Ради тебя сохранить

— Откуда...? — не успел я закончить вопрос, как он довольно ответил. — Она играет сегодня уже раз четвёртый, я успел выучить припев, — промурчал Антон. Я слабо улыбнулся и снова перевёл взгляд на потолок. Отлично, я теперь не буду чувствовать себя таким старым, если Антон будет слушать «Зверей» вместе со мной. Помню...ещё в далеком 2005, когда я учился в 4 классе, мама начала фанатеть от них, а песня «До скорой встречи» была такой популярной, что я мог спеть её в любой момент, хоть ночью разбуди. А на моё 16-летие она отвела меня на их концерт...Santa cielo, тогда ещё анонсировали песню «Микки», и она до конца школы стояла у меня на звонке. Чудные были времена. — Тебе не кажется, что пора размять свои затёкшие конечности? — поинтересовался Антон, вставая с пола. — Такая атмосфера романтичная была, блин! — в шутку усмехнулся я, приподнимаясь на локтях. — В этом и проблема! Пошли погуляем, — явно приняв мои слова всерьёз, ответил он. Антон скрылся в ванной, а я, нырнув в какую-то приятную прострацию, уселся на подоконнике, наблюдая за прохожими. И как понять, тепло там или нет, если кто-то идёт в одной толстовке, а на ком-то висит объёмный шарф и тёплое пальто? — Ты чего расселся? Иди собирайся. И это...на улице прохладно, оденься потеплее, — утратив под конец мысли свой запал возмущения, сказал он. — Спасибо, gattino, — оценив его заботу, улыбнулся я. Отправившись в спальню, чтобы переодеться, я начал распутывать клубок мыслей в голове. Мне всегда нравилось изучать людей, пытаться докопаться до их нутра, понять, что за шрамы на своём сердце они скрывают. По Антону я лишь понял, что тот изо всех сил старался казаться сильным, но я видел. Видел насквозь его боль, его смятение, его неуверенность. Недостаток ласки, понимания, поддержки и любви. Сняв футболку, я поёжился от холода. — А-а-арс, одолжи толстовку. Ну или куртку, — услышал я умоляющий голос из коридора. — Зайди в спальню, сейчас что-нибудь найду, — без раздумий ответил я, забыв, что стою в одних спортивных штанах. Антон открыл дверь и, раскрыв рот, так и замер, не успев ничего сказать. Я приподнял бровь и отвернулся, чтобы найти свою любимую толстовку. Почему-то очень хотелось, чтобы Антон пошёл именно в ней. Под зеленый цвет глаз она была бы кстати. — Одеться не хочешь? — прокашлявшись, подал голос шатен. — Я не успел. А что, ты голых мужчин никогда не видел? — усмехнулся я, роясь в стопке с толстовками. — С таким торсом не видел, — честно признался он. — Ну, всё бывает впервые...вот, держи. Тёплая, — протянул я ему серую толстовку с изумрудными завязками и буквами «АП» на груди. Вообще-то я сам хотел пойти в ней, но для Антона не было жалко ничего. — От души, — скомкано ответил он, взяв толстовку и быстро ретируясь из комнаты. Я улыбнулся ему вслед и надел обычную чёрную толстовку.

***

Натянув толстовку на себя, я невольно вдохнул аромат. Пахнет Арсом. Гелем с манго, интересным парфюмом и дорогим кофе. Я укутался в воротник толстовки и краем глаза заметил надпись на груди. — А...П...ну вот, теперь я помеченный, — грустно усмехнулся я, прочитав буквы. — А это плохо? — над самым ухом раздался шёпот Арса. Я подскочил на месте, чем вызвал взрывной смех у старшего. — Арс! Твою ж...не делай так! Я же шуганный, — обиженно завопил я. — Определись, ты помеченный или шуганный. Громко выдохнув, я натянул кроссовки и устремился за старшим. Мы вышли на улицу. Только сейчас я понял, что Арсений жил в центре города. Я, конечно, был удивлён тем, насколько роскошной выглядела квартира, но её местоположение было вне моего понимания. Звонок. Обо мне вспомнила мама. Я без промедления принял вызов. — Алоха, мадрэ! Как там твой отдых? — бодрым голосом поприветствовал её я. — Привет, Антош. Всё хорошо! Меня тут уговаривают на неделю остаться, на самом деле...ты как? Не против? Справишься один? — немного пьяным голосом сказала мама. — Ой, конечно, без проблем! Отдыхай, сколько нужно. Мне уже 18 лет, справлюсь как-то, — с усмешкой ответил я. — Моя ты умничка! Тогда ладно, всё, целую. Веди себя прилично. Пока-пока! — радостно затараторила она и тут же отключилась. — Да, мам, у меня всё хорошо, я вчера пил весь вечер, а сегодня ночевал у своего нового «друга-тире-тренера». Спасибо, что поинтересовалась, — грустно пробурчал я, убирая телефон в карман. Арс всё это время был рядом и грустно наблюдал за мной. — Хэй, ты чего? Всё в порядке? — встревоженно поинтересовался тот. — Да, я привык, что маму особо никогда не интересует, как у меня дела. Ей интересны лишь танцы. Она расстроилась, когда Павел Алексеевич позвонил ей и сообщил обо всём. Наверно, ради приличия спросила, как я себя чувствую. Но на деле...ей совершенно плевать, кто я, кем хочу быть, с кем я дружу и что делаю. Я...привык, да. Обидно, конечно, но со временем это становится нормой, — молясь о том, чтобы слёзы не сдали моих настоящих эмоций, ответил я ему. Всё-таки одна слеза потекла по щеке, обжигая кожу, и Арс это заметил. — Эй, иди сюда, — я не успел никак среагировать, как он загреб меня в объятия, положив одну руку на голову и нежно гладя волосы. Мне стало спокойно. И уже плевать, насколько долго мы будем стоять в обнимку, насколько это правильно, насколько это бесит или пугает. Я впервые почувствовал себя нужным. Важным. Я впервые почувствовал, что объятия что-то значат. — Я, я всегда буду за тобой. Я, я всегда буду за тебя. Нет, не отпущу, — вдруг начал напевать песню Земфиры Арс. — Ты чего? Земфиру решил попеть? — попытавшись отстраниться, сказал я, но Арс не хотел отпускать меня. Как в песне. — Десять минут любви. Десять минут тепла. Будто какой-то пустяк, — продолжал он тихо напевать, как ни в чем не бывало. — Арс, ты чего? — перестав сопротивляться, пробурчал я ему куда-то в шею. — Били по тормозам. Я по твоим глазам видел — что-то не так, — чуть отодвинувшись, взглянул он на меня, держа за плечи. Сейчас его глаза подсвечивались огнями фонарей, а растрепанные волосы от ветра слегка спадали на лоб. В его взгляде читалась такая колоссальная забота, поддержка и ласка, что я поплыл. Мне...правда до безумия не хватало этого. От семьи, от друзей, от тренеров, да от всего мира! Я был по-настоящему котёнком, вот только загнанным в угол и шипящим на всех подряд. А этот брюнет приласкал меня и забрал к себе под крыло. Мой ангел-хранитель? Или кто ты, блять, вообще? — Арс. Спасибо тебе за всё, — тихо прошептал я, а тот в ответ лишь улыбнулся и отпустил меня. Я поплёлся рядом, стараясь не отставать. — Антон, я тебя понимаю как никто другой. И я тебе обещаю, всё будет хорошо. Я здесь и я рядом. Я всегда буду за тебя, — спустя пару минут молчания сказал он, на что в ответ у меня по спине пробежали мурашки. Я благодарно улыбнулся ему, когда тот поймал мой взгляд. В нём читалась правда. И он был абсолютно серьёзен в своих словах. — И если ты ещё раз заикнёшься про то, что друзья так долго не обнимаются и не поют песни Земфиры, то я тебе сразу скажу одну вещь — друзья поддерживают друг друга. Всегда и во всём. Я хочу быть для тебя хорошим другом, потому что ты...если сказать, что ты для меня хороший друг — это не сказать ничего, — оторвав меня от мыслей, сказал Арс. — Я же...ничего не успел для тебя сделать, — удивленно захлопал я глазами. Ну правда, только создал кучу мороки: бесплатно танцевать научи, из бара забери, накорми, напои, фильм со мной посмотри, поддержи меня, приласкай и никогда не отпускай. — Ты не представляешь, насколько сильно ты сейчас ошибаешься, — умиротворённо улыбнулся Арс. Я не находил слова, поэтому тихо шёл рядом, удивленный этим диалогом. Может, ему тоже было одиноко всё это время, как и мне? А какие-то объятия, забота, уютные посиделки — это просто восполнение того, чего в его жизни не было? Тогда это многое бы объяснило. Мы дошли до какой-то набережной, и я только сейчас понял, как много людей было вокруг. Хотелось скрыться от лишних глаз, но они были абсолютно везде. Затянувшееся облаками небо, которое грозило в любой момент одарить нас дождем, статные стены Петербургской архитектуры, куча людей, предлагающих экскурсию на кораблике (в такую-то погоду), и, конечно же, толпы туристов, которых можно было встретить исключительно в одних и тех же местах. Моя любовь. Мой Питер. — Ты не замёрз? — раздался голос рядом с моим ухом. Конечно же, исключительно ради того, чтобы я хорошо услышал владельца этого бархатистого голоса, потому что на улице было гораздо больше шума, чем дома у Арса. — Есть немного. А какие предложения? — развернулся я, из-за чего снова воткнулся Арсу в грудь, а тот притянул меня к себе ещё ближе. Мы пока не научились обниматься — я смущался и злился, а Арс делал это всегда крайне неожиданно. Ну ничего, как говорится: «paulatim summa petuntur». — Пока я буду думать, постоим вот так. Теплее же. Прости меня, что я так часто тебя обнимаю, просто я тактильный. Не подумай ничего такого, — задумчивым голосом ответил брюнет. — Како-о-ой же ты тактильный, Арс, — закатил я глаза, но положил свои руки ему на талию. По пальцам прошёл электрозаряд. Я не привык его трогать. Интересная вещь. Когда ты танцуешь с партнёршей, хоть всю её облапай, тебе плевать. А как Арса приобнять, так всё, arrivederci mia testa. Ну не привык я с людьми обниматься просто так. Не люблю я это...а Арсу отказывать не очень хочется. Кажется, для него это важно. — Пошли слушать уличных музыкантов и танцевать в толпе? — раздался голос где-то в районе моего уха. — Пошли. Только если там будет хорошая музыка! — настоял я, пытаясь отстраниться. — Обязательно будет, gattino, — аккуратно отпустил он меня, следя, чтобы я ни в кого не врезался. Мой взгляд упал за спину Арса. Я увидел Иру. —Блять, Арс, там Ира! Что делать? —шепотом процедил я, прячась за старшего. —Без паники. Иди и поздоровайся. Если хочешь, можешь с ней продолжить гулять, я не против, — искренне улыбаясь, прошептал мне в ответ Арс. — Я не готов сегодня, мне настроиться надо. Batona, зачем мы решили вообще идти гулять? Лучше бы дома сидели, — тихо завыл я. — Так, мужик, соберись. Поприветствуй её и спроси сразу, когда у неё будет ближайший свободный день. Сразу договоритесь о встрече, — подмигнул мне Арс, отходя в сторону, тем самым заставляя Иру заметить меня. — Ой, Антон...привет! Неожиданно, — увидев меня и улыбнувшись, сказала Ира. — Привет, Ир! — поприветствовав её, я раскрыл руки для объятий. Она смущённо покосилась на Арсения и аккуратно прижалась ко мне. Отстранившись, она хлопала ресницами, смотря на меня. — Ой, где мои манеры. Ира, это Арсений мой...друг. Арсений, это Ира, бариста из моей любимой кофейни, — вежливо улыбаясь и активно жестикулируя, познакомил я их. Взгляд Иры зацепился за буквы «АП» на моей толстовке. Она поежилась. — Очень рад знакомству, Ирина, — мягко ответил Арсений, а та в ответ лишь слабо кивнула. — Ребят, простите, у меня...встреча назначена, я уже немного опаздываю. Рада была увидеться, до скорой встречи, — поймав мой взгляд на последней фразе, щебетала она, но в голосе я слышал нотки волнения и грусти. Она, не удосужившись услышать мое прощание, развернулась и пошла в сторону Невского. — Моя л...я тоже был рад увидеться. Спишемся, — кинул я ей уже вслед. — До свидания, Ирина, — вежливо попрощался Арсений. Она даже не обернулась. Мы стояли в ступоре, не зная, что сказать. — Она выглядела...разочарованной, — будто прочитав мои мысли, прервал молчание Арс. — Не то слово, — согласился с ним я. — Я видел, что она взглядом зацепилась за надпись на твоей...моей толстовке, и потом поменялась в лице, — поделился наблюдениями брюнет. Я не удержался и сделал «facepalm». — Она...приревновала? — огорчённо спросил я. — Определённо, — без раздумий ответит он.