Coffee & Lies

— Имя. — Леа.       Эндрю проворчал в ответ и написал имя на стакане. Вероятно, это была правда. Она выглядела как Леа, и она ответила без колебаний. — Имя. — Бэтмен.       У парня хватило наглости посмотреть ему в глаза, говоря это, и Эндрю внезапно захотел плюнуть в его тройной мокко-фраппучино с миндальным молоком.       Его брат-близнец Аарон почувствовал это и принял заказ за него. Это был третий «Бэтмен» за день, и это перестало быть смешным еще три года назад.       Эндрю морально подготовился к следующему клиенту и надел свое самое скучающее выражение лица. — Имя. — Николь.       Правда. — Имя. — Марк. С «к».       Правда. Но несносная. Эндрю написал на стакане Карк с абсолютно безэмоциональным выражением. — Имя. — Кейт.       Правда. — Имя. — София.       Вот оно. Девушка могла бы быть Софией, но было очевидно, что это не так. Ей потребовалось слишком много времени, чтобы ответить на такой простой вопрос, и у нее не было проблем, когда она давала свой отвратительно длинный заказ до этого. Кроме того, она даже не попыталась сказать ему, писать имя с одной «и» или с двумя. Лгунья.       Он взял черный маркер и написал большими жирными буквами «Не-София» на большом стакане и получил небольшое удовлетворение, когда она послала ему испуганный взгляд во время получения напитка. Он был прав.       Но он всегда был прав.       Эта игра была единственной причиной, по которой Эндрю мог пережить невыносимые часы работы в течение трех лет подряд, пока он изучал уголовное правосудие в Университете штата Пальметто. И это была отличная практика выяснить, когда люди лгали ему. Плюс, зарплата была приемлемой.       Аарон закончил последний заказ для Джона (правда, кто солгал бы об имени просто, чтобы сказать, что их зовут Джон), и обеденная запара была наконец позади.              Статистика за день: Два лжеца. Три Бэтмена. Всего один Санта Клаус, как ни странно.       В общей сложности шесть человек думали, что они смешные. Они не были, он знал это наверняка.       Эндрю воспользовался моментом спокойствия в кофейне, чтобы собрать стаканы с пустых столов. Некоторые клиенты не смогли сделать три шага и выбросить их в урну. Люди.       Двери открылись, и Эндрю подошел к кассе, практически оттолкнув своего близнеца подальше от прилавка. Его игра могла продолжаться. Аарон что-то пробормотал и отошел в сторону, не обращая внимания на поведение своего брата.       Этот новенький был кем-то, кого Эндрю никогда не видел раньше в Пальметто. И поскольку его память не подводила, это означало, что он первокурсник.       В нем было что-то, что делало его интересным с первого взгляда, то, как он выглядел спокойным и собранным, но его глаза нервно сканировали всю комнату. Не многие искали запасные выходы в Старбаксе.       Эндрю засунул свой интерес поглубже и выбрал свой обычный стиль обслуживания клиентов. — Что я могу вам предложить.              Парень посмотрел на него и подошел ближе к прилавку, читая меню выше. — И тебе тоже привет.       Пассивно-агрессивный тон сразу же начал раздражать Эндрю, и он должен был собрать каждый грамм своего опыта в Старбаксе, чтобы не выкинуть парня из кофейни всего за одно предложение.       Аарон попытался приглушить свой смех позади него, и Эндрю послал ему свой лучший убийственный взгляд.       Новенький все еще ничего не заказал. Это начинало раздражать.       Еще больше раздражало то, что Эндрю обнаружил, что разглядывает его с таким вниманием, каким обычно не удостаивал других клиентов. Ну, у него просто не было занятия получше.       Парень был выше его, и его волосы были покрашены, если можно судить по неестественно светлым прядям. Темно-каштановый шел ему, но это не отвечало на вопрос, почему кто-то решил покрасить волосы во что-то столь скучное, как темно-каштановый. Это было то же самое, что солгать о своем имени и сказать, что ты Джон.       Каштановые волосы, карие глаза, шрамы на лице, одежда, которая могла принадлежать бездомному, и расслабленная осанка.       Это мог быть просто уставший студент с социальной фобией после ужасной аварии на мотоцикле. Или эмо-придурок, который думает, что темно-коричневый ему больше подходит. В нем не было ничего выделяющегося. Кроме шрамов. Обычный студент, который пришел за дневной дозой кофеина.       Но Эндрю гордился своими безупречными наблюдательными способностями и надежным шестым чувством. Что-то не сходится. Зачем кому-то, не знающему стиля, беспокоиться о своих волосах? — Пялишься.       Если Эндрю был немного раздражен клиентом раньше, то теперь это перешло на другой уровень. Он проигнорировал смех Аарона, который тот пытался прикрыть кашлем, и обнаружил, что новенький смотрит на него с поднятой бровью.       Ему понадобилось все, чтобы сохранить свое скучающее выражение лица и ответить обычным спокойным тоном. — Я не умею читать мысли. — Очевидно, не из-за недостатка попыток.       Эндрю сделал глубокий вдох, чтобы не начать объяснять, почему кофемашина снова сломалась.       Парень продолжил. — Но я возьму что угодно, что содержит меньше всего сахара.       Бесит. Раздражает. Кто ходит в Старбакс только за чашкой горького черного кофе?       Аарон начал приготовление, и Эндрю вбил заказ с большей силой, чем было необходимо. — Наличные или карточка.       Засранец, как мысленно назвал его Эндрю, ухмыльнулся ровно настолько, чтобы тонкие шрамы натянулись на его белой щеке, и это не имело никакого права выглядеть так завораживающе. Он указал на большую табличку, лежащую на столе. — Ваш терминал не работает.       Смущение не было эмоцией, в которую верил Эндрю, поэтому он пытался убедить себя, что яростная теплота в центре его груди была гневом. — С вас 1,85.       Засранец достал бумажник, и Эндрю увидел белые шрамы на ладонях и ожоги на костяшках пальцев. Он записал это в свою идеальную память и целенаправленно отвел взгляд.       Он передал сдачу, и Засранец быстро бросил ее в банку для чаевых.       Отлично, он был на 15 центов богаче. Браво.       Пока он убийственно смотрел на чаевые, вместо того, чтобы смотреть на лицо Засранца, он вспомнил о черном маркере и своей игре. Еще не поздно. — Имя?       Засранец выглядел сбитым с толку вопросом, его плечи напряглись, и на его лице появился тот же настороженный взгляд, что и раньше. Это изменение было интересно наблюдать, особенно после такого обычного вопроса в Старбакс. Эндрю решил не уточнять, и ждал пока до того дойдет. — О, для заказа.       Его плечи снова расслабились. Эндрю все еще молчал.       Засранец осмотрел его, будто пытался решить, достоин ли он знать его имя, а потом снова ответил с ухмылкой. — Алекс.       У Эндрю не было никаких причин не доверять ему. Помимо его в целом странного поведения, Засранец смотрел ему в глаза, пока говорил, но не вызывающе. Его тон был спокойным и лишенным какой-либо резкости. Он не ерзал, его руки были спокойны, поза расслаблена.       Итак, у Эндрю действительно не было доказательств его лжи. Но что-то не сходилось.       Он написал имя Алекс на стакане и бросил его в сторону Аарона, который, к сожалению, поймал его. Кофе был готов через несколько секунд после этого, его близнец, должно быть, ждал стакан все это время.       Эндрю было все равно.       Аарон поставил напиток на прилавок и Лживый Засранец — нет, Алекс — взял его с резким "спасибо" и расчетливой улыбкой, направленной на его близнеца.       Алекс поправил свою сумку и, не оглядываясь, быстро вышел из кофейни. Эндрю пристально смотрел на него, пока тот не исчез за углом. Звук кофейной машины вернул его в настоящее. — Он соврал? — спросил Аарон, знакомый с игрой Эндрю. Он не признавался, но у него вошло в привычку делать то же самое.       Эндрю подумал об этом некоторое время и решил промолчать.              Аарон бросил на него удивленный взгляд, и это было почти комично, если бы это было направлено на него. — Ты что, не знаешь? — Молчи. — Это было единственное, что он сказал своему близнецу, и Аарон держал рот на замке до конца их смены.