The Gift of Home

11. Одиннадцать играющих трубачей Джим шел к комнате отдыха №7 и услышал музыку. Итак, Спок обнаружил свой подарок… Захватывающе красивая мелодия, казалось, лениво текла сквозь открытые двери. Джима поразило, насколько вулканец был склонен к музыке. Он никогда бы не догадался, что Спок может играть на лютне, если бы старший Спок не упомянул этого. Джим стоял в поле зрения Спока, наслаждаясь тем, каким умиротворенным выглядел вулканец, и как все проходившие рядом останавливались, чтобы послушать. Джим не винил их. Спок пленял: расслабленной позой, ловкими пальцами, порхающими над струнами. Джим точно знал, что Спок не прикасался к лютне - лишь слушал музыку - после смерти матери. Это что-то странное сделало с Джимом, согрело и расплавило его сердце от знания, что Спок вернулся к своему мало кому известному хобби. Словно он сделал одолжение вселенной, заново представив Спока музыке, которую тот мог создавать так легко и красиво. Он собирался зайти в комнату, подойти к Споку и позволить себе свободно и безнаказанно немного поглазеть; каждая пара глаз была приклеена к Споку, и Джим решил, что никто не заметит сердечек в глазах их капитана. Но прежде чем двинуться вперед, Джим подумал, что, возможно, он не должен. С тех пор, как его отстранили от активной службы, Джим заметил, что он находит предлоги увидеть Спока чаще и чаще. Без сомнения, Спока уже тошнило от того, что Джим вечно крутится рядом, как раздражающий ребенок. Так что взамен Джим побрел обратно в свою каюту, чувствуя себя одиноким и обделенным. Как будто у него было какое-то право претендовать на внимание Спока. *** - Джим? – услышал он, как Спок зовет его почти встревожено. - Да, заходи, Спок, - на самом деле не было объяснения, почему Джим чувствовал себя таким подавленным, разве что он не получил так много Спока, как ему хотелось. И что, может быть, Спок не заметил отсутствия Джима. Что ему все равно. - Я не видел тебя в течение пяти часов. Звучало верно. Джим зарылся в инженерной, делая грязную работу, чтобы оставаться занятым. Никто не знал, что он находился там. Если бы знали, это привело бы к разъяренному Боунзу. - И? - И... – Спок выглядел почти обиженным. – Я беспокоился. Ты нездоров? Вулканец подошел к Джиму, опускаясь рядом одним текучим движением. Это застало Джима врасплох – так как он находился в постели. Они теперь были так близко, что соприкасались бедрами. Нервная дрожь заполнила Джима, и он боролся с одновременным желанием отодвинуться в сторону и прижаться ближе к Споку. - Нет, все нормально. Спок нахмурил брови: - «Все» - это не адекватный указатель для… - Извини, я имел в виду, что я не нездоров, - но Джим и не знал, был ли он в порядке. - Это удачно. Джим почувствовал, как Спок передвинулся рядом, и мелькнула иррациональная мысль, что Спок суетился. Но поскольку он никогда не видел, чтобы вулканец делал лишние, не целенаправленные движения, он проигнорировал ее. - Ага. Ему нужно было сфокусироваться на чем-то кроме жара от ноги Спока. Его рукам было необходимо чем-нибудь заняться, или они могли сделать что-нибудь глупое. Например, схватить Спока в объятия. И тогда его губы присоединились бы к глупости и поцеловали вулканца. И даже не стоит начинать думать о члене и всех других совершенно идиотских вещах, которые ему хотелось сделать… Но, не имея особого выбора, Джиму пришлось убирать несуществующую пылинку со своих штанов. - Это удачно, поскольку я получил билеты в вулканскую филармонию. - Ох, правда? - Действительно. В одиннадцатый день я обнаружил вулканскую лютню и билеты на одиннадцать исполнений. - Это потрясно, Спок. Я слышал, что вулканская филармония непревзойденна в своей технике и красоте. - Джим, я получил по паре билетов на каждое выступление, - продолжил Спок, словно Джим и не говорил ничего. - Ну, конечно, это имеет смысл. Твой Санта не хочет, чтобы ты шел один, - от мысли о Споке, берущем кого-то на концерты, что-то внутри болезненно сжалось. - Ты посетишь их со мной? Джим мог поклясться, что источаемое тепло от тела Спока усилилось, когда был задан вопрос. И еще больше, когда Джим кивнул: - Если ты не против растратить другие билеты на меня. - Проведенное с тобой время не может быть растраченным. Джим почувствовал, словно плывет в нулевой гравитации, невесомость и блаженство, и легкое головокружение. Это было прекрасное ощущение. В двенадцатый день рождества моя любовь принесла мне… 12. Двенадцать барабанящих барабанщиков До рождественской вечеринки оставалось всего полчаса. А Джим еще не набрался смелости подойти к Споку и не только вручить ему последний подарок, но и раскрыть себя как Тайного Санту. Потому что, хоть, скорее всего, Спок и так уже все знал, эта идея била по нервам. Была разница в том, чтобы предполагать, что Спок знает, и стоять перед вулканцем своей мечты и признаваться во всем. Ведь Спок явно будет расспрашивать, как Джим достал все подарки, как он узнал столько не только о Споке, но и о вулканской культуре в целом. И, конечно, Спок захочет узнать, почему Джим прошел через все эти хлопоты. Джим, кажется, менял одежду уже раз десять, каждый раз находя, что с его нарядом что-то не так: слишком официально, слишком обычно, слишком вычурно. Снова и снова. Пока на полу не оказалось больше вещей, чем на нем. Он стоял напротив зеркала в одних черных боксерах и белой майке. Глупость, но он хотел выглядеть идеально для Спока – как будто тому не все равно – когда Джим будет отдавать ему двенадцатый подарок. Конечно, придумывание способа доставки этого подарка Споку было еще одной причиной для беспокойства. Те хреновины были тяжелыми. - Джим, - раздавшийся со стороны двери голос Спока, заставил Джима подпрыгнуть от неожиданности. – Твоя дверь закрыта. Что-нибудь случилось? Вот черт. - Нет, все в порядке! – крикнул Джим, поспешно схватив спортивные штаны, - Просто собираюсь! – он спотыкался, едва не падая, пропихивая ноги в штанины. - Могу я войти? - Ага, погоди, - он заметался, выискивая, чем можно прикрыть подарок Спока, и остановился на разбросанной одежде. Джим надеялся, что она скроет достаточно, чтобы Спок не узнал, что должен получить. – О'кей, заходи. Дверь открылась, и Спок вошел внутрь. И Джим фыркнул. Довольно громко и неприлично. - Джим? - О боже мой, Спок. Что на тебе надето? - Разве не принято надевать рождественский свитер к торжеству, проводимому на палубе 7? Спок глянул вниз на свой свитер, совершенно озадаченный. Он явно не подозревал, что никто – по крайней мере, никто моложе семидесяти – в жизни не надел бы подобный свитер. Ярко-зеленый, с рисунком самого толстого кота, когда-либо виденного Джимом. В костюме Санты. Сидящего в санях, запряженных восьмеркой северных оленей. А над рисунком – вышитая золотом фраза «Мяуливого Рождества» - Кто тебе это сказал? – он никак не мог перестать смеяться. - Мистер Скотт проинформировал меня об обычае и предоставил соответствующий наряд. Оох, когда Спок поймет, что Скотти ввел его в заблуждение, расплата будет жестокой. - Иди сюда, Спок, - вулканец немедленно подошел к Джиму. – Ты не хочешь это носить. На тебе надето что-нибудь под ним? – Когда Спок кивнул, Джим улыбнулся, - Хорошо. Давай снимем это с тебя. И без лишних мыслей, как и обычно в присутствии Спока, Джим потянул вверх край нелепого свитера. Стаскивая его через голову Спока, Джим осознал, что он делает. - Черт, Спок. Извини. Я должен был, эм, спросить. Или предупредить, - он торопливо закончил начатое, взъерошив идеально уложенные черные волосы, слишком наслаждаясь зрелищем. - Не беспокойся, Джим, - Спок взял свитер у него из рук и, сложив его, положил на кровать Джима. Как будто это не было необычно. Будто уродливый свитер Спока приветствовался в комнате. – Что я теперь надену на вечеринку? Джим поймал себя на том, что он таращится на черную футболку, плотно обтягивающую грудь вулканца и открывающую гладкие, резные мышцы. Он бы не отказался посмотреть поближе. Джим старался не пялиться, поэтому он не сразу заметил ответный взгляд Спока. - Извини, о чем ты говорил? - Я спрашивал, что мне надеть. - Ох, точно. Ну, по мне, ты и так хорошо смотришься, - о, будто он когда-нибудь смотрелся плохо. Хотя, это не лучшее, что он мог бы сказать. - Спасибо, Джим, - Спок сел на кровать Джима, аккуратно расчистив себе место. – Ты пойдешь в этом? – взгляд вулканца казался неодобрительным. - Нет. Я пытался решить, что надеть, когда ты зашел. - Ясно, - Спок окинул взглядом комнату. - Тогда увидимся на вечеринке? Не хочу тебя задерживать. Джим ожидал, что Спок встанет и уйдет. Так что он был удивлен, когда, в очередной раз крутнувшись в поисках подходящей одежды, обнаружил Спока. Все так же спокойно сидящего на кровати. - Я останусь тут, пока ты готовишься. - Эм… Это не выглядело хорошей идеей. Мысль о смене одежды перед Споком вдруг смутила Джима. - Если тебе необходима помощь, я предлагаю свои услуги. - Эм… В самом деле, Спок словно умышленно говорил вещи, которым можно было придать сексуальный подтекст. Спок встал и прорезал себе путь сквозь кипы одежды к… О, черт, он слишком близко к подарку! - Могу ли я предложить эту рубашку? Она, как говорят люди, подчеркнет цвет твоих глаз. Джим, внутренне дрожа, принял голубую в тонкую полоску рубашку. Спок только что сделал комплимент его глазам, верно? Он ведь должен знать, что подразумевает эта фраза. - О'кей. - И я полагаю, ты предпочел бы те брюки, верно? – Спок сделал несколько шагов влево и поднял пару джинс. - Угу. - Теперь, когда у тебя есть необходимая одежда, предлагаю тебе переодеться. Спок повернулся к Джиму спиной, предоставляя подобие уединения. Джим был за это благодарен. Он чувствовал себя странно после этого необычного обмена. Откуда, черт возьми, Спок знает, какие джинсы были у Джима любимыми? Джим хотел немного успокоиться перед уходом на вечеринку, где он, скорее всего, переберет с выпивкой, будет вести себя как придурок и затем пьяно скажет Споку, что да, это он был Тайным Сантой вулканца, и знал ли Спок, что Джим его любит? - Извини, Джим, - неожиданные слова Спока выбили Джима из его видений, – могу я спросить, почему у тебя в каюте находятся двенадцать вулканских барабанов? Зашибись. Джим увидел раскрытые – вещи теперь лежали на полу - все двенадцать барабанов, выстроенные в ряд вдоль стены. Спок умудрился выбрать Джиму одежду именно из той кучи, которая прикрывала барабаны. Джиму, как всегда, повезло. - Сюрприз? – ему удалось надеть рубашку, но он все еще был в спортивных штанах, когда Спок обернулся к нему. – Я твой Тайный Санта. - Это не сюрприз, Джим. Глупо было чувствовать разочарование. Джим знал, что Спок раскрыл его. - Даже немножко? - Даже немножко, Джим. Я знал с первого дня. Как? Он, должно быть, подумал вслух, так как Спок ответил: - Кажется нелогичным утверждать подобное, - начал он, подходя к Джиму. – Но я заметил, что синева твоих глаз становится насыщенней в корреляции с твоим возбуждением. - Что? – Боже, Джим выглядел как идиот. Но, правда, что? Спок, казалось, не возражал против менее чем некрасноречивого ответа и просто продолжал входить в личное пространство Джима. - Первый пример был на твоем слушании по Кобаяши Мару. Когда ты стоял и смотрел на меня, твои глаза… Я никогда не видел настолько яркого голубого прежде, - Спок всматривался в Джима, стоя так близко, что это нервировало. – Я также заметил этот же феномен, когда ты приступаешь к трудновыполнимой миссии, или обнаруживаешь новую, прежде неизвестную, жизненную форму, или когда ты ставишь мне шах и мат. Твои глаза, Джим, оживают, словно воды океана, освещенные солнцем. Они сияли, когда ты смотрел, как я открываю свой первый подарок. О боже. Спок звучал почти поэтично. И странно ли, что Джиму это нравилось? - Означает ли это, - он несколько раз моргнул, снова чувствуя робость, - что тебе нравятся мои глаза? Спок все еще стоял очень близко, не разрывая зрительный контакт: - Да, Джим. Я нахожу их очень приятными эстетически. Ох. Ладно. Джим улыбнулся: - Значит, вся моя нелегкая работа была разрушена из-за моих глаз? Спок обдумывал ответ несколько секунд: - Дело так же в логах сеансов связи с Новым Вулканом, - но… - И поскольку лишь у двоих на борту есть контакты с Новым Вулканом, и я не был тем, кто проводил их, было логично заключить, что ты контактировал с моим аналогом для получения информации. Джим не мог поверить, что Спок вычислил его по логам. Ведь Джим так тщательно заметал следы, удалял истории и зачищал все, что могло указывать на него. Это было невозможно, если только Спок не… - Ты просматривал записи, не так ли? - сверкнул он глазами, лишь слегка расстроенный. - Возможно, - от того, что они были так близко, Джим видел морщинки вокруг карих глаз, знал, что Спок улыбается, даже если его губы не двигались. - Что ж, жаль, но ты прав лишь наполовину. Все это подглядывание, и ты даже не получил всей информации. - Прошу прощения, Джим. На что ты отсылаешься? Джим засмеялся и отступил в сторону от Спока, нуждаясь в пространстве, чтобы подумать. - Когда я контактировал с Новым вулканом, ты предположил что я говорил только с другим тобой, - ему нравилось, как Спок наклонил голову в недоумении. – Я также говорил с послом Сареком. Едва слышный вдох, и затем: - Мой отец? – Спок, который мог часами стоять навытяжку, опустился на пол, скрестив ноги. - Ты знаешь, для расы, которая не испытывает эмоций, вы, вулканцы – сентиментальные ублюдки. И романтичные, - Джим плюхнулся вниз напротив Спока, чтобы не нависать над ним. - Объясни. И Джим рассказал. О немного нервном общении с Сареком, в котором Джим объяснял свою идею и был совершенно потрясен, когда Сарек ее одобрил. «Я боюсь, что после смерти матери Спок не контролирует свои эмоции, а лишь подавляет их. Он должен либо научиться контролировать их, либо предстать перед ментальной деградацией». Сарек рассказал Джиму о доме, летнем доме в Калифорнии, который Аманда уговорила оставить. Там они хранили много вещей, считавшихся слишком человеческими, чтобы быть показанными в их доме на Вулкане. Фотографии, головидео, прочие сентиментальные безделушки, сохранившиеся со времен ухаживания Сарека за Амандой, их свадьбы и совместной жизни. И, узнал Джим, там они также хранили игрушки и вещи Спока, которые тот любил, но отверг «по причине взросления», слишком рано, по мнению Аманды. Сарек рассказал Джиму больше о вулканских традициях, предпочтениях Аманды, помог разыскать древние тексты Сурака. Он даже помог протолкнуть запросы к Федерации, которые обычно вяло шли на рассмотрение. - Зачем ему было прикладывать столько усилий, чтобы помочь тебе? Джим не хотел рассказывать, что для этого пришлось объяснить Сареку, почему он хотел подарить Споку те вещи; что Джим признал все чувства к его первому офицеру. Так что он просто пожал плечами. Но Спок был настойчив и казался решительно настроенным получить от Джима всю правду: - Почему ты прошел через все эти беспокойства, чтобы дать мне эти предметы? – голос Спока был тихим, но твердым, давая Джиму понять, что от ответов ему не уйти. - Потому, Спок. Ты заслуживаешь их. Судя по твоему пренебрежению к празднику, я подумал, что ты никогда прежде не отмечал Рождество. Так что, знаешь, почему бы и нет? И то, что произошло с твоей мамой и планетой… - Джим осторожно положил ладонь на колено Спока. – Я просто хотел сделать это для тебя. Дать тебе что-то хорошее. - Потому что ты чувствуешь привязанность ко мне, - это не было вопросом. Что означало, что Спок как-то и об этом тоже узнал. Краснея, Кирк спросил: - Как ты узнал? И теперь краска прилила к лицу Спока: - Ты должен понять, Джим, что это было случайностью. Я не намеревался выяснить таким способом. Сделать подобное – недостойно для любого хорошо обученного вулканца. Спок говорил несколько бессвязно. Что было бы довольно мило, если бы так не тревожило. - Как, Спок? - Когда я соединял наши разумы, - Спок отвел глаза, когда Джим простонал «О, черт». - У меня не было намерения любопытствовать, лишь исцелить. Тем не менее, когда я начал собирать воедино фрагменты твоего ментального сознания, невероятный свет повлек меня внутрь. Настолько сильный, что сопротивление оказалось бесполезным. Твой разум звал меня, Джим, обернулся вокруг меня. Я чувствовал покой внутри твоего разума. Принадлежность. Потому что, - и тут Спок глянул на Джима сквозь густые ресницы, - я тебе не безразличен. - Ах, к черту, Спок, - даже в бессознательном состоянии Джим-таки нашел способ открыть свои истинные чувства. – Если ты был внутри моей головы, ты знаешь, что ты мне не просто небезразличен. Ты знаешь, что я люблю тебя. Был момент молчания, в который Джим со страхом подумал, что Спок формулирует вежливый способ отказать ему. Он боялся. Он никогда раньше так себя не чувствовал по отношению к кому-то. Никогда раньше не был отвергнутым. Тишина душила, тяжело сдавливая грудь. Ему нужно было подняться и уйти до того, как Спок увидит, как он ломается. - Минуту, Джим, - Спок положил руку ему на плечо, надавливая, своей нечеловеческой силой возвращая Джима в сидячее положение. – Я хочу отдать тебе свой подарок. - Мой подарок? - Сюрприз, - невозмутимо ответил Спок. – Я твой Тайный Санта. Джим задохнулся в смехе: - Ох, точно. Я забыл. - Я отдам тебе этот подарок, Джим, несмотря на то, что у меня нет опыта в аспекте дарения. - Главное – желание, Спок, - ответил Джим, несколько недоумевая, не совсем понимая нерешительность вулканца. - Точно. Поэтому, если ты найдешь мой подарок неадекватным, я хочу, чтобы ты просто принял то, что хочешь, - Спок приподнялся на колени. - А? – Джим был готов удрать, немного обеспокоенный словами Спока. - Не двигайся, Джим. И он застыл. Он сидел неподвижно, глядя, как Спок придвигается ближе и ближе. Пока их лица не разделяли считанные сантиметры. И Джим мог чувствовать дыхание Спока на своих губах. - С Рождеством, Джим. И прежде чем Джим успел моргнуть, Спок целовал его, неаккуратно и немного грубо. Немного… неумело, как он и говорил. Но это было неважно. Потому что Спок целовал его. Джим застонал под твердыми губами и схватился за плечи вулканца, сжимая плотнее и притягивая его ближе. В своих мыслях он слышал Спока, «да, т’хай’ла, возьми», что только подстегнуло Джима. Его руки обхватили затылок Спока, тянули вниз, и Джим лежал на спине, а Спок нависал сверху, упираясь руками в пол по обе стороны от головы Джима. Каждый раз, прикасаясь и целуя, он слышал ментальное «да» и продолжал; язык скользил по губам Спока, пока они не раскрылись, пока он не смог лизать внутри, исследуя жаркую влажность этого рта. Джим целовал Спока, пока не кончилось дыхание. Он откинул голову для вдоха и увидел, что глаза Спока стали почти черными. Джим хотел сказать об этом, когда один из пальцев Спока проследил линию челюсти Джима, скользя вверх, к краю его левого уха. - Я ни у кого не видел таких сверкающих голубых глаз, - приглушенно проговорил Спок, склоняясь над Джимом. - Кажется, я немного возбужден, - и разве это не преуменьшение гребаного века? - Ты осведомлен о культурном значении двенадцати барабанов для моего народа? – Спок продолжал выводить узоры на лице Джима; маленькие спирали и линии пощипывали и покалывали кожу. - Эм… нет. Палец Спока замер на лбу. - Ты лжешь, - но Джим слышал нотку юмора в словах. – Я должен признаться. Я также лгал тебе. - Когда? – боже, что если все это было ложью, и Спок поцеловал Джима только потому, что знал, что он любит его, и… - Тш-ш, Джим. Мой проступок был совершен три месяца назад. Когда я сказал тебе, что вулканцы не испытывают любви, - пальцы Спока вернулись на прежние точки на лице Джима. «Т’хай’ла»,- снова услышал Джим в голове. - Что оно означает? – он знал, что Спок дал ему это слово. - На Вулкане оно имеет три различных значения по отношению к индивиду. Друг, брат… любовник. Это то, что я чувствую к тебе. Т'хай'ла - это то, чем ты для меня являешься. Поток любви, преданности, желания ворвался в Джима приливной волной, оставив его задыхающимся и возбужденным под Споком. - Ты любишь меня? - Это так. Еще один наплыв чувств Спока, в этот раз мягче, заполнил его, растекшись непосредственно от точки прикосновения. Это было опьяняюще, и Джим опасался, что он может слишком быстро пристраститься к Споку, делающему это, показывая ему такие сырые, несдерживаемые эмоции. Ощущение может быть сильнее через связь… или узы И прежде чем Джим понял, что делает, его рот открылся, и он проговорил: - Другой ты рассказал мне о барабанах. Что они используются на церемонии уз. Спок улыбнулся, действительно улыбнулся – без помощи шоколада – Джиму: - Упомянул ли он также, что мужчине принято дарить барабаны той персоне, с которой он наиболее совместим, как знак желания уз? Нет, вообще-то не упомянул. Похоже, неважно, в какой реальности, но Споки были коварны. Джим покачал головой и заметил, что Спок нахмурился. - Ясно. Значит, ты не заинтересован в узах со мной, - Спок отнял руку и скатился с Джима. Джим положил ладони на щеки вулканца и удерживал их там, зная, что Спок может отодвинуться, если хочет. Но он этого не делал. - Я этого не говорил. Я хотел бы, ну, ты знаешь, быть связанным с тобой. Эм, когда-нибудь. Может быть, не сегодня? Но в будущем. Может… в не очень отдаленном будущем. А близком. Скоро, - он не мог остановить свой лепет, но он хотел, чтобы Спок знал, что… Губы Спока были снова на его губах, в этот раз более уверенные, в этот раз берущие, а не дающие, отнимающие дыхание из легких Джима. - Я хочу быть единым с тобой. Джим предполагал, что Спок говорит об узах. Пока не почувствовал, что Спок тянет вниз его штаны. - Воа, Спок. Я сейчас скажу то, что обычно никогда бы не сказал, но ты не считаешь, что это, вроде как слишком быстро? – когда Спок просто вскинул бровь и продолжил работу над штанами Джима, он зашел с другой стороны. – Ладно, ладно. Но у нас нет сейчас времени. Вечеринка скоро начнется. Мы не можем на нее опоздать. Раздраженный вздох, выпущенный Споком: - Но я еще не отдал тебе весь подарок. - Нет? – было еще? - Нет. Могу я? – пальцы Спока нашли знакомые теперь точки на лице Джима. Он знал, чего хочет вулканец. - Да. И со словами «мой разум к твоему разуму» Джим почувствовал, как другая рука Спока скользнула в его штаны и обернула сильные пальцы вокруг его члена. Мои мысли к твоим мыслям… Джим задохнулся, и… Он в своей голове, голос Спока зовет, манит, золотым светом ведет вперед. Джим может назвать секунду, в которую он вошел в разум Спока. Это свет, и цвет, и все прекрасное, что Джим видел в других мирах. И каким-то образом, не испытывая присутствия разума Спока раньше, Джим знал. Он знал, что принадлежит этому месту. Больше, чем где-либо прежде. Это словно вернуться домой после долгого путешествия; разум Спока, мысли, эмоции… все приветствовало его. Он не хотел покидать это место, где важнее него для вулканца ничего не было. Он больше, чем друг. Ближе, чем брат. Любовник. Любовник, это недостаточно. Джим был большим. Хотел все это. Он не может и надеяться быть завершенным без этого. Чем бы оно ни было. - Мой разум, мое тело, каждая часть меня желает тебя, Джим. То, что ты чувствуешь - это наша катра, наши души узнают друг друга. Отдаленно Джим чувствовал вздымающееся в нем удовольствие и знал, что Спок медленно поглаживает его. - Спок. - Позволь мне, Джим. Сила ощущений сокрушала. Удовольствие от того, что Спок делал с Джимом физически и что делал ментально. Каждое движение, каждая мысль стремились подарить Джиму раскаленное добела наслаждение. Ни с чем не сравнимое. - Никто, кроме меня, не сможет сделать это для тебя, Т’хай’ла. И Джим знал, что это правда. Всем своим естеством знал, что все, что ему нужно - это Спок. Эта мысль, казалось, была приятна Споку: пульсация возбуждения и страсти соприкоснулась с разумом Джима. И он хотел, чтобы и Спок это почувствовал - эту силу. Он подумал о способах, которыми он может доставить Споку это удовольствие. Думал о своем языке, медленно вылизывающем дорожку вниз по плоскому животу, о розовых губах, обхватывающих налившийся зеленым член, о проникновении в тугую горячую плоть. - Джим! Он улыбнулся ментальной порочной улыбкой, и Спок ускорил движения рукой в ответ. Джим издал развратный стон... он слышимый или это лишь внутри его головы?.. Он никогда прежде не позволял себе быть настолько уязвимым. И он знал, что Спок этим польщен. Ощущение счастья лучилось через их мелдинг. Джим так близко, он знал, что оргазм настигнет его в любой момент. И Спок тоже это знал, чувствовал это по телу Джима, дугой выгнувшемуся на полу. По тому, как содрогался разум Джима, неспособный сфокусироваться на чем-либо кроме ощущения Спока. «Спок, Спок…» - Спок! Глаза Джима закатились, когда он кончил сильнее, чем ожидал. На руку Спока и симпатичную полосатую рубашку, которую Спок выбрал для него. - Тебе понравился твой подарок, Джим? – дыхание Спока срывалось так, как Джим и чувствовал. - Охренеть можно. Это было… изумительно. Изумительно, Спок, - он попытался сесть, но чувствовал себя так, словно лишился костей. Так что он остался там, где лежал. – Только… теперь мне нужно найти что-нибудь другое, чтобы надеть. Веки опускались, тело было истощено лучшим сексом в его жизни. - Как и мне. Это заставило глаза Джима распахнуться. - Почему? Я, эм, попал на тебя? Извини. - Отрицательно, - хм. – Я полагаю, ты уже знаком с тем, насколько чувствительны руки вулканцев? - Так ты тоже… - Джим смог немного подняться и внимательно присмотреться к промежности Спока. - Тоже. Твой разум весьма динамичен. И твоя кожа безупречно гладкая. Я… нашел свое удовольствие. О, да, ты нашел. Джим не мог убрать самодовольное выражение с лица: - Я рад, что и тебе понравилось. - Но это был твой подарок. Для твоего удовольствия. Джим сдернул с себя рубашку и подвинулся ближе к Споку, который быстро расстегивал молнию на штанах. - И я наслаждался. Каждой частью этого подарка. Тобой в моей голове. Твоей рукой на моем члене. Нами обоими, кончающими. К этому можно привыкнуть, - он поцеловал мелькнувшую на губах Спока улыбку. - Это мое намерение, Джим. Они помогли друг другу быстро одеться, не отнимая надолго друг от друга рук. Словно теперь, когда их чувства открылись, не прикасаться было невозможно. Дамба прорвалась, и пути назад уже не было. Как будто Джим когда-нибудь этого захочет. Эта новая сторона Спока – приятная, милая, стремящаяся к прикосновениям – заставила Джима влюбиться еще сильнее. *** - Джим! Спок! Вы опоздали, - прокричал им Боунз, когда они пришли на вечеринку. – Но пришли в нужное время. Мы как раз собирались начать… что, черт побери, на вас надето? Не имея особого выбора, Спок натянул спортивные штаны Джима. Больше ничего в комнате не подходило, и у них не было времени, чтобы зайти в каюту Спока. Учитывая, как часто они останавливались, чтобы снова целоваться, прикасаться и греться в послесвечении всего, что произошло. Он также опять натянул тот нелепый рождественский свитер. Просто так. Рубашка Джима вернулась к остальным вещам на полу. Они не пришли к согласию насчет чего-нибудь другого, так что Джим остался в своей белой футболке и натянул джинсы, которые выбрал Спок. Только Спок не хотел чувствовать себя обделенным. Он умудрился найти такой же ужасный рождественский галстук, схороненный среди вещей Джима, и заставил Джима надеть его. В итоге они довольно смахивали на пару, стоя среди официальных костюмов и нарядных платьев. - Я даже не хочу знать, что случилось, - проворчал Боунз, сделав глоток бренди. Джим пожал плечами, а Спок выпрямился еще больше, пытаясь выглядеть достойно в смешном наряде. - А мне бы хотелось узнать, - услышал он, как Чепел прошептала Ухуре, и усмехнулся. Они побрели прочь от пристальных взглядов и удивленного молчания, время от времени соприкасаясь руками. И каждый раз Джим чувствовал всплески радости, заполняющие его. Иметь Спока рядом, как его Первого, как его… его т’хай’ла – все, что было нужно Джиму. Потому что быть со Споком - это как сидеть у зажженного камина, потягивая горячее какао, наблюдая, как снаружи тихо падает снег. Спок был лучшей частью этого праздничного сезона, лучшей частью всех праздников, когда-либо встречаемых Джимом. Джим не знал, что он столько получит, решая подарить Споку лучшее Рождество. Но он получил. И зная, что Спок любит его, желает уз с ним, Джим знал, что все будет лишь лучше. Потому что, пока они вместе, не важно, где они будут. Они всегда будут домом друг для друга. The End ______________________