Мой друг и мой враг

Как ни странно Дамиано утром проснулся сразу же в надетой маске мудака. Он смутно помнил, что было вчера, но чётко знал, что между ними  ничего не произошло. Ему следовало благодарить Итана, что парень не воспользовался им в таком состоянии, но Давид только злился, что его план провалился. Хоть Торкио и оказался в его кровати, это было не то. Слишком мало. Только ещё не вечер. Дамиано принялся как-то исправлять ситуацию. Итан спал достаточно крепко, поэтому вокалист решил его разбудить не совсем удачным способом. Давид спустился рукой по чужому телу, накрывая пах и поглаживая член через ткань нижнего белья. Торкио что-то простонал во сне и толкнулся бёдрами вперёд, давая Дамиано сигнал действовать решительнее, и тот не стал медлить, тут же ныряя ладонью под одежду и сжимая член, играясь с ним пальцами. Итан издал ещё один неприличный стон, который был прекрасно слышен в соседней комнате, но вокалист не хотел заглушать Торкио. Наконец тот приоткрыл глаза, изумлённо смотря на Дамиано. Он ещё не до конца понял, что происходит, но ему нравилось это, хоть всё такое и было неправильным, но ему хотелось этого. Торкио толкнулся бёдрами в чужую руку, прикусывая нижнюю губу и разрешая Дамиано делать всё, что тот желает. У Давида имелось много планов на этого парня, но в данный момент вокалист понимал, что полноценный секс будет слишком сложной задачей. Он внимательно смотрел Итану в глаза, читая его реакцию и пытаясь доставить только удовольствие, хоть это изначально содержало ошибку. Торкио тяжело дышал и слишком ярко реагировал на каждое его прикосновение, что Давиду приносило особое удовлетворение. — Я же говорил, Итан, что это случится. Признай, тебе нравится, — Дамиано активнее принялся двигать рукой, заставляя барабанщика извиваться. Если бы Торкио не был в таком положении, он бы сейчас послал Давида, но в данный момент он слишком хотел разрядки. — Хватит, — попросил Итан, не понятно, к чему он клонил: к разговорам или к работающей руке Дамиано. Но Торкио не смог удержаться. Его собственная ладонь легла поверх ладони Давида и принялась её направлять. Против подобного времяпрепровождения барабанщик не имел ничего против, хоть это явно было неправильно. Но Итан подозревал, что это ещё цветочки: впереди его ждёт что-то посерьёзнее. И Торкио к остальному был пока что морально не готов. Он застонал, сжимая свободной рукой простынь и изливаясь на свои пальцы, переплетённые с пальцами Дамиано. — Всё-таки слабо тебе Итан, это далеко не ночь проведённая вместе, — заметил Дамиано, издеваясь над ним. Барабанщик понимал, что от него просто так не отвяжутся. — Что ты от меня хочешь? — устало спросил Торкио, желая уйти и отдалиться, убрать эти прекрасные воспоминания. — Секс полноценный хочу, — в который раз повторил Дамиано, — И я не собираюсь отступать, пока не выполню своей цели. Понятно, дорогой? — принялся издеваться Давид, отправляясь в ванную, чтобы помыть руки. Итан следовал за ним, хмурый и разозлённый. По пути они столкнулись с Томасом и Вик, которые как-то странно поглядывали на них, будто знали, чем они только что занимались. Торкио было не по себе, а Дамиано вообще плевать хотел на их догадки, он наконец получил часть своего, пусть и маленькую, но он был нацелен на большее. Итан вскоре поспешил удалиться. Видимо, беготня от своих чувств началась, точнее возобновилась. Торкио сразу же хотелось рассказать про всё. И он решил написать письмо Коралине. Это было плохой идеей — говорить полузнакомой девушке об отношениях с парнем, но он решил не расписывать всё подробно, а просто в двух словах пояснить причину переживаний и попросить совета. До этого девушка отправила письмо, где ещё больше рассказала про себя, а Итан вместо того, чтобы рассказывать обо всех сокровенных уголках его души, решил написать о неудачных отношениях с вокалистом.

***

— Дами, отстань от него, — Вик вновь попыталась вразумить Дамиано, чтобы он не играл с чувствами бедного Итана. Как будто бы ей не хватило печальной истории с Томасом. — Что хочу, то и буду делать, — схамил ей Дамиано, качая головой, — Это мой выбор и мои последствия, — отгородился от неё Давид, но Виктория видела далеко в его глазах панику, будто вокалист сам не знал, что творит и куда это всё может его завести. — Прекращай быть мразью, — сказала Вик, только Дамиано вообще её больше не слушал и не слышал. Он разглядывал своё немного оплывшее после вчерашнего запоя лицо и строил свои планы дальше, продумывая в голове моменты, как они с Торкио смогут сблизиться. Дамиано хотелось всего и сразу, но тут Давид осознавал, что так не получится. Он боялся, что его напор вынудит Итана уйти навсегда и больше никогда не вернуться. Поэтому ближайший день вокалист Торкио не трогал и даже не лез к нему, отправляя всё на самотёк, позволяя судьбе решить всё за него.

***

«Дорогая Коралина, ты рассказывала мне, что у тебя не клеится личная жизнь. И я очень тебе сочувствую и понимаю, потому что у меня тоже с ней всё плохо. Я влюбился в одного человека, в ужасно неправильного человека и теперь из-за этого страдаю. Он ненавидит меня, ему доставляет удовольствие надо мной издеваться, но я терплю, потому что не могу уйти и не хочу. Недавно этот человек начал со мной сближаться, но это всего лишь для того, чтобы посильнее меня задеть. Мне так больно осознавать, что я для него всего лишь какое-то развлечение. Прости за занудный монолог о моих чувствах. Кстати, мы с группой завершили семь песен для нового альбома. Дамиано пишет прекрасные тексты, и я влюблён в каждый из них, надеюсь, когда альбом выйдет, тебе они тоже понравятся. Спасибо, что отвечаешь. Как у тебя дела? Очень рад с тобой общаться…» Итан несколько раз перечитал письмо и запечатал его, отправляясь в бар и передавая бармену, как обычно. Иногда ему хотелось встретиться с этой девушкой, ведь они были совсем близко, и за эти несколько дней она стала чуть ли не самым первым его собеседником, но пока что Итан не решался попросить об этом. Ему было достаточно и такого общения. Дамиано наведывался в бар каждый день в ожидании новых ответов от Торкио, и в этот раз он поступил так же. Заодно взял себе выпивки и, решаясь не медлить до дома, сразу же распечатал письмо. Когда он его прочитал, мир Давида быстро перевернулся и стал совсем другим. Итан сам подтвердил, что любит его, и Дамиано было больно, что барабанщик видит в нём человека, который только играется с его чувствами. Вокалисту хотелось тут же бежать к Торкио и сказать, что это не так, сказать, что тот тоже важен для него и он хочет большего. Но не могло всё быть так просто. Давид несколько раз тяжело вздохнул, успокаиваясь и пытаясь продумать план дальнейших действий. Может ему следовало отстать от Итана, оставить его в покое? Это было хорошим вариантом, только слишком приносящим боль для самого Дамиано, но ради Итана он готов был пойти на это. Давид принялся полностью игнорировать парня, вызывая в том непонимание и ещё больше страданий. Торкио думал, что он сделал что-то не так, и подобным образом Дамиано показывает свою на него обиду. А вокалист в это время продумывал ответ Коралины, потому что барабанщику дружеская поддержка точно бы не повредила. «Дорогой Итан, спасибо, что открываешься мне. Мне очень жаль, что тот человек так издевается над тобой, может у него есть причины, а может он просто мудак. Постарайся поговорить с ним, а если он не поймёт, то пошли его. Ты достоин лучшего.» — Дамиано понимал, что этими советами разрушал свою дальнейшую жизнь, но он хотел лучшего для Итана и мог на момент стать хорошим человеком и оттолкнуть Торкио, пока ещё не поздно, хотя, если бы разговор у них всё-таки состоялся, он бы признался парню в своих чувствах. Но это опять было бы слишком легко. — «Ты красивый, умный, офигенно играешь на барабанах. Ты прекрасный человек и друг, у тебя обязательно всё получится и в итоге будет хорошо.» Дамиано не умел поддерживать лично, но от имени Коралины это было делать так просто. Давиду иногда хотелось стать другим человеком, начать всё сначала. Вокалист напечатал письмо, упаковывая его в конверт и незаметно подкладывая в почтовый ящик. Дамиано надеялся, что Итан, прочитав это, обговорит всё с ним, но Давид не учёл одну вещь — Торкио редко прислушивался к чужим советам и часто действовал по-своему. Но на этот раз он пошёл совершать ошибки ещё даже и не открыв письмо. Итана задолбало изменчивое отношение к нему Дамиано. Барабанщику хотелось выяснить всё, прижать парня к стене и не отпускать, пока он не узнает ответы на все свои вопросы, которые его волнуют. Но, как только Торкио решился на этот шаг и зашёл в комнату вокалиста, он забыл обо всей расчётливости. Давид сидел перед зеркалом, о чём-то глубоко задумавшись. Его волосы были собраны в слабый хвост сзади, на лице практически не имелось косметики, только подводка. И Итану ужасно нравилось всё это. Дамиано был слишком красивым, слишком соблазнительным для него, искушающим. Торкио нуждался в нём, нуждался в общении с ним, пусть оно и было на повышенных тонах и состояло лишь из оскорблений. Итан не мог жить без всего этого. Он начал подвигаться ближе к парню, пока тот не заметил его в зеркале и резко не обернулся с выражением лица «что надо». — Зачем пришёл? — нехотя бросил Дамиано, пытаясь держать маску безразличия. — Ты игнорируешь меня? — спросил Итан. И это было вполне оправдано. Давид не знал, как уйти от ответа и вообще прекратить это всё, потому что Торкио, что странно, был похоже на него зол, причём достаточно сильно. — Да, возможно. И что из этого? — Дамиано покачал головой, желая закончить разговор, но то, что сделал Итан, заставило подавиться оставшимися в горле словами. Торкио целенаправленно подошёл, вздёргивая его на ноги и впиваясь в губы настойчивым требовательным поцелуем.