Мать vs Дочь

      Некоторое время Баронесса и Круэлла молча смотрели друг на друга. В комнате стояла гробовая тишина. Наконец Баронесса бросила бритву на пол и произнесла:       — Неужели ты думаешь, что я способна на это? Разве я чудовище, которое может убить невинного ребенка?       Де Виль опустила пистолет и бросила на нее непонимающий взгляд. Она сказала:       — Ты хотела избавиться от меня сразу после рождения. Ты приказала Джону убить меня. Если бы не он, меня бы уже давно не было на свете.       Фон Хеллман вздохнула.       — Ты многого не знаешь, Эстелла, — женщина опустилась в кресло.       — Мне было всего двадцать шесть, когда я узнала, что беременна. Моя карьера только начиналась. Был 1952 год. Помню, в моде тогда были приталенные костюмы и узкие юбки, пышные платья с широкими ремнями и перчатки, дополнявшие эффектные образы. Я была так молода и так талантлива, у меня было столько идей. Я жаждала воплотить десятки потрясающих образов. Мой модный дом процветал, среди моих коллег были лучшие дизайнеры не только Великобритании, но и всей Европы. Появление ребенка совсем не входило в мои планы. Этот ребенок угрожал моей карьере, моей самореализации, моему творчеству. Да, звучит эгоистично, но молодость часто бывает эгоистична.       Когда родилась ты, Эстелла, я впервые почувствовала страх соперничества. До сих пор мне как дизайнеру одежды не было равных. Эти жалкие людишки, называвшие себя модельерами… Какое убожество они создавали! Тогда я подумала: «Что, если эта девочка будет так же талантлива, как я? Она вполне могла унаследовать мои способности, мое видение мира и гениальность. Что, если она станет новой звездой на небосклоне мира моды?» Я не могла это допустить. Никто не должен был превзойти меня в творчестве, никто не должен был стать более успешным, чем я. Тогда в порыве ревности и зависти я и приказала Джону избавиться от тебя. Он этого не сделал…       Когда я увидела твою витрину в «Либерти», я была просто поражена. А впечатлить меня, уж ты-то знаешь, детка, дорогого стоит. Я пригласила тебя в свой модный дом, я превратила тебя из жалкой замарашки в своего ведущего дизайнера, а ты ответила мне черной неблагодарностью. Но не будем об этом. Я никогда не говорила тебе этого, Эстелла, но ты была самым необыкновенным человеком в моей жизни. Какое огромное удовольствие я испытывала, наблюдая за тем, как ты создаешь эскизы, как ты воплощаешь на бумаге свои самые смелые мечты. Ты была еще совсем молода, но очень талантлива, и я с огромным интересом следила за тобой. В тебе я чувствовала равную себе по уму, способностям и видению мира. К тебе я испытывала что-то такое… — Баронесса задумчиво посмотрела куда-то вдаль. — В тебе была какая-то искра. Что-то, что постоянно притягивало меня к тебе. Я чувствовала нашу с тобой связь, но боялась признаться себе в том, что впервые ощущаю уважение и искренний интерес к абсолютно постороннему человеку. Это чувство было для меня совершенно новым.       Я знала, что моя дочь могла бы быть твоей ровесницей. Но она была мертва. По крайней мере, я была в этом уверена. Известие о том, что ты моя родная дочь, повергло меня в шок. То, чего я так боялась, все-таки сбылось. Круэлла затмила меня своим талантом, своей дерзостью, яркостью, смелостью идей. Я не могла простить тебе этого и попыталась убить тебя. Дважды. Но моим планам не суждено было сбыться. Ты не погибла.       — Эстелла умерла навсегда. Осталась лишь Круэлла, — сказала девушка.       — Эстелла. Круэлла. Это неважно. Главное, что сейчас передо мной стоит необыкновенно талантливая, сильная и смелая женщина, которую я могу назвать своей дочерью. Я горжусь тобой, Эстелла. Ты самый важный человек в моей жизни. Годы, проведенные в тюрьме, дали мне возможность понять, что соперничество матери с дочерью бессмысленно. Мы обе талантливы, мы обе гениальны. Мы создаем умопомрачительные коллекции, но мы не должны быть конкурентками. Мы одна семья. Я должна уступить тебе право быть первой, ведь настало твое время. Ты молода, и твоя карьера обещает быть успешной. Она уже успешна, а мое время прошло. Я была популярна. Видя мои наряды, публика взрывалась аплодисментами, но теперь все в прошлом. Я уже не та, что раньше. Я изменилась. Я хочу провести остаток своей жизни достойно. Я больше не хочу мстить и убивать. Я хочу начать новую жизнь. Пожалуйста, Эстелла, прости меня, если сможешь.       Круэлла глубоко вздохнула.       — Не думаю, что когда-нибудь смогу простить тебя. Ты причинила мне столько боли. Ты убила женщину, которую я считала своей матерью. Ты пыталась убить меня и всех, кто мне дорог. Я… Наверное, я не смогу тебя простить.       — Что ж, ты имеешь на это полное право, — тихо произнесла Баронесса. — Но разреши мне хотя бы обрести семью, которой у меня никогда не было. Пожалуйста, позволь мне видеться с внучкой. Хотя бы иногда, раз в месяц.       Де Виль молча смотрела на мать.       — Нет. Я не могу, — наконец сказала она.       — Мне так одиноко, — сказала Баронесса. — Иногда я просто схожу с ума от одиночества. Я устала быть сама по себе. Мне так хочется, чтобы рядом был хоть кто-нибудь близкий. Услышав плач девочки, Круэлла подошла к ней и взяла ее на руки.       — Я так рада, что ты не совершила моей ошибки, — сказала фон Хеллман. — Ты не избавилась от нее.       — Я хотела избавиться от ребенка, но не смогла это сделать. Теперь я очень благодарна судьбе за то, что у меня есть Энджи. Я хотела сделать выбор в пользу карьеры, но со временем поняла, что никогда карьера не сможет полностью заменить для женщины семью. Наверное, в жизни нужно уметь во всем находить гармонию.       — Ты права, — произнесла Баронесса. — Я лишила себя возможности иметь семью по собственной глупости. Теперь я расплачиваюсь за ошибки молодости. Я так мечтала бы построить отношения со своей взрослой дочерью. Я хотела бы стать частью вашей семьи. Могу я хоть иногда приезжать к вам, чтобы увидеться с Энджи?       — Не знаю, — помолчав, ответила Круэлла. — Я не могу тебе это обещать, но я подумаю.