The Curse of Eternity - Проклятие вечности

      Гермиона шла по коридору, тихонько напевая себе под нос и слегка проводя рукой по тысячелетнему камню. Она завернула за угол и столкнулась со знакомой ей фигурой. — А, мисс Грейнджер. Как раз тот человек, с которым я надеялся столкнуться. Конечно, не буквально, но, похоже, так оно и есть, — Альбус Дамблдор хмыкнул, весело глядя на девушку, сидевшую на полу.       Гермиона усмехнулась и встала, отряхиваясь. — Здравствуйте, директор. Чем я могу быть для вас полезной? — она поздоровалась, безмятежно улыбаясь пожилому мужчине. — Я думаю, нам нужно поговорить в моем кабинете, — сказал мужчина. Гермиона нахмурилась, но все равно последовала за директором в его кабинет.       Альбус занял свое место и жестом пригласил Гермиону занять свое. — Итак, мисс Грейнджер. Я верю, что вам есть что мне сказать, — начал он.       Гермиона нахмурилась. — Нет, сэр.       Альбус откинулся на спинку стула. — Вы уверены, мисс Грейнджер, или правильно мисс Марсден? — снова спросил он.       Гермиона вздохнула и потерла виски. — Черт. Я знала, что вы скоро поймете это, но у меня не было времени сказать вам. Я думала, вы бы узнали меня раньше, но нет, — пробормотала она.       Альбус кивнул. — Я должен был, но не сделал этого. А теперь скажи мне, почему ты здесь. И я думаю, что пришло время снять чары, Гермиона, — сказал он, глядя на нее поверх очков. — Но на мне нет никаких чар, Альбус, — ответила Гермиона.       Мужчина нахмурился. — Гермиона, ты моего возраста, конечно, есть какие-то чары, — сказал он, его взгляд был суров. — О, Альбус, я намного старше тебя. Намного, намного старше, — Гермиона посмотрела на мужчину перед собой, ее глаза сверлили его собственные мерцающие глаза.       Дамблдор выглядел потрясенным. — Невозможно, — он вздохнул.       Гермиона посмотрела на свои руки. — Альбус, я на столетия старше тебя. Я никогда не старею физически, это проклятие, — сказала девушка.       Глаза мужчины расширились. — Сколько тебе лет? Кто ты такая? — ахнул он.       Гермиона печально посмотрела на него. — Теперь я одна. У меня больше нет семьи в живых. Они все ушли и оставили меня позади. Я была с ними, когда они умерли, мои родители, — она вздохнула и вытерла слезу. — Скажи мне. Расскажи о своих родителях, расскажи мне свою историю, — тихо попросил Альбус, его глаза были полны любопытства. — За эти годы у меня было много имен. Я всегда сохраняла свое имя, просто меняла фамилию. Мое настоящее имя Гермиона Гриффиндор. Моим отцом был Годрик Гриффиндор, а моей матерью была Ровена Рейвенкло. Они поженились, и моя мать сохранила свою девичью фамилию для простоты — все к ней привыкли. Мне было семнадцать, когда я была проклята. Мой крестный отец и хороший друг моей матери, Салазар Слизерин, был тем, кто проклял меня. Он завидовал любви моих родителей друг к другу. Он всегда любил мою мать и ненавидел моего отца за то, что тот отнял ее у него. На моей выпускной церемонии он проклял меня. Он сказал, что каждые семь лет, когда я достигну седьмого курса в школе, я снова стану первокурсником и буду снова и снова ходить в школу. Он сказал, что проклятие никогда не разрушится. Частью проклятия было то, что я никогда не умру. В течение многих лет я училась в школе, меняя только фамилию после смерти родителей. Летом я живу в поместье Гриффиндоров одна. Я встречалась с несколькими людьми, которых ты знаешь, включая тебя самого, — здесь Гермиона остановилась, вспоминая приятные воспоминания. Альбус усмехнулся и улыбнулся своей бывшей любви. — В любом случае… Я также встречалась с Томом Риддлом, прежде чем рассталась с ним незадолго до своего отъезда, после того как узнала, кем он стал. Еще одним был Ремус Люпин. Я удивлена, что никто меня не узнал. Я имею в виду, что я была хорошим другом Мародеров. Хотя я всегда ненавидела Питера, от него у меня мурашки по коже, — Гермиона задумалась. — Итак, каждый раз, когда появляется новый директор, я рассказываю им свою историю. Я собиралась рассказать и тебе, но когда ты приехал — это было вскоре после того, как Том бросил школу — мы оба были заняты с ним. Так что я тебе никогда не говорила, но ты наконец-то понял это, — Гермиона улыбнулась Альбусу и откинулась на спинку стула. — Это моя история. Я думаю, пришло время рассказать об этом мальчикам. Это может пригодиться в борьбе с Волан-де-Мортом, учитывая, что я встречалась с ним, — добавила она, подумав.       Альбус кивнул, все еще шокированный новостью о том, что его бывшая любовница теперь сидит перед ним, выглядя так же молодо, как и тогда, когда он видел ее в последний раз. Ее мягкие, медово-каштановые кудри ниспадали по спине гладкими локонами, а светлая кожа подчеркивала ее элегантные черты. Гермиона была красивой молодой женщиной — она была стройной и элегантной, но обладала соблазнительным и желанным телом. Он часто искал ее, но так и не нашел. Он все еще любил ее, но знал, что она не может любить его, так как разница в «возрасте» была слишком велика. «Чей возраст? Ее или мой?» — иронично подумал он.       Гермиона встала и кивнула своему бывшему любовнику, прежде чем выйти из его кабинета. — Гермиона, я думаю, будет лучше, если ты пока ничего не будешь говорить мальчикам. В конце концов, Том все еще может проникнуть в сознание Гарри и узнать твой секрет, — сказал Альбус, когда она подошла к двери.       Гермиона улыбнулась и вышла из его кабинета. Она снова поймала себя на том, что бродит по коридорам своего дома, радуясь, что это были выходные и многие студенты наслаждались солнцем на улице. Она прошла по коридору и подошла к портрету льва и ворона в красивой позолоченной раме. Лев моргнул, глядя на нее. — Вечность — это Проклятие, — вздохнула она. Ворон каркнул, и портрет распахнулся, открыв красивую красную и темно-синюю комнату. Старое жилище ее родителей и ее безопасное место.       Гермиона опустилась на диван у камина, очарованная тем, что огонь появлялся каждый раз сам, когда она входила. Прекрасный, гладкий черный ворон сидел на каминной полке и наблюдал, как его хозяйка начала погружаться в свои мысли. Гермиона подняла глаза и улыбнулась птице. — Добрый День, Марвин, — тихо поздоровалась девушка.       Ворон слетел с каминной полки и уселся ей на плечо, осторожно потянув за прядь волос. Гермиона усмехнулась и нежно погладила его гордую грудь. Марвин тихо каркнул и, положив голову под крыло, закрыл глаза и заснул. Гермиона вздохнула и закрыла глаза — она счастлива, быть в месте, которое было ее единственной связью с родителями. Тихое рычание заставило дремлющую птицу проснуться и громко каркнуть. Он отлетел в сторону как раз вовремя, прежде чем величественная львица попыталась схватить его. — Гера, веди себя прилично, — Гермиона мягко отругала Геру. Та замурлыкала и откинулась на спинку стула, положив голову на колени Гермионы.       Гермиона купила ее и Марвина пару лет назад на рынке в Африке. Она отправилась в волшебную часть со своими домашними эльфами, Мисти и Дюком, в путешествие. Она увидела ее еще детенышем и привела ее, а за ней быстро последовал молодой Марвин. Она подняла обе руки — эти двое были друзьями, но притворялись, что это не так. Она ухаживала за ними всякий раз, когда у нее было свободное время. Мисти и Дюк обычно кормили их, но и Гермиона кормила, когда у нее было время.       Кстати, о времени. Гермиона взглянула на старинные часы на большой каминной полке, чьи мраморные колонны и замысловатая резьба по плющу заводили их, и ахнула. Было почти время ужина. Она с сожалением вздохнула и мягко оттолкнула Геру от себя. — Мне нужно идти на ужин. Я скоро вернусь, — ворковала она, обнимая львицу и поглаживая ворона. Гера жалобно застонала, и Гермиона грустно улыбнулась ей, прежде чем выскользнуть из комнаты. Она направилась в большой зал, погрузившись в свои мысли.       Гермиона грациозно села рядом с Роном, напротив Гарри и Джинни, которые сидели, обняв друг друга. Эти двое начали встречаться пару недель назад, и были просто счастливы. Она грустно улыбнулась. Шел ее седьмой год, и через девять месяцев ей снова придется начинать свой первый учебный год, так как проклятие снова омолодит ее.       Сентябрь выдался нехарактерно теплым — не то чтобы кто-то жаловался — и студенты проводили все выходные на улице. Так что это заставило остальных задуматься, где была Гермиона. — Итак, где ты была сегодня? — спросил Гарри Гермиону. — Я направлялась к вам, когда Ал… Дамблдор позвал меня в свой кабинет, -ответила Гермиона, молясь, чтобы никто не заметил ее оговорки. К счастью, никто этого не сделал. — Оу. Чего он хотел? — вмешалась Джинни.       Гермиона пожала плечами. — Ничего. Просто хотел спросить, как у меня дела, — солгала она.       Она всегда лгала. Это была вся ее жизнь. Лгала каждому человеку, с которым подружилась. Они все доверяли ей и никогда не лгали ей, но она всегда делала это. Она никогда не могла сказать им правду, это было слишком больно для нее, и она ненавидела оставлять их в неведении. Жизнь была несправедливой.