Гибралтар Обрушится

— Твою мать! — воскликнул Мерлин, чувствуя, как потрясение прокатилось по всему телу до пальцев ног. — Следи за языком! — упрекнул его Гаюс. — Прости. Мне сейчас немного не до него. — Ну, все. Все. Теперь отпусти. — Вряд ли я смогу. — Конечно, сможешь. Просто... ну, вот. Молодец, — сказал Гаюс, когда Мерлин перестал наконец стискивать его в объятиях. — Не понимаю, — сказал Мерлин, рухнув на стул. — Почему я не вспомнил тебя раньше? Ты... ты все знал с самого начала? — Не стану притворяться, что смыслю в этом хоть что-то, — ответил Гаюс, качая головой. — Магия перевоплощения — если дело тут в ней — далеко за гранью знаний, за которые мне платят. — Мерлин чуть слышно хмыкнул. — И нет, я тоже вспомнил наше общее прошлое совсем недавно. Пару месяцев назад. — Что заставило тебя вспомнить? — спросил Мерлин. — Я вспомнил Артура после довольно травмирующего дежа вю. Гаюс кивнул. — Наверное, так оно и должно быть. Лично на меня все воспоминания обрушились примерно через пятнадцать минут после того, как я зашел к себе в лабораторию, где вы строили друг другу глазки. На мгновение Мерлин опешил, а потом возмутился: — Я... мы... никто там ничего не строил, — выпалил он наконец. — И разве это... травма? Гаюс лишь поднял бровь. — О боже, — простонал Мерлин и спрятал лицо в ладонях, чувствуя, как горят уши. Пару секунд он не знал, куда деваться от стыда, но тут Гаюс рассмеялся. — Все в порядке, Мерлин. Не стоит так смущаться. Поверь, теперь это выглядит совсем не так нелепо, как раньше. Мерлин с несчастным видом взглянул на него сквозь пальцы. — Правда? Гаюс встретился с ним взглядом. — Ну, ведь мы здесь именно поэтому. Может, вы оба и впрямь... чересчур серьезны, но это явно куда более глубокое чувство, чем обычная юношеская влюбленность, как я сначала подумал. Мерлин опустил руки, хотя лицо его по-прежнему горело. — Наверное. — Он помолчал. — Когда ты познакомился с ним — с Артуром, ты понял, что он... — Мертв? Нет, не сразу. В его внешности и правда было что-то странное, но что именно, я не мог понять. Пока не сообразил, кем он был на самом деле, и не осознал, что он не просто похож на того мальчика на портрете. — Гаюс повернулся к столу и извлек из ящика небольшую стопку бумаг. — А теперь, — добавил он, — давай-ка вернем его тебе. Мерлин смотрел на него во все глаза. — Ух ты. Убедить тебя оказалось намного легче, чем я ожидал, — сказал он. Гаюс хохотнул и положил бумаги на стол, и Мерлин увидел, что они исписаны знакомыми закорючками. — В ожидании этого разговора я взял на себя смелость провести небольшое исследование за последние несколько недель. — О Гаюс, — воскликнул Мерлин, смеясь, — где ты был в остальных моих жизнях? Гаюс взглянул на него. — Сколько их у тебя было? — Гм... — Мерлин задумался. — По-моему, семь, которые я отчетливо помню. И еще несколько туманных обрывков непонятно откуда. То ли они сами по себе, то ли... то ли что. Гаюс хлопнул глазами и наклонил голову набок. — Семь, — помолчав, повторил он. Он покачал головой, словно для того, чтобы в ней прояснилось. — Ну, ладно, потом мне об этом расскажешь. А пока что... Правильно ли я понял, что для работы у нас есть только душа Артура? Никакого... тела, которое ты пытаешься оживить, так? — Нет, — содрогнувшись, ответил Мерлин. — То есть, да. Так. — Хорошо, — кивнул Гаюс. — Слишком уж велик в том случае риск неудачи. Нам же придется, наверное, задействовать капельку воображения, потому что есть лишь один доказанный способ вернуть кого-то из мира духов, но я не уверен, насколько он будет эффективен. — Потому что это всего лишь миф? — Мерлин чуть поморщился. Гаюс внимательно посмотрел на него. — Оно сработало? — спросил он, опустив все ненужные вопросы. — Чуть-чуть, — ответил Мерлин. Гаюс рассмеялся, почти недоверчиво, но в глазах его светилась гордость. — Ну, конечно, сработало, — сказал он, и Мерлин опустил голову. — Как понять «чуть-чуть»? — Он получает тело, — отозвался Мерлин, — но ненадолго. И когда действие заклинания заканчивается, он бесследно исчезает, из этого мира пропадает даже его призрак, и предсказать, как долго его не будет, невозможно. — Это тело, — спросил Гаюс, — оно полностью функционирует? Мерлин кивнул. — У него бьется сердце, он дышит, моргает, ест, и ходит в туалет, и... все остальное. Да, оно работает. — Хорошо, — сказал Гаюс и перевернул первые страницы записей. — Тогда начальную стадию экспериментов можно пропустить. Ты смог определить какие-нибудь переменные, влияющие на силу заклинания? Сколько оно держится? — Никогда нельзя предугадать, — откликнулся Мерлин. — С такой магией этого и следовало ожидать, — заверил его Гаюс. — Но ведь есть же что-то? — Гм, ну, да, — пробормотал Мерлин, чувствуя, как начинают полыхать уши. Он не был уверен, что сможет посмотреть Гаюсу в глаза и сказать, что основную роль, похоже, играет то, как сильно он хочет Артура, когда произносит заклинание. Гаюс поднял ладонь. — Я знаком с теорией этого заклинания в достаточной степени и думаю, что мне незачем знать все подробности. Раз ты в курсе, мне этого довольно. Мерлин смущенно рассмеялся. — Это хорошо, — сказал он. — Так, посмотрим, — продолжил Гаюс, пролистывая заметки. — А что насчет времени? — Гаюс взглянул на него. — О нем ты тоже подумал? Мерлин посмотрел на него непонимающе. — В смысле — во сколько я накладываю заклинание? Или на сколько? — А, — с улыбкой ответил Гаюс, — наконец-то мы доковыляли до причины, по которой я вообще здесь. Мерлин сел немного прямее. — Вот что делает эта магия (и что с успехом проделывал ты): она помогает Артуру преодолеть барьер между миром живых и миром мертвых. Он сам начал этот процесс: от призрака требуется определенная сила и решимость, чтобы проделать брешь в завесе и появиться в материальном мире. Твоя магия помогает ему преодолеть остаток пути, как ты убедился, временно. Завеса никогда по-настоящему не отпускает его и рано или поздно забирает обратно в иной мир. Мерлин кивнул. — Дело в том, что сила барьера — или завесы — непостоянна. На протяжении всего года она убывает и прибывает, усиливается и ослабевает вместе с круговоротом жизни, из-за которого сменяются времена года. — Я ведь должен это знать, да? — спросил Мерлин, закусив губу. — И знал бы, если бы лучше учился. Гаюс улыбнулся и пожал плечами. — Возможно. Но если бы ты все знал, меня бы здесь, наверное, не было, а мне эта жизнь пришлась очень даже по вкусу, так что считай, что я тебя простил. Мерлин просиял. — Так значит, ты думаешь, что завеса может его отпустить, когда достаточно ослабеет? — Я на это надеюсь, — ответил Гаюс. — Твоя магия очень могущественна, а его дух — очень крепок. Объединив усилия, когда завеса ослабеет до предела, вы, может быть, разорвете нить, соединяющую его с потусторонним миром и установите постоянную связь с миром живых. — Ты правда считаешь, что это возможно? Гаюс посмотрел на него. — Я считаю, что если это и сработает, это сделаете вы двое. Мерлин хлопнул ресницами и кивнул, почувствовав, как начинает сжиматься сердце. — Так когда? Когда завеса достаточно ослабеет? — Тридцать первого октября, — ответил Гаюс. — В Хэллоуин? — нахмурился Мерлин. — Или, как его раньше называли, в Самайн, — отозвался Гаюс. — Когда приближается зима, завеса неизбежно истончается из-за того, как много погибает растений и животных. Самайн отмечает начало беспросветной половины года и ночь, когда границы между мирами почти сходят на нет. — А, — немного отрешенно произнес Мерлин. — Это... довольно скоро. Гаюс кивнул. — У тебя было много практики, так что я не думаю, что нужно из-за этого переживать. — Гм. — Мерлин сглотнул, и сердце его сжалось чуть сильнее, потому что до Хэллоуина остались считанные дни. Глядя на него, Гаюс помрачнел. — Мерлин, у тебя что, какие-то сомнения? — Нет, — ответил тот. — Просто... Я думал, что все затянется надолго и... что у нас будет больше времени на то, чтобы устранить все... — он умолк и опустил взгляд на руки. — Думаешь, стоит вообще браться за это? Гаюс вопросительно сдвинул брови. — Артур беспокоится о... цене, — пояснил Мерлин. — Ну, равновесие вселенной и прочая муть. — А. — Гаюс кивнул. — Вполне объяснимо. При обычных обстоятельствах я бы с ним согласился и был бы в этом деле очень осторожен. Но, на мой взгляд, в данном случае само существование Артура указывает на то, что равновесие нарушено. И я склонен думать, что и твое, и мое присутствие здесь — это результат попытки вселенной исправить свою ошибку. Железная рука, сжимавшая сердце Мерлина, слегка ослабила хватку, когда он это обдумал. — Да, — сказал он, — это имеет смысл. — Он перевел дух и уверенно кивнул. — Ладно. Нужно еще что-нибудь сделать, или остается только... ждать? Гаюс покачал головой. — Не думаю. Я бы посоветовал не произносить заклинание до Самайна, раз уж последствия такие непредсказуемые. Мне бы очень не хотелось, чтобы он все пропустил. — О боже, — пробормотал Мерлин, потому что знал, что Гаюс прав. — Не очень-то он этому обрадуется. *** — Засранец, — гаркнул Артур, выбежав из дома в сад. Мерлин замер с граблями в руках и хлопнул глазами. — Прошу прощения? — с невинным видом спросил он. Артур сложил руки на груди. — Я понял, как посмотреть похожие видео. Мерлин опустил голову, чтобы скрыть усмешку. — Да? — Ты, наверное, мнишь себя чертовски остроумным. — Вечно некстати этот твой телекинез, — ответил Мерлин. Артур бросил на него осатаневший взгляд. — Ты целыми днями надо мной потешался. — Ничего подобного! Ну, не совсем. Наслаждался, может быть, но не потешался. — Неправда! Я тут гарцую как чертов... один бог знает кто, а ты позволил мне думать, что я занимаюсь чем-то полезным. «Кстати, Артур, вот он, тот магически значимый ритуальный танец, который ты должен разучить. Будет легче проскочить сквозь завесу, если станцевать его задом наперед». Что ж! Теперь я все знаю и о Майкле Джексоне, и о его гребаном лунном шаге, так что не провалиться ли тебе к чертовой матери? Удержаться от улыбки было по-прежнему трудно, но в голосе Артура промелькнула нотка отчаяния, и Мерлину стало немного стыдно. — У меня от тебя голова шла кругом. Пришлось занять тебя хоть чем-то. Артур нахмурился и отвел взгляд. — Я просто... — сказал он наконец. — Это ожидание... оно невыносимо. Мерлин вздохнул. — Я знаю, — ответил он. С чем Артур никогда не мог примириться во всех своих жизнях, так это с бездействием. Последние две недели он бесцельно слонялся по дому, и его нетерпение и беспокойство можно было потрогать руками. — Не хочешь помочь мне собрать эти листья? — спросил Мерлин. Артур нахмурился. — Нет. Как это поможет? И почему ты вообще делаешь это руками? Просто примени магию. Мерлин пожал плечами. — Потому что ты не единственный, кому нужно убить время. — Я знаю кое-что, что поможет убить время, — сказал Артур. — Поможет нам обоим. — Артур, нет. Я же сказал: я не буду больше читать заклинание до Самайна. — Но до него же целая вечность. Я уверен, что вернусь вовремя. — Ну, а я нет, — ответил Мерлин твердо. — Тут ничего нельзя предвидеть, так что... разговор окончен. Артур тяжело вздохнул, воздев глаза к небу. — Ты же знаешь, я бы ускорил время, если б мог, — мягко сказал ему Мерлин. — А почему не можешь? — спросил Артур самым что ни на есть сварливым тоном. — Почему от твоей магии никакого толка? — Ну, спасибо, — сказал Мерлин, закатив глаза. Артур вздохнул, сложил руки на груди и встал у забора, чтобы понаблюдать за тем, как Мерлин работает граблями. — Думаешь, сработает? — тихо спросил он несколько минут спустя. Мерлин взглянул на него. — Я не знаю, — честно ответил он. — Надеюсь. — А если нет? — Тогда в следующем году мы попробуем снова. А до этого будем искать что-нибудь еще. — Что? Мерлин вздохнул. — Не знаю. Давай пока сосредоточимся на этом. — На чем? — спросил Артур. — Для начала — на том, чтобы собрать эти листья, — отрезал Мерлин. Артур потемнел лицом. — Ладно, — сказал Мерлин, закатив глаза. — Сможешь поднять вон ту пилу? Артур взглянул на старую ножовку, лежащую рядом с садовой дорожкой. С минуту он соображал, как ее поднять, а потом она повисла в воздухе, скользя взад и вперед, будто бы уже что-то распиливала. — Впечатляет? — поинтересовался он, широко улыбаясь. — Еще как, — лаконично ответил Мерлин. — А теперь, может, отпилишь ту ветку, которая стучит в окно кабинета? А потом разрежь ее на дрова. Артур сдвинул брови. — Этим все еще занимаются? Мы разве живем не в век, когда дрова остались в прошлом? — Ты — нет, — ответил Мерлин, кинув на него красноречивый взгляд. — Во всяком случае, пока. Так что иди и руби. Если закончишь без жалоб, я... дам тебе награду. Артур сузил глаза. — Какую? — Ну, не знаю... Наверняка что-нибудь придумаю. Тебе понравится, — Мерлин наклонил голову набок и выразительно посмотрел на Артура. Тот глядел на него, поджав губы. — Несправедливо, — сказал он. — Когда ты так и не дал мне тело. — Мир жесток, — с ухмылкой ответил Мерлин. Артур поднял глаза к небу, но обошел-таки дом в поисках до смерти надоевшей им ветки. Мерлин проводил его взглядом, а затем вновь принялся за работу, наслаждаясь работой мышц и ритмом физического труда. Не прошло и пяти минут, как к нему подлетел сухой, хрустящий лист и щелкнул его по лбу. Он поджал губы, скользнув по груде листьев сердитым взглядом, и тут в него врезался еще один. И еще. — А, так ты хочешь поиграть? — сказал он и, подняв всю кипу листьев в воздух, в считанные секунды свернул ее в огромный шар и направил прямиком Артуру в голову. Из-за начавшейся вслед за этим битвы у Мерлина в волосах застряли частички листьев, которые он нашел на подушке несколько часов спустя, после того, как кончил в руку под таким неотрывным и пламенным взглядом Артура, что казалось, будто бы он тоже его ласкал. *** Воскресное утро Самайна выдалось ясным; ничто не указывало на то, что с наступлением ночи потусторонний мир будет предельно близко. Мерлин сидел за кухонным столом, сходя с ума от беспокойства. Ему доводилось переживать знаменательные дни — и не раз — на протяжении своих многочисленных жизней. И каждый раз он волновался, невзирая на то, что говорил тогда Артуру. Бывали дни, когда Мерлин шел за Артуром в бой, и ночи, когда он сидел возле раненого Артура, давал ему укрепляющие средства, зелья и применял магию, уповая на чудо. Знаменательным был и тот самый первый раз, когда он рассказал Артуру о своих способностях. Он закрыл глаза и погрузился в воспоминание, и пережитого ужаса, с которым он тогда ждал ответа Артура, до сих пор было достаточно, чтобы сердце забилось быстрее даже спустя века. Тогда все закончилось хорошо, напомнил он себе. Мерлин поглядел из окна на солнце, не поднявшееся ни на сантиметр с той минуты, как он смотрел на него в последний раз. — Чем сегодня займемся? — спросил Артур с деланной беспечностью в голосе. Мерлин невесело рассмеялся. — Ускорим время, — ответил он. — И правда, как так вышло, что ты не выучил это заклинание самым первым, когда понял, что обладаешь магией? — Прости, — откликнулся Мерлин слабым голосом. Артур вздохнул и через несколько минут добавил: — Нет, серьезно, чем тебе хочется заняться? Надо придумать что-нибудь. Не могу сидеть и смотреть, как ты места себе не находишь. — Гм, — произнес Мерлин. В доме было чисто, во дворе прибрано, счета оплачены. Ужин уже стоял в холодильнике. — Можем пойти в город, — предложил он. — Посмотрим какой-нибудь фильм, пока ты еще можешь бесплатно попасть в кинотеатр. День для прогулки был подходящий, и, кроме того, выход в город отнял у них несколько часов и дал тему для разговора. Вернувшись домой, Мерлин пытался не отсчитывать секунды под громкое тиканье часов в кабинете, пока Артур наконец не выдержал и не вскочил с дивана. — Прости, — сказал он. — Я должен... Не могу просто сидеть тут и ждать. Мне нужно... уйти. — Куда? Артур покачал головой. — Не знаю. Я вернусь вовремя, просто... Это ничего? Мерлин с трудом кивнул. Через несколько часов, когда низко висящее солнце отражалось в воде, Мерлин увидел Артура на пожухлой траве у калитки, он прислонился к забору и устремил взгляд на море. Ворота захлопнулись с тихим щелчком, когда Мерлин молча сел подле него. — Нервничаешь? — спросил его Артур немного погодя, и Мерлин улыбнулся. — Да, — ответил он. — Такое чувство, будто я должен одевать тебя перед битвой или что-то вроде. Артур рассмеялся и посмотрел на Мерлина, а потом опустил взгляд на свои подтянутые к подбородку колени. — Все то же самое, да? — проговорил Мерлин. — Немного магии, немного секса. Ничего нового. Артур чуть заметно улыбнулся, не поднимая глаз. Мерлин сглотнул. — Ты ведь правда этого хочешь? В смысле, ты же веришь мне насчет равновесия и прочего? Даю тебе слово, никому не придется за это платить. — Я верю, — ответил Артур. — Но тебя что-то беспокоит. — Я просто... Мерлин, ты был таким... Я не хочу, чтобы ты думал... — Артур вздрогнул и осекся. Мерлин смотрел на него, на его синие-синие в лучах заходящего солнца глаза, и ждал продолжения. — Если не сработает, — произнес Артур, — не беда. Переживать тут не о чем. — И у Мерлина защемило сердце. Артур смотрел ему прямо в глаза, и взгляд его выражал не то чтобы невозмутимость, но спокойствие. — И ты должен знать: я бы не стал ничего менять. Ничего из того, что мы... ни единого дня. Я люблю тебя. У Мерлина перехватило дыхание, а в глазах защипало. — Нет, ну какой же ты... идиот, — сказал он и, не удержавшись, наклонился — слишком рано, не успев произнести ни одного магического слова, и когда он ткнулся носом туда, где должна была быть щека Артура, то подумал, что и впрямь дотронулся до нее. Только пару секунд спустя он осознал, что ему не показалось. Ошеломленно втянув в себя воздух, Мерлин чуть отстранился, потому что в самом деле только что коснулся щеки Артура, она была не совсем материальна, но и не бесплотна, и Артур оторопело смотрел на него, хлопая глазами. — Ты почувствовал? — спросил он. — Ага, — ответил Мерлин высоким голосом. — А ты? Артур кивнул. — Ты уже...? Мерлин помотал головой. Замерев, они смотрели друг на друга во все глаза, и пространство между ними звенело от вопросов, пока Мерлин не наклонился снова и не прижался к носу Артура своим. И почувствовал ответное прикосновение, не совсем настоящее, но тем не менее, и, казалось, ощутил на губах крохотную иллюзию дыхания. Он поднес руку к лицу Артура, провел по нему, почти осязаемому, кончиками пальцев, и выдохнул знакомые слова, не думая ни о силе духа, ни о завесе между мирами, ни о жизни, смерти или судьбе, — ни о чем, кроме Артура. Позже он произнес их еще раз, Артуру в губы, и еще раз, касаясь губами его плеча, и еще, прямо напротив сердца и вдоль напряженной плоти. Мерлин читал заклинание, когда Артур вколачивался в него, и когда он сам вколачивался в Артура, точно каждое движение бедер было еще одним стежком, пришпиливающим душу Артура к этому миру, прямо к этой кровати, достаточно крепко, чтобы оставить его здесь навсегда. *** Мерлин проснулся от прикосновения губ Артура к члену, когда первые отблески занимающейся зари стали просачиваться сквозь окно, и, не удержавшись, снова проговорил магические слова. Артур услышал его и хмыкнул, и звук этот прокатился по всему телу Мерлина. — Еще разок, на счастье? — сказал Артур немного погодя, когда взошло солнце, и, ощутив на его языке собственную сперму, Мерлин и впрямь прочитал заклинание еще раз, потому что никогда не мог отказать Артуру ни в чем и не видел смысла в том, чтобы начинать сейчас. — Думаешь, получилось? — спросил он в перерыве между поцелуями. — Угу, — пробормотал Артур. — Это значит «да»? — Надеюсь. — Чувствуешь себя по-другому? Артур на секунду задумался, а потом снова поцеловал его. — Честно? Не особенно. Мерлин нахмурился. — Совсем ничего? Артур пожал плечами. — Все как обычно. Мерлин хлопнул ресницами и постарался не падать духом. — Ты уверен? — спросил он. — Ты предпочел бы, чтобы я солгал? — Я предпочел бы, чтобы ты произнес это чуть более... обнадеживающе. — Ммм, я мог бы попробовать, — откликнулся Артур и коснулся его губ, — но тогда придется перестать тебя целовать. Мерлин вздохнул, когда Артур вновь прижался к его губам своими, теплыми и влажными. — Что ж, логично, — согласился он. *** Теперь ожидание стало иным. Теперь они ждали и надеялись, что ждут напрасно. Ждали и старались не ждать. Шли недели, и Артур по-прежнему был осязаемым, настоящим, живым во всех смыслах этого слова, и с каждым днем все легче верилось, что он таким и останется. Хотя было трудно решить, что делать и как что-то планировать, когда в душе все еще таились сомнения. Однажды в середине декабря Мерлин вернулся домой и обнаружил Артура на заднем дворе; он рубил дрова, наконец-то отрезав ветку, которая вот уже несколько месяцев грозила разбить окно в кабинете. Мерлин немного понаблюдал за ним, с наслаждением отмечая каждое облачко пара, вырывавшееся у Артура изо рта, капли пота у него на лбу и каждый взмах топора, слегка напоминающий ему о том далеком времени, когда он смотрел, как Артур практикуется во владении мечом. В конце концов Артур его заметил. — Привет, — сказал он, слегка запыхавшись от напряженной работы. — Привет, — отозвался Мерлин. — Давно тут стоишь? — Да нет, — ответил Мерлин. — Мне нравится смотреть, как ты работаешь. — Артур закатил глаза. — Чего это ты вдруг? — Это же мое дерево. — Артур пожал плечами. — Мне его и рубить. Мерлин улыбнулся. — Да, наверное. — Он немного помолчал и добавил: — Пришли результаты экзамена. — И Артур поднял на него взгляд. — Я его сдал. Теперь я дипломированный фармацевт, и могу работать с Гаюсом... ну, сколько захочу. Ликующе вскрикнув, Артур выронил топор и побежал к нему, лучезарно улыбаясь. — Поздравляю, — сказал он, приблизившись. Мерлин широко улыбнулся и поцеловал его, и черт, это показалось совершенно нормальным. Словно они просто люди, которые живут вместе, и над которыми не висит угроза вновь столкнуться с потусторонним миром. *** — Не понимаю, раньше ты про мою одежду ничего не говорил, — пожаловался Артур. — Ну, зимой она не так бросалась в глаза. Зимнее пальто оно и есть зимнее пальто. А вот пляжная одежда за последнее столетие изменилась кардинально. Не пугать же детей. — Мерлин взял с полки несколько разных плавок. — Эти должны подойти, но примерь все равно, на всякий случай, — сказал он, показывая на примерочную кабинку. — Пойду найду тебе пару вьетнамок. Артур с опаской покосился на плавки у него в руке, но повиновался. — Ну, вот, — объявил Мерлин полчаса спустя. — По-моему, теперь у тебя есть все, что нужно. — Артур скользнул взглядом по рубашкам, шортам и сандалиям, и Мерлин улыбнулся про себя, представив его крепким инструктором по парусному спорту, которого неизбежно полюбят все приезжающие на каникулы дети. Однако у Артура вид был не слишком довольный. — Ты ведь не нервничаешь, нет? — спросил Мерлин. — Нет. — Они же просто дети, Артур. — Я знаю, все нормально. Это же не... Нет, все нормально. — Что «не»? В чем дело? — Тебе не кажется, что нужно было надеть что-нибудь более... приличное? — Уверяю тебя, сейчас это вполне прилично. — Когда я на пляже, да, но... Я тут подумал кое о чем и хотел бы обсудить это с управляющей. В смысле, как можно все здесь улучшить. Но я не могу встретиться с ней в таком виде, — сказал он, показав на плавки. Мерлин расплылся в улыбке. — Уже фонтанируешь идеями? Артур хлопнул ресницами и, чуть покраснев, отвел взгляд. — Не стоит, да? Я для нее никто, всего лишь какой-то там временный сотрудник. Вряд ли мои предложения придутся ко двору. — Вовсе нет, — успокоил его Мерлин. — Просто... не спеши, проработай там несколько недель, а потом постарайся никого не оскорбить, и все будет хорошо. — А есть ли смысл? Меня послушают? — Когда это тебя не слушали? — со смехом сказал Мерлин. — Идем, оденем тебя во что-нибудь более официальное. *** Мерлин вбежал в дом и, стуча зубами от холода, как можно быстрее захлопнул дверь. Кабал, крупный спаниель, которого Артур прошлой весной решил непременно оставить себе, выбежал к нему из кухни, чтобы поприветствовать, и Мерлин стянул варежки, чтобы почесать пса за ушами, грея руки. Письмо, которое он только что вытащил из почтового ящика, было большим и, судя по всему, деловым, требующим, к разочарованию Кабала, его немедленного внимания. Чувствуя, как все внутри сжимается от волнения, Мерлин разорвал конверт. — Мерлин? — позвал Артур из кухни. — Ты не забыл про вино? Тут холодно так, что зубы сводит, а ты выдул вчера все виски. Мерлин не ответил, просматривая бумаги. — О боже, — выдохнул он. Артур высунул голову в коридор. — Мерлин? — Поверить не могу, что сработало, — пробормотал тот себе по нос. — Случилось что? — спросил Артур. Мерлин хлопнул ресницами, затем поднял взгляд на Артура. — Да, — ответил он. — Да, гм. Что скажешь насчет запоздалого рождественского подарка? — Это вино? — Нет. — Гм, ну, тогда, если честно, мне не очень интересно. Мерлин закатил глаза и сунул руку в ранец, по-прежнему висящий у него на плече. — Держи, бестолочь, — сказал он, вытащив бутылку красного вина. Артур просиял. — Знал, что ты меня не подведешь. Иди сюда. Я ее открою, а ты мне расскажешь, из-за чего твои глаза стали размером с блюдца. Мерлин скинул сапоги и прошел в кухню, раздумывая, с чего начать. — Так... этот дом, — начал он несколько минут спустя. Артур нахмурился. — Да? — Он тебе все еще... нравится, так ведь? — Ну да, — медленно ответил Артур. — Хорошо, — сказал Мерлин. — Потому что, гм... Он твой. — Я знаю. — Нет, я хочу сказать... Официально. Ты его владелец. Снова. Он твой. Артур хлопнул ресницами. — Что? Мерлин открыл было рот, чтобы пояснить, но передумал, положил бумаги на стол и пододвинул их к Артуру. Тот бросил на него долгий, пронзительный взгляд, затем опустил глаза и стал читать. Мерлин постарался не ерзать. Наконец Артур посмотрел на него. — Ты... — сказал он и умолк, закрыл глаза, а потом потрясенно их распахнул. — Ты объявил меня моим собственным пра-правнуком. — Угу, — радостно ответил Мерлин. — И даже без особых трудностей. Я думал, будет много волокиты, но в конце концов пришлось подделать всего десять документов или около того. Артур нахмурился. — Сказать по правде, трудно было только подтвердить свидетельствами о браке и рождении ребенка, что ты умер вовсе не холостяком, как все думали. После этого доказать, что ты и этот ребенок — родственники, оказалось легко. Артур помрачнел еще больше. — С чего бы мне прятать жену и ребенка? — Потому что ты знал, что твой отец не одобрил ваш союз, разумеется. И ты опасался, что он предпримет что-нибудь ужасное, пока ты в море. Артур молча смотрел на него, поджав губы. Мерлин сдвинул брови. — Тебе не нравится, — сказал он. Артур открыл было рот и снова его закрыл, но все же ответил: — Выходит, ты только что лишил моих родственников их законного имущества? Мерлин поднял глаза к потолку. — Каких-то очень дальних родственников, которые, похоже, не посещали не только этот дом, но и все полушарие по меньшей мере лет пятьдесят. Им явно все равно: подписали все бумаги не глядя. Артур поднял бровь. — Прости, я просто... Мне кажется, это глупо, что мы продолжаем платить арендную плату за дом, который ты выстроил собственными руками. — Вообще-то, нет. Мне помогали. Я только платил. — Без разницы, — смеясь, ответил Мерлин. — Это твой дом, Артур. Тебе ничего не досталось от той жизни, так пусть у тебя будет хотя бы это. Артур вздохнул и перевел взгляд обратно на лежащие на столе документы. — Это наш дом, — произнес он тихо. — Я уверен, что построил его для нас. Когда он поднял глаза, на его губах играла улыбка, и Мерлин тоже засветился от счастья, неизменно приходя в восторг от мысли, что может целовать Артура, когда захочет, без всяких предварительных заклинаний. — Спасибо, — сказал Артур. Мерлин улыбнулся. — Завтра встретимся с мистером Кумбом, чтобы аннулировать договор аренды. Он будет так рад наконец-то познакомиться с тобой. — О боже, тот бедняга, — вздохнул Артур. — Ну и натерпелся же он от меня, да? Мерлин рассмеялся и привлек его к себе для еще одного поцелуя с привкусом вина. *** Проснувшись, Мерлин потянулся и сощурился от солнечного света, отражавшегося в тех редких желтых листьях, что все еще висели на дереве за окном. Он повернул голову и взглянул на Артура, который прислонился к спинке кровати и что-то читал на ноутбуке. — С днем рождения, — проговорил Мерлин хриплым спросонья голосом. Артур покосился на него. — Сегодня не мой день рождения, — ответил он. — Ну, почти. — Ты говоришь так каждый год. — Чувствуешь себя старше? — Каждая минута с тобой прибавляет мне лет, Мерлин. Тот широко улыбнулся. — Что-нибудь важное в новостях? — спросил он, кивнув на ноутбук, а потом потянулся во второй раз и сел, стукнувшись плечом о плечо Артура. — Ничего нового, — отозвался тот. — Посмотришь? — предложил он. Мерлин помотал головой. — А вот это я попробую, — сказал он, заметив на тумбочке рядом с Артуром две чашки с чем-то, что пахло просто восхитительно. Артур отложил ноутбук в сторону и протянул ему чашку. — Спасибо. — Мерлин прижался к нему и позволил себе побыть чуточку сентиментальным, не сводя с Артура глаз и наслаждаясь его близостью. — Эй, — воскликнул он несколько мгновений спустя, и лицо его озарила ослепительная улыбка. — Ты только взгляни! — Что ты... что? — спросил Артур, когда Мерлин наклонился к его виску и выдернул волос. — Ай, — пожаловался он. — Ты седеешь, — торжествующе объявил Мерлин, поднеся волосок к свету. Артур помрачнел. — А разве с именинником не положено вести себя вежливо? — Это ненастоящий день рождения. И кроме того, это же здорово. — Да ну? — Ага. Я... — Мерлин замолчал, чуть смутившись. — Я немного беспокоился, вдруг мы перестарались, и ты станешь эдаким Джеком Харкнессом, и у нас будет новая проблема, прямо противоположная первой. Артур посмотрел на него, наморщив лоб, а потом фыркнул. — И ты еще обвиняешь меня в высокомерии! Мерлин наклонил голову набок. — Я... что? — Когда все это время ты думал, что в твоей магии больше силы, чем во всем временном круговороте. Мерлин хлопнул ресницами, а потом отвернулся. — Кажется, ты нравился мне больше, когда не понимал моих отсылок к поп-культуре. — Ну, так ты сам в этом виноват, — отозвался Артур, прижавшись носом к его щеке. — Да-да, — вздохнул Мерлин и отхлебнул кофе. — Я тут подумал, — заявил он несколько минут спустя, — и решил, что следующим летом мы оба должны взять отпуск. — Отпуск? — переспросил Артур. — Знаю, у тебя в отеле это самое загруженное время, но Леон же показал себя этим летом прекрасным помощником руководителя. Так, может, в следующем году он сумеет пару недель обойтись без тебя? Артур усмехнулся. — Я смотрю, ты все продумал. Что у тебя на уме? — Ну, — Мерлин чуть заметно улыбнулся, — это пока только задумка, но... Передай мне компьютер. — Артур выполнил просьбу, и Мерлин показал ему большую красивую картинку. — Что это? — помедлив, спросил Артур. — Твой подарок на день рождения, — ответил Мерлин, касаясь губами его плеча. Артур не шелохнулся. — Пришлось сделать что-то с деньгами, которые я так и не истратил на ипотеку. — Ты серьезно? — Да, — улыбнулся Мерлин. — Я подумал, мы могли бы сплавать на ней куда-нибудь летом. Скажем, куда-нибудь на север. Где не заходит солнце. Или... — Но Артур заткнул ему рот поцелуем прежде, чем он успел озвучить другие идеи. Позже, позабыв про стоявшие на тумбочке чашки с кофе и ноутбук, Артур прижался к его лбу своим, покрытым испариной, и пытался отдышаться. — Тебе когда-нибудь приходило в голову, — спросил он, — что все это слишком хорошо, чтобы быть правдой? Что это тело, хоть и продержалось довольно долго, все равно... не совсем настоящее? И что однажды я исчезну на несколько десятилетий? Мерлин закрыл глаза. — Я думал об этом, — ответил он тихо. Артур промолчал. — Я бы тебя подождал, — продолжил Мерлин, отвечая на незаданный вопрос. — Нашел бы тебя если не в этой, так в следующей жизни. И мы бы начали все сначала. Артур нашел его руку, откатившуюся к краю, и переплел свои пальцы с его. — А пока что, — произнес Мерлин, — тебе, похоже, придется-таки научить меня ходить под парусами. Артур засмеялся. *** Эпилог: примерно еще одну сотню лет спустя Мерлин выбрался из подземки на улицу, где накрапывал утренний дождик, и у него наконец-то перестало закладывать уши. Надо бы и правда подыскать квартиру поближе к центру, подумал он: все эти часы, проведенные в поездах на вакуумной магнитной подвеске плохо сказываются на полостях его тела. Обойдя какую-то гадость на тротуаре, он завернул в кофейню на первом этаже офисного здания, чьи окна часто отражали солнечный свет прямо ему в глаза, когда он работал в больнице через дорогу. Он ждал в очереди, читая заголовки через плечо стоявшей перед ним женщины, чтобы убить время. Как раз когда она оплачивала свой заказ, распахнулась боковая дверь, и в магазин вошел светловолосый мужчина в изысканном темно-сером деловом костюме. Мерлин прошелся взглядом по безукоризненно сшитой одежде, сверкающему кожаному ремню, безупречно завязанному галстуку под адамовым яблоком и отчего-то облизнулся. — Добрый день, как обычно, — повелительно сказал незнакомец работнику за прилавком. Мерлин нахмурился. — Эй, — сказал он. — Тут очередь, вообще-то. И в ней ждут. — А кое-кому это делать вовсе не обязательно, — ответили ему, не удостоив и взглядом. Мерлин сдержал гнев. — Ну конечно, ведь этот кое-кто такая важная шишка. — Всего пара секунд, — последовал ответ. — Переживешь. — Ну ты и задница. Незнакомец бросил на него презрительный взгляд. — Господи боже, ну ладно, сделай и свой заказ, и я его оплачу в качестве компенсации за твои муки. — Вот еще! — рявкнул Мерлин. — Меня так легко не купить. — Да успокойся ты, это всего лишь кофе. — А ты всего лишь напыщенный, привилегированный дурак. — Может, пора тебе перейти на кофе без кофеина, — ответил незнакомец, прижимая палец к экрану оплаты и забирая у работника свою чашку. Мерлин усмехнулся и подчеркнуто не стал смотреть на его задницу в идеально сидящих брюках, когда незнакомец продефилировал через боковую дверь обратно в приемную офисного здания. Через несколько минут, держа в руке вожделенную чашку кофе, Мерлин вышел на улицу и направился к пешеходному переходу. Дождь перестал, и часы на боковой стене больницы показывали, что Мерлин добрался до работы вовремя, так что для понедельника дела принимали совсем недурной оборот. Дожидаясь, когда в потоке машин образуется просвет, Мерлин услышал позади себя знакомый голос и, обернувшись, увидел, как к обочине подлетел тот состоятельный кретин из кофейни, сердито шипя в наушник. — Мне срочно нужна машина, — бросил он бедолаге на другом конце линии. — Моргана изменила время встречи, и если через пять минут меня там не будет, она выхватит сделку прямо у меня из рук. Мерлин ухмыльнулся, заметив, что незнакомец в спешке забыл свой кофе. — Хорошо, что ты остановился на чашку кофе, — съязвил он, когда тот перестал разоряться. Незнакомец удивленно на него посмотрел. — Да кто ты такой вообще? — помолчав, спросил он. — И что мне сделать, чтобы ты заткнулся? Мерлин закатил глаза. — Можешь не церемониться, я никто. Просто человек. Просто идиот, на чью долю выпало несчастье перейти тебе сегодня дорогу. — Ну, то, что ты идиот, это верно, — отпарировал незнакомец, и Мерлин подавил порыв вылить кофе на его расчудесный костюм. Все случилось очень быстро, как всегда в таких случаях: на мокром асфальте завизжали шины, послышался скрип, а затем жуткий скрежет, когда автобус вильнул в сторону и слегка задел такси, вылетевшее на тротуар, и если Мерлин оттащил высокомерную сволочь с дороги магией, не успев его коснуться, в суматохе ни тот, ни другой этого не заметили. Ну, или сделали вид, что не заметили. На какое-то время. Fin