"Титаник" и другие обстоятельства

"Титаник" входил в гавань Нью-Йорка. - Посмотри, как нас встречают! - в глазах Лайтоллера прыгали солнечные брызги - точно такие же, как на подернутой легкой рябью воде, почти неслышно плескавшейся о борта новой гордости "Уайт Стар". - Толпа еще больше, чем в Саутгемптоне! - с улыбкой кивнул Мёрдок. - Но, Лайтс, разве тебе не следует сейчас быть на мостике? - в голосе первого офицера появилась тень тревоги. - Ничего, Питман справится, - беззаботно усмехнулся Лайтоллер, одновременно пытаясь припомнить, называл ли Мёрдок его Лайтсом прежде или это прозвание он слышал только от других. Вспомнить не получалось, хотя на память он никогда не жаловался. И это беспокоило. - Там с ним капитан, да и малый он смышленый, давно пора на повышение. Вот и пусть тренируется. В ответном взгляде Мёрдока появилась капля грусти, и Лайтоллер попенял себе, что следует держать язык за зубами. Держать язык за зубами... о, сколько усилий ему это стоило на тогдашних допросах! Хотя... Посмотри правде в глаза, велел себе Лайтоллер. Ты ведь и тогда, и сейчас не знал, отчего те шлюпки шли полупустыми. Так что бы вразумительного ты смог сказать дознавателям? Что это не прекращало мучить тебя ни на миг после того, как огни "Титаника" погасли и он навсегда исчез в морской пучине? И ты в какой-то момент готов был отправиться за ним, отцепившись от так вовремя подвернувшейся шлюпки? Дознаватели сочли бы тебя непригодным к службе из-за душевной слабости, саркастически хмыкнул в ответ самому себе Лайтоллер. Только слабость или нет, а как избавиться от этих угрызений? От этих - и еще других: ведь та вахта должна быть его, если бы он настоял на новом расписании после прихода Уайльда! Но его все устраивало, других, видимо, тоже, к своим часам все привыкли... ах, если бы! Ведь ты всегда был удачлив, Лайтс, ты знаешь за собой это качество; возможно, частичка его досталась бы и "Титанику" в ту страшную ночь. Но... но. Толпа на борту "Сандаунера" и он сам за штурвалом, почти кожей ощущающий, куда полетят следующие пули. Стоило ли так рисковать и собой, и, главное, сыном? Похоже, что да, определенно стоило. Вся жизнь - во искупление. За жизни тех, кто не смог тогда выдержать холода Атлантики, очутившись вместо шлюпок, что уже ушли, заполненные лишь на треть, в ледяной воде. Природа жалости не знает. Почувствовав прикосновение к плечу, Лайтоллер едва удержался от вздрагивания, и глянул на Мёрдока, который смотрел со странным сочувствием. Да ладно, Лайтс, странным? Для Мёрдока? Он же у нас славится стремлением понять всех и вся. Один Боксхолл тогда чего стоил. Время быть на вахте, а он?.. Лайтоллер в курсе всего, даже того, что его напрямую не касается. Но как, как узнать ответ на ТУ загадку? - Они бы не выдержали, - тихонько, будто отвечая на мысли Лайтоллера, произнес Мёрдок. Тут уж от вздрагивания было никак не удержаться, Лайтоллер и не стал: вздрогнул и уставился на Мёрдока едва ли не в ужасе, всем своим видом представляя немой мучительный вопрос. - Думаю, ты и сам знаешь, Лайтс, - Мёрдок внимательно смотрел вниз, на далекую воду. - Дерево шлюпок, дно... тех, что пошли неполными. Доски тоже иногда дают слабину. И ты счастливчик, раз смог тогда догадаться! Лайтоллер глубоко вздохнул и ощутил - что? Пожалуй, он и сам бы не смог ответить связно. "Титаник" входил в гавань Нью-Йорка, дата прибытия - восьмое декабря 1952 года.