«Недаром, видно, кто-то сказал, что разлука для любви то же, что ветер для огня: Маленькую любовь она тушит, а большую раздувает ещё сильней.»
Строчки из произведения «Олеся» - А.И.Куприн.
До бала в честь торжества остался только один заход Луны. С Викторией за это время я достаточно хорошо сблизился, что не могло меня не радовать. Во мне бушуют странные, но до будоражащих чувств приятные эмоции. Особенно тогда, когда мы остаёмся без лишних глаз. При свидетелях, единственное, что пташка себе позволяла-это ехидный, горящий взор в мою сторону. Но при личной встрече миледи позволяла себя приобнять. В первый раз я опешил от того, насколько тонкая и хрупкая девушка, несмотря на мощные крылья и ровную спину. Не знаю что со мной творится. Миледи до жути изящна и красива внешне, но одновременно я получаю дикое удовольствие от неё самой. Той, что находится под всем этим многочисленным слоем юбок, корсетов. Та что под кожей, спрятана и закрыта клеткой рёбер. Один смех-самый яркий звон весёлых колокольчиков. Я готов стать священником и день напролёт прибегать в эту душевную колокольню. Только чтобы уловить эти радостные импульсы. Я готов вечность наблюдать, как она хитро щурит глазки. Тянет уголки своих пухлых, вишнёвых губ. Как длинные пальцы скользят по страницам и ловят моё внимание. А я просто не могу противиться. Состояние внутри поэтичное. Хочется схватить перо, порывисто обмакнуть в сосуд чернил и писать, писать, писать. Выливать свои чувства на пергамент. А потом с пьяными глазами распластаться по шёлковым простыням и представлять, как зачитываешь строки любви. Щекочущее чувство в полости живота тревожило мой сон. Лёгкие, словно преисполнились огромным количеством воздуха. От этого я способен взлететь без единого взмаха крыльев. Виктория другая. Отличается от всех, что я встречал на своём пути. А ещё, больше мне льстило наше сходство сущностей. Само присутствие пташки заставляет уголки моих губ растягиваться до такой степени, что кожа скрипит и натягивается, так и норовя порваться. И вот, в этот миг мы сидим вдвоём за столом, в самом сокровенном месте для Вики. Библиотеке. Я ликовал, что удостоился этой чести. Посещать поистине волшебное место с высокими искусными сводами. За время нашего общения, каждый день миледи открывалась с восхитительных сторон и совершенно разных, но от этого не менее интересных. Она незримой тенью мягко, но напористо окутала разум и подчинила его. Как самый настоящий суккуб. Охватила и заманила в свои дьявольские омуты. А мне только оставалось растаять и утонуть в карамельном забвении. Сладком и тягучем. Вся эта сдержанность порой пугала. Только один единственный раз мне удалось отловить пташку вне всего этого официозного сумасшествия. Тогда закрытая для всех резная дверь, слегка была приоткрыта для меня. Из щели выползал холодный зимний свет. Воздух замер и накалился. Любой небрежный шаг или шорох спугнёт и начнёт осквернять тонкую идиллию. Поэтому я не смел даже осмелится рушить её атмосферу своим громким дыханием. Просто в наглую и дерзко проник в комнату только одним птичьим взором. Виктория сидела на дубовом паркете около остроконечного окна, что упирался под самый фасад. Её тело облачено в шёлковый халат цвета жемчуга. В первый раз узрел миледи в светлом оттенке. Обычно, все одеяния угольных с добавлением алых оттенков, демонстрирующие власть и могущество графини. Опасно элегантна. Такие чёрные, грешные, злые отношения тканей. Но это совсем другое. Лёгкость, непорочность и плавность. Откровенная беззаботность и умиротворение. По полу разбросаны металлические инструменты. Так правильно и осторожно. На клетчатом пергаменте выведены тонкие диагонали, такие непонятные и замысловатые для меня. Как сейчас помню её подпрыгивающую каждую секунду нежную грудь. Прямой и сосредоточенный взгляд хищных зениц. Зрачки-самый настоящий прицел. Медь густых локонов закручена в свободный пучок, а не в многочисленные пересечения рыжих колосков. Безупречная небрежность. Лоб покрылся глянцевой влагой, а искусные руки что-то увлеченно создавали. Только сейчас я заметил, что перед хрупкой фигурой на широкой полосе, рядом с чертежами, лежало что-то механическое. А по окружению металических запчастей, это «что-то» не было закончено. Вики настолько была захвачена и сосредоточена процессом, что стала с ним одним целым. Вокруг не было ничего. Только она, острые приспособления и остановившееся время. И только в этот момент я застал пташку в такой обычной позе. Несмотря на всю грациозность, плавность и сдержанность, положение тела обыденное, ленивое и расхлябанное. Но сама сжатая и напряжённая. Пол под ногой предательски скрипнул от усталости. Выдал моё присутствие. И в следующий миг, воспользовавшись своей возможностью, я словно ошпаренное дикое создание ретировался с места слежки. Как горько, безысходно не было, но я самозабвенно в этот момент для себя принял и осознал факт. Я влюблён по уши. В любую Вики. И в жёстком корсете, и в расслабленном халате. Ведь не глядя на одежды, под ней, под бархатом кожи она та же. Желанная и чувственная. И я принял тот факт, что помимо жажды крови и казнью над виновными, у меня ненасытная жажда разговоров не о чём и мимолётных касаний когтистой ладошки. Нескончаемый поток воспоминаний и рассуждений был прерван любимым звоном. Вики сидела напротив, держа в руках сборник стихов. Отмахнулся от приятной дымки. - Птица, с вами всё хорошо? - прямо оглядела меня, ища ответ на моё затуманенное состояние. - А, да. Задумался. О чём вы говорили? - Вики слегка склонила голову в бок и вскинула бровь. - Вообще, говорили вы. Ну упустим этот казус. - Я сегодня не собран. Прошу прощения, Виктория. -облизнул губы. Её хитрый блеск сменился на понимающий, а улыбка приобрела нежную тень. От этого я просто растаял. - Не стоит. Я прекрасно вас понимаю. Я отлучусь на некоторое время с вашего позволения. Никуда не убегайте) - Даже если бы хотел, не смог)- и под одобрительный смешок Вики завернула за массивный стеллаж. Спустя бесконечные пять минут рыжеволосая показалась с серебряным подносом в руках. Её походка завораживала. Словно не касалась пола, а плыла. Плавно и чётко. Размеренно. Подолы платья равномерно шевелились. Ткань жалась друг об друга, сопровождаясь шуршанием. Чернильные перья касались гладкой поверхности, перешёптываясь. Уловив мой через край внимательный взгляд, ответила на него и снисходительно расплылась в улыбке. На металлической пластине стоял ажурный чайник и пара чашек с золотой каёмочкой. Ловко поставила поднос, уселась обратно. - Думаю, Птица, нам, особенно вам, нужно выпить этот отвар. - пальчики заскользили по фарфоровой поверхности. Зажали крышечку, а другой рукой взяли за хрупкое ушко. Ярко оранжевая жидкость разлилась по чашкам. - А что это за он. Такой яркий цвет… - Не беспокойтесь, Граф. - посмеиваясь пролепетала. - Я не хочу вас травить. - задержалась и загадочно ухмыльнулась. - Да и не зачем… - Я буду вас теперь побаиваться, миледи) - Что бы вы, Граф Теней, великий и ужасный кого-то боялись. Никогда не поверю. - я хмыкнул. Мне всегда это льстит. - К слову, это облепиховый чай. Он заваривается из долек апельсина, корицы, ну и собственно облепихи. Очень согревает и успокаивает дурные думы. - Очень вкусный отвар. Благодарю. - и это была чистая правда. - Кстати, мы говорили о стихах. - Если вам интересно, то мы можем продолжить.- профиль Виктории освещался за счёт снежного света из высокого окна. Он аккуратно очерчивал точеные скулы леди. - - Да, мне очень понравилось как вы читаете. - на миг я уловил смущение на её прекрасном личике. Оно красноречивыми пунцовыми бутонами расцвело на персиковых щёчках. Заправила витиеватую прядь за ухо. - Кхм, да…- засуетилась. Поджала губки. Я лишь отставил посуду с допитым напитком. Довольный её реакцией, с ухмылкой облокотился на спинку стула. Смаковал каждый беспорядочный выдох груди. - Нашл…ой, это не тот сборник…- прикрыла обложку книги. Отвела взор. Надо было спасать ситуацию. Не хотелось испортить столь тонкий миг. - Ничего страшного. Просто прочитайте. Любое. Я просто хочу услышать как Вы читаете.- сейчас на меня смотрели большие, глубокие драгоценные камни. Неприкрытое удивление. Один, точно коньяк, в котором плавают кубики льда. А второй чистый и острый ледник. Не знаю, что я такого сказал, но мороз в зеницах миледи податливо и медленно растворялся. И сейчас на меня смотрела та Вики. В молочном халате, с небрежным пучком. На лице читалась благодарность. За что? За приятные слова в адрес её души? - Да, сейчас…- кашлянула в тыльную сторону ладони. - «Лишь раз один, как папоротник, я Цвету огнём весенней, пьяной ночью… Приди за мной к лесному средоточью, В заклятый круг, приди, сорви меня! Люби меня! Я всем тебе близка. О, уступи моей любовной порче, Я, как миндаль, смертельна и горька, Нежней, чем смерть, обманчивей и горче.» Черубина де Габриак… Виктория закончила, а я сидел как зачарованный. Пока леди читала животрепещущие строки, я ловил каждое дрожание её тела. Хватался за каждое слово, что выплыло из уст. Возбуждённое подпрыгивание груди, от чего хрупкие плечи вздымались. Сосредоточенная волна разных глаз. Закончив, пташка уставилась на меня крайне подозрительно и с опаской. Изящные запястья потянулись к корочке сборника. Из аккуратных пальцев медленно, но нервно начали выползать коготки. Сжала ладошки в кулак, дабы не показывать волнение. - Прошу прощения. Просто, это моё любимое произведение…- оно также прекрасно, как и ты, душа моя. - Нет, не стоит извиняться, миледи.- я поднялся со своего места и проследовал к собеседнице. Протянул руку, помогая встать. - Нет, стоит! Я так бестактно перед тобой начала заикаться и зачитывать, возможно неинтересное тебе произведение. Даже вероятно не любимого жанра и… - я оборвал яростную тираду Вики. Внешней стороной указательного пальца провёл по беспокойно вздымающийся нежной ключице. Скользнул вдоль вздувшейся венке на длинной шее. Заправил непослушную медную прядь. На ощупь волосы девушки, точно самые нежные волокна. Такие ласковые и податливые. На солнце локоны отливали медовым блеском. В добавок от них веяло пряной корицей, свежестью мяты и цветущей лавандой. Я просто стоял так в упор и любовался каждой деталью безупречного лица. Любовался ей. Кстати, любоваться, вроде от слова «Любовь»?… От моих действий Вики сначала была скована, а после каменная корка раздробилась пробежавшим по спине мурашкам. У себя в голове победно вскинул руки. - Забавно, впервые за столько времени назвала меня на «ты»… - Ой, я неосознанно… - Чш. Я хочу, чтобы ты звала меня на «ты». Хотя бы когда мы наедине. И запомни, миледи. Все что связано с тобой-великолепно. И то произведение из твоих уст-самая настоящая сладкая песнь. - То есть…- сглотнула. В глазах горела радость и Надежда. - Вам, кхм, тебе понравилось?… - Несомненно) Поверь, за все прожитые мной века, я не слышал ничего лучше. - ободряюще улыбнулся. Наверное мои глаза сейчас сияли ярче самого горячего пожара. Ведь я увидел настоящие и искренние искорки радости в очах леди. - - Что ж, раз ты льёшь сейчас лесть, то я кое что хочу тебе подарить…- сказать, что я был удивлён-ничего не сказать. Вскинул бровь и заинтриговано кивнул. Виктория нетерпеливо зашарилась в складках платья, выуживая от туда обшитую кожей коробочку. Шкатулка была почти невесомой, почти воздушной. Слегка дрожащими пальцами отворил золотистый замочек. Он покорно отлетел и звонко хлопнулся об коробочку. Открыв крышку, я обомлел. Там, на бархатной подушечке, бережно лежали механические карманные часы на цепочке. Склонил голову ближе к предмету. Из-за этого рыжее каре раздражающе спало, мешая разглядеть. Корпус часов был выплавлен из чёрного золота. Окантовка круглого циферблата изготовлена из белого золота. Сам циферблат молочного цвета с римскими цифрами. Одна стрелка выполнена в виде остроконечной стрелы, а вторая представлена пером. Все жилки и полосы были проработаны. Слева и справа находились изображения Луны и звезды. Луна-окончание дня. Звезда-начало. Сами рисунки в стиле графики. Всё настолько тонкое, аккуратное. Колёсико часов напоминало собой тоже звезду. Я бережно вложил предмет в свою ладонь. Они уже были настроены. Перевернув их, мой глаз наткнулся на гравировку: «Моему замечательному другу Птице. От Тёмной графини». Буквы размашистые и чёткие. Слова написаны так натренировано и ювелирно. Прочитав, я ощутил резкий прилив крови в грудь. Тут оно резко стукнулось об ребро. Раз. Опять беспокойный импульс. Два. И так- три, четыре…Размеренное дыхание кануло в Лету. А осмысленная действительность валялась где-то на задворках разума. Болталась навязчиво и расхлябано. Поэтому, я отмахнулся и отдался этому, волнующему каждую клеточку, чувству. Впервые за долгое время расслабился. От данного дара, исходила дикая трепетная энергия. Такая заботливая и тёплая. Я с трудом оторвал взгляд от настоящего произведения искусства на создательницу. Вики всё это время не отступила ни на шаг. Кусала пышные губы и тараторила пальцами по деревянной лаковой поверхности. Пыталась надеть маску холода, но под жаром пунцовых щёк она таяла. - Ты сама это сделала?…- втянула нижнюю губу. Посмотрела в глаза. Не связано выдохнула. - Да. - Но зачем? - Захотелось. Тем более твои были разбросаны по полу моим слугой. - улыбнулась. - Считай компенсация. - о да, я помню как это произошло. Я шёл по готическому коридору, никого не трогал. Но тут в меня, на всех парах, влетел какой-то недалёкий. А у меня в руках часы. После столкновения они вылетели из рук и взлетели восвояси. Ну и логично предположить, что спустя мгновение они жалостливым звоном рассыпались по мраморному полу. Шестерёнки и множество деталей замертво соприкоснулись с землёй. Наверное в тот момент вся Адрия прочувствовала спектр моего гнева. - А то что их ты изготовила сама-это так, приятный бонус?) - Нуу….- загадочно протянула. - Называй это как хочешь)- который раз поражаюсь её молниеносным переключением между эмоциями. - Знаешь. Компенсация просто божественная. Но вот моральный ущерб никто мне не компенсировал… - Какой ужас, Граф. У вас психологическая травма от потери столь ценной реликвии. - хитро сощурилась и опёрлась одной рукой об стол сзади. Я поместил подарок обратно в шкатулочку и отложи в сторону. На лице снова растянулась часть кожи, от ямочек во время широкой улыбки. Облизнул губы в своей манере. Что не ускользнуло от цепких глаз миледи. Чертовка… - Да. И я не знаю как справится с этой тоской в моём чёрном сердце. - мы снова перешли на этот заигрывающий, но такой детский язык. Поправил выбившуюся прядь рыжего каре. - Выпейте белила. - Очень смешно. Хотя, я знаю один вариант…- театрально поднял глаза к потолку. - Да ну?…)- и в этот момент я отпустил и послал всё к чёрту. Просто притянул за талию и вцепился в вишнёвые губы. Да, всё это выглядело как банальное клише из романов, но в погоне за желанием я не кинул на эту мысль и мимолётного внимания. Виктория опешила и от этого выдавила писк, что утонул в поцелуе. Я замер и немного выждал. Сейчас всё болталось на тоненьком волоске. Уже видел как пташка отталкивает меня в грудь, одаривает яростной пощёчиной и вольёт яд в вены. Вороньей змеёй на меня зашипит. Но всё упало к ногам звонким шумом в ушах, когда её холодные ладони забежали на мою шею. Они невесомо обхватили и начали поглаживать. Прикосновение слегка дрожащие, изучающие, но такое жадное. Это действие надавило на мой одурманенный мозг, вызывая улыбку от удовольствия. Первые секунду после ответа я мягко сдерживал желание обхватить изящное тело, прижать к себе до блаженного хруста рёбер. Но когда миледи скользнула в копну моих волос, во мне вспыхнуло всё. Горело алым пламенем. Кружил вокруг него прихлопывая в ладоши. Скакал через языки огня. А самое удивительное, этот пожар разожгла одна рыжеволосая пташка. Сладостно гложет меня эта стихия. Поэтому закинул все свои мысли в пламя. Затрещали и вспыхнули. Сократил дистанцию, окутал в кокон крыльев. Вкусил, уже такие любимые губы. Перехватывал то нижнюю, то верхнюю. Расцеловал, слегка грубо кусал, жадно посасывал и просто наслаждался. Мы целовались аморально. Аморально, самозабвенно и упоённо для первого поцелуя. Но мне так параллельны эти идеи. Это же только первый поцелуй…Но я уже сошёл с ума. Внутри выл и скулил. Однако никогда этого не покажу. Забавно, что я в этом аспекте ошибся… В голове морок, в глазах мрак, а в теле стопудовый груз от нахлынувших чувств. От на меня обрушилась могучая волна, выбивая весь кислород из лёгких. Такой ненужный и неважный, как казалось. Инстинкт самосохранения-единственное, что заставило нас оторваться друг от друга. Но ради этого удовольствия я готов провозгласить себя камикадзе. Отпрянув от любимой вишневой сладости я узрел вожделенный глянец в радужке глаз Вики. Губы припухли, кровоточа полосами от моих укусов. Сжатая в тиски корсета грудь от жадных глотков наверное могла его разорвать. И какого было блаженство от осознания, что её руки всё ещё лежат на моих широких плечах. Тут острый коготь на указательном пальце лёг на мои уста. - Молчи, просто молчи…- до безобразия интимный шёпот. Положила голову на плечо в погонах, уткнулась носом в пульсирующую от накала вену на шее. Втянула запах моего тела. Её пылающие дыхание касалось разгоряченной кожи, раззадоривая во мне дикое желание. От непристойных мыслей я постарался в момент избавиться. Упал на кресло около стола, сжимая в своих руках трепещущее тело. Отдался спокойствию и любви. И провозгласил, что она только моя. Всегда и везде. Спустя года и века. Эры и эпохи… И даже в 2021 году, она уже моя. Будь то она Тёмной Графиней или Викторией Хольт.