***
– А почему у тебя на кровати нет простыни? Это был первый вопрос, который задал Хёнджэ, когда он просто вошёл в его комнату без стука, как обычно. К этому моменту Джуён был далёк от того, чтобы прыгать или кричать во всю глотку, уже привыкший к этому за годы совместной жизни, поэтому он едва взглянул на него, продолжая одеваться после утреннего душа. – Вспотел, – легко ответил Джуён, потому что на самом деле он не лгал. Он так сильно вспотел, что насквозь промокли его простыня, одеяло, наволочка, всё. Но он, конечно, не расскажет о липкой влаге вокруг той части, где покоятся его бёдра. – Ты уверен только в этом? Твои феромоны повсюду, – снова задал вопрос Хёнджэ. Для беты он, несомненно, хорош в обонянии ароматов. Тогда, должно быть, он был действительно сильным. – У тебя гон? – Нет, хён, нет, – вздохнул он, не желая вспоминать, как его бёдра были покрыты липкой влагой, когда он ковылял в ванную рано утром. – Остальные уже встали? – Не совсем, Ханён всё ещё спит. С Сону, который тоже всё ещё спит. Кевин и Нью принесли немного завтрака. – Хорошо, – кивает он, щуря глаза на Хёнджэ, оглядывающегося по сторонам, как олень по своей комнате. – Если ты ищешь смазку, то в моей тумбочке осталось немного. – Я не искал смазку! – взвизгнул он, швырнув в его сторону изношенную подушку Джуёна. Младший засмеялся, убегая, чтобы позволить Хёнджэ спокойно поискать, прежде чем он сможет бросить ещё одну из своих вещей ему в лицо. Поскольку теперь они жили в двух разных общежитиях, не было слышно громких ссор участников или вибрирующего будильника Эрика, когда он просыпался утром. Он не отрицает, что ему немного не хватало слышать того, что Нью ругал младших, чтобы они помогли ему мыть посуду, или того, как Ёнхун гонялся за Кевином после того, как другой бета украл его нижнее бельё без разрешения, но он также рад, что может наслаждаться утренней прогулкой в мирной тишине. Он прошёл в столовую, ожидая, что на обеденном столе может оказаться хлеб или что-нибудь ещё. Однако вместо всего этого там был Санён, потягивающий чашку кофе или чая, чтобы пробудиться ото сна. Он поднял глаза, когда почувствовал чьё-то присутствие в комнате рядом с собой, и то, как улыбка сразу же появилась на его лице, не должно было заставить сердце Джуёна биться быстрее, чем обычно. – Доброе утро, Джуён-а, – улыбнулся старший, лицо которого всё ещё было намылено сонливостью. Джуён до сих пор не может поверить, что он превратился в Альфу типа «О» из-за того, что невысокий мужчина сейчас выглядел таким маленьким в своей огромной рубашке, недавно окрашенные каштановые волосы мягкими прядями падали ему на глаза, он не потрудился навести порядок. Несмотря на свой статус Альфы и их лидера, Санён иногда может быть очень мягким, как в отношении, так и во внешности. Может быть, это одна из причин, почему Джуён почувствовал такое влечение к старшему мужчине. – Доброе утро, хён, – ответил он через явное желание сбежать оттуда, потому что от одного дуновения запаха Санёна он уже заставил смазку собраться в его заднице, медленно пробираясь, чтобы смочить его свежевыстиранное нижнее белье. – Джуён? Ты в порядке? – спросил Санён, вся сонливость исчезла из его глаз, когда Джуён просто стоял совершенно неподвижно, как персонаж симса, ожидающий команды, когда всё, что он пытался сделать, это сжать задницу и не дать своей новообретенной смазке выплеснуться наружу. – Да! Я в полном порядке! Я... Я действительно хорошо выспался, так что теперь я действительно отдохнул, – ухмыльнулся он, направляясь к холодильнику и делая вид, что ищет что-нибудь выпить. – Хёнджэ хён сказал, что есть завтрак? – Не совсем, это было всего лишь несколько коробок хлопьев, которые заказал Джейкоб, – захихикал Санён. – Хорошо, но это лучше, чем ничего. К счастью, у нас ещё есть молоко в холодильнике. Ты можешь сделать что-нибудь ещё, если хочешь. – Нет, этого достаточно, – отказался он, открывая шкафы и обнаруживая, что да, там есть одна коробка хлопьев с кукурузными хлопьями и ещё одна из тех хрустящих шоколадных шариков, которые уже открыты, предположительно Хёнджэ или другими участниками из другого общежития. Взглянув на содержимое, он положил его обратно и закрыл шкафы. Он просто выпьет сегодня немного кофе. Он также почти уверен, что в холодильнике есть несколько оставшихся пончиков, если только Ханён не съел их все на десерт ещё вчера. Он как раз размешивал сахар в кофе, когда почувствовал, как чьи-то руки обхватили его за талию, а чье-то лицо прижалось к его плечу. Он чуть не выронил ложку от удивления, когда понял, что это Санён вцепился ему в спину. Ни обычно прилипчивый утренний Джейкоб, ни любопытный Хёнджэ и даже не прилипчивый Эрик, который мог бы посетить их общежитие. Это Санён, их лидер, который обычно не любит длительные тактильные контакты и предпочёл бы просто обнять за плечи или убрать волосы с глаз участников. – Э - э-э... что ты делаешь? – Не знаю, – пробормотал Санён, потирая лицо по всей его одетой спине. – Просто мне вдруг захотелось. Джуёну пришлось притвориться, что он не возражает, притвориться, что его руки не дрожат, когда он поднёс чашку к губам, чтобы сделать глоток, и… О боже мой, Санён только что мурлыкал, когда он только что потёрся щекой о шею Джуёна? – Отпусти меня, ты воняешь. Ты ведь ещё не принял душ, не так ли? И, к счастью, Санён отрицательно покачал головой, так что у Джуёна появилась причина развязать руки и шутливо подтолкнуть Санёна в направлении ванной. – Давай, сначала умойся. Я также налью тебе немного хлопьев, чтобы ты мог позавтракать после того, как закончишь. – Не нужно, эти хлопья из кукурузных хлопьев на вкус ни на что не похожи, а шоколад во рту превращается в пыль, – старший покачал головой с такой гримасой отвращения, что заставил Джуёна рассмеяться. – Хорошо, если ты так говоришь. А теперь прими душ, – сказал Джуён, пробираясь обратно на кухню, чтобы оставить Санёна в покое принимать душ. Как только дверь ванной, наконец, закрылась, он провёл рукой по лицу, касаясь той части шеи, к которой Санён обнюхивал ранее. Ладно, что, чёрт возьми, это было? К счастью, Санён решил провести этот день в своей студии, подальше от их общежития, что обычно беспокоило бы Джуёна, потому что он знал о его склонности к переутомлению. Но в тот день он просто рад, что ему не придется бродить по общежитию и вдыхать запах Санёна во всех возможных комнатах и капать смазкой по всему полу. И остаток дня прошёл как обычно. Никто из участников ничего не понял, потому что никто из них не должен был этого знать. Если его целью подчинения на самом деле является Санён (что, конечно, так и есть, потому что он влюблён в этого человека уже больше года), то ни один из участников не сможет почувствовать изменения, которые должен произвести его запах. Как теперь пахнет его запах для Санёна? Осознает ли старший вообще эту перемену? Он решил просто провести небольшое исследование своего состояния, конечно, в безопасности своей запертой спальни и с наушниками, плотно воткнутыми в уши, на случай, если ему понадобится посмотреть определённые видео. Он не рискует, чтобы очень любопытный Хёнджэ распахнул дверь или макнэ-лайн пришли из другого общежития только для того, чтобы увидеть его со статьей под названием «Как самостоятельно диагностировать себя! Тип «А» и Тип «О»!» выведенным жирными и крупными буквами на экране его ноутбука. К концу десяти минут, которые он потратил на чтение, его ноутбук был оставлен в самом углу комнаты, далеко от него, так как он яростно вытирал смазку большим количеством салфеток только из-за двух предложений: Альфа тип «О» будет протекать смазкой каждый раз, когда он находятся в непосредственной близости от упомянутого Альфы. Единственный способ остановить это – заставить Альфу спариться с ним. Большое вам спасибо за ваш совет, гугл, но нет никаких грёбаных шансов, что это произойдёт.***
Учитывая, что советы гугла определенно не помогли в его деле, он выбрал вариант держаться на расстоянии от старшего. В течение нескольких дней ему удавалось не слишком приближаться к Санёну. Он сомневается, что старший заметил это, потому что его манеры, когда он был рядом, совершенно не изменились. Он вёл себя, как обычно, просто знакомил их с расписанием и тренировками, особенно с макнэ. Джуён просто почувствовал облегчение от того, что его жизнь каким-то образом вернулась в нормальное русло, без теней его мутации, преследующих его повсюду, куда бы он ни пошёл. – ...И ШЕСТЬ, и СЕМЬ, и ВОСЕМЬ, и ГОТОВО! – участники радостно поаплодировали завершению, а Ёнхун выключил песню, так как всё ещё не мог слишком много практиковаться после операции. Крики Ханёна и Эрика было недостаточно, чтобы удержать их на ногах. Все они немедленно рухнули на пол, чувствуя слабость в коленях и лодыжках после почти восьмичасовой безостановочной тренировки. Коллективные стоны отскакивали от стены к стене вместе со звуком яростного журчания воды. Джуён не был исключением. У него болели лодыжки, а мозг перегревался, поэтому он очень неуверенно упал на пол и чуть не ударился головой о зеркальную стену. Это действительно сказалось на всех них, тренируясь как для соревнований, так и для их следующего возвращения, которое они держали в секрете от всех. И Джуён знает, что все они не могли дождаться, когда это, наконец, закончится. Как только он закрыл глаза, он почувствовал холодный конденсат от того, что, как он предположил, было бутылкой, прижатой к его щеке. И когда он поднял глаза, там был он, их любимый лидер, очевидно, с трудом встал, но по какой-то причине всё же заставил себя идти, чтобы отдать Джуёну свою бутылку с водой. Если кто-нибудь спросит, почему вдруг всё его тело горит, он просто обвинит в этом жару. – Вот, – улыбнулся Санён, опустившись рядом с ним, и, очевидно, Джуён не может просто встать и забить болт, чтобы не показаться странным или даже грубым, поэтому он просто ещё больше прислонился к зеркалу, улыбаясь ему натянутой улыбкой, которую, как он надеется, можно списать на усталость. – Спасибо, – он взял предложенную бутылку с водой и откупорил её, позволяя воде промыть пересохшее горло. – Хорошо поработал сегодня на тренировке, хён. – Ты тоже, Джуён-а. Всё его тело напряглось, когда Санён внезапно уронил голову ему на плечо. Он знает, что это, вероятно, просто потому, что он устал, они все по понятным причинам устали. Он даже краем глаза мог видеть, как Чанмин положил голову на колени Ёнхуна, а Кевин и Джейкоб практически свернулись калачиком на полу вместе, так что это тоже не должно было быть чем-то другим, но. – Хм? Ты пользуешься духами? Ты так сладко пахнешь. Блять. – Н-нет, что ты? – он неловко рассмеялся, пытаясь сопротивляться инстинкту оттолкнуть старшего, когда тот начал принюхиваться, ещё ближе прижимая нос к шее. – Эй, перестань нюхать, я весь в поту! – Хотя от тебя не пахнет потом, – он поджал губы, но перестал принюхиваться, потому что Джуён, казалось, чувствовал себя неловко. Наконец он поднял голову и встал, хрустнув спиной и покачивая головой, которая показалась Джуёну такой горячей. Будь проклят он и его безнадёжная влюбленность. А потом они оставили всё как есть. Ему хотелось, чтобы Санён забыл об этом, потому что он действительно видел, как тот шутил с младшими участниками, ни на секунду не глядя в его сторону на заднем сиденье. Его сердце защемило от того, что он увидел Эрика, спящего на плече Санёна, хотя он знает, что всё это в дружеской манере; и от осознания того, что он ничего не может с этим поделать. Потому что кем он был для Санёна? Он просто донсэн, коллега, друг. Не более того. Он определённо мог бы попытаться сделать что-то большее, но это довольно сложно, потому что, хотя ему нравится старший и он хочет, чтобы тот обратил на него внимание, он пока не уверен, хочет ли, чтобы тот обнаружил его чувства к нему. Особенно, когда происходит вся эта мутация. В тот день они решили собраться в новом общежитии, чтобы поужинать вместе, и главным образом потому, что насадки для душа в старом общежитии каким-то образом сломались (снова), и поэтому они хотели одолжить их душ, на что те согласились, если участники из старого общежития будут платить за ужин. Через несколько минут на столе были готовы три коробки курицы и большая кастрюля супа, и Джуён подумал, что всё будет спокойно. Просто мирный ужин вместе с несколькими шутками и препирательствами, как обычно. Однако когда Санён скользнул на сиденье рядом с ним, он понял, что ему крышка. Старший взглянул на него и слегка улыбнулся, и Джуён автоматически улыбнулся в ответ, как будто изгиб его губ контролировался Санёном. Он заставил себя сделать глубокий вдох, всё в порядке. Всё будет хорошо, он ничего не вспомнит, и даже если он вспомнит, он не будет настолько глуп, чтобы поднимать эту тему. Он ошибается. Первые несколько минут прошли совершенно нормально. Пара рук по очереди брали курицу и суп, которые они заказали на ужин, вместе с небольшой болтовней об обычных вещах, таких как запасы подавителей и лекарств Нью и Ханёна, если в их общежитиях не хватает каких-либо предметов первой необходимости, которые они должны купить во время следующей поездки в продуктовый магазин. Всё было мирно. До тех пор… – В последнее время ты пахнешь слаще, – внезапно сказал Санён посреди нескольких секунд молчания, и всё внимание сразу же переключилось на него. – Кто? Джуён уже мысленно успокаивал себя, надеясь, что Санён больше ничего не скажет и отмахнется от этого, как от обмолвки, но… – Джуён. Блять. – Правда? Разве вы, ребята, тоже этого не замечаете? – спросил он. – Я заметил это в последние несколько дней. Я думал, это потому, что он пользуется духами, – остальные нахмурились и попытались понюхать воздух, а затем отрицательно покачали головами. – Для меня он пахнет так же, – пожал плечами Чанмин, беря еще один кусок мяса. За его заявлением последовали кивки остальных, прежде чем осознание пришло с шумом, когда Ёнхун задохнулся от недоверия. А затем взгляды были направлены на Джуёна, который не мог смотреть никому из них в глаза и вместо этого покраснел от кончиков ушей до кончиков пальцев ног. – О, – рассмеялся Эрик. – «О». – О? – Санён поднял бровь, всё ещё обдумывая многозначительные взгляды и тепло от тела младшего, прежде чем его глаза широко раскрылись, рот приоткрылся, а щёки окрасились в розовый цвет. – «О». – Я... я закончил есть! – Джуён резко встал со своего места, отчего стол немного задрожал, но он не обратил внимания на небольшой всплеск, который произвёл суп, сосредоточившись на том, чтобы побежать в свою комнату и с грохотом захлопнуть её. Он зарылся в одеяло, чувствуя, как его тело горит от унижения, когда он мог слышать смех и воркование других из столовой. А потом раздаются шаги и стук в его дверь, и всё, что он хотел сделать, это просто утонуть. – Джуён? – Санён был за его дверью, звал его таким сладким и заманчивым голосом, что ему захотелось открыть её прямо сейчас. Но он этого не делает. Он остаётся в своём маленьком коконе из одеял, ругаясь на весь мир. Как Санён мог просто выпалить это вслух? Какой сейчас год, 2021-й? Все мутации, обнаруженные у людей, были найдены более двадцати лет назад! Не может быть, чтобы Санён не прочитал ни одной исследовательской работы и статьи, которые можно было бы легко найти в Интернете. Стук продолжался ещё минуту или две, но он по-прежнему не двигался. Он всё ждал и ждал, пока Санён, наконец, не устанет стучать и звать его по имени, но как раз в тот момент, когда он подумал, что тот собирается уйти тихо, его голос донесся сквозь щели в двери, такой мягкий и сладкий, как будто пытался тронуть его за сердечные струны. – Джуён-а, – и его голос звучал так грустно, но Джуён не мог просто выйти и обнять старшего, как тот плакал из-за сильного стресса, когда Джуён однажды навестил его в своей студии. – Прости, я... я не понял. Я пока пойду, но давай поговорим, ладно? Ты можешь найти меня в любое время, – а затем снова наступает тишина, сопровождаемая шагами Санёна, удаляющегося от его двери. Ладно, на этот раз ему удалось его избежать. Главный вопрос в том, как он будет избегать его до конца недели?***
– Добр… о, Джуён хён! – сказал Сону, зевая. Джуён не уверен, почему Сону находится в его общежитии, а не в своём, но он предположил, что, вероятно, прошлой ночью он оставался в постели Ханёна или на диване. И, несмотря на то, что было раннее утро, а глаза Сону всё ещё не полностью открылись, он всё же сумел ухмыльнуться в его сторону. – Как продвигается твоя маленькая влюбленность? Он тут же оборвал фразу, когда Джуён уставился на него, выглядя на самом деле раздражённым, потому что так оно и есть. Он не хочет иметь с этим дело, и определённо не в предрассветные часы, когда всё, чего он хотел, – это снова заснуть. – Заткнись, – прорычал он. Несмотря на свою мутацию, он всё ещё Альфа, и это фактически полностью заткнуло Сону. Он фыркнул, удовлетворенный тишиной, и продолжил свой путь в ванную, умудрившись заткнуть такого же самодовольного Кевина по пути туда, оставив Сону и Кевина, смотреть друг на друга в замешательстве и ужасе с другой стороны комнаты. Остаток утра прошёл в тишине, вероятно, чувствуя, что настроение Джуёна определённо не было хорошим, или, может быть, потому, что два травмированных участника уже предупредили всех о плохом настроении Джуёна задолго до этого. Джуён определённо чувствовал на себе взгляды, брошенные на него, некоторые обеспокоенные, некоторые испуганные, но ему было всё равно на это, он просто ел свой хлеб, завязывая шнурки на ботинках, готовясь идти на тренировку. Даже когда они погрузились в фургон по дороге в свой тренировочный зал, Джуён всё ещё оставался неподвижным на заднем сиденье машины, глядя в окно, как какой-то грустный мальчик в меланхоличном фильме. Некоторые из участников даже сделали «камень-ножницы-бумага», чтобы решить, кто будет сидеть рядом с ним, и всё закончилось на Нью, что, вероятно, является лучшим вариантом, поскольку он – Омега, который от природы спокоен. На практике, однако, всё выглядит так, как будто ничего не произошло. Как главный танцор и прирождённый лидер, он работал вместе с Чанмином, чтобы направлять других в их хореографии, ругая их и хваля, когда это было необходимо. Но как только наступил перерыв, его энергия полностью иссякла. Он извинился и вышел из тренировочной комнаты, чтобы «подышать свежим воздухом», когда стало до боли очевидно, что он избегал лидера, когда тот пытался подойти к нему ближе. И поскольку дверь тренировочной комнаты была закрыта, единственным, что присутствовало в комнате, был подавляющий запах Санёна, заставивший участников бессознательно прижаться спиной к стене, чтобы попытаться исчезнуть. – Блять, – прошипел он, садясь на пол и опустив плечи в знак поражения. – Я так чертовски глуп. – Ты не такой, хён, ты просто не знал, – заверил его Джейкоб, садясь рядом с ним и предлагая ему бутылку с водой. – Просто дай ему немного обдумать это, хорошо? Должно быть, для него это тоже было в новинку. – Да, я просто... я подумаю обо всём этом некоторое время, – вздохнул он, закрыв лицо руками. – И вы, – он многозначительно посмотрел на остальных, которые замерли и притихли. – Все вы. Никто не дразнит его по этому поводу, иначе... или... Я ещё не знаю, что сделаю с вами, но никому из вас не будет легко, вы поняли? – Да, сэр!***
Прошло ещё несколько дней, когда он просто избегал старшего любой ценой. Он не настолько беспечен, чтобы не понимать, какие взгляды бросал на него Санён каждый раз, когда они находились в одной комнате, или то, как запах Санёна становился немного сильнее, когда они проходили по коридорам. Но Джуён старался не обращать на это внимания, главным образом потому, что что ему было делать? Санён знает, что теперь он ему нравится, вся группа знает. Если это не веская причина для него изолироваться и быть немного более сварливым, чем обычно, то он не знает, что это такое. Ну, это, и тот факт, что Джуён испытывает сексуальную неудовлетворённость. Не то чтобы он не пытался дрочить. Он пытался. Дважды. В течение трёх или четырех дней. Но есть только одна проблема. Он не мог кончить. Он провёл не один час, спуская и поднимая руки со своего члена, пока его запястье не устало и пока Джейкоб не начал стучать в его дверь от беспокойства. В итоге, он принимал холодный душ, иногда в полночь, просто чтобы успокоить бушующий жар, нарастающий в животе, но это просто не работало. И поэтому он решил ничего с этим не делать, что привело к его мрачному настроению на все эти несколько дней. – Ах, как я устал! – Ханён застонал, плюхаясь на диван. Джуён обычно ругал его за то, что его пот отпечатывался на материале, отчего их диван вонял потом. Но в тот день он тоже был не просто избит, поэтому он ничего не сказал и тоже сел рядом с ним, со вздохом закрыв глаза от ощущения, что его усталые кости опираются на что-то более удобное, чем жесткое сиденье их фургона. – Тебе всё ещё нужно постирать, сегодня твоя очередь, – напомнил Хёнджэ, проходя мимо, и рассмеялся, когда Ханён снова застонал в знак протеста. – Стирка сама по себе не убежит, почему бы просто не сделать это завтра, – проворчал он, но всё равно послушно встал со своего места, громко хрустнув бёдрами. Джуён усмехнулся и с глубоким вздохом поднялся со своего места. – Я постираю, а ты просто отдохни, – предложил Джуён, толкая Ханёна обратно вниз. – Серьёзно, хён!? – самый младший в общежитии почти трепетал на своём месте. Джуён не мог удержаться от смеха над его волнением из-за того, что ему не пришлось стирать белье в течение одного дня. – Да, предоставь это мне, но прими душ прямо сейчас. От тебя воняет. – Да, да, я пойду после Джейкоба хёна, – пообещал он и крикнул «Я люблю тебя, хен!», когда Джуён, наконец, вошёл в прачечную, достаточно громко, чтобы его услышало всё общежитие. Он фыркнул, покачав головой. Ханён иногда может действовать ему на нервы, но все они знают, что Ханён – просто милый мальчик, который дорог им всем. Первое, на что он пожаловался, когда его глаза увидели огромную кучу одежды в их корзине для белья. В этом общежитии всего пять человек, тогда что случилось? Неужели в последние несколько дней без его ведома в общежитии остались несколько человек из другого общежития? Второе, на что он пожаловался, когда он взял сверток с одеждой из верхней части кучи. Он должен был ожидать этого, живя с четырьмя (технически, десятью, учитывая, как часто они останавливаются в общежитии друг друга) мужчинами, чья ежедневная рутина состоит в тренировках с восьми утра до восьми вечера, а иногда и дольше, но запах, идущий прямо в его нос, был просто не от мира сего. – О боже, тьфу, – он съёжился от отвращения, когда его рука коснулась рубашки, которая была такой мокрой, что издавала хлюпающие звуки между пальцами. – Эти парни, неужели они не могут немного высохнуть, прежде чем просто сбросить свою вторую кожу здесь? Кому блять принадлежит это нижнее белье? Фу. Он всё ещё терпеливо разбирал грязную одежду участников группы, засовывая её в стиральную машину и задерживая дыхание каждый раз, когда добирался до самых грязных и вонючих, пока вся прачечная не провоняла потом. Однако, медленно добравшись до конца стопки, он остановился. Там лежала знакомая пара рубашек с пятном на руке. У многих участников есть точно такие же чёрные рубашки, так как они практически купили несколько одинаковых, чтобы получить скидку, но он знал, что только один человек пролил кофе на руку, когда они были в компании в тот день. Поколебавшись, он поднял его, покачал между двумя пальцами и слегка понюхал, и, то ли к его ужасу, то ли к его радости, он полностью пропах запахом Санёна. Простой запах дождевых капель, падающих на листья, действительно был для него как мгновенный серотонин, просачивающийся глубоко в его напряженные мышцы и заставляющий их расслабляться, потому что именно так действует аромат Санёна. Он успокаивает, умиротворяет, вызывает привыкание и опьянение. Вместо того чтобы пахнуть агрессивно, заставляя людей делать что-то, от чего некуда деться, запах Санёна всегда мягко уговаривает их, успокаивает их нервы, чтобы выполнять его приказы без всякого принуждения. В голову пришла мысль, и прежде чем он смог остановить себя, он достал её из стиральной машины и свернул, спрятав под рубашкой. Он не уверен, как бы он доставил её в свою комнату, чтобы участники группы не узнали, что он что-то скрывает. Ему оставалось только надеяться, что он никого не встретит во время своего бега в комнату.***
Когда он вошёл в свою комнату, он быстро достал рубашку и осуждающе уставился на неё, безвольно лёжа на кровати. Рубашка уже была вся измята, покрыта пятнами пота, особенно на шее и подмышках, но он не испытывал ни малейшего отвращения, по крайней мере, в данный момент, потому что, кроме запаха пота, был ещё и этот подавляющий запах, который притягивал его, как магнит. Он проглотил комок в горле. Неужели он действительно собирается сделать это? Только для того, чтобы, возможно, получить одно-единственное освобождение, которое, возможно, даже не поможет его состоянию? Да, это так. Медленно, почти смущённо, он раздевается, пока не остаётся только в мокрых боксерах, и надевает рубашку Санёна, чтобы прикрыть обнажённую кожу, защищая её от осуждающего жёлтого света, падающего с потолка. Это успокаивает, когда запах Санёна обволакивает его тело. Он почувствовал, как его член дернулся так, как это не случалось, когда он дрочил обычно. Он успел застегнуть только две средние пуговицы, прежде чем инстинкты взяли верх над ним, заставив его просто лечь на кровать, рубашка едва справлялась со своей задачей, прикрывая кожу. Прикусив губу, чтобы заглушить любые возможные звуки, он просовывает руку под пояс боксеров. Его член уже был твердым, как камень, и это действительно смущало, насколько он стал твёрдым, только от того, что мускусный аромат обволакивал его тело, обнимал и соблазнял его. Медленно поглаживая свой твёрдый член, он старался не шуметь. Он знает, что Эрик в настоящее время играет в игры на компьютере Ханёна вместе с Сону, а Чанмин спит в комнате Хёнджэ. Практически все из другого общежития, кроме Ёнхуна и Чанхи, там. Конечно, Санён тоже там. И он определённо не хотел бы, чтобы его застукали за дрочкой только из-за случайного стона, который он не смог заглушить. Прошло десять минут вместе с тиканьем часов и его тяжелым дыханием, но он просто не мог почувствовать приближения знакомого пика, ни малейшего намёка на него. Что ему ещё нужно? Он уже обхватил рукой свой член, он даже стащил рубашку Санёна, просто чтобы иметь возможность дрочить от его запаха, что ещё ему сделать? О. «О». Ворча, он торопливо сбрасывает боксеры, с мягким шлепком пиная их с кровати. Он никогда в жизни не прикасался к своей заднице ради удовольствия, ясно? Не его вина, что он не подумал об этом. Он устроился поудобнее, неловко сдвинувшись, пытаясь найти лучшее положение, чтобы можно было дотянуться рукой до своей влажной дырочки, непристойно хлюпая при каждом движении. Боже, его дырочка уже подёргивалась, когда его пальцы едва касались смазки, стекавшей по всем бёдрам. Когда он просунул средний палец внутрь, странное ощущение пробежало по его позвоночнику, но это совсем не плохое чувство. Его член задёргался ещё сильнее, чем когда Джуён только дрочил, и его бёдра сжались от стыда при осознании того, что он хочет чего-то большего, чего-то, что проникло бы в него глубже. Он просунул ещё один палец в свою смазанную дырочку, мышцы напряглись в тех местах, где он никогда раньше не напрягался. Больно, очень больно, но его похоть была намного сильнее, пересиливая боль за считанные секунды и превращая её в удовольствие. Из его члена вытекает струйка спермы прямо на рубашку Санёна, добавляя к уже имеющимся пятнам. Но этого недостаточно, и он с ужасом подумал, что ему всё ещё нужно что-то ещё большее. Может быть, больше пальцев, или игрушка, или... Или член Санёна. Его стон вырвался безудержно, тело запело от одной только мысли. Страшно и ужасно думать о таком, когда более двадцати лет своей жизни ты жаждал теплую влажную дырочку, чтобы протолкнуть в неё свой узел, и вдруг захотел стать тем, кто этот узел получит. Он уже видел член Санёна раньше, хотя и в нетвёрдом состоянии, но даже тогда он уже выглядел довольно большим. Просто представив, что у него внутри член Санёна, толстый и длинный, и более чем способный доставить ему удовольствие, чтобы, наконец, почувствовать, как этот узел растягивает его дырочку ещё шире, – этого более чем достаточно, чтобы заставить его напрячь бёдра ещё сильнее, двигая пальцами ещё быстрее. – Санён хён, – простонал он, выгибая спину, когда почувствовал приближение оргазма. Он уткнулся лицом в ткань рубашки, свисающей с его ключиц, вдыхая запах его аромата, смешанный с небольшим количеством его мускусного одеколона. – Санён… нг, я уже близко, хён, хён. – Джуён-а? Скорость, с которой он вытащил пальцы, полностью притих и сел на кровати, должна была побить рекорды. Там, в дверном проёме его спальни, стоял Санён, лицо которого было окрашено в самый яркий оттенок красного цвета, а глаза сияли золотом в полумраке его комнаты. Надеюсь, у участников не случится сердечного приступа от его крика. – Почему ты не постучал!? – закричал Джуён, поворачиваясь спиной к Санёну в надежде, что он сможет скрыть всё, что видел старший. На несколько секунд воцаряется тишина, и никто из них не произносит ни слова, даже звука извинений Санёна, ни его шагов, выходящих из комнаты. Когда, наконец, раздается звук закрывающейся двери, Джуён подумал, что тот наконец-то вышел из комнаты, но затем раздается щелчок замка, и его кровь застыла в жилах. Когда он, наконец, обернулся, Санён всё ещё был там, запирая дверь и подходя к нему ближе. И он поклялся, что моргнул всего один раз за промежуток от трёх до пяти секунд между ногами Санёна и его кроватью, но когда он открыл глаза, старший уже нависал над ним, положив руки ему на плечи в заземляющем захвате, не давая ему убежать. – Хён. – Джуён, – почти прорычал он, и, несмотря на то, что они оба были Альфами, а Санён немного ниже его ростом, у него не хватило духу оттолкнуть его. Глаза Санёна были такими золотистыми, что казалось, он впадает в ярость, и поэтому он оставался неподвижным, заставляя себя смотреть в глаза. – В чём дело? – спросил он, стараясь сохранить спокойствие, но, судя по тому, как наморщился нос Санёна, ему это явно не удалось. К его удивлению, вместо того, чтобы ответить на его вопрос, Санён потянулся носом к шее, найдя его пахучую железу, и настойчиво прижался к ней носом. – Ты так хорошо пахнешь, чёрт возьми, – прошипел он, и Джуён солгал бы, если бы сказал, что от этого у него почти не ослабли колени. Он рад, что сейчас лежит в своей постели, иначе, наверное, уже упал бы на колени по его милости. – Твой запах становится всё сильнее и сильнее с каждым днём, ты хотя бы осознал это? Это сводит меня с ума, так что не избегай меня больше и скажи мне. – С-сказать тебе что хён, эй! – Чёрт возьми, Джуён! – он зарычал, яростно облизывая его пахучую железу и направляясь к месту, где он хотел пометить его. Джуён ахнул, изо всех сил стараясь не поддаться своим инстинктам, подсказывающим ему больше обнажить шею, чтобы Санён мог легко пометить его. Вместо этого он оттолкнул его так сильно, как только мог, и наклонил свою шею вниз, затрудняя ему доступ. – Остановись, – твёрдо сказал Джуён, его дыхание было прерывистым и неровным, когда ему удалось обхватить лицо Санёна ладонями. – Успокойся. Медленно, но верно, сильная хватка Санёна на его плечах ослабла, и его глаза начали терять тот золотистый цвет, когда он продолжал смотреть в карие глаза Джуёна. Вскоре его тело просто обмякло, и он прижался лбом к Джуёну, грудь вздымалась от его внезапной агрессии. – Не избегай меня больше, Джуён, – умолял он, и сердце Джуёна разрывалось от того, что их обычный сильный и спокойный лидер звучал таким разбитым и подавленным. – Мне жаль, что я был таким идиотом, что фактически объявил о твоих чувствах всей группе, но я действительно не знал. Как только я узнал об этом и увидел, что ты избегаешь меня, как чумы. Но твой запах говорит мне об обратном и постоянно искушает меня подойти к тебе и обнять тебя… Я больше не могу так, Джуён, это сводит меня с ума. И Джуён просто обнял его, успокаивающе погладил по спине и уперся подбородком в его голову, глубоко вздыхая. – Прости, – в конце концов, сказал он. – За то, что избегал тебя. – Всё в порядке, – пробормотал Санён. – Но почему? Неужели ты действительно думал, что я буду чувствовать себя по-другому? – Я ... не знаю. Наверное? – Джуён пожал плечами. – Ты ближе к остальным, чем ко мне, так что я просто предположил. – Ты мог бы просто спросить меня об этом, – сказал Санён, уткнувшись носом в изгиб шеи Джуёна. Джуён учуял его запах, и теперь ему просто инстинктивно захотелось ещё больше оголить шею, чтобы старший уловил больше его запаха, чтобы заявить на него свои права. – Это уже известно, – попытался возразить он. – Похоже, тебе тоже не понравилась эта идея, поэтому я просто предположил. – Перестань предполагать, – прошептал Санён ему в кожу, отчего по всей коже побежали мурашки. – Если я просто поцелую тебя прямо сейчас, ты всё ещё будешь считать, что я просто целую тебя из жалости? Санён хочет поцеловать его? Он подумал, что ослышался, может быть, он сошёл с ума, и всё это просто его галлюцинация, и если он моргнёт, то просто увидит потолок своей спальни вместе с теснотой в штанах, но даже когда он моргнул раз, другой, Санён всё ещё был там, смотрел на него сверху вниз, ожидая ответа. Чёрт возьми. – Э-э... я не знаю? – сказал он голосом, всё ещё полным вопросов и нерешительности. – Хочешь убедиться в этом? А потом Санён целует его. О, он целует его. Его красивые толстые губы, о которых Джуён думал долгое-долгое время, теперь они сами по себе, прижимаются, танцуют, лепят его собственные, как будто пытаются съесть Джуёна целиком. От одной этой мысли его спина уже выгнулась дугой, пытаясь прижать их тела ещё ближе, и Санён, должно быть, понял это, потому что он осторожно упал на него, грудь встретилась с грудью, когда он прижимался к щеке Джуёна, наклоняя челюсть, чтобы он мог войти глубже, сильнее. – Каково это? – спросил Санён через долю секунды, когда они отодвинулись, ниточка слюны соединила их губы, как будто не позволяя им расставаться слишком долго. Вместо ответа Джуён просто потянул его к себе сильнее, жадно ища брешь, чтобы он мог взять на себя ответственность хотя бы на секунду. Бесполезно. Когда Санён ухватился за его бедро, слегка впившись ногтями в мускулистую, но безупречную кожу, он ахнул, отдавая весь свой контроль Санёну, позволяя ему скользнуть языком внутрь, блуждая руками под черной рубашкой, едва прикрывающей кожу. Вид Джуёна, лежащего под ним, с вздымающейся грудью и телом, едва прикрытым рубашкой Санёна, был поистине незабываемым зрелищем. Он, не теряя времени, прижался губами к тому месту, где его кожа была обнажена больше всего, к бронзовой шее и ключицам. Джуён вздрагивает под ним, когда его губы проходят через место на стыке шеи и плеча, место, где он жаждал быть отмеченным. – Ты так бурно реагируешь, когда я это делаю, а? – поддразнил Санён, посасывая отметину на указанном месте, чтобы вызвать стон у младшего, обхватывая рукой его член, которому было отказано в освобождении. – Ты уже твёрдый. – Заткнись, – выдавил Джуён, дергая бёдрами, пытаясь заставить Санёна двигаться, а не просто бесполезно кружить вокруг его члена. – Чья это вина… Я был так близок. – Хочешь, чтобы я помог тебе кончить? – у Джуёна от этого вопроса голова шла кругом. Он Альфа, быть под контролем кого-то другого не было чем-то, с чем он боролся каждый день. Но Санён был там, прямо перед ним, предлагая то, чего он так долго хотел. Рука на его члене и глаза, оценивающие каждое его движение, как будто он просто его добыча, готовая быть уничтоженной. У него, действительно, есть большой выбор? – Да, – согласился он, поворачивая голову набок и пытаясь спрятаться в подушку. – Что «да»? – Джуён обязательно убьет его после этого. – Пожалуйста. – Вот так, какой хороший мальчик, – у Джуёна даже не было времени, чтобы возразить, потому что его рука начала двигаться, одним быстрым движением собирая количество спермы, скопившейся наверху, и увлекая вниз. Его бёдра дернулись с тихим стоном, когда другая рука Санёна нашла просвет между его бедрами, опускаясь всё ниже и ниже, пока ему не удалось засунуть два пальца между ягодицами. – Вау, – сказал он, в то время как Джуён был потрясён, полностью спрятав лицо в простынях, особенно когда Санён продолжил: «С тебя течёт больше, чем с некоторых омег». – Я ненавижу тебя, – пробормотал он, сжимая кулаки на простынях. – Я так сильно тебя ненавижу, правда. – Действительно? Я сомневаюсь в этом, – усмехнулся Санён, надавливая пальцами на простату, которую он нашёл. И да, он уже касался своей задницы всего за несколько минут до того, как Санён ворвался в его комнату, но с пальцами Санёна ощущения были совсем другими. Его тело было перегружено совсем по-другому, чем когда он делал это сам, это было видно по тому, как он сразу же задрожал и напрягся каждой мышцей своего тела. – Я почти ничего не сделал, – весело сказал Санён, сильнее надавливая пальцем на тугой ободок. Джуён издал тихий звук, который он не мог объяснить, его задница автоматически сжалась и выпустила ещё больше смазки, которая стекала прямо на его промежность. Он мог бы поклясться, что услышал ухмылку Санёна в повисшем воздухе. – Сексуально, – хриплый голос старшего заставил его позвоночник и нервы затрепетать. – Давай, перевернись. Он не уверен, почему Санён вообще попросил его об этом, потому что старший просто подсунул руки ему под спину и почти всем телом повалил его на живот. Он зарычал от внезапной демонстрации силы, пытаясь сопротивляться, но всё, что Санёну нужно было сделать, это крепко схватить его за шею, не давая ему поднять голову, и его тело немедленно опустилось обратно. – Не дёргайся, я держу тебя, – заверил он его, одной рукой поглаживая изгиб его задницы. Его палец снова вернулся к его дырочке, смачивая его смазкой, которую он предоставил. Пальцы Джуёна на ногах согнулись по собственной воле, и он тихонько взвизгнул, когда Санён погрузил палец внутрь. Он готовил его с такой тщательностью, скользя одним пальцем за другим, ожидая, пока он приспособится после каждого, и осторожно двигая ими. Он также массировал спину каждый раз, когда становился слишком напряжённым, и целовал шею, когда хныкал от дискомфорта. Как, по-вашему, Джуён не будет подчиняться, когда мужчина, в которого он влюбился, такой? – Я думаю, ты готов, – сказал Санён, когда смог с легкостью пошевелить тремя пальцами внутри него. Он вытащил пальцы, вытер их о простыни, прежде чем стянуть собственные штаны. Звука его члена, хлопающего по животу, было достаточно, чтобы у Джуёна чуть не потекли слюнки, и он не мог не оглянуться, увидев огромную длину члена, который в настоящее время был в руке Санёна. И хотя какая-то его часть определенно возбудилась, думая о том, как хорошо было бы чувствовать его внутри себя, это всё ещё его первый раз, когда он пытается взять что-то настолько большое в свою задницу. Что если будет больно? Не разорвёт ли его на части, когда тот попытается войти? – Расслабься, – мягкий голос Санёна вырвал его из тревожных мыслей, вернув к реальности мягким постукиванием по бедру. – Что случилось? Передумал? Всё в полном порядке, просто чтобы ты знал. – Нет, нет, я просто... ты знаешь, – сказал он, отворачиваясь от Санёна. – Никогда не делал этого раньше, – его слова слегка приглушила подушка, но Санён всё равно услышал. Он усмехнулся, наклоняя голову Джуёна набок, чтобы он мог снова поцеловать его, ущипнув за покрасневшие щёки просто так. – Я думаю, что не часто бывает так, чтобы в Альфу проникали сзади, а не наоборот, да? – Да пошёл ты, – выругался Джуён, чем вызвал искренний смех старшего. – Я не планировал, что всё это произойдёт, неужели ты думаешь, что я просто молюсь луне каждую ночь, чтобы превратиться в тип «О»? Серьёзно, пошёл ты. – Я шучу, я просто шучу, – засмеялся он, снова целуя его, чтобы прервать его тираду. Он держал их губы прижатыми друг к другу, пока не почувствовал, как Джуён тает в его объятиях, пока его хриплые протесты не превратились в хриплые стоны, а раздражённое извивание не превратилось в желание чувствовать от него больше. – Я буду нежен, хорошо? – пообещал он, как только они отстранились, переплетая их пальцы вместе на простынях Джуёна. – Звучит неплохо? – М-м-м, – пробормотал он, глаза уже затуманились от поцелуя и соблазнительных феромонов Санёна, витающих в воздухе. Санён усмехнулся, крепко обхватил его за бедра и просунул член между ягодиц, легко скользя вверх и вниз от того, насколько влажным был Джуён. – Я вхожу. Это было, по сути, его последнее предупреждение, и прежде чем Джуён успел ответить, он уже ввёл кончик в тугую дырочку Джуёна. Стон, который издал Джуён, был определённо достаточно громким, чтобы встревожить всё общежитие. Санён зажал ему рот рукой, приглушая его крик, когда Джуён вскрикнул, когда тот продвинулся ещё немного. – Остальные услышат, – сказал он, легко проталкиваясь ещё на дюйм, только для того, чтобы услышать, как хнычет Джуён. – Ну, я почти уверен, что они уже перебрались в другое общежитие, почуяв наши запахи. Знаешь что, продолжай, я хочу тебя услышать. – А-а-вай стоп! С-стоп, – с трудом проговорил он, когда Санён продолжил без каких-либо перерывов. Он сжался вокруг него, пытаясь заставить его остановиться хотя бы ненадолго, и, к счастью, Санён прислушался, оставаясь совершенно неподвижным и позволяя Джуёну делать глубокие прерывистые вдохи. – Хм? – спросил старший, рисуя маленькие круги на его бёдрах. – Больно? – Чувствительно, – ответил он на одном дыхании, бёдра немного дрожали, пытаясь приспособиться к внезапному растяжению. – Я никогда... нгх, ничего не брал сзади, ты же сказал, что будешь нежным! – Я веду себя мягко, но если нет, то я просто вставлю его одним быстрым толчком, – возразил Санён. Когда он, наконец, полностью вошёл, Джуён едва мог дышать. Он вцепился в простыни мёртвой хваткой. Санён чувствовал, что внутри него стало гораздо больше, чем когда он просто смотрел на него. Он достиг мест, о существовании которых он даже не подозревал, и всё это так приятно. – Ты такой мокрый, – проворковал Санён, большим пальцем вытирая мутную жидкость, вытекающую из его дырочки. Тело Джуёна дернулось с тихим криком, бёдра двигались сами по себе, пытаясь заставить Санёна тоже двигаться. – Теперь просишь большего? – Санён усмехнулся, прижав бёдра к себе, и снова вошёл в него. Джуён зажал часть простыни между зубами, пытаясь хоть как-то заглушить звуки, вырывающиеся из его губ. – Несколько минут назад ты просил меня быть нежнее. – Затк-заткнись, – заскулил он, собираясь с духом, когда Санён начал набирать скорость. – Ещё раз посмеешься надо мной, и я... я... ах. – Ты сделаешь что, хм? – бросил вызов Санён, направляя свой толчок так, чтобы найти ту самую точку, которая заставит Джуёна впасть в неистовство. – Ты возьмешь на себя ответственность? Перевернёшь нас и трахнешь меня вместо этого? Ты можешь это сделать? – Я могу о-о-ох т-там бля-я-я-ять, – он запнулся на своих словах, пуская слюни на простыни, когда Санён сменил темп на медленный, безжалостно надавливая на его простату. – Нет, ты не можешь, – ответил за него Санён, звук его яиц, шлепающих по заднице Джуёна, звучал прямо в его ушах. – Просто смирись, что тебе это нравится. Тебе нравится быть снизу для меня, да? Нравится, когда мой член глубоко в твоей заднице? – Д-да... – признал он слишком легко, даже не понимая, что говорит. – Да, мне... мне это нравится... так нравится. – Блять, – простонал Санён, прижавшись носом к его шее и вдыхая его запах, пока не опьянел от сладкой хвои. – Конечно, тебе это нравится, детка. Ты мой, весь мой. Джуён рискнул оглянуться через плечо, и его тут же обдало новой волной жара в животе. Глаза Санёна теперь были полностью золотыми, острые клыки высунулись, и он смачивал их языком, готовые вгрызться в любую поверхность. – Н-не… нет, – слабо сказал он, слишком далеко зашедший, чтобы составить правильное предложение. – Нет, не отмечай меня. – Мой, – прорычал Санён, в основном теряя способность здраво мыслить. Он двинулся, чтобы лизнуть то место, где Джуён жаждал быть отмеченным, и это место пульсировало, даже когда Санён просто дышал на него. Это заставляет сходить его мозг с ума. Сама мысль о том, что на нём наконец-то будет метка Санёна, что он будет полностью подчиняться только Санёну, была действительно заманчивой, но он также знает, что посреди секса не лучшее время для обсуждения таких серьёзных вещей. – Не... отмечай меня, – сумел сказать он, качая головой. – Нет, пока. – Но я хочу пометить тебя сейчас, – ворчит он, впиваясь пальцами в кожу, чтобы удовлетворить свою потребность увидеть свою метку на его коже. Джуён застонал, умудрившись наклонить шею в сторону, так что укус Санёна пришёлся ему в шею сбоку. – Сначала свяжи меня узлом, – наконец предложил Джуён, и когда Санён не сдвинулся с места, он отодвинул бёдра назад так сильно, как только мог, сжимая его. – Хочу, чтобы ты кончил внутрь, – казалось, это сработало, когда Санён издал хриплый вздох. – Узел, – наконец согласился Санён, набирая ещё большую скорость, и перевернул Джуёна на спину со скоростью менее двух секунд. Джуён едва мог что-либо сказать сквозь все свои крики. Его переполняли самые приятные ощущения, горло сдавливало так, что казалось, он едва может дышать. Он прильнул к Санёну, когда старший придвинулся ближе, чтобы лизнуть его шею, и, несмотря на то, что он отказался быть отмеченным, особенно в такой опрометчивый момент, его тело дрожит, когда клыки Санёна несколько раз задели его место, где можно поставить метку, уже претендуя на него. Первое прикосновение губ к его коже заставило его пошатнуться. Его пальцы ног согнулись, сильно дрожа и выделяя ещё больше смазки, которая просачивается насквозь с каждым толчком Санёна. Это не осталось незамеченным старшим, который с усмешкой погладил его по адамову яблоку и стал трахать его ещё глубже, основание его члена заметно набухло. – Хочешь кончить? – спросил он, взяв Джуёна за подбородок, когда заметил, что у младшего едва хватает сил держать голову прямо, глядя в глаза Санёну. Он кивнул, его глаза были такими усталыми и полузакрытыми, что казалось, он может заснуть в любой момент. – П-пожалуйста, пожалуйста, да... – сумел выдохнуть он и застонал, когда Санён с громким шлепком вошёл в него бедрами, вонзив кончик в чувствительную простату, пока он не начал яростно дергаться под ним. – Тогда давай, кончай для меня, детка, – уговаривал Санён, накрывая рукой его член и проводя ею вверх-вниз. Джуён издал протяжный стон, мышцы напряглись, и каждая часть его тела изгибалась и выгибалась в разные стороны. – Г-господи, кончаю... – пробормотал он, закатывая глаза назад, когда Санён крепче обхватил его основание, стимулируя узел. – Давай, завяжи узлом мою руку, так тебе будет лучше, а? – предложил он, вдавливая своё собственное набухшее основание в его тугой ободок и, наконец, кончил внутрь него с ворчанием, узел растягивал дырочку Джуёна до максимального предела. Чувствуя, как сперма Санёна выплескивается внутрь него, он наконец-то дошёл до края, к которому стремился уже несколько дней, как его собственный узел набухает, бесполезно завязывая руку Санёна, которая крепко сжимала его основание. Его бёдра дрожали, мышцы время от времени сводило судорогой, пытаясь приспособиться к совершенно новому ощущению, которое привело его в эйфорию, разум был совершенно пуст, а зрение затуманено. Им потребовалась пара минут, чтобы окончательно прийти в себя, Санён восстановил дыхание, а Джуён перестал дрожать. Когда они, наконец, пришли в себя, хватка Санёна ослабла вокруг его члена и его теперь уже ушибленного бедра, оставив тело Джуёна лежать на кровати. – Чёрт, – прохрипел Санён, золотистый свет в его глазах то вспыхивал, то гас, когда он видел, какой беспорядок он устроил на теле младшего. Такие тощие мышцы, бронзовая кожа, испещрённая его отметинами, красные и фиолетовые пятна повсюду. Кроме той части, которую он должен был заполнить, той части, где он должен был укусить и предъявить свои права на другого Альфу. В конце концов, он заставил себя успокоиться, услышав слабое мычание Джуёна, и его тело сжалось, когда его член изверг ещё одну струйку спермы, попавшую на его собственный живот и рубашку Санёна, которая, как он сомневался, сможет вернуться в свое чистое состояние с таким количеством пятен, уже отпечатавшихся на ткани. Он медленно опустил своё тело на его тело, а затем перекатился на бок, обнимая младшего и осыпая его лицо поцелуями. – Хэй, – улыбнулся он, когда Джуён открыл глаза, и потёрся щекой о его волосы, чтобы передать младшему Альфе больше своего запаха. Его Альфа. – Как ты себя чувствуешь? Джуён ответил небольшим хныканьем, придвинувшись ещё ближе, когда бедро Санёна дернулось, он выплеснул в себя ещё одну струю спермы. – Устал, – с усмешкой заключил Санён, перебирая пальцами волосы на его затылке. – Было больно? – Нет, – просто пробормотал Джуён, но тот всё равно услышал его, так как они были практически прижаты друг к другу, и между ними не было пространства. – Просто устал. – Я вижу, – он нежно поцеловал его в лоб, чувствуя трепет ресниц, касающихся его щеки. – Ты можешь отдохнуть, позволь мне позаботиться о тебе. И Джуён пробормотал что-то бессвязное, о том, что он не будет спать и поможет с уборкой, но, в конце концов, его слова потерялись в размахе его губ и изгибе губ Санёна, и вскоре он задремал, чему способствовала неустанная рука Санёна, гладившая его волосы.***
Первое, что сорвалось с его губ, когда он окончательно проснулся, был стон. Сквозь занавеску струился солнечный свет, атакуя его зрачки от того, насколько ярким он уже был, значит, он проспал всю ночь до утра. Его ноги практически онемели, а в горле больше всего чувствовалась хрипота. Он едва мог передвигаться, как будто что-то удерживало его на месте. И тут он понял, что что-то действительно удерживает его на месте. На его тело легла рука, обнимая его, в теплой утренней дымке и паре чистых простыней. Это тепло, успокаивающее и умиротворяющее, как будто засыпаешь под запах ливня и холодный ветер, что ему захотелось просто утонуть в нём, закрыть глаза ещё на минуту или даже на час, ничего не делая. Когда ему, наконец, удалось открыть глаза, перед ним предстала пара улыбающихся губ и такие же улыбающиеся глаза. Он узнал эти черты, они явно принадлежали Санёну. Боже, он выглядел так красиво, как всегда, и Джуён действительно думал, что всё это сон, пока он, наконец, не заговорил. – Хэй! Одного этого слова было достаточно, чтобы он окончательно проснулся. Он автоматически отпрянул назад, пытаясь отползти подальше от него, но тут жгучая боль пробежала от его ног вверх по позвоночнику, и он просто свернулся калачиком, шипя и стоная от боли. – Ты в порядке? – Санён озабоченно нахмурился, легко притянув его за талию и снова заключив в свои объятия. – Не двигайся так внезапно, мы довольно сильно постарались. – Заткнись, – прорычал он, но поскольку они оба Альфы, его угроза оказалась совершенно неэффективной. Вместо этого Санён лишь усмехнулся, убрал прядь волос с его глаз и поцеловал в нос. – Ты очарователен, – сказал он, как будто Джуён только что не рычал на него с угрозой. – Тебе не понравилось? После этого вопроса Джуён полностью превратился в лужицу. Он никогда не смог бы солгать, он не умеет врать, поэтому он решил не отвечать, зарывшись лицом глубже в обнажённое плечо Санёна. Старший Альфа, должно быть, почувствовал тепло, исходящее от его лица, потому что он засмеялся от восторга, обнимая его ещё крепче и втирая свой запах в кожу Джуёна. – Очаровательный, – повторил он, касаясь его шеи. – Твой запах сейчас очень сладкий. Не могу поверить, что он адаптировался благодаря мне. – Мой запах скоро перестанет существовать, если ты будешь продолжать тереться об меня, – сказал Джуён, но он лежал совершенно податливо, счастливо мурлыча, зная, что на его коже отпечатался запах Санёна. – Я бы не возражал, если бы это означало, что ты будешь пахнуть как я, – сказал Санён. – И ещё, раз уж мы проснулись, может, продолжим вчерашний разговор? – Какой разговор? – О метке. – О. Джуён сразу же покраснел, избегая взгляда Санёна, в котором плещется веселье и столько нежности. – Почему ты краснеешь? Мы буквально вчера всё это делали. – Заткнись! Я сказал, заткнись! – Джуён вскрикнул, но это была уже не угроза, не больше. Санён рассмеялся, обняв его так, что чуть не сжал, потому что Джуён просто слишком очарователен в его глазах. – Однако мой вопрос серьёзен, – Санён улыбнулся, да так ярко, что улыбка достигла глаз, превратив их в прекрасные полумесяцы, которые Джуён так обожает. – Я действительно хочу пометить тебя. Хочу сделать тебя своим. – Ты можешь перестать быть таким милым и романтичным в восемь утра? – Джуён ворчал, но его лицо было тёплым, и Санён с радостью начал осыпать поцелуями все доступные поверхности. – Но я имею в виду, разве это не слишком быстро? Разве тебе не нужно ещё немного времени, чтобы все обдумать? – У меня и так было достаточно времени, – усмехнулся Санён. – Когда ты избегал меня почти неделю, я использовал это время, чтобы подумать. Думаю, это тебе нужно ещё немного подумать. – Что ты имеешь в виду? – Я не пытаюсь дразнить тебя, но так как ты у нас тип «О», это будет совершенно не похоже на твои обычные наклонности Альфы до всего этого, особенно после того, как я помечу тебя, – сказал он, выглядя комично обиженным, когда Джуён фыркнул. – Эй, что смешного? Я говорю серьезно! – С той ночи, когда я понял, что у меня из задницы течёт смазка, я уже изменился, хён, мне не понадобится метка, чтобы понять разницу, – сказал Джуён сквозь фырканье. – Я имею в виду, ты можешь пометить меня, если ты действительно уверен в этом. Я просто не хочу, чтобы ты пожалел об этом в будущем, учитывая, что нам ещё только по 20 лет и всё такое. – Почему я должен жалеть об этом? – Кто знает, – пожал плечами Джуён, проводя пальцем по его обнаженной груди. – Учитывая, что мы айдолы, мы на самом деле не можем так много исследовать. Кто знает, может, после нашего ухода на пенсию или в ближайшие десять-двадцать лет ты увлечешься кем-то новым. – Я этого не сделаю, – тут же оборвал его Санён, заткнув ему рот поцелуем. – Я верный человек, понимаешь? К тому же я уже давно влюблён в тебя, но ничего не могу с этим поделать, так как Альфам сложно быть вместе, только если один из них прошёл через мутацию. Теперь, когда у тебя это получилось, зачем мне тебя отпускать? – Что? – недоверчиво спросил Джуён. – Значит, всё это время ты был в меня... – Да, – усмехнулся он, потирая щёки, которые начали краснеть, отчего его губы стали ещё более надутыми, прежде чем поцеловать его. – Ну? Что скажешь? На самом деле Джуёну не потребовалось и минуты, чтобы всё обдумать. Он уже принял решение задолго до всего этого, ещё до того, как мутировался в тип «О», он всегда хотел быть рядом с Санёном, даже если бы это означало только быть другом на всю жизнь. Теперь, когда у них есть шанс стать парой, было бы глупо его упустить. – Хорошо. – Хорошо? Ты уверен? – спросил Санён, немного удивленный тем, что он так быстро согласился. – Ты не должен чувствовать давления, знаешь ли. Даже если это не сейчас, я не собираюсь менять свои притязания на тебя или что-то в этом роде. – Не заставляй меня повторять, хён, – пригрозил он, в основном потому, что ему неловко, если придётся повторять. Санён, должно быть, понял это, потому что он засмеялся и кивнул, переплетая их пальцы вместе. – Хорошо, – он поцеловал его в щёку, после чего спустился вниз, открыв рот, чтобы его клыки увидели свет. Он не спеша покрыл поцелуями шею, уже полную засосов по всему телу, прежде чем, наконец, добрался до места будущей метки. Но как только он оказался всего в нескольких миллиметрах от его кожи, он замешкался. Джуён почувствовал его дрожащее дыхание на своей потной коже, и то, как вспотела его рука в руках Джуёна. Он сжал руку сильнее, и Санён, наконец, вырвался, лизнув бронзовую кожу. – Вот и я. Напряжение в комнате было столь же тяжелым, сколь и волнующим. Сердцебиение обоих проносилось сквозь облако, стуча так громко, что другой мог услышать его сквозь тонкий слой кожи. Джуён закрыл глаза и испустил дрожащий вздох, когда, наконец, почувствовал, как клыки Санёна экспериментально прощупывают его кожу, и в тот самый момент, когда он начал давить сильнее… – Джуён! Ты видел... Их движения замерли во времени вместе с хлопком двери, и перед дверным проёмом предстал взволнованный Хёнджэ. Выражение его лица из счастливого превратилось в выражение абсолютного ужаса, когда он увидел прижатого к матрасу Джуёна и полностью обнажённую верхнюю часть тела Санёна, следы ногтей Джуёна разбросаны по его спине в виде красных линий, чётких как день. – Я... – заикаясь, пробормотал он, переводя взгляд с глаз Джуёна на глаза Санёна и обратно, глаза расширились ещё больше, когда он увидел зубы Санёна, готовые проткнуть кожу, а затем он захлопнул дверь и убежал так быстро, как только мог, с громкими шагами, которые, должно быть, резонировали по всему общежитию. – Хёнджэ хён, подожди! – Джуён был готов скатиться с кровати, сев с болью в заднице, чтобы погнаться за ним на случай, если он расскажет другим участникам группы о том, что происходило в его спальне, но Санён удержал его, обняв сзади, и снова провёл клыками по его коже. – Куда это ты собрался? – спросил он, и звук его голоса, низкого от желания и власти, уже заставлял Джуёна сходить с ума. – Я ещё не пометил тебя. – Ах ты, собственник хренов, – ему всё же удалось закатить глаза, но через секунду он их закрыл, почувствовав, как клыки экспериментально надавили на его место для будущей метки. – Не то чтобы кто-то мог меня забрать или что-то в этом роде. Твои следы уже повсюду. – Я знаю, и мне бы хотелось, чтобы так и оставалось. Когда его зубы, наконец, пронзили насквозь, вместо боли он почувствовал лишь облегчение. Чувство спокойствия разлилось по его телу, и он вздохнул, энергия уходит, пока он не почувствовал только присутствие Санёна и его запах, обвивающийся вокруг его тела в несуществующую цепь, удерживающую его на якоре. Через несколько секунд Санён, наконец, отпустил его, убедившись, что метка достаточно глубока, чтобы остаться там навсегда, слизывая кровь, выступившую в результате его метки. Он также поднялся с кровати, порылся в ящике Джуёна в поисках эластичного бинта, чтобы убедиться, что метка заживёт, как следует. Он удовлетворённо хмыкнул, оставив бинт на тумбочке Джуёна, после чего забрался обратно в кровать, обнимая прижавшегося к нему Джуёна, стараясь быть как можно ближе к нему. – Хорошо ли я сделал перевязку? Сильно болит? – спросил он, когда Джуён поморщился при малейшем движении. – Нет, не очень. Жжёт, но тут уж ничего не поделаешь, правда? – сказал Джуён. – Наверное, – пожал он плечами. – Хотя Хёнджэ видел. – Да, видел, – усмехнулся Джуён, явно наслаждаясь чистым ужасом, который он увидел на лице Хёнджэ. – Может, объясним ему? – Что объясним? Это не оставляет места для недопонимания, особенно когда у меня теперь есть вот это, – Джуён коснулся следа, оставленного Санёном на его шее и плече. – Пусть так и будет. Надеюсь, это научит его стучаться в будущем. – Ты прав, – засмеялся Санён, прижимаясь к нему всем телом, позволяя солнечному свету омывать их тела в их мирное, но немного хаотичное утро. – …Что это толкается у меня за спиной? – Хехе, – Санён просунул колено между его бёдер, мягко надавливая на член. – Один раунд, чтобы начать утро? – Ты с ума сошёл, моё тело всё ещё болит после вчерашнего, а ты хочешь сразу лишить меня способности ходить? – Пожалуйста? – Он надулся. – Поскольку ты в основном пахнешь как я, теперь моё тело реагирует на это. Я буду нежен, обещаю. – Вчера ты также сказал, и посмотри, что произошло. – Так это значит «нет»? – ...Нет. Мирное и хаотичное.