Филия Комитета добровольцев по предотвращению преступности города Сеула. 08:55. 29 ноября.
Улица района Каннам, близ берега реки Хан. Полно офисов, кофеен и разных магазинов посреди которых находилось небольшое здание в два этажа — офис филии Комитета добровольцев по предотвращению преступности города Сеула, а также офис работников отделения района Каннам-гу под их подчинением. Всего третий день командировки, а нервная система инспекторши Мюллер была уже на грани того, чтобы сдаться и поработать только над причиной собственной депортации из Южной Кореи. Очередная бессонная ночь, мешки под глазами и полное отсутствие интереса к новой работе, если это можно было так назвать. Прямо сейчас Нэнси стояла в холле здания филии Сеульского Комитета, на первом этаже. Она. И ещё примерно тридцать человек, включая начальника филии, его заместителя, специалистов, бухгалтеров, а ещё начальника отделения пробации района Каннам-гу и собственно добровольцев комитета, которые так же безо всяких возражений получали зарплату. — Всем доброго утра! — поприветствовал начальник филии пробации города Сеула господин Кан Тэ Шик, примерно 50-ти лет, что был одет в классический серый костюм, который так и сверкал в лучах уже взошедшего солнца, что пробивались сквозь стеклянную стену рядом с которой он стоял. — Что бы долго не говорить и не отвлекать вас от работы, хочу вам представить госпожу Нэнси Мюллер, что приехала к нам из Великобритании, как представитель Национальной службы обращения с правонарушителями города Бристоля, для обмена опытом в работе по исправлению преступников. — мужчина, с полностью седой головой, улыбнулся глядя на Мюллер, тем самым демонстрируя несчитанное число морщин на своём лице. — Надеюсь, наша совместная деятельность принесёт много положительных результатов… — после чего было ещё текста, примерно минут на десять, который присутствующие слушали через одного, пока седой мужчина не дал на завершение сказать пару слов самой Нэнси, что к счастью уловила суть сказанного. — Мне очень приятно здесь находиться и я поддерживаю слова начальника Кана о как можно большей продуктивности в работе. — что было чистой воды враньем из уст Нэнси, что ненавидела сам факт пребывания здесь и сейчас. — Так что, прошу, позаботьтесь обо мне! — и Мюллер сделала поклон. Всё как любят корейцы, по крайней мере так писали в учебниках по изучению корейского, из которых брюнетка не вылезала в плоть до самого вылета из Англии. Надо же было хотя бы попытаться расположить к себе «коллег». После примерно тридцати секунд аплодисментов практически все работники разошлись по своим кабинетам, за исключением нескольких человек: главного начальника, специалиста филии Ким Хёён и начальника отделения района Каннам-гу господина Джи Чан Ука. Само собой и инспекторша из Бристоля никуда не двигалась с места, ведь пока ей никто ничего конкретно не объяснил из того, с чего ей начинать свою работу или как правильно «не мешать», хотя бы госпоже Ким. — Госпожа Мюллер, — начальник Кан обратился к Нэнси. — Вашим непосредственным руководителем, который будет давать вам рабочие задания, будет начальник отделения Каннама господин Джи Чан Ук. — старший мужчина указал на мужчину ростом немного выше 180 сантиметров, с красивым чёрным андеркатом, волосы которого были убраны с лица, а само лицо… Большие глаза, ровный нос и губы бантиком — он вполне себе годился блистать на обложках журналов в качестве модели. — Однако, если у вас будут какие-то вопросы касательно пребывания в Корее, помимо работы, вам поможет госпожа Ким, которую вы уже знаете. — теперь Ким Хёён улыбнулась. Что в аэропорту, что здесь в здании Комитета, специалист Ким сражала на повал своей аурой уверенности. И пофигизма. Нэнси процентов на девяносто была уверена, что предел помощи этой женщины свершился на встрече в аэропорту, так что надеяться можно было только на себя. — Хорошо, спасибо. — инспекторша снова сделала небольшой поклон и пустила улыбку, от которой в очередной раз не веяло ничем, кроме нервозности. Вот бы в этот момент было закурить… Пальцы Мюллер стали механически ощупывать задний карман чёрных брюк, в которых она, кстати, и прилетела в Корею, однако не пришлось долго гладить свою задницу, чтобы понять, что в кармане было пусто и сигареты закончились ещё днём ранее. Нэнси с разочарованием выдохнула. — Если вам всё понятно, то я вас оставлю. Хорошего вам дня. — начальник Кан ещё пару секунд посмотрел на англичанку и после этого ушёл к себе в кабинет этажом выше. — Вам тоже… — сбавляя громкость, произнесла Нэнси в след мужчине. — Если у вас будут возникать какие-то проблемы, звоните или заходите ко мне в офис на втором этаже. — слова Ким Хёён, перед тем как она последовала за своим непосредственным руководителем. Нэнси Мюллер было не по себе от такого «гостеприимства». От неё словно убегали, а это был лишь первый день. Теперь было только дождаться пока уйдёт ещё и начальник Джи и можно было бы вообще убежать в уборную, которая находилась чёрт знает где, и проплакать весь день, пока не окончиться рабочее время и все не разойдутся, чтобы она смогла спокойно со своим красным опухшим от слёз лицом уйти пешком в Бристоль, потому что как так вообще можно было… — Госпожа Мюллер, — довольно приятный мужской голос отвлек инспекторшу от разрушающих её психику размышлений. — давайте я вам тут всё покажу и заодно расскажу чем вы будете здесь заниматься. — это был начальник отделения Каннама, который в отличие от всех остальных сегодня был искренним в выражении своих эмоций. — Да, конечно. — девушка кивнула.*****
Странно было, что осмотр здания начальник Джи начал со второго этажа, а не по порядку — с первого. Нэнси прошла с этим 34-летним мужчиной через большой светлосерый холл к довольно широкой лестничной площадке, ступеньки которой вели на тот самый верхний этаж, где находилась бухгалтерия, кабинет начальника Кана, офисы специалистов филии и небольшая зона отдыха, окна которой выходили на мост реки Хан. Долго господин Джи Чан Ук не объяснял о филии и их работе, точнее он сказал почти всё то, что Нэнси и так знала, а конкретно — что нефиг ей туда соваться лишний раз. После чего эти двое спустились обратно на первый этаж и прошли из холла к рецепции, а потом уже к кабинетам подчинённых господина Джи, которых оказалось чуть более десяти человек. Он даже кого-то англичанке представлял, но чё-то Мюллер вообще ничего и никого не могла запомнить и поэтому всем улыбалась, немножко как дурочка. В конце концов Джи Чан Ук повёл Нэнси к себе в кабинет — помещение площадью в примерно двадцать квадратных метров, с пастельно-голубыми стенами и огромными окнами, что выходили к заднему двору, с дверьми на небольшую террасу. Рабочее место господина Джи с огромным чёрным столом из эпоксидной смолы и кожаным креслом, находились как раз таки перед окнами. У Нэнси аж заиграло воображение о том, как повезло работникам этого отделения лицезреть своего красивого начальника под лучами солнца, ещё больше подчеркивающими его прекрасный силуэт, на фоне реки и каких-то насаждений за окнами. Это было первым хорошим о чем подумала англичанка за день. — Присаживайтесь. — начальник Джи в очередной раз оборвал цепочку ассоциаций инспекторши, показывая на две пары кожаных кресел в центре помещения, что стояли друг напротив друга, между которыми находился стеклянный журнальный столик, где лежали какие-то цветные папки. — Да, спасибо. — Мюллер снова начинала нервничать. Хорошо, что она более менее ровно дошла к одному из кресел, и ничего не сломала пока села на него. Господин Джи так же прошёл вперёд и сел на кресло напротив Нэнси. — В основном в нашем отделении на учёте состоят несовершеннолетние преступники, которых суд освободил с испытательным сроком или приговорил к общественным работам. Совершеннолетних осуждённых поменьше и в своём большинстве это мужчины воры и насильники. — за столько времени пребывания в здании корейской пробации, наконец-то инспекторша хоть от кого-то услышала о работе. — Госпожа Мюллер, скажите, пожалуйста, с какими группами осуждённых вы работаете у себя на родине или какие виды наказаний исполняете? Хоть и Мюллер довольно хорошо знала свою работу, однако тут у неё уже и руки вспотели от напряжения, ведь одно было слушать, кивать головой и ходить по пятах, а совсем другое — давать ответы на открытые вопросы, когда у неё за плечами было совсем немного опыта общения на корейском. — Ну… Я работаю… со взрослыми. — тяжело было говорить без пауз, по крайней мере то, что не было заранее заучено. Или же на трезвую голову. — Отлично. — Джи Чан Ук в очередной раз улыбнулся и поднял брови в ожидании остальной части ответа. — С разными… видами… наказаний… — инспекторша пристально смотрела в те самые глаза, пока ей удалось всё сказать. — А вы исполняете определения суда о предоставлении досудебных докладов или возможно ходите на судебные заседания? — начальник продолжал задавать вопросы, в конец вгоняя в ступор Нэнси Мюллер, что явно не готова была вот так сразу выдавать ответы. Это господин Джи понял по широко открытым глазам девушки, поэтому сделал паузу, чтобы дать ей время подумать и по возможности получить обратную связь. Как оказалось, нужно было несколько минут, чтобы инспекторша сообразила, что речь идёт о суде, докладах и заседаниях. — Да, я пишу доклады и хожу в суд. — было сказано медленно и моментами не совсем разборчиво, но Джи Чан Ук понял, что не всё так плохо и не в такой уж он заднице с этим обменом, если эту англичанку можно будет сплавить в суд посмотреть заседания и подучить корейский, потому что без этого было никак. — Не хотите завтра с моей подчиненной сходить на закрытое судебное заседание? Госпожа Кан Сыль Ги будет выступать с докладом, вы сможете посмотреть, как работают специалисты нашего отделения. Снова было о заседании, отчёте и какой-то Сыльги. Уж лучше было идти в суд, чем торчать в этом богом забытом месте. Долго не думая, Нэнси произнесла: — Да, с удовольствием. Начальник Джи Чан Ук в который раз расплылся в довольной улыбке.