Лунная странница

Золотые крупинки, словно мука стремительно заполняли мрачный небосвод. Некоторые любопытные, но от этого не менее таинственные звёзды ещё искрились цветами драгоценных камней, однако золотые облака света словно вуаль закутывали небесные драгоценности и чтобы их разглядеть, нужно было хорошенько присмотреться. Но вот одна маленькая звёздочка растворилась в небе, словно загадочный блик, появляющийся лишь в ночи. Вместе с тем с тёмно-зелёного листочка какого-то дикого дерева вдруг упала алмазная капля росы, появившеяся от холода, что навевала ночь своим дыханием. Словно прозрачный бриллиант она на секунду заискрилась, а после стремительно, как будто падающая звезда полетела вниз, к земле. Преодолев небольшое расстояние, алмазный сгусток мягко коснулся тёмного листа папоротника, где обитали такие же драгоценные капли. Приземлившись недалеко от края, алмазная росинка грациозно, не задев более ни одной капли и не никого не захватывая с собой, проложила мокрую дорожку вниз и осторожно повисла на самом краешке листа, вмиг застыв, сделавшись будто стеклянной. Даже лёгкое дуновение ветра не смогло сбросить росинку с положенного места. Она лишь покачнулась вместе с листиком, внешнюю сторону которого погладили ленты серебряного тумана. Впрочем, он скоро унёсся вдаль, гонимый ветром. Томные, далёкие птичьи трелли вдруг разлились по лесной чаще. Некоторые животные сонно потирали заспанные глаза, умываясь росой. Холодный туман инеем осел на меха просыпающийся редких зверей и некоторых птиц. По листьям прошёлся прозрачный ветер, даря лесу лёгкую мелодию. Однако холод не исчезал, а наполнял своим дыханием все уголки. Природа медленно и тихо просыпалась, сонно умываясь накопившейся за ночь росой и разливая утреннюю прохладу, словно освежающую ванную. Всё готовилось к рассвету… … Маленький золотой ёжик полностью показался из-за горизонта, но словно нехотя робко остановился. Он будто просыпался и лежал на линии далёкого горизонта. Однако его лучи в следующую секунду хлынули, будто тысячу лет накапливались в тесном пространстве. Искрящиеся, как бенгальские огни иголки золотого ёжика молниеносно миллиардами стрел кольнули вперёд, загораясь на голубой водной глади огнём хрустальных переливов. После, они хлынули на берег, словно золотое цунами окутывая травы и листья и превращая их из тёмно-зелёных в ярко изумрудные и зажигая в траве тысячи алмазных звёзд-росинок. Золотые туннели, в надежде разогнать белоснежную пелену тумана, ломаными линиями рассыпались по лесной чаще. Другие же прятались средь листочков деревьев, отдельными осколками распадаясь по лесу. Под деревьями образовывались тени, освещённые зелёным светом, проходившим сквозь изумрудные листы, как через маленькие фильтры. Третьи же огненные лучи рассветного солнца сосредоточили весь свой огненный запал на утреннем холоде в ярой попытке его разогнать, начиная рассветное сражение. Их подхватывал странствующий торговец — ветер и уносил вдаль на своём конвое в числе своих неведомых природных товаров. И именно он на всех парусах нахлынул на спящие города альвеек, закидывая свои товары во все отверстия. И одним из таких «отверстий» оказалось квадратное окно, находящееся высоко в бетонной стене. Ветер полился сквозняков по полу, открывая холодные, свежие объятия. Золотые туннели лучей миллионами осколков ударялись об стены и уносились вдаль световыми пятнами, словно яркие искры огненного водопада. ... Чем выше поднималось солнце, тем больше оно становилось и тем больше территории занимали его лучи, сияя всё сильнее.       И одни из этих лучей освещали королевскую комнату, небесным золотом заливая стены и спускаясь на пол.       Также в этой комнате находилась роскошная кровать, в которой лежало длинное худое женское тело, укутанное в китайские шелка. Пламенные волосы лежали беспорядочным полукругом над головой. Также над головой лежала согнутая в локте рука, обхватывая макушку. Белоснежная кожа альвейки сильно контрастировала на фоне огня, что покоился в девичьих волосах. Она казалось ненастоящей, словно из фарфора… Как будто стараясь проверить, живая ли это девушка и мягка ли её гладкая кожа, солнечный свет, искрясь золотом, медленно пополз вверх, освещая ноги и пытаясь подарить им хоть какой-то загар. Вскоре он докаснулся до мраморно-белой утончённой руки, что покоилась на плоском животе. Далее драгоценный луч защекотал худую, но сильную, выбеленную шею и, наконец, мягко коснулся острого подбородка. Оставалось немного и солнца нежный свет сплошной волной окутал лицо и оставшуюся руку, золотом соединяясь с пламенем длинных волос. А дальше, о не поверите, комната тут же озарилась оранжевым, а световые лучи сделались ярче, соединившись с огнём в волосах Вены. Во всём есть своя магия. Магия альвов, помимо сверхчеловеческих способностей, благодаря которым, кстати, за пару лет страна смогла поменяться и расширить свои границы, как у людей за десятки, заключалась в загадочной связи с природой. Нет, конечно, как небесные странники они не могли сливаться с природой в одно целое физически, но зато могли прекрасно её чувствовать и слышать, сливаясь духовно. Ведь каждая связь с природой индивидуальна и особенна, однако именно она одинаково связывает и альвов и небесных жителей в один нерушимый союз. Вместе они защищают и помогают природе… Покои заливал яркий свет, оранжевой краской расплываясь в воздухе. Вместе с тем, почувствав странные ощущения, миру открылись два, горящих потусторонним зелёным светом, изумруда, добавляя внешности девы ещё более неестественной и невероятной магии и заканчивая кукольный образ. Хлопнув ресницами, альвейка подставила под себя бледные руки и медленно села. Из окна лился яркий солнечный свет и прилетал свежий ветер, принося в комнату последние капли ранней утренней прохлады. Холодные потоки гладкими лёгкими и прохладными потоками остудили, купающуюся в утренних лучах кожу, даря приятную свежесть и лёгкость спросонья. Также из окна доносились певучие утренние песни, давно проснувшихся птиц и насекомых, что распевались с рассвета. Вена прикрыла глаза и слегка подняла подбородок к потолку, наслаждаясь приятной слуху лесной мелодией. После девушка, шурша одеялами, опустила ноги с кровати вниз, на холодный бетонный пол. Встав и неспеша пройдя пару шагов, дева остановилась у зеркала, рядом с рабочим столом. За стеклом стояла девушка… Густые, рыжие локоны опускались ниже лопаток за спиной, загибали в спирали огненные концы на левой груди и вихрились на правом плече. Волосы были пышными и всклокоченными, от запутавшихся прядей, а потому взять гребень пришлось против воли. Тем не менее на лице сияла глупая, блаженная улыбка, вызванная трансом утренней благодати. Повернувшись в пол оборота к себе же в отражении, дева «подожгла» гребень, запустив его в запутавшиеся, словно пламя в танце волосы. Когда локоны превратились в послушные волны за спиной, Вена закрепила их металлическими обручами и подняла взгляд на своё одеяние. Вчера, закончив полёт с Нотом, Вена сильно вымоталась, ведь как-никак позади было ещё и празднество. Поэтому, вернувшись, она кое-как нацепила на себя первую попавшуюся на ходу тряпку, даже не задумываясь о том, как правильно её надевать. Этой «тряпкой» оказалось тёмно-коричневое шёлковое платье в пол с вышитыми белыми ветками на ногах. Крепилось оно к верёвочному обручу вокруг шеи. Также на правом плече был тонкий длинный плащ в пол. Проведя рукой по приятной на ощупь ткани, Вена неспеша сбросила с себя одеяния, подставляя утреннему свету и волнам ветра обнажённое тело. А потом девушка надела новые подвязки и нижнюю тунику, и подошла к шкафу в углу и, открыв скрипучие дверцы, со значением обвела глазами его содержимое. Первым на глаза попалось длинное японское кимоно. В Альвхейм съезжались торговцы со всех концов света и государств, а потому здесь можно встретить самые разнообразные заморские товары. От греческой туники до японского кимоно. На самом деле состав шкафа королевы каждый день менялся, ведь пока правительницы не было в покоях, там убирались слуги. И они ухаживали за каждой собственностью королевы. Всё, чтобы не приобретала королева, требовало ухода и каждая королевская собственность его получала и находилась в прекрасном состоянии. Кимоно радовало глаз и привлекло внимание королевы альвов. — Кея! — прокричала Вена. В следующую секунду в коридоре послышался свист — за служанкой побежали, использовав сверхчеловеческую скорость, и спустя пару секунд девушка уже стояла перед Веной. Это была невысокая блондинка с золотистыми волосами и ясными синими глазами. На ней был традиционный альвейский наряд: нижняя туника выше колен из полупрозрачной ткани и голубая верхняя туника ниже колен с вышитыми золотом краями и коротким рукавом. На плечах, ключицах и лопатках красовалась железная кольчуга, поверх которой были надеты металлические наплечники и металлический ворот с золотой фибулой. На голове было типичное украшение — золотой венок. Альвы — народ сильный и богатый, а главное — полностью свободный, и состоящий из одних лишь женщин, причину вы знаете. И что у других народов носят лишь люди знатные, да на крайняк короли, у альвеек носят девушки, не имеющие особо богатого расположения средств. Вот так. — Помоги надеть кимоно, — девушка без слов достала несколько слоёв одежды и принялась оборачивать в них свою королеву. Кимоно напоминает собой Т-образный халат. Одежда закреплялась на теле поясом оби, который расположен на талии. Вместо европейских пуговиц использовались ремешки и бечёвки. Характерной чертой кимоно являются рукава содэ, которые обычно намного шире толщины руки. Они имеют мешкообразную форму. Рукавное отверстие всегда меньше высоты самого рукава. Поскольку японский традиционный наряд подобен халату, в нём нет открытого воротника вроде европейских костюмов. В целом он удобен и не сковывает движений       На однотонном фоне кимоно были изображены разрывы и сквозь них виднелись фениксы и ветви плетущейся лозы. Этот орнамент может обозначать следующее: «Пусть монотонность будней будет разорвана и в жизнь придет удача, счастье и процветание, которые продлятся много лет. ... Когда все элементы одеяния были на месте, служанка поклонилась, отступила и испарилась… Вена посмотрела в глаза своему отражению. Ей было всё равно, как завязали её пояс и тому подобное, она просто смотрела… Как тогда — у озера с водопадом семь лет назад. Но сейчас взгляд был другим. Более мудрым, более живым. Однако прежний ветер спокойствия и равнодушия не покидал изумрудных глазниц. Только одна капля безразличия всё же вытекла из смарагдового ока. И заменилась на… Любовь? Да… Любовь. Любовь к своим дочерям поселилась уже в материнском сердце Вены. И лишь к ним и никому более. Однако… — Прошлое есть прошлое, Вена. Его не изменишь воспоминаниями. Нужно принять его и жить дальше. Ведь будущее всегда в наших руках. Наше будущее. Будущее моих дочерей, моего народа, моё…– Вена сказала это самой себе. Себе в отражении. Уже который год она себе это говорит. Пора вслушаться. Выдохнув, она огляделась, в поисках завершающего элемента образа. На небольшой тумбе красовалась альвейская королевская корона. Она имела форму обруча с возвышающемся треугольником. Она была вылита из Драконьего золота, как любят говорить иностранные путники. Золото из лавы громмеля было особенным, непохожим на другие. Особая красота блеска и искры солнечных лучей поселились в нём. Но самое главное: оно казалось «живым», эластичным. Не металлом, напичканом камнями, а будто «живым организмом». Также оно было легко и крепко. Но тягуче, при нагревании. Ну а в самой середине диадемы сверкал один единственный огромный «Горный Альвейский Алмаз» — гордость Альвхейма. Более таких драгоценностей не встретишь нигде. Лишь в горах Альвхейма. Как думают другие народы. На самом деле таких «алмазов» действительно более нигде не найдешь, но это не потому, что они есть лишь в горах Альвхейма. Нет. Это кристаллы присланные с Неба. Из этого материала и состоят сами звёзды, что каждую ночь сияют в наших глазах средь чёрной мглы. В определённые дни в Альвхейме можно было встретить торговцев. Однако в остальное время дорога в эту землю закрыта. Это или обычные, будние дни, как этот или же тайные обряды альвов. Ведь этот народ хранит за стенами своих крепостей много тайн и загадок, что жительницы прячут в своих домах и храмах в торговые дни. И путникам остаётся лишь гадать, что находится за стенами загадочного и недоступного Альвхейма… Корона верхним обручем крепко обхватила голову, и Вена спешно покинула покои. У дверей стояли две стражницы, что учтиво ей поклонились, стоило королеве оказаться в коридоре. Королева, про себя, довольно улыбнулась. Вене нравились переходы дворца. Они были светлыми и мрачными, разноцветными и тусклыми, давящими и широкими одновременно. На стене перед девушкой были наложенны синеватые росписи, в виде линий. Их освещали янтарные концы огненных лучей, что долетали сюда через окна в правом конце коридора, делая настенные линии таинственными и тусклыми, как чешуя её дракона и яркими, как его иномирное свечение. Впрочем, долго стоять и любоваться стенами у Вены не было времени. Она развернулась влево и зашагала. … Девушка вышла к Залу Часов. Это было большое, уютное помещение с расписными стенами. Здесь находились достаточно большие механические часы, вокруг которых предупреждающе раскинулась резная ограда. Искусная металически-белая стрелка показывала девять утра. Однако долго здесь пробыть Вене не представилось возможным: к ней рысцой направлялась среднего роста русоволосая девушка с карими глазами и смуглой кожей. Некогда чёрные, выбеленные на солнце локоны, в которых теперь сливалось несколько разных оттенков были собраны в густой пучок, а одета она была в длинный белый греческий пеплос с чёрным меандром по краям и красивым диплодием на правом плече. В руках она держала огромную стопку пергаментов, чудом не выпадавщим у неё из рук. Советница. Вена присоединилась к ней, с важной спешностью вышагивая путь, ведущий к выходу из дворца. На ходу у них завязался привычный разговор о делах: — Сегодня в час военный совет, в четыре приём подданных, а после, как Вы и желали, облёт заповедников, — начала речь советница. — А что с границами? — произнесла Вена — Недавно прилетели жуткие жути. Всё спокойно, — с некой фривольностью, нога в ногу выводя быстрые шаги, девушки пересекали просторы дворцовых переходов. — Всё равно отправь девушек проверить. Что по поводу тайных отрядов? – Нахмурившись, сказала Вена. — Пока что всё тихо. — Пусть пока разбивают базы и запасаются всем необходимым. Мы не можем допустить просчётов. А по поводу миграции? — На нашей территории проживают трое странников: одна здесь доживает свои годы, вторая тут уже пять лет, а третий тут с прошлого года. В этом году прибыло двое. — Прилетает всегда по одному. Второй вероятнее всего бежал. Где они сейчас? — Помрачнев, спросила королева. — В одной из комнат дворца под присмотром. — Свяжите их. Что-нибудь ещё? — Как обычно, в связи с миграцией, открываются ворота на Небо и тот мир начинает действовать на наш. Скоро разлив реки, вода поднимается, становится теплее и с востока движется гроза на пару недель, все это чувствуют. — Что по поводу драконов? — Новых видов не наблюдается, а на Небо иммигрировали несколько семей змеевиков, четыре пары шипорезов и несколько разнокрылов. В Альвхейм прилетела семья тайфумерангов, пара змеекрылов и стая ужасных чудовищ. Отряды по защите драконов с материка, моря и архепилагов вернуться под утро, вестей нет. На территории Альвхейма всё, как обычно спокойно, — советница вздохнула, — Эх, как жаль, что мы не правим миром… Мы бы жили намного лучше, — в глазах девушки застыла печальная отрешённость. — Однако наши земли всегда в наших руках, и мы должны сохранять их, чтобы тот ничтожный клок территории, коей мы обладаем, был безопасным углом во всём подлунном мире, — Остановившись и выпрямившись дугой, с небольшим предыханием, легко и уверенно проговорила Вена. Они вышли к Драконьему саду. Некогда в этой части находился заброшенный старый дворец, а ныне это развалины, поросшие мхом и лозой и ставшие прекрасным садом для драконов. Белоснежные стены, осыпанные вьюнами с красными цветами казались особенно яркими и искрящемися в свете огромного утреннего солнца. Свежими волнами заструился прохладный ветер, заставляя одежду и волосы, дрожа, синхронно подпрыгивать. Однако больше холода визуально добавил таинственный сине-голубой свет, исходящий от приближающегося к девушкам дракона. Нот. Дракон королевы не носил седла, ведь Вена рассекала воздушные просторы по загадочной схеме странников. И как будто роскошная свита его окружали ему подобные. — Последи за драконами, — приказала Вена советнице. Та безмолвно кивнула. Королева без слов погладила овальную, слегка приплюснутую морду таинственного верного дракона. Его глаза, похожие на светящийся океан, казалось, смотрели в пустоту, видели насквозь. Чувствовали нечто большее, чем даже душу. Под этим взглядом чувствовалось умиротворение и некая простота духовного строения. Его глаза были туманными, но в душе они сеяли ясность, словно синее солнце. Его влажная кожа искрились, будто обмазанная голубым инеем, а линии отростов, задвигались, словно облака тумана, гонимые ветром, за которыми также хотелось последовать. Сев на приятную на ощупь кожу, Вена дала команду на взлёт. Дракон с силой оттолкнулся от земли, и Вена почувствовала некое напряжение, будто спина была обвязана цепями. Она вместе с драконом закрутилась в воздухе, освобождаясь от кандалов гравитации и взмывая ввысь. Ветер бил в лицо, как будто дотошный художник, выравнивая каждую клеточку. А потом она почувствовала, что притяжение уже не действует, что она стремительно отрывается от земли. Это чувство сковывало, пробуждая до боли душевные воспоминания. Свобода и страх — несовместимы. Страх и боль — ещё как. Свобода и кандалы — синонимы, ведь при ощущении той свободы полёта, словно кандалы сковывает адреналин и расслабляющая, пьянящая лёгкость. Вена словно проваливалсь за грань реального, превращаясь в кого-то другого. В себя. Ветер трансформировал чувства в ощущения, напоминая о том, что это реально. Реальность — не обыденность, она способна удивить возможным, но невероятным. Ветер тому полное доказательство. Часть ветра — истинная душа, что живёт лишь в небе, до которого, казалось, рукой подать, но, к сожалению, наваждение от взмывания вверх быстропроходит, и сейчас Вена опускает взгляд вниз, к своему народу. Яркое жёлтое солнце постепенно всё ближе приближалось к зениту, озаряя своим светом и теплом тёмно-изумрудную листву деревьев, густоту которых идеально подчёркивал нарастающий ветер. Словно из небесного хранилища он выливался к земле дождём, перемешиваясь с огнём солнца лучей. И именно он, словно небесная кровь мешал в себе все запахи и приносил их к своему телу — к небу, по дороге огибая всех воздушных странников. Вместе с запахами он принёс и голоса работающих альвеек. Вена на огромной скорости по дуге пролетала над землёй. Она чувствовала эту независимость и свободу от полёта и доступа, что давали ей крылья дракона. Она могла лететь где хотела и под каким углом. Она впускала в себя ветер и чувствовала через его шёпот жизнь материка. Внизу во всю работали альвейки. Разноцветными точками они мигали на зелёной земле и яркими лентами вихрились в воздухе, вздымаясь ввысь. Некоторые брали на себя работу посложнее и на скорости полёта они казались застывшими в суматохе статуями. Их можно было увидеть стоящих у входа в лес, что-то перетаскивающих, копошившихся, танцующих, записывающих и что-то поглаживающих. Главная задача альвейского народа — защита и помощь природе. Их пёстрые платья были на все вкусы и манеры, привезённые со всех концов света в определённые торговые дни. Однако сейчас доступ в Альвхейм был закрыт. Эти куски ткани были ярче любых цветов и сильно контрастировали на фоне друг друга. Однако встречались и простые пеплосы, да туники с хитонами. Здесь к одежде в обычные дни никаких претензий не имелось. Как говорится:, Ходи, в чём хочешь, только не голая,». Талии всех альвеек были обвязаны кожаными поясами, к которым крепились мешочки с лекарствами для того, чтобы помогать природе; едой, чтобы кормить животных и кинжалы, (всегда пригодится) а также другие принадлежности для помощи природе в разных случаях и ситуациях. Детям кинжалов не давали, а лекарствами пользоваться в полной мере они не умели, не говоря уже об инструментах. А потому на их поясах были прикреплены мешочки с едой, чтобы кормить и ласкать животных. И лишь только у школьниц на поясах можно было увидеть какие пергаменты, инструменты или травы. Постепенно Вена прилетела к Биллуре. Горная река, обеспечивающая Альвхейм водой. Альвейки не стали строить дамбы и мешать природному течению, однако тут были установлены нории и колодцы-журавли, а также были вырыты каналы, по которым вода потечёт во время разлива. Изобретения альвеек и других народов были собраны здесь для удобства жизни.       Также по берегам реки стояли деревянные вышки. Это были специальные приспособления для того, чтобы девушкам было, куда выныривать из воды. Сегодня был солнечный день, и ветер раскалял воздух, кожу и лёгкие. А потому сегодня был идеальный день для подводного плавания. Альвейки вели учёт каждого вида животных, драконов, насекомых, растений, минералов и т.д. Находясь в лёгких одеяниях, они в фривольных позах, щурились на солнце и с пергамента в руках ждали, когда из воды вынырнут пловчихи. Девушки действительно выниривали на берег и залезали на специально подготовленные вышки. Они ныряли и искали, собирали и просто рассматривали подводный мир и объекты, занесённые течением Биллуры. Альвейки могли надолго оставаться пол водой из-за сверхчеловеческих способностей, а потому ждать нужно было долго. Однако столь длительное нахождение под водой дарило невероятные чувства и ощущения, когда мысли водоворотом земных благ выплывают из головы. Горная река была широка и глубока, а её сине-голубые воды были богаты разнообразными растениями, животными и минералами. Это был настоящий алмаз с богатым подводным миром, который альвейки беспрестанно исследовали и подобно русалкам, плывущим навстречу зачарованным морякам, они выползали на сушу, словно из другого измерения, навстречу ждущим учётчикам. И всё бы ничего, привычная картина как никак, но две относительно молодые девушки увлёкшись каким-то личным разговором совершенно не смотрели в сторону маленькой, на вид трёх-четырёх летней девочки, которая заинтересованая какими-то личными побуждениями, опасно близко подошла к краю. Спустя пару мгновений, ребёнок предсказуемо полетел в густые, ярко-синие воды, под пеленой который сразу же скрылся, не успев издать ни звука, кроме плескнувшихся друг о друга капель воды. Вена, заметившая сие действо, незамедлительно отправила дракона в вертикаль. Секунда, вторая, третья… Сапфировая непроглядная, густая водная гладь с каждым мгновением приближалась всё ближе, словно неимениумая смерть. Её однородная поверхность казалась жёсткой, словно металл. Но с лица Вены не последовало ни дрожи, решительность её не покидала. Не теряя сосредоточенности, она пробила ярко-рыжой головой синее стекло вод реки. Вода обдала тело Вены густыми синими потоками, разливаясь венами сначала искр тепла, а потом свежего льда по её лицу, рукам, груди, животу и ногам. Это было приятное ощущение слияния со стихией, когда её потоки разносятся по коже, разливая чувства неземного ощущения. Дальше вода приняла руки Вены, пропуская через её пальцы насыщенные пузырьками потоки, которые потянулись к ребёнку. После её дракон перевернулся вверх, противостоя встречным потокам и создавая целый вихрь, щекочущих пузырьков воздуха, и вырываясь из объятий пьянящих ощущений давления, уносящего вниз. Вена прижала к груди девочку, и подняла голову.Под силой всемогущей инерции подбородок полетел выше, чем надо и захватывающим потокам полностью открылась выбеленная шея. Губы слегка приоткрылись, и в воде закружились, лопая друг друга пузырьки воздуха. Глаза открылись и взору предстала слегка расплывающеяся синева, с разрастающемися золотыми искорками. Давление тяжёлых и густых потоков ударяло, заставляло использовать силу и сопротивление. Однако стоило их применить, как ощущалась та свобода, когда ты волен путешествовать, куда хочешь. Вода облегчала вес и отрывала от воздействия гравитации. Используя силу и ощущяя водяное давление, чувствовалось то незабываемое, приятное, пьяняющее ощущение, когда вода захватывала с головой, заполняя каждую клеточку своей магией, когда хочется в ней утонуть и так легко всплыть. Когда летать в любые направления было проще лёгкого. Когда под давлением ты чувствуешь, что сам летаешь. Вена чувствовала это ощущение и утонула в нём, как в отдельном мире широких вод, где она была лишь проваливающемся атомом дождя жизни. Однако в следующее моновение времени, тело Вены начало обдувать встречными ветрами и холодом переменившихся температур. Она действительно словно из другого измерения вынырнула. Мир даже как-то изменился: сопротивление воздуха не чувствовалось, а осевшие капли воды не отпускали из волшебных ощущений. Со стороны её поза была похожа на позу выныривающей сирены. Перевернувшись в воздухе, синий дракон быстро преземлился, уперевшись лапами в землю. Выдохнув, Вена оторвала девочку от груди и проверила, всё ли с ней в порядке. К счастью, светловолосая малышка была в порядке. Её платьице было не таким многослойным как у Вены, и не отяжелело от воды. А вот королева была похожа на тучу. С неё, словно дождь быстро стекали капли прозрачной воды, а волосы и кимоно значительно набухли, впитав влагу. Корона, верхним обручем крепко охватившая голову, не слетела и не сломалась, благодаря крепости материалов, для неё использованных. Вена, полностью убедившись, что ребёнок в порядке, подняла на прибежавших и застывших в ужасе девушек суровый взгляд. Она была полностью похожа на грозовую тучу. Казалось, что её волосы стали ещё более алыми, будто хотели передать огонь души. — Огромное спасибо, моя королева! — русоволосая упала низ перед королевой. Вторая, с красными волосами, молча поклонилась. — Вам следует внимательнее следить за дочерью, ведь Вы несёте за неё ответственность, — грозно проговорила Вена. — Простите, простите, моя королева! — её голос дрожал — Не передо мной извиняйся, — холодно отрезала Вена, передав испуганной матери, застывшую в шоке девочку. Девушка тут же принялась обнимать и успокаивать малютку, обещая больше никогда не оставлять её одну. Вена перевела взгляд к солнцу. Оно стояло в зените. Час. Пора на совет. Светящийся дракон падающей звездой улетел в сторону дворца, оставив после себя лишь ветер, от рассекающих раскалённый воздух синих крыльев. ... Военный совет проходил в самой изолированной части дворца. Средь массивных железных стен, пробивались золотые вставки в виде волн. По середине средних размеров зала стоял сделанный в таком же стиле огромный стол. За ним возвышались грозного вида воинственные девы с мечами наперевес. А во главе стола свободно восседала огненоволосая властительница, обсуждающая военную политику со своими советницами и военоначальницами. Правда некую каплю расслабления дарил вид королевы. Выражение её лица было каменным и сосредоточенным, а вот кожа… По коже, словно капли пота от перевозбуждения мозговой деятельности стекала вода, а одежда смешно хлюпала от каждого движения. Но никто не смел спросить, почему королева вся намокшая. Раз мокрая, значит так надо. Вопрос закрыт. В качестве освещения в углах зала ненавязчиво светили огни бежевых свечей. Однако их слабый свет лишь слегка разгонял царящую тьму металлов стен. Поэтому зал без окон был полностью погружён в полумрак. Но альвейки, в силу способностей, кошачьим зрением видели в темноте. Но долетавшие до них струи света могли осветить загорелые серьёзные лица женщин. И лишь белоснежная кожа королевы резко выделялась среди других лиц. В каплях воды, осевших на ее лице, отражались в танце блеска искры алого огня и разносились сиянием по мрачному помещению. Вена полностью олицетворяла собой огонь: непокорная, сильная, властная, независимая, огненная…        Помещение было с головой погружено в напряжение. — Меня беспокоят границы, — мрачно покачала головой Вена. — А что с ними не так? — с непониманием промолвила самая молодая военоначальница.       Её глаза были серыми, а волосы — золотыми, словно солнечные отблески. Одета она была в длинную тунику, от пояса расподавшуюся на несколько лоскутов. Поверх туловище надёжно обхватывал чёрный железный панцирь. На поясе висел стальной меч, а в руках покоился крепкий железный шлем. С плеч струился белоснежный плащ. — Нападений давно не было, — серьёзно ответила Вена — она знала, о чём говорит, — Тупорылые варвары никогда не думали, а просто атаковали наши границы, считая себя великими храбрецами, а алчные правители соседних земель всегда зарились на наши земли, — " Убивали бы друг друга, да пожалуйста, мне плевать, но они ещё и с нами войну развязать пытаются. У меня слов нет,» — с отвращением подумала Вена, — На границах всегда было неспокойно, а сейчас там тишина. Меня это настораживает. — Затишье перед бурей, — задумчиво обхватив ладонью подбородок, произнесла среднего возраста голубоглазая брюнетка. — Вот именно, — подтвердила мысль Вена. — На островах сейчас готовятся к операциям наши тайные отряды. Может, имеет смысл им провести разведку, пока о них никто не знает? — подала голос, доселе молчавшая в углу рыжеволосая женщина с голубыми очами.        На ней были чёрные доспехи и серый плащ, а в руках она задумчиво вертела копьё. — Запиши приказ, — сказала Вена своей главной советнице.       По пергаменту тихо застрекатало перо. — С островами разобрались, но что на счёт соседних государств? — вновь подала голос самая молодая. — У тебя есть идеи? — спросила из-за стола какая-то шатенка с буйными кудрями. — У них сейчас междоусобица, — вставила Вена. — Яблоко раздора? Крестьяне — отличное оружие, — вновь заговорила золотоволосая. — Смысл? — устало спросила Вена, — Им сейчас не до нас, а мы в их дела никогда не вмешивались. Мы — не они, — гордо добавила королева. — Послать разведчиц, думаю, всё же имеет смысл, — не унималась сероглазая. — Пока что подождём, — заключила Вена, поднимаясь из-за стола. Это была последняя проблема, решённая на военном совете. Теперь пергамент был полон указов. И новая стопка завтра появится в руках Вены с утра. ... Стоило Вене выйти из тёмной части дворца, как ей на лицо приветливо упали яркие солнечные лучи, обжигая кожу. Отвернувшись от неприятной жари, Вена скорым шагом направилась в аллею. Она медленно вышагивала, скрестив руки за спиной. Она просто прогуливалась. Раньше дома альвеек были незаметны средь полос лесов, а сейчас эти тайные переходы превратились в роскошные аллеи, по которым Вена так любила гулять, осматривая своё королевство. Переодически взлетали драконы, пробегали альвейки, кошки, змеи, птицы. Отбрасывая холодные тени, они буйным водоворотом суматохи проносились мимо. Жаркое солнце пекло, а мысли Вены улетели куда-то далеко. Разморённая жарой и яркостью свежих газонов, чей запах травы дурманил сознание, Вена неспеша дошла до своих покоев.       Здесь, на пышных одеялах светлой постели, интригующе волновали зрение приятные по последним воспоминаниям письма от Айны. Рядом мирно грелся на солнышке небольшой штороморез. Кажется, он дремал под солнечным одеялом. Что же она написала в этот раз? Плюхнувшись на шелка и хлопок, Вена с приятным предвкушением раскрыла первое письмо: " Доброе утро, дорогая Вена! Или доброй ночи. У меня тут ни того, ни другого. Только отдых, работа, отдых, работа. Как и ты, я потихоньку налаживаю свои дела. Кайла с Астрид, тут вот подросли. Феникс, как обычно, греет меня своими крыльями. А как дела на земле? Что изменилось за год? Как Темми? Знай, я очень по тебе скучаю. Жду ответа. Айна»       Вена закусила губу. С момента их расставания, она посылала шпионок следить за Темми. И она совсем не знала, как сказать подруге, что он… Мёртв. Она беспомощно посмотрела на шторомореза. Тот мирно посапывал. Тяжело встав, девушка села за рабочий стол, достала пергамент и, выдохнув, занесла над ним перо: " Дорогая Айна. Я тоже по тебе очень скучаю. Дела у меня идут на лад. Авелина — будущий воин, я это вижу. Астра заболела, но уже идет на поправку за год, в принципе, ничегоне изменилось. Нот по прежнему каждую ночь поднимает меня к небу. А Темми. Он. Ну понимаешь. Он сейчас на небесах, с тобой, просто ты не видишь. Просто прими это, ладно? Помни, я всегда поддержу. Я люблю тебя, подруга. Держись. Вена»       С тяжёлым сердцем, девушка сложила пергамент.       Остальные письма были о политике или более подробно рассказывали про жизнь Айны. Вена написала столько же ответов. Но…        Но она нигде не нашла ни словечка о двух странниках. Сжав кулаки, она запрыгнула на спину дракона и стрелой помчалась вниз. К изгнанию влюблённой пары. ... К приёму подданных. По огромному Тронному залу, чьи стены были расцвеченны золотыми фресками, рулладой гуляло эхо, донося до уха голоса народа. Словно баллада этого помещения звучали над ним просьбы о помощи и приказы решения проблем. Пустым, этот зал казался изолированным, и создавалось ощущение, что ничто не нарушит его величественную тишину. Сейчас же наоборот: в очередь выстроились альвейки, на массивных лавках сидели ожидающие и возле алтарей сияли лучезарные улыбки счастливых мам. И властительницей этого королевства на троне гордо возвышалась Вена. В основном, у альвеек никогда не возникало между собой разногласий. К ней приходили только с рабочими проблемам и изредка — со спором буйные воительницы. ... К вечеру на небо и душу Вены, опустились сумерки. Уставшая воительница расслабилась на спине дракона и расставила руки, пропуская через них прохладный, ночной ветер. Он полился свежими потоками по лёгким и заключил в холодные объятия тело. Душа утопала в нём, словно проходила через врата, и она чувствовала мир ночного ветра. Вокруг тишина, в ночи мелькают силуэты прекрасных драконов. На небе тихо горели звёзды. Мирно журчала вода океана под рассекающми ночь драконами и с островов-заповедников доносился мелодичный шелест листвы, забирающий в ночь, закончившую свой день Вену.