***
Малфой продолжал неподвижно сидеть на своём месте, держа в руках бокал с огневиски и вслушиваясь в треск потухающего камина, обдумывая ее слова. Их надо подготовить, всех троих. Он вернулся в поместье как только Гермиона покинула кабинет, оставив после своего появления бурю негодования и почву для размышлений. Драко понимал, что она была права. Скорпиус точно не оценит проявление внимания к Скарлетт и Александру. А если учесть то, что сегодня он вызвал ее на дуэль, то ещё и обозлиться на них. Чееерт! Как же все не просто. Как правильно поступить в данной ситуации? Как не оттолкнуть от себя Скорпа и расположить к себе дочь и ещё одного сына?! И почему родителем быть так сложно? — Это весьма риторический вопрос, Драко, — раздался нежный голос Нарциссы Малфой с портрета, висевшего недалеко от камина в меноре. — Поверь мне, сынок, все родители задаются этим вопросом. Похоже сказал вслух, — подумал он, повернувшись всем корпусом к портрету. — Мама, — он устало посмотрел на мать, так искусно изображенную на картине, которая сейчас была в своём любимом синем бархатном платье и маленьких жемчужных сережках. — У меня сегодня был очень не простой день. Я узнал, что помимо Скорпа у меня есть ещё дети. Двое. Близнецы. Мальчик Александр и девочка Скарлетт, — Драко договорил и посмотрел на лицо матери, на котором никогда нельзя было прочитать хоть какие-то эмоции. Нарцисса была просто мастером скрывать свои истинные чувства. Наверное поэтому она тогда на битве за Хогвартс смогла обмануть Воландеморта. Да, она конечно показывала и проявляла свою любовь по отношению к сыну, внуку и мужу, но что касалось таких новостей как нынешняя, она всегда держалась холодной Леди Малфой — Блэк. — Их мать мисс Грейнджер я так полагаю? — спокойно задала вопрос она, потянувшись за нарисованным бокалом с вином. — Да. Сегодня Скорпиус вызвал Скарлетт на магическую дуэль. Девочка получила растяжение, пару ушибов и царапину. Александр прибежал помогать ей, за что был вызван на дуэль Альбусом Поттером. — Теперь я поняла суть твоего вопроса про сложность бытия родителей, сынок, — мягко сказала она ему. — Не стоит себя в чём-то корить или торопить события. В первую очередь ты должен помнить о Скорпиусе. Он — твой сын, и ему будет крайне тяжело в сложившейся ситуации. Намного тяжелее чем Александру, Скарлетт, тебе и Гермионе, — женщина закончила говорить, одаривая сына мудрым взглядом. Как будто эта мудрость может сойти с холста и перейти к нему. — Ты говоришь прям как Гермиона. Она сказала мне абсолютно тоже самое. — Мисс Грейнджер всегда была умной девушкой. За это, кажется ты и влюбился в неё, я права? — Нарцисса с неподдельным интересом посмотрела на Драко, задавая вопрос который всегда интересовал ее. Она как и Люциус знала об этих отношениях. Миссис Малфой знала и всеми силами старалась намекнуть сыну, что ни к чему хорошему они не приведут. С двенадцати лет к Драко приводили маленькую мисс Гринграсс, с целью свести их ещё до публичной помолвки. В таких чистокровных семьях как «Малфой» и «Гринграсс» родители заключали договор на крови о браке своих детей ещё до писем из Хогвартса. Нарцисса с самого начала знала, что сын был обречён на этот союз с Асторией, иначе при расторжении он собственноручно подписывает смертный договор для отцов с обеих сторон. — Не только за это. Гермиона понимала меня, выбирала меня, верила в меня. Она любила и ничего не просила в замен… ничего кроме одного — правды. Ложь — было табу в наших отношениях, любое ее проявление. В тот день, когда мы расстались я наговорил ей столько лжи… — Малфой притянул к себе бутылку огневиски и наполнил, опустевший стакан янтарным напитком, сразу поглощая его одним большим глотком. — Я причинил ей много боли тогда, обидел, предал ее… — он зажмурился, чтобы хоть как-то подавить в своей памяти тот ее мгновенно потухший взгляд, быстро наполняющийся горькими слезами.***
В тот день Гермиона была в укороченной салатовой футболке и джинсах с заниженной талией. Вроде бы это было модно у магглов. Она была так весела и радостна, когда он зашёл в их квартирку на окраине Лондона. Они тогда только пять месяцев как закончили школу, и решили жить вместе в небольшой, но уютной квартире, в которой были безумно счастливы. И это было поистине самым настоящим преступлением — испортить такое отличное настроение у молодой девушки, чья улыбка любой день делала не таким тяжёлым. После расставания Драко оставил ей эту квартиру, в надежде что сможет хоть иногда пересекаться с ней здесь. Наивно, да? Но тогда он был уверен, что если в трудный час вернётся сюда, то здесь встретиться с его милой Гермионой, со своими необъятными горящими глазами и такими нежными руками, а ее шёпот. Вы хоть можете представить каково это, когда она шепчет тебе, что все будет хорошо, что она здесь и никуда не уйдёт, что они вместе найдут решение, что она любит его. Любовь… Чувство, способное на прекрасные и ужасные вещи. Только благодаря их любви родились Александр и Скарлетт, только их сильная любовь не дала им сломаться в период войны. Любовь Драко к его родителям заставила принять это ужасное решение, разрушившее отношение двух любящих друг друга людей. Но не прими он тогда его, у него не родился бы Скорпиус, которого он безумно любит. Все всегда было сложно. Очень сложно. Свадьба с Асторией была организована через неделю после его расставания с Гермионой. Тори выглядела на публике просто прекрасно. Аккуратно уложенные волосы были заколоты серебряной заколкой, в меру пышное платье идеально сидело на ее девичьей фигуре, а неброский макияж и аккуратный маникюр дополняли образ молодой невесты. Идеальная жена аристократа. Пока гости общались с уже новоиспечённой леди Малфой, к Драко подошла Дафна Нотт, старшая сестра Астории, которая когда училась в школе видела, в отличии от сестры, как Малфой любил Грейнджер, — «Я не хочу говорить, что ты поступил правильно, Драко. Пойти против себя и своей любви наверное очень тяжело, — она чуть заметно погладила свой округлившийся животик, в котором под сердцем носила наследника Тео, — Но, я благодарна тебе что ты сделал это ради наших отцов. Я хочу верить, что однажды ты полюбишь…хоть немного полюбишь мою младшую сестрёнку. Она не виновата, что твоё сердце принадлежит Грейнджер. Никто не виноват» — Она рано ушла тогда со свадьбы, оставив после себя негодования родителей и обиду сёстры, которая так хотела многое обсудить с ней перед первой брачной ночью. В ту же ночь Малфой зачал Скорпиуса, после чего у него больше не было близости с Асторией. Они жили с женой в разных комнатах и редко пересекались. Когда он узнал, что Тори беременна, то точно выполнял все свои обязанности, помогая ей переживать этот период в ее жизни, и даже смягчился к жене, создавая иллюзию идеальных семейных отношений. На приемах все поголовно твердили, что они были идеальной парой. Какой абсурд! Как они могут быть идеальной парой, если он даже не смотрит на неё, за исключением когда на публике. А дома при общении с ней всегда отводит взгляд. Малфой не был суров или груб с Асторией. Он просто старался забыть, что она — его жена, а он — ее муж. Он не признавал этого факта до рождения Скорпиуса. Как только Драко взял на руки ребёнка его мир перевернулся. Жена теперь казалась ему супер женщиной, родившей его маленькую копию. В ту же минуту он решил, что станет теплее общаться с девушкой, а спустя годы может быть и правда сможет полюбить ее, но только судьба распорядилась иначе. Сразу после родов, а именно на следующий день, Астория буквально начала увядать на глазах. Синяки под глазами растеклись по всему худому, истощавшему лицу, придавая ему болезненную бледность. Бодроперцовое, кровоостанавливающие, восстанавливающие зелья собственного приготовления от Северуса, которые ещё со времён войны остались огромным запасом в замке — ничего из этого не помогало бедняжке. Колдомедик тогда сказал, что это было семейное проклятье, наложенное на род Гринграсс три века назад, которое активировалось только сейчас. Девушка худела, бледнела, на ее теле стали появляться синяки, когда сама она ещё ни разу не встала с кровати после родов. Через пару дней Тори перестала узнавать родителей и сестру, иногда признавая Драко. Единственный человек, которого она всегда узнавала в последний месяц своей жизни был новорождённый сын. Девушка умоляла не забирать его у неё. Она бережно держала малыша и помногу часов могла наблюдать как он спит, ест, кормила она его сама из бутылочки, заявив хриплым голосом, что нет ничего опасного в этой маггловской вещице, или когда сын тянется к ее лицу, кладя свою миниатюрную ладошку матери на скулы. Драко все это время был с ними. Многие знакомые, да и сами родители девушки, в один голос кричали ему, что она опасна для ребёнка, не может себя контролировать и в скором времени навредит маленькому наследнику. Малфой не знал как она могла ему навредить, да и не мог он забрать ребёнка, когда она на него смотрела со всей своей нежностью и любовью. Он сидел в дальнем углу комнаты в белоснежном кресле и наблюдал за ними. С каждым днём жена увядала, а малыш креп. С каждым часом она менялась, теряя свою былую красоту и изящество. Жизнь долго и мучительно покидала ее. Каждую секунду девушка чувствовала невероятную боль в сердце, которая разрывала ее и сводила с ума, и только сын не давал ей потерять последнюю каплю рассудка. В последние дни своей жизни Астория могла только держать за руку Скорпиуса, который лежал рядом с ней и молча глядел на мать своими серыми глазами. Мой маленький мальчик, мой родной. Мой Скорпиус. Мне придётся скоро тебя покинуть, малыш. Как жалко, что у меня совсем нет сил, чтобы сказать это все вслух, но я верю, что ты чувствуешь всю мою любовь к тебе. Будь сильным, сынок, верь в добро и свои силы, дорогой. Я так хочу, чтобы ты женился по любви, а не как мы с твоим отцом. Не бойся ничего, мой милый. Я люблю тебя. — это были последние мысли Астории Малфой прежде чем ее сердце остановилось навсегда.***
— Ты струсил, Драко, — констатировала Нарцисса, приподняв правую бровь и укоризненно смотря на сына, который чуть заметно кивнул ей. — Трусость один из страшнейших пороков человека. Я не растила тебя трусом. Это все влияние твоего отца и твоего вступления в ряды пожирателей. Ты должен был сказать ей правду, уверена что она поняла бы тебя в данной ситуации. — Это больше не имеет значения. Я поступил ужасно и мне нет прощения, — он снова наполнил бокал огневиски и дернулся от неожиданного треска камина, оповещающего о прибытии гостей. — Почему ты не сказал, что она вернулась, Малфой?! — крикнул на весь зал Гарри, который пока вылезал из камина чуть не порвал свою новую мантию, если бы не жена, вовремя схватившая ее. — Поттеры, рад вас видеть. Это, конечно отлично, что мои камины всегда для вас открыты, но могли прислать хотя бы открытку с предупреждением, — Драко встал и принял у Джинни пальто, спокойно смотря на Гарри, метавшего в него сейчас молнии. — Пойдёмте в малую гостиную, надоело здесь сидеть. Мама, — он учтиво склонил голову и быстро покинул зал, услышав как за ним быстро перебирая ногами спешат Джинни и Гарри. — Где она сейчас, Драко? — не так агрессивно спросила женщина у друга, когда они уже сидели в малой гостиной. — Честно? Не знаю, Джин. Я не спрашивал где она живет. Меня больше волнует даст ли она общаться мне с детьми, — Драко налил себе ещё огневиски и пустым взглядом посмотрел на друзей, которые теперь непонятно моргали. — Детьми? — переспросил Поттер, выхватывая огневиски у друга, опустошая стакан за него. — Она родила близнецов от меня. Скорп сегодня вызвал на дуэль Скарлетт, а Альбус вызвал Александра. Поэтому нас и вызывали сегодня с тобой, — Драко притянул к себе ещё один стакан для виски и бокал для вина, разливая напитки себе и супругам Поттерам. Он не стал долго тянуть рассказ, а просто пустил их себе в голову с помощью лигилименции. Пусть сами все увидят После увиденного супруги молча сидели и смотрели в одну точку. Да, увидеть подругу спустя столько лет живой, здоровой, успешной, что было отчётливо видно по ее внешнему виду, заставляло о многом задуматься. — Гермиона очень сильно изменилась, — тихо сказал Гарри, прерывая молчание. — Может Альбусу и Скорпу ещё раз вызвать на дуэль ее детей? — Поттер!!! — хором крикнули Джинни и Драко, строго смотря на него. — А что? Если это единственный способ увидеть ее, то… — Никто никого не будет вызывать на дуэль, мистер Поттер! — холодно сказала Джинни мужу. — Не будем торопить события. Пусть все идёт своим чередом, рано или поздно мы пересечемся с ней. В конце конов, наши дети учатся вместе. — Ты права, дорогая. Ладно, тогда мы пожалуй лучше пойдём к себе, — Гарри встал и быстро схватил бутылку огневиски. — А это чтоб не спился, — подмигнув, сказал он Малфою, зная о его слабости к алкоголю, который теперь с ненавистью смотрел на него. — У меня отпуск, в который ты сам меня отправил. Сколько захочу, столько и буду пить! — обиженно сказал Малфой, остро посмотрев на друга, но останавливать того не стал, забирая бутылку. Прав же, сукин сын! — Драко, не веди себя как ребёнок, — Джинни подошла к нему, забирая бокал, — Лучше отдохни где-то. Во Франции, Италии, Карибы. Ты можешь позволить себе любой отдых. Где не будет моего внимательного муженька, запирающего твои минибары, — тихо сказала она так, чтобы Гарри, который теперь ставил блок на мини бары друга ничего не услышал. — Спасибо, Джин, — он крепко обнял женщину, — Гарри повезло с тобой, он даже не представляет на сколько. — Все вы мужчины не умеете ценить по достоинству то, что имеете, — спокойно сказала она, прищурившись. Когда Поттер убедился, что запер все, абсолютно все бары и минибары друга, он наскоро попрощался с другом, наставляя того много не пить и полететь наконец-то куда-то, чтобы нормально отдохнуть. Драко же пообещал, что так и сделает, в конце концов, в этом отпуске можно будет многое обдумать и принять решение как ему дальше себя вести с детьми и Гермионой. Джинни перед уходом пообещала, что вышлет ему название отеля, в котором они пару лет назад отдыхали, ссылаясь на его роскошь, конфиденциальность, расположение и ещё много положительных качеств, которые Драко благополучно пропустил мимо ушей, пообещав ей, что обязательно рассмотрит этот отель. Он не стал идти в свой кабинет, где у него был тайник алкоголя. Нет, он пообещал другу. После расставания с Гермионой и смерти жены, Малфой пообещал, что больше никогда и никому не будет врать. Как горько учится на своих ошибках, теряя любимых, дорогих тебе людей и просто тех, кого ты уважал. Жизнь та ещё стерва, — подумал он поднимаясь в свою комнату.***
Защита от темных искусств теперь не казалась такой увлекательной и интересной Скарлетт Девелер. Профессор Джонсон, который был аврором американцем и старше их где-то на десять лет, если не меньше, сейчас читал лекцию на тему «Атакующие заклинания». Это была не такая уж и скучная тема, только во-первых Скарлетт жутко бесил Малфой, с которым ей теперь придётся сидеть на всех парах до конца учебного года в наказание за дуэль. И почему ее — Скарлетт наказывают? Не она же вызвала его на дуэль, да и метлу этой Райли она не портила. Но профессор Макгонагалл была непреклонна в своём решении. Теперь ей придётся сидеть со Скорпиусом Малфоем до конца учебного года, когда Александр теперь должен сидеть с Альбусом Поттером. Бред какой-то, но спорить с директором — себе хуже сделаешь, поэтому все четверо молча уже третью пару сидели на своих местах и терпели друг друга. А во-вторых, Скарлетт не могла выкинуть из головы те взгляды мистера Малфоя и мамы. И то ее прикосновение. Мама никогда не распускает руки, не позволяет себе прикасаться к людям, которые ей мало знакомы, а тем более к отцам их с Алексом одноклассников. Мама никогда так себя не ведёт. Что-то здесь не так. — Мисс Девелер! Мисс Девелер, вы с нами? — вырвал ее из размышлений голос профессора. Подняв голову, Скарлетт увидела, что за ней наблюдает весь класс, а обеспокоенный взгляд брата, дал понять что она молчит уже достаточно давно. — Простите профессор, я просто задумалась, — невинно улыбнувшись, сказала она. — Вы что-то спросили у меня? — Да, назовите парализующие заклинания и их контрзаклинания, — четко дал задание профессор. — А все остальные сейчас развернуться и будут записывать все то, что нам расскажет мисс Девелер, разумеется если она все скажет правильно. — Можете не сомневаться, профессор, я не ошибаюсь, — она высокомерно ухмыльнулась и встала со своего места. — Парализующие или оглушающе чары делятся на два типа. Первые те, что кратковременно парализуют жертву. Наиболее известное из них — Остолбеней. Это заклинание временно парализует оппонента, после чего получивший удар заклятия сам приходит в себя и может продолжить битву. Его также можно применить на любых живых существах будь то человек, животное, кентавр или любое магическое существо. Единственные против кого будут не эффективно это заклятие тролли, драконы и великаны. Также можно добавить, что «Остолбеней» может усиливаться по мере роста силы волшебника, применяющего заклятие. Второй же тип — это заклинание полностью парализующее жертву, многим известное как «Петрификус Тоталус». Это заклинание отличается от «Остолбеней» тем, что полностью парализует жертву, не давая той обрести возможность двигаться без контрзаклинания. При использовании данного заклятия человек, обычно не удерживается на ногах и падает навзничь, его руки резко прижимаются к телу, точно также как и ноги. К «Петрификусу» есть контрзаклинание — «Фените Инкантатем», которое также может послужить контрзаклятием для многих заклинаний, снимая практически любые проклятия, — Скарлетт закончила говорить и окинула взглядом победителя всех студентов. Только Александр спокойно смотрел на сестру, зная что это лишь малая часть информации, которую она могла предоставить публике. — Очень хорошо, мисс Девелер. Я бы сказал даже отлично. Двадцать баллов Слизерину, — шумно сказал мистер Джонсон и одобрительно кивнув студентке, которая теперь с важным видом элегантно села на своё место. — Это семейное? — услышала она справа от себя от Малфоя, который также как и остальные студенты сидел с разинутым ртом. — О чем ты? — спокойно спросила она, откровенно не понимая к чему он задал этот вопрос. — Ну, вчера твоя мама просто разнесла меня и Альбуса в кабинете у Кошки, а теперь ты. Вот и говорю — семейное, — прояснил он ей, дружелюбно улыбаясь. Так странно, вчера вызвал на дуэль, а теперь спокойно говорит со мной и улыбается. Что это? Биполярка? — Возможно семейное, — загадочно улыбнулась она ему и быстро отвернулась, записывая лекцию профессора, которую знала наизусть. Весь день она ходила в раздумьях о поведении мамы и Малфоя старшего. Все было слишком странно и подозрительно. Может они в прошлом были друзьями? — Нееет, точно нет. Она бы тогда сказала мне об этом. Может быть брату не стала бы рассказывать, но не мне. А может они были врагами? Да, это больше похоже на правду. Тогда почему сейчас они вели себя как … любовники…? Стоп! Нет! Нет-нет-нет!!! Она не могла, так поступить. Точно — нет! А вдруг он… Ужасная правда прокралась к ней в голову и стучала набатом. Девушка не хотела в это верить, только вот все карты сходились на одном — Драко Малфой — бывший их мамы и возможно их с братом отец. Скарлетт вспомнила как мама рассказывала им, что их отец британец аристократ. Будучи детьми ни Скарлетт, ни Александр не верили во все это. Мама наверное говорит нам это, чтобы мы не относились плохо к отцу, — наивно думали дети. — Ведь так всегда поступают мамы, когда растят детей без отцов. Рассказывают детям увлекательную историю что папа ушёл в море, погиб при неравной схватке с большим крабов, украли пираты, или как в нашем случае — британец аристократ. Девелер медленно повернула голову и посмотрела на Скорпиуса, который отбивал какой-то ритм пером по пергаменту. Они были похожи. Он и она. Сейчас Скарлетт была уверена, что родись Скорпиус девочкой, то выглядел он точно также как и она сейчас. Я не буду думать об этом сегодня. Я подумаю об этом завтра! * — подумала она, громко выдохнув, чем привлекла внимание своего соседа по парте. И она действительно забыла об этом, а в конце дня, когда к ней подошёл Александр с вопросом о ее задумчивости и молчаливости сегодня, она легко соврала ему, заявив, что вспоминала красивого итальянца, на которого заглядывалась летом в Венеции. Быть может, старший брат и понял, что она врет ему, но вот только за всю свою жизнь он извлёк один простой, но важный урок — никогда ее пытаться выведать правду у сестры, если она ее сейчас умалчивает. Александр знал, что Скарлетт, наверное как и многие девушки, была весьма проницательна и всегда подмечала любые мелочи, быстро анализируя и складывая их в полноценный пазл. Он так не умел. Да и зачем, если у него есть она? Поэтому сейчас он снова промолчал кивнув ей, сквозь объятия, в которые быстро успел заключить ее. — Ты же знаешь, что в любой момент можешь чем угодно со мной поделиться, — он проводил ее до дивана и сел рядом. Как хорошо, что все сейчас ещё были на ужине. Можно спокойно поговорить, без страха, что их разговор подслушают. — Я всегда пойму тебя, малая. — Знаю, но сейчас ещё рано это обсуждать. Я сама не уверена во всем до конца, — она легла брату на колени и притянула к себе книгу, погружаясь в ее сюжет. Если это бремя досталось мне, значит, оно мне по плечу. А о том, что будет завтра, я подумаю завтра.** — она снова тяжело выдохнула, прям как на паре, и пообещала себе, что точно выяснит что происходит между мамой и мистером Драко Малфоем. И у неё уже был подготовлен план, для осуществления которого надо было всего-то потянуть за нужные ниточки, а это было точно ей по плечу.