***
Работа в аврорате всегда была мягко говоря непредсказуемой и нестабильной. Сидя в своём большом и уютном кабинете, Драко Малфой понимал, что не было и дня, который он спокойно провёл бы в нем. Либо преступники и мятежники, на поиски которых надо было сразу отправлять авроров и составлять план по их поимке, мешали спокойно работать, либо вечно длинные и муторные заседания в Визенгамоте по делам других нарушителей закона, либо ему надо было срываться с работы в школу из-за хулигана — сына, который уже месяц, что было очень подозрительно, не писал ему писем, но что еще страннее его больше не вызывала Минерва на беседы по поводу отвратительного поведения Скорпиуса, и даже ничего не писала ему о сыне. Сегодняшний день обещал быть самым обычным и скучным, в понимании заместителя главы аврората. Куча бумажной волокиты и никакой беготни по Лондону. Что может быть прекраснее для мужчины, у которого помимо работы были ещё неотложные дела, не требующие отлагательств. Только сейчас, на тридцать седьмом году жизни, Драко полюбил делать отчеты, писать программы по улучшению качества работы сотрудников отдела и проверять документы для новобранцев. Вспоминая свой путь к этой должности, Малфой удовлетворенно кивнул себе ведь он никогда не прибегал к взяточничеству как Люциус, или угрозам как сделала бы его безумная тетка Беллатриса. Все что он сейчас имеет — результат его работы, в первую очередь над самим собой. И было все прекрасно кроме одной большой детали под названием «семья». Да, у него был Скорпиус, которого он безумно любил и он обрёл друзей в лице Поттеров, да и Блейз с Пенси вернулись на родину. Только вот сейчас сын в школе, а это значит, что дом полностью опустел. И эта пустота порой так пугает его, что он остаётся ночевать в своей небольшой квартире в центре магического Лондона, где не так много места, где ничто не напоминает ему о прошлом, и чувство боли и одиночества не накрывает его так сильно, как в мэноре. Гермиона, так внезапно ворвавшаяся в его монотонно серую личную жизнь буквально сбила его с ног. А новость, что у него помимо Скорпа есть ещё дети, не даёт ему покоя весь этот месяц. Минерва в одном из своих последних писем ответила ему, что не знает где сейчас проживает Гермиона, а в анкетах на поступление детей в графах «место рождения» и «место проживания» поставлены прочерки. Драко каждую неделю наведывается в школу, ведь он как никак председатель совета попечителей, передавая преподавателям деньги на нужды для школы, и обсуждая с ними же успехи студентов. Больше всего ему нравилось беседовать с бывшим гриффиндорцем, а ныне профессором зельеварения, Невиллом Лонгботтомом. Такая ирония, на третьем курсе боггартом Невилла был Северус, а о его неуклюжести на парах декана Слизерина слогали легенды. Но сейчас все изменилось. Они все изменились. Малфой с точностью мог сказать, что Лонгботтом один из лучших преподавателей Хогвартса, которых ему доводилось видеть. Драко не обсуждал с Невиллом успехи Скорпа, и даже не пытался что-то узнать о Александре и Скарлетт. В основном, они вели долгие беседы по вечерам, обсуждая различные зелья, их противоядия, магические артефакты и теории великих зельеваров. Пару раз Малфой даже варил зелья с Невиллом, до того момента пока Луна не приходила в подземелье за мужем, со словами, что в столь поздний час варить зелье опасно, ибо мозгошмыги могут разозлиться и незаметно спутать ингредиенты и тогда оно будет испорчено. Конечно, оба мужчины не верили её словам про мозгошмыгов, но смотря на время, молча соглашались с этой странной, но по своему мудрой женщиной, и расходились, договариваясь при следующей встрече доварить это зелье. Драко не говорил сыну, что наведывается в школу. Да и зачем? Скорпиус никогда не любил, когда к нему подбегали и говорили, что видели его отца. — Ты не поверишь, что я только что узнал! — чуть ли не выбивая входную дверь, громко сказал Поттер. — Ты знаешь, что такое тактичность, мой друг? — спокойно спросил Малфой у начальника. — Я твой начальник и имею право заходить к тебе в любое рабочее время, но да, ты прав, я был резок. Слушай, я только что говорил с начальником отдела международных отношений. На следующей неделе к нам приедут начальники аврората и отдела международных отношений из Швейцарии, — Гарри выпалил эту новость буквально на одном дыхании, наслаждаясь тем как у его заместителя резко менялось выражение лица. — Но ведь Швейцария никогда не собиралась сотрудничать с нами. Это потрясающая новость, Гарри. Как только Роджу удалось договориться с ними? — Да, новость отличная. Честно говоря не знаю как он это сделал, да это и не важно. Главное, что мы сможем заключить с ними контракт о международной безопасности наших граждан. Надо только подготовить все документы и навести порядок в отделе. — Документы возьму на себя. И не смотри так на меня, Поттер. Ты — глава отдела, вот сам и приводи в порядок своих авроров. Так и быть могу заняться новенькими. — Все таки ты тот ещё слизеринец, Малфой, — с усмешкой заметил Поттер. — А ты все ещё остаёшься занудным гриффиндорцем, — в тон товарищу, ответил мужчина. — Нет информации о них? Имена, может возраст, где хотят остановиться, пока будут в Лондоне? — Нет, ты же сам знаешь, что Швейцария — самое засекреченное и безопасное государство в мире. Они в первую очередь заботятся о конфиденциальности своих граждан и сотрудников. Я знаю только, что они приедут в среду. — Но ведь это меньше чем через неделю. У нас осталось всего пять дней и это с расчетом на выходные! — возмущённо заявил Малфой и быстро стал копаться в стопке документов. — Таак, это тебе на подпись, — быстро протянул он несколько договоров Поттеру, — А вот это передай Кингсли, ты с ним в лучших отношениях чем я, — подал Малфой какую-то красную папку. — Чего ты так распереживался? — Потому что на выходные у меня есть планы, которые я не собираюсь менять, — ровным тоном ответил Драко, проходя к одному из шкафов. — Оу, значит планы? И что же это? — У Чарли в это воскресенье день рождения, не могу пропустить его. К тому же надо выбрать ещё парню подарок, да и Дафна хотела со мной поговорить и встретиться в субботу. — Это хорошо, что у тебя сохранились тёплые отношения с Дафной после смерти Астории. Прости меня, но давай называть вещи своими именами. — Ты знаешь, если бы не Тео мы бы не общались так хорошо сейчас. В своё время он смог нас, как он это называет «заново познакомить». Это был тяжелый период, но мы его преодолели. К тому же Даф родная тетя Скорпа. Было бы глупо с моей стороны не давать им общаться, точно также как и с Чарльзом, кузены же как никак. — Ты хороший отец Драко. Хотел бы я так мудро мыслить, сохраняя хорошее отношение со своими отпрысками, — Гарри устало почесал переносицу, снимая очки. — У тебя их трое, Поттер, за всеми и не уследишь. — Как и у тебя, — тихо сказал Гарри, на что Драко лишь горько кивнул. — Ты решил что будешь делать дальше? Я про Гермиону и детей. — Она была права. Мы должны дать время детям, быть может они смогут подружиться, а тогда уже мы будем говорить им правду. Но вот только… только я без понятия где она. Гермиона исчезла в тот вечер также быстро как и появилась. Сам понимаешь, что я не могу подойти к Александру или Скарлетт и спросить где живет их мать, — Драко тяжело опустился в своё кресло, опираясь локтями в подлокотники, уставился в одну точку. — Я знаю только, что при первой же возможности выйти с ней на связь — я сделаю это, как только увижу ее — сразу подниму вопрос детей и … нас, — выйдя из транса, в котором он находился по меньшей мере пять минут, продолжил Малфой. — От Скорпиуса новостей нет? — на что блондин отрицательно качнул головой. — И от моего тоже. Странно все это и ненормально что ли, не находишь? — Хм, — устало улыбнулся он. — Разве наши жизни хоть раз были приближены к понятию «нормально», господин Избранный? — Драко услышал как его товарищ раздраженно фыркнул, от его обращения к нему, что не могло не позабавить Малфоя. — Мы всегда были паршивыми овцами в стаде. Мы — ты, я, Гермиона. Всем остальным жилось более — менее сносно до, во время и после войны. Такова уж наша с тобой доля, Гарри, — быть всегда и у всех на виду, демонстрируя свою ненормальность. Я считал, что ты привык к этому, если честно. — Я родился с этим клише, конечно привык, ведь у меня не было другого выбора, ровно как и у тебя, — этот разговор, который планировался всего-то на пару минут, так быстро теперь начинал развиваться, погружаясь в самые глубинные переживания мужчин, переживших войну, что теперь они не знали что говорить дальше. Гарри с Драко никогда прежде не обсуждали так открыто наедине войну. Они не раз обсуждали Асторию, школу, как их тяжело и строго обоих воспитывали, своих детей, даже иногда, под действием огневиски, друзья вспоминали Гермиону, но войну они никогда не затрагивали. — Гермиона говорила мне в последнюю нашу встречу, что выбор есть всегда, — поднял он тяжелый взгляд на друга. — Только у нас не было шанса сделать другой выбор. Я не мог подставить под удар маму, ты не мог позволить всему миру погибнуть, попав в руки этого змееподобного чудовища. Да, у нас с тобой был выбор, но не было выхода. Также как и у неё, стирая память родителям она понимала, что вряд ли сможет вернуть ее. И она могла бы спрятать их… хоть в Швейцарии, туда Воландеморт не мог пробраться. Джин с Джорданом жили бы себе припеваючи где-нибудь в горах и наслаждались бы жизнью, помнив про свою смелую, дерзкую и красивую дочь, — он говорил о Гермионе и ее родителях на одном дыхании, вспоминая тот день, когда они вместе отправились в Австралию, чтобы снять заклинание с них: Это был июль. Прошло всего-то два месяца с победы над Воландемортом, и месяц как оправдали Драко и Нарциссу. Драко снял квартиру в центре Мельбурна и договорился со своим знакомым, чтобы тот помог с передвижением по городу и стране. Гермиона тогда была так взволнована, что постоянно теребила рукав его пиджака и кусала губы. Ее послевоенная настороженность, бросалась в глаза многим расслабленным и довольными своими жизнями мельбурнцам. Два дня она провела в квартире, готовясь к встрече, проверяя все заклинания и зелья, ещё день они провели дома по настоянию Драко, настоявшего на том, что ей необходимо отдохнуть и выспаться. И она отдыхала, высыпалась, а он молча наблюдал за ней, не смея тревожить ее в этот момент. Гермиона, утомлённая переживаниями, проспала два дня, иногда просыпаясь под ласковый шёпот Драко, просившего её сделать пару глотков воды, чтобы не было обезвоживания к моменту окончательного пробуждения. Родители Гермионы забыли абсолютно всю свою прошлую жизнь, включая свои имена, друзей, профессию и дочь. Теперь их звали Моника и Венделлом Вилкинс. Супруги открыли своё тематическое кафе, в которое приходили редкие любители книг, горячего шоколада, живой музыки и уюта. Их кафе не пользовалось популярностью, но все же редкие посетители там были. Когда Гермиона с Драко зашли в кафе, то увидели большой рояль, расположенный по центру помещения, на котором играл отец Грейнджер и много стеллажей с книгами, недалеко от которых были уютные столики из светлого дерева и мягкие кресла. Малфой уверенно провёл девушку к столику, что был недалеко от стеллажей с мировой классикой, заказав себе и Гермионе чёрный чай с молоком и макарунами. Супружеская пара в момент переглянулась, подмечая про себя, что это был первый раз, когда к ним зашли такие молодые гости, но какого было их удивление, когда девушка с парнем прошли к стеллажам и стали выбирать друг другу книги, мило перешёптываясь и обсуждая выбор друг друга. — Ты уверен, что твой план сработает? Они, конечно, лишены памяти и не помнят меня, но не идиоты, — прошептала Гермиона на ухо парню, когда он снова подошёл к ней с каким-то очередным романом. — Милая, поверь мне, если ты сейчас подойдёшь к ним, расскажешь правду, оглушишь, сразу подольёшь зелье, то это будет даже мягко говоря не красиво по отношению к ним, не находишь? — он обнял ее за талию и повёл в глубь зала, к дальним стеллажам. — Я знаю, что ты хочешь приступить прямо сейчас, но дай им время привыкнуть к тебе как просто к человеку. Сомневаюсь, что ты подпустила бы к себе так сходу кого-то, и тем более не позволила бы подлить себе что-нибудь в напиток, — его шёпот успокаивал ее, а мелодия, что играл сейчас отец на рояле, убаюкивала. Гермиона повернулась к парню и благодарно обняла его. — Спасибо тебе, за то что ты сейчас здесь со мной. Я просто так волнуюсь, что забываю как могу им навредить своими резкими заявлениями и действиями, — она прижималась к нему, слушая как начинает быстрее биться его сердце от ее слов. Прям как в первые месяцы их отношений. От этой мысли Гермиона прослезилась, выпуская наружу соленые слёзы. Она знала, что может позволить себе быть рядом с ним слабой и беззащитной, хоть и не всегда у неё и это и получалось. Драко был таким большим и высоким, что сейчас Грейнджер чувствовала себя как в крепости. Он был ее крепостью, ее стеной, и ничто не могло этого изменить. — Тише, все в порядке, Миа, — ласково поглаживал Малфой свою девушку, успокаивая непрошеные слёзы. — Ты у меня справишься, нужно только подождать. Всё-всё, малышка, ты не одна, — Драко аккуратно поднял лицо девушки и большими пальцами убрал дорожки слез с её щек. — Только ты мог как-то повлиять на неё. Вспомни, как Гермиона убивалась, когда не смогла вернуть родителям память, она буквально увядала на глазах, и так и произошло бы если бы не ты, Драко, — Поттер говорил медленно и тихо, возвращая Малфоя в реальность. — Я…я поступил ужасно с ней, я не могу себя простить, Гарри, — обреченно выдохнув, сказал Малфой. — Ты знаешь, вытащив её из жуткой депрессии, я возможно своими же руками погрузил её в новую. — Возможно… — задумчиво, ответил начальник отдела. — Но у тебя есть еще все шансы все исправить. А пока что давай готовиться к приезду наших гостей из Швейцарии.***
За этот месяц Скарлетт поняла одно — в школе она может выяснить всю правду о маме и мистере Малфое только, если будет сотрудничать, а если быть точным с помощью наводящих вопросов вытаскивать маленькие ниточки прошлого из их бывших сокурсников, а теперь преподавателей Хогвартса — профессоров Лонгботтом. Профессор Невилл Лонгботтом преподавал зельеварение и этот предмет с первого дня обучения в школе был один из самых любимых у Скарлетт, а его жена профессор Полумна Лонгботтом преподавала уход за магическими существами. Миссис Лонгботтом была мягко говоря странной, но на контакт шла куда лучше чем ее муж. Поэтому Скарлетт так усердно занималась на ее уроках, изучая все от и до про редких магических существ, а сегодня профессор даже пригласила ее к себе в кабинет вечером для обсуждения гриндилоу. Девелер честно готовилась к этой встрече, прокручивая у себя в голове как будет заводить с профессором разговор о ее школьных годах. — О чем задумалась, Девелер? — услышала она голос Малфоя, зашедшего в ее спальню, которая была открыта. Скорпиус был одет в изумрудную форму команды Слизерин, в руках он держал последнюю модель «Молнии 2015» точно такая же была и у ее брата, Скарлетт потребовалось 30 секунд, чтобы вспомнить про тренировку, про которую ей на днях говорил Александр. — Тебе какая разница? Ты же вроде на тренировке должен быть? — равнодушно спросила она. — Я собираюсь к профессору Полумне Лонгботтом, не отвлекай меня, — она отмахнулась от него, разворачиваясь спиной, но услышав, что Скорпиус не уходит, закатила глаза и медленно повернулась обратно к нему. — Хорошо. Зачем ты пришёл? — девушка откинула на подушки энциклопедию Ньютон Саламандра, полнимая взгляд на парня. — Хотел узнать когда будем варить зелье для проекта, — просто ответил он, осматривая ее комнату, проходя внутрь. — Черт! Я забыла про него, — Скарлетт виновато опустила голову и начала мысленно ругать себя за свою рассеянность. — Я понял тебя. Эй, только не говори, что сейчас злишься на саму себя, ладно? Расслабься. Мы с тобой и твоим братом лучшие на курсе. — И что? — крикнула она, вытирая непрошеную слезу. Она так увлеклась своим планом, что совсем забыла, что у неё есть ещё и дополнительные проекты, на которые она записала себя со Скорпиусом. — Зелья у нас через две с половиной недели. Мы просто не успеем сварить оборотное длительного действия как я хотела, — она села на кровать и закрыла лицо руками, тихо всхлипывая. — Ну, все-все. Значит сварим другое. Ты только не реви из-за этого, хорошо? — Скорпиус подошёл к ней, сел на кровать рядом и аккуратно обнял за плечи. — Но мы же должны сварить именно его. — Ага. А сварим другое, — он так легко это говорил, что девушка, в самых скрытых глубинах своей души, начинала невольно соглашаться с его идеей. — Слушай, Скарлетт, я тоже виноват. Я мог раньше вспомнить, но забыл так же как и ты. Не вини одну себя, ладно? — Я сама тебе запретила вмешиваться в этот проект. Так что не успокаивай меня так, — она оторвала руки от лица и посмотрела на парня, который понимающе посмотрел на неё, дружелюбно кивая. И было что-то в этом его действии, что напоминало ей Александра, когда он успокаивал ее. От этой мысли у неё, очередной раз, пробежал холодок по всему телу и она заставила себя вспомнить о встрече с профессором Лонгботтом. — Но спасибо, Скорпиус. Мне стало легче. — Всегда пожалуйста, напарница, — легко сказал он и встал с кровати, подавая ей руку. — Ты вроде собиралась на встречу с нашим немного безумным профессором, а я тебя прервал. — Не говори так о ней! Она просто не такая как все остальные, но не безумная, — встала она на защиту женщины. — Как пожелаешь, — равнодушно пожал плечами он, разводя руки в стороны, покидая спальню девушки. — Встретимся позже? — Да. Я завтра назначу время. — Вот ещё! Теперь его назначу я, подруга. К тому же у меня ещё тренировки по квиддичу, а их я пропускать не собираюсь. У нас после Нового года матч со львами, а вот ловца в команду всё еще не нашли, поэтому параллельно проходит что-то вроде кастинга. Да к чему это я, ведь Алекс тебе сто процентов все рассказывает о нашей сборной, его же в первую неделю вашего пребывания взяли в команду вторым загонщиком… — он на пару секунд замолчал, обдумывая сказанное. — В любом случае, теперь я буду решать, когда нам надо встретить для обсуждения проекта, — он задорно подмигнул ей и окончательно вышел из крыла спален девушек факультета Слизерин.***
Как и думала Скарлетт, диалог с миссис Лонгботтом было весьма непросто поддерживать. Девушка уже как час сидела в этом кресле и пила какой — то странный чай, кажется гречишный. Проницательно голубые глаза профессора не раз с любопытством проходились по Девелер, а её немного хитрая улыбка в этот момент заставляла слизеринку вспомнить ненавистную ей, но всегда спасающую, окклюменцию. — Так чем тебя привлекают гриндилоу, Скарлетт? Я была уверена, что девушкам в твоем возрасте нравятся такие магические существа как единороги, болтрушайки, гиппогрифы, пикси или драконы, но никак не водяной чёрт. — Я слышала, что гриндилоу обитает в водах Чёрного озера, профессор Лонгботтом. Это же и послужило триггером для изучения этих невероятных существ, — с искусно подделанным энтузиазмом быстро ответила Скарлетт. — Знаете, я вычитала в эксклюзивном экземпляре Ньюта Саламандра, что они весьма агрессивны по отношению ко всем существам как и к волшебникам, так и к магглам, и только русалки могут их приручить. Я считаю, что это интересно. — Да, это так, Скарлетт. Ты когда-нибудь слышала о кельпи? Они тоже обитают в озёрах и также опасны как и гриндилоу, — Полумна проницательно смотрела на свою ученицу, расслабленно потягивая ягодный чай. — Кельпи может принимать разные обличия, но чаще всего использует внешность лошадей, а ещё его называют водяным демоном. Заманив непредусмотрительного любителя себе на спину, он быстро уносит жертву на самое дно водоёма, поедая его, не притрагиваясь лишь к внутренним органам, которые потом всплывают на поверхность. Из самых известных кельпи — Лохнеское чудовище, — на одном дыхании ответила девушка, потянувшись за своей кружкой чая. — Все верно, вижу ты многое изучила, Скарлетт. Ты очень похожа на свою маму. Гермиона тоже всегда рвалась в бой за оценками, желая блеснуть знаниями, — тихо сказала женщина, отставив кружку. — А ваш с братом отец был другим… — от этих слов у девушки перехватило дыхание. Если бы не окклюменция, то она бы точно вскрикнула или вытаращила бы глаза на профессора от неожиданного поворота событий и разговора. — Да, он был другим, из другого мира… — Вы его знали, профессор? — перебила ее Скарлетт, из последних сил скрывая свое волнение. — О, конечно я его знала. Я была первой, кто узнал об их отношениях. — Ч…что? — неверующе спросила студентка. — Но как…как.? — Это очень долгая история, Скарлетт, которую я не могу тебе прямо сейчас рассказать. Поэтому буду рада видеть тебя в следующую пятницу в это же время, чтобы обсудить мантикору, — Полумна одарила свою студентку серьезным взглядом, что был ей совсем не свойствен. — Вы знали…? — чуть застенчиво не договорила Скарлетт, надеясь, что профессор сама поймёт суть вопроса. По правде говоря, ей было сейчас не по себе от неловкости и нелепости этой ситуации. Ментальные стены Девелер пошатнулись уже в тот момент, когда профессор сказала, что отец «был из другого мира». Врождённый дар окклюменции никогда не подводил Скарлетт. Никогда, кроме сегодняшнего вечера. — Что ты пришла ко мне не для обсуждения гриндилоу? — как что-то очевидное спросила Полумна, легким движением руки убирая крошки со стола вместе с чайным сервизом, не обращая внимания на побледневшую девушку. — И я не виню тебя в этом, дорогая, если бы я оказалась в подобной ситуации, то… — миссис Лонгботом задумалась, сделав паузу, — то один из моих вариантов ее решений был точно такой же, — женщина подошла к девушке, вставшей с кресла и обняла ее. — Ты не должна бояться говорить правду, маленькая Скарлетт, и ты не должна бояться ее услышать, — Луна стала поглаживать Девелер по голове, успокаивая ее. — Если не спросить, никогда не узнаешь. Если знаешь, нужно лишь спросить. Елена Когтевран. — Профессор, вы легилимент? — дрогнувшим голосом спросила девушка у женщины, потихоньку отходя от шока после услышанного пару минут назад. — Нет, но я могу видеть чуть больше, чем могут себе позволить видеть остальные, — блондинка дружелюбно улыбаясь поправила мантию Скарлетт, проходя к книжному шкафу. — Это странно… — шёпотом прокомментировала Скарлетт. — Возможно, но я всегда была такой. В школьные годы меня даже называли «полоумной Лавгуд». Это было неприятно, но позже я поняла, что не все могут видеть и осознать факт того как уникален наш мир, — женщина мечтательно улыбалась, прижимая к груди какую-то книгу. — Эээ… я не считаю вас «полоумной», профессор. Это было очень грубо и некрасиво со стороны ваших сокурсников. — Но твои братья считают меня такой, как и многие другие студенты, — шёпотом, так чтобы Девелер этого не услышала, сказала Полумна. — Уже поздний час, дорогая, тебе лучше вернуться в свою гостиную.***
Всю дорогу до гостиной Скарлетт размышляла о прошедших двух часах: Миссис Лонгботтом ясно дала понять, что знает о моем плане, и она намекнула, что может дать ответы на мои вопросы. Только какой у меня главный вопрос? Является ли Драко Малфой нашим отцом? Или как она узнала об отношениях мамы и папы? А нет! — Может как мне помирить родителей? Но они ведь взрослые люди, и возможно прямо сейчас где-то сидят, например…в кабинете мамы или мистера Малфоя и обсуждают возможность двигаться дальше, а ещё лучше рассказать нам троим правду. — Смотри куда прешь, Девелер! — услышала девушка мужской голос. Подняв глаза, первое, что попалось ей на глаза был ярко алый галстук. Высоко подняв голову, Скарлетт посмотрела на человека, в грудь которого пару секунд назад чуть не вырезалась. — Чего тебе Поттер? — холодно спросила она у Джеймса. Старший из детей Гарри Поттера учился на факультете Гриффиндор, как и его с Альбусом младшая сестра Лили, но только юноша был старше младшего брата на год. Скарлетт мало общалась с ним, в основном тот ей кидал ядовитые фразочки по типу «дочь умнейшей ведьмы нашего века учится на факультете проклятых змей» или «заносчивая ведьма», а однажды он назвал их с братом «детьми чертовых предателей». Сказав это в присутствии всего факультета Слизерин, Джеймс в тот день подписал себе приговор на вечную войну со змеями, никогда не дававшим своих в обиду. После того случая почти все гриффиндорцы стали обходить стороной слизеринцев, не считая совместных пар, на которых сокурсники только холодно смотрели в сторону друг друга. Это была война. Настоящая межфакультетская война. Скарлетт и Александр были приятно удивлены, когда на их защиту встал весь факультет, и даже те, кто общался со львами, теперь оборвали связь. Все за исключением Альбуса, который общался с Лили, и даже периодически приводил свою маленькую сестрёнку-второкурсницу в гостиную своего факультета, когда там было мало студентов. — Уйди с дороги, дрянь, — прошипел Джеймс. — Заметь не я с тобой начала говорить, папенькин сынок. Смотри не расплачься, Гарри Поттера тут нет, как и твоей мамы, да и брата младшего, в котором больше благородства чем в тебе, не смотря на возраст и факультет, — Скарлетт Девелер медленно обошла его, одаривая Джеймса презрительным взглядом, удаляясь подальше от этого человека. — Не смей говорит так обо мне. Твои змеи начали эту войну, — крикнул старшекурсник вслед слизеринке. — Да, они начали ее, и так всегда поступают настоящие друзья — встают на защиту своих людей… тех, кого незаслуженно оскорбили и чью честь задели. — Ваша мать пропала, исчезла из жизни моих родителей и дяди, как последняя трусиха, да ещё никому ничего не сказав. — Ещё одно слово о матери и ты забудешь как ходить, ничтожество, — услышали они грозный голос Александра, возвращавшегося с заднего двора после тренировки вместе со Скорпиусом. — Ты никто по сравнению с ней, Поттер, и всегда был никем. — Мой отец победил Темного Лорда. Он — Гарри Поттер! — побледнев от ярости, прошипел Джеймс Поттер. — А мой мне рассказывал, что Гермиона Грейнджер была головным мозгом золотого трио, и если бы не мама ребят, то твой отец не победил бы Воландеморта, — ледяным голосом сказал Малфой, вставая с другой стороны от Скарлетт, ровно как и Александр. — Не говори ерунды, Скорп, — не скрывая раздражения сказал гриффиндорец, — Мы росли с детства как братья, а теперь ты встал на их сторону? — Я встал на сторону своих друзей. — едва ли по слогам сказал Малфой, не дрогнув от нежной руки Скарлетт, крепко сжавшей его в благодарном жесте. — И я буду всегда стоять на их стороне. Времена меняются, Джеймс. Ровно также, как и отношение к людям, окружающих нас и ситуациям, происходящих с нами. — Хочешь сказать, что решил защищать грязных детей поганой грязнокровки? — Поттер не успел и глазом моргнуть как в него прилетел «остолбеней» тройной силы, отправленный одновременно тремя блондинами. Джеймс с невероятной скоростью врезался с грохотом в ближайшую стену, как раз в тот момент, когда в коридор зашла госпожа директор. — Великий Мерлин, что здесь происходит? — строго, но с легкой ноткой взволнованности, спросила она, быстро подойдя к студентам. Минерва вскользь смерила взглядом трёх слизеринцев, два из которых инстинктивно теперь ещё больше стали закрывать, задвигая себе за спину девушку, прятавшую теперь свою палочку во внутренний карман мантии. Александр и Скорпиус наоборот не собирались убирать палочки, держа их наготове, в случае если Поттер решит ответить ответным ударом. — Я жду объяснений! — голос профессора Макгонокалл теперь был холоден как лёд. — Мистер Поттер, вы можете встать? У вас похоже сломана рука, нужно срочно к мадам Помфри. — Все нормально, профессор, — наигранным жалобным тоном ответил Джеймс, вставая с пола. — Через час я жду вас у себя в кабинете. Всех четверых!!! И это не обсуждается. Я прямо сейчас сообщу вашим родителям, чтобы они незамедлительно приехали в школу. И не надо притворяться, мистер Поттер, что у вас все «нормально». Немедленно отправляйтесь к Поппи, а после сразу же поднимайтесь в мой кабинет, — Минерва посмотрела как Поттер доковылял до поворота в сторону больничного крыла и медленно повернулась к трём блондинам. Мальчики так и стояли, закрывая собой девушку, а та крепко держала их за руки. — Может вы всё-таки хотите объяснить мне своё поведение? — чуть мягче, нежели пять минут назад, спросила она. — При всем уважением, но мы ничего не будем вам сейчас говорить, Госпожа директор, — четко ответил Скорпиус. — Полностью согласен со Скорпиусом. Мы будем говорить только в присутствии родителей, — согласился Александр, повернув голову к Малфою, кивая ему. — Мне нечего добавить, — робко добавила Скарлетт, все ещё стоявшая за спинами мальчиков. — Я поняла, тогда жду вас у себя в кабинете через час, — Минерва тяжело вздохнула и быстро пошла в сторону своего кабинета, параллельно вызывая патронус-послания для родителей.***
Гарри и Драко быстро шли по пустым коридорам школы. В девятом часу в кабинеты Поттера и Малфоя пришел патронус от Минервы, срочно вызывающей их в школу. Так поздно они еще никогда не появлялись в школе из-за своих сыновей. Мужчины шли молча, не проронив ни слова за все время, что они находились в школе. Подойдя к кабинету директора, они услышали, как Макгонагалл с кем-то тихо беседовала: — Мне жаль, что пришлось выдернуть тебя так поздно, дорогая, — спокойно сказала она. — Все в порядке, Минерва. Я как раз вчера приехала в Лондон, поэтому проблем никаких нет, — спокойно ответила Гермиона, лениво потягивая чай с травами, голос которой быстро узнал Драко и не мог сейчас узнать Гарри. — Гермиона, пока никто не пришел, я хотела у тебя спросить, — начала из далека директор, увидев одобрительный кивок, продолжила, — Ты… решила что будешь делать дальше? Они же учатся вместе, на одном факультете и курсе, да и их отец… это не мое дело, но прошу тебя не мучай его, — закончила Макгонагалл. Услышав куда заходит разговор, Малфой жестом показал Поттеру, что им лучше сейчас не заходить в кабинет, желая услышать ответ Гермионы. — Вы знаете, это все очень сложно. На протяжении многих лет я…я пытаюсь разозлиться на Драко. Я стараюсь, правда, но не могу. У меня была жуткая депрессия, из которой меня годами выводил психолог, — Гермиона посмотрела на понимающе смотрящую женщину и, сделав глоток теплого чая, продолжила, — Проблема в том, что… — Ты не можешь его забыть? — неуверенно спросила бывший профессор по трансфигурации, на что Девелер горько кивнула. — Ни один из моих любовников не был похож на него, никто, ни те кто были до, ни после. У нас была особая химия, мы понимали друг друга буквально с полуслова, — женщина вытерла слезу отчаяния. — Мистер Крам, если я не ошибаюсь ухаживал за тобой на четвертом курсе. — Да, а на третьем я общалась с Седриком Диггори. Ничего не было, мы просто обсуждали изобретения магглов, зелья и историю магии, — бывшая Грейнджер мечтательно улыбнулась, погружаясь в воспоминания своей молодости. — Виктор любил слушать как я читаю и наблюдать за моим ходом мыслей, который я излагала на бумаге в виде эссе. Да, мы переписывались после турнира, но это не то. Седрик был не плохим собеседником, плюс старше меня, но больше никакого интереса он не вызывал. А вот Драко… Драко по правде говоря всегда привлекал мое внимание. С курса так четвертого я стала по другому на него смотреть. — Ты влюбилась, девочка моя, — мягко сказала Минерва, пораженная таким внезапным откровением со стороны бывшей студентки. — Я любила его, да и сейчас люблю. Поэтому и не могу злиться на него, — Гермиона тяжело выдохнула и огляделась вокруг, как будто чувствуя чье-то присутствие. Малфой, потерявший способность дышать стоял за дверью, пораженный её признанием. Она его любит. Все еще любит. Как и он ее. Повернувшись к Гарри, до которого только сейчас стал доходить смысл диалога, Драко кивнул ему, подтверждая мысли друга. — Я знала, что мне не надо ничего говорить ему, он и так понимал меня. К примеру, Гарри и Рону надо было все разжевывать как детям малым, причем любую информацию. Особенно Рональду. Драко не был таким, я знала всю правду о нем и метке, — дрогнувшим голом сказала она, — Знала и не говорила, потому что любила его и понимала, что если кто-то узнает, то пострадает его семья. Я смогла найти общий язык с его друзьями. Представляете? Я даже подружилась с Забини и Паркинсон, — весело сказала Гермиона, вспоминая веселые вечера с Драко, Блейзом и Пенси. — Ты дружила со слизеринцами? — неверующе спросила директор. — Меня больше не сам факт дружбы поразил, а то как вы это всё умело скрывали? — Кто бы что не говорил, но слизеринцы умеют хранить секреты, и они очень верны своим родным, близким и друзьям. Слизиринец никогда не пойдет на своего, чего никогда нельзя было сказать о Гриффиндоре, — ответила Гермиона. — Я даже рада, что мои дети поступили на факультет своего отца, — она резко замолчала, задумавшись о чем-то. — О, Гарри, Драко вы пришли, — устало поприветствовала мужчин директриса, разрядив неловкую тишину, внезапно возникнувшую между ними с Гермионой. — Значит теперь нам осталось дождаться ваших детей. — при звуке имени Гарри у Геримоны пробежали миллионы мурашек по телу. — Мы думали, что опоздаем, Директор, — ухмыляясь сказал Поттер. — Добрый вечер, мисс… — Гарри неверующе посмотрел на Гермиону, которая медленно повернула к нему голову. — Гермиона. — Привет, Гарри, — тепло сказала она ему, — Драко, — женщина одарила Малфоя мимолётным взглядом, сопровождающимся приветственным кивком, отмечая его подозрительную потерянность на лице. Не успела она опомниться как оказалась в крепких объятиях Поттера, что-то неразборчиво шептавшего. — Эй, Гарри, ты меня так задушишь, — смеясь сказала она, обнимая старого друга. — Не могу поверить, что вижу тебя. Живую, спустя столько лет, — он выпустил женщину, и посмотрел на Малфоя, который с болью смотрел на них, желая сейчас чтобы она точно также со счастливой улыбкой обнимала его. — Мы только сегодня утром обсуждали, что давно нас не вызывали в школу, — невесело сказал Драко, повернувшись к Макгонагалл. — Ситуация очень серьезная. Александр, Скарлетт и Скорпиус… — начала женщина, смотря на Гермиону и Драко, которые переглянувшись инстинктивно встали рядом. — Напали на мистера Поттера. — Что?! — хором спросили родители студентов. — Они не могли. Мои дети не такие, — начала Гермиона оправдывать дочь с сыном, — они бы никогда так не поступили…без должной причины. — Скорпиус дружит с Альбусом едва ли не с рождения. Он бы никогда так не поступил, — заступился за сына Драко. — А кто говорил, что это был Альбус? — громко спросил Александр, стоявший вместе со Скорпиусом за спиной Скарлетт. — Альбус свой человек, пап. Смысл нам на него нападать? — добавил Скорпиус. — К тому же, он получил по заслугам, — закончила Скарлетт, переглянувшись с молодыми людьми. Все трое уверенно прошли к кушетке, которую Скорпиус предварительно увеличил, чтобы они там вместе поместились, не обращая внимания на удивленных родителей. Девушка села между парнями, откинувшись на спинку сиденья, сложив руки на груди. Скорпиус с Александром наоборот же подались вперёд корпусом, опираясь локтями в колени. — Где сейчас Джеймс? — ровным тоном спросил Гарри у троих блондинов, которые как по команде в одну секунду подняли головы и теперь с совершенно одинаковым выражением лица смотрели на него. Драко, наблюдавший за детьми не мог не поразиться как все трое выглядели абсолютно идентично друг другу: платиновые волосы каждого из них светились как луч света в темном туннеле, форма родного факультета мужчины, который в глубине души был горд, что все его трое детей учатся на Слизерине, цвет глаз Скорпиуса и Скарлетт сейчас едва ли можно было различить. — Ломает комедию в гостиной Гриффиндор, — без эмоционально ответил Скорпиус Малфой. — О да, сейчас наболтает очередной бред, упустив «главную» деталь, — ядовито добавила Скарлетт, не меняя своего положения и прожигающего насквозь взгляда, обращённого к Гарри. — А что ему ещё делать? На большее этот человек не способен, — в тон сестре сказал Александр, смерив мистера Поттера убийственным взглядом, от которого у него на долю секунды пробежал холодок по спине. — О чем вы? Что Джеймс такого сделал, что вы теперь… — Гермиона не смогла договорить, так как была прервана Джеймсом Поттером, громко появившимся в кабинете. — Хорошо, что ты уже приехал, пап. Эти психованные напали на меня, я чуть руки не лишился! — юноша показал на свою перевязанную левую руку. Гарри стоял молча, впервые после войны не зная что сказать. Гермиона взволнованно переглянулась с Драко, через секунду строго посмотревшего на троих слизеринцев. Воцарилась гробовая тишина. Все трое родителей были лишены дара речи, Минерва же просто не понимала как ей лучше себя сейчас вести. — Я не слышала какое именно они применили заклинание к нему, только увидела как все трое, — Минерва кивнула в сторону Малфоя и близнецов Девелер, — Стояли с палочками, направленными на мистера Поттера. Так что вы применили? — не уверено спросила Макгонагалл у слизеринцев. — Остолбеней, — хором ответили студенты. — С ума сошли?! — зло спросил Драко, смотря на блондинов, до сих пор не поменявших положения. — Как вам в голову вообще пришло использовать это заклинание на Джеймсе? А главное за что? — Малфой старший, единственный взрослый обретший способность хоть что-то говорить, принялся отчитывать детей. — Вы хоть понимаете, что он легко еще отделался переломом? — Он заслужил это, отец, — спокойно сказал Скорпиус, откидываясь на спинку, не вольно повторяя положение Скарлетт. — У нас скажем так…межфакультетная война, которая была закончена… — парень замолчал, повернувшись к Александру и Скарлетт. — Когда вы трое закончили школу, — закончила за него девушка. — Мы терпели оскорбления с братом в свою сторону, но… — То что он сказал нам час назад было последней каплей, — продолжил Алекс за девушку. — Дети, это не повод нападать на него одного, тем более с таким заклинанием, — успокоившись и отойдя от шока, сказала Гермиона, вновь переглянувшись с Драко. — Возможно, мисс Девелер, — растягивая гласные сказал Скорп. — Только вы не знаете, что именно Поттер говорил. Мы не могли поступить иначе. — Все ты мог, нечего врать! — крикнул Джеймс, сидевший напротив ребят. — Может тебя по-другому воспитывали, а может ты просто последний… — Малфой замолчал, чтобы не сказать лишнего при старших, — кретин, но меня отец воспитывал так, что нет никаких разделений по чистоте крови. Более того с самого рождения мне прививали уважение к старшим меня по возрасту и статусу людям. То что ты сказал сегодня было неприемлемо, Джеймс Поттер, и мне стыдно, что я считал тебя своим другом, — Скорпиус закончил говорить, посмотрев на отца, смотревшего на него с гордостью. Пройдясь взглядом по фигуре Малфоя старшего, юноша заметил, как его руку легонько сжимает Гермиона Девелер, смотрящая на него, Скорпиуса, с чистой благодарностью. Гарри Поттер же стоял мрачнее тучи, сохраняя молчание со своей стороны и медленно сгорая от стыда. — Я хотел бы извиниться у вас всех за моего сына, — тихо хриплым голосом сказал Гарри. — Мне безумно стыдно. Гермиона, ребята, — Поттер посмотрел на Александра и Скарлетт, — Мне очень, очень жаль, что Джеймс так повел себя так сегодня, и судя по вашему рассказу вел себя до сих пор, — Поттер был бледным, а его ярко зеленые глаза потемнели толи от стыда, толи от ярости на старшего сына. — Я никогда не воспитывал его так, — порывисто выдохнув сказал Гарри, поворачиваясь к сыну. — И тебя ждет очень серьезный разговор, Джеймс Поттер! — стальным тоном сказал мужчина, смотря с яростью на студента. — Директор, я забираю его на выходные, — строго сказал Гарри, Минерве, поднимая за ворот рубашки сына с кушетки и подталкивая его к камину. — Гермиона, приходи к нам в гости в ближайшее время. Джин будет счастлива тебя видеть, да и я тоже. — Спасибо за приглашение, Гарри. Я пришлю тебе позже сову, — вежливо поблагодарила Гермиона друга, на что тот кивнул, затолкнув сына в камин. — Тогда до скорой встречи, — тепло сказал он, улыбнувшись. — Директор, — кивнул он Минерве, — Драко, — чуть нахмурившись попрощался Поттер и с другом, перед тем как исчезнуть в изумрудном пламени камина. Гермиона продолжала держать Драко за руку, чувствуя его поддержку. Новость, что сын Гарри оскорблял её, а их с Драко дети заступились за неё. Да, сейчас Гермиона признавала, что все трое — их дети, может Скорпиус и не родной её сын, но он сын Драко. Речь Скорпиуса тронула женщину, сейчас у неё было невероятное желание подойти и крепко обнять юношу за те слова, что он сказал, но Гермиона понимала, что это будет выглядеть странно. Драко, теперь крепко сжимавший хрупкую руку Гермионы, осознавал, что годы воспитания для сына не прошли даром. Он был горд, что Скорпиус заступился за Гермиону, Скарлетт и Александра. Мужчина заметил, как сильно в лучшую сторону изменились отношения его детей. Парни ходили исключительно за спиной Скарлетт, защищая её. Пробив легкие ментальные стены Минервы, он увидел как они закрывали её собой в коридоре, после нападения на Джеймса и как раз в тот момент, когда пришла Макгонокалл. У Малфоя складывалось впечатление, что они уже знают правду, или кто-то один из них. Посмотрев на детей, он увидел как оба юноши, каждый со своей стороны, крепко сжимают руку Скарлетт, которая в свою очередь пристально наблюдала за ним с Гермионой. Поймав её взгляд, Драко Малфой осознал, что она только что все поняла. Скарлетт же, проскользив взглядом по фигуре мужчины, задержалась на их с Гермионой сцепленных руках, многозадачно подняла правую бровь и вернулась к лицу Малфоя старшего, теперь ехидно улыбнувшись уголком своих чуть припухлых губ. — Может быть мы пойдем к себе уже? — прерывая тишину спросила Скарлетт, наблюдая за Малфоем, который дернувшись от её голоса который раз за этот вечер переглянулся с её мамой. Да, их определенно точно связывали далеко не дружеские отношения, в принципе как и сейчас. Теперь я точно могу быть уверена, что Драко Малфой, а точнее Лорд Драко Малфой — наш отец, — подумала девушка, замечая как мама быстро отпускает руку мистера Малфоя и полностью поворачивается к ним. — Да, вы скоро пойдете к себе, только вы должны понимать, что… — Гермиона запнулась, обдумывая свою речь. — Чтобы вам не говорили студенты с других факультетов нападать на них нельзя, — закончила она посмотрев на детей. — Хорошо, тогда когда в следующий раз Джеймс Поттер вместе со своей свитой назовут нас «грязными детьми поганой грязнокровки» мы пройдем мимо, — ледяным тоном сказал Александр матери. — Или детьми чертовых предателей, — горько добавила Скарлетт из последних сил стараясь сдерживать эмоции и слёзы горькой обиды за такое отношение к ним с матерью. — Мисс Девелер, поймите, ни один слизеринец не даст в обиду никого из своего дома. Это в своем роде главное правила нашего факультета — защищать своих. И… — он задумался, посмотрев на Скарлетт, — Я хотел бы извиниться перед вами за дуэль со Скарлетт в том месяце. Это было ужасно с моей стороны, я совершил ошибку тогда, и теперь мне стыдно за это, — Скорпиус договорил и повернулся к Скарлетт и Александру. — Если для тебя это важно, то я давно тебя простила, чудила, — весело сказала девушка, снова взяв его за руку, — И он, — она показала на Алекса, — тоже. — О, спасибо Вам мисс «я всё хочу успеть в этой жизни», — хитро улыбнувшись сказал он ей. — О чём ты? — не понимающе спросил Александр, нахмурив брови. — Не важно, — хором ответили парень с девушкой, хитро улыбнувшись друг другу. — Спасибо тебе Скорпиус за твои слова. Мне очень приятно, что ты заступился и признал свою ошибку прошлого, — Гермиона была поражена тем как изменились отношения между детьми, тем как изменился Скорпиус. — Но пожалуйста, постарайтесь обойтись без таких заклинаний как «Остолбеней». С этим заклинанием следует быть очень осторожным. — Мааам, пожалуйста давай без твоих аврорских речей, ладно? — уставшим голосом сказала дочь матери. — Мы все тебя поняли, мама, а теперь мы наверное лучше пойдем в гостиную. Никто из вас троих же теперь не против? — спросил Александр напомнив всем о присутствии Минервы Макгонокалл в этом кабинете, о которой благополучно забыли все кроме юноши. — Конечно, мистер Девелер. Теперь вы с сестрой и мистером Малфоем можете отправиться в свои спальни, — мягко сказала пожилая женщина, сидевшая в своем кресле, наблюдавшая все это время за взаимодействием этих пятерых. Услышав слова директора студенты встали со своих мест и, пожелав старшим спокойной ночи, быстро удалились прочь, не удостоив своих родителей и прощальным взглядом. Драко и Гермиона так и продолжили стоять на своих местах, смотря в одну точку, думая приблизительно об одном и том же. Уставшая Минерва шумно отодвинула свое кресло и молча прошла в потайную дверь, где находился проход в её спальню, предоставляя мужчину и женщину друг другу. Прошло порядка двадцати минут как они поняли, что теперь находятся в кабинете абсолютно одни, не считая портретов бывших директоров, мирно сопящих. — Думаю, нам есть что обсудить, — спокойно сказал Драко Гермионе, на что она лишь кивнула ему. — Как на счет того, чтобы обсудить это у меня? Прямо сейчас. — Хорошо, — дрогнувшим голосом согласилась женщина, взяв его за руку. Вместе они прошли к камину, сохраняя уже стандартное для этого вечера молчание. Пропустив ее вперед, Драко отлевитировал себе горсть летучего пороха, обнял Гермиону за плечи и со словами «Промпейн стрит 13, 45» они исчезли в изумрудном пламени камина.