- — - — - — - — -
- Сегодня, - наконец говорит Локи, и по коже Тора проходит предвкушение, - сегодня ты воспользуешься тем, чему я тебя научил, и разобьешь нашу клетку. - И что потом? - спрашивает Тор, подходя ближе, чем следовало бы. - Я не знаю, - признается Локи, - но пойдем. Сядь. Теперь надо ждать. Потому что они могут начать действовать только после того, как начнется ритуал запечатывания магии. Им надо прожить еще один день этого бесконечного цикла повторений, и они решили ждать здесь, в сводчатой камере, пока закат не позовет их в тронный зал наверху. Тревога одолевает Тора, но он следует примеру Локи и садится на прохладный каменный пол. Скрещивает ноги и смотрит на своего брата, желая, чтобы этот день поскорее прошел.- — - — - — - — -
Тронный зал переливается теплыми тонами заката. Здесь тихо, несмотря на собравшихся жителей Асгарда. Эта тишина гнетущая и полна ожиданий. Тор понимает, что злится. Как смеют собравшиеся асы смотреть на его брата с такими надменными лицами, когда Локи стоит перед ними в ожидании жестокого наказания? В самый первый раз, когда они с Локи пережили этот день, Тор носил Мьёльнир на бедре. На этот раз он держит молот в руке, успокоенный теплым гудением силы, которую тот предлагает. Другой рукой он ведет Локи к трону, прижимая ладонь к пояснице брата. Золотые цепи звенят между запястий Локи, и он движется сильно напряженный, как будто это его первый ритуал связывания магии. Шесть магов собираются полукругом у подножия трона. Когда они берутся за руки, Тор кожей ощущает собирающийся прилив энергии. Теперь он не понимает, как он мог стоять в стороне и не чувствовать такой мощной силы заклинания. Затем, по-прежнему молчаливые колдуны начинают творить свою магию. Тору не терпится вмешаться, но Локи не раз предостерегал его от этого неразумного шага. Если Тор вмешается слишком рано, то ничего хорошего от их совместных усилий не выйдет. Либо ничего не произойдет - цикл просто будет повторяться, как и прежде; либо, что еще хуже, собственная магия Тора станет частью этого колдовства и сделает их клетку нерушимой. Итак, Тор ждет, даже когда чувствует, что Локи вздрагивает. Даже когда глаза Локи закрываются, и выражение его лица пугающе похоже на смирение с неудачей. Затем Тор чувствует знакомую пульсацию магии Локи, интимную на его коже и тонкую под нарастающим сиянием связывающего заклинания. Переплет тупой силы шестерых магов создан очень искусно, он яркий и очевидный. Магия Локи же гладкая и тонкая, почти незаметная, если не считать того факта, что Тор стоит так близко и точно знает, что ищет. Он точно распознает момент, когда заклинания находят друг друга и блокируются. Всплеск от столкновения, а затем ответная реакция настолько сильная, что он громко ахает. Начинается тряска, и Тор понимает, что пора вмешаться. Ближайшие колонны тронного зала угрожающе грохочут, затем начинают трещать стены и пол. Глаза колдунов открываются в ужасе от происходящего. Один поднимается на ноги с золотого трона, когда Тор хватает Локи за локоть и грубо толкает брата за свою спину. Тор ничего не говорит; ему не нужно произносить слова заклинания. Ему нужна только сила глубоко внутри него и стремительный порыв силы Мьёльнира, присоединяющейся к нему. Он тянется к бесформенному узлу, где заклинания соединились и перестали действовать так как нужно. Тор отдается инстинктам не думать, а чувствовать, стараясь так сильно, что аж Мьёльнир светится и грохочет в его руке, а его кожа потрескивает от грубой бушующей силы. У восточной стены рушится сводчатая колонна, затем вторая, и раздается какофонический грохот, когда части потолка падают и разлетаются на куски. Сам пол уже начал трескаться, из-за чего ему трудно удержаться на ногах, но Тор не теряет концентрацию. Он бросает все силы, что у него есть, в беспорядочный узел магии, разрывая его со всей злобой, которая у него накопилась за эти циклы. И хотя разрушение тронного зала зашло слишком далеко, чтобы полностью прекратиться, тряска утихает. Магия наконец распадается под натиском Тора; и он слышит крики колдунов. Никто из них не сопротивляется, когда он разрывает их заклинание. Теперь, когда магия Локи больше не скована контурами связывающего заклинания, Тор не может ее почувствовать. Он не чувствует ничего, кроме обжигающей волны своей силы, которая медленно рассеивается. С опозданием Тор понимает, что стоит на коленях. Его глаза закрыты, и когда он открывает их, то видит, что пол вокруг него выжжен на несколько метров. Дым все еще неохотно поднимается от камня. Мьёльнир поет в руке о победе, и Тор улыбается, несмотря на усталость, сильно давящую на него. Он чувствует на себе тысячу глаз, но думает только о Локи, и быстро поднимается, оборачиваясь в поисках брата. Но Локи уже нет. Золотые цепи и наручники лежат небрежно брошенные, покрытые камнем и металлическими обломками. На полу кровь, небольшая лужица и багровый отпечаток руки рядом. Достаточно много крови, чтобы в груди Тора проснулся ледяной ужас - Локи истек кровью и упал, а Тора не было рядом, чтобы поймать его. У него есть пара минут, чтобы почувствовать вину, прежде чем усталость полностью захлестнет его и все улетучится в темноте.- — - — - — - — -
Тор просыпается в мягкой чужой постели от восхода солнца, приглушенного прозрачными занавесками. С облегчением и трепетом от отмечает, что находится у целителей, а не в своих покоях. Проходясь взглядом по позолоченным потолкам, гладким стенам и круглым светильникам, Тор удивленно моргает, когда замечает мрачную фигуру, стоящую у изножья его кровати. - Отец, - говорит Тор, резко садясь. Его левая рука простреливает острой болью, он смотрит вниз и видит, что рука туго перевязана. Кровь немного пропитала бинты, и Тор в замешательстве моргает. Он не помнит, чтобы получал такую травму. - Я полагаю, ты не особо осознавал, что происходит с тобой и вокруг тебя, когда потолок начал рушиться, - замечает Один. Тор узнает этот тон своего отца. Он знает, что это плохо. Он знает, что у него большие проблемы, если Один обращается к нему с расчетливым хладнокровием, а не с теплотой встревоженного отца. Тор знает, что должен чувствовать страх или, по крайней мере, стыд, как всегда бывало в прошлом, когда он сталкивался с таким серьезно настроенным Всеотцом. Но сейчас его отвлекают совсем другие вопросы. - Где Локи? - спрашивает он; в лечебнице нет никого, кроме Одина и его самого, - отец, пожалуйста, с ним все в порядке? Выражение лица Одина слегка смягчается, и он подходит ближе. - Я не могу знать, все ли в порядке с Локи, если я не могу его найти. - Он сбежал, - осознает Тор, внезапно почувствовав себя глупо. Конечно, Локи сбежал. Что еще могли значить пустые наручники? - На самом деле, я надеялся, что ты знаешь, куда мог отправиться твой брат, поскольку ты помог ему в бегстве. - Я не знаю, куда пропал Локи, - признается Тор, - он никогда не доверял мне. Но, отец, я не собирался помогать ему сбежать. Клянусь. - Тогда я думаю, что пришло время рассказать очень странную историю, - говорит Один, и в его голосе тают остатки холода, - возможно, это объяснит, как моему старшему сыну, у которого никогда не было выдающихся способностей в магии, удалось развеять работу самых могущественных колдунов из шести миров. - Да, - говорит Тор, - это будет долгая и странная история.- — - — - — - — -
Объяснение Тора запутанно, потому что ему не хватает красноречия, которое проявил бы Локи, если бы был здесь. Тор спотыкается о течении времени и понимает, что не имеет понятия, как долго он и Локи были в ловушке. Сколько раз они пережили один и тот же день? Тор не знает. Он опасается, что его история покажется выдуманной, но она даже хуже, чем он ожидал. Чем дальше продвигается его рассказ, тем нелепее все это начинает звучать. Тор не может смотреть в глаза своему отцу, потому что даже при малейшем намеке на недоверие, его уверенность в реальности произошедшего пошатнется. Ему нужно выговориться, прежде чем убедится, что все это не было вымыслом. Конечно, это было по-настоящему. Он все еще чувствует гул магии, дремлющий под кожей, но хорошо ощутимый и неоспоримый. Тор не пытается защитить Локи. Даже если он хотел скрыть вину своего брата в создании временной ловушки, он не может упустить причину и решение загадки. Это сделает его историю еще более непонятной. А в ней и так мало смысла. Он почти ничего не упускает в своем пересказе. Он откровенно и как можно яснее рассказывает обо всем, кроме одного аспекта. Тор не признается, что дважды у него был Локи, не так как положено нормальному брату. Когда Тор заканчивает свой рассказ, в воздухе тревожно звенит тишина. Громовержец терзается вопросом, усомнится ли отец в его словах - они достаточно неправдоподобны. Но когда Тор поднимает глаза, он не видит и тени недоверия, которого так боялся на лице Одина. Легкое удивление. И усталая грусть. И как ни странно, тихая гордость, которая Тору, должно быть показалась. - Ты думал, я тебе не поверю, - замечает Один, наблюдая за ним с твердостью, которая помогает успокоить встревоженные нервы Тора. - Я боялся, что мой рассказ будет слишком странным и нереальным. И хотя я не собирался этого делать, я помог Локи избежать наказания. - Он твой брат, - просто говорит Один. Когда Всеотец собирается уходить, Тор не может удержаться от того, чтобы не задать еще один вопрос. - Ты будешь его искать? - Я должен, - говорит Один, - хотя думаю, что в этом нет смысла. Локи оставил Асгард далеко позади себя. «Конечно, он ушел», - молча соглашается Тор. Здесь нет ничего, ради чего Локи мог бы остаться.