Часть 9
27 июля 2021 г. в 15:09
Натали положила руку на задремавшего рядом с ней на диване антрацитового блестящего пса. Его лобастая голова с блаженной улыбкой покоилась на её колене.
Том задумчиво следил за плавными движениями пальцев, которыми девушка осторожно водила от крутого широкого лба до бархатных ушей собаки. Вроде бы самое обычное действие — гладить собаку. Но то, как делают это некоторые люди, выдаёт в них истинные чувства и душу. Кто-то грубо треплет лохматую голову, горько рыдая над старым, умирающим псом. Кто-то нежно ласкает, и словно бы невзначай забывает питомца на обочине. Натали же гладила пса осторожно, боясь потревожить его без того крепкий сон. Так делают с теми, кого искренне любят. Казалось, что этот четвероногий был единственным живым существом, которого она любила.
Том стал ловить себя на мысли, что буквально погружается в новые ощущения, самостоятельно дорисовывая в своей голове несуществующие эмоции. Это чувство стоило запомнить, и, возможно, использовать в дальнейшем.
Дождавшись, пока Том допьёт свой чай, девушка поинтересовалась:
— И что от меня потребуется?
— Да в целом ничего. Я заберу твой контракт и закину его со дня на день к своему агенту, — пожал он плечами, поискав взглядом папку с документами. Её голос заставил его вернуться в реальность из мира размышлений.
— Ты хоть на минуту представляешь себе, как вся эта ситуация выглядит со стороны?
— У меня складывается впечатление, что абсурдно, но раз уж ввязался в дело, бросать на полпути было бы глупо, — честно согласился он. Мельком глянув на часы, Том поднялся из кресла, — Нат, мне пора идти.
— Да, конечно! — с готовностью, словно даже испытав облегчение, ответила девушка. Проводив его до двери, она медленно, осторожно выдохнула. Наблюдая за тем, как он одевается в узком, неудобном коридоре, ей стало стыдно за скромное убранство своего жилья.
— Слушай, мне… Неудобно, что ты застал мой дом в таком виде. Бардак… Да еще и рефренсы везде развешаны… В общем, извини.
Том посмотрел на нее, слегка наклонив голову на бок.
— Единственное, за что ты должна извиняться, так это за то, что досыта меня накормила. Ладно, твой контракт у меня. Как только его рассмотрят, я сразу же позвоню тебе, — он подался вперёд, по привычке попытавшись поцеловать её в щеку на прощание. Натали дерганым рывком отшатнулась, округлив глаза. В них читалось недоумение и тревога, — Извини. Никакого подтекста, не подумай!
— Эмм…Я вроде бы понимаю, что у вас тут свой менталитет, но у нас так делают только с самыми близкими, так что лучше не надо, — примирительно кивнув, отозвалась она. Скрестив руки на груди, она, дождавшись пока он обуется, попрощалась с ним сухим кивком головы. Том кивнул в ответ, и вышел под мелкий осенний дождик. Пикнула кнопка автомобильной сигнализации.
Закрывшаяся за ним дверь тихонько щелкнула входным замком. Натали медленно, словно в трансе, вернулась в гостиную и опустилась на диван, к сладко спящему Баки. Пес свернулся клубком, пряча темно-серый нос в лапах, подобно кошке. Это её развеселило. Все-таки собаки были очаровательны в своей прямолинейности. От них не приходилось ждать никаких подвохов. Когда-то давно, еще до Лондона, до Азамата… При воспоминании его имени, её сердце больно ухнуло в груди… До Азамата, упрямо повторила она, её решение завести собаку стало лучшим в жизни. Никто и никогда её так не любил, как этот упрямый комок энергии. Никто и никогда ее не встречал с такими полными обожания глазами, в какое бы время суток она не пришла домой.
Она вспомнила, как однажды поймала во взгляде своего пса буквально влюбленность, когда уставшая, с температурой от недосыпа и грязными, собранными в пучок волосами, стояла на кухне, заваривая себе чай. Баки смотрел на нее такими глубокими глазами, полными нежности, что на миг ей поверилось в выражение: «человеческие глаза».
Стоявший на журнальном столике в гостиной ноутбук услужливо жужжал кулерами, напоминая, что открытая программа обработки фотографий продолжает свою работу. Натали, налив себе огромную чашку чая, вернулась к своему занятию. Предстояло подготовить серию фотографий из парка.
Том, не понимая, зачем он ввязался во все это, зачаровано смотрел на лежащий на его коленях контракт своей новой знакомой. Зачем… Зачем судьба иногда сводит абсолютно непохожих друг на друга людей в нелепых ситуациях? Или наоборот, разводит близких по духу?
Тряхнув кудрявой головой, он отогнал странные, путанные мысли, но не смог выбросить до конца странную девушку с её незнакомым ему миром.
Перед глазами стоял узкий коридор со слабым освещением, и висящие в произвольном порядке фотографии без рамок. Люди, животные… Его собственный портрет в одном из темных углов коридора. Полыхавшие костром в рассветном осеннем свете волосы, ненавистные им самим веснушки на носу с легкой горбинкой, яркие, словно мультяшные, голубые глаза. Он редко занимался самолюбованием, но глядя на эту фотографию, почему-то почувствовал внутри теплоту. Человек с фото выглядел… Уютно(?) и незнакомо… Подобрать слово он не смог, лишь отголоски ощущений от фотографии разлились где-то внутри теплым солнечным светом.
Улыбнувшись самому себе, он вывел машину на главную дорогу и направился домой. Предстояло провести вторую половину дня в сладком ничегонеделаньи.
В доме было тихо и пусто. Хотя нет. На встречу, размахивая кудрявыми ушами, выскочил Бобби. Он отчаянно вертел хвостом, внимательно обнюхивая его обувь и низ джинс. От возбуждения пес пыхтел, фыркая и чихая. Том присел рядом с ним на корточки, позволив облизать свое лицо. Только совершив ежедневный ритуал Бобби успокоился.
– Зав?! Зави, ты дома? — позвал он.
Дом молчал. Что ж, тоже хороший вариант, подумал он, бросая папку с контрактом на каминную полку.
Стягивая с себя тонкую шерстяную водолазку, Том уловил легкий, еле уловимый запах ванили и сливочного масла — запах печенья, поданного к чаю. Надо бы не забыть закинуть вещи в стирку, а еще лучше — завезти их в химчистку.
На миг задумавшись, стоя посреди большой гостиной, он огляделся. Вокруг царил беспорядок. Вещи валялись в каком-то структурированном хаосе. Странно, почему раньше он не замечал этого? Может, потому что не считал нужным. После теплого душевностью, хоть и достаточно аскетичного дома Натали, собственный дом показался ему холодным, пустым тем огромным количеством ненужных вещей, какими обычно бывают пусты гостиничные номера. Вроде бы приятные мелочи: статуэтки, книги, свечи… А выглядит дешево, словно плохой игровой инвентарь…
Стиснув зубы и поводив желваками, он принялся собирать все вещи в одну кучу. На миг его посетила мысль — вынести на улицу и сжечь. Но вместо этого он спешно принялся запихивать вещи в огромную дорожную сумку с которой часто ездил по миру на съёмки. Бобби беспокойно забегал вокруг, видимо, решив, что Том снова собирается в поездку.
Когда в гостиной наступила чистота, он замер. А что дальше? Взяв в руки поводок, он скомандовал собаке собираться идти гулять, и с трудом повесил тяжелую сумку себе на плечо.
Менеджер в химчистке пересчитал выданные номера и подвел конечную квитанцию на оплату. Том, не говоря ни слова отсчитал требуемое количество купюр и забрав номерок, спешно вышел на улицу. В помещении сильно пахло бытовой химией и перекисью.
Бобби в машине волновался. Мокрый нос оставил несколько отпечатков на стекле. Встревоженные карие глаза с надеждой высматривали его в фигурах проходящих мимо людей. Сердце Тома неподдельно сжалось от нежности к этому лопоухому зверю. Удивительно, какое огромное количество любви помещается в этом крохотном тельце. За что это человечеству? За какие заслуги?
Проглотив отчего-то подкативший к горлу ком, он открыл заднюю дверь, выпуская собаку из машины. Бобби, выскочив, старательно отряхнулся, словно скидывая стресс от одиночества, и принялся, крестя себя хвостом, обнюхивать теплые руки хозяина. Пристегнув собаку к поводку, он неспешно зашагал по улице. Бобби то забегал вперёд, то заинтересованно останавливался у пожарных и фонарных столбов, периодически задирая лапу и оставляя одни ему известные записки.
Мелко моросил нудный дождик, но сегодня Тому было наплевать на отсыревшие волосы, по которым за шиворот медленно катились холодные капли. Сегодня он почему-то особенно наслаждался тихой прогулкой с самым близким другом.
Тому нравилось гулять с Бобби, потому что он мог оставаться со своими мыслями один на один, и при этом совершенно точно знать, что он не один. Бобби то и дело оглядывался на него, словно спрашивая, всё ли в порядке. Том кивнул своему четвероногому другу, улыбнувшись. Пес понимал его без слов всегда. И никогда не досаждал вопросами — где был, почему не звонил, с кем встречался… Просто молча присутствовал в его жизни, прижимаясь теплым косматым боком к его боку, тыкаясь влажным носом в ладонь, или призывно глядя в глаза.
За это ощущение нужности просто так Том был благодарен лохматому приятелю. Интересно, кто-то еще ощущает подобное по отношению к своему питомцу, подумал он, подбирая поводок, чтобы Бобби случайно не выскочил на проезжую часть. Пес, вскидывая голову, нет-нет да и заглядывал ему в лицо, что-то ища в знакомых чертах. И тут же утыкался подвижным носом в асфальт, уплывая в мир невероятных запахов.