Да пошёл ты!

      Его приписали к базе «Селестия». На словах звучало красиво, на деле же было той ещё дырой. Хотя, могло быть в разы хуже. Хоть и хаотичные, и неконтролируемые, но экстрасенсорные способности помогли получить не самое паршивое местечко. Правда, толку от них было, как от козла молока, но иногда они работали, что и было зафиксировано аттестационной группой. В теории, он мог больше простого человека. Но пока только в теории. На практике так ни разу и не удалось применить это в деле. Так что жаловаться на распределение было грех. И теперь «Селестия» должна была стать его домом на ближайшие несколько лет, пока он в полной мере не выплатит свой долг государству за его бюджетное обучение. Зато потом, если это самое потом наступит, он станет свободным человеком с достойной профессией и богатым опытом работы. Так что закинув дорожную сумку на плечо, он вздохнул полной грудью и направился на поиски местного медотсека.       На здоровье он не жаловался, но именно там ему предстояло работать. Военный врач — звучит гордо, хотя, он бы больше предпочёл лечить детишек от ангины. Но детишек прекрасно полечат и без него, а Империи нужны самоотверженные молодые люди, готовые лечить их преданных солдат. Ещё бы эти солдаты отличались благодарностью, а то слухи ходили всякие. Весьма неприятные. И то, с каким интересом голодных шакалов его провожали — склоняло им верить. Ничего. Как себя поставишь — так всё и будет! Звучало красиво, но уж больно походило на самоуспокоение. И когда у самых дверей медкабинета на него вылетел какой-то мужик, оттолкнув к стене с возмущённым: «Смотри, куда прёшь!». Он и смог, что жалобно проблеять:       — Извините, — хорошее начало, достойное!       В кабине обнаружилась его коллега и по совместительству начальница — Анна Геллер. Растрёпанная причёска, расстёгнутая блузка — женщина поднималась с колен, вытирая рукавом рот. На прибывшего стажёра она посмотрела с неприкрытым раздражением, спешно приводя себя в порядок.       — Извините, — второй раз, уже более виновато, повторил он, — Я Дэн. Меня вот, — и протянул лист с распределением.       — Представьтесь подобающе, — нахмурилась женщина, принимая листок и занимая стул.       — Денис Воронцов, в Ваше распоряжение прибыл. Ещё раз извините, — не удержался он. Перед женщиной было неловко, он был молод, наивен, но что именно сейчас происходило — прекрасно понял. Вот только помочь он ей ничем не мог и это его немного угнетало.       — За что Вы извиняетесь?       — Нуууу… эммм…       Она, видя его замешательство, отвела глаза, вздохнула и ответила:       — Не стоит обращать на это внимания, — вместе с тем смягчившись и сменив гнев на милость, она продолжила: — Что же, Денис, добро пожаловать в «Селестию». Это будет непередаваемый жизненный опыт. Большую часть времени тебе будет скучно, оставшуюся страшно. Рекомендации у тебя не ахти, но многого мы от тебя и не ждём. Со всеми нашими постепенно познакомишься, форму возьми у интенданта. Заступаешь завтра в 9, а пока свободен.       И стоя опять в коридоре, Дэн посмотрел по сторонам, в поисках нужных указателей и поплёлся к интенданту. Он себе всё это как-то иначе представлял, но жаловаться было грех. Действительно, с чего он решил, что его тут ждёт радушный приём? Приехал и приехал — тоже событие нашлось.       В это время из-за угла вынырнули двое мужчин в явно прекрасном расположении духа. Они посмеивались, спокойно обогнули Дениса, а после постучались в дверь медкабинета, и похабненько улыбаясь, со словами:       — Доктор, а мы к вам. Вы же нас ждали, так? — зашли внутрь и плотно закрыли дверь.       Денис проводил их печальным взглядом, в голове тут же нарисовалась картинка, как, в лучших традициях порно, эти два молодца сейчас будут иметь бедную Анну в два ствола, а она будет постанывать и просить их остановиться, но он всё ещё не мог ничем помочь доктору. Более того, презренным облегчением в голове металась мысль, что лучше её, чем его. Сам он подставляться под члены категорически не хотел. И в этом деле ему несказанно повезло. Хотя и нехорошо подобное считать везением, но всё же. А началось всё, пожалуй, именно в тот первый день. Когда уже получив форму и переодевшись, он направлялся по коридору в поисках своей комнаты.       Алекс — глава штурмового отряда «Бойцовые псы». Он шёл навстречу в окружении своей извечной стаи. Голубоглазый блондин под метр девяносто. Кривой переломанный нос, широкие скулы и громкий грубоватый смех. Помимо этого — косая сажень в плечах, влажная от пота майка плотно облепляющая накачанный торс, узкая талия и ещё более узкий упругий зад. Мужчина сказка, мужчина мечта, мужчина, на которого у Дениса встал. И тут же томно заныл зад и, судя по всему, он влюбился. Чёрт, как же он хотел быть таким! Как же он хотел быть под таким. Он бы тогда так и пялился, как влюблённая девятиклассница, если бы случайно не наткнулся на взгляд одного из этих «псов» — раздражённый, презрительный и брезгливый. Словно ушат ледяной воды он привёл в чувства и заставил бояться. В конце концов, личные сексуальные предпочтения — это не то, чем Денис собирался делиться со всеми. И тут дело даже не в том, что это будет мешать в теоретической карьере, да и в работе — чёрт с ней с работой. Но просто вся эта орава заядлых гомофобов его нещадно затравит — армия, она же для настоящих мужиков! И, что самое обидное, вся эта травля и презрение ни в коей мере не помешают им ещё его и жестоко отыметь — к подобному он не был готов ни морально, ни физически, а потому испугался и поспешил скрыться, ощущая как этот взгляд прожигает спину.        Правда, справиться со своими чувствами он не смог. Просто был осторожнее, но не отказывал себе в удовольствие издалека посмотреть, как Алекс тренируется, как смеётся, как дурачится со своими парнями, а на медосмотре — чудо, что он смог справиться с дрожью в руках. Вот он, сидел перед ним без рубашки, вздымалась грудная клетка, шевеля сосочками и пробуждая самые смелые фантазии. Пытка просто! Но тогда всё только началось, а вот случилось…       Тот день был страшным. Самым страшным в жизни Дениса. У них что-то произошло на тренировочном полигоне. Плюс какой-то дебил додумался выдернуть осколок. И в результате его прекрасный Алекс лежал и стремительно и безнадёжно истекал кровью. Доктор орала, в полной мере высказываясь о умственных способностях окружающих и не предпринимала ничего. Зачем? Вы же его убили, толку-то руки в крови пачкать? Пациент уже не жилец, вашими силами. Молодцы! Гордитесь собой!       Вот только Денис не мог с этим смириться. Он просто не мог позволить Алексу умереть. Не мог! И вот тогда, в этом ужасе и отчаянье, что охватили его, проснулась его сила. Всколыхнулась робко. И Денис боялся вздох сделать, чтобы не спугнуть. Он потянулся к ней, дёрнул неуверенно, и не теряя времени, пока она не потухла, поспешил остановить кровотечение.        — Я затормозил кровопотерю, скорее! — срывающимся голосом обратился он к доку.       — Что? — удивлённо уставилась на него женщина.       — Быстро! — сорвался Денис на крик, — Мы ещё успеем! Его надо оперировать. Носилки! Быстро!       Крик всех отрезвил, вывел из ступора и действительно помог достигнуть цели. Денис бежал следом, готовый расплакаться в любой момент и без остановки повторял: «Не умирай. Не умирай. Потерпи. Мы сейчас. Только не умирай.» Его жалкие силы истаивали, доводя до исступления, но они всё-таки успели. Спасли. Чёрт побери, спасли. Полночи он прорыдал у койки, благо, в палату никого не пустили, а док лишь с сомнением посмотрела на своего расклеившегося стажёра, сочувственно похлопала по плечу и ушла. Потом он привёл себя в порядок и всё равно оставшуюся ночь просидел рядом, боясь, что Алексу станет хуже. Потом его прогнали, конечно. А после Алекс очнулся и рядом сидели уже другие. Но когда Денис зашёл его проверить (исключительно медицинские показания и самочувствие пациента — как же ещё) солдат хрипло обратился:       — Мне тут сказали, что ты меня с того света вытянул. Слушай, спасибо тебе.       — Пожалуйста, — улыбнулся Дэн.       И вот с этого всё и началось. Их дружба.        Сначала Алекс пригласил за их столик в столовой. Познакомил со всеми. Героем назвал, вгоняя в краску. Парни ржали, стебались, но отнеслись весьма по-дружески, благодарили. Приятно было. Только тот, что так напугал в первый день, молча прожигал взглядом. Его звали Кирилл, Кир, Кира, Кирюша, как только к нему не обращались, подначивая, иногда безуспешно пытаясь задеть. Но Кирилл был каким-то неуловимо другим. Он и вправду был другим, не «бойцовским псом», как потом выяснил Дэн, нет, Кир принадлежал отряду «Степные лисы» — снайперы-диверсанты. Так что уравновешенный Кира на подначивания коллег реагировал спокойно, неизменно был рядом и нагонял на Дэна ужас.        Даже когда Алекс похлопал его по плечу и в чувствах заявил, что он теперь один из них. Кир лишь хмыкнул и спросил:       — Смеёшься?  Какой он пёс-то?       — И правда, — согласился Алекс, неприятно присматриваясь к Дэну. — Не обижайся, но на пса ты действительно не тянешь. Не дорос. Точно! Щенок! Будешь нашим бойцовским щенком!        Ржали все. Громко, весело, задорно. Только Кир посмеивался как-то обидно, но Дэн просто не обращал на него внимания. Подумаешь! И на прозвище он нисколечко не обиделся. Он действительно низковат и дохловат на фоне остальных — как есть щенок. Зато теперь тренировался вместе с парнями, чтобы стать настоящим псом. Правда, всё больше он таскал парням то воду, то полотенца, то свежую майку, а старую постирать бы в самый раз. То тут помоги, то тут подержи, но друзья же на то и нужны! И даже Кир с его извечными: «Слюни подбери», «Не надорвись, кутёнок», «Ну ты ему ещё хвостиком повиляй» — которые он произносил тихо и на ухо, заставляя кровь холодеть в жилах и стараться держаться от него подальше, не могли ничего испортить. Подумаешь. Зато теперь те, кто поначалу считал, что может подкатывать к парню с непристойными предложениями, теперь держался от него подальше. Стая была готова загрызть кого угодно за своего товарища. Дэн проводил с ними день, а по вечерам давал волю желаниям.       С этим ему тоже повезло. В медицинской собственности была одна замечательная архивная подсобка, покрытая трехметровым слоем пыли и всеми забытая. Там Дэн и устроил своё гнёздышко. Подрочить, конечно, можно было бы и в общем душе, в теории, или под одеялом, хотя Дэн и опасался это делать при всех. Но в силу предпочтений ему хотелось большего. Протащить незаметно на базу всё необходимое было нелёгкой задачей, но он справился. У него был пикантный журнал, не особо и нужный, ибо парню удалось позаимствовать из личного дела Алекса его фотку, смазочка и чудесный, горячо любимый фаллос на присоске. Начиная с телесный ласк и поглаживаний, он неизменно пересаживался на него и представлял, как Алекс его имеет. Как пощипывает сосочки, как своими мощными лапищами гладит живот, бёдра, как касается возбуждённого члена, слегка подрачивая. Как шепчет на ушко всякие непристойности. Ох, Алекс, его Алекс. Как покусывает мочку ушка, как потом разводит его ягодицы, и вонзается внутрь своим горячим возбуждённым членом. Сначала нежно, аккуратно, никуда не спеша, давая в полной мере почувствовать соитие и как потом яростно долбится, задевая простату и доводя до экстаза. Ах, Алекс. Его нежный и такой страстный придуманный Алекс. Фантазии были прекрасны, желание настоящего члена непреодолимо, но разум тоже не отмалчивался в сторонке, напоминая, что фантазии — фантазиями, а реальность — реальностью. Так что пошалив в подсобке, Денис всё убирал и продолжал дальше притворяться просто рубахой-парнем, искренне восхищающимся своими старшими товарищами. Что в этом такого?        И когда за очередным обедом его спросили про девушку, он честно рассказал душещипательную историю про Риту. Его первую трагическую любовь. Как он добивался её, как бегал за ней с цветами, как любил, как переживал, когда она его бросила, и как до сих пор не может забыть. И это даже было правдой, отчасти. А что — он действительно её до сих пор помнил, чай не склеротик; когда она его бросила, он очень сильно переживал, что она всем расскажет почему именно она его бросила; и по-своему он её любил — отличная девчонка же была! Умная, красивая, добрая, понимающая, не обиделась совсем, что он вот такой и использовал её для прикрытия. Удачи в личной жизни пожелала, предложила друзьями остаться и тайну его честно скрывала. Так что, когда парни ржали, хлопали по плечу и говорили: «Не печалься, просто дура она, твоя Рита». Он честно возражал, что она хорошая, просто так вышло. Что уж поделать. В тот день Кирилл смотрел на него как-то странно, слегка нахмурившись, и ничего не говорил. Может, у него тоже была в жизни трагическая любовь и поэтому он теперь такой ёж колючий? Денису даже стало немного жалко парня.        Правда, жалость эта продлилась недолго, ровно до того момента, как дверь подсобки со скрипом не открылась во время любовных шалостей. Запрокинув голову Денис с ужасом взирал в равнодушные глаза Кирилла. Тот же внимательно всё осмотрел, небрежно обронил:       — Угу, ну понятно, — закрыл дверь обратно и ушёл.       Ушёл…       Куда он ушёл?! Что теперь делать?! Твою мать! ТВОЮ МАТЬ! Денис пытался судорожно соображать, но мысли в панике носились по голове. Из положительного — слава богу, его застали на прелюдии а не верхом на члене. Из отрицательного — тут даже не знаешь, с чего начать! Смазка, член, фотка, КИРИЛЛ! Ну почему именно он! Не то, чтобы лучше это был Алекс, хотя, такие фантазии тоже были, как Алекс случайно застаёт Дэна, как закрывается с ним в подсобке, как возмущается: «Как ты мог! Я относился к тебе, как к другу! А ты! Ты будешь наказан за это!». И как после, поставив Дэна раком, он долго и с наслаждением его наказывает, произнося всякие непристойности. Тут же фантазия рисовала совсем другие картины — жалкие и унизительные. Как Кирилл всё рассказывает всем, и дальше Дениса пускают по кругу. Он же гомик, жалкий пидр. Мечтаешь о члене — ну получи! И он, конечно, не против члена в заднице, но только одного конкретного, а не целого букета всех кого не попадя. Он не хотел, чтобы вчерашние друзья дёргали его за волосы, грубо имея в рот. Чтобы унижали, били и имели на сухую, посмеиваясь его крикам и слезам. Блядь. Надо было что-то делать. Срочно! Перехватить Кира и поговорить, он ведь, он нормальный парень, с ним наверняка можно договориться — очень хотелось в это верить.         Денис несся по коридору, врезаясь в стены на поворотах. К своему удивлению он настиг Кирилла в его комнате. Собравшись с мыслями и глубоко вздохнув, он постучал и тут же вошёл. Будучи главой «Степных лис» Кирилл имел привилегию на личную комнату — это упрощало дело.        — Ты всё неправильно понял, — выпалил Денис на одном дыхании.       — Это что же я понял неправильно? — приподнял одну бровь Кирилл, посмеиваясь глядя на незваного гостя.       — Мы с Алексом просто друзья, — ответил Денис не подумав.       — Просто друзья? — переспросил Кир и заржал во всю пасть, — Не смеши меня! Какой ты ему друг? Друг ему я, а ты просто его шестёрка. Подай-принеси. Мальчик на побегушках!        — Да пошёл ты! — сорвался Денис и вылетел из комнаты прочь.       Эти слова его задели. Кир так уничижительно выплёвывал их одно за другим, взирая, как на пустое место. Высокомерный ублюдок! Вот только… блииииин, послать его — это, конечно, была гениальная идея! ТВОЮ Ж МАТЬ!       И ударившись головой об дверь, Дэн, сжав яйца в кулак, вломился обратно в комнату.       Кир удивлённо уставился на него, а после саркастично заметил:       — Что, второй дубль? Будешь опять меня убеждать, что чисто по-дружески кончал на его фото?       Денис поскрежетал челюстями, пытаясь успокоиться и понять, как говорить с этим человеком.        — Послушай, — начал он примиряюще.       — Да я весь во внимании — вещай, кутёнок! — откровенно и неприкрыто издевался собеседник.       — Чего ты хочешь? — сдался Денис. Ведь наверняка этим всё и закончится, да? Банальный, пошлый шантаж. Сейчас он посмакует своё превосходство. Ещё немножко поиздевается, сделает вид, что раздумывает, а потом велит Денису встать на колени. Он медленно подойдёт, скажет что-нибудь в стиле: «Хороший мальчик», — затем приспустит штаны, вывалит наружу свой член, потрётся им об губы и скажет: «Соси, кутёнок, ты же не хочешь, чтобы Сашенька узнал о твоих желаниях?». И Дэну придётся сосать. Придётся открыть рот, обхватить губами головку и заглотить её глубже. Придётся чувствовать, как она скользит по языку, проталкиваясь в глотку. В какой-то момент Киру это надоест, он обхватит своей рукой Дэна за голову, зафиксирует и начнёт его трахать. И тогда придётся просто терпеть то, как чужой член будет хозяйничать во рту, борясь с рвотными позывами. А после глотать его грёбанную сперму или стирать её с лица. И неизвестно, что хуже и отвратительней. И не дай боже, если его действительно стошнит, вряд ли Кирюша это оценит. Затем он наверняка унизительно похлопает его по щеке, скажет какую-нибудь гадость и предложит снять штаны и подставить зад. Ему ведь однозначно будет этого мало. О нет, он оттопчется по полной. Сегодня, а потом и завтра, и послезавтра. Так и будет Денис бегать к нему, подставлять зад и умолять молчать. Гадость какая! Аж действительно затошнило.       — О, вот и торг начался, — тем временем улыбнулся Кира, — даже не знаю, не знаю. Сразу по крупному зайдёшь или попробуешь мелочёвкой отмахаться?       — Да пошёл ты! — снова сорвался Денис и опять вылетел из комнаты под раздающийся громкий смех.        И плевать! Он не будет ему ни сосать, ни дрочить, ни уж тем более подставляться. И шантажировать он себя не позволит! Вот так! Ни на того напал! Мало ли, что он там видел и что он там себе напридумывал. Кто ему вообще поверит! Слово против слова. И не о чем беспокоиться! Вот так!       Только лёжа уже в койке, Денис всё по новой прокручивал сложившуюся ситуацию и с прискорбием думал, что, кажется, он дебил. Полный и бесповоротный. И что делать завтра… даже если он тихо доберётся до медкабинета, ничто не помешает им разделаться с ним там. Чёртов Кир! Вот на хрена он пришёл! Сволочь!       Утром хотелось сдохнуть. Тихо и незаметно. Но встать пришлось. Одеться, умыться и отправиться на работу. Завтрак он пропустил — кусок в горло не лез. Страшно было. Страх душил, страх дурманил, страх обманчиво скрёбся за каждым углом. И когда со спины раздался такой знакомый голос:       — О, вот и ты, тебя-то я как раз и искал, щенок, — Денис чуть не заскулил от отчаяния.       — Ты бледный какой-то, хорошо себя чувствуешь? — поинтересовался Алекс, подходя ближе, — Не в службу, а в дружбу, заполни за нас журнал дежурств, а? Конец месяца, сдавать надо, а у нас конь не валялся. Заполнишь?       — Да, конечно, — согласился Дэн, забирая этот самый журнал.        «Ну ты ему ещё хвостом повиляй, кутёнок», — почему-то всплыло в голове ехидное замечание. Кира видно не было. Судя по всему, они ещё не успели с Алексом пересечься.       — Вот и спасибо! Не скучай! — хлобыстнул по-товарищески по плечу объект воздыхания и свалил.       Дэн же выдохнул и побрёл в кабинет заполнять журнал. Делал он это уже далеко не в первый раз, что и как — прекрасно знал. Это только в первый раз вся стая весело крутилась рядом и придумывала, что ему написать. Дальше он справлялся в гордом одиночестве.       Обед Дэн тоже пропустил, а вот на ужин его вытащил всё тот же Алекс, заскочивший предварительно за заполненным журналом. Отказать ему Дэн не смог. Да и есть уже очень хотелось. Решение это было правильным, привычная толкотня, дурацкие шутки и подколки вселяли в него уверенность. К тому же…       — А где Кирилл? — удивился Денис такой заметной перемене за столом.       — О, кто-то уже заскучал по нашему злючке? — тут же отреагировала стая.       — Мелкий, ты разбиваешь нам сердце! Мы чего-то о вас двоих не знаем?       — Что? — опешил Дэн.       — Чего это ты так занервничал? А ну, колись, и давно у вас это? — крепкие ладони плюхнулись на плечи буквально пригвоздив к стулу.        — Что у нас? — сердце уже в гортани стучало от подобного поворота событий, — Да я просто спросил!       — А с какой это стати тебе подобное спрашивать? Нет-нет-нет, тут однозначно что-то не чисто! И ты нам всё расскажешь! — пальцы крепче сжали плечи и слегка встряхнули, ударив спиной о спинку стула. — Колись!       Дэн холодным потом покрылся. Его настолько захлестнул страх, что он далеко не сразу заметил, что все ржут.       — Не могу больше! Боже, щенок, ты бы видел свою рожу! — заливался Алекс.       — Уржаться!       — Ну вот, испортили всё! Ржуны несчастные!        Шутка. Просто шутка. Очередная. Ха-ха. Очень смешно. «Вызывают, приятного аппетита, побегу я», — соврал Денис и поспешил удалиться. Есть почему-то расхотелось. Но уже на выходе кто-то перехватил за руку и такой ненавистный голос с издевательской тревогой спросил:       — На тебе лица нет, случилось что-то?       Дэн бросил взгляд на хмурого Кирилла — принесли же черти, грубо вырвал свою руку и зло бросил:       — Да пошёл ты!       Тот лишь хмыкнул на подобное, развернулся и пошёл дальше. А в спину уже летели такие радостные вопли:       — О! Кирочка! А кое-кто по тебе так скучал, места себе не находил, весь извёлся.        — Маркушенька, — звучало едко в ответ, под очередной взрыв гогота, — сколько раз уже повторять, что ты не в моём вкусе и чихать я хотел на все твои чувства.       Этой ночью Дэн спал в медкабинете. Очень хотелось побыть одному. К счастью, никто и не беспокоил.        А потом всё полетело к чертям стремительно и бесповоротно. Денис даже до конца и не понял, как так вышло вообще. Очередной вечер в тренажерке — полуголые разгорячённые тела. Хмельные от жары головы. Как-то слово за слово, шутка за шуткой, кто-то случайно толкнул. Извинился и уже даже тянул руку, чтобы помочь подняться, но вместо этого поднял вылетевшую из кармана фотку:       — Опаньки! Народ, смотрите что я тут нашёл. А ты у нас всё же с сюрпризиками.       Тогда все слова в горле застряли.       — Сань, да тут фанат твой преданный. У тебя как, вещи никакие не пропадали, а то я, кажется, знаю где искать, — этот противный смех иглами впивался в кожу.       — Да нет, вроде бы, но я проверю, — отвечал Алекс, задумчиво рассматривая свою фотографию.       — Ты на нашего кэпа запал, да? Ну бывает, все мы люди, понимаем.       — Правда? — выпалил первое, что пришло в голову Денис и внутренне ещё раз отметил, что он дебил. Дебил, каких ещё поискать.       — Ага, хахаха, правда-правда, — его снова похлопывали по плечам и это вселяло толику уверенности, правда толика эта тут же с треском разбилась, только стоило услышать: — Сань, ну тут такое дело, сам понимаешь, дай отсосать, а?        — Чего?!       — А что, сам кайфанёшь, мальцу приятно сделаешь. Ну чего ты, не ломайся. Давай! Он же так мечтал об этом! Мечтал же, да? Во, смотри, как покраснел, слова сказать не может! Конечно мечтал, спал и видел! Давай!        — Я… — сам не понял, что хотел сказать.        — Ты же этого хотел? Хотел, хотел, по глазам вижу. Во! Это твой шанс. Давай, Сашка! Здесь все свои. Не ломайся! А ты вставай на колени, давай. Не бойся, мы просто посмотрим.       — На колени? — только и смог пискнуть Денис.       Но стая, голодная стая окружала его в данный момент, посмеивающаяся и с предвкушением взирающая, что будет дальше. И лишь одна пара глаз смотрела с брезгливым омерзением. Этот взгляд снова был, словно ушанок ледяной воды, помогающий собрать мозги в замёрзшую кучку.       — Ребят, вы чего? Это не смешно! — возразил Дэн.       — Понятное дело не смешно, — согласился Алекс, размахивая своей фоткой, — так ты у нас из этих?       — Н-нет.       — Оно и видно. Пригрели, блядь. Ну хорошо, щенок, раз так хочешь, вставай на колени — будет тебе член.        — Это не смешно, — отчаянно повторил Денис, глядя на Алекса.       — А я и не шучу. Тебе помочь? Марк, подержишь?       — Не вопрос! — тут же оживился, стоящий за плечами Марк.       Пальцы опять крепко вцепились в плечи и Денис увидел, как это всё сейчас будет. Сначала Алекс. И будет это совсем не так, как он себе представлял. Будет грубо, больно и обидно, а остальные будут подначивать и надсмехаться. Затем его сменит Марк. Он же держал, ему тоже можно. А после он пойдёт по кругу. Они же тут все братья, нехорошо кого-то обижать. А Дэну — он же из этих, какая ему разница, да? Последним будет Кир, или вообще не будет, судя по той брезгливости, с которой он смотрел на него.  По сути, это мало что меняет. В лучшем случае, он обойдётся этим, в худшем, кому-то придёт в голову мысля, что его зад скучает, и он решит «осчастливить» его своим присутствием. Спустит штаны, и пока Денис будет давиться очередным членом, засадит со всей дури так, что слёзы брызнут из глаз. Он заскулит, безуспешно пытаясь вырваться, но всем им будет только весело. Они все крупнее и сильнее — что он сможет? Скрутят, как того барана, и никуда не денется. Могут ещё и приложить пару раз, если будет сопротивляться. Хана ему…        — Нет! — дёрнулся Денис, заехал Марку локтем в живот, вырвался и рванул прочь.       Дверь он прошиб всем телом, вылетел в коридор, больно ударился плечом о стену и понёсся дальше. Летящие в спину: «Куда?! А ну ловите его!» — только добавляли скорости. Бежать, бежать, бежать! Без оглядки, не жалея себя — единственный шанс. Поворот, очередной, едва не кубарем по лестнице. В единственный раз обернуться, что никого не видно, нырнуть в свою обитель и затаиться. Сидеть, дрожать и зажимать рот кулаком, слыша, как они пробегают мимо и возмущаются: «Блин, куда он смыться успел?! Зашухарился где-то, да? Ты в медотсек, а ты в комнате проверь. Ничего, найдём, гадёныша». И не думать о том, что будет дальше. Ему ведь никуда не деться с «Селестии», совсем никуда. Но это не важно, главное просто пережить эту ночь, а дальше. Дальше тоже что-нибудь будет. Ничего. Только эту. Тихо-тихо. Тут его не найдут. Никто не найдёт.       Вот только с никем он погорячился. Один человек о его убежище уже знал. Сволочь!       — Заткнись и не рыпайся! — зло прошипел Кирилл, одной рукой зажимая рот, а второй сдавливая шею сзади. Денис прогнулся и послушно замолчал.       — Вот и молодец, а теперь пошли.       И словно кутёнка его за шкирку вытащили наружу и потащили по коридору, ещё и за руку поддерживая, чтобы он точно не рыпался.       — О! Кирюша, ты его нашёл! — вылетел им навстречу Марк.       — Ты нас не видел, Маркуша. Ясно? — не замедляя темпа.       — Ох-ох-ох, да ты никак сам решил все сливки снять. Нет-нет-нет, так не де…       Договорить солдат не смог. Движение было быстрым и хорошо поставленным. Всего один удар и тело валится на пол, а Дениса дальше тянут по коридору, снова крепко вцепившись в позвоночник. Рыпаться желания не было, и парень послушно брёл, чувствуя себя кроликом в лисиной пасти.       Кирилл привёл его к себе, затолкнул в комнату и наконец-то отпустил.        — Здесь посиди пока, а я с нашим кобелём переговорю. Заигрался он в свою стаю.       Электронный замок пискнул, оповещая о том, что комната заперта и Денис остался один. Осмотрелся по сторонам и присел на диван, ожидать своей участи. Сбегать отсюда было некуда, да и не представлялось возможным. В голову лезли всякие страсти, но парень их гнал прочь. Для подобного можно было бы его обратно в тренажёрку привести, на кой у себя запирать? Пару раз он вздрогнул, когда за дверью кто-то пробегал. Но в основном просто сидел и грустил — ведь как так можно?! Просто, за миг. Они столько времени проводили вместе и просто раз — и вместо друзей что-то невообразимое, от чего теперь прятаться приходится. Почему? Ну, нравятся ему мужчины, ну запал он на Алекса, но он же ничего такого не делал. Не приставал, не настаивал, да и вообще никак это не проявлял. За что?       Вечность прошла, когда замок снова пискнул и внутрь, пошатываясь, ввалился Кир. Задирая голову, он спотыкаясь, побрёл к раковине. Нос нещадно кровоточил, костяшки сбиты, всё в крови.       — Это из-за меня? — выдохнул Денис, ошарашенно пялясь на потрёпанного «степного лиса». Поймал внимательный взгляд в зеркале, но ответа так и не дождался.       — Садись, я посмотрю и обработаю, — гонимый чувством вины и своим врачебным долгом он подскочил к встроенной аптечке. Подобная (на пару с огнетушителем, противогазом, рацией, сигнальной ракетницей и бог знает ещё с чем) имелась в каждом помещении и содержала в себе необходимый минимум.        Кир послушно сел на кровать, запрокинув голову, и продолжил молчать. Смотрел, правда, при этом так, что становилось крайне неловко и Денис избегал его взгляда, всецело сосредоточившись на ранах. Они, при детальном осмотре, оказались несерьёзными. Рассечённая бровь обошлась пластырем, костяшки он просто обработал и смазал антисептиком с регенерирующим эффектом. Нос же тоже пострадал не так сильно, как сначала выглядело. Кровь он остановил и всю её аккуратно стёр.       — Вот так. Пара дней и следов не останется. Наверное, мне стоит тебя поблагодарить? — всё же вспомнил он.        — Наверно стоит, — хрипло согласился Кирилл.       И тут же Денис почувствовал его руки на своих бёдрах. Они нагло поднимались выше, пока не перешли на ягодицы и не сжали их слегка. Парень чуть не выронил из рук ватку и изумлённо уставился на пациента. Кирилл смотрел на него снизу вверх горящими глазами и криво улыбался, приподняв здоровую бровь.        В целом, намёк был предельно ясен и понятен. Измученный и опустошённый, Денис сначала удивился — а он уже подумал, что всё кончилось, — а потом мелькнула предательская мысль: «Почему бы и нет». Кирилл ему помог, вытащил, получил вот в рожу из-за него, с друзьями поссорился, если ему так хочется подобную благодарность, то с Дениса не убудет, сам виноват, в конце концов.        — Хорошо, — согласился парень уже вслух.        Он всё же встал на колени перед этим мужчиной, шмыгнул носом и потянулся к ширинке. Кир же откинулся назад, опираясь на руки, и продолжил молча пронзать взглядом, не останавливая, не поторапливая и вообще никак не воздействуя на процесс. В царившей тишине комнаты молния бзынькнула до неприличия громко, выпуская на волю возбуждённый член, со вздувшимися венками и поблёскивающей от смазки головкой. Красивый, сильный. Дэн погладил его рукой, а после вобрал в рот, ощущая солоноватый привкус на языке. Давно он не занимался подобным, и придвинувшись ближе, он закрыл глаза и в полной мере отдался этому занятию. Вверх и вниз, стараясь не задеть зубами, плотно обхватывая губами и обнимая языком. Он чуть вздрогнул, когда ощутил руку на своём затылке, но Кир лишь нежно гладил:       — Чёрт, не останавливайся, как же хорошо, — шептал он.       И Денис продолжал, периодически выпуская его, с наслаждением целуя в кончик, облизывая ствол, а после снова заглатывал, так глубоко, насколько получалось. Он старался не думать для кого он это делает и почему, просто получал удовольствие от процесса.       — Сейчас кончу, — предупредил Кирилл.       Денис к сведению принял, но решил оставить всё, как есть, и продолжил сосать. Излившуюся в рот сперму он проглотил, облизал губы и, посчитав, что свою благодарность выполнил сполна, встал.       Но тут пальцы сомкнулись на запястье и дёрнули на себя, заставляя распластаться на кровати.       — Я большего хочу, — посмеивался Кирилл, предплечьем буквально вдавливая в матрас. Он навалился на спину, не давая пошевелиться, а второй рукой потянулся к штанам.       Чёрт! чёрт-чёрт-чёрт! Денис чуть дёрнулся — но куда там! Хоть Кира и был помельче Алекса, чуть ниже ростом, да и не такой раскаченный, скорее более гибкий и ловкий, но и его никто не мог упрекнуть в плохой форме. Что Дэн мог против него? Особенно вспоминая, как легко и просто тот уложил Марка с одного удара.       — Стой! Стой-стой-подожди, — взмолился парень.       Рука же тем временем нагло забралась в штаны и по-хозяйски сжала ягодицы. И ухо обожгло горячим дыханием:       — Не бойся, кутёнок. Чего ты так запаниковал? — зашептал Кира, слегка прикусывая мочку, — Я всего лишь предлагаю приятно провести вечер. Поверь, я куда лучше твоего резинового дилдака, соглашайся, тебе понравится.       Соглашаться? Денис не был уверен, что у него в принципе есть выбор. Комнату Кирилл запер, вскрыть её, не зная пароля, можно, но Денису явно не по силам, как и справиться с хозяином этой комнаты. Если «лис» возжелает, он поимеет его в любых позах.       — Пусти в ванну, — пискнула жертва насилия и тут же почувствовала свободу, сопровождающуюся простым согласием: «Конечно, иди».       Денис неуверенно сполз с кровати, косясь на буквально пожирающего его взглядом и ухмыляющегося Кира (его возбуждённый член всё так же торчал из ширинки, привлекая взгляд), и шмыгнул в тот закуток, который он так гордо окрестил.        — Ну что, влипла твоя жопа? — сказал он сам себе, глядя в зеркало.       Умылся ледяной водой, задумываясь о происходящем и решил-таки воспользоваться душем. Ложится под едкого Кирюшу не так уж и хотелось, но с другой стороны. Член его Дэну понравился, да и то, как прошёл минет, — тоже. И если представить, что у него действительно есть выбор, что там в комнате сидит не Кир, а просто симпатичный накаченный парень — он ведь тоже весьма симпатичный. Мужественные черты лица, большие сильные руки, узкий зад, бугристый пресс и достаточно широкие плечи. Откинув всё — он хорош, чёртовски хорош. И вот этот парень просто предлагает незамысловато перепихнуться для кайфа — почему бы и нет, да? Вот только… будет ли кайф?        Чёрт с ним, выбора всё равно нет, и обречённо вздохнув, Денис выходит из санузла, нерешительно перетаптываясь и смущаясь нацеленного на него взгляда.       — Ну как, решился? — вопрошает Кир.       И сглотнув, Денис едва заметно кивает.       Кирилл расплывается в довольной улыбке и тихо произносит:       — Иди сюда, — и попутно сдирает с себя майку.       Парень послушно подходит, замирает между расставленных ног и смотрит, как его тут же начинают раздевать.        — Не бойся, кутёнок, — посмеивается Кир, целуя в низ живота и заставляя там всё напрячься, и ловко расправляясь с ремнём, — Тебе понравится.        Очень хотелось бы верить. Очень! Мужчина тем временем встаёт, заставляя смотреть на него снизу вверх и так же улыбаясь просит помочь ему. Денис послушно стягивает его штаны вниз, попутно трётся щекой об член и ещё раз целует кончик, лизнув предварительно ствол во всю длину.        — Ласковый кутёнок, — пальцы снова нежно гладят затылок, и кивком головы указывая на кровать, Кир говорит: — Устраивайся.       «Как именно?» — вопрошает один взгляд. «А как тебе нравится» — отвечает второй. И парень замирает на четвереньках. Матрас прогибается сильнее под весом хозяина. Ладони гладят бока, ягодицы.       — Смазка, — вспоминает смущённый Дэн.       — Успокойся, я знаю, как обращаться с аппетитными попками.       И что-то прохладное льётся на копчик, так волнительно стекает между половинками и дальше по яичкам. И Дэн вздрагивает, когда чужие пальцы касаются их, собирая импровизированную смазку и растирая её по анальному колечку. И дёргается, когда Кира кусает его за ягодицу. Не больно, но весьма неожиданно. Тот лишь смеётся. А после говорит:       — Поиграй со своим анусом.        — А?       — Давай-давай, хочу посмотреть, — и тянет руку.       И Дэн подчиняется, упирается лбом в кровать, одной рукой оттягивает половинку попки, а второй сначала гладит колечко, а после, расслабившись, проталкивает один палец внутрь. Почти сразу за ним второй. Он толкается ими максимально глубоко.        — Маленький извращенец, — тихо раздаётся со спины.       И кровь приливает к щекам и члену от осознания того, что Кира сейчас стоит сзади, гладит его по бёдрам и смотрит, как Денис сам себя имеет пальцами.       — Ты сам… — неуверенно возмущается «кутёнок».       — Сам, — соглашается «лис».       И Денис чувствует, как в него начинают проникать ещё два чужих пальца.       — Ох, блядь… — выдыхает он от неожиданности и от ощущений.       Кирилл лишь смеётся, проталкиваясь дальше и пытаясь переплести их пальцы. И ещё какое-то время всё это продолжается под его управлением, возбуждая до одури. А после в колечко таки упирается член, и Денис максимально расслабляется, готовясь принять его внутрь. Кирилл не спешит, делает всё медленно, но неумолимо. И Дэн поскуливает от кайфа, в полной мере наслаждаясь тем, как этот горячий возбуждённый член заполняет всё внутри собой.        — Ах, — выдыхает Кира, войдя во всю длину, — тебе нужно привыкнуть?       — Неа, — выдаёт он последнюю осмысленную фразу.       — Вот и славно.       Первый толчок выходит какой-то пробный, не сильный, с маленькой амплитудой, но даже он заставляет всхлипнуть. Второй уже более смелый и уверенный, и Денис закусывает губу. Третий просто вышибает дух, он скручивает, заставляя плавиться и закусывать руку, чтобы не стонать в голос. И дальше мир течёт, затуманенный рассудок больше не в состоянии воспринимать действительность, волоски встают дыбом, спина покрывается испариной, пальцы нещадно комкают простыни, парень только и может, что стонать и подмахивать бёдрами, помогая своему партнеру проникнуть глубже. Толкаться резче. Кирилл определённо был лучше резиновой игрушки. И когда Дэн уже подбирался к самому пику, готовый излиться семенем на простыни. Кира чуть согнулся, поймал его колом торчащий член и крепко, почти до боли, сжал в кулаке. Большой палец гладит головку, периодически задевая уретру.        — Ааааааа, — выдыхает в руку Денис, не в силах больше выдерживать того, как член таранит его зад.       Кирилл кончает следом, крепко сжимая задницу в руках, жмурясь и постанывая. После Дэн просто валится на кровать и безучастно смотрит в стену, пытаясь прийти в себя и хоть как-то собраться с силами.        — Устал? Спи, кутёнок, — он целует между лопаток, и куда-то уходит.       В душ, наверное. И по-хорошему тоже бы надо, но Дэн действительно так устал, так вымотался, перенервничал, испугался и совсем не знает, что делать дальше. Он сам не замечает, как просто вырубается в один момент — моргнул и уже утро.       — Кофе будешь?       И некоторое время уходит на то, чтобы просто понять где он, кто с ним и что вообще произошло. Ну да. «Селестия», служба и куча проблем.       — Буду, — а чего отказывать, раз предлагают.       И сползая с чужой кровати, он подхватывает свою одежду и бредёт в санблок — тут уж тоже грех отказываться. Струи воды приятно стекают по телу, в голове звенящая пустота. Мозги никак не хотят работать и все надежды только на это чёртово кофе, который уже ждёт на столике. Его аромат приятно расслабляет и смиряет с лёгкой горчинкой. Вкусное кофе. Но что дальше?       — Ну как, понравилось?       — Кофе? — но по глазам видит, что речь вовсе не о напитке, мямлит: «Аааааа», — смущается и нехотя кивает. Секс действительно был что надо.       Кира в очередной раз обидно посмеивается над ним.       — Вот и хорошо, приходи тогда вечером, продолжим.        — С какой это радости?! — взбрыкивает Дэн, что-то он не припоминает, когда начал оказывать интимные услуги по требованию.       — Почему нет? — пожимает плечами Кирилл, — Тебе же понравилось, было хорошо. С Алексом тебе всё равно ничего путного не светит. А я тебя не обижу и другим не дам. Соглашайся.       — А если я не соглашусь, то что?       — Да ничего, — как-то теряется парень.        — О! Как благородно! Тут я видимо должен растаять и радостно подставить тебе свой зад, да?       — День, ты чего?       — А ничего! Так-то я тебе противен, но если можно присунуть, то сгожусь, да? Да пошёл ты! Ты помог мне вчера и я в полной мере тебя за это отблагодарил и даже получил удовольствие, не отрицаю. Но это не повод, чтобы теперь по первому твоему щелчку пальцев прыгать к тебе в койку. Понял?!       Чашка с недопитым кофе громко стукнулась о столик, чуть не расплескав напиток. Вот только уйти, красиво хлопнув дверью, не получилось, ибо кто-то идиот и эта самая дверь всё ещё заперта на электронный замок. Ну не дебил ли?       — Понял, — тихо и спокойно согласились со спины, он снова ухмылялся, но в этот раз как-то грустно. — А если я скажу, что влюбился в тебя, как только увидел? Ещё на вышке. Как ты стоял, о чём-то раздумывая и окидывая взглядом нашу чёртову обитель, как неуверенно шёл потом, периодически перехватывая ручку сумки, будто тебя тут грабить собрались. Как косился на парней, обходя их издалека. И там, в коридоре, как жался к стеночке, так робко и невинно. Я понимал, что шансы мои призрачны, но всё равно судорожно выискивал повод, чтобы к тебе обратиться, заговорить, завязать диалог, сблизиться хоть как-то, а ты запал на Алекса. Один взгляд и слюни распустил. Смотреть было тошно. И больно. Ну как? Такой повод лучше?       Денис ошарашенно пялился на понурого Кира и не знал, что ответить. Это что вообще только что было?       — Хым, код от двери 314256. Помочь и защитить я готов просто так. Безвозмездно. Я не понял, что ты только из благодарности. Прости. Так что, если случится чего, скули, кутёнок, услышу — прибегу на помощь.       Из комнаты Денис всё же вылетел, не так, как планировал — гордо и в праведном гневе, — а скорее как нашкодивший щенок, поджав хвост и не оглядываясь, но всё же вылетел. И сам не заметил, как влетел в медчасть. И когда в дверь кто-то постучал, Денис грозно рявкнул: «Учёт» (откуда он вообще в голове всплыл) — и непрошеный посетитель раздосадовано крякнув, пошёл своей дорогой. Что вот это только что было? Какое, к чертям, влюбился? Какое сблизиться? Какое заговорить? Он же только и делал, что посмеивался, задевал, задирал и презирал. «Смотреть было тошно» — да чушь! Просто нашёл ещё один способ поиздеваться? Смешно ему? Или всё же… да быть не может! Ааааагрх! Мозг просто закипал. К чёрту всё! Учёт — так учёт!        Никому не нужный учёт, на удивление, занял половину дня и даже выявил парочку просроченных препаратов и помог найти один потерянный. Боевой настрой к тому моменту окончательно улетучился, но есть хотелось зверски. До одури. И потому, трусливо выглянув в коридор, Денис стал красться в столовую. В конце концов, прям в ней же его не закидают камнями. Там старший офицерский состав, им, конечно, плевать на его проблемы, но и беспорядков они не потерпят. Так что всё хорошо, всё нормально. Бояться почти нечего.        Но отделаться от ощущения что все, буквально все пялятся на него, прожигают спину взглядами, всё знают и только и ждут момента, чтобы кинуться, никак не получалось. С понурой головой Дэн быстро взял положенный паёк и поспешил забиться в угол. Сжался и стал старательно заглатывать еду. Быстрее разделается с обедом, быстрее сможет снова укрыться за стенами медотсека.       — Ешь нормально, — сначала звякнул поднос, а после рядом нагло плюхнулся Кирилл.        — Ну что, я тебе настолько противен, что ты меня даже видеть не можешь? — спросил он, взирая на шарахнувшегося и уставившегося на него во все глаза Дениса.       — Нет, — промямлил тот.       — Ну ешь тогда нормально. Завтрак пропустил, хоть пообедай по-человечески.       — Я не согласен, — почти шёпотом Денис нерешительно внёс ясность в утренний вопрос.       — Не согласен, так не согласен, что поделать, — пожал плечами Кирилл, — но дружить-то мы можем?       — Приятного аппетита?        — И тебе приятного. Жуй давай, кутёнок.       Рядом с Киром как-то отпустило. Рядом с ним было как-то спокойно. Он заражал своей уверенностью. Удалось даже расслабиться и забить на остальных, правда, ровно до того момента, как на горизонте не показался Алекс. Развороченная скула и синяк под глазом. Хмурый, словно туча, он направлялся в их сторону. И псы его замерли, ожидая развязки. Чёрт! Дэн снова вжался в сидение, а вот Кир лишь ухмыльнулся и продолжил есть, как ни в чём не бывало.        Он сел напротив, не поднимая глаз от своего пайка. Молчал несколько мучительных для Дениса секунд, а после тихо спросил:       — Ты вчера серьёзно это всё нёс?       — А было похоже, что я шучу?        И неожиданно брошенные в ругани слова до сих пор отдавались в ушах: «Да! Я запал на него! И не дам вам, кобелям злобным, обижать моего мальчика! Понял?!»       — Чёртов пидор! — зло и тихо выплюнул Алекс.       Кирилл в ответ на это лишь развёл плечами и философски заметил:       — Такой же, как все эти годы, что мы знакомы.       «Слушай ты, хуй гетеросексуальный, ” — услужливо напоминала память: «если ты забыл, то этот мальчишка спас твою неблагодарную жизнь. Если бы не он — ты бы здесь не сидел, на минуточку. Так-то ты хочешь его отблагодарить? Превратив его жизнь в ад? Молодец! Настоящий мужик! Гордись собой, чмо натуральное!». А ещё вспомнилось, сколько раз Кира спасал их задницы, как метко подмечал ловушки, как выводил из окружений, самоотверженно, до победного, рискуя своей безопасностью. Как прикрывал, как… да много чего. Чёрт! Он ему как брат был. И такой сюрприз!       Алекс молча, стиснув зубы, шевелил желваками и буравил взглядом свой поднос, а после так несвойственно тихо и неуверенно обронил:       — Нас вечером отправляют на зачистку. Ты… — попросить он так и не смог, но и Кира и сам понял.       — Конечно, прикрою.        — Ты булочку будешь? — замахал белым флагом Алекс.       — Держи, — протянул Кира обменный трофей, принимая капитуляцию друга.       Булочку из его рук Алекс принял. И молча, так привычно, переставил пакетик молока на поднос друга. Он терпеть не мог этот белёсый напиток. Но каждый раз неизменно брал положенную порцию, скидывал её Кириллу, а взамен тырил у него булочку. Только у него. Их личный ритуал. И с этими простыми действиями обстановка как-то разрядилась. Денис буквально услышал, как недовольно выдохнула стая, поняв, что драки не будет. Сам он вздохнул спокойнее, снова приступив к еде. Ели молча, а после разбежались. Дэн побрёл обратно на рабочее место, парни умчались собираться. И, вроде бы, всё было хорошо, более менее, но Денис не мог себе места найти. Слонялся по кабинету, ждал неизвестно чего. Вот чего? И, что самое ужасное, ведь дождался же — взвыла сирена, призывая медперсонал срочно явиться на взлётное поле.       Он чуть трижды не навернулся, пока бежал. И первым, кого он увидел, был Алекс. Немного потерянный, малость дезориентированный. Вся левая половина лица в крови, форма подрана, на левой же руке сияет ещё одна рана. Он заторможено повернулся к подбежавшему Денису и с трудом сфокусировал на нём зрение.       — Да жив я! Нормально всё! — дёрнулся он, отмахиваясь от помощи, а после с грустью добавил: — Вот ребята…        — Кирилл… — и сердце сжалось от ужаса — где он?       Алекс посмотрел в сторону вертолёта, оттуда как раз в этот момент выносили бездыханное тело.       — Кира! Нет-нет-нет, — заскулил Денис, ринувшись к нему.       Но с шипением Алекс схватил его за руку и дёрнул обратно на место.        — Прекратил скулить! — зло рявкнул он. — Он жив! Пока ещё. Так что соберись и помоги ему! Чёёёёёрт, не дай ему умереть, слышишь? Я прошу тебя, не дай!       Дорога до медкабинета показалась Денису вечностью. От страха его буквально трясло. Он чувствовал, как злорадно утекает бесценное время. И как сквозь пелену улавливал краем уха рассказ о случившемся:       — Разведка облажалась. У них были гранатомёты и они нас ждали. Заманили вглубь, зажали и стали обстреливать. Думал, там и поляжем, но тут Кира, наплевав на всё, врезался в общий канал и стал нас вести, попутно этих отстреливая. Там же, аккуратно надо, позицию менять периодически, время выдерживать, чтобы не заметили, а он… он нас спасал и спалился. Гадов этих всех выкосил, вот только уйти не успел. Последний, сука, снаряд. И дом сложился. Мы его из-под обломков достали. Пульс проверили, а он бьётся. Если бьётся — это же хорошо, да? Вы же его на ноги поставите, да? Поставите?!       Истерику пришлось успокаивать медикаментозно. Хотя и после Алекс наотрез отказался уходить. Забился в угол и сидел на полу. Он отделался лёгким сотрясением мозга, остальные его ранения особо не стоили и внимания. Пятеро погибло. А Кирилл… Кирилл очнулся к утру. Открыл глаза и как ни в чём не бывало сказал:       — О, с добрым утром, кутёнок. Ты что же, рядом с моей кроватью преданно сидел? Как мило.       — Кира, Кирочка, живой паршивец! — тут же оживился Алекс.       — Как ты себя чувствуешь? — стараясь придать голосу официоза и попутно призывая Алекса не трогать пациента, спросил Денис.       — Словно меня каток переехал. Всё болит… хотя нет, — задумавшись нахмурился Кирилл, — я ног не чувствую вообще.       — Ты повредил позвоночник, пока не совсем ясно, но чувствительность может не восстановиться, — становясь тише с каждым словом и пряча глаза.       — А. Ясно. Жаль.       — Что значит, может не восстановиться?! Сделай что-нибудь. Ты же у нас из этих!       — Саш, — тихий и такой серьёзный голос, тут же охладил пыл друга, — вам теперь новый снайпер понадобиться, бери Серёгу — характер у него ещё хуже, чем у меня, но спец он хороший. Так и не скажешь, но на него можно положиться, просто не задирайте его. А ещё, слушай, по дружбе, присмотри за кутёнком, пожалуйста. Я обещал ему, но, боюсь, от меня теперь толку никакого не будет.       — Сам присмотришь за своим кутёнком! И Серёга нам твой нафиг не сдался, у нас ты есть!       — О да, снайпер на инвалидной коляске, глядишь, врагам будет стыдно по нам стрелять, — посмеялся Кирилл, но неожиданно резко накрыл глаза рукой и глубоко выдохнул. — Саш, пожалуйста, сделай, как я говорю, я тебя очень прошу!       — Да пожалуйста! — окончательно психанул Алекс, и вышел вон.       — День, — тихо продолжил Кир, — после меня «лис» возглавит Стас. Он хороший мужик. К нему тоже можешь обращаться, если что. Я поговорю с ним, он поможет. И, глупость конечно, но может, как-нибудь потом черканешь мне пару строк? О себе, о парнях, я буду ждать. Очень буду.        — Нет, — холодно ответил Дэн, сжимая руки в кулаки. Слушать всё это было просто невыносимо.       — Ладно. Тоже верно, — покорно согласился Кирилл.       — Я вытяну тебя, слышишь. Вытяну! Прекрати себя хоронить. Ты обещал мне! И… я согласен.       Кирилл чуть приподнял руку, выглядывая из-под неё влажными зелёными глазами и улыбнувшись ехидно спросил:       — Так ты ещё и из этих?       — Да пошёл ты! — улыбнулся в ответ Денис.