А погода нынче в офисе...

Детским днём назывался день, когда все сотрудники офиса могли приводить на работу детей. И этот день, наверное, был одинаково ужасным, как для родителей чад, так и для их бездетных коллег, потому что — как точно знала Таня, пережившая уже целых шесть таких дней — дети у её коллег не славились ни любовью к порядку, ни к тишине, ни уважением к личному пространству других людей. Вот и сейчас Таня только-только успела краем глаза заметить, как за её рабочим столом рисует семилетняя дочь Надежды Александровны, их офис-менеджера, как её тут же подцепила под локоть Юлька и решительным шагом увела на кухню. Рисовала девочка в альбоме, а не раскрашивала сам стол, так что Таня, в принципе, и рада была покинуть это скопление детей как можно скорее, раз за рабочее место можно было не беспокоиться. А то столу Артёма, например, повезло меньше всех, и на него уже залез с ногами сын начальника. — Ну, рассказывай! — нетерпеливо потребовала Юлька, когда они остались одни на кухне. — Что рассказывать? — не поняла Таня. Туча над её головой стала только больше после осознания того, в какой особенный день ей сегодня придётся работать. И делать вид, будто всё в порядке и ничего не изменилось, было бы попросту глупо. Таня включила чайник. Потом потянулась к своей кружке, щедро насыпала в неё растворимый кофе, аж целых две ложки с горкой, и присыпала всю эту получившуюся горкой щепоткой сахара. Задумчиво посмотрела на дно кружки и добавила больше сахара, решив, что неделя и так началась слишком паршиво для того, чтобы пить ещё и несладкий кофе. — Вы с Тёмой вместе? Вы переспали? Как оно было?! Как у вас всё началось? Ты ему призналась, или он тебе? — протороторила вопросы Юля, чем окончательно сбила Таню с толку. — Что? О чём ты вообще? Юлька указала пальцем на тучу над Таниной головой и сказала тоном, будто бы всё объясняющим: — Об этом. Ты же теперь погодником стала, да? Как Артём? — Да, — кивнула Таня, — стала. Но причём здесь Артём? Юль, я, правда, не понимаю. — Так ты же стала погодником, потому что вы переспали, разве нет? — озадаченно уточнила подруга. — Э-э-э… Управление погодой через постель не передаётся, Юль. Откуда ты вообще это взяла? — Ну… — Юля начала загибать пальцы: — Вы с Артёмом сегодня пришли на работу вместе. А ещё ты стала погодником, а Артём — погодник. Всё сходится! Таня покачала головой и подумала о том, что обычные люди, и правда, знают про погодников удивительно мало. Вот и верят даже в такую откровенную ересь, как только что озвучила её подруга. Впрочем, сказать по правде, Таня и сама пока знала про таких, как она, немногим больше. — Это не ЗППП. — Точно? — Точно, — подтвердила Таня. — И с Тёмой ты не спала? — Нет, конечно. С чего бы мне? — Так ты же по нему сдохнешь уже кучу времени! — Ч-что? Да когда я!.. — Ты же последние пять лет только и говоришь о том, как сильно ненавидишь его и всех погодников. — Не ненавижу, просто… — Тань, — проникновенным тоном сказала Юля, — ты же постоянно о нём говоришь. Что это, если не любовь? Таня растерялась настолько, что даже не нашла, что ответить. Она могла бы сказать, что до вчерашнего дня даже имени его не помнила. Какая уж тут любовь? Могла бы сказать, что он не в её вкусе, и вообще она бы никогда не стала начинать отношения с погодником… Тут Таня сама себя оборвала и напомнила о том, что она теперь и сама погодник. В общем, сказать-то она могла много чего, только ничего путного почему-то категорически не шло ей в голову. — Ну… Я… Это не то, что… Таню спас закипевший чайник, и она отвлеклась на то, чтобы залить кипяток в кружку. А потом настолько поспешила сделать глоток, что обожгла язык и губы. Юля тут же запричитала на тему того, что ей нужно быть аккуратнее и «вечно она так». А сама Таня смотрела на подругу и думала о том, что, кажется, в их отношениях ничего не поменялось, несмотря на то, что Таня теперь погодник. Юльку вообще будто бы больше интересовала личная жизнь Тани и её роман (которого, конечно же, нет) с Артёмом, чем туча и проснувшиеся способности подруги. И пусть Юля сыпала совершенно нелепыми и невозможными предположениями, но Таня все равно была рада, ведь хотя бы единственная подруга не стала относиться к ней хуже. А вот как остальные коллеги отреагируют на Танины изменения, ей пока ещё только предстояло узнать. Но она смотрела на это с изрядной долей оптимизма, потому что самое страшное для неё уже было позади.