Две жизни

— Я опаздываю! Ботан поднялся с мягкой кровати с громким криком, испугом и дрожью. Он проспал целых два будильника, не услышав бесконечную трель. Мальчик надел очки, сразу побежал в ванную, умываясь за две минуты и успевая натянуть на себя что попало. Время полдесятого утра. Макроэкономика. — Меня убьют! — Влад судорожно сложил в рюкзак необходимые тетради и учебники, пулей вылетая на первый этаж, наспех запихнул в себя бутерброд из холодильника (хорошо, что Оливия делала еду себе на завтрак заранее) и выбежал из дома к остановке. Ну, зато это первое опоздание. Точнее, первый раз, когда Ботан проспал первую половину пары. Причина была ясна, как сегодняшний день: Оливия. Он думал о ней всю ночь: долго размышлял, сможет ли девушка догадаться на самом деле, кто он. И про то, что её чёрные волосы тем вечером были непозволительно близко к нему. А эти касания на плече, её взгляд, её подбадривающие слова… словно Оливию подменили! Она вдруг стала более дружелюбной с ним, не так, как раньше. Ботан думал, что это её план по привлечению внимания: он перестанет так часто пропадать и будет проводить время исключительно с друзьями после учёбы. Но чёрт там плавал… точнее, его электрогитара. Он бы и сам хотел поддаться искушению, но не может общаться с ними всё время, потому что его жизнь распланирована до самых мелочей. Да, он может пару-тройку раз сыграть Оливии на гитаре, помочь Брайну с его видео, но выделить время на общий досуг ему казалось чем-то невозможным и, в какой-то степени, непозволительным. — Здравствуйте, Ольга Викторовна, — дверь аудитории открылась резко, со скрипом, и внутрь ввалился Влад, запыхавшись и что-то мямля, — извините за опоздание! Молодая преподавательница повернулась к нему, надменно посмотрела и безразлично хмыкнула. Да уж, эта длинноногая блондинка знала себе цену, поэтому просто так Ботана не пустила: заставила объяснить причину на триста слов. Парень что-то наврал, чего-то добавил и вскоре уже сидел со своими подругами рядом. — Тебе ещё повезло, у неё сегодня хорошее настроение, — отозвалась Арина, шепча ему на ухо, — она Щербининой два незачёта поставила. Ходит, улыбается. Сучка. Ботаник усмехнулся, смотря на жертву: Оля была грустной из-за своих провалов, но не из-за того, что она сделала работу «ну так себе», и теперь несёт достойное наказание, а из-за родителей, которые дома оставят на её теле пару синяков из-за сложившейся ситуации. Воробьеву не было жалко девочку, потому что сам через это проходил, и знал, какого это (притом, что выполнял он всё на «отлично», просто учителя слишком придирались). Благо, парень вовремя смог остановить это безумие, что творилось на протяжении долгого времени. — Кстати, — девушка достала из портфеля маленькую стопку бумаг в файле, — твоя курсовая по микроэкономике. Ну, ты просто ничего не успеваешь, и я подумала… У Ботана забегали глаза. Он действительно ничего не подготовил на третью пару, поскольку слишком замотался, а тут Арина со своей помощью. Шикарно! Эта девушка всегда его выручала, когда нужно. Влад несколько раз поблагодарил подругу, улыбнулся и сложил всё к себе. Арина отмахнулась, поправила свои очки и порозовела. — Сангинова, Воробьёв! — рявкнула Ольга Викторовна, смотря на шепчущихся двоих. Пара резко замолчала, всматриваясь в разъярённого учителя и выслушивая оскорбления на свой счёт, но друзья не особо обратили на это внимания, тихо посмеявшись, и решили поговорить после занятия. В перерыве между парами Ботану пришла смс Кирилла. Блондин написал ему о том, что сегодня состоится незапланированная репетиция в студии, назначенная на восемь, и на ней будет босс, чтобы сказать что-то важное. Мальчик в очках сначала заскрипел зубами, потому что он наивно надеялся на свободный вечер, а потом ещё и проглотил вставший ком в горле, узнав про присутствие начальника. Если на репетицию приезжает Владимир Николаевич, значит похвалы и хороших новостей точно не жди. Облокотившись о стену шумного коридора в надежде расслабиться и избавиться от прилива головной боли, Ботан пощурился и потёр переносицу. — Не хочу, — буркнул под нос сам себе, обиженно надувая губы, — я устал! Влад хотел быть ребёнком. Невинным, задорным, не имеющим никаких обязательств, долгов и забот. Ну или хотя бы человеком, от которого ничего никому не надо. Зачем постоянные репетиции? На них они буквально ничего не делают: репетируют пару песен (которые затёрли до дыр), обсуждают грядущие концерты и планы. Зачем, если все это крутится изо дня в день?! Так ещё и начальник собирается что-то сказать. Опять, наверное, ненужную фигню! Неужели им самим не хочется отдохнуть? Ах да, Киря и Лёша закончили институт, поэтому им особо и нечем заняться, кроме музыки, а Элин, за счёт влиятельных родителей, могла не ходить в институт и вовсе. Так или иначе, Владу всё равно придётся переться туда, чтобы не получить от всех остальных хороших подзатыльников. На паре он снова погружался в мысли о черноволосой девушке, которая наверняка сейчас безмятежно спала в обнимку с пачкой чипсов. Подперев локтём подбородок, он мечтал о том, как бы замечательно было рассказать Оливии свой секрет, ожидая лишь положительной реакции и поддержки подруги. Это же можно рассказать всё, что тревожило его долгое время, находившееся глубоко в душе больными ранами. Он хотел просто обнимать девушку, поочерёдно рассказывать все события из второй жизни и выслушивать все советы. Только вот с чего Ботан решил, что ей это интересно? Да, она совала свой милый нос в его дела, спрашивала, куда он уходит, но, быть может, разговаривать об этом каждый день её вряд ли устроит! А он будет буквально нагружать своими проблемами, чувствами и переживаниями снова и снова. Нет. Лучше просто молчать, не мучая ни Оливию, ни себя. Он как-то не думал признаваться во всём Брайну, потому что они не были так близки, как с Лив. С девушкой у него даже были собственные секреты от блогера, о которых тот никогда не узнает. Плюс ко всему, к Оливии Ботан испытывал уже явно не дружеские чувства, а более тёплые, что ли, родные. Как будто она действительно его человек, способный изменить его реальность. Мальчик не был уверен в том, что Оливия испытывает к нему точно такое же чувство, да и признаваться как-то сейчас не хотелось… работы навалом. Но когда-нибудь он сядет на свою кровать, возьмётся за голову и подумает хорошенько о своей влюблённости, рассмотрит всевозможные и невозможные варианты, взвесит «за» и «против», вынеся вердикт. Пока лучше просто молчать, отложить мысли о девушке подальше и взяться за знания и гитару. Да. Только они. Ничего больше. Из раздумий его вывел мерзкий голос Елены Сергеевны, которая махала морщинистой рукой перед его лицом, чтобы тот переключился на занятие. Воробьёв посмотрел на доску, открыл тетрадь и списал всё до буковки быстрым и неровным почерком.

***

Ботан пришёл домой, кинул портфель на этажерку и сразу отправился на кухню, надеясь, что Мапс заказывал еду и оставил ему хоть что-нибудь. Мальчик в очках открыл холодильник, и, о чудо, на полке лежал нетронутый пирог, украшенный вишней. Стоп, что? Пирог? — Брайн, — окликнул его, смотря на еду как-то непонятливо. — Я тут! — блогер сразу прибежал по зову парня. — Привет, бот. В холодильнике мамин пирог, я сегодня к ней ездил по делам, и она его передала. Можешь кушать, я сейчас не особо хочу. Ты только Оливии пару кусочков оставь. Влад благодарно кивнул, отрезал себе кусочек и стал наслаждаться пищей. Пирог был действительно вкусный: с вытекающим джемом, коктейльной вишней и с ноткой кислинки на послевкусие. Ещё вдобавок парень сделал зелёный чай без сахара. Его настигло полное наслаждение. После трапезы, когда он помыл за собой посуду и сделал последние глотки тёплого напитка, по кухне раздалась энергичная мелодия. Воробьёв прислушался, пошёл на звук и заметил телефон на столе, на который отчаянно звонили. Сразу стало понятно, что это телефон Оливии — кто ещё будет записывать своих друзей как «Вечный собутыльник»? Странно только то, что она забыла его на кухне, и сейчас сидела в комнате без него. Ботан пожал плечами, взял телефон и направился в комнату к Оливии, чтобы отдать его. — Оливия, — парень вошёл к ней, забывая постучать, и устремил взгляд на подругу. Телефон в руках уже не вибрировал, — тебе тут зво… И он бы хотел вернуться на несколько минут назад, чтобы не видеть то, что видел сейчас: перед ним Оливия, стоящая у шкафа, с собранными волосами в неопрятный пучок, такая уютная и спокойная. Ещё и, мать вашу, без верха. Небольшая грудь не спрятана бюстгальтером, широкие смуглые плечи непривычно для девушки открыты, показывая россыпь родинок на ключицах и шее. Оливия. Стояла перед ним. Только в одних коротких шортах. И смотрела на него очень-очень ошарашенно. — Извращенец, блять! — заверещала она что есть мочи, а затем повернулась к нему такой идеальной спиной. — Нахуй вышел отсюда, дебил! Кто разрешал входить в мою комнату?! Во-первых, Ботан не на шутку покраснел, потерял дар речи и сильно округлил глаза. Во-вторых… Оливия была обворожительна. Мальчик в очках успел рассмотреть её, когда впал в неожиданный ступор, заострить внимание на талии, впалом животе и, конечно, чуть выше. Он хотел поскорее отвернуться, но глаза сами падали на обнажённое тело подруги. Влад, удивлённо охнув, услышал её крики, когда взгляд был устремлён на голую спину. Он быстро положил телефон ей на стол, пулей выбежал из комнаты и не нашёл варианта лучше, чем спрятаться в ванной комнате. Ботаник закрылся на замок, прижался спиной к дубовой двери и попытался отдышаться. Перед глазами лишь она, её образ, её волосы, её тело, всё такое… недоступное для него, резкое и неожиданное. Он не знал, как описать то, что чувствовал: бабочки в животе порхали, как сумасшедшие, сердце отбивало бешеный ритм, а накатывающее возбуждение постепенно покалывало и отдавалось в паху. Он закрыл себе рот, чтобы, не дай бог, не вскрикнуть, а затем зажмурил глаза, пытаясь забыть этот случай. И ведь хотел оставить Стар на второй план. Теперь её никак не убрать из головы, потому что к мимолётным мыслям об «Оливии» прибавилась ещё и «голая Оливия». Ботан сжал челюсти, скрипнул зубами и зашипел, а затем посмотрел вниз, прикусывая губу. Между ног выпирал немалый бугорок, натягивающий жёсткую мешающую ткань, который вызывал лютый дискомфорт. Ладно, у него встал член. Такое бывает у парней. Но у него встал на Оливию, блять. На девушку, которая запала в его сердце глубоко и надолго. Воробьёв пытался игнорировать резкий позыв, сжимал руки в кулаки, немного рычал и жадно хватал ртом воздух. Интересно, какого это… прикоснуться к Лив? Провести подушечками пальцев по плечам, спускаясь ниже, к твердеющим розовым соскам, пару раз ущипнув их или надавив; губами ласкать шею, обнажать её с каждым мокрым поцелуем всё больше, буквально вырывая из груди молящие стоны… — Блять, — зашипел Ботан, наспех снимая ремень и джинсы с обтягивающими боксерами, шумно простонав. Орган пульсировал, стоял колом, требуя немедленной разрядки, головкой упираясь в живот. И тогда мысли окончательно смешались. В голове лишь «Оливия, Оливия, Оливия!», а на деле собственный кулак и три пальца в обхвате. Он ласкал уретру почти невесомо, мучая себя, сдерживая отчаянные крики, лишь открывая рот в немых стонах, позволяя слюне течь по подбородку. Было хорошо, даже слишком. Он ускорил темп, доводя себя до пика, но вовремя замедлился, чтобы растянуть наслаждение, хныкая и заставляя себя хотеть разрядки сильнее. Влад представлял Лив на коленях: возбуждённую, податливую, ублажавшую саму себя и его, всё с тем же блядским пучком на голове. Он кончил так же быстро, как и начал, быстро толкаясь в кулак и сжимая основание члена. С губ неловко, тихо, но до жути сексуальным голосом вылетело: Ах, Оливия… Ботана нельзя было назвать извращенцем, потому что делал «это» в первый раз, думая только об одной единственной девушке. Да, интимные связи у него были, безусловно (с его-то жизнью у Ботана и не такое бывало), но теперь Влад считал их чистым расслаблением, отвлечением от суеты и работы, по сравнению с несколькими секундами назад, когда он получил реальное удовольствие от процесса. У него была богатая фантазия, поэтому что он только не представлял, когда мастурбировал, — и всё было связано с Оливией Стар. Осознание пришло не сразу. «Я дрочил на Оливию.» — Пиздец, — он судорожно выдохнул, успокаиваясь, и пьяно улыбнулся, всё так же прижимаясь к двери. Оглядев кафельный пол, который был забрызган тёплыми белыми каплями, Ботан прикусил губу и принялся убирать за собой, освежившись прохладным душем после. И теперь он не запрещал себе думать об Оливии. Потому что, на самом деле, это было одно из немалых удовольствий, что настигло его загруженную жизнь.

***

Ботан не смел опаздывать на сегодняшнюю репетицию — всё-таки, сам начальник приедет. Парень оставил куртку на вешалке, прошёл по коридору и начал поочередно здороваться с присутствующими. Лёша обнял, Кирилл пожал руку, Эвелина… Элин смотрела на него и не знала, какое слово подобрать. Нелепое «привет» точно не скрасит всю неловкость между ними после той прогулки. И Ботаник почти забыл про несчастную девушку (конечно забыл — в мыслях и перед глазами была только горячая черноволосая красотка), но почему-то встречаться глазами стало как-то не по себе, а на душе возникало чувство неправильности содеянного. — Поговорим? — Элин подошла совсем близко, опаляя дыханием чуть выше скулы, и Влад мимолетно кивнул, отходя с подругой куда-то в сторону. — Обсудим, что было между нами. Так, во-первых: между ними нихрена не было. Ну, пососались на прогулке, пообжимались друг с другом — это ещё ничего не значило, да и не будет значить! Всё происходило чисто ради избавления от стресса, усталости, в какой-то степени превосходило желание оказаться нужным в данную секунду. Никакая это не «любовь-морковь», потому что, во-вторых, он влюблён в Оливию, а крутить романы за её спиной (пусть они и не встречаются) уж очень не хотелось. К Эвелине чувств не было никаких, разве что дружеских. — Нечего обсуждать, — неожиданно безразлично выпалил Ботан, потирая переносицу. — Алкоголь сделал всё за нас. Так, маленькая ошибка. Мы можем её не вспоминать. — Просто я думала, что ты заговоришь об этом первый, как настоящий мужчина, — она кратко намекнула на то, что спустя день не увидела ни одного сообщения в социальных сетях с желанием всё прояснить и выразить извинения. — Для тебя это точно ничего не значило? Я просто спросила, мало ли. — Нет, — ответил сухо, — между нами ничего не может быть. — А может, ты просто запутался? Элин была в курсе об Оливии. Знала, кто она такая, как выглядит, чем занимается и какой у неё характер. Ботан рассказывал. И, честно, Элин догадывалась, что между ним и этой девушкой пробежала явная искра. Не то чтобы Тинькова ревновала… завидовала, скорее. Ей хотелось абсолютно такого же. Видимо, поэтому ей крышу и сорвало в тот момент, когда она отчаянно накинулась на бедного мальчика. — Хах, разумеется нет, — Воробьев осторожно положил руку ей на плечо, чуть погладив. — Мы друзья, Элин-с, просто друзья. Прости, что подал тогда ложную надежду. Я совсем не соображал. — Забей, — подруга проглотила обиду целиком, натянуто улыбнулась и поспешила ретироваться от Ботана подальше. Всё-таки, это немного задело её, однако, парень ничего не мог сделать со своим выбором и решением. Пока Владимира Николаевича не было, группа решила отрепетировать пару треков, настраиваясь на нужный лад. Прогон проходил мирно и тихо: никто не ссорился, не думал закатывать истерику или ныть о своей никчёмной жизни. Всё отлетело куда подальше, чтобы остаться в мирной атмосфере. Но когда пришёл босс, ребята буквально остановились на кульминации, испуганно смотря страшному дядьке в глаза. Начальник сел на стул, поправив на толстом теле рубашку, и оглядел всех слишком презрительно. — Новость есть, — он без приветствия обратился к группе, скрепив руки в замочек, — скоро выступать будем. В ночном клубе. Все переглянулись, ожидая больше информации. — Владелец заплатил мне такие огромные бабки, которые вам в карманы и не сыпались, и всё ради того, чтобы вы отыграли, ну, буквально, пару-тройку песен. Делать программу не нужно. Приехать, спеть самое популярное, а дальше можете хоть там остаться и нажраться — мне всё равно. Только не забудьте переодеться в свою одежду. — И когда выступаем? — поинтересовался Кирилл. — И где? — Через два дня в «Зажигалке». Вы знаете, где он: что я вас, не видел там что ли. «Через два дня важная лабораторная, — зачем-то напомнил сам себе Ботаник. — А «Зажигалка» находится…» В общую группу быстро скинули адрес. Влад перешёл по геолокации, округлил глаза и приоткрыл рот в удивлении. Этот клуб был слишком близко к его дому. В голову сразу начали лезть предположения о том, что Лив вряд ли захочет пропустить концерт любимой группы, так ещё и забесплатно. Но она же, вроде как, болеет… не потащится же Оливия в клуб с простудой? Хотя, кто эту бестию знает. Ботан всё-таки надеялся, что здравый смысл не покинет девушку, и она останется дома долечиваться. Он заставит, если будет нужно. — Давайте-ка за работу, девочки, — после хриплого кашля произнёс босс, и вскоре в студии раздавалась живая и приятная рок-музыка.

***

Ботан ввалился в квартиру практически без сил. Владимир Николаевич заставил их сыграть все песни из репертуара, не давая перерыв на передышку или попить воды. Он снял с себя куртку, а затем зажмурил глаза, хватаясь за голову: по всей квартире разносились крики и вопли Оливии, а Брайна, стоящего рядом с ней, было практически не слышно. — Я ещё раз повторяю — ты не пойдёшь на этот концерт! Кто тебя оттуда дохлой забирать будет?! — Мапс злился не на шутку: его лицо покрылось багровыми пятнами, густые брови были сведены к переносице, а руки невольно сжимались в кулаки, смиряя подругу суровым взглядом. — Ты болеешь! — Да я выздоровела почти, умник, блять! — девушка активно жестикулировала и показывала на себя. — И с каких это пор ты стал так беспокоиться обо мне? — Ты… дура, — процеживает он сквозь зубы, но перестаёт перекрикивать её, — организм после болезни ещё долго восстанавливается, чтобы прийти в нужный строй. Тебе нельзя никуда выходить, понимаешь? Сходишь в другой раз, а пока — лежи дома, пей чай и смотри фильмы. Оливия покачала головой и показала фак, но, как только увидела пришедшего Ботана, почему-то сразу успокоилась, обидчиво надувая губу. Блогер ушёл, говоря напоследок: «Я всё сказал», не желая больше оставаться со своими сожителями. Лив показала вслед язык, взяла со столешницы пачку чипсов и направилась на диван, сразу загребая горсть побольше и отправляя в рот. — Оливия, — начал аккуратно Ботаник, всё ближе подходя к подруге, — о чём вы говорили? — Короче, — Оливия чуть не подавилась от еды, несколько раз кашлянула и отставила чипсы в сторону, — через два дня в наш местный клуб приедут Вороны! Ну, блин, музыкальная группа. Я рассказывала тебе. Вход бесплатный, прикинь. Я очень хочу пойти, — девушка переключила канал на телевизоре, — но этот придурок не разрешает мне пойти. Сученыш. Хах, думает, его послушаю — хрена с два! Влад сглотнул, отворачиваясь, и задумался. Всё именно так, как он представлял себе, будучи на репетиции. У Оливии действовал принцип: услышала приказ — сделай всё наоборот. Ботана настораживал её бунтарский настрой. Нет, он не хотел видеть её там. Никаким образом. Спалится своими васильковыми глазами тут же, потому что не сможет отвести от неё взволнованный взгляд. Точно засмотрится. Через пару минут они встретились глазами, и Воробьёв, пытаясь скрыть свою напряжённость, заботливо улыбнулся: — Он прав, Лив, — сказал на выдохе, поджимая нижнюю губу, — тебе не стоит идти туда с простудой. Отлежишься дома, а дальше — хоть на Луну. Мы заботимся о тебе и не хотим, чтобы наша подруга заболела ещё больше. — Я неудачница, — она запрокинула ногу на ногу, откинулась на диван, но взгляда от него так и не отвела. Ботан отрицательно покачал головой, положил руку ей на макушку и погладил, подбадривая. Оливия вскинула одну бровь, порозовела и сжала плечи. — Будет ещё случай, когда ты попадёшь на концерт, — «Лишь бы нет, Ливи» — твердило сознание Ботана. — Они не в последний раз отыграют в Питере, так что просто жди момент. А пока… не расстраивайся, пожалуйста, и останься дома. Оливия пробежалась по нему взглядом, а Ботан заострил внимание на её персиковых губах. У неё, кстати, небольшая свежая ранка есть, чуть ближе к уголкам, видимо, от частых прикусываний. Зализать бы её… — Да что ты, нахуй, свои права тут крутишь?! — Оливия неожиданно вспылила, встала и возвысилась над ним. — Ты просто нихера не знаешь ни обо мне, ни о Брайне! Вечно уходишь неизвестно куда и в ночь припираешься, ещё и строишь из себя такого «заботливого» друга! Так вот: мне срать на твою поддержку! Вот прям совсем плевать! Ты завтра же забудешь об этом, тихо съебёшься и будешь вести себя как всегда. Как молчаливая… крыса! — он смотрел на неё стеклянным взглядом, а девушка гнусно усмехалась. — Сказать нечего, очкарик? Вали тогда отсюда! Следуй за своим Мапсом, прямо нахуй! Воробьев действительно не знал, что и сказать. Он понял только то, что у девушки серьёзная обида на парней из-за вечных упрёков и наставлений. Ботан не думал даже слезинку пустить, потому что, в какой-то степени, Лив права: он очень плохой друг, который вечно не может поддержать или выступить на её стороне, перекрикиваясь с Брайном. — Прости, — всё, что ответил он, вставая с дивана, и ещё раз заглядывая в карие глаза напротив, наполненные злобой и огорчением, — и… извини за тот случай. Да, он не забыл вечерний инцидент, когда вошёл в её комнату и случайно увидел девушку голой. За это стоило извиниться, поскольку вина здесь лежала именно на плечах Ботана. Неэтично, всё-таки. — Вали, — зарычала сильнее, уже думая накинуться с кулаками, но Влад вовремя попятился назад и ушёл к себе, грустно вздыхая. Он бы тоже хотел вот так обидеться на всех, прогнать и не слушать никого. Ему тоже сложно. И, пожалуй, гораздо сложнее, чем Оливии.