***
Настал тот день, и Ботан считал его поистине грандиозным. Хоть парень уже был в этом клубе, Влад все равно оглядывался и восхищался: он просторный, пока без людей, — до открытия было три часа, собственно, как и до их выступления. Где-то неподалёку звукорежиссёр настраивал каждый микшер на оборудовании в нужное ему состояние, переговаривался с Владимиром Николаевичем и так далее. Дымовая машина уже стояла на импровизированной сцене (её можно назвать высоким подиумом), сценический свет расставлен по углам: инженеры регулировали прожекторы и их уровень для прекрасного освещения. Ботан вроде видел привычную для себя картину, но каждый раз его сердце замирало, когда он понимал всю серьёзность каждого мероприятия, в котором участвовал. Всё казалось таким сказочным, словно он в Диснеевском фильме, причём в главной роли — и ему нравилось. Воробьёву действительно нравилось то, чем он занимается и ради чего старается, поэтому оглядывался вокруг и широко улыбался работе людей. Конечно, волнение окутывало его с головы до ног, сердце стучало, как бешеное, однако сидеть и тупо переживать с дрожащими руками не было времени — нужно вставлять наушник, проверять звук и начинать репетировать. Единственное, о чём он реально задумался — о Эвелине. Девушка всё время молчала, ни с кем не говорила и держалась подальше. Когда мальчики играли, её не было на сцене. Ладно бы, если Тинькова обиделась только на Ботана и избегала его общения, так она от всех скрывалась, даже от своего босса. Влад старался словить её взглядом, не забывая перебирать аккорды, но её нигде не было. — Идите переодевайтесь, девочки, — проворчал начальник и осмотрел группу. Парни направились в гримерку, чтобы вынести модный приговор. Они встретили по дороге Элин. Шатенка была с кружкой чая в руках, отпивала напиток мелкими глотками, опираясь о стенку, и смотрела в пустоту. Мальчиков она даже не заметила, пока Лёша не помахал ей ладонью перед лицом. — Решила чаи погонять?! — Алексей выглядел встревоженным и нервным, поэтому рассматривал поступок девушки очень глупым. — У нас через несколько часов концерт, а ты тут прохлаждаешься! — Не кричи на неё, — отозвался Гривнев, отталкивая Смолина подальше от солистки. — Все в порядке? На ответ Эвелина лишь улыбнулась и кивнула, не отлипая от чая, а потом направилась в гримерку вслед за мальчиками.***
Клуб просто кишил людьми. Повсюду слышны отголоски, крики, — шум распространялся по зданию со скоростью света. Некоторые заняли зарезервированные столики около высокого подиума, а кто-то просто подходил все ближе и ближе, отталкивая всех на своём пути. Очень много народу скапливалось около сцены в ожидании появления группы: для кого-то это был простой повод послушать живой рок, а для кого-то наконец-то увидеть своих кумиров глаза в глаза. И Оливия с этим согласна. Ведь она пришла на концерт. Стар, как только узнала о нём, сразу для себя подчеркнула, что точно попадёт туда, и никто ей не помешает, даже какой-то блогер с заучкой со своими запретами не встанут у неё на пути. Так и случилось. Она буквально за несколько часов до выступления сбежала из дома, пока Мапс монтировал видео в наушниках у себя в комнате. И плевать, что позже он всё узнаёт, вставит ей по самое «не хочу» и сильно накричит, — она жаждала этого концерта и ни разу пока не пожалела, что появилась здесь. Энергетика от фанатов чувствовалась моментально, заставляя пропускать её через своё тело и напитываться бодростью. Девушка стояла в первом ряду, — если бы она хотела, то дотянулась бы пальчиком до большой колонки, стоящей напротив, но Оливия стояла смирно и взглядом изучала музыкальные инструменты. Не дай бог, чтобы её выгнали за хулиганство, она себе этого точно не простит. Какие-то девочки отвлекли её от раздумий, и вскоре у нескольких людей завязался диалог о предвкушении настоящего безумия. Ботан прихорашивался, и, на самом деле, выглядел он чертовски хорошо: на ногах кеды с высокой танкеткой, чёрные обтягивающие джинсы с разрезами и серебряными цепочками отлично обвивались вокруг упругих бёдер, поддаваясь изгибам ног; белая расстёгнутая рубашка, открывающая вид на обсыпанную родинками шею, горячо смотрелась на торсе, а в завершении на плечах Влада красовалась чёрная кожанка. Несколько колец было на пальцах, также браслеты, кулон, — всё это придавало ему красоты, изящности и сексуальности. Как всегда половину лица скрывала чёрная блестящая маска, были подкрашены глаза и надеты линзы, подчёркивающие яркость васильковых глаз. Парню впервые нравилось, как он выглядел. Так… красиво и грациозно. Этот образ придавал ему ещё большей уверенности в себе. — Все готовы? — спросил Кирилл, ожидая ответ от каждого. Влад и Лёша угукнули, только Элин подозрительно молчала. — Эвелина, я спросил всех. Девушка обречённо опустила глаза, и никто не мог понять, что с ней происходит. Тинькова нервно кусала губу, теребила костюм, отводила взгляд в сторону, но сказать хоть одно словечко она не решалась. — Две минуты, сосунки, — в гримёрку вошёл Владимир Николаевич, вальяжно покуривая сигарету на ходу и проталкиваясь к окну. — Не облажайтесь. Элин-с прикрыла рот рукой, зажмурила глаза и начала громко кашлять — так сухо, грубо, раздражая горло неприятным чувством. Она согнулась пополам, сжимая кулаки, и не могла даже попросить налить ей воды. Указала носом на кулер, и Влад всё понял, подавая ей наполненный стакан. — Что с тобой, Эль? — обратился к солистке босс в своём привычном тоне, не проявляя ни капли сожаления. — Воздухом поперхнулась? — Владимир Николаевич, я… — голос у шатенки был ослабшим, хриплым, беспомощным и болезненным. Только сейчас группа поняла, почему девушка молчала: она старалась скрыть свою тяжёлую простуду, потому что знала, что за такое начальник её точно по голове не погладит. — Мне… Элин задыхалась в кашле, пока начальник злобно рычал, быстрым шагом подошёл к ней и схватил за волосы. Девушка ойкнула, прошипела и скорчилась от боли. — Скотина, — он кричал ей в лицо, брызгал слюной, а она пыталась вырваться из неприятных ощущений. — Да как ты посмела! Кирилл и Лёша тут же спохватились помочь Элин: парни оттащили злобного начальника за плечи куда подальше. Владимир Николаевич едко зашипел и пригрозил пальцем: — Ты не смеешь испортить этот концерт, сука. Ты будешь петь, и меня не волнует твоё здоровье! Микрофон в зубы и вперёд. — Она не сможет, босс! — Влад быстро подошёл к Эвелине и нежно погладил по спине, девушка повисла на его плече. — Ей плохо. Начальник саркастично рассмеялся, напомнил, что осталась минута, а затем спокойно вышел из гримёрки, оставляя группу со своей проблемой. — Он прав, — Тинькова натянула улыбку и выпрямилась, — нам нужно идти. — Ты не выйдешь на сцену! — прокричал Кирилл, нервно кусая губы. Они отвели её на кресло и дали воды. — И что нам делать?! — подал почти сразу же голос Лёша. Ботан думал. Молчал, тупил взгляд в стену и размышлял. Естественно, он тоже против того, чтобы Элин пошла с ними на сцену: она просто не сможет ничего сказать, спеть тем более. Её голос оставлял желать лучшего. Владу срочно нужно было что-то придумать, но шестерёнки в голове как будто попросту отказывались работать. Внезапно его прошибла мысль вперемешку с гениальной идеей, и он удивлённо охнул. Парень быстро взял под руки Лёшу и Кирилла, ведя их на сцену, сказав Эвелине: «Оставайся здесь до окончания.» — Что ты задумал, воробей? Мозги поплыли? — Лёша нахмурился, стоя практически у входа, не решаясь выйти к фанатам. — Я сделаю всё сам, — выпалил резко, — в смысле, петь буду я! Гривнев кратко кивнул, пихая друзей на сцену, поскольку времени совсем не оставалось. Здание погрязло в счастливом крике людей. Ботан взял свою электрогитару, повесил на плечо, а затем подошёл к стойке с микрофоном, регулируя её под себя. Все сначала не поняли, что происходит, замолкая в недоумении. — Группа «Black Raven» приветствует всех вас, друзья! — голос Ботаника звучал несколько волнительно, и он выдержал паузу, пока ему аплодировали, чувствуя, как пот стекает по вискам. — Как вы знаете, с начала нашей карьеры было всего лишь три участника, и я, будучи басистом, являлся ещё и солистом Чёрных Воронов. Сегодня, именно в этот день, мы сыграем вам самые старые песни из наших альбомов и окунёмся в прошлое! Его взгляд проходил по каждому лицу, высматривая реакцию, но все только вскрикивали и хлопали в ладоши, улыбаясь Владу. Он даже позволил себе облегчённо выдохнуть, в голове вспоминая аккорды тех самых песен, под которые он ещё и пел. О Эвелине он решил умолчать: не хотел портить настрой ребят. Парень сыграл несколько аккордов, почти опуская глаза вниз, но его внимание привлекла девушка неподалёку. Ботан прищурился, а затем его дыхание сбилось к чертям, заставляя сильно занервничать. Оливия. Она стояла, смотрела в его глаза, и так внимательно, что у Воробьёва проскочила только одна единственная мысль: она всё поняла. А по голосу, чёрт возьми, догадаться не так сложно, она же слышит его каждый божий день! «Нет, нет, нет, Оливия! Это не я! Не я!» — он мысленно пытался донести это до подруги, только до неё ничего не дошло. Лив находилась в смятении и пока не могла понять, кажутся ли ей эти опасения или нет. Её лицо выражало всё и сразу, трудно было разобрать какую-то одну эмоцию. Ботан быстро перевёл взгляд на Кирю и Лёшу, потому что слишком засмотрелся, и кратко кивнул им, демонстрируя одно лишь начало песни. Пацаны быстро всё поняли, вспоминая мелодию, и уже были на готове.Emil Bulls — I Wanna Feel you
От знакомой песни фанаты заверещали, быстро достали телефоны, начиная снимать и делать по пятьсот фото, потому что этот момент хотелось запечатлеть в своей жизни на очень долгие годы. Перед ними их любимый басист, исполняющий самые сложные композиции, не жалеющий себя, вкладывающий всю душу в рок, — ещё и перед микрофоном, собиравшийся запеть своим до дрожи красивым голосом. Фанаты восхищены и сбиты с толку одновременно, но им нравилось это чувство кайфа и наслаждения от ностальгии по тому времени, когда они лицезрели Ботана на сцене каждый концерт. Просто со временем группа приобрела четвёртого участника, чтобы добавить какой-то изюминки — ей стала девушка-солистка. Влад же стал поражать исключительной игрой на гитаре до сегодняшнего времени. Ботан даже не понимал, в какой момент ему стало всё равно на то, узнала его Оливия или нет. Его целиком и полностью поглотила музыка. Быстрые движения пальцами, рывок по струнам, — он отдавал себя целиком и полностью, не забывая вовремя вступать и петь песню: она была энергична, позитивна, не оставляя никого равнодушным, и ещё до жути романтичной. Воробьев любил эту песню и считал одной из лучших у группы. Он знал, о чём поёт, поэтому эмоции в голосе чувствовались сразу же, а толпа довольных криков заставляла лишь широко улыбаться, — жаль, что они не видели этого из-за маски. Оливия восхищена. Девушка не знала эту песню прямо наизусть, поскольку акцентировала внимание лишь на свежих треках, но из-за хорошего знания английского языка она поняла всё, что он пел. Каждое словечко отдавалось в её сердце, заставляя его отбивать ритм сильнее и быстрее. Кровь бурлила по венам, виски пульсировали от чересчур громкой музыки, и Лив понимала, что это настоящее наслаждение. Её тело двигалось в такт, слегка подпрыгивая, но глаза по прежнему направлены на басиста. Его глаза… такие знакомые для неё, как и голос. Стар не глупая, не была дурочкой, и она уже чётко понимала, что один из участников группы «Black Raven» — её грёбаный сосед по комнате. «Это точно Ботан. Ну точно он, я отчётливо слышу знакомый голос! Хотя, может, я брежу? Или схожу с ума?» Их взгляды вновь столкнулись. Ботан смотрел на Оливию, не задумываясь, и в какой-то момент осознавал, что исполняет песню только для неё. Посвящая исключительно ей. У девушки отпали все сомнения, потому что его глаза были слишком родными, чтобы спутать. Шок накатывал постепенно, отдаваясь дрожью по спине. Она не знала, что и чувствовать. Удивление… восхищение… порицание… что? В любом случае, нужно продолжать себя вести как ни в чём не бывало и наслаждаться живой музыкой. «Я и не представляла, насколько шикарно он может петь. Это даже не сравнить с нашей последней посиделкой у него в комнате. Чёрт возьми, какой же он крутой!» У девушки проснулись бабочки в животе, запорхали так быстро, насколько можно, а потом Оливия задумалась: «Вот козёл, и ничего мне не сказал! Он всё скрыл от меня и даже не собирался ничего рассказывать. Так вот почему он пропадает целыми днями! Это же сколько у меня лапши на ушах! Сраный Ботаник!» Чувства и правда были смешанными, но для Оливии теперь все звёзды сошлись. Она, конечно, не убежала из клуба, а осталась наслаждаться концертом, но внутри росло противоречивое чувство, даже некая обида на мальчика. Неужели Влад думал, что если расскажет всё Лив, то от неё сразу прилетит в живот? Ну конечно нет! Черноволосая сразу бы всё поняла, приняла как факт и восхищалась бы им! Это же так круто — быть рок-звездой. Но она ещё не понимала, насколько это бывает трудно и сложно, особенно, когда разглашать об этом запрещено. Песни пролетели незаметно. Толпа требовала большего, вызывала на бис, но группа лишь помахала им ладонями, послала несколько воздушных поцелуев и быстро ретировалась со сцены. Далее зазвучала обычная клубная музыка с тяжёлыми басами, и все растворились в слэме. Только Оливия отошла куда-то в сторону и, оперевшись о стену, анализировала произошедшее. — Ты молодец, Влад. Господи, ты просто чудо! — сразу крикнул Лёша, обнимая парня и прижимая к себе. — Спас концерт! — И ваши жизни, — произнёс со спины босс, безразлично хмыкая. — Это было неплохо, Воробьёв. Рад, что хоть у кого-то голова работает. — С-спасибо, — ответил Ботан и зашёл в гримёрку, выдыхая. Пронесло. Эвелина заснула на кресле, что удивительно, потому что под такие крики вряд ли можно глаза сомкнуть, однако девушка была настолько слаба, что для неё это не было помехой. Парни сочувственно хмыкнули, став переодеваться, и решили пока оставить подругу в покое. Влад подошёл к зеркалу, посмотрел на себя в отражении и задумался. Да, он сыграл отлично, выложился по полной, но… Оливия. «Мне пиздец.» Он слишком долго смотрел на неё небезразличным взглядом и не пытался сделать свой голос более грубым или томным. Ботан показал себя таким, какой есть, и вряд ли Оливия ничего не поняла. Паника окутывала его, заставляя руки дрожать. Если начальник узнает — его убьют. Хотя ещё можно понадеяться на то, что черноволосая оказалась дурочкой. Ну есть же шанс! — Хэй, воробей, мы всё как бы, — парни уже стояли переодетые, костюмы сложены в кофры и повешены на вешалку. Кирилл нахмурил брови. — Надо Элю домой отвезти. Ты с нами? — Нет, — Ботан сказал это быстро, почесав затылок, и немного виновато. — Простите, я слишком устал, и… мне сейчас нужно побыть одному. — Лады, — Лёша похлопал его по плечу, пока Гривнев брал на руки шатенку. — Костюм оставишь здесь, их отвезут. Если хочешь нажраться — так и скажи. Я попозже могу подстраховать. — Пока нет. Всё нормально, вы можете ехать. Ребята попрощались, и вскоре Ботан остался один. Наедине со своими мыслями и переживаниями. Он медленно начал развязывать маску. «Знала бы ты, как я не хочу втягивать тебя в это дерьмо. Лучше бы мы не знали друг друга, Оливия. Мне так сложно любить тебя и в тоже время держаться в стороне. Так невыносимо больно внутри. Ты всё поняла, я уверен. Будешь требовать объяснений, рассказов — и что я смогу ответить? Ни-че-го. Мне нужно держать всё до конца, даже если фундамент стал трескаться.» Дверь гримёрной открылась со скрипом, и Ботан подумал, что наверняка парни забыли какие-то вещи. Воробьёв повернулся, устремил взгляд на пришедшего человека и замер. Воздух исчез к чертям, и маска упала на пол от сильного шока. Оливия стояла также смирно, загадочно, не смея отводить от парня взгляда. — Ботан?..