***
Высокие и статные берёзки качались из стороны в сторону, вытанцовывая одним им известный танец. Но сам парень, бредущий уже битый час по тропинке, ветра не ощущал. Лишь удушающую жару, которая принимала его в свои склизкие объятия. Голова начинала кружиться, но даже в таком состоянии он смог оценить красоту местной природы. Она действительно была дикая, нетронутая технологиями человечества. Смотря на удивительные и высокие деревья, на задорные лучики солнца, что пробивались через кроны деревьев, парень начинал думать, что, возможно, пятнадцать лет назад дело было не только в детском воображении. Это место и вправду было волшебным. Ещё через час парень всё же набрёл на первый домик, встречающий каждого гостя деревни. Рядом с ним, на покосившейся от старости скамье, сидела пышная старушка, что-то усердно перебирая. Её кожа была тёмной от постоянной работы на солнце, а лицо, казалось, покрылось вековыми морщинами. Старушка даже не шелохнулась на приветствие парня. Мальчишке пришлось подойти ещё ближе, загораживая собой солнце. Женщина подняла свои мутные глаза, безразлично окидывая парня взглядом. На её лице не было ни одной эмоции, пока парнишка объяснял кто он и куда ему нужно. Только под конец объяснения лицо старухи осунулось, потемнело. Она плюнула под ноги парню. Она вяло открыла свой рот, и медленно, растягивая буквы заговорила: — Ещё одного бесьего отрепья нам здесь не хватало. В конце деревни живёт твоя бабка. А теперь сгинь. — Её голос был скрипуч, что заставило парня поморщиться. Он ещё раз окинул женщину взглядом, уже через секунду удаляясь от странной старухи быстрым темпом. Почти отойдя от её домика, мальчишка увидел, как старуха судорожно крестится. Парня передёрнуло. Каждый раз, когда дело касалось религии, его выворачивало на физическом уровне. Ему был противен как сам бог, так и его «слуги». Ведь именно по их мнению, таких как сам парень надо было ещё в младенчестве топить, ведь это не по-божески — мужчине спать с мужчиной. На лице парня появилась ухмылка. — Раз так боишься гнева божьего, то будь сама проклята. — Злобно прошипел мальчишка. Он сам не понимал, что говорит, но жуткая злоба заполонила разум, заставляя бросаться ничем не значимыми фразами. Он прикрыл глаза и выдохнул. Это всё из-за бессонной ночи — нервы на пределе, а тело предательски требует отдыха. Ветхая дверь открылась со скрипом, а пожилая женщина первые секунды с какой-то неприязнью смотрела на уставшего парня. Но уже через мгновение она бросилась вперёд, обнимая хрупкого мальчишку с такой силой, что никак не вязалась с её возрастом. — Мирка, а ты чего не предупредил, не сказал, что приедешь. Я бы тут... Я бы приготовила... — старушка юлой залетела в небольшой домик на опушке, начиная тут же хлопотать. Парень почувствовал себя просто отвратительно. Если бы не та ситуация, он бы и не появился тут. Смотря на бабушку, которая, кажется, резвее его бегала по дому, стараясь всё привести в порядок, Мир понимал, что для неё внук значит очень многое. Когда шок и радость прошли, старушка замерла посреди кухоньки, поворачиваясь к внуку: — Мирка, а так, почто ты это, приехал так нежданно? — На стареньком деревянном столе уже появилась грубая светлая скатерть, какие-то сухие пряники и пара кружек с чаем. Мир присел на скрипнувший стул. Врать не хотелось. Парень посмотрел в лучезарные болотные глаза старушки. Не мог же он ей ответить, что приехал сюда из-за того, что ему пришлось скрываться от "дружков" одного ублюдка. Не мог сказать того, что мстить они собираются Мирьяну именно за убийство этого же ублюдка. Парень знал, что не поймёт она этого. — Ба, а что за женщина живёт в начале деревне, в доме со смешной скамейкой на улице и, кажись, кусты крыжовника у неё растут? — Парень попытался перевести тему на толстую старуху - Которая ещё уж рьяно верит в бога и незнакомцев не любит. — А, эта выдерга старая! Ты не слушай её, Мирка. Бухтит что не попадя, да барагозит постоянно. Давеча совсем головой тронулась. — Старуха отхлебнула чай из кружки. Мир тоже отпил. Тут всё ему казалось иначе — даже вместо привычного чая неожиданно приятные на вкус травы, которые щекотали язык. — Не желает она со мною ве́даться, вот и говорит глупости всякие. Мол, издавна мы живём тут, на опушке, у чертов под боком, вот и водимся с ними. Так ещё моей бабке высказывали. А всё потому, что у нас, видите ли, урожай урождается, а у них — нет. — Мир чуть не рассмеялся от выражения лица собеседницы. Сейчас она была не его бабушкой, а обиженным ребёнком, который искренне не понимал, почему все так плохо говорят про него. — А надо ведь просто с ними кумекать. Причём, о чём угодно: хоть о жизни, хоть о соседях. Растения ведь живые, они всё понимают. Тут было спокойно. Парень в полудрёме слушал веселые рассказы бабушки, понимая, что просто не может сказать, что очень устал и хотел бы поспать. Последние полтора месяца превратили жизнь Мирьяна в ад. Он сильно похудел, лицо выглядело измученным. Некогда тёмные волосы превратились в неживую солому, что, по мнению парня, была отвратительна на ощупь. Но сейчас, зелёные глаза, в точности как у бабушки, наконец-то приобрели живой блеск и спокойствие. Они говорили почти до самой ночи. Бабушка рассказывала все сплетни, от чего улыбка сама невольно появлялась на лице мальчишки. Он сам не помнил, как давно так легко улыбался. Когда старуха начала очередную историю про чертей, парень не смог сдержать свой смех. За что ему тут же прилетело. Это и правда обидело старуху. Хоть и не надолго, но парень сможет отдохнуть тут, придумать, куда ему бежать дальше.***
Грубая ладонь с силой давила на челюсть, вдавливая голову Мирьяна в ковёр. Другая рука сжимала запястья парнишки, а массивное тело сверху не давало шевельнуться. Мирьян со страхом вглядывался в лицо мужчины, но как только он поймал неадекватный взгляд, полный животного желания, он понял, что живым отсюда не выйдет. Мгновенно парень дернулся, пытаясь скинуть мужчину с себя. Рука на его запястьях сжалась сильнее, царапая кожу, но всё же мальчишка смог освободить одну руку, не глядя ударяя мужика. Костяшки тут же отозвались болью, а мужчина издал хрюкающий звук. Мир смог выиграть несколько секунд, пока человек закрыл лицо обеими руками. Он дернулся ещё раз, стараясь скинуть с себя мужчину. Это было глупо. Хрупкий юноша, находящийся под стокилограммовой тушей своего насильника, ничего не мог сделать. Он не мог сбросить с себя другого человека. Ещё одна секунда, и уже его наотмашь бьют ладонью по лицу. — Мелкая блядь! — Мирьян слышал всё сквозь звон в ушах. Так происходило часто, когда он начинал нервничать. — Я тебя прикончу в этой квартире! — Рука впилась в волосы, а после со всей силой сначала потянула вверх, а потом вниз, заставляя парня удариться об пол. Боль быстро распространялась от затылка к глазам, комната плыла. Мирьян пытался выставить руки, найти лицо человека, чтобы попытаться сделать ещё хоть что-то, но с каждым новым ударом он терялся в пространстве всё сильнее и сильнее. Он уже не понимал, бьют его головой об пол, или руками по лицу. Во рту был привкус крови из разбитого носа, дышать было слишком тяжело. Страха уже не было, Мир хотел, чтобы всё просто закончилось. Не важно, что будет дальше — он готов на всё, лишь бы выжить. Сознание вернулось неожиданно, о чём парень тут же пожалел. Голова была тяжелая, при каждом вдохе из горла вырывались лишь хрипы. Лицо ужасно болело. Тёмная фигура была рядом, где-то на периферии зрения. Парень слышал шум, но никак не мог разобрать ни один звук - всё сливалось в одно. Уже почти закрыв глаза во второй раз, чтобы провалиться в приятную темноту, парень дёрнулся. "Он меня убьёт" — Такая простая и лёгкая мысль, заставляющая подняться, игнорируя боль. Комната кружится, но желание жить придавало уверенности и сил. Мужчина, отвлёкшийся на звонок, тут же заметил жалкие попытки мальчишки на спасение. Он вновь кинулся на Мира. А дальше лишь темнота. Пальцы Мирьяна дрожали. Сейчас лишь металл ручки ножа заставлял не терять сознание. Адреналин заглушал всю боль. Парень медленно осел на пол, всё смотря на бездыханное тело. Кровь. Её было много, слишком много. Правая рука всё также дрожала, боясь выпустить единственное оружие. Миру не было страшно. Наоборот — если бы этот ублюдок сейчас ещё раз вдвинулся, парень без жалости всадил бы нож ещё раз в его окровавленную грудь. Только печально было, что из-за такой мрази, как эта жирная свинья, парень обретёт себе ещё больше неприятностей. Мир выдохнул, закрывая глаза. Лицо начинало понемногу болеть. Левой рукой юноша попытался прикоснуться к носу. Открыв глаза и посмотрев на собственную ладонь, он не мог понять, его это кровь или мужчины. Мир подскочил на старенькой кровати, что тут же жалостливо заскрипела. Дыхание сбилось, а руки сами потянулись к лицу, судорожно начиная ощупывать каждый миллиметр. Первые секунды он вновь был в кромешной темноте, не понимая, где он. Только спустя время парень вспомнил, что уже как сутки не в городе. Что эта комната в домике его бабушки. Болезненный спазм отпустил сердце паренька, которое продолжало колотиться как сумасшедшее. Парень обратно упал на постель. — Всего лишь сон, всего лишь воспоминания. — Еле слышно произнёс мальчишка пересохшими губами. Грудь быстро вздымалась и опускалась, а сердце всё никак не могло успокоиться. Мир лежал на грубой, старенькой простыни, которая саднила кожу. Вместо привычного, домашнего летнего одеяла, парень укрывался пододеяльником, что доставляло дискомфорт. Под руками парня не было привычной мягкости, из-за чего терялось ощущение безопасности. Сейчас как-никогда парень хотел сжаться маленьким комочком, обнимая всё-всё своё тело. Но вместо этого парень встаёт. Он подтягивается, чтобы размять все напряженные мышцы. В свете луны тело юноши не выглядело таким болезненным и худым, каким было на самом деле. Мир сделал пару шагов и вытащил пачку сигарет. Холодный ветер ласкал кожу, заставляя немного дрожать. Старая хлипкая ступенька заскрипела, когда парень присел на неё. В детстве ему постоянно рассказывали всякие небылицы, как и всем детям в деревне, чтобы никто в лес не убегал. Это всё было бредом, но сейчас, смотря на высокие и тёмные деревья, парень поёжился. Первая затяжка, такой желанный горький дым, который в момент наполнил лёгкие. Парень со стоном облокотился на хлипкие деревянные перила. Мирьян не испугался, нет. Но воображение подкидывало жуткие тени среди тоненьких стволов деревьев вдали, которые выглядывали, смотрели на гостя и, кажется, даже хихикали над ним. Он несколько раз моргнул и начал вглядываться в лес. Никого не было. Он прикрыл глаза и рассмеялся. Кажется, он и вправду сойдёт с ума в ближайшее время. Сбоку послышался шорох, от которого мальчишка дёрнулся, уронив сигарету. Тлеющий огонек был хорошо виден в ночи. Выругавшись, парень поднял сигарету и, спустившись со ступенек, затушил об землю, безжалостно вдавливая окурок в грязь. Однако, когда дело было закончено, Мирьян чётко ощутил чей-то взгляд на своей спине. Где-то там, в лесу кто-то был и сейчас непрерывно следил за ним. Парню было страшно оборачиваться. Что-то мокрое и холодное прижималось сзади, обнимая своими когтями. Три шага. Он снова на крыльце дома. Ощущение, что на него смотрят пропало. Парень открыл дверь и зашёл в избу, не оборачиваясь. Тайные наблюдатели всё так же находились за хрупкими стволами деревьев, раскачиваясь из стороны в сторону, продолжая наблюдать за новым гостем. Редко они видели кого-то незнакомого. И этот непонятный человек вызвал массу интереса. Они видели через небольшое открытое окошко, как парень вновь лёг на кровать, зажимая между рук подушку и утыкаясь в неё лицом. Он долго не мог уснуть, вечно поворачиваясь с боку на бок. Слишком тихо, что непривычно для человека, который родился и вырос в городе. Но всё же это было странно — Мирьян представлял себе деревенские ночи, как смесь шуршания листьев и сверчков. На деле ничего. Гробовая тишина. Тот холодок куда-то испарился, из-за чего в комнате было ужасно душно, несмотря на открытое окно. Парень выглянул, снова всматриваясь в тёмную чащу леса. От этого становилось не по себе. Он не был впечатлительным, но… — Успокойся… Ты же адекватный человек. Какие черти? — Эта фраза успокоила парня, но уже через секунду Мирьян испуганно открыл глаза, а боль в груди не давала вдохнуть. Смех. Он отчётливо услышал чей-то смех. Не позади себя, не с улицы, а из леса. Кто-то там, на опушке, усмехнулся на его слова, хотя это было невозможно. Его никто не мог там услышать, как и парень не мог бы услышать смех в ответ. Мирьян это понимал, но от страха сводило пальцы на руках. Подвластный испугу парнишка быстро закрыл окно с такой силой, что стекло чуть не выпало из ветхой рамы. Теперь он не вспоминал о ночном кошмаре, все мысли были о бабушкиных сказках. Постельное белье было влажным от пота, одеяло душило, а сердце зашуганно билось в грудной клетке. Если бы Мирьян помнил хотя бы одну молитву, он тут же начал бы её причитать, хоть и не верит во всё это. Вскоре ему удалось задремать, но сон был чутким, заставляя мальчишку вздрагивать от каждого скрипа старых досок. Ведь в прошлом у него была явная фигура, от которой исходила опасность, а теперь он чувствовал опасность, но не мог понять, где главный злодей, от которого надо было держаться подальше. Мир всегда знал, что страшнее то, что ты не можешь увидеть. А черные тени продолжали сторожить лес, готовые схватить любого прохожего и утащить в глубины. Только под утро, с лучами раннего солнца они отошли назад, скрываясь в густой чаще.***
Раннее утро. Мирьян проснулся сам. Дышать было тяжело, а всё тело было липкое. Духота в комнате была невозможная. Парень провёл пальцами по животу, чувствуя неприятный пот, которого, кажется, с каждой минутой становилось всё больше и больше. Но даже это не заставило подняться с постели. Мышцы были нежными и пластичными, так что Мирьяну казалось жуткой пыткой напрягать их даже ради того, чтобы сходить в холодный душ. В какой-то момент рука парня, словно движимая кем-то другим, стала выводить узоры на коже, принося тяжесть внизу живота и дурманя мозг. Громкий звук из соседней комнаты заставил дёрнуться и вскочить с кровати. А через секунду пожалеть и сесть обратно. Голова закружилась, а потемнение в глазах заставило еще некоторое время пробыть в сидячем положении. Парень надел футболку и выскочил к бабушке, боясь, что что-то могло произойти. Два тёмных глаза словно пригвоздили его к половицам. Молодой парень отвернулся от Мирьяна, продолжая собирать рассыпавшиеся по полу яблоки. Мирьян стоял как вкопанный, радуясь, что всё же надел футболку перед тем, как выйти. Стоять в одних шортах перед незнакомцем не очень хотелось. Он не понимал кто это, и почему этот кто-то так легко хозяйничает в доме его бабушки. — Не поможешь собрать? — Это должно было звучать как просьба, но Мирьян чувствовал, словно его пристыдили, как маленького котёнка. Он опустился на колени и начал складывать яблоки в ведро. — Ой, Мирка, ты проснулся уже. Да и с Костенькой познакомился. — «Костенька» положил последнее яблоко в ведро, поднялся и поставил его на стол. Мирьян удивился, когда увидел искреннюю улыбку на этом безэмоциональном лице. Он что-то сказал бабушке, а после ушел. Уже за столом, завтракая только что испечёнными пирожками, парень узнал, что это внук соседа, который часто приезжает и помогает деду. Стало вновь стыдно, что Мир приехал сюда только тогда, когда ему понадобилась помощь. Яблоки тоже от соседа. После смерти деда тот часто заходил к бабушке Мирьяна, беспокоясь и пытаясь хоть как-то помочь ей. — Гости к нам придут сегодня. К обеду. — Парень просто кивнул на это, после спросив, не нужна ли бабушке помощь. Женщина радостно улыбнулась. В деревне всё равно нечего было делать, так что Мирьяну было приятно хоть чем-то заняться. Гостями оказались всё тот же сосед и его внучёк. Мирьян сурово смотрел на Костеньку, который попивал чай и изредка поддерживал разговор стариков. В его же сторону парень даже не смотрел, намеренно игнорируя. Мир откинулся на спинку стула. Хотелось пнуть гостя по ноге. Парень не знал чем объяснить собственное желание, прекрасно понимая, что он уже вышел из «того» возраста. Но этот молодой человек его бесил: своей внешностью, суровостью и игнорированием. В Мире играло какое-то детское ребячество. Кажется, это не осталось без внимания. Парень перевёл взгляд на Мирьяна. На удивление усмехнулся. Именно из-за этой усмешки Мирьян сам усмехнулся, забывая про культурность и давая полную волю ноге. Лёгкий пинок, незаметный никому, кроме адресата. Ни капли удивления в глазах Кости. Кажется, это тоже развеселило его. — На улице уже не так жарко, да и Мирка, наверное, устал весь день в доме сидеть. Мы пройдёмся. — Костя издевательски выделил имя парня, используя именно ту форму, как его называла бабушка. — Да, я бы с радостью прогулялся с Костенькой. — Подхватил Мирьян, уже чувствуя, как новый знакомый пытается испепелить его взглядом за такое обращение. Старики были рады этому, быстро отправляя молодёжь на улицу. Только выйдя, Мирьян вспомнил свои вчерашние страхи и, струсив, был готов вернуться назад, даже не спустившись с крыльца. Взгляд тёмных глаз заставил выдохнуть и пойти дальше.***
Мирьян был неправ. Пренебрежение и раздражение исчезли буквально через десять минут общения с новым знакомым. Суровость пропала с лица Кости, а высокий рост бесил уже не так сильно. Парень показывал какие-то проулки, рассказывал о местных достопримечательностях и о своей жизни. Оказалось, у них много общего. Они говорили ни о чём. Как люди, которые долго знают друг друга. Мирьян давно так ни с кем не общался. Теперь он вновь возвращал осколки предыдущей жизни. Но, как только сумерки накрыли деревню, парню стало не по себе. Он начал нервничать, оглядываясь в сторону леса и прислушиваясь к каждому шороху. Это не осталось без внимания. Мирьяну было стыдно, но он всё же рассказал новому другу о собственных страхах, про "недружественный" лес. Ответом ему был смех. Не злой. Костя рассмеялся как-то по-доброму, как над лепетом младшего брата. — Ну, не бойся. Я тебя защищу. — Невольно это вызвало надменную улыбку на лице Мирьяна. Всем своим видом он показывал, на сколько он верит в Костю, словно говоря: «Ну да, конечно». Это вызвало только больше смеха у Кости. Однако, теперь и деревья не казались такими страшными, и домики не выглядели как покосившиеся чудовища, готовые напасть в любой момент. Видимо, в прошлый раз воображение и вправду сыграло злую шутку с Мирьяном. Остаток вечера парни провели за разговорами, полностью забываясь. Вот только тёмные тени всё также наблюдали, периодически дребезжа.