"Митохондрия, а не метахондрия!"

Зачем Уилджек пошел на медика он знал смутно. И как доучился до шестого курса и экзаменов тоже. Удача, наглость, редко – шпоры. Крайне редко – прям у себя на руке, не особо заботясь о своей «половинке». В их мире кожа считалась чем-то едва-ли не священным. Люди с консервативными взглядами даже продолжали носить закрытую одежду, чтобы никто кроме их пары не видел их кожу. Современная молодежь, уже более свободная стала относится к этому легче. Сейчас даже можно было часто увидеть, как кто-то посреди улицы останавливается и пишет что-то у себя на предплечье. Кто-то просил что-то прихватить, кто-то пишет слова любви. Уилджеку было все равно. Он не искал своего соулмейта, тот его тоже. Он вел свою жизнь, гонял на тачке, работал в мастерской, чинил машины и байки. У него было счастливое существование. А еще он был очень увлекающимся. Вот так и поступил на медика. А потом как-то само получилось. Практика у него получалась на отлично, а вот теория подкачивала порой. Он мог сказать, как делать правильно, но объяснить почему – не всегда. Люди и машины были похожи внутри. Есть что-то мелкое, с чем надо быть очень аккуратным, а есть детали с которыми можно не боятся действовать. Ему говорили, что он может спокойно идти на хирурга. Он отнекивался, говоря, что механик тоже самое, только без анестезии. Сегодня был важный экзамен. И на утро Уилджек решил рискнуть и все же записал небольшую шпору на руке. Их не проверяют, ибо шестой курс же, да и его считают хорошим учеником. Так что он быстро закатил рукав белой толстовки, написал на предплечье две фразы «T-Лимфоциты – синтезирует антитела» и «B-Лимфоциты – отвечает за иммунный ответ». Он только что прочитал учебник и был уверен, что написал все правильно. Пока на руке внезапно не появилось надпись «наоборот, дурак!». От внезапности Уилджек даже подавился кофе, который пил. Он, пребывая в недоуменном ужасе, выставил руку перед собой с немым шоком разглядывая надпись. Это было впервые. Он вообще думал, что, либо у него нет соулмейта, либо еще что-то. Ведь никогда на его теле не появлялись надписи. Бывает, что на шестнадцатилетие люди пишут на руке номер своего УПУ* или как их найти в Сети. Уилджек так не сделал. Не сделал и его соулмейт. На том и порешили, и не появлялись в жизни друг друга до вот такого срока. Уилджеку уже почти тридцать. Сколько соулмейту – загадка. И вот…так. Теперь он знает, что тот имеет медицинское образование. Может он даже в том же ВУЗе учится? Надо же. Его привел в чувства одногруппник, тыкнув под ребра и сказав, что его уже позвали. Рэтчет был врачом. Он хотел им быть, и он им стал. Это было призвание, это было что-то естественное. Он всегда учился на отлично, он всегда все старался провести в голове ситуацию, в которой применял все, что узнал. Он был хорошим специалистом и по итогу работал в одной из лучших частных клиник в столице Иаконе. И у него не было соулмейта. И ему было за тридцать. Он был повенчан с работой. Ворчливый, немного нелюдимый, но достаточно милый с пациентами. Про соулмейта он не задумывался. В детстве слишком увлекался естественными науками, как и в более позднем возрасте. И пусть в определённый период это было важно и отсутствие каких-либо надписей связанных с ним сильно угнетало его и породило много странных, нелогических выводов («может он считает меня некрасивым? Но он же меня не видел» «ну а вдруг») со временем он просто перестал об этом думать. Он убедил себя, что все в порядке. Надпись появилась внезапно. Он не был уверен появлялись ли они там раньше или нет, он почти всегда ходил в одежде с рукавами, но сейчас это было действительно неожиданно. Рэтчет коротко вскрикнул. И уставился на надпись. Немного неряшливый подчерк и совершенно бредовая надпись. Этот олух, призванный быть его соулмейтом, все напутал. Медика одолели двойственные чувства. С одной стороны, он никогда прежде не связывался со своей второй половинкой, а тот с ним и не то, чтоб он хотел начинать. Внутри поднялось дурацкое чувства неловкости. А вдруг его помощь и не нужна? Вдруг его соулмейт только обозлится на него? А с другой… его профессиональные чувства были взбешены. Надо исправить. Поразмыслив еще пару секунд, Рэтчет взял в руки ручку и написал «наоборот, дурак!». Новая надпись не появилась. Выйдя из аудитории, Уилджек наконец-то смог выдохнуть. Он прислонился к стене, он не мог уже думать, но кое-что он решил сделать твердо. Вытащил ручку и написал лишь одно слово «спасибо». Некоторое время спустя он получил диплом. Дальше идти куда-то не имело смысла, он не собирался работать медиком. Через неделю к нему заехал давний знакомый, Оптимус. Начальник одного из спецотрядов быстрого реагирования. Уилджек видел почти всех из этой команды, но хорошо дружил только с Оптимусом. Познакомились они случайно и сначала Уилджек относился к нему достаточно недружелюбно. Не любил он всякие органы власти, слишком много гордости и правил. Но Прайм быстро доказал, что он адекватный, хотя порой и смотрел на гонщика с неодобрением, но держал свое мнение при себе. У него давно был соулмейт и так уж получилось, что они были в одном отряде. Судьба. Парень любивший желтую одежду и почему-то почти не разговаривающий. Как позже узнал Уилджек – повреждение голосовых связок. То, что он не стал немым – уже хорошо. Милый парень. - Что нового? – спросил Оптимус, пока Уиллджек рылся под капотом его машины. - Да ничего особо. Сдал диплом. Соулмейт внезапно помог. Впервые надпись появилась. – гонщик говорил об этом спокойно и даже отстраненно. - Хм. Планируешь что-то еще ему писать? – Прайм казался любезно-заинтересованным, и он вправду был таким. Не из вежливости. - Не знаю, если честно. – Уилджек замер. Если честно он старался не думать об этом. Что-то рушащее было в этой идее. Пугающее. – Я привык быть один. Он возможно тоже. Не думаю, что стоит что-то менять. - Не проверишь – не узнаешь. Мой совет – попробуй. Ничего не потеряешь. - Покой потеряю. – весело ответил гонщик. - Покой ты уже потерял. – в голос Прайма кажется тоже прокралась насмешка. - Хах, не исключаю, босс. Дальше разговор потек в другое русло. Прайм был немногословен, больше слушал истории о мастерской, о том, что Балкхед снова толкнул несчастную полку и как они потом полтора часа отмывали пол от масел и раскладывали гаечные ключи и другие инструменты. Через полчаса пришел Бамблби. Он улыбнулся, помахал рукой своему партнеру. Синие глаза ярко горели. Может все же линзы? Уилджек находил их восхитительными. Интересно у его соулмейта какие глаза? Парень подошел к Прайму и обнял его, коротко целуя. Гонщик хмыкнул. - Все, малышка готова. – хлопнув по закрывшемуся капоту машину, сказал Уилджек. Валяющейся рядом тряпкой, больше похожей на крупное сито, вытер руки от черных разводов. - Спасибо. – Прайм легко улыбнулся. Бамблби улыбнулся тоже, ярче, заменяя улыбкой слова. Он держал Прайма за руку. - Обращайтесь. После их ухода Уилджек задумался. Может действительно стоит попробовать? У Рэтчета был сегодня выходной. Обычно в выходной он занимался какими-нибудь научными изысканиями, приходя в лабораторию. Но сегодня он хотел быть дома. Ощущение пустоты давило. «Спасибо». Вот что тогда появилось, спустя пару часов. Отлично, хорошо. его соулмейт не стал предпринимать попыток, не стал говорить что-то еще. Просто поблагодарил и все. И к лучшему. Вполне возможно, что они из разных городов, а то и стран. Всегда есть шанс. Пожалуй, стоило поесть. А переживания… ну мало ли. Спад тестостерона может. Надпись появилась не так внезапно, как в прошлый раз. Возможно из-за того, что он уже видел надпись на предплечье. «Здравствуй. Давай встретимся?» - вот так просто, без объяснений и предисловий. Опять так же небрежно. Ручка лежала рядом, в ящике. Рэтчету понадобилась минута на обдумывание. С одной стороны, это может нарушить его привычный график, отвлечь от работы. Он не был нерешительным, если принял решение следовал ему до конца, но перед его принятием всегда раздумывал. Так что решил «с другой стороны». «Здравствуй. Если мы из одного города – я не против». - вывел он аккуратным, немного курсивным подчерком. «Иакон. Бар «Котелок ведьмы» знаешь?» «Найду. Когда?» «Сегодня. В девять» «Хорошо» Рэтчет отложил ручку. Кожа немного чесалась от чернил. Вообще для такого были давно придуманы специальные ручки, с мягкими чернилами с разными запахами и вкусами. У людей бывают странные кинки. Было принято решение ехать на такси, просто сказав водителю какой бар ему нужен. Вообще бар сомнительное место для первого свидания. Но пусть так. долго выбирать одежду не пришлось – у Рэтчета было ее немного. Темно-оранжевая водолазка, свободные штаны примерно того же цвета и берцы. Удобно и легко. Поверх всего – черная кожанка. Заплел косу и, закинув ключ-карту и УПУ, пошел к выходу. Небольшое уютно-зеленое такси ждало у выхода, молчаливый водитель с добродушной улыбкой поздоровался, уточнил на всякий случай адрес, и они поехали. Рэтчет зачастую не мог в поездке делать что-то, он просто сидел, уставившись в окно, даже если ехать по давно знакомым улочкам на работу. Он нажал кнопку, делая стекло прозрачным, а не тонированным. Иакон был красивым городом, даже с учетом, что основными его цветами были все оттенки серого. Серо-стальной, серо-синий, серо-серый. Переливы громадных металлических конструкций, освещаемых двумя солнцами, казались разливами золота, небрежными вкраплениями этого драгоценного металла. Кольцевые дороги в небе напоминали метеорные кольца вокруг некоторых планет в который раз заставляя вспоминать насколько сильно люб и дорог космос для всех обитателей этого города. За любованием и размышлениями Рэтчет добрался к бару. И он создал неожиданный контраст с тем, что виделось минутой ранее. Это словно был кусочек другого мира. Небольшое деревянное строение, с небольшой вывеской, теплым светом в окнах. Рэтчет достал УПУ чтоб приложить к специальному замку, ведь по-другому никуда не попадешь, специальная программа считывает тебя, смотрит не был ли ты замечен в преступлениях и в случае чего предупреждает персонал. Но поискав с полминуты взглядом специальный экранчик медик понял, что его попросту нет. Несколько неловко он просто взялся заручку двери и... она с тихим скрипом петель открылась. Внутри оказалось уютно. Весь интерьер был из дерева, барная стойка, теплое, приглушенное освещение. А еще повсюду в зале был туман. Рэтчет не уверен, как это делалось, но ему нравилось. Людей было толком не видно и создавалась некоторое ощущение приватности. Рэтчет даже на секунду забыл зачем сюда пришел и думал пойти к стойке и заказать чего-нибудь. Но вовремя вспомнил. Достал специально купленный сегодня маркер и написал на запястье «я пришел. ты меня сразу узнаешь, я почти полностью в оранжевом и с белыми волосами». Буквально через десять секунд он ощутил осторожное прикосновение к плечу. - Привет. – Рэтчет повернулся, пожалуй, резковато. – Прости, не хотел пугать. ох… а ты очень красивый. Уилджек пришел буквально за пять минут до назначенного времени. Он не отличался пунктуальностью, но сегодня решил постараться. Он взял себе джин-тоник и нашел место в уголке, прекрасно понимая, что для свидания середина зала – не лучшее место. Он периодически поглядывал на запястье, оно не было закрыто, он специально подкатил рукав. И когда появилась надпись тут же огляделся. Действительно его соулмейт был достаточно выделяющимся. А еще безумно красивым при ближайшем рассмотрении. Белые, с одной-единственной оранжевой прядкой волосы, глубоко-лазурные глаза, светло-бледная, чистая кожа, квадратные очки, такие милые на нем. Ему очень шел оранжевый цвет. В своей водолазке с высоким горлом он был очень милым. - Спасибо. – явно смущаясь его слов ответило это чудо. – Ты тоже. - Да ладно. – Уилджек хмыкнул. Он прекрасно знал, как выглядит и слово «красивый» тут не совсем верно. «Привлекательный» вполне, но не «красивый». Несколько тонких шрамов на лице, немного смуглая кожа, ежик серо-черных волос. Наверное, только глаза, синие-синие, придавали чего-то возвышенного. - Меня зовут Рэтчет. – по-простому представился соулмейт. - Я Уилджек. Предлагаю пойти чего-нибудь взять и потом пойти сесть, поговорить. – Рэтчет просто кивнул. – Отлично. Иди за тот столик, в уголочке нам не помешают. Что тебе взять? - Тут есть имбирный эль? – спрашивает его соулмейт. Уилджек удивляется – редкий напиток. Но один из его любимых. - Есть. Тоже люблю его. – с улыбкой отвечает он. Забрав заказ и удобно устроившись за столом, они повели неспешную беседу. - О, так ты доктор? А я-то думал, как ты тогда мне подсказал удачно. Я теперь про эти лимфоциты на всю жизнь запомнил. – засмеялся Уилджек отпивая свою порцию эля. Рэтчет закатил глаза, но тоже весело фыркнул. - А чем ты еще увлекаешься, док? – спросил гонщик. И медик внезапно насупился, совсем, как подросток, которого дразнят. - Не называй меня «док». – ворчливо сказал он. Уилджек в знаке примирения поднял руки, пытаясь спрятать хитрую улыбку. – Если честно, особо никаких. У меня все связанно с медициной. Я занимаюсь исследованиями в свободное от работы время. - О как. – Уилджек посмотрел на него внимательнее. – Это здорово. А вот я очень так сказать разбросанный. Работа – починка машин и байков, из увлечений – гонки и бои на мечах. А периодически внезапно увлекаюсь чем-то еще. Медициной, например. – ухмыльнулся он. - Медик из тебя… - тоже ухмыльнулся Рэтчет. Он отхлебнул, жмурясь от удовольствия. - Зато, когда затрагивалась хирургия я был прекрасен. – самодовольно парировал гонщик. - Даже не сомневаюсь. – засмеялись ему в ответ. Вечер дальше продолжился приятно, Уилджек бросал шутки, что-то рассказывал про мастерскую и гонки, пару раз заказывая еще по имбирному пиву. Рэтчет в ответ только пару раз упомянул забавные истории из медицинской практики. Уже изрядно подвыпившие и в какой-то момент начиная откровенно залипать друг на друга, они решили, что пора расходится. - Я могу тебя подвезти. – предложил Уилджек. - Ты ведь пьяный? – с удивлением заметил Рэтчет. Уилджек почувствовал, что медику неприятно. - Не бойся, у меня есть специальные таблетки. – ответил он. – И не надо хмуриться. На меня они работают, проверял и не раз. Да и я же гонщик, понимаю всю ответственность вождения. – он улыбнулся, пытаясь успокоить медика. Тот выдохнул, но все еще смотрел немного неодобрительно. Рэтчет лечил, зашивал, реанимировал стольких людей после аварий с участием пьяных водителей, что по телу, от перспективы ехать с таким же, по телу шел озноб. - Не бойся, док, я хороший водитель. – уже закинувшись двумя белыми кружочками весело ответил Уилджек. Рэтчет злобно зыркнул на «док», но промолчал. В молчании они дошли до парковки рядом с баром. Из всех припаркованных ярко выделялась явно гоночная белая машина с зелеными и красными полосками. И Уилджек уверено шел к ней. Рэтчет присмотревшись понял, что машина точно гоночная - в салоне всего два места. - Моя малышка. Редкая на самом деле. Раритет. Лансиа Стратос, если тебе это что-то говорит. – Уилджек любовно провел рукой по капоту. - Не увлекаюсь машинами. – с легкой улыбкой ответил Рэтчет, - но она выглядит круто. - Как поедем будет еще круче. - Только не лихачь, пожалуйста. Без предупреждения. – с искорками в глазах ответил медик. Уилджек рассмеялся. Он честно старался быть сдержанным водителем. И кажется даже получилось. Более того Рэтчет явно был в восторге от скорости (конечно же в пределах нормы), от рева мотора, от того, как кайфовал за рулем сам Уилджек. В один из таких моментов их взгляды пересеклись. И оба поняли, что сейчас весь мир теплый, мягкий. Потому, что весь мир – это тот, кто смотрит на него. Тепло, разлившееся внутри, казалось заполняло все внутри, оно щекотало внутри и вырвалось счастливым смехом. И потом каждый дома понял, что имели ввиду знакомые, говоря о своих соулмейтах. На следующий день в мастерскую зашел Прайм. И, кажется, он умеет читать мысли. - Все прошло очень хорошо, верно? – с легкой улыбкой спросил он, но уже явно знал ответ. - Ага. – улыбнулся Уилджек, опуская руки на ручку домкрата. - С соулмейтами по-другому не бывает. – Оптимус достал пачку сигарет, вытянул одну и закурил. - А я думал ты праведник, босс. – насмешливо заметил гонщик. - Не совсем, как видишь. – усмехается Прайм. – Главное, чтоб Би не узнал. - Будет ругаться? – удивленно спрашивает Уилджек. Бамблби не выглядел, как кто-то кто вообще умеет злится. - Если бы. – вздохнул Прайм, втягивая. – Будет очень грустить. - Ну, мой врач. Боюсь что он мне сделает. - Ты разве не бросил? – приподнял бровь Прайм. - Периодически все же курю. Та ну что за хрень! – внезапно разразился руганью Уилджек. Что-то звякнуло в машине, что он чинил. - Ладно, не буду отвлекать. Удачи тебе. – Оптимус затушил сигарету об бетонный пол мастерской. - Тебе тоже. Бамблби привет. Рэтчет провел весь день с пациентами, работа давалась легко и непринужденно. Он улыбался, что в целом было для него редкостью. Поэтому на обеденном перерыве его коллега из хирургического отделения Нокаут с заговорщицкой улыбкой подсел к нему пить чай. - Да ты весь светишься. – начал он. – И рентген тут явно не причем. - Остроумно. – закатил глаза Рэтчет, но все еще улыбался. – Я встретил своего соулмейта. – решая, что лучше все выложить сразу. - Заметно. Кто он? – сложив руки перед собой и положив на них подбородок. - Уилджек. Механик и гонщик. - Надо же, как далеко вы друг от друга. - Ну, все же у нас есть и общее. Он закончил медицинский. - Допустим. И как у вас? – поиграв бровями спросил Нокаут. - Окстись. У нас была лишь одна встреча. – покраснел Рэтчет. - И что? Он твой соулмейт. Он твой и ты его в любом случае. – пожал плечами Нокаут отпивая чай. - Я не хочу спешить. - Как скажешь. Но все же подумай. –ответил Нокаут. Допил чай, поставил чашку на стол. Потягиваясь и что-то довольно мурча под нос ушел. Вечером медик написал Уилджеку. И тот оказался вполне не против подкинуть его домой. И на следующий день. И целую неделю. На седьмой день они даже не списывались. Просто Рэтчет вышел на крыльцо, а Уилджек уже стоял, опершись на машину и закурив сигарету. Медик впервые увидел сигарету в его руках. - Курение убивает. – хмуро сказал он, хотя прекрасно понимал, что это ничего не значит. Это так не работает. - Знаю, на пачке написано. – так же хмуро ответил гонщик. - И давно? – Рэтчет стал рядом, видя, что гонщик еще не докурил и надо немного подождать. - Лет с пятнадцати. Плохое время. – он отвернулся. Рэтчет посмотрел на него внимательно, ловя своим взглядом его. Уилджек вздрогнул. Посмотрел в ответ, отвел взгляд и выдохнув дым начал. – У меня была неплохая семья. Дружная, небольшая. Все мы любили тачки. Родители вообще на гонках познакомились, старший брат мечтал стать профгонщиком. Но жизнь немного сложнее. После аварии долго не мог смотреть на машины. Вернулся буквально лет пять назад. Погибли все и быстро. – Уилджек сделал еще пару затяжек. – Курить с тех пор бросать не пробовал. Даже не знаю, что с этим делать, да и не думал если честно. Как надумаешь меня целовать – скажи, жвачку возьму. – попытался разрядить обстановку шуткой Уилджек. За время, проведенное вместе, Рэтчет уже понял, что грустные, серьезные, негативные разговоры и даже эмоции даются ему тяжело. Что-то внутри заныло. Он подошел почти вплотную. - Мне и так нормально. – он положил ладонь на щеку, легкая щетина приятно и как-то правильно кольнула кожу. А дальше был поцелуй. Мягкий, теплый, с привкусом табака и смол. Рэтчет сегодня немного задерживался, о чем заранее предупредил Уилджека. «Может осмотришь меня, док?)» - значилось в переписке. «А потом на месте и полечу. Боишься уколов?» В ответ пришли смеющиеся мордашки. А потом Уилджек и впрямь пришел к нему в кабинет. - Ну, если так хочешь проходи, мне надо минут пять. Я уже все помыл, осталось разложить. – несколько суетливей, чем надо ответил Рэтчет, хотя его руки действовали все так же плавно и аккуратно, как и обычно. - Так осмотра не будет? – улыбнулся Уилджек и притворно грустно вздохнул. – А я так надеялся. Рэтчет замер. Он явно пытался понять, насколько серьезно говорит его вторая половинка. - Ну, если ты хочешь… - начал он. – без проблем. Пересядь на кушетку. Уилджек послушно сел куда велено и даже сложил руки на коленях, словно всем видом показывая послушание. И Рэтчет, наверное, заметил бы неладное, но усталость от рабочего дня давала о себе знать. Он взял шпатель для горла, на ходу срывая бумажную обертку. - Открывай ротик, милый. – не сдержался от небольшой шпильки в сторону соулмейта медик. - Хорошо, док. – с улыбкой ответил Уилджек, смотря прямо в глаза партнеру. У Рэтчета слегка сбилось дыхание. Послушно сидящий и ожидающий Уилджек вызывал в нем странные эмоции. Он подошел ближе, уже дернув поведя шпатель вперед, когда гонщик внезапно аккуратно перехватил его за запястье и потянул на себя. С тихим ойком Рэтчет оказался на коленях у своего соулмейта. Он покраснел, пытаясь как можно более тактично вырвать руку из захвата. На его действия его руку просто поднесли еще ближе и лизнули. Шпатель выпал из рук. Уилджек провел языком по пальцам, с невероятным удовольствием наблюдая на ошарашенного, покрасневшего, такого милого Рэтчета. Его синие глаза наполнялись легкой паникой, вместе с тем покрываясь туманом, кончики ушей горели, хотелось их облизать, прикусить, вырвать тихие вздохи из медика. Пальцы были полностью погружены в рот. Легкий укус и их выпустили. Уилджек понял, что возбужден. Очень. И его партнер тоже, хотя, похоже, даже не заметил этого. - А вы, смотрю, не против веселья, док. – хитро прищурившись сказал он. - Ты.. нам не стоит делать это здесь. – панику в голосе он даже не пытался скрыть. – Это противоречит медицинской этике. - Это ведь твой кабинет? Давай притворимся, что проводим эксперимент: сколько раз средний мужчина может кончить от взаимной дрочки с другим? – Уилджек облизнулся, окончательно вгоняя в краску Рэтчета. - Ты невыносимый. – тихо прошептал он, в следующую же секунду накрывая его губы. Уилджек крепче обнял его, обхватывая руками за талию. Какой же сладкий. - Мне так нравиться, как ты выглядишь в халате, в этих очках, как у тебя глаза горят, мне нравится обстановка. Ты явно мой фетиш. – сказал Уилджек, аккуратно прикусывая его шею. Тихий выдох. Рэтчет казалось терялся от того, что его гладили по бокам, кусали и зализывали шею, от всего. Он мог только гладить в ответ, едва слышно стонать и ерзать, пытаясь потереться собственным возбуждением о чужое. Он запустил руку в чужие волосы, перебирая пальцами пряди. Он не понял, когда ему расстегнули ремень брюк. Он ощутил лишь, как его член обхватила ладонь и приятно провела по всей длине. Медик уткнулся лбом в плечо партнера, застонав в полный голос. - Еще, пожалуйста. – тихо попросил он. - Сколько хочешь. Уилджек стал водить рукой вверх-вниз, иногда задерживаясь на головке, аккуратно надавливая. - У тебя есть тут лубрикант, док? – внезапно спросил гонщик. - Даа. – протяжно выдохнул Рэтчет, ведь даже отвлекаясь на вопрос, Уилджек не прекращал двигать рукой. – Р-рядом, вот в том стеклянном ящике. – он махнул рукой в сторону стеклянного стенда. Уилджек хмыкнул, втягивая медика в поцелуй. Он поднялся прям с ним на руках, не разрывая поцелуй подошел к шкафчику, доставая искомое и снова вернувшись на кушетку. Рэтчет отлично отвлекался на поцелуй, он переплетал с ним язык, выдыхал на прикусывание губ, прижимался плотнее. Он ощутил, что на его член льется приятно-прохладная смазка и ладонь обхватывает теперь не только его. Ощущение чужого члена, что трется о его собственный окончательно добила медика, он застонал, осознавая, что еще чуть-чуть и все. Уилджек стал двигать рукой в мерном темпе, лишь изредка начиная его ускорять. Он не прекращал поцелуя, глуша чужие и свои стоны. Какой же его док восхитительный, как же он правильно выгибается в его руках, как же восхитительно стонет. Он запомнит его таким навсегда, он его больше не отпустит и это уж точно не будет их последним разом. Яркая вспышка перед глазами. Под веками – космос. Настоящий космос. Рэтчет пришел в себя не сразу, лишь время спустя осознавая себя лежащим на Уилджеке. Лицом он уткнулся ему куда-то в ключицу. - Это было потрясающе. – просто сказал он. - Угу. – довольно отозвался гонщик. - У меня тут есть душевая. - Угу. Обязательно пойдем. А сейчас просто лежи. Это тоже приятно. И Рэтчет лег обратно на своего соулмейта. Он лениво обдумывал что-то о будущем, думал, что наверное он переедет к Уилджеку и что надо обязательно при встрече сказать спасибо тому знакомому, что подтолкнул Уилджека на то, чтоб написать Рэтчету. Как там Уилджек рассказывал его зовут, Оптимус да? Спасибо ему. Он поднял голову, улыбнулся, и затянул гонщика в поцелуй.