bright as the morning sun

      Этот утомительный день, и Хан вымотан как физически, так и морально.       Комната давит темнотой, несмотря на свет. Но всё же выглядело… неясно. Джисону это не нравилось.       Он садится на кровать, ковыряясь в большом пальце левой руки, взгляд затуманен, а мысли окружили со всех сторон. У него достаточно длинные ногти, чтобы впиться ими в кожу, что должно его беспокоить, но это не так. Он сильнее впивается в руку, ковыряя её, для того чтобы не чувствовать боль… может быть, даже агонию.       Всё будет хорошо, это всего лишь небольшой спор. Не о чем беспокоиться, но Хан всё ещё волнуется и чувствует, что неизбежно тонет во тьме, которой так хотел избежать. Он чувствовал, что его эмоции достигли своего предела, вскипают и вот-вот выплеснутся, как переполненная вода в стакане.       Джисон почувствовал что-то теплое на себе, но было уже как-то всё равно. Яркая боль каким-то образом возвратила его к реальности, держа подальше от моря собственных пугающих мыслей. Он оглядывается… пытается найти утешение в комнате, но помощи, в которой Хан так нуждается, нет… его нет.       Ни луна, ни сопровождающие её звёзды не дарят утешения. Всё кажется удушающим.       Я мог просто убежать. Я мог уйти. Я мог просто…        И дверь открывается, Хан слышит, как мягко и нежно произносят его имя, после чего видит мягкие кошачьи глаза и глубокие темные зрачки, напоминающие о вечернем небе, огромной вселенной, содержащей в себе тысячи галактик, которые освещают черную пустоту. Джисон чувствует, как теплые руки обвились вокруг него, пальцы переплелись вместе, но неожиданно вздрагивает из-за боли в левой руке. — У тебя большой палец кровоточит, — спокойно произнёс Минхо, коснувшись неповреждённого пальца Джисона. — Мне жаль. — Шшш, всё хорошо, всё в порядке, — улыбаясь, успокаивал Минхо. — Позволишь мне это исправить?       Он берет аптечку из ванной, которая на всякий случай всегда там находилась. Это происходит не в первый раз, но Ли всегда пытается помочь, хочет быть рядом с Джисоном, как можно быстрее, хочет залечить любую боль, даже если это всего лишь на мгновение.       Минхо наносит лекарство на вату, после чего бережно обрабатывает палец левой руки. Хан смотрит, и всё, что казалось сокрушительным… исчезло. Это похоже на затишье после шторма, когда волны становятся маленькими и спокойными. — Ты хочешь поговорить об этом? — спросил Ли, накладывая пластырь на рану. — Или лучше посмотрим фильм? — Я разозлился на Чана, — начал Джисон, а Минхо внимательно слушал. — Я… он, он поинтересовался, что я хочу сделать, какую долю внесу в проект — а потом, потом…       Минхо сцепил их руки вместе, терпеливо ожидая, пока Хан соберёт мысли воедино. — Затем ему не понравилось мое предложение, и тогда мы немного поспорили, что в итоге начали кричать друг на друга. Я… сказал ему много грубости… — Ещё что-нибудь? — почти шепотом спросил Минхо, столь мягко звучал его голос.       Джисон качает головой, громко всхлипывая. Он не осознавал, что реки слез бежали из его глаз. — Я не хотел… оскорблять его. — Я знаю, Ханни. Я знаю. — И я не хотел… причинить боль своему… своему… Мне жаль. — Я знаю, и всё в порядке, с тобой всё хорошо.       Минхо заключил его в теплые объятия, после чего всё встало на свои места, обрело покой. Хан чувствовал до этого себя потерянным, но теперь нашёл себя, Джисону не хочется тонуть, когда рядом старший.       Джисон не уверен, плакал он громко или тихо, но хорошо знает, насколько мокрая рубашка Ли из-за его слез, но, похоже, тот и не возражает. А возражает ли вообще Минхо, когда Хан приносит ему неудобства.       Минхо неохотно разорвал объятия, Хану хотелось обратно в тепло старшего. — В следующий раз, когда почувствуешь, что теряешь контроль над эмоциями, позвони мне, хорошо? Даже если справишься. Тогда точно всё будет хорошо, — Минхо, улыбаясь, гладил и играл с волосами Джисона, и это, пожалуй, самое лучшее. — Хорошо, я запомню. Спасибо, Минхо. — А теперь давай посмотрим «Ходячий замок», пока я разберусь с твоими ногтями? Они стали немного длинноватыми, маникюр звучит неплохо, тебе так не кажется?       Джисон кивает, разразясь лёгким смехом, когда Минхо потрепал его за щеку.       Всё в порядке, по крайней мере, сейчас. Хану всё ещё есть о чём подумать, поток мыслей проносится в его голове, но он чувствует себя непринужденно, спокойно, и, на самом деле, Джисон не хочет это нарушать. Завтра он извинится перед Чаном, и они продолжат без проблем работать. Всё будет хорошо.       На данный момент Хан хочет побаловать себя присутствием любимого человека, который всегда заставляет чувствовать себя уютно. — Хорошо, красавчик. Я сделаю тебе лучший маникюр, который у тебя когда-либо был.       И Джисон наблюдал за тем, как глаза Минхо превратились в полумесяцы, на его губах появилась нежная улыбка, яркая, как утреннее солнце.