“Чего мы хотим
Всё равно
Мы родились уже друг в друга влюбленными”
(с) Вечное сияние чистого разума - playingtheangel
Эмма выныривает из воды, жадно хватая воздух ртом. Откашливаясь, она смотрит на такую же удивленную Реджину напротив. Это определенно не то, чего они ожидали по ту сторону двери. Вода, сверкающая на солнце, ослепляет, и Эмма часто моргает, привыкая к яркому свету. — Вот же черт, — усмехается она, выбираясь на берег вслед за Реджиной. — Где мы? — тихо спрашивает Реджина, пытаясь отдышаться, опускаясь на песок. — Здесь я садилась в лодку Харона, отплывая в подземный мир, — говорит она, оглядываясь. — Не так далеко от королевства. — Отлично, — тяжело вздыхает Реджина. Она ложится спиной на песок и поднимает глаза к небу. — Думаешь, мне стоит выпить зелье сейчас? — говорит она, не отводя взгляда от облаков, изучая. — Может лучше и вовсе не помнить то, что было, если мое прошлое полно кошмаров? — она улыбается, неожиданно для Эммы, продолжая вглядываться в небо. — Тут все такое яркое, — шепчет она, закусывая губу. Поднимаясь на локтях, Эмма подползает ближе к ней и нависает сверху, заглядывая ей в лицо, слегка хмурясь. — Реджина, я понимаю, что тебе страшно, это естественно, но лучше понимать, в чем будет обвинять тебя королевство, — Эмма грустно усмехается, встречаясь с ней взглядами. — Ну что? — она улыбается шире, изучая ее глаза. — А нам вообще обязательно возвращаться туда, где меня знает каждый, да еще и винит в том, что было сделано столько лет назад? — Нет, но… — Эмма замолкает, обдумывая ее слова. — Нет, не обязательно, просто там моя семья и, не знаю, мне не хочется, чтобы они думали, что я так и осталась на той стороне. Я отправилась в Подземный мир ради них. Сделать их счастливыми было моей целью, до того как... — она прерывается, нежно улыбаясь Реджине. — Мне не нужно их одобрение, я лишь хочу, чтобы они не беспокоились. К тому же, когда ты все вспомнишь, я думаю, что ты захочешь туда пойти, чисто из любопытства, — она усмехается. — Может быть, мы сможем уйти после, дальше решим сами, чего хотим. Тут меня ничего не держит, но просто пропасть я не могу, Реджина, — произносит она, изучая ее лицо. — Вот теперь мне интересно, что же там такое, отчего мне захочется навестить твою семью… — бормочет Реджина, опуская ладони на плечи Эммы, и поднимается, садясь, слегка отталкивая Эмму, чем вызывает у нее недовольный вздох. — Что? Неужели ты ожидаешь королевского поцелуя до того, как я получу благословение твоих родителей? — усмехается Реджина, бросая на нее игривый взгляд. Она садится на песке, поджимая ноги под себя, и достает колбу с зельем. — О, не уверена, что Вы его получите, Ваше Величество, но ход ваших мыслей мне нравится, — улыбается Эмма, садясь напротив. Она чувствует, как по телу проносятся мурашки, пока она следит за тем, как Реджина открывает бутылек. — Не переживай, если что, я рядом, — говорит Эмма, видя, как Реджина медлит, глядя на откупоренный пузырек с зельем. — Я не переживаю, это тебе стоит волноваться. Моей душе не привыкать к страданиям, как выяснилось, — нервно усмехается Реджина, и не позволяя себе замяться вновь, она выпивает содержимое. Эмма замирает, изучая ее лицо, готовая к чему угодно, хоть и не имеет представления, чего можно ожидать. Она видит, как Реджина хмурится, словно пытаясь понять, изменилось ли в ней что-то, но тут же, когда Эмма хочет спросить ее, как она себя чувствует, Реджина широко распахивает глаза, и их будто накрывает пеленой, которая рассеивается через пару секунд. Взгляд Реджины становится чётким, и он устремляется на Эмму. Сердце сжимается, когда она не узнает знакомой теплоты в глазах, которые сейчас будто прожигают ее взглядом, и Эмма нервно сглатывает, боясь пошевелиться, ожидая нападения. Но к ее счастью или ужасу, не проходит и пары секунд, как взгляд Реджины смягчается, и карие глаза наполняются слезами. — Нет, — громко выдыхает Реджина на надрыве, погружая руки в песок. Она опускает голову, и волосы падают на ее лицо, мешая Эмме понять, что с ней происходит. Она медлит, ожидая, что будет дальше, но когда тело Реджины начинает трястись от тихих рыданий, она тут же подается вперед. — Реджина, нет-нет, не надо, — шепчет она, опуская ладони на ее щеки, поднимая ее голову, заставляя посмотреть себе в глаза. Сердце сжимается, когда она видит слезы, стекающие по щекам, и Эмма шумно выдыхает, не отводя взгляда от ее глаз. — Реджина… — шепчет она, нежно смахивая слезу большим пальцем с ее щеки, но от этого действия ее рыдания становятся лишь сильнее, и Реджина прижимается лбом к плечу Эммы, позволяя себя обнять. Крепко обхватывая ее руками, Эмма прижимает ее ближе к себе, касаясь губами ее макушки. — Я не знаю всего, через что ты прошла, но мне очень жаль. Правда. И да, ты совершила много ошибок, но я не виню тебя, я не знала ту тебя, не знала Злую Королеву. Все эти годы ты расплачивалась за свои грехи, это твое искупление. Теперь все будет иначе, — шепчет Эмма, нежно поглаживая ее волосы, чувствуя, как быстро бьется сердце от вида ее слез, от ощущения ее боли. — Ты не понимаешь, — шепчет Реджина, обнимая ее руками за талию. — Я не жалела о том, что сделала, когда они казнили меня. Я хотела, но мне было страшно, и я решила, что если мне все равно суждено умереть, то я не отступлю. Я хотела наказать ее, она была счастлива, отобрав мой счастливый конец. — Я знаю, Реджина. Но согласись, судьба та еще сучка, ведь твоей судьбой оказалась ее дочь. То есть твое счастье зависело от нее, просто тогда ты этого не знала, — говорит Эмма и замирает, когда чувствует, как напрягается тело Реджины в ее руках. Она медленно упирается руками в грудь Эммы, отстраняясь, и поднимает голову, заглядывая Эмме в лицо. — Нет… — шепчет она, продолжая вглядываться в ее лицо, отчего Эмма отводит взгляд, будто ощущая вину за то, кем является. Но когда раздается смех Реджины, она все же не сдерживается, встречаясь с ней глазами. Она смеется так громко, истерически, от чего по спине Эммы бегут мурашки. — Реджина… — Ты — дочь Белоснежки и Прекрасного принца? — смеется она, выпутываясь из рук Эммы, поднимаясь на ноги, и Эмма ощущает телом, как Реджина близка к истерике. Поднимаясь следом, она подходит ближе, но Реджина отступает назад, качая головой. — Это шутка такая? Ты же… Нет! — кричит она, и Эмма морщится от боли в груди. — Только не ты, это же…. Нет! — кричит она, и Эмма ужасается, видя ее смех одновременно со слезами. — Реджина, пожалуйста. Нам нельзя сомневаться, прошу тебя, выслушай меня. — Нет! — кричит она, продолжая хохотать, и сердце Эммы пронзает острая боль. Рыча, она пересекает пространство между ними и хватает Реджина за плечи, встряхивая. — Прекрати! — кричит Эмма, сжимая в своих руках. — Я не виновата в том, кто меня родил. Мне плевать, что было между вами, я знаю лишь одно — ты мое чертово будущее, и нравится тебе это или нет, мы связаны. Без меня ты вернешься обратно! Только больше не освободишься уже никогда! — рычит Эмма, наблюдая за тем, как меняется лицо Реджины, как безумная улыбка исчезает, словно она возвращается в этот мир, наконец-то воспринимая все происходящее. — Пожалуйста, не вини меня за ошибки моей матери, я — не она, Реджина. Ты нужна мне, и без тебя я погибну, — уже тише заканчивает Эмма, умоляюще глядя в ее глаза, слегка смягчая хватку. Наступает тишина, прерываемая только тихим плеском воды в реке. — Дочка Белоснежки — мое спасение. Расскажи мне кто-либо это, когда она только встретилась с Дэвидом, я бы лично свечку держала, — усмехается Реджина, и Эмма удивленно поднимает брови, поражаясь смене настроения. Усмехаясь, она качает головой. — Сомневаюсь… — Да, согласна. Скорее бы шею свернула. Эмма тихо смеется, отводя взгляд. — Отлично, мы уже шутим об этом. Такого стремительного прогресса не ожидал никто, привет Аиду, — усмехается Эмма, нежно поглаживая плечи Реджины, все еще не выпуская ее из своих рук. — А если серьезно? — А если серьезно… — Реджина вздыхает, опуская ладони на руки Эммы. — То такого безумия еще не видел этот свет, но я не стану сомневаться. В конце концов, я должна быть благодарной тебе за то, что ты спасла меня. И, возможно, отправляться в королевство — полное самоубийство, но если честно, то мне уж очень хочется посмотреть на лица твоих родителей, когда они узнают, кто спасительница их дочери. Они же не знают, да? — Нет, даже я узнала об этом, уже находясь в Тартаре. А злорадство — это грех, к твоему сведению. Давай постараемся провести жизнь так, чтобы мы оказались на каких-нибудь полях или лугах, а не в этой чертовой бездне. Там холодно. — И это все, что тебя пугает в Тартаре? Ты и правда душевнобольная, Эмма, — вздыхает Реджина, сокращая между ними расстояние, нежно улыбаясь, заглядывая Эмме в глаза. — Не стану отрицать, может так и есть, но пока это было нам только на руку, — усмехается Эмма, опуская ладонь на ее щеку. — Готова отправляться в путь? У меня еще дело одно есть, — говорит она, кивая на шкатулку, оставленную на песке. — Эмма… это то, что я думаю? — напряженно спрашивает Реджина, проследив за ее взглядом. — У Румпельштильцхена были свои условия. — Ты еще и сделку с темным заключила? Эмма! — вздыхает Реджина, качая головой. — Что? Ты так реагируешь потому, что переживаешь за меня, или за себя, за то, что ты обречена провести жизнь с кем-то вроде меня? — усмехается Эмма, обнимая ее крепче, так, что между их лицами остается не больше десяти сантиметров. — Кто говорил о том, что я должна провести с тобой жизнь? Настоящая любовь бывает разной, что ты себе вообразила, извращенка? — возмущенно спрашивает Реджина, но Эмма видит, что ее глаза улыбаются. — Ой, заткнись, — она широко улыбается в ответ прежде, чем наклониться ближе, и коснуться ее губ своими, нежно целуя, притягивая ближе к себе за талию. Эмма чувствует, как бешено бьется сердце, а по спине бегут мурашки от тех чувств, которые наполняют их при их первом поцелуе. Сердце будто становится легче, и Эмма улыбается сквозь поцелуй от чувства легкости, которое дарят ей прикосновения Реджины. — Я же хотела получить благословение сначала, — шепчет Реджина, разрывая поцелуй, но не объятия. — Ты правда рассчитываешь его получить? — усмехается Эмма, обнимая ее крепче. — Ладно, нет, — улыбается она в ответ и чмокает ее губы снова, прежде, чем отойти на шаг. — Идем, мне не терпится увидеть их лица. — Знало бы королевство, с каким восторгом Реджина бежит к Белоснежке, может и не было никаких трагедий… — бормочет Эмма, недовольная тем, что их объятия так быстро закончились, но все же не спорит, а лишь поднимает с песка ларец. Взяв Реджину за руку, она переплетает их пальцы, и тянет за собой, направляясь по тропе к королевству. Усмехаясь, Реджина сжимает ее ладонь в ответ, но Эмма улавливает, как она закусывает губу, и между ее бровей образуется морщинка, говорящая о том, что несмотря на шутки, Реджина все же переживает. У них впереди долгий путь, сотни часов разговоров о прошлом, чтобы убедиться, что каждая из них сможет переступить через него, но Эмму это не пугает. Сейчас, держа руку Реджины в своей, она уверена, что дальше им будет подвластно все. И подсознательно уверенность, которую излучает Эмма, передается и Реджине, и потому она решает не бороться с судьбой, она не противится встрече со своими врагами, расценивая ее не как начало войны, а начало перемирия. Впрочем, для Реджины остается главным лишь одно — шанс, что после этой встречи их пути с Белоснежкой разойдутся, и она больше никогда не посмеет испортить ее счастливый конец. — Ты же не будешь их трогать? — осторожно спрашивает Эмма. — Я не уверена даже, что магия ко мне вернулась, так что вряд ли, даже если мне очень хотелось бы. — Реджина… — Эмма, они казнили меня. Это в любом случае не будет дружеской встречей. Поджав губы, Эмма кивает, но не перестает бросать на Реджину встревоженный взгляд. — Что? — вздыхает Реджина, видя это. — Я переживаю, вот и все. — Ты боишься, что шанс на счастливое будущее не остановит меня от мести? — Да, — честно отвечает Эмма, нежно поглаживая ее ладонь большим пальцем. — Я постараюсь сдержать себя, но, Эмма, ты должна понимать, что я провела годы в ненависти к ним, и я не изменю своего мнения в один миг только потому, что они сделали хоть что-то хорошее. — Хорошее — это я? — усмехается Эмма, бросая на нее взгляд. — ...Отстань. Тихо смеясь, Эмма поворачивается к ней, помогая забраться на возвышенность. Поднимаясь, Реджина тихо выдыхает, видя замок, что когда-то был ее. Теперь же он едва был узнаваем — сколько здесь изменили. — Ты в порядке? — Да, просто… Это странное чувство. Все будто только произошло, но на деле прошло семнадцать лет. И несмотря на то, что я ничего не помнила, я будто все равно где-то в подсознании думала обо всем произошедшем все это время. Я злюсь и все еще ненавижу их, но если честно, мне не хочется больше тратить на них свою энергию. Я смертельно устала. — Конечно, я понимаю, — кивает Эмма прежде, чем повернуться и продолжить путь в замок. — Обещаю тебе долгий отдых, осталось лишь немного подождать. — Было бы здорово. Дальше идя в тишине они думают о своем, но таком схожем, планируя свою дальнейшую жизнь, откидывая назад все проблемы и переживания. Их путь будет долгим, взаимопонимание придет не сразу, но каждая из них, ощущая надежду на светлое будущее, старается не думать о плохом, заранее ощущая, что они преодолеют все вместе. Но первое испытание ждет их куда раньше, чем они полагают. Стоит им только приблизиться к воротам замка, как раздается колокол, и Эмма невольно хмурится, не понимая, что могло произойти. Однако, когда ворота открываются, все встает на свои места. Стража, готовая к атаке, направляет на них мечи, и Эмма сжимает предплечье Реджины, уводя ее назад, закрывая собой. — Принцесса отойдите от нее! — подает голос один из стражников, на что Эмма лишь поднимает брови в насмешке. — Опустить оружие! — громко произносит она, делая шаг вперед. — Сейчас же! Это приказ, — рычит она, обводя взглядом стражу. — Но… — Вы не слышите, что я говорю? — прерывает его Эмма, поднимая подбородок. — Сообщите королю и королеве о том, что я вернулась, и это единственное, что от вас требуется, — резко произносит она, но тело слегка расслабляется, когда они наконец-то опускают оружие. — Что ж… Радушно, — хмыкает Реджина, криво улыбаясь. Она проходит вперед, мимо стражи, когда Эмма подает ей руку вновь, и ее улыбка становится еще шире. — Реджина, хватит издеваться, — ворчит Эмма, но все же тихо усмехается, проходя с ней вперед. Впрочем, несмотря на веселье, она чувствует, как начинает быстрее биться сердце, чем ближе они подходят к главным воротам дворца. Она сжимает руку Реджины крепче, когда двери отворяются и им навстречу выходят Белоснежка и Дэвид с нечитаемым выражением лица. — Да начнется веселье… — шепчет Реджина, улыбаясь шире, видя своих давних знакомых.