Подчинись

От Автора: Доброе утро, милые! Вот маленькая сексуальная глава, чтобы сделать ваше воскресенье более интересным! Предупреждение: Легкое БДСМ Ругательства Наслаждайтесь! Дорога обратно в штаб была в лучшем случае напряженной. Иллирия не осмелилась заговорить с капитаном, зная, что сейчас ей лучше. Было определенно время и место, чтобы попытаться нажать на его кнопки...это было не время и не место, трюк, который она выкинула, явно раздражал его. Все это время она не сводила глаз с окна кареты, не в силах заставить себя даже взглянуть на Леви. Она знала, что попала в серьезную переделку. Она совершенно открыто высказала дворянину свое мнение. И не просто какой-нибудь знатный блять, хозяин всех людей! После того, как были строгие инструкции, чтобы быть на ее лучше поведение. Но Иллирия ничего не смогла с собой поделать. Всю ночь она старалась не обращать внимания на унижительные взгляды и ехидные комментарии. Она подумала, что ей очень хорошо удавалось сохранять спокойствие так долго. Когда карета остановилась, Леви двинулся, выходя из кареты, и Иллирия нервно облизнула пересохшие губы, выходя. Как только ее ноги коснулись земли, Леви снова крепко схватил ее за руку. - В моем кабинете. Сейчас, - сплюнул он, его голос был таким же злым, как и раньше, как будто он вообще не успокоился после инцидента. Он буквально потащил Иллирию через двор в свой кабинет, грубо втолкнув ее внутрь. Она пошатнулась и повернулась к нему лицом, прижав руки к груди в знак капитуляции. Страх остаться наедине с Леви, когда он был в таком плохом настроении, сжал ее сердце. Она бросила ему вызов. Вероятно, это смутило ее и командира. Даже несмотря на то, что ее намерения были благими, даже несмотря на то, что она всего лишь пыталась защитить репутацию своего начальства, она все еще была непочтительной и непослушной. - Послушай, я знаю, что ты злишься, но... - Леви хлопнул дверью, дверь кабинета закрылась, глядя на Иллирию с такой силой, что ее желудок превратился в камень. Ее затошнило. Она судорожно взглотнула, собираясь продолжить, не смотря на свое нервное состояние, но была прервана. - Сумасшедший? Я думаю, что безумие-это огромное преуменьшение того, что я сейчас чувствую, кадет, - он придвинулся к ней еще больше. Иллирия стояла на своем. Ей было страшно, но она не отступала. - Мои инструкции были вам каким-то образом неясны? - спросил он, понизив голос до почти дикого рычания. - Нет, сэр, - прошептала она едва слышно, глядя в землю и боясь встретиться взглядом с капитаном. - Нет. Так на что же ты намекаешь?...в том, что вы не в состоянии следовать простым, лаконичным приказам? - Иллирия услышала, как его шаги приближаются. Его ботинки появились в поле ее зрения, указывая на его близость, и она сглотнула. Его слова вызвали в ней вспышку гнева. Всю ночь она старалась быть терпимой. Очевидно, она могла выполнять приказы, но то, что сказала эта женщина, было для нее совершенно неправильно. - Нет, сэр, - ответила она. - Нет? - переспросил он. Иллирия подняла глаза, встретившись взглядом с серебряными шарами перед ней. - Я в состоянии выполнять приказы, сэр. Но я не могу и не буду сидеть сложа руки, пока кто-то пытается рассказать мне о моей работе и цели. Я не хочу, чтобы кто-нибудь плохо отзывался о моих товарищах или принижал то, что мы делаем, умаляя наши усилия. Особенно какой-нибудь сноб, который понятия не имеет... - она замолчала, поняв, что слишком горячится, учитывая свое нынешнее положение. Она этого не сделала держи здесь верхнюю площадку. Она разговаривала не с кем попало, а со своим капитаном. И он уже злился на нее. Последнее, что ей было нужно-это подстрекать его еще больше. Она глубоко вздохнула и провела рукой по волосам. - Сэр...меня беспокоило...что леди Грейс проявляет такое вопиющее неуважение. Для моих товарищей и начальства. Если они не согласны с тем, что мы делаем, тогда хорошо, но они должны держать рот на замке, - Леви приподнял бровь. - И точно так же, если вы не согласны с их мнением, вы должны сохранить свое рот на замке. Ты так не думаешь? - Иллирия вздохнула. Она знала, что он прав. Но это было совсем не то. Она покачала головой. - Люди, о которых я забочусь, умерли за это. Умер, чтобы защитить таких, как они, от титанов... - А как насчет людей, которые мне небезразличны и которые все еще живы? Кто выходит туда и каждый раз выкладывается по полной? Рискуют жизнью, чтобы защитить людей, которые даже не ценят их! - Леви стиснул зубы. - Благодарность-это не причина, по которой мы делаем то, что делаем. Независимо от того, что думают люди, мы решаем пожертвовать собой ради большего блага. Потому что это то, во что мы действительно верим. - Отстаивать то, что правильно-вот во что я верю. Защита репутации моих начальников-это то, во что я верю! - Леви пристально посмотрел на Иллирию. - Мы не нуждаемся в вашей защите, - холодно заявил он, и Иллирия усмехнулась. -Да, но она у тебя все равно есть. Как я сказала ее королевской леди, по крайней мере...ты заслуживаешь уважения. - И все же ты сама идешь против этого, не подчиняясь моим приказам, - Иллирия запнулась. На это у нее не было ответа. Она сжала губы и покачала головой. - Прошу прощения за неуважение. Прошу прощения, что нарушила ваш приказ. Но если вы хотите, чтобы я извинилась за свои действия сегодня вечером...Не буду. Потому что, честно говоря, я не жалею, что поставила ее на место. И если бы мне пришлось, я бы сделала это снова, - она посмотрела на Леви, искренность светилась в ее глазах. Его взгляд был решительным, но они не держали тот же огонь, что и раньше. Казалось, ее слова немного успокоили его гнев. Правда, немного. - Ты ведь понимаешь, что сегодня вечером тебя накажут за вопиющее нарушение субординации? Несмотря на то, благородны твои намерения или нет? - спросил он, сбрасывая пиджак на диван. Иллирия кивнула и слегка пожала плечами. - Да, сэр, - Леви повернулся к Иллирии, снял галстук и бросил его поверх пиджака. - Хорошо. А теперь дай мне свою куртку. Иллирия беспрекословно сделала то, что ей было сказано, и отдала свою куртку капитану. - Иди к столу, - Иллирия моргнула, слегка смутившись. - Сэр? - он кивнул в сторону стола, на котором лежали бумаги. - На столе, - прошипел он. Иллирия с трудом сглотнула и подошла к его столу, снова сжав кончики пальцев, когда посмотрела на Леви. Она сделала, как он просил, повернувшись к нему спиной, ее дыхание стало немного прерывистым, когда она задалась вопросом, что он собирается делать. - Руки на стол, - она положила руки на его стол, горячие ладони прижались к прохладному дереву. Ее взгляд скользнул по столу, ненадолго отвлекшись на его бумаги. Она пришла в себя, когда вдруг почувствовала сильные руки на своих штанах. Она подпрыгнула, задыхаясь от шока, и инстинкстивно схватила Леви за руки. Его кожа была такой мягкой. Его большие пальцы зацепились за ее пояс, и когда он почувствовал, что она схватила его, он остановился. - Руки на стол, кадет, - его тон был властным, голос сильным, не оставляющим абсолютно никакого места для обсуждения. Иллирия сглотнула и сделала глубокий вдох, заметив, как она слегка дрожит. - Сэр, я... - Сейчас, - оборвал он ее. Внезапно у нее пересохло во рту, и она медленно отпустила руки Леви и положила свои обратно на стол. Ловкие пальцы Леви тут же расстегнули переднюю часть ее ремня, быстро двигаясь по обеим сторонам и одновременно отстегивая зажимы, которые крепили ее ремни. Теперь ее пояс был расстегнут и свободен от ремней, и он быстро и резко дернул, одним плавным движением сняв ее с пояса. Он положил ее пояс на стол справа от нее, прежде чем его руки остановились у основание ее спины. Скользнув ниже, его пальцы скользнули под ее кожаную юбку, кончики пальцев едва коснулись ее щек, когда он потянул ее, поднимая так, что она свободно обвилась вокруг ее тонкой талии. Мысли Иллирии лихорадочно метались. Что, черт возьми, происходит? Как только он закончил задирать юбку, его пальцы потянулись к брюкам. Она чувствовала, как его тело мягко прижимается к ее спине, когда он мастерски расстегивает пуговицу на ее брюках. Он потянулся ниже, пальцы потянулись к пряжкам на ее бедрах. Он расстегнул все четыре пряжки на обоих бедрах, прежде чем его руки вернулись к верхней части ее брюк, большой и указательные пальцы схватили молнию на ее брюках, когда он скользнул вниз. Иллирия зажмурилась и прикусила губу. Он действительно раздевал ее! Ее дыхание было прерывистым, сердце бешено колотилось. Она не была уверена, было ли это от нервов, предвкушения или от смеси того и другого. Ее мозг заработал на полную мощность. Капитан Леви Аккерман раздевал ее! Сильнейший, стоявший так близко позади нее, раздевал ее. Она не знала, что делать. Должна ли она что-то сказать? Попытаться остановить его? Или просто терпеливо ждать и смотреть, что произойдет? Леви грубо схватил кадетку за штаны, особенно стараясь не касаться ее слишком интимно, когда стягивал с нее брюки, сапогами цепляясь за ткань, обнажавшуюся от колен вверх, эффектно прихватив с собой нижний комплект упряжи. Ее белая рубашка, чуть длиннее на спине, едва прикрывала пухлые щеки. Леви встал, поднял правую руку и запустил ее в волосы Иллирии, взяв пригоршню рыжих локонов между пальцами. - Наклонись, - скомандовал он, толкая ее через стол. Иллирия повернула голову, прижалась разгоряченной щекой к прохладному дереву его стола и снова сложила руки ладонями к лицу. Сердце бешено колотилось в груди, грозя в любой момент вырваться из ребер. Край стола больно врезался ей в бедра, но она не осмелилась произнести ни слова. Леви отпустил ее волосы, рука тут же потянулась к поясу, который он отложил в сторону, когда его взгляд скользнул по фигуре перед ним. На Иллирию было приятно смотреть. Ее бедра слегка раздвинуты, задница выставлена напоказ, намек на черное нижнее белье, едва прикрывающее ее щеки, скрытое белое рубашкой. Этого было достаточно, чтобы его собственное сердце забилось чуть сильнее. Он на мгновенье отвел взгляд и сложил пояс пополам. - Не думаю, что когда-либо видел тебя послушной, Лайт, - он ухмыльнулся, увидев, как ее ногти слегка вонзились в стол. Раздражение в ней росло, ее автоматический испульс сопротивляться был подавлен. Он щелкнул ремнем, вызвав громкий шлепок, эхо разнеслось по комнате. Глаза Иллирии рассширились от этого безошибочного звука, ее дыхание сбилось, сердце болезненно колотилось. Она почувствовала, как пальцы Леви взялись за край ее рубашки, отодвигая ткань в сторону, чтобы полностью обнажить ее. Его рука замерла на основании ее спины, пальцы скользнули под ткань ее рубашки, когда его рука скользнула влево, лаская ее бок. - Думаю, десяти ударов будет достаточно, - его нежное прикосновение исчезло так же быстро, как и появилось, и Иллирия облизнула пересохшие губы. Она не могла поверить, что это происходит. Быть отшлепанной, как непослушная школьница. Такого обращения с ней раньше не было, даже от собственных родителей! Ее лицо покраснело от смущения. - Считай, - приказал Леви, его голос был таким же властным, как обычно. Иллирия облизнула губы и закрыла глаза, стиснув челюсти в попытке подготовиться к тому, что должно было произойти. Жгучая боль пронзила ее, когда ремень с силой щелкнул по заднице. Так сильно, что у нее перехватило дыхание и она стала хватать ртом воздух. Ее глаза широко распахнулись. - Один, - она едва сдержала дрожь в голосе, уже опасаясь второго удара. Еще одно прикосновение к нежной плоти-и она подпрыгнула, инстинктивно вздрогнув от боли. - Два, - она сильно прикусила губу, решив не позволить слезам, которые навернулись ей на глаза. Леви сменил угол, шлепнув ее по правой стороне задницы, чего она не ожидала. Она сделала глубокий вздох и тихо вздохнула. Первоначальное жало от ремня почти мгновенно исчезло, и сменилось покалывающим огнем, который казался абсолютно восхитительным. Ее кожа кожа горела. И это было так чертовски хорошо. - Три, - она испытала отвращение к самой себе. В ужасе от того, что она на самом деле наслаждалась этим так же, как и она. Леви ударил ее по бедрам, и ноги Иллирии чуть не подкосились от неожиданного удара. Она громко ахнула, почти задыхаясь. - Четыре, - ее голос дрожал, смесь удовольствия и боли, страха и возбуждения пробежала по ней. Она чувствовала, как ее тело реагирует на наказание Леви, все ее тело нагревается, киска становится влажной от его действий. Она снова прикусила губу, слезы уже исчезли из ее глаз, когда Леви снова ударил ее по бедрам. Она с трудом подавила всхлип, который грозил сорваться с ее губ. Черт возьми, она собиралась показать хоть какие-то признаки того, что ей это нравится! Леви не обращал внимания на мучения, которыми от подвергал кадета, сосредоточившись исключительно на исполнении наказания. Он никогда бы не признался в этом, но сегодняшняя выходка Иллирии тронула его. Вид ее такой возбужденной, бросившейся на защиту полка, произвел на него впечатление и одновременно разозлил. И все же ее действия нельзя было оставить безнаказанными. Она наконец, проявляла признаки того, что становится достойным солдатом, и позволить ей уйти с вызовом сейчас только помешало бы ее прогрессу и заставило бы ее вернуться к невыносимому отродью, которым она была во время обучения. Он решил, что избить ее будет слишком жестоко, так что это был хороший второй выбор. Однако он не забывал о том, как это на него подействовало. Он следил за каждым ее движением. Каждое движение ее тела, каждая дрожь. Он заметил ее тяжелое дыхание, ее дрожащий голос, ее тихие вздохи. И он заметил, что из-за этого ему невероятно трудно сосредоточиться на том, что он делает. На шестом счету Иллирия издала короткий тихий стон. Поймав себя на этом, она замерла и ахнула. - Шесть, - прошептала она. Она ждала. Леви колебался, такой паузы не было с тех пор, как он начал. Иллирия слегка поморщилась, моля бога, чтобы он не услышал, что она только что сделала. Прошло уже несколько секунд, и она почувствовала, как он снова ударил ее с новой силой. Ее глаза широко распахнулись, а рот скривился в идеально круглую форму. Сила, с которой он ударил ее, и неожиданный шлепок возбудили ее еще больше. Она была в состоянии немного судить, когда он собирался ударить раньше, но так как он сделал паузу, она понятия не имела, когда ожидать этого, и это застало ее совершенно врасплох. Она почувствовала, как ее тело начинает неудержимо дрожать, возбуждение становится слишком сильным. - Семь, - жар, разливавшийся по всему ее телу, был невыносим. Она чувствовала, что ее трусики насквозь промокли от возбужбения. Ее руки начали болеть от положения, в котором она находилась, поэтому она перестроилась, слегка подняв руки, чтобы вытянуть их над головой. Мышцы ее рук мгновенно расслабились, и она тихо вздохнула. Леви снова ударил ее. - Ах! Восемь, - она изо всех сил старалась держать себя в руках. Ее пальцы впились в дерево его стола, оставляя легкие царапины на полированном красном дереве. Она тихо задыхалась, закусив губу, чтобы заглушить еще какие-нибудь звуки, которые могли бы сорваться с ее губ. - Леви был ошеломлен. Он услышал очень тихий, тихий стон, сорвавшийся с губ Иллирии в первый раз, и это совершенно сбило его с толку. Он сделал паузу, раздумывая, стоит ли вообще продолжать этот путь. Он подумал, что ослышался или неправильно истолковал ее слова. Тряхнув головой, освобождаясь от своих подозрений, он ударил ее снова, на этот раз с большей силой. Но выражение ее лица при следующем ударе и то, как дрожало ее тело, не оставляли места для сомнений. Она наслаждалась этим. Леви пришлось сделать глубокий вздох, чтобы успокоиться. Он наблюдал за ней, пока она двигала руками вверх по столу, невольно заставляя свою рубашку немного приподняться. Покачав головой, он снова ударил ее и был вознагражден тихим вскриком. Он стиснул зубы. Непреодолимое искушение сделать больше, чем просто отшлепать эту женщину ремнем, пробежало по его телу. Его брови сошлись в отчаянии, мысли о том, как вырвать еще больше стонов из ее губ, затопили его мозг, и он крепко сжал ремень в руке, заставляя его дрожать. Он взял себя в руки, отодвинул все свои мысли на задний план, и снова ударил ее. - Девять, - Иллирия не была уверена, что хочет, чтобы эта пытка когда-нибудь закончилась. Она знала, что утром у нее все будет болеть. Она едва могла пошевелить ногами, но боже, это было так хорошо. Наступила последняя атака, и Иллирия ахнула. - Десять, - ее голос был едва выше шепота. На мгновенье она сосредоточилась на дыхании и прижалась лбом к столу, закрыв глаза и трудом сглотнув. Ее пальцы наконец расслабились на деревянной поверхности. Вот и все. Все было кончено. Внезапная резкость снова атаковала ее зад, и она откинула голову назад, боль и удовольствие прекрасно смешались при совершенно непредвиденной атаке. - А, черт, Леви! - она чуть не задохнулась, голос был громче и выше обычного. Леви ухмыльнулся и бесцеремонно швырнул ремень на стол. - Один за то, что выругалась на меня раньше, - заявил он так, словно это было самой очевидной вещью на планете. Иллирия не могла ответить, сосредоточившись на дыхании и не падая в обморок. Она глубоко вздохнула и заставила себя встать. Теперь, когда возбуждение прошло, она вдруг остро осознала все остальное. Ситуация, в которой она оказалась, боль, в которой она была, отвратительная влага между ног. Она судорожно сглотнула и потянулась к подолу брюк, медленно подтягивая их и морщась от боли, когда материал натирал ее чрезвычайно чувствительную плоть. Дрожащими пальцами ей удалось застегнуть молнию и пуговицу, и она снова одернула юбку. Она подтянула ремни на ногах, шипя от боли, когда они тянулись к ее бедрам, но все равно затянула их, ровно настолько, чтобы они не упали и не споткнулись. Иллирия повернулась и медленно подняла свой пояс, заметив, что концы все еще были теплыми от того места, где Леви держал его. Она услышала, как он пошевелился, и обратила внимание на его движения. - Это все, сэр? - спросила она, стараясь изо всех сил изображать нормальность. Наконец она повернулась и посмотрела на него. Он поднял на нее глаза и потянулся за ручкой, на его лице промелькнула тень ухмылки. Его бровь слегка подергивается, как будто он хотел что-то сказать, но сдержался. - Я думаю, что пока да, Лайт. Свободна, - он обратил свое внимание на бумаги, лежащие перед ним, и Иллирия отвернулась, направляясь к двери, отчаянно желая выбраться из этой комнаты как можно скорее. - О, и Лайт... - она замерла, слегка поморщившись, но выпрямилась и повернулась к нему. Однако он не смотрел на нее. - Успеешь на завтрашнюю тренировку? - его глаза встретились с ее глазами, и она почувствовала скрытый смысл его слов. Снова сглотнув, она пробормотала тихое "да, сэр", прежде чем выйти из комнаты.