Квест

Утром Ирина проснулась раньше мужчины и решила сходить на кухню за чем-то вкусненьким для него — завтрак в постель для любимого. Выйдя за дверь, услышала, как что-то зашуршало под ногами, и, наклонившись, подняла листок. — Секрет хранит Лепс! Из-за него вы здесь! — прочитала шёпотом, — Да ну, бред какой, — фыркнула и, скомкав записку, запихнула её в карман, отправляясь на кухню. Вернулась спустя двадцать минут с яичницей и кофе. — Малы-ыш, просыпайся… — нежно протянула и чмокнула Григория в губы. — М-м-м… — сонно пробурчал, приоткрывая глаза. — Любимый, я принесла покушать… — нежно на ухо. — Доброе утро, милая… — привстал на локтях, увидел завтрак на женских коленях и улыбнулся, — Как же я тебя люблю… — довольно выдохнул. — И я тебя, — широко улыбнулась, — Сладкий мой… Сел рядом и забрал у неë поднос с завтраком. — Спасибо, Ириш, — благодарно поцеловал еë. — Пожалуйста, — улыбнулась и встала с кровати. — Ты куда? — удивился. — Никуда. Просто… постою, — хихикнула. — Зачем? — непонимающе почесал бровь. — Ну-у-у… — покраснела, — Вчера… — А, — хохотнул, не давая ей закончить, — Оттрахал так, как и обещал? — насмешливо смотрел ей в глаза. — Да, — улыбнулась и кивнула. — Лепс слов на ветер не бросает, — усмехнулся и подмигнул. — Я рада, — улыбнулась, — Спасибо тебе, было очень хорошо. — Чтобы я не сделал приятное своей женщине? — притянул еë к себе и, заставив наклониться, поцеловал. — Такого не бывает, — договорила и поцеловала ещё раз, более страстно. — Вот именно, — кивнул, отвечая на поцелуй, — Ты вчера тоже была хороша, нежная. — Спасибо, солнышко. Сегодня буду ещё лучше, — подмигнула. — Да? М-м-м, буду ждать, — усмехнулся и начал есть, — Очень вкусно, душа моя, — похвалил. — Я рада, — улыбнулась, — Приятного аппетита. — Спасибо, — вернул улыбку. Когда Григорий поел, они собрались и пошли в общий зал. На кухне уже царило возбуждение. — Кто-нибудь объяснит мне вот это? — Лолита бросила на стол бумажку с обвинением. — Похоже, мы все такие получили, — заметила Валерия. Все уставились на вошедших Лепса и Аллегрову. — А я не верю, — заявила последняя. Мужчина сел, а она осталась стоять. — Ирина Александровна, присаживайтесь, почему Вы стоите? — удивился Басков. — Спасибо, Коль, я постою, — усмехнулась и бросила короткий взгляд на Лепса. — А по-моему, всë очевидно, — ехидно хмыкнула Пугачëва. — В смысле? — не поняли присутствующие. — Вы разве ничего… этакого вчера не слышали? — хохотнула она. — Э-э-э… — тут до многих начало доходить, и все разом посмотрели на Ирину и Григория. — Ирина Александровна так явственно и громко стонала, что, мне кажется, это слышал каждый, — она с довольной ухмылкой победительницы посмотрела на Аллегрову, — Я бы даже сказала, кричала. — Не знала, что вы презираете секс, — засмеялась, глядя на Примадонну, — Или это банальная зависть? — приподняла бровь, улыбаясь. — Да как Вы… — вспыхнула. — Смею? — усмехнулась. — Дамы, перестаньте, — вмешался Киркоров, — Получается, Гриша — подозреваемый… А почему только Гриша? — И кто подкинул нам все эти записки? — поддакнула Лорак. — Что-то всë слишком просто… Давайте сначала послушаем наших героев-любовничков, — пошутила Лолита. — Лола! — вскрикнула и засмеялась. — А вчера ты другое кричала, — пошутила. — Хочешь, сегодня буду кричать: «Лола, да, ещё!»? — шутка в ответ. — Э! — вмешался Григорий, — Я тебе покричу! Мало, что ли, было вчера? — усмехнулся. Тут же замолчала и покраснела. — Так-так… — усмехнулся Ревва, — Ну что, рассказывайте всë. Можно без подробностей, — пошутил. Все засмеялись. — Ну, раз я наказана… — протянула, — То пусть Григорий Викторович и отдувается. — Ну хорошо, — пожал плечами, — Ирина Александровна вчера себя плохо вела, вот я и решил… — Наказать еë? — заржал Басков. — Что-то типа того, — хохотнул тот. — Ещё вопросы? — усмехнулась, пробежавшись глазами по всем. — Нам достаточно, — усмехнулась Валерия. — Тогда смысл проходить испытания дальше, если мы уже знаем ответ? — задал вопрос Галкин. — Вот да! — загалдели многие. — В каком смысле? — не поняла Ирина. — Ну как же? Это же секрет Гриши, нам и ответ слили, — подключилась к разговору Лорак. — Не думаю, что наш похититель имел в виду это. Слишком банально, — пожала плечами, — Тем более нас похитили дня четыре назад, а переспали мы только вчера. — Кто ж вас знает, — усмехнулась Лолита. — Вы до этого мои стоны слышали? Нет? Ну вот и всё, — улыбнулась и, покачивая бёдрами, прошла к холодильнику. — Да, а вдруг ты сдерживалась? Просто в этот раз Лепс особенно старался… и перестарался, — парировала Милявская. — Лепс, а ты что молчишь? Кто прав? — подходя к мужчине и смотря в глаза, — Ле-е-епс… — позвала, пощёлкав пальцами перед глазами. Мужчина разглядывал пухлые искусанные женские губы. — Прав… — протянул последнее услышанное слово и нежно поцеловал её в губы, обнимая. — Ле… — пыталась отстраниться, но не позволил. — Так, с этими двумя всë понятно, — хохотнула Лолита. — Может, нам всем выйти?! — язвительно осведомилась Пугачëва, но не была услышана. — Видимо, остатки вчерашней ночи выходят, — пошутил Басков. Наконец, певица смогла отстраниться. — По-моему, я не разрешала так делать. То, что вчера было, ничего не значит для меня, — весьма хорошо играла роль льдины. Сам поверил в то, что она говорила. — Как скажешь, — холодно пожал плечами и отошëл в сторону. В помещении температура словно упала на несколько градусов. Все удивлëнно уставились на пару. — А что вы так смотрите? — раздражённо, вынимая из духовки пирог, который делала, пока мужчина спал; переложила на деревянную подложку и всучила Лепсу в руки, — Приятного аппетита. Покачивая упругими ягодицами, ушла в комнату. — Мда… — выдохнул тот, — Такой стервой я еë ещë не видел. — Гриш, — укорила его Милявская. — Будете? — поставил пирог на стол. — Конечно! — закивали все. Женщины порезали угощение, и Лепс, наскоро впихнув в себя пару кусков, покинул кухню и направился вслед за Ириной. — Спасибо за пирог, было очень вкусно, — зашëл в их комнату и остановился в дверях. — Пожалуйста, я рада, что тебе понравилось, — подбежала к нему и, запрыгнув на руки и обнимая руками и ногами, начала целовать. — И что это было на кухне? — усмехнулся, подхватывая еë под бëдра и удерживая навесу. — Конспирация, конечно, — выдохнула, медленно проводя рукой по ширинке его брюк. — М-м-м, не торопись, милая… Сейчас не успеем, — улыбнулся, поцеловав еë, — Не шали, а то возбудишь и потом до вечера мучиться буду. На твоей совести-то будет, — усмехнулся. — Какие мы… Кто-то вчера меня весь день мучил… — протянула и нежно сжала, массируя и чувствуя, как он моментально встаёт и твердеет под пальцами. — Ты тоже недалеко ушла, хулиганка, — усмехнулся и, охнув от еë действий, поставил Ирину на ноги, — Не распускай ручки, нежная, — улыбнулся, убирая еë ладонь на свою грудь. — А чего теперь уже? — усмехнулась, глядя на его стоявший колом член, — Теперь пойдём в зал, ждать объявление об испытании. — Ты думаешь, я тебя теперь просто так отпущу? — хмыкнул, — Нет, Ириш… Не успела Ирина ничего предпринять, как была прижата к ближайшей стене без шансов вырваться. Безапелляционно сунул руку в женские трусики и коснулся пальцами нежной промежности, которая сразу же отозвалась на его провокацию. — М-м-м… — протянула и закусила губу. Начал ласкать, потирая и массируя чувствительную горошину, так что очень скоро еë женственность сочилась и горела от желания, а сама Ирина, прикрыв глаза, томно постанывала в его руках. — Теперь мы квиты, — насмешливо шепнул ей на ушко и отстранился. — Какой же ты… Лепс! — фыркнула, — Тебе всё равно хуже, — засмеялась, открывая дверь и выходя в коридор, — Все увидят мини-Гришу, — шепнула на ухо и пошла по коридору. — Вот оставлю тебя без секса и заставлю делать только мне, будешь знать!.. — догнал и прошипел ей на ушко. — Мгм, — усмехнулась и, снова оторвавшись от него, вошла в зал. Там уже сидели другие. Все подозрительно покосились на них, но пара сделала вид, будто ничего не происходит, и заняла свои места. Лепс сел так, чтобы не было видно его «маленькую проблему». — Итак, как думаете, есть смысл пробовать сразу дать ответ и не проходить испытания? — вбросил тему для обсуждения Киркоров. — Филь, разве ты забыл, что было в тот раз, когда мы грешили на Аллу Борисовну? — хмыкнул Басков. — Да, но в этот раз я уверен, — возразил мужчина. — Гриша, подойди сюда, — попросил Басков. Мужчина забылся, встал и подошёл к певцам. Николай заметил его «маленький секрет». — Ну? — стоял, заложив руки за спину. — Скажи честно, — смеясь над ним, — Ты скрываешь, что вы с Ириной Александровной… спите? — заливаясь от хохота и пялясь на Лепса. — Коль, ты чего там увидел? — к ним подбежала любопытная Лолита и тоже начала смеяться, — Ир, кажется, ему срочно нужна твоя помощь. — Между прочим, это еë рук дело, — смутился и зыркнул на Ирину. — Дорогой, тебя не учили, что врать плохо? — усмехнулась, играя бровями. — Лепс никогда не врëт, — хмыкнул, — А вот вы, Ирина Александровна, очень хорошо играете, м? — Смотря во что, — улыбнулась, медленно подходя к нему, — В это? — нежно сжала и услышала то, что и хотела— глухой довольный стон, сорвавшийся с его губ. — Э, ну вы уединитесь где-нибудь хотя бы! — возмутился Галкин. — А нам и так хорошо, да, дорогая? — притянул еë к себе, крепко обнимая, чтобы больше не касалась «опасного места», и мягко поцеловал в щëку. — Здравствуйте, господа, — раздался механический голос, — Сегодня вас ждут необычные испытания, которые вы будете проходить прямо в зале. Всё очень просто. Вы хотите выйти, я — раскрыть чужой секрет. А чтобы определить подозреваемых, я вам помогу. Я подозреваю тех, чья сумма возрастов в паре кратна двум. Считайте! У вас есть пятнадцать минут. Время пошло! Ха-ха-ха-ха! Все засуетились. — Так, что он сказал? Сумма возрастов в паре кратна двум? — быстро строчила в блокноте Валерия. — Давайте считать. Лер, записывай, — и каждый из присутствующих начал называть свой возраст. Пригожина аккуратно расписывала их по колонкам. — Получается, что у нас две такие пары — Ира с Гришей и Филипп с Каролиной, — подвела итог Лолита, заглянув в подсчëты Валерии. — И что это нам даёт? Может, это какой-то ключ? — задумчиво, — А есть комната с номером четыре? — Да, внизу, первая, — кивнула Милявская, и все побежали туда. Дверь оказалась открыта, но за ней ничего не было, лишь надпись красной краской на стене: «Неужели вы думаете, что всё так просто? Ха-ха-ха!». — Твою мать! — заорал Киркоров и пнул стену. — Он играет с нами! — всхлипнула Валерия, — Я не хочу здесь умереть! — Я тоже! — подхватила Лорак. — Я хочу домой… — вдруг протянула до этого сильная Ирина и заплакала. — Тише, Ириш, не плачь… — Лепс подошëл к ней, крепко обнял, кутая в своих объятиях и слегка укачивая, и стал успокаивающе гладить по спине. Даже Пугачëва немножко приуныла, опустив кудрявую голову, и Галкин приобнял еë. — Да, ребята, мы в заднице, — выдохнула Лолита. Раздался гонг, извещающий о том, что время вышло, и все вернулись в зал. — Не плачь, милая, всë хорошо будет. Мы выберемся отсюда, я тебе обещаю, — выдохнул ей на ушко, всë ещë продолжая крепко обнимать еë за талию. — Верю, — кивнула, вытирая слёзы. — Лорак, Аллегрова, Лепс, Киркоров! — прокричали хором, оказавшись в зале. — Правильно. Это ваша первая подсказка. Через три часа на этом же месте вас будет ждать ещё один ребус. — Ребята, кто молодцы? Мы молодцы! — радовался Киркоров, и все на радостях принялись обниматься. Ирина обняла Григория и поняла, что его «проблема» никуда не исчезла. — Прижмись ко мне, Ириш… — едва слышно попросил. — Так? — тихо спросила, крепко-крепко прижимаясь к нему и обнимая его за спину. — Да, дорогая… — выдохнул, обнимая еë в ответ и кладя подбородок на женское плечико. — Пойдём в комнату, м? — нежно сжала губами его мочку. — Хочешь облегчить мои страдания? — тихо усмехнулся ей на ушко, поглаживая еë по спине. — Хочу сделать тебе невероятно приятно, сладкий… — выдохнула, — Пойдём, пока они заняты. — Ну хорошо, уговорила, — улыбнулся, — Я тебя тоже пожалею… — шепнул ей и взял женщину за руку. Они, словно влюблëнные подростки, быстро и незаметно выскользнули из общего зала, пока все радовались первому успеху в угадывании. Ирина закрыла дверь на замок и обернулась. Лепс сидел на кровати, поджидая её. Подбежала и повалила его на кровать. Стянув брюки и боксеры к коленям, не стала церемониться и обхватила его достоинство губами, медленно вбирая в себя. — М-м-м… Ирка! — простонал, — Что ты творишь… — Делаю невероятно приятное… — выдохнула и начала сосать головку, одновременно лаская рукой по всей длине. — Ты невероятная… волшебница… — хрипло выдыхал, сжимая руки в кулаки от удовольствия. — Я ещё и не так умею… — расслабила горло и приняла его в свой ротик до самого основания. — О-о-о… — не сдержавшись, простонал. — Молодец, милый, давай ещё так… — повторила своё движение ещё несколько раз. — Ирка, развратница… — слабо усмехнулся. Его достоинство начало всë больше твердеть и пульсировать, и Ирина это прекрасно чувствовала. — Мне продолжать? — игриво спросила, поглаживая пальчиками сочащуюся головку и ожидая ответа. — Да, милая… — обессиленно кивнул и откинулся головой на постель. — Молодец, Лепс, — вновь обхватила его губами и начала неистово доставлять удовольствие, насаживаясь на него горлом. Знала, что ему очень хорошо, ведь там так узко… Поглаживала его ноги, увеличивая темп ласк. — М-м-м, я больше не могу… — хрипло застонал. Оттянула свои шорты с трусиками в сторону и села на его достоинство, позволяя кончить внутрь. — Ох, Ирка… — выдохнул, изливаясь в неë горячей струëй, — Ты была восхитительна… — прикрыл глаза и расслабился, отдыхая. — Люблю тебя, — наклонилась к нему и чмокнула в губы. — Иди ко мне, — притянул еë к себе, устраивая женщину на своей груди. Приподняла попку и слезла с него, ложась рядом. — А теперь моя очередь, — усмехнулся и навис над ней, — Приготовься получать удовольствие, милая… — спустился ниже и резко стянул с неë шорты вместе с бельëм, — Раздвигай ножки, малышка… — промурлыкал, целуя женские колени. — Как меня заводит, когда ты так говоришь… — прорычала, разводя бёдра в стороны. — Знаю, милая, всë знаю… — обхватил еë ягодицы, слегка приподнимая их, и аккуратно впился губами в нежную промежность, настигая языком чувствительный бугорок. — Сладкий! — выгнулась на постели, — А я думала… я думала… — Что ты думала, дорогая? — ненадолго оторвался, а потом снова приник к раздразненным складочкам. — Я думала, что ты войдёшь и… как вчера… — выдохнула. — Ты сегодня сидеть не могла. Дай ей передохнуть… — ласково провëл пальцами по влажной коже и слегка проник одним внутрь. — Ласковый! — удовлетворённо вскрикнула, прижимая его руку к себе и не позволяя вынуть палец. — Не дави, Ириш, — чуть шевельнул рукой, чтобы ослабила хватку, и вставил второй палец, проникая глубже. Осторожно двигая пальцами внутри, продолжил ласкать еë языком и губами. Лежала с разведенными ногами и чувствовала лёгкое удовольствие, растекающееся по телу. — Не нравится? — отстранился, глядя на неë. — Нравится, конечно, — улыбнулась, — Продолжай. — Что-то не вижу никакой реакции на мои старания, — усмехнулся, но всë же продолжил. Пустил в ход все свои познания в области ласк. Пальцы начали потирать и массировать упругие стенки, слегка ускорил движение ими, язык и губы теперь были заняты исключительно чувствительной горошинкой, которая сильно набухла и требовала ласк. Услышал тихие, едва уловимые стоны с её уст. Пальчики, лежащие на простынях, подрагивали. Сегодня была непривычно тихой. — Так, мне это не нравится, — вновь отстранился, — Что случилось, Ир? Я тебе стал противен? Тебе больно, неприятно? — смотрел ей в глаза. — Не больно, приятно. И не противен, — помотала головой, — Просто хочется тебя внутри… Смотри, так я тоже могу, — засунула в себя пальчики и стала двигать ими. — Ну хорошо, раз ты так хочешь этого… Но учти, если потом всë будет болеть, не жалуйся, — усмехнулся. — Можешь вообще не делать, — сдвинула ножки вместе, вынув пальцы. — Не вредничай, — сразу стал серьëзным, — Вредным сладкого не положено, — усмехнулся, нависая над ней. Одно движение — и он проник в неë, заполняя собой узкое пространство. — Ах-х-х… Да! — вскрикнула. — Тс-с-с… — приложил палец к еë пухлым губам, прося, чтобы была потише, и начал двигаться в ней, доставляя удовольствие. — Наконец-то… — выдохнула, обхватывая себя под коленями и прижимая бёдра к себе, позволяя мужчине быть как можно глубже. — Давай я сам… — перехватил еë колени, убирая оттуда женские руки, — Лежи и наслаждайся, нежная… — немного приподнялся, нависая над ней, и продолжил проникать в стройное женское тело. — Как же под тобой хорошо, Лепс… — хрипло застонала. — А я обожаю входить в тебя, сладкая… — выдохнул, улыбнувшись, и немного ускорился, с точной силой проникая и раздвигая тугие стенки, потираясь об них своим твëрдым членом. — Да-да-да… М-м-м… — выгнулась в пояснице от удовольствия, широко раскрывая ротик. Неожиданно вышел из неë и несколько раз провëл влажной твëрдой плотью по еë женственности, задевая клитор, затем снова вошëл и пару раз толкнулся. Потом — повтор. Снова и снова… Дразнил еë. Было хорошо и одновременно злило, но удовольствие было слишком велико, чтобы прекращать это… — Солнышко… ты так… Господи, Гриша, да! — закричала. — Нравится? — рыкнул, получая от этого неменьшее удовольствие. — Очень! Ещё! — молила, находясь на грани. — Да, Ирочка… — и он делал так, как она хотела. Когда он снова оказался внутри, она задрожала и кончила, сжимая его пульсирующее достоинство. — Ох… — единственное, что вырвалось из него, перед тем как кончить. — М-м-м… — протянула, не в силах что-либо сказать. — Люблю тебя… — слабо улыбнулся, накрывая еë тело своим, чтобы согреть, и обнимая. Ласково прижалась к нему, поглаживая его грудь. — Я тебя больше… Ног не чувствую, — усмехнулась. — Главное, чтобы ходить могла… Хотя я не против носить тебя на руках, как истинную Императрицу, — пошутил и чмокнул еë шею. — Носи, — улыбнулась вполне серьёзно. Попыталась поднять ногу, но не вышло. — Ух… Ушатал. — А я предупреждал тебя, дорогая, — усмехнулся, — Сидеть-то можешь? — Не знаю, наверное… — протянула, — Как я проверю, если… — подвигалась вверх-вниз, обозначая, что его достоинство всё ещё внутри. — Ой, извини, забыл про него, — усмехнулся и аккуратно покинул еë хлюпающее лоно. Лëг рядом, чтобы могла сесть. Осторожно села, опираясь на руки по бокам. Попыталась приподнять ногу, но тщетно. — Ну как? — заботливо поинтересовался, поднимаясь и садясь рядом с ней. — Сидеть сижу, ходить — лежу, — сипло засмеялась. Лепс расхохотался и приобнял еë за талию. — Давай вместе… — и он помог ей встать, крепко придерживая возле себя. Подкосились ноги, и она ослабла в его руках. — Кажется, тебе придётся меня немного поносить. — Давай ты всë же попробуешь походить сейчас? — улыбнулся, вновь ловко поставив еë на ноги, — Шагаем, милая… Неуверенно шагнула и чуть не рухнула, если бы не его крепкие руки. — Понял, — усмехнулся и подхватил еë на руки, неся к постели. Осторожно усадил. — Здорово, — по-детски рассмеялась. — Сколько у нас осталось времени до второй подсказки? — поинтересовался. — Хороший вопрос, — улыбнулась, — А сколько прошло-то? — Не знаю, — усмехнулся, — Там часы лежат, посмотри, — кивнул на тумбочку, так как ей было ближе. — Ого, — шокированно, — У нас осталось пять минут на сборы, — хихикнула. — Тогда давай одеваться и пойдëм, — подмигнул и подал ей еë одежду. Натянула на себя костюм и с трудом попыталась встать, но в который раз потерпела фиаско. Тем временем остальные уже собирались в зале. — Не мучайся, я тебя донесу, — вздохнул и, будучи уже одетым, взял еë на руки. — Спасибо, любовь моя… — протянула и чмокнула его в губы, обвивая руками крепкую шею. Таким образом, они добрались до зала, где уже было достаточно народу. — Ой, какая красота, — смеясь, протянул Басков. — Ирина Александровна временно не может ходить, я решил ей помочь, — бросил Лепс, аккуратно ставя Аллегрову на ноги и придерживая за талию. — Ира, что случилось? — взволнованно воскликнула Валерия. Все уставились на пару. — Всë хорошо, — улыбнулась та. — Ничего криминального, — усмехнулся. — А вы опять ничего не слышали, да? — язвительно усмехнулась Пугачёва. — Алла Борисовна, хватит подслушивать у нас под дверью, — рассмеялась. — Да вообще, никакой личной жизни с этими папарацци, — пошутил Григорий. — Ой, да отвалите вы! — фыркнула. — А Максик тоже подслушивает? — посмотрела на юмориста взглядом соблазнительницы и хохотнула. — Ириш, — мягко осадил и поцеловал еë в щëку. — Что? — повернулась к нему. Со значением посмотрел ей в глаза, намекая, что нужно закончить словесную перепалку. — Прости, дорогой, — чмокнула в губы. Покачал головой и улыбнулся. Все смотрели на них с удивлением. Чтобы Аллегрова слушалась кого-то и превратилась из тигрицы в милого покладистого тигрëнка? — Ир, это точно ты? — шокированно усмехнулась Лолита. — Ирина Александровна, вылезайте, вы нас разыгрываете, — рассмеялся Басков. — Ребят, ну что вы к ней пристали? — усмехнулся Лепс, — Это всë та же Ирочка Аллегрова, да, золотая? — посмотрел на неë. — Мгм, — кивнула и широко улыбнулась, проводя ладошкой по его груди. — Вот видите, — усмехнулся, крепче обнимая еë. — Когда свадьба? — радостно влезла Валерия. — Ага, ЩаЗ, — фыркнула, — Никакой свадьбы. — Почему? — удивилась Лолита, — Гриша же… — Лол, закрыли тему. Секс есть? Есть. А замуж не пойду. Григорий еле слышно вздохнул и закатил глаза. — Будешь вздыхать, давать перестану, — шикнула на ухо. — Да я ничего, ничего… — пробубнил. — Умный мальчик, — улыбнулась, очерчивая пальчиком линию его губ. Лепс выругался про себя, но вслух ничего не сказал, продолжая молчать. Наконец, прозвучал долгожданный механический голос: — Итак, вторая подсказка: разница возрастов двух человек из здесь присутствующих составляет десять лет. У вас есть на разгадку пятнадцать минут. Время пошло. Удачи. — Так, у меня есть списки, кому сколько, — весело прощебетала Валерия, — Ну-ка… Итак, у нас таких четыре человека. Ирина, Гриша, Басков и Киркоров. — Да, но это же списки тех, чей секрет, — рассуждала Лолита, — В этом списке нет Каролины, значит, это не она. А в предыдущем не было Баскова, так что Коля пролетает. Остаётся… — Лепс, Аллегрова и Киркоров, — добавил Пирожков. — Неутешительный вердикт, — усмехнулась Алла. — Да по-любому это Лепс! — усмехнулся Николай. И после этого они повторили хором: — Григорий Лепс! — Это неправильный ответ, — смеясь, — Вы не видите очевидных вещей, господа. Вас ждёт новое наказание. Раздевается… Николай Басков. — Ну вот, снова-здорово, — возмутилась Лорак. Николай тем временем, слегка пританцовывая, начал раздеваться. Футболка, шорты… и вот он уже играет хорошо заметным рельефом мышц на потеху женской половине. — М-м-м… — протянул Киркоров. — Филя, вы с Колей… вместе, что ли? — захохотал Галкин. — Рубрика неожиданностей в студию, — хихикнул Ревва. — Нет! — заверещал Басков и прикрылся, словно девственница в первую ночь любви. — Ну, Коля, я недосмотрела! — недовольно вскрикнула Ирина и рассмеялась. — Только ради Вас, моя Императрица, — улыбнулся и продолжил танцевать. — Басков, я в тебя сейчас ботинком кину! — возмутился Лепс и нарочно начал снимать с ноги правый кроссовок. — Всё-всё! — начал быстро одеваться. Ирина сидела, сжав ножки и закусив губу, что не укрылось от Лепса. — Мне тебя наказать? — усмехнулся ей на ушко и незаметно для других проник рукой под еë футболку, мстительно проводя ладонью по женской пояснице и слегка надавливая. — Не там гладишь, сладкий, — усмехнулась. — А где надо? — съязвил. — Там, где мокро и очень нежно… — выдохнула на ухо дрожащим голосом. — А чего это мы возбудились? Басков подсобил? — хмыкнул, глядя ей в глаза. — А что если и он? — хмыкнула в ответ, облизывая губы. Залип на них. — Отымею так, что сможешь только лежать! — прошипел ей в губы, прожигая взглядом. — М-м-м… — тихо простонала, а плечики задрожали. — Если ты отказываешь мне в замужестве, это ещë не значит, что тебе разрешено пялиться на других мужиков, — рыкнул и выпрямился, старательно изображая равнодушие и холодность к ней. Задела. — Но… Я… — пыталась оправдаться, — Прости… — выдохнула и грустно опустила голову. Нахмурил брови, лицо от этого слегка потемнело, уставился на свои сложенные руки. — Может… возьмём ребёночка из детского дома?.. — неожиданно выдала. Никак не отреагировал на это заявление, потому что не слышал еë, будучи погружëнным в свои мысли по поводу того, что он сделал в этой жизни не так, раз любимая женщина не хочет выходить за него замуж. — Гриш… — позвала, мягко коснувшись его плеча. — М? — так и не додумался до чего-нибудь логичного и всë-таки посмотрел на неë — Может, возьмём ребёночка из детского дома? — повторила свой вопрос, глядя глаза в глаза. — Сейчас не время для таких разговоров. Выберемся — обсудим, — был раздражëн тем, что не дала подумать и считает, будто он так легко еë простил, — К твоему сведению, право на усыновление или удочерение имеют только супружеские пары. Подумай на этим на досуге, — с этими словами он вышел из зала, в котором, кроме них, никого больше не было, так как все уже разошлись. Осталась сидеть на диване. Подождав его десять минут, осторожно легла спать, прикрывая глаза. Когда вернулся обратно, так и не дождавшись еë в комнате, уже спала, сжавшись в комочек и подогнув под себя ноги. Недовольно пробурчав что-то, осторожно взял еë на руки и понëс в комнату. Уложил на постель и укрыл одеялом, погасив свет. А сам сел на пол возле кровати и уставился в темноту, продолжая размышлять. — Гриш… Ты застудишься… — пробубнила, проснувшись. — Спи-спи, Ириш, всë хорошо… — чмокнул еë в щëку. — Не хорошо, — сползла с кровати и разлеглась на полу с другой стороны от мужчины. — Вставай, вредная, — подхватил еë на руки и снова впихнул на кровать, — Если ты думаешь, что я перестал обижаться, ты ошибаешься. — Ну не хочешь ребёнка — не надо. Я тебе не нужна — ладно, не надо только обиженного строить, — фыркнула, обижаясь в ответ. — Ты мне НЕ НУЖНА?! Издеваешься, что ли?! — вспылил, — Это у МЕНЯ ощущение, что Я тебе не нужен! Я тебе сколько раз предложение делал?! И сколько раз ты меня посылала куда подальше?! — Каждый раз, когда я выходила замуж… после свадьбы отношения портились и муж начинал изменять… — выдохнула, — К тому же я не хотела, чтобы о нас кто-то знал… — Да, а теперь знает целых восемь человек! И я тебе никогда не изменял и не изменю, ты же знаешь! — всë ещë кипел от возмущения, — Тебе самой-то приятно вешать на меня ярлыки своих четырëх придурков-бывших? — Ничего я не вешаю… Хорошо! Хорошо!!! Я согласна! Доволен?! — вспыхнула. — Нет, не доволен! — рявкнул в ответ, — Подачек мне не надо! Не слышу желания замужества в твоëм голосе! Хочешь просто сожительствовать — будем просто сожительствовать. И точка на этом! Спите, Ирина Александровна! — вскочил на ноги и ушëл в ванную, хлопнув дверью. Был жутко зол на неë, на еë упëртость, боязнь огласки и суеверие по поводу пятого замужества, хотя прекрасно понимал, что она чувствует сейчас, но горячая грузинская кровь всë-таки взяла верх. Повернулась на живот и, уткнувшись лицом в подушку, горько заплакала. Быстро разделся, влез в душ и включил холодную воду. Зарычал, когда холодные потоки накрыли горячее тело, встал лицом к стене, облокотившись на сложенные друг над другом руки. Стоял, подставляясь струям с головой, и думал, думал… Понял, что жестоко обошëлся с любимой женщиной, вылив на неë весь этот негатив, и что нужно будет извиниться и как-то загладить свою вину перед ней. Холодная вода быстро смыла весь его пыл. Лежала и плакала, понимая, что он отверг всё, что она предложила. И когда она собралась, разозлилась и решила: «Идёт оно всё лесом, хочу замуж!», то он подумал, что она сказала лишь для того, чтобы угодить ему… Было горько и обидно. Через час вышел из душа, вытертый насухо и одетый. Его занятие выдавали лишь влажные кудряшки, с которых иногда падали капельки воды. — Ир?.. — неуверенно позвал. Включила светильник и повернулась к нему заплаканным красным припухшим личиком с искусанной до крови нижней губой. — Извини, я был не прав, — тяжело выдохнул и медленно подошëл к ней, — Я столько гадостей тебе наговорил… Даже не знаю, будешь ли ты после этого со мной разговаривать и вообще слушать меня… Как мне загладить свою вину? Я знаю, глупо что-то предлагать, я слишком больно тебе сделал… Хочешь, приготовлю тебе что-нибудь? Или массаж сделаю? — сел рядом с ней и грустно рассматривал еë опухшее от слëз лицо, — Сделаю всë что захочешь, только не плачь больше, милая… — гладил еë руку, опустив голову и не глядя в глаза. Было стыдно за своë поведение. — Я не хочу кушать… И массаж не хочу… — выдохнула, — Полежи со мной… — Хорошо… — кивнул своим коленям и осторожно лëг рядом, мягко обнимая женщину. — Положи руку на животик, я хочу помечтать, что я лет на тридцать моложе и там малыш… — тихо попросила. Сделал, как она хотела, проникнув рукой под еë футболку, и ласково накрыл ладонью еë живот, медленно поглаживая. — Спасибо… — выдохнула, мягко улыбаясь. Представила, что на большом сроке и что малыш толкается внутри, прямо в руку Григория. Вспомнила секс во время беременности, когда в животе была Лала, как неуклюже бегала по дому, готовя вкусненькое… — Я бы хотел, чтобы у нас был малыш… — грустно выдохнул, — Ты была бы отличной мамой для нашего ребëнка, я уверен… — Я предлагала сегодня… — тихо прошептала, — Это, конечно, не то, что самой носить под сердцем, но это тоже малыш, который хочет иметь маму и папу… — А суррогатное материнство? — предложил, — Пугачëва заморозила же свой генетический материал… Ты так не делала? — Нет, — помотала головой, — Покупать детей — кощунство. И я ничего не замораживала. Всегда казалось, что ещё успею родить. Не успела… — выдохнула. — Но у тебя же идут месячные? Ты говорила… — Да, — кивнула, — Шанс есть, но он совсем крохотный, — грустно. — Но есть же! — радостно. — Да… — чуть улыбнулась. — Ну и чего мы грустим? Вот выберемся отсюда и повезу тебя в лучшую клинику, сдадим необходимые анализы, с врачами пообщаемся… и будет у нас малыш! — его неподдельная радость была настолько заразительной, что Ирина тоже начала верить, что беременность в еë возрасте — ещë возможный процесс. — А если не получится… ты бы согласился взять малыша? — уточнила. — Сначала — свадьба, — уклончиво. — Ох… — выдохнула, — Ну хорошо. В конце концов, нет так нет… Поживём и без топота маленьких ножек… — голос дрогнул, но моментально взяла себя в руки. — Ну Ир! — возмутился, но тут же сбавил обороты, — Я тебя попросил подумать и дать мне ответ. Без штампа в паспорте нам всë равно не дадут ребëнка, а я не хочу, чтобы ты выходила за меня только ради этого, — мягко. — Я тебе уже сказала сегодня, что согласна. Но ты мне не поверил… — прошептала. — Потому что ты сказала это, когда я тебя разозлил, — покачал головой, — Я хочу, чтобы ты сказала мне это ещë раз, но в спокойном состоянии, — улыбнулся, — Разве я многого прошу? — Я хочу стать твоей женой, — улыбнулась. — Давай завтра об этом поговорим, хорошо? — чмокнул еë в щëку, — А сейчас баиньки, м? — Третий раз я это повторять не буду, имей в виду! — огрызнулась и отвернулась от него, — Спокойной ночи! — Бог любит Троицу вообще-то, — пошутил, обнимая еë со спины, — Ну Ириш… Ну не будь врединой… — чмокнул еë в шею. — Отстань! — двигала рукой под одеялом. — Так, а ну иди сюда! — рывком развернул еë лицом к себе и вытащил руку из-под одеяла, — Ты что творишь?! — возмутился. Провела мокрыми пальчиками по его губам. Машинально облизал. — Зараза… — усмехнулся и нырнул под одеяло, — Доигралась, сладкая… — отодвинул кружевные трусики и провëл языком по возбуждённой промежности. Охнула от неожиданности. — Вкусно? — усмехнулась. — Не поверишь, очень. Ты же у меня сладкая… — раздалось из-под одеяла, даже не потрудился высунуться и продолжил лизать и посасывать набухшую горошину. — Солнышко… — застонала, приподнимая бёдра и плотнее прижимаясь женственностью к его губам. — Раздвинь ножки пошире, мне мало, хочу тебя всю… — выдохнул, ненадолго оторвавшись от своего занятия. — Боже… — пробормотала, шире разводя колени и позволяя ему забраться как можно глубже, — Всё только для тебя… Она вся для тебя… Из-под одеяла раздалось довольное бурчание, и Ирина почувствовала, как проник в неë двумя пальцами сразу. — Ах! Дорогой! — довольно вскрикнула и начала двигать бёдрами, потираясь упругими стенками о его пальцы. — Сам! — несильно шлëпнул еë свободной рукой по попе и начал двигаться в ней самостоятельно. Одновременно с пальцами продолжал ласки языком и губами. — Горячо… Огненно… — томно стонала. Бёдра подрагивали, а внутри всё напряглось от сладкого удовольствия. Ещë несколько движений внутри, провëл языком по набухшему и затвердевшему от ласк бугорку. — Ле-е-епс! — взвизгнула, сотрясаемая мощным оргазмом. — Умница… — усмехнулся, крепко зажимая ладонью сочащуюся промежность и высовывая голову из одеяла, чтобы вдохнуть свежий по сравнению с пододеяльным воздух. — Спасибо, родной… — выдохнула, — Очень хорошо было… — вытянула подрагивающие ножки. — Я рад, милая, — улыбнулся и вылез из-под одеяла, чтобы лечь рядом, — Ну что, теперь спать? — Ну-у-у… Да, наверное, — протянула. — Я надеюсь, на сегодня мы всë решили? — хохотнул, выключая свет. — А что мы решили? — Все неурядицы, дорогая. Вопрос с твоим замужеством оставляем до завтра. — Хорошо. Тогда спать, — кивнула. — Сладких снов, котëнок, — улыбнулся и чмокнул еë в щëку, обнимая. — И тебе, солнышко… — прошептала. Они почти сразу уснули. Завтра им предстояло последнее испытание…