Ради нас

      Гермиона стояла у зеркала в прихожей и смотрела на свои волосы. Многие девушки-маглы считают, что если отрезать волосы после расставания со своей парой, то сможешь начать новую жизнь с чистого листа. А если ты ещё и покрасишь их, то вообще будет замечательно.       Грейнджер никогда не задумывалась, какой цвет волос ей бы подошёл, да и отстригать волосы в планах у неё не было. Девушке казалось, что она слишком скучная. Что ей мешает прямо сейчас взять ножницы в руки и срезать свои волосы до плеч?       Она поджала губы и запустила пальцы в свои волосы. Благодаря манипуляциям Эйлин они до сих пор были ровными и мягкими.       В голову Гриффиндорке пришла гениальная идея, но в то же время сумасшедшая и даже невозможная! Она неуверенно повернулась к профессору, который вернулся обратно в номер.       – Сэр, – невинно проговорила девушка, поджимая свои губы, мысленно продумывая, как правильно озвучить своё желание, – мне нужно кое-что купить. Снейп остановился напротив своей студентки и выгнул бровь.       – Так купите.       – Да, – кивает она, – но для этого мне нужно выйти за пределы этого номера и…       – Идите, – сухо согласился мужчина и занял место в кресле.       Гриффиндорка рассеянно посмотрела ему вслед и прошла чуть ближе к своему профессору.       – Правда?       – Идите, пока я не передумал.       Девушка широко улыбнулась, хватая пальто и сумочку.       – Спасибо! – воскликнула от радости студентка, но почти у выхода была остановлена профессором.       – Сколько времени вам понадобится?       – Не больше двадцати минут, – воодушевлённо проговорила Гермиона. Северус снова кинул, а Гермиона быстро вышла за дверь, пока профессор не передумал. Гриффиндорка сама же боялась передумать и вернуться обратно в номер. Ведь такие мысли никогда не посещали её голову, такая безумная идея…       Эйлин узнает – убьёт.       Грейнджер вышла на улицу и посильнее затянула пояс на пальто. Перебежав через дорогу, она двинулась вдоль улочек маленьких магазинчиков. Долго идти не пришлось. Войдя внутрь, она почувствовала ударивший в нос запах бумаг, картона и краски. Девушка поёжилась, но смело ступила дальше. Вокруг неё было много стеллажей и полок, где на полное обозрение были выставлены маленькие коробочки. Гермиона подошла к первому стеллажу и неуверенно посмотрела на девушку, которая наблюдала за ней, как только Гриффиндорка вошла сюда.       Консультант, поймав её взгляд, смекнула, что Гермионе нужна помощь. Девушка лет двадцати подбежала к ней и с милой улыбкой спросила:       – Чем я могу помочь?       – Я хотела бы подобрать краску для волос, только опыта у меня совсем нет.       Консультант кивнула и прищуром взглянула на покупательницу.       – Какой бы цвет вы предпочли?       Гермиона снова неуверенно взглянула на ряд с краской для волос. Поджав губы, она глубоко вздохнула.       Если она уйдёт с пустыми руками, то посчитает себя слабачкой, но Гермиона Грейнджер не такая!       – Может чёрный?       Девушка выгнула бровь и провела Гриффиндорку к другому стеллажу.       – Из чёрного цвета будет очень сложно выйти, – консультант протянула коробочку краски Гермионе. Та, в своё очередь, приняла её.       – Не страшно, – отмахнулась студентка.       Консультант пожала плечами.       – Касса вон там! – она махнула рукой в сторону кассы, та находилась недалеко от выхода.       Грейнджер улыбнулась и прошла к кассиру, чтобы пробить краску. Оплатив покупку, Гриффиндорка вышла на улицу.       Небо за пару минут, пока её не было, стало серым и начало затягиваться тучами. Грейнджер глубоко вздохнула и двинулась к отелю. Та была уверена, что Снейп отсчитывает минуты, и если Гермиона опоздает, то он обязательно снимет баллы с её факультета.       Гриффиндорка вошла в номер и быстро скинула с плеч пальто. До благотворительного вечера оставалось два часа. Девушка искренне надеялась успеть. Пробежав мимо своего профессора, Грейнджер закрылась в ванной комнате и села на бортик ванны, переводя дыхание. Посмотрев на своё отражение и красные щёки, та глубоко вздохнула и достала из пакета краску для волос.       Чёрный цвет пришёл в её голову спонтанно, она даже не успела точно решить, как с уст сорвалось «может чёрный?».       Чёрный тоже неплохой цвет. Гриффиндорка повертела в руках упаковку краски и вскрыла её. Внутри было два тюбика краски, которые нужно было смешать в правильных пропорциях, перчатки и кисточка для нанесения.       Вытащив инструкцию, Гермиона принялась изучать её. Спустя ещё пару минут с опаской начала смешивать всё в правильных, как ей казалось, пропорциях.       Было бы намного проще сходить в салон или использовать магию. Но студентка боялась, что весь порыв и смелость уйдут, и нужно действовать как можно скорее. А как менять цвет волос с помощью магии, Гермиона не знала, и не стремилась узнать. В некоторых моментах магловские способы кажутся безопаснее.       Нанеся смесь на волосы, прокрасив все пряди, девушка принялась ждать. Сидя всё так же на бортике, она неотрывно смотрела на своё отражение. Нервно постукивая кончиком пальца по коленке, она вздрогнула, когда к ней постучались.       – Надеюсь, вы там не утонули? – Грейнджер закатила глаза. – Потому что ваша смерть будет на моей совести, если так хотите умереть, то прошу это делать как минимум в Хогвартсе.       – Не дождётесь, профессор, – Гриффиндорка позволила себе капельку издёвки в голосе, ведь именно сейчас это было уместно. Пару секунд Снейп молчал, Грейнджер подумала, что он и не собирается отвечать ей, и слова студентки были проигнорированы, но нет.       – Я надеюсь на это.       Гермиона удивлённо взглянула на закрытую дверь, по другую сторону которой стоял Северус.       «Надеется на то, что не дождётся моей смерти?» – недоуменно подумала Грейнджер.       Просидев некоторое количество времени, девушка глубоко вздохнула и начала смывать краску с волос. Она долго мыла голову, боясь смотреть в зеркало. Но вечно тянуть тоже было нельзя, до благотворительного вечера оставалось чуть меньше часа. Сильно зажмурившись, Гермиона досчитала до трёх и открыла глаза.       Сразу же ей в глаза бросились смоляные чёрные волосы. Кажется, она переборщила со временем.       «Ну и ладно».       Проведя рукой по волосам, она потихонечку начала принимать себя новую. Взяв в руки большие ножницы, которые нашла заранее в одном из ящиков в номере, она принялась дрожащими руками выбирать первые пряди. Прикусив губы, Грейнджер срезала волосы чуть выше плеча. Прядь легко упала на пол. Она судорожно вздохнула, понимая, что это не так страшно. Взяла вторую прядь и снова отрезала.       Ещё пару таких движений, и длинные волосы больше не были длинными. Гермиона приблизилась к зеркалу, пытаясь рассмотреть новую причёску.       Она всей душой надеялась, что это ей поможет. Отложив ножницы, девушка убрала волосы с пола. Приоткрыв дверь, Гриффиндорка высунула голову. Снейпа в гостиной не было, уже смелее Гермиона вышла полностью. Аккуратно пройдя в прихожую, подхватила сумку со своими вещами, быстро вернулась в своё укрытие.       Она была искренне рада тому, что не попалась на глаза профессору Снейпу. Ведь, как ей казалось, образ был ещё не закончен.       Гермиона держала платье перед собой на вытянутых руках и рассматривала его, мысленно прикидывая, подойдёт ли.       Чёрное платье чуть выше колена, с кружевной спиной и полностью закрытой чёрной тканью грудью. Юбка платья была выше колена и чуть приоткрывала тонкие ноги Грейнджер. Талия была препоясана, и наряд идеально сел на Гриффиндорку. Она неуверенно провела руками по талии, присматриваясь к себе.       – Мисс Грейнджер, – девушка снова вздрогнула, когда в ванную постучались, – вы готовы?       – Почти, – как можно увереннее прикрикнула та.       Взмахнув палочкой, девушка наложила чары красоты. Быстро сложив свою одежду в сумку, она выдохнула, и открыла дверь ванной комнаты. Профессор Снейп стоял спиной к ней.       Она вдруг задумалась, что он обязательно прокомментирует её изменения. Она поджала губы и быстро взяла в руки блокнот и ручку.       Мужчина обернулся, а Грейнджер поспешила пройти мимо него, но ей не удалось. Девушка была ловка поймана цепкими пальцами своего профессора. Она облизнула пересохшие губы и с вызовом взглянула в глаза своему профессору. Тот нескрываемо разглядывал её, и девушка даже не стала обманывать себя – ей понравилось это.       – Что вы сделали? – спустя секунд десять спросил он.       – Начала новую жизнь, – уверенно и моментально ответила та.       Снейп явно был удивлён.       – Ладно, – он отпустил её. На предплечье Гермионы остались красные следы от его пальцев.       Снейп сделал вид, что ему всё равно на то, что сделала его студентка, но в глубине души он был удивлён, очень сильно удивлён. За восемь лет, что Северус её учил, максимум, что изменилось в ней, – зубы. А тут за три часа Гермиона Грейнджер вдруг превратилась в… девушку? В девушку, которая может позволить себе надеть платье, туфли, изменить цвет и длину волос. А всё потому, что она девушка, и ей это…. Нравится?       Снейпа передёрнуло от того, что он задумался об этом. В Хогвартсе он видит много студенток, и все они, начиная с четвёртого курса, меняются. Он даже не успевает следить за всеми изменениями. Сегодня у студентки длинные волосы, завтра она блондинка.       Профессор перестал обращать внимание на внешность студенток, ведь это их дело. Хотя студентки Слизерина практически не меняют цвет волос, ему от этого ни горячо ни холодно.       – Положите блокнот, он вам сегодня не понадобится.       Гермиона кивнула и оставила лишние предметы на тумбочке. Снейп дождался девушку.       Спустя пару минут они уже стояли у дверей в большой зал, где проходил благотворительный вечер. Их как обычно обыскали, пока Гермиона стояла и ждала, когда закончат процедуру поиска, пыталась найти взглядом Гарри, но пока ей этого не удавалось сделать.       Войдя внутрь зала, Гермиона удивлённо начала рассматривать окружающую её обстановку. По всему залу стояли столы, на них было много разных закусок, начиная от фруктов, заканчивая мясными нарезками. Грейнджер вдруг попыталась вспомнить, когда в последний раз сегодня ела, ведь живот предательски заурчал.       Гриффиндорка широко улыбнулась, когда поймала взглядом макушку Гарри. Он стоял спиной к ней и разговаривал с каким-то волшебником. Девушка медленным шагом решила дойти до своего друга. Как только девушка почти достигла своей цели, Гарри закончил разговор и обернулся.       Гриффиндорка радостно улыбнулась ему, наконец подойдя к Поттеру. Парень же, в свою очередь, удивлённо раскрыл рот и не мог подобрать слова.       – Тебе нравится? – вдруг спросила она, понимая, что молчание оказалось слишком долгим.       Гарри наконец-то закрыл рот и протянул руки к волосам подруги.       – Вау, я… – он дотронулся до коротких прядей Гермионы, – я удивлён, очень удивлён. Тебе идёт.       – Спасибо, – она смущённо улыбнулась, - я решила поменять имидж и начать новую жизнь.       Гарри понимающие кивнул.       – А где, кстати, кольцо, которое подарил Рон?       Гермиона взглянула на свою руку, где ещё вчера было кольцо, сейчас же там его не было. Она поджала губы и посмотрела в зелёные глаза Гарри.       – Свадьбы не будет, я не люблю его, – когда девушка сказала эти слова своему другу, ей вдруг стало легче. Она призналась ему, призналась себе, что не любит Рона.       – Не любишь? – он удивлённо посмотрел на неё и сжал руку, стараясь поддержать Грейнджер.       – Там очень долгая история, расскажу тебе чуть позже, например, – она задумалась, – мы же увидимся на Рождество?       – Конечно! – воскликнул Поттер. – Как может быть иначе?       Она неуверенно пожала плечами и заправила за ухо прядь.       Грейнджер стояла около маленького стола, когда к ней подошёл мужчина. На вид ему было лет двадцать.       – Добрый вечер, мисс Грейнджер.       – Мы знакомы? – она поджала губы. Мужчина отрицательно покачал головой и протянул ей бокал с шампанским.       – Почти, – Гриффиндорка приняла бокал и с сомнением взглянула на собеседника, – я Эран Дерк, – девушка отпила из своего бокала, пытаясь вспомнить, где могла слышать это имя. Как обратила внимание Гриффиндорка, мужчина говорил с сильным акцентом. – Я писал вам в начале августа, предлагал стажировку в Германии после обучения в нашем заведении. Вы обещали подумать, я ждал ответа.       – Я помню, – девушка поджала губы, – но я ещё не решила.       – Я не давлю на вас, вы прекрасная, молодая, умная ведьма, таких в наше время мало, и я честно и открыто завидую Альбусу Дамблдору и всему преподавательскому составу, что вы достались им, – мужчина замолчал, а Грейнджер была уверена, что её щёки покраснели. Ей было откровенно неловко слышать в свой адрес столько комплиментов. – Я хочу просто напомнить, что мы предлагаем место жительства для всех студентов.       – Стажировку?       – Стажировку? – не понимающие переспросил тот.       – Именно, – Гермиона кивает. – Вы каждому своему студенту предлагаете стажировку? – девушка нахмурилась, продолжая крутить в руках бокал. – И если мне не изменяет память, после четырёх лет обучения и двух лет стажировки в… Австралии? – Эран неуверенно кивает. – Каждый студент получит работу? Не слишком ли хорошие условия?       – Эти условия предоставляются лишь особенным студентам, – он постарался выделить слово «особенным».       – Что же во мне может быть такого особенного?       – Вы прекрасная ведьма, вы сделали многое для магической Британии.       – Я подумаю, – она старается уйти от дальнейших вопросов, и кажется, у неё это получилось.       Среди всех этих неизвестных людей, она чувствовала себя крайне некомфортно. Изредка глазами она искала Гарри и ловила его взгляд, но подходить девушка не решалась, боясь помешать, ведь он постоянно с кем-то разговаривал.       Бегать хвостиком за Снейпом ей тем более не хотелось. Так Гермиона продолжала медленными шагами проходить по всему залу, а потом вообще села на стул и продолжила скучать уже там.       Через минут пять рядом сел Гарри и посмотрел на подругу.       – Устала?       – Зачем я приехала сюда? – она поджала губы. – Из-за Рона и его предложения я поругалась с Эйлин.       – Ты так быстро с ней сдружилась, – пожал плечами Поттер, – так же быстро и помиришься, – он чуть склонил голову вниз, от этого его очки съехали на кончик носа. Лёгким движением руки он поправил их. Грейнджер улыбнулась.       – Я в больнице сегодня была, – вдруг начала та, – оказывается, я не люблю Рона.       – Это тебе так целитель сказал? – непонимающе переспросил Поттер.       – Нет, – отмахнулась девушка, глядя в одну точку, – в крови нашли приворотное зелье, – Гриффиндорка поклялась бы, что услышала как Гарри облегчённо вздохнул.       – Значит, поэтому ты отменила свадьбу? Он ещё не знает?       – Нет, – она взглянула на друга, – а я не буду пока ему ничего говорить.       – Не говори, что ты хочешь отомстить ему?       – Нет, – она откинулась на спинку мягкого стула и продолжила, – лишь проучить.       – Проще просто поговорить, – попытался переубедить её друг.       – Нет! – в очередной раз отвечает Грейнджер. – Помнишь, как он вёл себя, когда его случайно напоили приворотным зельем?       – Не говори, что…       – Я, конечно, не буду вести себя, как полнейшая влюблённая дурочка, но чего он от меня хотел на самом деле?       – Не знаю, – Поттер, кажется, ещё не понимал, к чему ведёт его подруга, но старался поддержать её идею, но в то же время сбавить разгон. – Может, он тебя просто любил, – неуверенно предложил он, – и хотел, чтобы ты любила его.       – Неправда! – возразила она, как маленький ребёнок. – Ты бы с Джинни поступил точно так же?       – Нет.       – А почему?       – Потому что… она и так меня любит?       – И это тоже, но главное, что ты любишь её по-настоящему.       С этим Гарри не мог поспорить, он лишь поджал губы и нахмурил брови. Грейнджер закатила глаза и сложила руки на коленях. Оставшийся вечер Гриффиндорка просидела на том же стуле, где-то ближе к концу на сцену вышел тот же самый человек, что и вчера.       Минуты две он объяснял суть этого вечера и напомнил, что каждый желающий человек сможет пожертвовать некое количество денег в больницу Св. Мунго. Пока девушка заполняла бланк, она постоянно поглядывала на Снейпа, который делал совершенно то же самое.       Грейнджер черкнула в конце сумму и отложила бланк в стопку с другими людьми. Вся эта суматоха проходила минут двадцать, девушка снова почувствовала себя не в своей тарелке. Все такие вечера и встречи ей не нравились и не будут нравиться. Гриффиндорка так и ждала конца этого благотворительного вечера.       – Не более двадцати минут, – вдруг проговорил Снейп, останавливаясь рядом с Грейнджер. – Вы откровенно заскучали, мы можем уйти прямо сейчас.       – Это же ваша работа, и я обещала не жаловаться.       – Не к чему такие жертвы, тем более мне здесь делать больше нечего, пресса запечатлела всё, что было нужно.       Грейнджер облегчённо выдохнула, понимая, что наконец-то снимет платье и отдохнёт от общества посторонних и незнакомых ей людей.       – Северус, вижу ты отхватил себе ещё одну симпатичную девчонку, – мужчина обернулся, – привет, дорогой.       – Жанна, какими судьбами? – Снейп выгнул бровь. Грейнджер стояла рядом со своим профессором и старалась делать вид, что ей всё равно, о чём они будут разговаривать.       – Ищу новые сплетни, ничего нового, – она отмахнулась. – Ты не ответил на мой вопрос.       – Она моя студентка – Гермиона Грейнджер.       Жанна широко улыбнулась, показав свои идеально белые зубки.       – Да? Очень рада, – обрадовалась девушка. – Меня зовут Жанна Элс, – та протянула руку, смотря прямо в глаза Гермионы.       – Приятно познакомиться, – девчонка вложила свою руку в её ладонь и неуверенно взглянула на женщину.       – А мне-то как приятно, – растянуто проговорила она, – есть планы на вечер, Северус? Я бы хотела встретиться снова с… вами.       – Я ещё не думал об этом, – Снейп учтиво кивнул и потянул Грейнджер за плечо.       – Хорошо, ты знаешь, где меня искать, и… буду рада ещё одной встрече, Гермиона, в более комфортной обстановке.       – Жанна.       – Я поняла, Северус.       – Я надеюсь, Грейнджер, пойдёмте.       Девушка не успевала бежать за своим профессором.       – Подождите, я не успеваю.       Северус замедлил шаг, но оборачиваться не стал. Грейнджер нахмурилась, аккуратно заправляя прядь волос за ухо.       – Она ваша знакомая? – вдруг спросила она и быстро закрыла рот. Излишнее любопытство в лице Гриффиндорцев чревато проблемами.       – Да, – Гермиона приоткрыла ротик от удивления. Снейп ответил на весьма личный вопрос, как минимум, так казалось самой девушке.       – Она… странная, – добавила она, стараясь не сильно дёргать за ниточки, чтобы не разозлить декана Слизерина.       – Вы ей понравились, – буркнул себе под нос мужчина, входя обратно в номер.       – Понравилась? Не понимаю, – она удивлённо взглянула на профессора и заметила, как он закатил глаза, нервно стягивая с плеч сюртук.       – Она лесбиянка.       – Кто? – воскликнула Гермиона. Она сама и не поняла, чему удивилась больше: тому, что сказал ей Снейп, или тому, как ловко Северус расстегнул две верхние пуговицы на своей белой рубашке, а потом закатил рукава, оголив предплечья.       – Лесбиянка, – повторил Снейп, – её не интересуют мужчины. Женщины, вот кто ей нужен.       – Я знаю, кто это, – девушка попыталась скрыть дрожь в своём голосе, – просто никогда не встречала… таких людей.       Снейп взглянул на свою студентку из-под ресниц.       – Они не кричат об этом на каждом углу, – Грейнджер продолжала стоять в прихожей. – Вы так и будете там мяться?       – Нет, я просто искала расчёску, – с напором заявила та и, схватив предмет, начала расчёсывать волосы, – и как дура пялилась на вас, – как можно тише проговорила она.       Снейп потянулся за стаканом, который лежал на столе, но его рука застыла на полпути, когда он услышал бормотание своей студентки.       Этой же ночью не спалось ни Снейпу, ни Грейнджер. Профессор отказался от того, чтобы спать снова на той кровати, где спала его студентка, где подушки и одеяло продолжали хранить её запах.       А Грейнджер постоянно ворочалась на кровати, взбивала подушки, ведь ей казалось, что они неудобные, и кровать была слишком большая для неё, слишком холодная. Ей было дико некомфортно спать здесь. В голову лезли мысли лишь о том, что прошлой ночью на этом самом месте спал профессор Снейп. А она никогда не любила, чтобы на её кровати кто-то спал, тем более на том же самом постельном белье.       Северус Снейп лежал на спине и смотрел в потолок. Где-то в глубине души он боялся засыпать, ведь мужчина не исключал того факта, что ему приснится тот же самый сон. Он старался отогнать эти мысли, ведь Северус сам же и накручивал себе их.       Грейнджер стояла по середине спальни и смотрела на дверь, за которой должен спать её профессор. Она начала расхаживать по комнате, а потом вдруг остановилась и снова подумала о запретной теме.       Прошло уже много дней, а Снейп так и не сказал ей, что он видел в воспоминаниях Эйлин. А она имеет право знать! Как минимум, потому что показала фотографию, которая значила для неё и… для него многое.       Грейнджер вышла из комнаты, и пока смелость и напор перед Северусом Снейпом не покинули её, та остановилась около мужчина и посмотрела сверху вниз на него.       – Я знаю, что вы не спите, – спокойно проговорила та, – я хочу поговорить с вами, потому что это неправильно!       – А разве будить человека в час ночи – это правильно?       – Вы не спали, – девушка села в кресло и запахнула халат, – и не уснёте, пока я с вами не поговорю, а вы не ответите на мои вопросы.       Снейп выгнул бровь, удивлённо глядя на свою студентку. Он сел на диване и закинул ногу на ногу. Девушка же под его тяжёлым взглядом вдруг начала терять всю уверенность.       – Вы вдруг стали смелая рядом со мной? – он чуть наклонился к ней. – Похвально, но своим студентом я не позволяю такого рядом со мной, так что давайте вы уйдёте спать, а я с великой радостью сделаю вид, что вы не приходили сегодня ночью ко мне и не докучали своими странными вопросами.       – Разве я просто обычная студентка? – «Пру до конца», – думала девушка, стараясь уверенно смотреть прямо ему в глаза.       – Допустим, в чём же ваша особенность?       – Не в таком уж и далёком будущем, а если быть точнее, меньше чем через два года у нас с вами будет дочь.       – Как мило, – он скривился, – мило идти на такие жертвы.       – С вашей стороны не очень, – она выпрямила спину, сжимая в руках ткань халата, неосознанно постоянно оголяя левое колено. Снейп обратил внимание на этот жест.       – Ещё хоть одно слово слетит с ваших уст, и вы до конца этого года будете каждые выходные ходить на отработки к Филчу, – прорычал Снейп, вставая со своего места, показывая, что разговор окончен.       – Мне всё равно! – продолжала стоять на своём Гриффиндорка, она неосознанно для себя схватила профессора за запястье. – Я имею право знать! Я показала вам этот снимок, а могла и не показывать.       – Разве я вас об этом просил?       – Это было правильно с моей стороны, – растерянно проговорила Грейнджер, – и вообще могли бы спасибо сказать.       – Спасибо за что?       – За то, что я открыла вам глаза!       – У меня и так они открыты, в отличие от вас.       – Да, но вы всё так и не можете признать, что Эйлин наша дочь! – Снейп одёрнул руку, чтобы Грейнджер наконец-то отпустила его.       – А что вы хотите от меня услышать? Скажите, мы не можем стоять здесь всю ночь. Вы пришли с вопросом насчёт того, что я видел в воспоминаниях Эйлин, но теперь, кажется, вас уже интересует другой вопрос, – Гриффиндорка неуверенно расправила плечи и попыталась отвернуться от профессора, но он же этого не хотел. Снейп ловко схватил девушку за плечи и чуть встряхнул. – Смотрите на меня! – Грейнджер поджала губы и повернулась к профессору. – Задайте!       – Вы были счастливы? – на выдохе выпалила она.       – Конкретнее, – надавил Снейп на неё. – Вы хотите спросить другое.       – Вы любили меня?       – А вы любили меня? – вопросом на вопрос ответил Снейп. – Этот вопрос, мисс Грейнджер, не уместен, ведь вы моя студентка, а я ваш профессор.       – А если бы я не была вашей студенткой? – более спокойно просила она. – Если бы такая ситуация была с нами, когда, допустим, – девушка неуверенно покусывала нижнюю губу, – если бы я была вашей коллегой.       – Слышала бы она вас сейчас, назвать Эйлин ситуацией.       – Давайте рассмотрим другой вариант…       – Мы ничего не будем с вами рассматривать, – оборвал он Грейнджер, – всё, что сейчас происходит, это полный бред, и вы, мисс Грейнджер, как никто другой со мной согласитесь.       – Но я с вами не согласна! – горячо возразила девушка. – И я хочу знать, что вы увидели в воспоминаниях, это важно для меня.       – Никогда.       – Профессор, – воскликнула она, пытаясь вырваться из цепкой хватки мужчины, – я не отстану от вас! Я настойчивая.       – Для начала разберитесь со своим Уизли, а потом уже задавайте такие вопросы. Даже если теоретически мы и будем с вами в браке, то для начала решите проблемы со своими старыми отношениями, прежде чем начинать новые.       – Я разобралась! – не унималась девушка. Снейпу уже заметно поднадоело всё происходящее.       – Я считаю до трёх, и если вы за это время не уйдёте с моих глаз, я отчислю вас со своего курса по Зельям, а вы их сдаёте углублённо, так ведь?       Грейнджер от негодования покраснела и скрестила руки на груди.       – Вы не посмеете… это непедагогично!       – Один…       – Тогда я пойду к Горацию Слизнорту, – попыталась поспорить Гриффиндорка, – и он подготовит меня.       – Но вы же знаете сами, что я сделаю это намного лучше. Два…       – Я не уйду! – стояла на своём девушка. – Я всю ночь здесь просижу.       – Сидите, – буркнул профессор и двинулся к двери, за которой находилась единственная спальня.       – Правильно! – воскликнула вслед Грейнджер. – Лучше сбежать, чем поговорить и прийти к нужному выводу, – Снейп остановился, его рука была на ручке двери. – Мы ведь оба знаем, что рано или поздно нам нужно будет поговорить на чистоту, – уже более спокойно проговорила девушка, ей было до жути страшно произносить все эти слова, она боялась гнева своего профессора, боялась затоптать маленький росток, который начал прорастать в их отношениях. – Вы же понимаете, даже лучше, чем я, что нахождение Эйлин в этом времени бесследно не останется. Ни для вас, ни для меня не секрет, профессор, что либо она вернётся обратно в свою семью, либо… исчезнет. Зависит же всё от нас. Её жизнь в наших руках.       – Замолчите, – приказал Снейп, – завтра мы вернёмся в Хогвартс, вы продолжите играть с Эйлин в дочки-матери, но ко мне с таким вопросом больше не подходите.       – Профессор!       – Я всё сказал, – отрезал мужчина и, хлопнув дверью, исчез, оставляя Гриффиндорку один на один с теми же вопросами.       Следующим утром Гермиона больше ни слова не сказала профессору Снейпу. Он же сам не стремился начинать какой-либо разговор, Грейнджер даже показалось, что ему нравилось то, что она держит рот на замке.       Гермиона же думала лишь о том, чтобы скорее вернуться в Хогвартс, найти Эйлин и рассказать ей всё-всё.       В нужное время Гермиона и профессор Снейп сидели в зале. Кажется, в помещении было ещё больше людей, и все они были из прессы. Девушка закатила глаза, уже представляя, что хоть в одной из газет или журналов напишут что-то и про неё. На сцену в очередной раз вышел тот же самый ведущий, Грейнджер даже не попыталась вспомнить его имя, а он ведь представлялся.       В общем, на публике он пробыл минут десять. Ведущий перечислил всех участников их работы, напомнил сумму выигрыша. Ровно минуту он молчал, вертя в руках конверт, в котором было вложено имя победителя.       Грейнджер скучающе наблюдала за другими участниками, они все заметно нервничали, лишь профессор Снейп сидел так спокойно, как будто всё происходящее его никак не касалось.       Гриффиндорка была уверенна, что многие уже решили, на что потратят деньги, которые заберут сегодня с собой.       Объявили победителя:       – Северус Снейп!       Скудные аплодисменты пронеслись по залу, Грейнджер же глубоко вздохнула и хило улыбнулась, когда мужчина вышел на сцену.

***

      20 сентября. 1998 год.       Эйлин перелистала все газеты, но ни в одной статье не было сказано больше о пророчестве. Она даже несколько раз перечитывала ту самую газету, не показалось ли ей, что именно там было написано, что на слушанье её отца за 1998 год было произнесено новое пророчество.       Она нервно расхаживала по комнате и думала, что делать ей дальше. Прочитав всю эту кипу газет, Эйлин думала, что вопросов станет меньше, но кажется, их стало намного больше.       Гриффиндорка сразу подумала о Драко, который мягко намекнул, что ответит на её вопросы, если она ответит на его.       Она долго лежала в постели и взвешивала все «плюсы» и «минусы» такого сотрудничества. Минусов оказалось больше, но один из «плюсов», если честно, ей казался слишком привлекательным и великим.       Рискнув, Снейп пришла к правильному выводу, как минимум так казалось ей. На следующее утро она сидела в большом зале и мысленно готовила речь, чтобы Малфой, не дай Мерлин, не смог отказаться. Ей нужно было узнать правду, а как казалось Эйлин, Драко был самым выгодным вариантом.       Девушка сидела и ждала, когда Слизеринец встанет из-за стола и выйдет из большого зала, чтобы поймать его, ей требовалось не упустить тот самый момент. Но как на зло Малфой разговорился с Паркинсон, Эйлин нервно постукивала кончиком чайной ложки по столу и неотрывно смотрела на парня. В какой-то момент он, видимо, почувствовал пристальный взгляд на себе, глаза Снейп и Малфоя встретились. Девушка продолжала смотреть, Драко, кажется, замолчал, через несколько секунд он что-то быстро сказал Паркинсон и двинулся к выходу из Большого зала.       Эйлин не стала ждать ни минуты, она быстро встала с места и пошла за ним. Парень, видимо, догадался, что Эйлин побежит за ним, так как не ушёл далеко.       – Мне интересно, чем я обязан Эйлин Джонсон, – проговорил Малфой, не глядя на студентку. Гриффиндорка поравнялась со Слизеринцем.       – Не думай, что я буду унижаться перед тобой, у меня есть информация, которая интересна тебе, а у тебя есть информация, которая интересна мне.       – Ну да, – кивает Слизеринец, – может быть, я передумал?       – Если бы ты передумал, то не продолжал бы этот бессмысленный разговор, – заверила его Эйлин, – тем более, – она остановилась перед ним, – я уверена, что у тебя есть ко мне вопросы, на которые ты хочешь знать ответы.       Парень взглянул на девушку, сощурившись, как будто пытался найти подвох в самой Эйлин. С секунду не отводя взгляд, тот кивнул, а потом остановился.       – Хорошо, сегодня в выручай-комнате после отбоя.       – Что? – воскликнула девушка, – это слишком поздно.       – Я приду не с пустыми руками, знаешь ли, такие вещи у меня в шкафчике не лежат.       Эйлин насупилась, но потом, понимая, что другого выбора у неё нет, отчаянно кивнула и, развернувшись на каблучках своей обуви, скрылась за углом, высоко задрав подбородок. Драко усмехнулся, глядя ей вслед. Не смея задерживаться на этом месте, он сам ушёл.       Эйлин сидела за столом, а перед ней лежал маховик времени. Она смотрела на него изучающе, но что искала в нём, так и не понимала. Глубоко вздохнув, та устало откинулась на жёсткую спинку стула и потёрла виски. Голова побаливала, и усталость давала о себе знать. Половину ночи девушка провела за чтением статей, она даже выписала самые важные для неё моменты. Сердце щемило от мысли, что никто и не собирался посвящать её в эту тему.       «Ну да, а зачем?» – подумала девушка обиженно.       В некоторых ситуациях она могла оправдать своих родителей, но в этой – нет. По меркам Магического мира она была уже совершеннолетняя, так почему же её так отчаянно отгораживали от этого? Неужели им было страшно или стыдно, а может папа и мама считали, что Эйлин не сможет понять их и войти в ситуацию? От того, что Гриффиндорку так легко обвели вокруг пальца, та не сможет больше спокойно реагировать на какие-то новости.       Эйлин прикрыла глаза и положила руки на колени, предаваясь воспоминаниям.       «– Расскажи мне, – девочка лет четырнадцати сидела, облокотившись о ствол дерева. На улице был конец мая, было тепло, а в глаза настойчиво светило солнце. Рядом сидящая женщина усмехнулась и повернула голову в сторону племянницы, которая щурилась, глядя на свой дом, где её мать старательно высаживала какие-то цветы.       – Ты утомляешь, ты это знаешь?       – Своими вопросами? – Эйлин перевела своё внимание на тётю, которая чуть наклонилась к ней. Волосы женщины были распущенны, поэтому постоянно лезли в лицо обладательницы чёрных локонов, но, когда та стала чуть ближе к девочке, волосы защекотали и её нос.       – Именно, – наигранно строго заявила та, – как тебя терпят родители?       – Я задаю им не так много вопросов.       Клеменси удивлённо выгнула бровь, легко откидывая волосы рукой назад.       – Почему же я от тебя слышу тысячу вопросов?       – Ну, – девочка хихикнула, – у мамы с папой есть свои методы, – когда Эйлин увидела удивление на лице тёти, быстрее продолжила: – я тебе про них не скажу.       – Я-то твоего папу спрошу.       – Ремень – вот мой метод, Клем, – обе обернулись, к ним шёл Северус, держа в руках какой-то свёрток.       – Это непедагогично, – как можно серьёзнее проговорила Эйлин, чуть склонив голову вправо.       – Зато по-отцовски, – Снейп протянул свёрток Клеменси, та спокойна приняла его и кивнула. Эйлин удивлённо посмотрела на них.       – Что он тебе дал?       – Не скажу, – хитро сказала женщина.       – Ты не ответила на вопрос, – напомнила ей девочка, понимая, что про передачу от её отца, она ни слова не скажет.       – А что, разве есть за что не любить твою маму?       – Разве ты никогда не ревновала папу?       Клеменси рассмеялась, прислоняясь затылком к дереву.       – Бывает мне кажется, что передо мной сидит всё та же маленькая, непоседливая девчонка, которая задаёт глупые вопросы. В тебе не изменилось лишь одно…       – Глупые вопросы, – Эйлин закатила глаза, – я помню.       – Я твою маму увидела первый раз, когда она была ещё студенткой. Ей было, кажется, восемнадцать лет. Послевоенное время. Она была обычная молодая девушка с копной непослушных волос.       – Но не совсем обычная, если папа её полюбил, – хитро усмехнулась племянница, срывая рядом растущий маленький цветочек, – хотя не понимаю, – она задумчиво покрутила между тонких пальчиков стебелёк цветка, – мама же была папина студентка, разве это не запрещено? Отношения между профессором и студенткой.       – Запрещены, поэтому они были вместе после того, как Гермиона окончила Хогвартс.       – Как всё сложно, – выдохнула Эйлин, – мне кажется, что, если встречаться тайно с преподавателем, об этом никто и не узнает.       – Эйлин? – непонимающе строго протянула Клеменси, хмурясь. – На что ты намекаешь?       – Ни на что, – быстро отрезала та, – ты что, у нас в Хогвартсе нет подходящих профессоров, с кем бы я хотела связать свою жизнь.       – Эйлин! – крикнула уже мать, вставая с колен. Она прищурилась и прикрыла рукой солнце, чтобы лучше видеть сидящих под деревом Клеменси и дочь. – Я что-то не поняла тебя.       – Мама, я же пошутила, – пугливо протянула Снейп.       – Не смей даже об этом думать, – продолжала Гермиона, – если я ещё раз услышу или узнаю, что ты думаешь на эту тему, тебе не поздоровиться, – девушка кивнула, поджимая руки, – и папе расскажу! – добавила она и снова наклонилась, чтобы посадить очередной цветок в сад.       – Видишь, – прошептала Клеменси, – ищи себе сверстников. На Слизерине же много красивых мальчиков, да? Мне Северус рассказывал, что за тобой бегает какой-то Алекс, кто он? Ты мне не рассказывала.       – В этом вся и суть, он приставучий.       – Но красивый?       – Может быть, не знаю. Он рыжий и веснушек много, брр, – она дёрнула плечами, – как будто он при рождении упал лицом в солнце.       – Многие говорят, что таких людей солнышко поцеловало, – Клеменси ловко щёлкнула по носу Эйлин, что она аж вздрогнула, не успев увернуться.       – Клем! – звонко взвизгнула девочка. – Перестань!       – Хорошо, хорошо, перестаю, – женщина отстраняется от Эйлин, но продолжает наблюдать за ней. – Мне кажется, что тот Алекс красивый мальчик и что с ним можно было бы и подружится.       – Я подумаю.       – Или ты считаешь, что он не достоин тебя? – Клеменси по-детски хихикнула. Эйлин, цокнув язычком, встала с места.       – Я пойду к маме, ты надоела.       – Значит, он тебе всё же нравится! – крикнула вдогонку женщина. Эйлин на это ничего не ответила».       Эйлин открыла глаза и посмотрела в окно. Мелкий дождь не переставал стучать по стеклу с самого утра, на улице было сыро и много грязи. Никто из студентов не стремился погулять, даже поход в Хогсмид на этих выходных отменили.       Настроение Гриффиндорки опустилось ещё ниже, когда Минерва МакГонагалл попросила явиться в её кабинет. Снейп, не имев права отказать, пошла за ней. Пока профессор МакГонагалл уверенным шагом шла к своему кабинету, Эйлин, поджав губы, думала, зачем её могли позвать. Она нервно то сжимала, то разжимала кулачки.       Женщина посадила её на стул и села напротив неё. Пару секунд профессор рассматривала лицо своей студентки. Эйлин ничуть не смутившись, смотрела в глаза Минерве.       – Как обстоят дела? – поинтересовалась женщина, не отводя взгляда.       – Сложно, – достаточно абстрактно ответила Гриффиндорка, – может, его здесь и нет, или я ищу где-то не там.       – Профессор Грин сказала, что ты решила сделать работу по Магическим артефактам.       – На самом деле я ничего не собиралась делать, – девушка потупила взгляд, поджав губы, – мне просто нужно было рассмотреть её покои, мало ли что.       – Да? – она чуть склонила голову. – Профессор расстроится, что ты передумала.       – Я не передумала, просто, когда нужно будет сдавать эту работу, меня тут и не будет.       Минерва глубоко вздохнула, и её плечи чуть осунулись, она устало сняла очки и потерла переносицу. Покачав головой, снова надела очки и чуть склонилась к Гриффиндорке.       – Я прошу тебя, старайся искать лучше, – она склонила голову чуть вправо, – отношения Гермионы и Северуса и без того были напряженными, но когда появилась ты, – женщина резко замолчала и выпрямила спину. Минерва дёрнула головой, будто приходя в себя, положила поверх своего рабочего стола ладони. Холодное дерево приятно закололо руки. Эйлин растерянно взглянула на профессора, которая явно не была готова к такому разговору. А может быть, он просто зашёл не в то русло?       – Они стали ещё хуже, – закончила за МакГонагалл Гриффиндорка, – не волнуйтесь, я больше не смею совать нос к ним. Они оба дали понять и себе, и друг другу, что общей дороги у них нет.       Минерва удивлённо взглянула на Гриффиндорку, потом спокойным тоном проговорила:       – Каждый из нас может ляпнуть, не подумав, тем более это Северус, – Эйлин выгнула бровь, – в любом случае, тебе знать его лучше, – быстро добавила она, – но я знаю его, как не самую приятную личность.       – Давайте мы закончим на этом наш разговор? – Эйлин под столом сжала подол платья.       – Да, конечно, – Гриффиндорка быстро вскочила со своего места и покинула кабинет декана.       Минерва МакГонагалл осталась одна в своём большом кабинете. Откинувшись на спинку стула, та сняла очки и прикрыла глаза, потирая виски. Голова болела уже с самого утра, но женщина всё никак не могла добраться до зелий, откладывая это и отвлекаясь на дела, которые появлялись почти из неоткуда.       Профессор МакГонагалл, встав со своего удобного кресла, пошла в кабинет директора доложить о том, что Эйлин ничего ещё не нашла. Пройдя давно выученный путь, та постучала и, не дождавшись ответа, вошла.       Альбус сидел за своим рабочим столом, чуть ссутулившись над ним. Минерва широкими шагами прошла расстояние и облокотилась ладонями на стол, нависая над Дамблдором.       – Ничего она ещё не нашла,– прошипела Минерва, – теперь будь добр сказать, что ты задумал.       – Ничего серьёзного, Минерва, – Альбус даже не поднял на неё глаза. Женщина глубоко вздохнула и наклонилась ниже.       – Тогда почему одна из учениц Хогвартса находится не в школе, а в Лондоне вместе со своим профессором по Зельям?       – Для повышения уровня знаний мисс Грейнджер.       – Раньше тебя это не так волновало, когда под носом был Гарри Поттер, – растянуто проговаривает МакГонагалл и наконец садится в кресло напротив Альбуса, – не пытайся их сводить, умоляю тебя.       – Ничего серьёзного, – проговаривает директор и поднимает на коллегу глаза, – съешь лимонную дольку, – он протягивает ей тарелку с угощением. Минерва нескрываемо строит гримасу отвращения, смотря на эту тарелку. – Ничего страшного, просто они оказались в одном номере.       Минерва устало облокотилась на спинку стула и чуть вытянула ноги. Пару секунд она не двигалась, осознавая, что ей только что сказали. Женщина вдруг вздрогнула и распахнула глаза. Директор продолжал что-то писать на старом пергаменте.       – Что ты сделал? – глупо переспрашивает она, выпрямляя спину.       – Номеров в такой день было не так много, остался всего один, – спокойно даёт ответ тот. МакГонагалл хмурит брови.       – Но Северус же брал два номера, – в голосе женщины не было не какой уверенности.       – С чего ты решила?       – Да потому что, чёрт возьми, это Северус Снейп! – воскликнула женщина. – Благодаря тебе Гермиона находится один на один с Северусом в номере! Ты сумасшедший!       – Ничего серьезного, – вторит тот, – они поговорили.       – Поговорили?       – Да, – уже более настойчиво произносит тот.       – Откуда ты знаешь?       – Я не уверен, но в лифте было на это много времени, а зная Гермиону Грейнджер, она не сможет не задать интересующие её вопросы.       – Какой лифт, Альбус?! – вскрикивает Минерва, понимая всю ситуацию.

***

      Эйлин Снейп ходила по комнате, ожидая времени отбоя, но часы, как назло, шли очень медленно, что девушка была готова лезть на стенку. За четыре часа ожидания та успела переделать всё, что ей задали, плюс перебрать свои вещи с одной полки на другую. А когда часы стукнули одиннадцать часов, та выдохнула и вышла из-за картины полной Дамы.       Она искренне надеялась, что пока идёт до выручай-комнаты, не встретит никого. Проходя вдоль стены, та слышала перешёптывания картин. Одна из них даже крикнула ей вслед, что девушка бессовестная.       Добравшись до места, Эйлин ещё раз обернулась для своего же спокойствия. Выдохнув, Гриффиндорка произвела все действия, которые нужны были, и перед ней появилась дверь. Девушка быстро вошла в неё. В большой комнате было достаточно темно, ей даже пришлось прищуриться. По середине стоял стол, а на нём стояла красная свечка. Эйлин скептически выгнула бровь, идя на огонек свечи. Рядом со столом стоял диван, на котором уже сидел Драко. Студентка подошла к парню, тот не хотел оборачиваться.       – Садись давай, что как не родная, – с некой издёвкой проговаривает Малфой. Эйлин поджимает губы и садится рядом. Только сейчас она замечает, что на столе кроме свечи есть ещё два бокала, а в них вода.       – Что это? – она бросает взгляд на стол.       Драко сунул руку в карман своих брюк, что-то вытащил. Снейп закатила глаза.       – Знаешь, что это? – он протягивает ей склянку с зельем.       Девушка принимает из рук Слизеринца вещь и вскрывает склянку, принюхивается, а потом выдыхает.       – Сыворотка правды, – бормочет она, сжимает в руках зелье, – на такие условия я не соглашаюсь.       – Но ты же ещё их не знаешь, – усмехается Драко и достаточно грубо выдирает из рук девушки склянку, – можешь не соглашаться, – он пожимает плечами и меняет позу, – я же не заставляю!       – Разве нельзя нормально… поговорить?       – А какова вероятность, что ты солжешь мне? – Эйлин дергает плечами, отворачивается.       – А какова вероятность, что я не солгу тебе, не хочешь ли ты сказать, что веришь мне?       – Не верю, – шипит та, всё так же не смотря на него, – гад.       – Ну что ты, солнце, не дуйся, – Драко добавляет пару капель в бокалы и снова убирает в карман зелье, – это самое верное решение, – Снейп оборачивается на студента и принимает бокал. Эйлин принюхивается к его содержимому – обычная вода.       – Надеюсь, не из унитаза набрал? – зло бурчит она.       – Об этом история умалчивает, – Драко замечает, как девушка хмурится. – За правду?       Девушка ничего не отвечает, залпом выпивает всю воду и с глухим стуком ставит бокал обратно на стол. Малфой вздыхает и выпивает всё. Джонсон нетерпеливо наблюдает за ним, нервно заламывая пальцы на руках.       – Начнём?       – Ну, давай, – Малфой недовольно поджимает губы и смотрит на Гриффиндорку.       – Ты крестник Северуса Снейпа?       – Да, – парень закатил глаза, – других вопросов не будет?       – Я проверяла, – зло гаркнула студентка.       – Ты Эйлин Снейп? – Малфой замечает, как напрягается девушка, – дочь Северуса Снейпа?       – Да, я Снейп, и да, я его дочь. Откуда ты знаешь?       Драко чуть наклоняется к девушке, та же, в свою очередь, снова кривит лицо и с неким отвращением бросает взгляд на пустые бокалы.       – Уже жалеешь, что выпила?       – Вопрос.       – Во-первых, я слышал разговор в библиотеке, вы активно с Грейнджер обсуждали меня и Паркинсон, а потом одна из вас обмолвилась, что якобы «в моем времени её нет», во-вторых, дикое сходство Северуса и тебя, поверь, только идиот этого не заметит. Плюс, ты похожа на молодую Клеменси, в твоём возрасте она была такая же как ты, злая штука генетика, да, солнце?       – Перестань меня так называть!       – Опережаю твой следующий вопрос насчёт внешности семнадцатилетней Клеменси, видел колдографии.       – Что ты знаешь о слушанье Северуса Снейпа? – Эйлин не стала ходить вокруг да около.       – Многое, но точно даты тебе не скажу, – Гриффиндорка махнула рукой, дабы «на даты мне всё равно, говори суть». – Слушанье всех Пожирателей Смерти было закрытым, судил Министр Магии. – Кингсли? – Драко кивнул.       – Слушанье было закрытым, – повторяет Малфой, пытаясь мысленно сформулировать дальнейшие слова, – профессор МакГонагалл, Трелони и Грейнджер с Поттер присутствовали там.       – Можешь показать воспоминания? – горячо поинтересовалась Эйлин, глядя на парня с детской надеждой.       – Не сейчас, это явно может быть позже, – уклончиво дал ответ он.       – А может…       – Нет, – отрезал Малфой, – я не дам тебе копаться в моей голове.       Девушка обидчиво поджала губы и чуть ссутулилась. Смотря в серые глаза Драко, она невольно вспоминала того Драко, её друга Малфоя, который был ей особенно близким человеком. Сейчас же перед ней сидит чужой и совсем неизвестный ей студент.       – Продолжай, – потребовала она слишком резко. От такого заявления Слизеринец приподнял брови, Эйлин тактично проигнорировала это действие.       – Кингсли, – парень сморщился, потирая ладони, – особо не любит Северуса, и в его планах было лишь быстрее сбагрить его за решетку, – Эйлин внимала каждое слово, сказанное Драко, – озвучив все обвинения, Северус согласился с ними. После этих слов ни Грейнджер, ни даже Поттеру не позволили сказать что-то в его оправдание.       – А тебе?       – Мне? – тупо переспросил он. – Меня судили днём ранее, что ты думаешь, Пожирателю Смерти позволили бы сказать что-то в оправдание другого Пожирателя? – Джонсон глубоко вздохнула, чуть отворачиваясь от парня. – Дальше уже Кингсли победно улыбнулся и приговорил его к пожизненному заключению в Азкабане.       Гриффиндорка почувствовала неприятный укол в области сердца. Всё было настолько критично, что она забыла, как дышать. Драко заметил смену эмоций Эйлин и пихнул ей в руки стакан с водой.       – Знал бы, что ты так отреагируешь, – он подсел ближе, держа девушка за локоть, чтобы та не уронила стакан, – не стал бы рассказывать.       – Я сама попросила, – она дёрнула рукой, вырывая свой локоть из цепкой хватки Слизеринца, – отодвинься, я не полоумная, чтобы меня держать.       Она сделала пару маленьких глотков из предложенного стакана и положила его на стол. Эйлин обратила внимание, как огонёк на свечке ходил ходуном. Ей вдруг так захотелось поднести ладонь к огоньку и почувствовать ещё что-то кроме моральной боли. Сердце бешено стучало и отдавалось глухим стуком прямо в висках. Эйлин показалось, что в помещении вдруг стало очень душно, и ей нечем было дышать. Лёгкие кололо от нехватки кислорода, она неосознанно для себя схватилась за горло и начала судорожно хватать воздух ртом.       Снейп почувствовала, как ей её обняли и начали гладить по спине, а где-то вдалеке слышался голос Драко:       – Успокойся, всё хорошо.       Минут через десять девушка расслабилась в руках Малфоя. Она уткнулась в его плечо и размеренно дышала, где-то над своей макушкой она снова услышала вопрос.       – И часто у тебя такое бывает?       – Первый раз, – ошарашенно пробормотала она.       – Ясно. – он глубоко вздохнул. – А у меня… в будущем есть кто-то?       – Девушка?       – Можно и так сказать, – он пожал плечами.       Эйлин шмыгнула носом, отстранилась от парня и удивленно взглянула на Малфоя.       – Так ты ещё… типа нетрадиционный? – она чуть отодвинулась от Драко, смотря чуть отстранённо. – Никогда не замечала за тобой таких… наклонностей, – она продолжала рассуждать вслух, – или ты бисексуал?       Драко нервно выдохнул, понимая, что девчонка не так его поняла. Эйлин вдруг посмотрела за плечо парню, а потом снова на него. Она будто о чём-то задумалась, отрешенно бегая взглядом по его лицу.       – Я… – он скривил губы, вспоминая один момент из своей жизни, – я натурал.       – Но ты о чём-то задумался, – она прищурилась, хитро глядя в его серые глаза, – кто этот парень, на которого ты запал? – Эйлин широко улыбнулась, понимая, что Драко не сможет не ответить на этот вопрос, учитывая тот факт, что он до сих пор под действием сыворотки правды.       Драко сильнее поджал губы, а когда рот сам собой непроизвольно открылся и с уст слетели первые слова:       – Мне нравился, – Малфой отвернулся, зажимая рот ладонями. Эйлин пододвинулась ближе, кладя свою ладонь на его плечо.       – Ты не сможешь долго молчать, – уверенно заявляет та, – я клянусь, что никому не скажу об этом, – она устало улыбается, понимая, что никто из них не разболтает тайны друг друга. Парень вдруг опустил напряжённые плечи и чуть расслабился, убирая руки.       – На третьем курсе я запал на… Гарри Поттера, – он виновато взглянул на неё, будто извинялся за свои слова. Снейп удивлённо выгнула бровь, её губы дрогнули в слабой улыбке, но она быстро пропала с её лица, Эйлин испуганно поймала себя на мысли, что Драко может показаться, что она смеётся над ним. – И так до середины пятого курса, – он выдохнул, нервно потирая ладони о чёрные брюки.       – Разве вы не враждовали? – неуверенно спросила та, понимая, что разговор из «узнать правду» перешёл в «вот это новости».       – Враждовали, – подтвердил Слизеринец, – но тут уже как-то само получилось, – Гриффиндорка видела, как сложно ему было подбирать слова.       – Тебе стыдно за свои чувства? – шёпотом спросила Эйлин, чуть наклоняясь к парню.       Он резко отвернулся от неё, Джонсон даже вздрогнула от такого неожиданного действия в лице Слизеринца. Она понимала, как ему неприятна эта тема, она чувствовала, как он снова напрягается, борясь с сывороткой правды.       – Стыдно, потому что это ненормально! – горячо восклицает Драко и вскакивает со своего места. Эйлин выдыхает.       – Кто тебе такое сказал? – не унималась девушка. – Разве это…       – Это противно и ненормально! Никто так не поступает, – девушка покачала головой, выслушивая нервное бормотание парня. – Кто я и кто Поттер?       – Ты не говорил ему?       – Сказал, на четвёртом курсе, когда уже начал сходить с ума, и зелья не помогали.       – Зелья? – она удивлённо проследила за рукой Драко, который выпил залпом всю воду из её стакана. – Папа знал?       – Северус-то? – он поджал губы и сел на край диванчика, свечка уже сгорела на половину, и воск начал капать на стол, но тут же пропадал, почти не касаясь поверхности. Эйлин кивнула, прикусив нижнюю губу. Драко нескрываемо нахмурился, и Гриффиндорка даже поняла, из-за чего. Он явно никогда не слышал обращения к Северусу, как «папа». – Узнал на четвёртом курсе, когда я начал хуже учиться и перестал спать ночами. Вызвал к себе на деликатный вопрос, ну и я раскололся, – он в очередной раз тяжело вздохнул. – Северус назвал мою «влюблённость» детской глупостью.       – Неудивительно, – в сердцах фыркнула студентка, – я часто слышу от него такие слова, так что уже даже и не воспринимаю их всерьёз, – Драко ничего не ответил, лишь пожал плечами.       – Что сказал Гарри, когда ты признался? – настороженно спросила Эйлин, чувствуя дикую усталость в спине.       Драко пару секунд молчал, а потом улыбнулся, смотря на Гриффиндорку.       – Солнце моё, – вдруг проговаривает он, устало потирая переносицу, – действие зелья закончилось.       – Да? – с какой-то грустью спросила та.       – Да.       Эйлин вдруг задумалась, что успела спросить не так уж и много.       – Но этот разговор мы же ещё не закончили, – спросила она, вставая с мягкого диванчика, – у меня ещё есть вопросы, например, про пророчество, дальнейшие судебные дела, – она загибала тонкие пальчики на руках, перечисляя то, что она не спросила.       Малфой пожимает плечами.       – Боюсь, я ничего не могу обещать тебе на этот счёт.       – Но у тебя же тоже есть ко мне вопросы? – слишком резко начинает та.       Он задумчиво глянул на неё, а потом отвернулся.       – Да, – бросает он у самого выхода, – только об этом никто не должен знать, солнце моё.       – Никто.

***

      На пороге Хогвартса появилась пара. Без единого слова они двинулись по коридору. В воскресный день на пути встретилось не мало студентов, которые кидали им вслед любопытные взгляды, особенно на девушку.       Гриффиндорка поднималась по лестнице, держа в руках свою дорожную сумку, мысленно молясь, чтобы её узнали после таких кардинальных изменений во внешности.       Северус Снейп устало шагал по тёмным подземельям, он уже успел представить, что спокойно лежит на своей удобной и большой, а главное, нормальной кровати. Но его мечтам было не суждено сбыться, как минимум в ближайший час точно.       – Наконец-то, – первое, что он услышал, когда вошёл в свои покои. Наглый голосок своей сестры. – Я уже думала, что ты не хочешь вернуться в свои родные покои. Я тут подумала, пока сидела, – она встала с кресла, – выкини к чертям собачьим эту штуку, – она небрежно ткнула пальцем на маленькую статуэтку, которая года два стояла на полке над камином. Снейп закатил глаза, закрывая за собой дверь, – я не могла подарить тебе такую дрянь, откуда она у тебя? – она вопросительно смотрит на него, чуть склонив голову.       – Ты уже утомила, – он бросил в другое кресло свою сумку и сел на диван, блаженно вытянув ноги, – Альбус подарил.       – Тогда я не удивлена, – она села рядом. – Рассказывай.       Он усмехнулся, повернув голову в сторону Клеменси.       – Да, выиграл, – спокойно сказал тот. Клеменси взвизгнула, обнимая брата и чмокая в лоб.       – Ой, – она поджала губы, стирая тыльной стороной ладони красный след от губной помады. – Ты снова всех уделал, и даже того… как его?       – Фернандо Кокрил, – напомнил Северус.       – Да, его, – она махнула рукой, удобнее усаживаясь на диване, – весьма отвратительная фамилия.       – Да? – он удивлённо вскидывает бровь. – Может, потому что его бабушка писала тебе рекомендации для поступления.       – Эта старая грымза, как увидела мою фамилию в Министерстве, начеркала что-то отвратительное и кинула пергамент прямо мне в лицо, напоследок сказав: «удачи». Но удача любит меня, – она захихикала, – как и тебя, кажется, это наследственное.       – Дай угадаю, тебе что-то надо от меня? – вдруг спросила Снейп.       – Я соскучилась по своему сварливому братцу, – она сложила губы трубочкой, небрежно потрепала его по голове. Северус глубоко вздохнул, делая вид, что не заметил этого. – Ладно, – она хлопнула в ладоши. – Звонила мама.       – Объявилась?       – Ещё бы, сказала, что сейчас находится в Италии, и меж тем болтнула, что нашла молодого человека, – Клеменси шмыгнула носом, перекидывая ногу на ногу, – в её-то возрасте молодой парень, – она снова прыснула.       – Молись, чтобы она не притащила его в Британию и не захотела нас познакомить.       – Ну брось, Сев, мне вот даже интересно. Неужели он правда такой молодой, – она задумчиво протягивала слоги в последнем слове, – тем более, магл ли он?       – Я уже ни чему в этой жизни не удивлюсь.       – А ещё Северус, – уже более строго проговорила та, – я пришла тебя ругать!       – Ой, моя дорогая, что я успел такого натворить?       – Лапшу на уши навешать любимой сестре, – она встаёт с диванчика и облокачивается руками на колени к Снейпу. – Я долго думала над твоими словами, ну, про пророчество и про девочку тоже.       – Вот тебе делать нечего, – он закатил глаза.       – Нечего, – буркнула та, нависая ещё ниже над мужчиной. – Я, конечно, знаю не всех в Хогвартсе, но Дамблдор оказался острым на язычок.       – О, Мерлин, – тяжело выдохнул тот.       – Он мне всё рассказал во всех красках, твоё дело мне показать эту «Эйлин Снейп».       – Старый маразматик, – зло шипит Северус, непроизвольно сжимая подлокотник дивана.       – Именно, – женщина выпрямила спину и сложила руки на груди, – так что пошли, мой родной, покажи мне племянницу.