***
– Какие люди, – Клеменси остановилась, Снейп ловко подхватил её за локоть, чтобы та не смогла обернуться. – Не надо, – прошептал Северус, понимая, какой концерт сейчас может быть в стенах Хогвартса. Клеменси выдернула свой локоть из цепких рук брата и повернулась к женщине, которая приторно-сладко улыбалась. – А я смотрю, над тобой сжалились и взяли на работу? – Клеменси с высока взглянула на Грин. Эльвира была ниже Снейп, поэтому со стороны действие Клем казалось достаточно угрожающим. – У меня хотя бы есть работа, в отличие от тебя, – Эльвира чуть склонила голову влево, – я не выскакиваю замуж за каждого второго мужика, который готов меня обеспечить. – В твоём возрасте пора бы и о семье задуматься, а то всю жизнь одна пробудешь, хотя кому нужна такая, как ты? Клеменси победно усмехнулась, когда заметила, как профессор неуверенно поджала губы, но всё же нашла, что ответить. – Северус пока не жаловался, – парировала женщина, с неким прищуром глядя на сестру Снейпа. – Ну, для секса любая шлюха годна, – не унималась женщина. Снейп наблюдал за этой сценой, и ему порядком надоело, как те цапаются как кошка с собакой. Северус прекрасно знал, что если прямо сейчас не остановить Клеменси, то она наговорит больше, чем нужно. – Замолчите обе! – пресёк их спор мужчина. – Профессор Грин, вы вроде бы шли куда-то, – брат снова ухватил сестру за локоть и развернулся вместе с ней, – так идите, – буркнул тот, крепко удерживая вырывающуюся женщину. – Отпусти меня! – взвизгнула Снейп и толкнула мужчину локтем в бок. – Какого хуя, Снейп, ты продолжаешь с ней трахаться? Северус закатил глаза, предугадывая следующий вопрос своей сестры. А что ей следовало бы ответить? Что он просто бежит от своей судьбы? Нет уж, простите, профессор ещё не смирился с тем фактом, что он женится на своей студентке, а в стенах Хогвартса вообще ходит их дочь. Неприятное ощущение продолжало его не покидать на протяжении этих трёх дней. Как показывал опыт, ужиться в одном замкнутом помещении Грейнджер и Снейп не способны. Это как посадить в одну комнату кошку и собаку и посмотреть кто кого. Клеменси продолжала идти впереди Снейпа, ожидая продолжения разговора, но мужчина никак не мог или просто не хотел подбирать правильные слова. А с другой стороны, почему всё ей не рассказать, все свои опасения и страхи, она же сестра, Клеменси поймёт, она всегда понимала его и принимала таким, какой он есть. – Язык проглотил? – она обернулась на него, как только они подошли к покоям Северуса. «Лучше бы проглотил,» – подумал Снейп, входя внутрь. – Ты не поймешь, – вырвалось из уст мужчины быстрее, чем он успел подумать. «Идиот, и когда она тебя не понимала?» – И когда я тебя не понимала? – Северус стоял спиной к Клеменси. Он чуть опустил голову, облокачиваясь ладонями на стол. – Может, я не понимала тебя, когда ты влюбился в Эванс? – Северус поджимает губы, чувствует, как медленно и верно она открывает книгу под названием «Северус Снейп». Она быстро пролистывает первые страницы и находит то, что хотелось бы исправить в чёртовой жизни или просто вырвать, как ненужное воспоминание. – А может, я не понимала тебя, когда ты вступил в ряды этих пожирателей? – Снейп чувствует, как Клеменси сделала шаг в его сторону. Ему вдруг стало стыдно перед ней, но повернуться и посмотреть в глаза тоже не хватало сил. – Или когда полумертвого с того света доставала, когда ты приползал со своих собраний. Мне шестнадцать было, Северус, – мужчина слышал, как глубоко она дышала. Сердце сжалось лишь от одной мысли, что его сестра чувствовала в тот момент. Мужчина повернулся в её сторону. – Что, стыдно? – прошептала женщина, быстро смахивая слезу со щеки. – А мне вот страшно было в тот момент, – Северус сделал шаг навстречу к ней, Клем быстро вытянула руку, отшагнув назад, – не подходи! – от этих слов Северус почувствовал себя последним козлом, а когда увидел, что из-за него сестра ещё и плачет, он был готов провалиться сквозь землю. Снова. Из-за него… – Я же ночами не спала не потому, что к экзаменам готовилась, – с напором проговорила та, смотря на брата, который застыл в полушаге от неё. – Каждый раз, когда ты пропадал, я уже мысленно готовилась, что буду искать тебя по кусочкам не пойми где, но нет, он приползал не пойми в каком состоянии. Северус, ты меня вообще слышишь, слышишь, что я говорю тебе? Теперь скажи, когда я тебя не понимала? Может, я перестала понимать тебя в тот момент, когда сама вступила в ряды пожирателей. – Я волновался за тебя, – прошептал Снейп, пытаясь подойти ближе к ней. – А я как волновалась! – с напором буркнула женщина. – Я вообще в один прекрасный момент подумала, лучше бы ты не вернулся, перестал бы мучить и себя, и меня. – Я подонок? – Ещё какой, Снейп, – качает головой та, смотря на своего брата, – теперь ответь на вопрос, зачем ты это делаешь? – Я боюсь, – признаётся мужчина, устало опускаясь в кресло. – Спать один? – непонимающе переспросила Клеменси. – Так давай я буду каждый вечер приходить и укладывать тебя? Северус вздохнул, устало проводя рукой по волосам. Женщина стояла и смотрела на него сверху вниз. Иногда мужчина задавался вопросом, не устала ли она с ним возиться, ведь он был хуже маленького ребёнка. – Ладно, – умирился тот, понимая, что по-другому разговор начать не сможет. – Сядь, – потребовал для начала Северус, – знаешь, на ком я женюсь, от кого Эйлин? – Не знаю, – как-то обиженно проговорила Снейп, – ни ты, ни она мне не сказали. – Грейнджер, Гермиона Грейнджер, то есть моя студентка, то есть назойливая девчонка, которую, как пыльным мешком ударили, Грейнджер, которая дальше книг ничего не видит, Гриффиндорка… – Стоп, стоп, стоп, – остановила его Клеменси, удобнее садясь на диване, – то есть то, что она красива, молода и умна, ты не видишь? – Красива? – скривился Снейп. – Ты про Грейнджер сейчас? – Да, – прошипела сестра, – а то, что у вас прекрасная дочь родилась? – Она ещё не родилась, – попытался поспорить мужчина, но лишь поймал раздражённый взгляд Клеменси, – а то, что она на двадцать лет младше меня? То, что она моя студентка? – не унимался психовать мужчина. Тут уже пришло время ёрзать на месте Северусу. – А что тут такого? Я не удивлена, она восхищается тобой. – Но я не восхищаюсь ею, – прошипел мужчина. – Что ты мне предлагаешь делать? – Снимать штаны и бегать, – цокнула язычком та, – а если серьезно, то для начала поговорите с ней, придите к каким-то выводам. Зная тебя, ты к ней на километр не подойдешь, а она, как любая девочка, зная свою учесть, будет волноваться по этому поводу. В комнате воцарилась тишина. Делайте, что угодно, но поднимать эту тему Северус не хотел. Он ещё сам толком не разобрался, что от него требуется, так ещё нужно довести до правильной мысли и Грейнджер. Это слишком сложная задача. Ну, а с другой стороны, Северусу, бывает, кажется, что у Гриффиндорки шило в одном месте, ведь иных объяснений её действиям профессор дать не мог. Дай только повод Гермионе, так она тут как тут, но это ведь ещё и полбеды, почему Грейнджер готова всем помогать? –… эй, ты вообще меня слышишь? Я искренне надеюсь, что ты задумался о вечернем разговоре с Гермионой Грейнджер, – Клеменси чуть наклонилась к мужчине, – я своими ушками слышала, как ты потребовал, чтобы та явилась к тебе в кабинет после ужина. Так ведь, мой дорогой? – Да, – не задумываясь, ответил Северус. Снейп не стал договаривать, что причина их встречи была не той, о которой сейчас думала его сестра. Мужчина лишь хотел намекнуть ей, чтобы та следила за Эйлин, ведь первое, что при встрече сказала ему Минерва, как Драко Малфоя и Эйлин видели после отбоя. Вместе.***
Джонсон быстро вернулась в комнаты, она мысленно надеялась, что Гермиона гуляет где-то или на худой конец – проводит время со своим женихом. Но ни один из вариантов не подошёл. Гриффиндорка сидела на месте, где уже двадцать минут была сама Эйлин. Снейп чуть скривилась, понимая, что разговор долго не заставит себя ждать. Первые пятнадцать минут молчали обе. Неприятный стук за окном постоянно отвлекал от мыслей, и это раздражало. Эйлин следовала сказать Гермионе, что Северус просил её зайти в кабинет профессора, но ей казалось, что если она первая прервёт молчание, то это будет прямым поражением в этой игре. Гермиона же тоже не стремилась к разговорам по душам, она сидела на своей кровати и… читала. Неудивительно, конечно. Гриффиндорка изредка поднимала глаза на Эйлин, которая сидела к ней спиной и писала конспект со старого учебника. Они поругались из-за пустяка. Так считали они, но никто не хотел извиняться, а следовало бы обеим. Тишина в комнате уже начинала давить слишком сильно. Почему Эйлин должна извиниться первая? Потому что она не права и слишком вспыльчива, и кто ей дал право лезть в жизнь Гермионы и мешать счастью? «Тьфу, Рона можно считать счастьем?» – зло подумала Эйлин. Гермиона же считала, что она не виновата в этой ссоре, она не обязана никому ничем. Уизли был её выбором, глупым, конечно, но её выбор – это её выбор, никто не может ничем ей помочь. Она и сама себе помочь не может… Близился ужин, Эйлин планировала пойти на него, но, когда та встала с места, Гермиона уже была у двери. Понимая, что если она сейчас не скажет, то Северус вряд ли бы погладил её по голове. – Профессор Снейп потребовал, чтобы ты зашла к нему в кабинет после ужина. Грейнджер нечего на это не ответила, вышла из комнаты, оставив Эйлин одну. Гриффиндорка удивлённо посмотрела на закрытую дверь. «Она меня хоть услышала»? – зло подумала девушка, закрывая нижний шкафчик стола. Гермиона Грейнджер вышла за пределы Гриффиндорской башни, собираясь направиться в сторону библиотеки, та вздрогнула, когда её кто-то схватил за локоть. – Скажи, Гермиона, – над ухом Грейнджер раздался голос Джинни, – что ты просто забыла, где находится Большой зал, и на самом деле ты направлялась на ужин. – Не скажу, – устало пробормотала та, – ведь я не собиралась ужинать. Джинни не ожидала такого ответа от подруги. Гермиона поймала обеспокоенный взгляд Уизли. Она на секунду остановилась на месте и нахмурилась. – Гермиона? – студентка обернулась назад, а когда убедилась, что рядом никого нет, положила на плечо девушки ладонь и чуть наклонилась к ней. – Не начинай вот это всё снова. – Мне кажется, это моё дело, – грубее, чем хотела, буркнула девушка. – Это да, но… Гермиона, это прямая дорога в гроб, – неуверенно шептала Джинни, растерянно бегая взглядом по равнодушному лицу Гермионы, – ты сама знаешь, какое это дерьмо и как из него трудно выбраться, ты же в июле… – Я знаю! – воскликнула та, одёргивая руку подруги. Мисс Уизли испуганно отошла на один шаг. – Что ты хочешь? – Чтобы ты поела. – Хорошо, пошли. Джинни даже не успела никак на это среагировать, как Грейнджер уже была в конце коридора, который вёл в Большой зал. Гриффиндорка устало вздохнула и пошла следом за подругой. Уизли задумалась о том, что с каждым разом за Гермионой всё сложнее уследить, а ещё хуже поспорить. Если она чего-то хочет добиться, она обязательно это сделает. А если этот спор касается её здоровья, которое она намеренно губит? Войдя в зал, Джинни нашла Гермиону, которая и правда ела. Девушка облегчённо выдохнула, понимая, что сейчас она временный победитель в этой странной игре. Пройдя по рядам, она села рядом с подругой, Гриффиндорка даже не повела взглядом. Зато радостно и слишком притворно улыбнулась Рону, который что-то воодушевлённо рассказывал ей, изредка дотрагиваясь до запястья студентки. Гермиона съела всю картошку с мясом в своей тарелке, потом в ход пошла её любимая булка с маком. Она всё ела и ела, Джинни, поджав губы, краем глаза наблюдала за ней. Редко поворачивалась к Эйлин, которая сидела по правую руку от неё. Та пару раз переспросила, что завтра первой парой. Джинни три раза ответила, что Зелья. Грейнджер что-то сказала Уизли, тот недовольно поморщился, но кивнул. Девушка покинула зал, Джинни снова взглянула ей вслед, а потом недоуменно посмотрела на Эйлин, которая неотрывно смотрела на стол Слизерина. – К Снейпу она, – ответила на немой вопрос Джонсон, вставая со своего места, – и да, я не хочу с ней мириться, и нет, она виновата сама. Джинни снова поджала губы, кивая. Эйлин и правда ответила на вопросы, которые можно было прочитать в глазах Джиневры. Гермиона широкими шагами пересекла узкий коридор, ещё пару метров и та вошла за дверь в женский туалет. Там никого не было, поэтому она спокойно вошла в кабинку, закрылась. Глубоко вздохнув, Гермиона сунула в рот два пальца и согнулась над унитазом, освобождая желудок от ужина. Эйлин не хотела возвращаться в комнату, ведь была уверена, что снова будет думать, «что ей делать и как быть», а сил на это не хватит уж точно. Медленно поднимаясь по лестнице на астрономическую башню, она вдруг вспомнила встречу с Адалией и Пэнси, их последний разговор был не самым приятным. Девушка прищурилась, замечая силуэт парня, который прижался спиной к холодной стене, откинув голову назад. Она усмехнулась, узнавая цвет платиновых волос. Гриффиндорка слегла улыбнулась, понимая, что он ещё не заметил её. Та медленно подошла к нему сзади и как можно строже проговорила: – Как же вы можете осквернять такое учебное заведение, как Хогвартс? Вы, мистер Малфой, разочаровали меня, – парень вздрогнул, резко оборачиваясь на девушку, – пятьдесят баллов со Слизерина, что же на это скажет ваш декан? – Что ты, солнце моё, чокнутая, – на выдохе проговорил Драко, делая очередную затяжку. Эйлин закатила глаза, стараясь проигнорировать, как он назвал её. Подойдя ближе, Гриффиндорка чуть пихнула его ногой. – Подвинься, – потребовала та, глядя на Слизеринца сверху вниз, – а то я всем расскажу, что ты куришь. Малфой хмыкнул, двигаясь чуть в сторону, девушка села рядом и взглянула на него, а потом удивлённо выхватила сигарету из рук студента. – Ты что творишь? – недовольно буркнул он. Эйлин рассмеялась, делая затяжку. – Травка, Малфой? Драко кивнул, забирая сигарету из рук девушки. – Травка, – подтверждает он, – удивлена? – Ты где откопал это? – Места знать надо, – пробормотал Слизеринец, отворачиваясь от неё, – что пришла? – Надеялась побыть одна, – не стала врать Эйлин, – а ты? – Покурить. – И что, профессора ещё не заметили, что один из их студентов обдолбанный ходит? Малфой скривился, потушил сигарету о стену, повернулся к девушке и произнёс серьёзно: – Обдолбанная здесь только ты и, мне кажется, по жизни. – Фи, – она нахмурилась, – как некультурно. – Иди в задницу, – буркнул тот, зажигая новую сигарету, – ты пришла мне на мозги капать? – Ой, а что ты такой злой? – елейно поинтересовалась та, снова выхватывая травку из рук Малфоя. – Что-то случилось? И вообще, давно ты балуешься этим? – Драко прищурился, глядя, как Снейп затягивается, а потом на её лице появляется слабая улыбка. – Колись, Дракоша, влюбился? – Дракоша? – он удивлённо раскрыл рот и рвано вздохнул. Эйлин улыбнулась и чуть склонила голову. – Я же должна называть тебя как-то, – невозмутимо проговорила та, пожимая плечами, – один-один. Малфой снова отвернулся от Гриффиндорки и поджал губы. Джонсон прижалась спиной к стене. – Ты знаешь, что нарушаешь мои личные границы? – вскользь спросил Драко, не поворачиваясь к ней. – Просто меня это ужасно бесит, как и лично ты. Эйлин неожиданно для себя вздрогнула от этих слов. Ей было неприятно слышать такое в свой адрес, но и уходить от него тоже не хотелось. Девушка отвела свой взгляд в сторону и пыталась придумать, что ей ответить. – Просто ты единственный человек, который согласен со мной говорить, – призналась она, – может быть, я и правда приставучая, но иначе я не могу. Я не заставляю меня понять, ты ни за что не поймёшь, каково мне сейчас, так что просто сжалься. Чем быстрее я узнаю всю правду, – Слизеринец повернулся в её сторону, – тем быстрее отстану. – Тогда завтра в то же время и на том же месте, терпеть твоё присутствия рядом с собой мне неприятно, – Джонсон чуть ли не ахнула от возмущения. В то время Малфой равнодушно взглянул на неё, потом встал и оставил Эйлин одну. Гермиона минут пять уже сидела в полной тишине кабинета Северуса Снейпа. Она рассматривала свои руки, редко поднимая глаза на профессора, который ещё, видимо, не придумал, что ей сказать. – Я сделала что-то не так? – поинтересовалась девушка, наблюдая за реакцией преподавателя. – С чего вы взяли? – моментально спросил тот, чуть оживившись. «Уже что-то», – подумала Гриффиндорка. – Вы позвали меня, – рассудила девушка, разглаживая юбку, – не просто же помолчать. – Вы правы, – выдохнул тот, вставая со своего места. Гермиона вжалась в спинку стула, быстро моргая. Северус медленно подошёл к соседнему стеллажу и встал спиной к студентке. – Я хотел бы извиниться, – начал тот, Грейнджер повела плечами, не отрывая взгляд от спины своего профессора. – Совесть проснулась, – себе под нос пробормотала девушка. Снейп резко обернулся на неё: – Что? – Ничего, – она отрицательно покачала головой. – Хотел бы извиниться за слова, которые сказал вам прошлым вечером, я не имел права так накидываться, ведь вы… – мужчина сделал странную паузу, Гермиона скривила нос, наблюдая, как спина её профессора была напряжена, – были правы. Я и правда бегу от этого разговора, потому что не знаю, к чему он может привести, – Северус повернулся лицом к растерянной Гриффиндорке. – Мисс Грейнджер, я ваш профессор, а вы моя студентка. Такие отношения вообще запрещены. – Но я ничего такого... – пыталась оправдаться Гермиона. – Не перебивайте, – осёк её Снейп, – я клоню лишь к тому, что прежде чем прийти к выводам, нужно поговорить, решив сначала всё для себя. Такие отношения, мисс Грейнджер, разрушают многое для меня и для вас, такой союз не даёт ничего хорошего. Вам всего девятнадцать, вы помните об этом? – она кивнула, всё ещё не понимая, что хочет ей сказать профессор. – Вы хотите детей в таком возрасте, тем более от своего профессора? Вы готовы, мисс Грейнджер, откладывать свою учёбу в долгий ящик ради ребёнка? Вы готовы выходить замуж, не зная, что вас ждёт после? – Гриффиндорка поджала губы. – Вы ещё ничего не понимаете. Я верю, вы ответственная девушка, вы взрослая, вы придёте к нужным выводам. – Вы отговариваете меня? – ошеломлённо спросила Гермиона, сжимая подлокотник кресла. – Нет, – твёрдо ответил он, – я хочу, чтобы вы через полгода не пожалели о своих словах. – А разве вы не пожалеете о своих словах сами? – Я жалею о многом в этой жизни, так что я прошу не наступать на мои грабли и подумать головой, – девушка опустила голову вниз, – будете готовы полно ответить на все мои вопросы, которые я задал ранее, мы поговорим уже о том, что будем делать дальше. – Мы совершенно не знаем друг друга, – невпопад пробормотала Грейнджер. – Не знаем, – подтвердил мужчина, – вы свободны, можете идти. Гриффиндорка закивала, поднимаясь с места. Быстро подойдя к двери, она вдруг остановилась и обернулась. – Может, попытаемся хотя бы подружиться, чтобы стало легче? – Может. Гермиона покинула его кабинет, радуясь ответу профессора. Из его уст может – это значило только одно. Да.