***
Первые сутки прошли на удивление спокойно, так что Арсений даже смог позволить себе часовой расслабляющий душ. После месяца в подвале он чувствовал себя на седьмом небе от счастья. После этого он наконец-то решился обследовать самого себя. Результат оказался... Пиздецовым. Арсений уже полтора года находился на пике силы, приблизившись к барьеру перерождения. Но он не хотел становиться высшим магом. На то были свои причины. Из-за своего врождённого порока Арсений избрал специфический путь развития, им самим и созданный, который предполагал постоянное движение вперёд. Даже если бы он захотел перестать — энергия не могла послушаться. Поэтому не оставалось ничего другого, как заблокировать её течение в критических точках печатями, активированными высшим магом. Это накладывало свои ограничения, отсекало часть его мощи, но на подобную жертву он готов был пойти. Теперь трёх из семи печатей, расположенных вдоль позвоночника, просто не было... Его иссушенная энергия начала восстанавливаться, и на то, чтобы дойти до пика ей, к счастью, без его вмешательства потребовалось бы больше недели. Он успеет. Теперь ему не оставалось выбора, кроме как вернуться домой... Другого компетентного высшего, кроме учителя, он не знал. Чёрт. Диаметрально противоположные результаты, на удивление, дала проверка души. Он не чувствовал ни малейшего сопротивления, будто душа приняла себя как часть чего-то другого, или что-то другое, как часть себя. Ему не нужно было даже думать о ней, чтобы всё оставалось на своих местах и Антон мог жить. Он мысленно поставил себе галочку когда-нибудь заняться исследованиями души, хотя бы своей собственной. Мало было проблем — к ночи Антону стало хуже. Благо он хотя бы смог спровадить из комнаты вампиров под предлогом приготовления лекарств. Парень метался, бредил, его знобило. Среди его бессвязных бормотаний Арсений смог различить только несколько слов. Первое, мама — самое предсказуемое. Антон был очень молод, и Арс всё ещё не знал, что случилось с его семьёй. Он нуждался в поддержке и звал самого близкого человека. Затем Макар — близкий друг, смерть которого парень ещё не успел прожить и принять. И только третье оказалось загадкой — Вика. «Тоже мне загадка. Девушка его, наверное. Возможно даже человек, он же сам неофит.» Несколько часов Арсений от него не отходил. Обновлял мазь, полотенце на лбу, постоянно использовал диагностические заклинания, но без толку. Физически, как вампир, он был невероятно живуч. Даже оторви ему все конечности, он не умер бы. Так что всё его состояние было продиктовано исключительно душевными повреждениями. Арсений только надеялся, что они не затронули сознание. Он не хотел бы спасти того, кто позже станет психопатом. Смерть милосерднее. Когда жар спал Арсений был уверен, что самый опасный этап пройден, и стал волноваться меньше. Даже позволил Диме отнести парня в ванную и искупать, чтобы потом, наконец-то, окончательно забинтовать рану. Только он всё равно не мог его оставить, потому что один раз парень почти очнулся и запаниковал, а Арсений заверил его, что он в безопасности и не останется один. По итогу маг заснул прямо в кресле, не смея нарушить обещание.***
И снова знакомый кошмар. В ночной тьме смешался зимний холод и жар горящего здания. В груди давило, ребра треснули от накатывающего волнами давления. Пепел въедался в лёгкие, не давая дышать. Это было неправильно, это было дико. Он не хотел сражаться, он всё ещё считал человека напротив своей семьёй. Вот только тот считал его предателем... Его разочарованный, наполненный презрением взгляд ранил хуже огня, но Арсений не мог от него оторваться. Казалось, стоит нарушить контакт, моргнуть — и он погибнет. Кто вообще мог выжить в сражении с высшим магом? Тогда не было важно, что к этому привело, он просто должен был выжить и защитить дорогое ему. Но судьба решила иначе. В какой-то момент языки пламени коснулись газа, прогремел оголушивший его взрыв. Воспоминания сменила тьма, и кошмар начался по новой. Это всегда было так. Иногда ему снились другие варианты развития событий. Вот здесь он применил другое заклинание, нашёл слова, убедил, или того дня и вовсе не было, тысячи вариантов, и всё заканчивалось хорошо. Но после он неизменно проваливался сразу в середину видения. Оно не отпускало его, он не мог проснуться... Натренированное тело ощутило в комнате движение, и рефлекторно дернулось, восприняв его частью кошмара. Арсений отскочил от источника как можно дальше, но, не проснувшись, споткнулся и упал. Первым, что он увидел, стали испуганные изумрудные глаза. — Тише-тише-тише. — Антон присел перед ним, вытягивая руку вперёд, — Это всего лишь я. В его глазах читалось искреннее беспокойство и интерес. Тепло... На контрасте с презрительным холодом оно окутало сердце, словно осьминожьи щупальца. «Но, чёрт. Он же всё видел... Гадство.» Тем временем парень внимательно разглядывал его. Арс не сразу понял, из-за чего. Только минуту спустя до него дошло, что он наконец-то вымылся и начал выглядеть как человек, а не как чучело. Арсений не любил, когда на него так смотрели. — Рад, что ты очнулся. — Арс явил белозубую, дежурную улыбку, которую люди обычно принимали за искренность. Нет, он правда рад, но его эмоции были слишком перегружены кошмаром, чтобы нормально отражаться на лице, — Как себя чувствуешь? Следующие десять минут, со всеми разговорами и встречей с остальными вампирами, Арсений не терял бдительность и убеждался, что мозг Антона не пострадал. Сначала он выглядел как пришибленный, потом был растерян, удивлён, обрадован встречей и подавлен уходом остальных. Стандартные, здоровые человеческие реакции. Незаметно для остальных Арсений выдохнул и немного расслабился. Когда настало время перевязки, Арсений до последнего сомневался, как преподнести Антону информацию. Но в конце концов решил выдать голую правду. Люди вроде него, кажется, ценили искренность. Такие искренние, возможно даже показательно искренние, доверчивые, открытые, обычно не терпели лжи. По крайней мере откровенной. Упущение цены его спасения для себя он за ложь не посчитал. Что бы он не говорил — Арсений винил себя в травме Антона. Это он не успел, он не рассчитал время. Он мог приложить больше усилий, мог тщательнее изучить проклятия раньше. Пусть он не знал, что попадёт в такую ситуацию, но мог же предположить? Это полностью его промах и его ответственность. Казалось бы, за столько лет Арс должен был научиться не сваливать на себя все грехи мира. Он пытался, честно пытался. Но если что-то было в его силах и он не справлялся, привитые в детстве стыд за собственную слабость и комплекс ответственности давали о себе знать. Арсений не мог осознанно отказаться от того, что вбивали ему в голову пол жизни. В его ви́дении Антон был вправе его возненавидеть. Какого же было его удивление, когда этого не произошло, а взамен парень рассыпался в благодарностях! А позже, вместо того, чтобы беспокоиться о себе, спросил, как себя чувствовал маг! «Да, я его спас. — удручённо гнуло свою линию подсознание, — Но я же его и покалечил.» Но слова Антона не были подделкой. Его живые глаза лучились искренностью. Арсений никогда не видел такого взгляда у взрослого. Тем более у взрослого, прошедшего подобный путь. Ещё в первую встречу Антон Арсению запомнился и понравился. Теперь это чувство укрепилось, вонзившись корешками в сердце. «Возможно, мы могли бы стать друзьями?» — пронеслась глубоко в сознании неоформленная мысль...***
Тесты вымотали его неожиданно сильно. Не восстановившаяся энергия и обрывочный сон давали о себе знать. Арс был подавлен, и перспектива двухчасового сидения за рулём вообще не радовала. Радовал Антон, который будто считал атмосферу и не лез с разговорами или расспросами. От этого и молчание не было напряжённым. Он сказал что-то только единожды — предложил Арсению выпить кофе, на что тот, неохотно признавая собственную слабость, согласился. Не хватало после всех испытаний разбиться на обычной машине. К счастью добрались они без происшествий, но даже так Арс успел себя извести. Он не хотел возвращаться, не хотел видеть учителя, и вместе с этим боялся, что тот его прогонит. Противоречивые чувства. Он всё ещё его уважал, но слишком свежи были воспоминания о ссоре пол года назад, когда они чуть не подрались, и его поспешном бегстве после. Да, он был его наставником и близким человеком, но также умелым манипулятором и тем, по чьей косвенной вине Арсений лишился всего... Обстановку снова разрядил Антон. Ему даже не нужно было что-то говорить, чтобы нести позитив, достаточно было выражения лица. Сначала искреннего изумления барьеру, а затем шока, сменившегося болезненной радостью при взгляде на солнце... Арсений осознал, что до того момента ни разу не задумывался, какого было вампирам, живущим в вечной тьме. На задворках сознания мелькнула приятная, ненавязчивая мысль. «Я хочу чтобы он ещё раз увидел Солнце.»