***
— Напомни, почему мы едем на поезде? — причитал Антон, пытаясь запихнуть объёмные рюкзаки на верхнюю полку. — Потому что у кое-кого нет документов. Блять. — поезд тряхнуло и Арсений пролил на столик чай. Благо не на себя. Антон швырнул ему пачку салфеток, — Спасибо. — Кстати, почему на поезд меня без доков пустили, а в самолёт нет? Что было на той бумажке? — перед самой посадкой Арс всучил ему кусок белого картона, сказав показать проводнице. Тогда Антон начал подозревать у себя альцгеймер, потому что за год вне человеческого мира вообще забыл о том, что кого попало, вообще-то, в поезда не впускают, а паспорт его давно канул в лету. — Это конторский артефакт, они есть у всех, кто работает в системе. Вбиваешь данные — вуаля, вот тебе паспорт, водительское удостоверение, бейджик, пропуск, всё равно. Обманет любого, пока его не просветят каким-нибудь сканером, чем на вокзалах не заморачиваются. Для полётов у нас есть настоящие паспорта. — А я почему вижу картонку? Фух. — рюкзаки наконец влезли на полку и больше не грозились упасть. Антон плюхнулся рядом с Арсением, который всё ещё оттирал стол от чая. — Потому что я пожалел энергии, и он действует только на людей. — Кстати о людях... — протянул Антон и бросил взгляд наверх, где обе верхние полки занимал их багаж. Как только они вошли Арсений попросил парня закинуть его туда, — Не боишься, что к нам кто-то подсядет? — Не подсядет. — фыркнул Арс, — Я выкупил купе. На секунду, всего на секунду Антон почувствовал себя той самой деревенской дурочкой из тупых российских сериалов, которую бизнесмен из столицы увозит из её захолустья. Наверное, выражение лица у него стало таким же тупым, как у тех актрис. — Ээ... — всё-таки бедное детство прочно отпечаталось в сознании, и это печально. Как они с мамой ездили вдвоём на море в плацкарте, потому что не могли себе позволить не то, что купе, а даже билет для отца, который оставался в городе. Из пяти поездок он смог поехать с ними только дважды. Кажется, даже отель и небрежно брошенное "просто заплачу за ущерб" не удивило его настолько, наверное потому, что подобного опыта в его жизни просто не было, и сравнивать было не с чем. А тут на контрасте детства... Надо бы привыкать к большому миру и выветривать старое мышление из головы, — Это же дорого... — Пф. — Арсений только хихикнул, не приняв слова парня всерьёз. И только когда поднял на него взгляд и заметил его сложное выражение лица понял, что он не шутил, — Антон, это не дорого. — убеждённо сказал он. Антон пожалел, что сел с ним рядом. Сиди он на полке напротив смог бы отвести взгляд к окну с его мечущимися пейзажами, а так приходилось смотреть Арсению в глаза. И пусть парень понимал, что стыдиться детских установок в голове глупо... Ему всё равно стало стыдно, и он не мог понять, за что именно: за собственное ограниченное мышление или за то, что обеспечивает их всем необходимым исключительно Арсений, и он, Антон, даже при желании не смог бы соответствовать уровню жизни, к которому тот привык. Арсений купил ему дорожную одежду, рюкзак. Арсений заправлял машину и вызвал эвакуатор, который тащил её обратно в Питер два дня. Арсений нашёл мастера и заказал ему комплект Лунного серебра, осуществив мечту снова ходить под солнцем. Антон даже знать не хотел, насколько дорого ему это обошлось. Затем Арсений снял им номер в хорошем отеле, купил одежду, подарки его семье, маме. На вопрос об ущербе бросил "просто заплачу", будто это было мелочью. Видимо, для него и правда было. — Ты чего опять загнался? — участливо спросил Арс, мягко улыбаясь. — Ты, наверное, не поймёшь. — Антон отвёл взгляд. — Почему же? — Арсений откинулся на спинку полки и произнёс чуть насмешливо, — Думаешь, я богач или транжира? Антон опешил. Он, конечно, предполагал, что Арс читает его относительно легко, но настолько? — У тебя очень забавное выражение лица. — несмотря на кажущиеся колкими слова, его улыбка оставалась такой же мягкой, — Ты не прав. — А? — Я не богатый. Но, несмотря на это, не беспокойся о деньгах, пожалуйста. — Эм, ты не видишь в этом никаких противоречий? — Антон вконец запутался. — Их нет. — мужчина беспечно пожал плечами, — Просто в человеческих деньгах нет ценности для мага. Постепенно пазл начал складываться. — Объяснишь? — Маги используют металлы в качестве валюты. — он взмахнул рукой, и из вязи лент, скрытой под широкими рукавами его свитера, выползла одна и обернулась вокруг его запястья. Иногда Антон забывал об этих штуках, которые красовались то на поясе Арсения, то на предплечьях. — Как этот. Когда-то мы пытались, подобно людям, ввести другую валюту, но она не прижилась. Так и ходим, как придурки, с монетками, ха. — Как с этим связаны человеческие деньги? — Их легко купить. Например, любую травку из моего рюкзака можно продать долларов за пятьсот минимум, но, если обратиться к нашим валютам... В зависимости от металла, не буду грузить тебя подробностями, это будет эквивалентно... Честно, мне сложно перевести. — он задумался, — Мало, короче. Дело в том, что человеческие деньги повсюду: за них покупается и продаётся всё, а металл, — по нанесённым на ленту символам прошла череда искорок, — его очень сложно добыть. Эта, например, сделана из радиума. Эта, — из рукава выскользнула вторая лента, более светлая, — из лурен'ятк'а. Каждая стоит как небольшое состояние, но даже с ними богатым я не считаюсь, скорее хорошо экипированным, потому что все мои ресурсы — оружие. Мой меч тоже сделан очень качественно. А подобное оружие нельзя продать, пока я жив. След моей воли слишком силён. — Такие разные названия... — растерянно протянул Антон. — Есть такое. — смешок, — Радиум родом из нашего мира, так что название соответствующее. А лурен'ятк... — Из Нижнего, да? Похоже на фей'риах. — Верно. Ну так, к чему я веду. Я не богатый, просто деньги — не то, в чём есть какая-либо ценность для меня. И я понимаю, что для тебя когда-то они могли быть проблемой, как и для многих людей. Но ты больше не человек. — это было сказано с нажимом, — Конечно, тебе не стоит забывать, кем ты был, никогда не стоит, но... Я не знаю, что ты планируешь делать после, но... — Арсений прокашлялся, говорить об эфемерном "после" не хотелось, потому что "после" неизменно означает конец и расставание, — Ты пока не понимаешь, какое преимущество в финансовом плане тебе даёт твоя новая природа. И это даже не считая того, как она урезает потребности. Так что, пожалуйста, давай без этого. — Арсений отвернулся. Как бы он ни пытался это скрыть, но ему тоже было неловко. Но, как бы то ни было, он не хотел чтобы Антон беспокоился о таких мелочах, — Если я что-то делаю, я полностью отдаю себе в этом отчёт. И, если тебе что-то нужно, не стесняйся об этом просить. Даже если ты так не думаешь, это всё моя ответственность, и не только. — он всё-таки перевёл взгляд на отчего-то покрасневшего Антона, — Я делаю то, что хочу. Если я хочу, чтобы мы ехали в комфорте, чтобы ты ходил под солнцем или подарить что-то твоей семье, я это сделаю. — мягкая улыбка, — Надеюсь, ты меня понимаешь. — Это... Сложно. — Антон отвёл взгляд, — Ты видел, как мы живём. Я... Не могу просто забыть и забить. Я привык быть независимым во всех возможных планах, а сейчас я зависим во всём. Можешь представить, насколько мне странно? — Не могу. — честно ответил Арсений и, убрав ленты обратно в рукава, замолчал. Ему больше было нечего сказать. — Всё равно когда-нибудь я отплачу тебе за всё. — произнёс Антон решительно, улыбаясь. — А вот этого не надо. — Арсений начал раздражаться. Может, произнеси это Антон когда-то в начале их путешествия, он был бы не против, но сейчас считал их отношения выше того, чтобы отдавать долги. — Арс... — Ты можешь переживать и загоняться, я уверен, ты в состоянии это пережить. Но не надо думать, что что-то мне должен, пожалуйста. Ещё раз: я делаю то, что хочу. Так было с самого начала. — и отвернулся к своему почти остывшему чаю, дав понять, что разговор окончен.***
— Что ты делаешь? Арсений уже час ворковал над своим мечом. Направлял в него энергию, рисовал и стирал печати, предварительно оттерев его до блеска. Поначалу Антон только молчаливо наблюдал, но в какой-то момент ему это наскучило. Он успел уже раз десять прокрутить в голове их последний разговор, закончившийся на не очень приятной ноте. Кажется, они впервые почти поругались. Арсений по сути сказал ему смириться. И Антону было абсолютно нечем ему возразить. В этом просто не было смысла: он ничего не мог предложить. Другого выхода, кроме как самому справиться со своими загонами, нет. Всё-таки всё это время он ведь к этому и шёл, да? К осознанию и смирению со своим зависимым положением. Забавно только, что катализатором стали деньги. Так глупо. Он принял зависимость от чужой жизни, но не способен принять финансовую зависимость? Слишком глупо. Стоила ли гордость Антона того, чтобы поссориться? Определённо нет. Да и требовать ему было нечего... Постепенно нервозность начала уходить, и пришла рефлексия, основной темой которой было, какого, собственно, чёрта он так загнался почти на ровном месте? У него была тысяча и одна более важная вещь, чтобы переживать, а он выбрал деньги? Мозг, доброе утро, ты там? Антон не мог понять, что на него нашло. Это, действительно, было слишком глупо. И слишком бессмысленно. Деньги — удел людей. И Арс прав: он больше не человек... — По возвращению в город Стас устроит головомойку по полной. Готовлюсь. — ответил Арсений, не отвлекаясь от своего занятия. — Меч нуждается в особой подготовке? Хотя, очевидно, да, раз ты этим занимаешься. — Антон уже корил себя за тупой вопрос. — На самом деле не каждый меч. Но мой — да. — Есть причины помимо твоей "альтернативной" магии? — На самом деле да. — маг развернул меч лезвием плашмя к парню, продемонстрировав количество серебристых прожилок на нём, — Вены. Их очень много. Все энерго-проводящие металлы довольно мягкие, и нуждаются в проверке и закалке. Парадоксально, но, чем дешевле меч, тем меньше ухода он требует. — Понятно... Арсений продолжал выводить на лезвии символы тонкой кистью, но чувствовал на себе неспокойный взгляд. — Ты что-то хочешь спросить. Спрашивай, ты меня не отвлекаешь. — На самом деле у меня вопросов накопилось на небольшой список. — усмехнулся Антон. Наконец-то они никуда не спешили, ни от чего не отбивались, были в полной безопасности и покое, и могли нормально поговорить. — Так задавай. — с улыбкой. — Ну, из недавнего, ты упоминал древние расы и синтетические, и Великое Разделение. Последнее звучит довольно претенциозно, мне кажется. — Тебе длинную версию или короткую? — Эм, а среднюю можно? — Ну, попробую... — Арсений замолчал на несколько долгих минут, — В целом Великое Разделение связано с происхождением синтетических рас, так что начну с него. Антон прилёг на полку и внимательно уставился в его спокойное, сосредоточенное лицо. — Наш мир не всегда был таким, какой он есть сейчас. — начал свою лекцию Арсений, — Всё изменилось почти одиннадцать тысяч лет назад. — Ого. — Как в человеческом летоисчислении, мы делим мир на до и после, но по другому событию. До Великого Разделения и после. Причиной переломного момента стала война. — А вот это уже не очень удивительно. — вставил Антон. — Ха, да. Магические расы уже давно не воюют между собой, но тогда воевали. Ту войну позже назвали Бедствием трёх рас — в одном источнике, и Великой войной трёх королей — в другом. Кому что, как говорится. По мне так в войне нет ничего величественного. — мужчина сморщил нос. — Ого... Я тоже так думаю. — Но я не совсем согласен с этим названием не только поэтому. Ещё потому, что начали войну два короля, а закончила её королева. В те времена Мир ещё не был разделён. — он отложил меч в сторону, — А Тьма сливалась со Светом. — на его ладони медленно проявлялся чёрно-золотой клубок мечущихся искр, — В вечном противостоянии и балансе. Но, как это всегда бывает, хорошее не длится долго. В то время землю населяли пять рас. Фейри — дети тёмной энергии, эльфы — светлой, маги и ангелы — нейтральной. И люди, которых тогда было ещё довольно мало. Неспособные ощущать энергию, а потому независящие от неё. — Эльфы? — недоверчиво, — Типа, как в аниме, долгоживущие люди с заострёнными ушами, магия и тд? — Не перебивай. — упрекнул его Арсений, — Так вот, как Свет и Тьма уравновешивают друг друга, так они стремятся вывести друг друга из равновесия и одержать победу. Сейчас достоверно неизвестно, что стало искрой, но между эльфами и фейри вспыхнула война, которая продлилась больше сотни лет... — Не сто шестнадцать случайно? — Не паясничай. — фыркнул Арс, но улыбнулся, — Война поглотила мир. Эльфы и фейри жили на тех же территориях, на которых живут сейчас. В Верхнем и Нижнем мирах, и полем битвы стало пространство между ними. Наш, Средний мир. — Погоди. Если Нижний мир под землёй, то Верхний?.. — Антон поднял глаза к потолку и ткнул в него пальцем. Арсений рассмеялся. — Он не на небе, если ты об этом. — Где тогда? — в душе Антон испытал облегчение. Узнай он, что где-то на облаках что-то живёт, или, ещё хуже, что там целая цивилизация... Почему-то это пугало сильнее, чем жизнь фейри под землёй. — Ну... — Арсений лукаво улыбнулся, — Скажем так, на самом деле Эверест — не самая высокая гора в мире. Есть ещё три, стёртые с человеческих карт. На их вершинах — Верхний мир, где сейчас заперты эльфы. Их существование тщательно скрывается магами, внедрёнными в человеческое правительство, космические и метео корпорации и все остальные, способные их обнаружить. — Заперты? И в смысле стёрты!? — наличие магов в правительстве его не особо удивило. — Так, блять, не перебивай. Сбиваешь с мысли, всё по порядку. Средний мир стал полем битвы, и, естественно, от чужой войны пострадали и маги, и ангелы, и люди. В начале все старались отрешиться от войны. Три расы уводили своих людей подальше, не вмешивались. Пока спустя многие годы войны эльфы не перешли черту. Антон подобрался, чувствуя скорую развязку. — Пока не создали оборотней — первую синтетическую расу. Расу, предназначением которой было стать солдатами. — всем своим видом Арсений выражал отвращение. — Ахуеть. — Мда. Это стало переломным моментом войны. Фейри несли потери и вскоре их загнали под землю. Тогда они от безысходности начали собственные эксперименты. Так родились вампиры. — взгляд, поднятый на Антона, стал немного сочувствующим. — Ахуеть. — Антон сидел, уставившись на Арсения круглыми глазами. — Вот тебе и ахуеть. — Арс поморщил нос, — Отвратительные методы. И, так как обратить во что-то новое можно было только людей, что в энергии не представляли из себя практически ничего, большая их часть вскоре стала воинами-рабами. Некогда человечество уничтожало само себя, воюя в чужой войне. Это же стало причиной, по которой маги и ангелы больше не могли стоять в стороне. Они объединились против этого беспредела, ведомые Королевой ангелов. Так выглядит её имя. — Арсений собрал энергию на кончике пальца и написал в воздухе девять древних символов. — Как это читается? — Антон смотрел на них завороженно. — Никто не знает. — печально вздохнул Арсений, — Произношение ангельских слов погибло вместе с ангелами. Нам достатась только письменность. Но в летописях сказано, что Королева была прекрасна, как луч рассветного солнца, непоколебима, как гора, и невероятно сильна. Её вступление на престол ознаменовало последнее десятилетие войны. Армия ангелов и магов под её предводительством воевала на две стороны, паралельно защищая остатки человечества. Но... Они не были всемогущи. И они проигрывали. — Из-за этого ангелы вымерли? — Нет. — Арсений отложил меч и больше не отводил от парня взгляд, — Ангелы вымерли, потому что посчитали себя достойными вершить судьбу мира. И потому что были слишком добры. — печально. — Что это значит? — Продолжение войны означало бы гибель всех. — не обращая внимания на вопрос продолжил Арс, — Энергия, загрязнённая сотнями тысяч отнятых невинных жизней, отравляла саму себя и всё вокруг. Свет и Тьма грозились выйти из баланса. В самом начале ангелы и маги верили, что это невозможно. Что созданные быть противоположностями одинаково сильными, фейри и эльфы когда-нибудь успокоятся, измотав друг друга. Но нет. Тогда ангелы решили, что, раз они не могут победить в войне, должны остановить её. — Разве победить не то же самое, что остановить? — Нет. В их понимании остановить — было лишить их поля битвы. — Великое Разделение... — пробормотал Антон. — Да. Светлая энергия, царящая наверху, и Тёмная, родом из-под земли, смешивались здесь, но и проникали дальше. И, в отличии от нас, кто может жить среди света и тьмы без вреда для себя, потому что наш костный мозг вырабатывает сразу ту энергию, что нам нужна, эльфы и фейри зависимы от природных источников и поглощают энергию из вне, а не производят сами. Поэтому их пребывание в нынешнем Среднем мире ограничено, поэтому армии вампиров и оборотней, не зависящих от чистоты энергии напрямую, так важны. И воины фейри и воины эльфы, оставаясь в нашем мире, поглощали энергию своего типа из нашей смешанной с большим трудом, потому что не могли повлиять на другой тип. Не могли фильтровать её правильно и получали ранения. И ангелы решили, что заблокировать течение энергии из других миров в наш, лишив их и этой подпитки — хорошая идея. — А это не так? — Не совсем. — Арсений задумался, — Наш мир производит энергию самим своим существованием. Ведь, как Энергия — ничто без мира, так и мир — ничто без Энергии. Но при этом энергия в нём не плотная. В "других" мирах, которые всё равно часть нашего, энергии больше настолько, что она способна обрести самосознание — воплощение. Или же Высшие сущности. Но это то, как мы называем их сейчас. Тогда же их считали источниками энергии, а не её порождением. Так вот, пока границ между мирами не было, излишки этой огромной энергии "стекали" в наш мир, делая его, ну, сильнее? Не уверен, что это правильное слово. Подпитывали производимую энергию, короче. Мы не знаем, почему в их мирах энергии больше, но это факт. Раньше она дополняла энергию нашего мира, но теперь мы можем полагаться только на себя. И это при том, что нейтральная энергия слабее светлой и тёмной по-отдельности. — Почему слабее? — Потому что в вечном противостоянии энергии питают и подавляют друг друга одновременно. Но не суть. Прикол в том, — Арсений улыбнулся, — что, хотя её боевая мощь слабее, власти у неё больше. Угадаешь, почему? — Потому что она может влиять и на Свет и на Тьму? — предположил Антон. — Бинго! — Серьёзно, угадал? — Да. — довольно. — Но, стоп. Если нейтральная энергия может влиять на обе её составляющие, то почему, когда мы были в Нижнем мире, ты не мог, ну, пополнить свои запасы? — Подумай сам. — Баланс? Там нет светлой. — Антон стукнул себя ладонью по лбу. — И снова, бинго. Ну так вот: при том, что наш мир сам производил оба типа энергии, создавая тем самым нейтральную, он также подпитывался обоими типами из других миров. Загвоздка была в том... Что ангелы либо не знали об этом, либо преуменьшили важность этого явления. Суть Великого Разделения в разделении миров. Заблокировать течение энергии между мирами, ну, почти. Заблокировать его полностью невозможно. Всё-таки даже разделённый мир — одно целое. Чёрт, если задуматься, это невероятно. — глаза мага загорелись, — Магия достаточно сильная, чтобы сотворить такое. Изменить мир. Записей о ней не осталось. Благо, Королеве хватило ума или уничтожить знания сразу после, или зашифровать их так, чтобы никто не смог понять. — Миры разделила просто магия? — заворожённо. — Да. И, чёрт, насколько я хочу узнать о ней, настолько же и не хочу. Это "нечто" слишком опасно. Одну расу оно уже погубило... — Арсений печально улыбнулся. — Так, что именно было дальше? — Королева погибла во время Великого Разделения. Считается, что она пропустила сквозь себя поток энергии настолько мощный, что он растворил её на атомы и поглотил, унеся вслед за собой. Звучит красиво, но это лишь легенда. Я уверен, эта смерть не была красивой... — произнёс он тоскливо. Он глубоко уважал эту женщину, поставившую на кон собственную жизнь ради всеобщего благополучия. Пусть её решения привели к гибели целой расы, её путь — вот, что действительно ценно. — Энергия взбунтовалась. По всему миру прошлись катаклизмы. Энергетические бури, циклоны, землетрясения. Мир не прощает вмешательства в свою структуру. — хмыкнул он, — По крайней мере не сразу. Любая буря должна закончиться. И та закончилась. Остатки войск эльфов и фейри, что были в нашем мире, спешно отступали, теряли свои силы и погибали в пути. Теория оказалась правдива, без тех остатков энергии они не могли здесь выжить. Война была окончена потерей поля битвы. — Но?.. — Но вскоре и ангелы начали умирать. Для жизни им был нужен колоссальный объём энергии, часть которой они производили, а часть поглощали из окружающего мира. И после Великого Разделения энергии стало не хватать. Не прошло и пяти лет, как первая, сильнейшая магическая раса погибла, оставив Средний мир на попечение также находящихся на грани союзников — магов. В легендах написано, что в день смерти последнего ангела с неба шёл кровавый дождь, оплакивая их жертву. Но это просто легенда... Вампиры и оборотни снова стали жить среди людей, скрывая свою природу. Маги, тоже сильно пострадавшие в войне, решили не выделяться, потому что люди, наученные плачевным опытом чужой войны, озлобились и стали ненавидеть всех от себя отличающихся. Маги влились в человеческое общество, занимали руководящие должности, ведущие посты, чтобы иметь хоть какой-то контроль, когда человечество начало наращивать численность. Людей всегда было больше. А магам довольно сложно заводить потомство, как, собственно, и другим древним расам. Может, это плата за силу, кто знает? — Арс пожал плечами, — Да и смысл в этом есть. Будь не людей, а нас семь миллиардов... Даже думать не хочу. Ну, наверное, всё. — мужчина зевнул. Антон сидел напротив с выражением перманентного ахуя на лице. — Тебя устраивает такой ответ? — с улыбкой. — Я не знаю. — честно ответил парень, — Кажется, он оказался более волнующим, чем я ожидал... — Это нормально. — Арсений махнул рукой, — В людском видении это выглядит вполне себе бредом. Хотя меня иногда поражает, как люди с такой охотой верят в своих Богов, но другое устройство мира или магия для них — нечто за гранью. — Я вот, хотя в бога не особо верю, всё равно это переварить не могу... — Антон загрузился. — Ну, ты переваривай пока, — мужчина зевнул, — а я спать. За окном стремительно темнело. Пушистый снег бликами отражал лунный свет. Гул поезда не раздражал, а убаюкивал, и Арсений быстро погрузился в сон.***
«А это что-то новенькое.» Арсений стоял посреди заснеженного поля, со всех сторон окружённого хвойным лесом. Света почти не было, только луна слабо пробивалась сквозь плотные тучи, из которых валил снег, застилая обзор. Мужчина с трудом мог разглядеть очертания деревьев вдалеке. Ноги, казалось, вросли в землю. Он не мог сделать ни шага, не мог пошевелить даже пальцем. С ужасом Арсений осознал, что не дышит... Лёгкие будто обросли льдом, который от них же медленно и болезненно расползался по всему телу, сковывая органы. И вместе со льдом его окутывал страх. Чувство опасности давило, годами наработанные воинские рефлексы выли. «Выйми меч!» «Обернись!» «Беги!» До ушей донёсся скрип сминаемого чьим-то шагами снега. В полной тишине громкий, как раскаты грома. Скрип. Скрип. Скрип... Что-то приближалось. Что-то настолько же холодное и неживое, как сковавший лёгкие лёд. «БЕГИ!» Нечто приблизилось к нему вплотную, и его ледяное дыхание опалило кожу шеи. Арсений не знал, что холод может быть настолько пронзительным. На секунду ему подчинились веки, хотя, казалось бы, глазницы давно покрыл лёд. Он смог моргнуть. И за это мгновение существо исчезло и появилось прямо перед ним. «Поздно.» Арсений не мог рассмотреть его лицо целиком, только глаза. Глубокие, голубые, и до абсурда мёртвые глаза, и иней на ресницах... Он не видел, но чувствовал: существо улыбалось. Криво, истерично и безжизненно. Мужчина огромным усилием закрыл глаза. Что бы ни произошло дальше — он не хотел этого видеть. Он ощутил, как нечто прикоснулось к его щеке, и по его коже пошли трещины, издавая громкий, противный треск. Но боли не было, и хотя бы за это он был этому кошмару благодарен... — Арс? Арсений вздрогнул. Удивлённый вскрик, вырвавшийся из горла существа, звучал голосом Антона прямо над ухом. — Арс? — растерянным и напуганным. Замёрзшее сердце сделало первый удар, и он распахнул глаза, ощутив, как ломаются и крошатся веки, липнут к глазницам осколки, застилая обзор. Нечто больше не касалось его. Оно стояло в метре перед ним, злобно тараща свои лишённые жизни глаза. Глаза, что пристально смотрели на него с его собственного лица. Его искажённого безумием лица... Существо вздрогнуло и возликовало, наконец добившись внимания. Его тело выгнулось неестественной дугой, будто от судорог. Голова дёргалась в нервном тике. А Арсений всё смотрел. Смотрел и видел, как обнажённое тело без следов ожёгов на неестественно бледной коже обрастало чешуёй. Как уши заострялись а глаза чернели. Как кости в ногах треснули, и человеческие ступни превратились в копыта, как их покрыла шерсть. Как пальцы рук вытянулись и удлинились, ногти стали когтями. Как из изогнутой спины на чистый снег брызнула кровь, и крылья, мокрыми перьями облепившие острые, сломанные кости, явились на свет. И существо истерично смеялось, стоя перепачканным в собственной крови, подняв глаза к небу бездонному. Снег обратился дождём, острыми струями по телу стекающим. — Арс! И мир треснул, как стеклянный купол. Смех существа звучал всё громче. И с каждым движением ледяная кожа на его лице лопалась и тяжёлыми хлопьями на мокрый снег оседала, обнажая плоть. — Арс, твою мать! В глаза ударил яркий свет. Арсений словно вынырнул из непроглядной тьмы, наконец делая вдох болезненно дрожащими лёгкими. Он схватился за горло, но это не принесло облегчения. — Фух, сука! — несколько бесконечных секунд взгляд фокусировался, пока он наконец не сумел разглядеть над собой испуганного Антона, — Ну какого, блять, хрена, Арс!? — парень сильно тряс его за плечи. Арсений резко сел, чуть не ударившись лбом о его голову, пытаясь отдышаться. Лёгкие жгло. Антон, резко растеряв свой гнев, придвинулся к нему вплотную и крепко обнял. Перед глазами всё ещё мелькали отголоски кошмара, а на коже фантомной болью ощущался лёд. Арсений отпустил собственное горло и уткнулся носом в чужую шею. Сама по себе она была холодной, и на секунду мужчина испугался, что кошмар вовсе не закончился, пока она не начала нагреваться от его собственного дыхания. — Всё хорошо. — тихо шептал Антон, и Арсений успокаивался. Он редко просыпался от кошмаров. Обычно они шли своим чередом и кончались в середине ночи, насытившись муками беспокойного сознания. Ведь он не мог проснуться. Сам не мог. Не мог укрыться в фантазии или забытии, тенями собственной боли и страхов терзаемый. Медленно пришло осознание, что всё закончилось. И что проснулся он благодаря Антону. — Я в порядке. — тихо выдохнул Арсений в чужую ключицу. «И снова уязвимый.» — шептало подсознание. Арсений всё так же подсознательно послал его нахуй. Ведь, неожиданно, эта нехитрая забота оказалась слишком приятной... Обычно он просыпался сам, больше утомлённый чем отдохнувший, соскребал себя с кровати усилием воли и долго в себя приходил, пока перед глазами сцены кошмаров не сменяла реальность, чаще такая же отчаянием пропитанная, как сны. Его словно кидало из одной пустоты в другую. Но не сейчас... — Точно? — Антон очень хотел снова сказать, что думает об этом "в порядке", но решил, что сейчас точно не время. — Да. — Арс отстранился и упал обратно на подушку, вперив взгляд в верхнюю полку. Нужно было что-то сказать, выдать реакцию, что-то объяснить, но мозг упорно отказывался анализировать и думать. Пустота звучала иначе, не пугала. «Ну и к чёрту. — Арсений устало прикрыл глаза, и даже мелькнувшее перед ними видение его не смутило, — Пошло всё в жопу.» Он даже не услышал, как дверь купе сначала отворилась, выпустив наружу его компаньона, а потом ещё раз, спустя пару минут, впустив его обратно. И как чашка чая опустилась на столик. И булочка с маком рядом с ней. — Арс? — Антон присел на полку рядом с ним, — Встанешь? «Может, притвориться спящим?» — мысленно фыркнул мужчина, но всё же сел, вспомнив, как парень обозвал его опоссумом. Ну и в чём он не прав? Пора вытащить голову из жопы и признаться в своих страхах хотя бы самому себе. И смотреть в глаза Антону, который в очередной раз увидел его слабость — один из них. За эти несколько минут кошмар устаканился в голове, и Арсений наконец понял, что именно он ему пророчил. Не хватало ему кошмаров, ворошивших прошлое, теперь они и до будущего добрались... Лучше не придумаешь. Взгляд зацепился за еду на столике, и Арс невольно улыбнулся. Булочка с маком. Совсем как в их первую встречу. Антон, видимо, поймал его цепочку мыслей, потому что тоже улыбнулся. Арсений видел это переферическим зрением. Кто бы мог подумать тогда, что жизнь так обернётся? Что сведённые несчастьем люди не разойдутся в море кораблями, а окажутся неразрывно связаны? Сколько всего должно было совпасть, чтобы так произошло? Иногда, в такие моменты, Арсений поражался течению жизни. Будь он наивнее, поверил бы в судьбу. — Ты вечно пытаешься меня накормить. — рассмеялся мужчина, но булочку всё-таки взял. — Ты ж питаешься одними таблетками, как тут не пытаться? — фыркнул Антон. — Когда вернёмся снова буду питаться таблетками. — с набитым ртом произнёс Арсений. — Почему? — Антона такой образ жизни беспокоил. — Время будет... Тяжёлым. Контора, Стас, проверки, рейды. — раздражённо. — Разве это не твоя работа? — непонимающе. — Моя. Но не сейчас. — ушёл от ответа Арсений. — Чёрт с тобой. — всё то из него нужно клещами вытаскивать, — Так есть то почему не будешь? — Неудобно. — кратко. — Ээ, неудобно есть? Это как вообще... — до обращения одной из главных радостей в жизни Антона была еда, и он представить не мог, ради чего мог бы от неё добровольно отказаться. — Физиологически неудобно. — Физиологически неудобно? — Ты зачем повторяешь? — Не врубаюсь. — В периоды рейдов нас, Хранителей, могут послать в любую жопу мира. Однажды мне и ещё двоим довелось пересечь Атлантический океан на грузовом танкере. В грузовом контейнере. Четыре недели в замкнутом пространстве. Четыре! Как думаешь, было бы удобно, будь нам всем необходимы еда, туалет и прочие блага цивилизации? — Четыре недели в, блять, контейнере!? Ошалеть... Нахуя? — Антон был в шоке. — Работорговцев выслеживали. — пожал плечами Арсений. — Пизда. — Есть такое. — усмехнулся мужчина. — Я бы там сдох. Чисто со скуки даже. И у меня развилась бы клаустрофобия. — Да, психологически так себе опыт. Но мне достались юморные напарники, так что не так плохо. — То есть таблетки нужны чтобы тупо... Не срать? — то есть вот это Арс завуалировал как "физиологически неудобно"? Мысленно Антон смеялся с формулировки. — Приятного аппетита, Антон. — Арсений закатил глаза, обведя пространство полусъеденной булочкой. Антона так и подмывало пошутить, мол, а ничего не слипнется? Как любила говорить его бабушка, когда он налегал на сладкое. Но вместо этого он смутился и начал неловко оправдываться. — Сори. — парень хихикнул, — Я ж на самом деле та ещё гопота, ты не знал? А интеллигенции уже в Питере, от Димы набрался. — Побреши мне ещё. — Арсений ткнул его локтем в бок, — Не тянешь ты на гопоту, мордашкой не вышел. — Ээ. — Антон открыл рот. — Тш. — мужчина щёлкнул его пальцами по челюсти, — Дай поесть без разговоров про гопников, работорговцев и говно. Спасибо. Антон, пока не отошедший от сомнительного комплимента, что он симпатичнее гопников, пересел на полку напротив и уставился на Арсения. — Не расскажешь, что тебе снилось? — всё-таки рискнул спросить он, когда мужчина доел. Арсений страдальчески закатил глаза. — Будущее. — пространно ответил он, — И страх. — Так ты не бесстрашный? — Антон выдавил из себя улыбку. Он удивился, что Арс ответил хоть что-то. — Ты даже не представляешь, насколько я трус. — мужчина отзеркалил его выражение лица. — А вот тут не верю. Из тебя трус, как из меня гопник, раз уж так. — Возможно, со стороны виднее... — взгляд скользнул к окну, за которым быстро мелькали верхушки ёлок. — Не расскажешь? — раздалось среди стука колёс долгую минуту спустя, когда дорога начала гипнотизировать. — Про что? — Про твой страх? — аккуратно и тихо. Антон заметил, как на этой фразе Арсений неосознанно провёл рукой по животу, где скрывался отпечаток Тьмы. — Не сейчас. Думаю, хватит на сегодня длинных грустных историй...