***
- Отец, нет! - Я сказал, будет так, Адриан. Мне надоели твои хамские шалости и твои наглые друзья, что считают своим долгом тебя "спасти". - Хм, правда? - Адриан оскалился, озлобленно запустив руки в волосы, - может это потому что они заботятся обо мне? - В силу возраста ты просто не понимаешь, что они лишь мешают и тянут тебя на дно. Особенно Дюпен-Чен, что имела наглость прийти к нам на порог и отпрашивать тебя на тот жалкий концерт. - Габриель говорил холодно, будто заранее выучив заготовленный текст. - Не смей! - при упоминании Маринетт, что-то внутри него вспыхнуло, а в сознании всплыли голубые глаза и нежную улыбку губ в светло-розовом блеске, - быть может, это ты в силу своего эгоизма, не можешь понять, что делает меня счастливым? У Агреста-старшего заходили челюсти. Нутром Адриан понимал - сейчас ему попадёт. В его сторону никогда не применяли физические наказания - Адриан любил со злостью думать, что его отец просто не хотел прикасаться к сыну. "Будь его воля - давно бы отлупил меня к чертям." - Довольно, Адриан. - отец устало потер виски, - ты не выйдешь из своей комнаты до конца месяца. - Что?! - Адриан поперхнулся. Отец никогда не запрещал ему выходить из комнаты. А если учесть, что в тот день было лишь четвёртое число, все становилось лишь хуже. - Ты не выйдешь из комнаты до конца месяца. - спокойно повторил дизайнер, - ванная в твоей комнате есть, через проём двери будет подаваться еда. Может это научит тебя ответственности.Это еще не все. До конца месяца ты лишаешься телефона, а во всех соцсетях мы сообщим, что ты до конца месяца на гастролях. Это чтобы твои друзья не вздумали тебя "спасать"... Натали, проводи Адриана в свою комнату. Секретарша с сочувствием посмотрела на парня и слегка подтолкнула его в спину. Адриан сжал кулаки, уже в красках представляя, как будет всё крушить в своей комнате. Назло. Специально.***
Маринетт листала бесконечную ленту в соцсетях, когда услышала грохот наверху. Она в замешательстве метнула взгляд на часы. Семь вечера. - Нуар? - ответа не было. Через доли секунды на кровать изящно приземлился Кот Нуар - мрачнее тучи. Он, жадно сжимая и разжимая кулаки, медленно перевёл взгляд на Маринетт. - Кот?..Все хорошо? - девушка поёжилась от его взгляда. Озлобленный, но не на неё, ненавидящий всех, кроме неё. Казалось, о его взгляд можно было обжечься. Искры метались из зеленого марева. Маринетт разглядывала вечернего гостя, судорожно пытаясь понять, в чём дело. Внезапно взгляд Кота как-то смягчился, он обхватил руками колени и глубоко вздохнул. Его губы дрожали, не в силах вымолвить ни слова. Дюпен-Чен привстала с кровати и аккуратно приблизилась к нему. Маринетт мягко положила ладонь на его щёку и осторожно погладила. Он даже не пошевелился. -Котёнок... - он робко взглянул на неё, - расскажи мне, что произошло. - девушка приглашающе раскрыла руки для объятий. Он, словно напуганный зверёк сжался, но стараясь не подавать виду, не показывать страх, желание его обнять. Из уголков его глаз брызнули слёзы. Он сорвался с места и припал к её плечу, обхватывая подругу всеми конечностями. Маринетт была немного удивлена таким резким выпадом, она чуть не откинулась назад на подушки, но быстро взяла себя в руки и крепко прижала Кота к себе. Он был тяжеловат, но Маринетт физически ощущала боль в сердце, когда слышала тихие всхлипы и шипение со стороны Нуара. Пока Маринетт суетилась около друга, он задумчиво размышлял, как же объяснить его Принцессе ситуацию без риска раскрыть свою тайную личность. Ответ приплыл в руки сам собой - Принцесса уже успела узнать о якобы длительных гастролях Адриана, а значит... В кои-то веки Адриан был благодарен своему отцу. Благодаря тому, что он отобрал у него телефон, все его друзья думают, что он до конца месяца на съёмках фотосессии. А значит, Маринетт он может сказать честно о том, на какой ужасный домашний арест его оставили, и личность его не будет стоять под угрозой раскрытия - Агрест-то на гастролях, а не под арестом! - Нуар... - она перехватила его плечи и уложила к себе на плечо, как маленького ребенка. Сверху на этой парочке тут же расположилось одеяло. Кот Нуар размеренно делал вдохи и выдохи в попытках успокоиться. Дюпен-Чен мягко раскачивалась из стороны в сторону с ним на руках. То гладя его по волосам, то закрывая ему ладонью глаза, будто пряча от него то, что его может расстроить. Она слышала, что он тихо плакал от злости. Казалось бы, разрыв шаблонов - стойкий и непоколебимый Кот Нуар сейчас, свернувшись калачиком и хватаясь за плечо Маринетт, как утопающий за спасательный круг, он не казался таковым. Дюпен-Чен гнала прочь подобные мысли, ибо слишком хорошо она понимала, каково это, когда хочется вот так вот свернуться у кого-то на плече и робко плакать; слишком хорошо устроился он в её сердце, и Маринетт просто не могла не прижать его к себе, гладя и успокаивая, будто сбившегося с пути котёнка. - Меня посадили под домашний арест. - брови Маринетт поползли вверх. И Нуара просто понесло. Слова сами лились из уст: непонимание родителей (он не стал упоминать лишь отца, дабы не вызвать подозрения), вечные ссоры, отдалённость с друзьями и прочее, прочее, прочее. Маринетт выслушала его до последнего слова. Затем медленно кивнула, мол, "я понимаю тебя и твои переживания." Нуар мотнул головой и вновь уткнулся девушке в живот, прячась от её взгляда. -Чшшш, тише, Котёнок. Сейчас ты успокоишься, я напою тебя горячим чаем, и раз уж ты под домашним арестом...думаю, сегодня ты можешь переночевать у меня. Как ты смотришь на это? - она взглянула в его лицо. Оно было бледным - плотно сжатые губы,что изогнулись в весьма натянутой, но всё же искренней улыбкой. - Спасибо, Принцесса. - этот тихий шёпот и то, как он робко прильнул к её грудной клетке,зарываясь носом в шею, многое значил для синевласой.***
- Если хочешь, я могу уйти спать на кушетку. - Маринетт посмотрела на него, как на сумасшедшего, - я не хочу тебя смущать. - Если причина состоит лишь в этом, то я не вижу ничего плохого в том, что мы заснём в одной кровати...под одним одеялом...обнимаясь... - с каждым сказанным словом она понимала, какой же это абсурд. Кот покраснел, да и Дюпен-Чен сейчас была далеко не бледна. - В эту ночь мы нужны друг другу. - с серьёзным выражением лица сказал он, - мои объятия станут твоей спасительной пристанью в шторме, а твои для меня - соломинка для утопающего. - Нуар... - выдохнула Маринетт. Они оба не помнили, как легли под одеяло, не отрываясь взглядами друг от друга. Под пухлым одеялом и мягким лунным светом, длившимся из люка, они смотрели друг на друга, затая дыхание. В ту ночь звёзды сияли ярче, и они поняли, что влюблены.