Костяной кинжал

Рей Кажется, мне было четыре года, когда моя семья заключила сделку со Скайуокерами. Мой дряхлеющий дед, герцог Палпатин, пережил всех своих детей. Тот год добил и моих родителей, и осталась только я. Рей Палпатин. Что-то будто перемкнуло в голове моего дедушки, когда очередная инфекция унесла его последнего сына и невестку, мою маму. Да, теперь я уверена, что именно тогда он решил согласиться на сватовство от Скайуокеров. На самом деле, семья Скайокеров тоже пребывала в упадке — их фамилию носил только Люк, у которого не было детей, и были опасения, после многих войн, что он не может их иметь. Всеми делами семьи управляла герцогиня Лея Органа-Соло. Ей повезло выйти замуж по любви за предприимчивого торговца Соло. Однако Бог дал им только одного ребенка, мальчика Бенджамина. Он был на пять лет старше меня, значит, на момент заключения договора ему было примерно девять. Моя семья очень богатая, его — ничуть не беднее. Наши титулы герцогов равны — выше только сам король. Но нашим семьям отчаянно нужна поддержка извне, малейший признак слабости, и все богатства уйдут в казну. Если с дедушкой что-то случится, то Скайуокеры меня заберут и будут воспитывать до свадьбы. Бенджамин так же не будет брошен без средств к существованию. Так рассуждали наши родные. Наш союз объединил бы две богатейшие семьи страны. Если у нас будут дочери, то они станут первыми кандидатками в невесты будущему королю или принцу соседней страны, а если сын… Наш сын стал бы угрозой короне. Наших общих денег и армий хватит, чтобы занять трон. Так решили Люк Скайуокер и мой дедушка во время первого визита Люка в замок Палпатинов. Тогда для меня практически ничего не изменилось. Я продолжала жить, как раньше. Училась читать и писать, иностранным языкам, рукоделию. Но больше всего я любила физические упражнения. Сначала я ходила в класс, где меня учили модным столичным танцам. А однажды я увидела тренировку одного из дедушкиных подразделений. Меня настолько впечатлило зрелище, что я стащила короткий тренировочный меч и стала размахивать им прямо в коридорах замка. Дедушка усмехнулся и позвал для меня еще одного репетитора. Он стал обучать меня самозащите. Конечно же, не так серьезно, как это было у солдат, но хоть что-то. В случае опасности я должна была быть способна продержаться до приезда помощи из семьи своего жениха. Я была легкой и ловкой, мне нравилось лазать по деревьям, по заборам, иногда забиралась на здания. Этого дед не поощрял, боялся, что я сорвусь. Но он старый, а я быстрая… В двенадцать лет наступили менструации. Мне кажется, этого ждали абсолютно все, кроме меня. Только тогда я начала понимать значение той суеты, которая происходила вокруг меня все эти годы. Меня готовили к браку с человеком, которого я никогда в жизни не встречала, но много о нем слышала. Им, Скайоуокерам, сразу направили приглашение в замок Палапатинов на ужин, за которым будущие жених и невеста познакомятся, а в это время будет назначена дата официальной помолвки. Я смутно припоминаю тот день и тот ужин. Пригласили несколько десятков гостей, два дня готовили блюда. Меня нарядили в узкое красно-коричневое платье с модным квадратным вырезом, расшитое золотыми нитями и бусинами. Волосы убрали немыслимым количеством лент, шпилек и заколок. Больше всего, мне кажется, я переживала из-за того, как туго стянуты мои пряди и как отчаянно болит кожа головы. Люк Скайуокер, леди и лорд Соло, а затем их сын вошли в главный зал нашего замка. Все встали в знак приветствия. Я тоже. — Приветствую вас, леди Палпатин, — сказал Люк, чуть склонившись. Леди Лея вышла вперед. — Здравствуй, дитя. — Привет, малышка, — ну конечно, это Хан Соло. Они расступились, пропуская Бенджамина и подначивая его пройти ко мне поближе. Я тоже обошла стол и встала прямо перед ним. Ему было семнадцать, Боже милостивый, он показался мне стариком. Высокий, огромный, длинные черные волосы, блестящие темные глаза. В моем окружении не было молодых мужчин, и практически все они меня пугали. — Леди. — Поклонился Бенджамин и протянул шкатулку мне в руки. — Примите в знак благодарности за гостеприимство и многолетнюю дружбу между нашими семьями. Я кивнула, дрожащими руками приняла подарок, присела в реверансе, пробормотав благодарности, и убежала на свое место. Больше мы не разговаривали. На следующий день я узнала, что помолвка состоится после моего совершеннолетия, скорее всего через несколько месяцев после дня рождения. Праздник устроят в замке Скайуокеров, запланировали отмечать три дня. Свадьба состоится в мои двадцать. Что ж, время еще есть. Меня ждали деревья, куклы и деревянный меч. Бен Когда мне в первый раз сообщили о том, что теперь у меня есть потенциальная невеста, я не придал этому никакого значения. Девчонки меня совсем не интересовали. Однако мама часто повторяла, что мой долг — ее защищать. Это всегда пожалуйста. С десяти лет я обучался в школе дяди Люка, и военное дело давалось мне легко и с удовольствием. Я тренировался несколько раз в неделю, а в остальное время мама посвящала меня в политические детали устройства нашей страны. Нередко она отбывала в столицу, выступая в качестве главного представителя нашей семьи. Насколько я слышал, ставленником Палпатинов стал лорд Сноук. Сам Палпатин слишком стар, а его внучка, леди Рей, слишком мала. Моя свадьба казалась мне чем-то настолько далеким, до чего я никогда не доживу, пока в один из вечеров к нам не пришел Люк и не сообщил, что нас пригласили на знакомство. Не помню, чтобы я был сильно заинтересован в той поездке, практически каждый мой день на ближайший год был расписан. Я знал, чем хочу заниматься и с нетерпением ждал своего совершеннолетия, чтобы отправиться в столицу. Шаткое положение моей семьи тревожило меня больше всего. Однако я не хотел исправлять его с помощью внучки Палпатина. Мне хватило бы и своих сил. Мой отец совершенно не смыслил в интригах, у него лучше получалось добывать золото для нашего благосостояния. Дядя Люк нашел себя в наставничестве и не мог бросить людей ради грязных политических склок, он очень высокомерно отзывался о короне. Только мать успевала принять участие в государственных делах, но она женщина, а у женщин нет права голоса, даже если они из герцогинь. У нас было все, кроме лидера. — Бен, — позвала меня мать, — подаришь девочке эту шкатулку. Она пустая. Но с этого момента мы будем присылать ей подарок на именины каждый год. Пока вы не поженитесь. Я помогу с подарками, или можешь выбирать сам. Я повертел шкатулку. Из красного дерева, с золотой росписью, инкрустирована жемчугом. — Я понял, матушка. Думаю, что справлюсь с выбором. Дорога до замка Палпатинов занимает сутки. У нас общая граница, но земли довольно обширные. Мы прибыли днем, разложили вещи и переоделись с дороги к ужину. Я решил, что традиционно останусь в черном: черные сапоги, черные штаны, черная туника. Первым вошел в зал дядя Люк, за ним мои родители, я был последним. Когда мои родственники дали мне пройти, я увидел девчонку первый раз. Я бы мог описать свои чувства словом «облегчение». Рей не произвела какого-то сильного впечатления, но она выглядела здоровой, без видимых изъянов. Две руки, два глаза, не хромает, волосы блестят. Никто и не предполагал, что между нами возникла бы привязанность, но она, как минимум, должна быть целой и здоровой, чтобы выносить будущих детей. Так мне неустанно говорили дома. Этим критериям она удовлетворяла сполна, а оценивать привлекательность двенадцатилетней девочки я точно не мог. Меня больше волновали ровесницы или даже девушки немного постарше. Я передал ей шкатулку. Больше мы не разговаривали. Рей Кое-что в моей жизни все же изменилось. Теперь я отправляла подарки на именины Бену, а он, в свою очередь, поздравлял меня. Я получала серьги, кулоны, шпильки и складывала в ту шкатулку. Эти вещи были искусными и дорогими, и я с восторгом рассматривала каждый подарок и записку с поздравлениями от руки. Однако с каждым днем черты его лица все слабели в моей памяти, и все, что мне удавалось вспомнить, это черные волосы, блеск в глазах. Эмоций не было — мне хватало занятий, чтобы не переживать о малознакомом человеке. И даже неизвестность не могла меня мучить, ведь все было распланировано за меня и давно. Сегодня наступил мой восемнадцатый день рождения. Я сидела в своей комнате и разбирала присланные подарки. От дедушки я получила просто восхитительное платье серебристо-жемчужного цвета с меховой оторочкой и разрезами в рукавах, откуда выглядывала тонкая шелковая нижняя сорочка. Работа была невероятно тонкая, дорогая, я несколько раз ходила на примерки к швее в поселение у нашего замка. Предполагается, что именно это платье я надену в один из дней помолвки. Еще два наряда, более скромных, пока оставались в работе у любимой портнихи. Я вздрогнула от стука в дверь. — Миледи, герцог хочет вас видеть. Я обрадовалась. Дедушка передвигался только на своей каталке, редко покидал замок. Когда я была маленькой, он старался общаться хотя бы через день. Сейчас у него едва ли хватало сил на мои визиты раз в неделю. Я замерла у входа, сделала вдох и толкнула дверь в покои деда. Он сидел в огромной светлой комнате, на деревянной каталке, укрытый фиолетовым пледом и одетый в такого же цвета мантию с капюшоном. Когда я вошла, он широко улыбнулся, у него едва ли можно было различить губы, осталось только несколько зубов. — Здравствуй, милая. Подойди поближе. — Ум деда оставался ясным, несмотря на слабость тела. Это позволило ему найти лорда Сноука среди своих маркизов. Тот с радостью отправился в столицу с правом голоса от Палпатинов. Брать на себя ответственность он не любил, а прикрываться решениями своего сеньора всегда было удобно. Поэтому в Сноуке дедушка был уверен. — Садись сюда. Я присела на стеганый фиолетовый пуфик и стала гадать, зачем же он меня позвал. — У тебя… у нас сегодня праздник. Поздравляю. — Спасибо, дедушка, твой подарок великолепен! — Я чуть не взвизгнула от эмоций. — Кстати о подарках. Платья тебе нужны, это бесспорно, но я знаю, что ты давно мечтаешь кое о чем. — Я задержала дыхание. — Ты ведь хотела отправиться куда-то за пределы наших земель? В путешествие? — Да-а... — осторожно согласилась я. — Я решил, что сможешь посетить два любых города на твой вкус. Тебя будут сопровождать небольшой отряд и прислуга. И пара компаньонок. — Я все равно согласна!! Боже, я очень рада. — Я бросилась его обнимать, слезы радости потекли по щекам. — Но с одним условием. — Я замерла, продолжая слушать. — Только после помолвки. Тебя официально обручат со Скайоукером, а потом ты отправишься в дорогу. Не волнуйся, они тебя отпустят. — О, дедушка! Ничего страшного, я подожду. — Медленно, но приготовления к помолвке уже велись, осталось несколько месяцев. Значит, после нее еще несколько месяцев на путешествие, а по возвращении дома приступят к организации свадьбы. Довольно плотный график, но я была счастлива. Это же столько событий! О Бене я не думала, в моих планах он стоял размытым темным пятном, которое никак не могло помешать моему графику. — Благодарю за такой подарок. — Он замолчал, и я решила, что пора уходить. Взявшись за ручку двери, я услышала: — Подожди, у меня есть еще кое-что. Из кармана мантии он вытащил продолговатый предмет и протянул мне. Мои глаза расширились, рот открылся. Не может быть, настоящий кинжал! — Это мне? — дрожащим голосом спросила я. — Да, Рей. Мне так спокойнее. Возьми. Кинжал был из стали, обоюдоострый, а рукоять выполнена из резной кости с символами нашего герба. Все слова застряли у меня в горле. Я снова обняла дедушку, он похлопал меня по спине и отпустил. Теперь мне срочно нужны ремни, чтобы крепить нож. Я непременно хочу, чтобы ножны были с подвесом и были спрятаны на моем бедре под юбками. Никто не должен знать, что я вооружена. Вместе с прислугой мы добрались до выделщика кож и кое-как объяснили на примере кухонного ножа, чего я хочу. Парень был высоким, широкоплечим, светловолосым, из прически выглядывало несколько косичек. Кажется, его звали Кэл. Он удивленно слушал мои пожелания, хотя… это же благородные леди со своими причудами. Эти дни я провела как на иголках, никак не могла справиться с нетерпением. Думала о ножнах, о кинжале, о том, как я им воспользуюсь, если понадобится, о путешествии, о симпатичном выделщике Кэле — он мне понравился, не задавал глупых вопросов, не высмеивал — и почти не вспоминала о помолвке. Я не смогла дождаться служанку и побежала за заказом сама. Я прибежала в мастерскую к Кэлу, он передал мне то, что я просила, в обмен на золотую монету (щедрое, очень щедрое вознаграждение). Я сразу же задрала юбку и начала закреплять ремни на своем бедре, даже не задумываясь, что делаю. Когда я подняла голову, чтобы попросить восторженной оценки моей затеи, то встретилась с его странным взглядом. Не представляю, что тогда на меня нашло, но я медленно подошла к нему и поцеловала в щеку. Он не сдвинулся с места, продолжая молча смотреть. Стыд затопил меня, как ледяная волна. Господи, что я творю! Я стремительно выбежала из мастерской и больше туда не возвращалась. Храни Бог Кэла, что он не стал ничего предпринимать и оказался умнее меня. Мало ли что могло произойти. Несмотря на свой возраст, мне не стоит думать о других молодых людях, особенно, если они могут мне понравиться. Такой интерес только разрушит и отравит мою жизнь. Через несколько дней помолвка напомнила о себе, так как наступили мои именины, и, по обыкновению, пришел подарок от Бена. Золотой гребень с острыми шпильками. Это был самый дорогой из подарков, и я поняла намек: его потребуется вплести в волосы на праздник. В последний раз я прислала ему письменный набор из перьев, чернил, баночек, за что он коротко меня благодарил в записке и желал всяческого благополучия. Интересно, писал ли он слова от себя или под диктовку от матери? А подарки? Скорее всего это леди Лея. Но я ей благодарна за внимание, как будто у меня где-то есть добрая тетушка. После этого подарка и событий в мастерской меня одолели мысли о Бене. Какой он человек? Он будет грубым или добрым? Найдем ли общие темы для разговоров? Если он будет глуп и жесток, я убью его, как только забеременею. Одного ребенка для планов наших семей хватит, а терпеть унижения я не стану. Уж о них я наслышана сполна от своих учителей и прислуги. Как жаль, что никто не заезжал к нам в замок, из тех, кто знал бы его лично. Дедушка упоминал, что Бенджамин нашел общий язык с лордом Сноуком. Но вряд ли Сноук вообще способен понять мои вопросы. Остается только ждать личной встречи. До отъезда оставалось несколько дней. Было принято решение, что часть приданого перевезут в эту поездку. Ничего страшного: мою посуду, ткани, туалетные принадлежности и прочие безделушки всегда успеют вернуть. Я сидела над грудой вещей и аккуратно раскладывала их по сундукам. Мы поедем колонной из нескольких экипажей, чтобы все уместилось. Дедушка заявил, что на помолвку не поедет, и в лучшем случае его увидят на самой свадьбе, врач отсоветовал совершать такие подвиги и дождаться более значимых празднеств. Со мной отправятся гувернантки и пара любимых служанок. Для них это большое событие, они никогда не видали поместий других лордов и были в восторге от предстоящей поездки. Бен Примерно за два месяца до даты помолвки я получил письмо от матери с напоминанием. Естественно, я не забыл, но практически всей организацией занималась герцогиня, моя мать. Ей было в радость, а я все равно был постоянно занят. В восемнадцать лет я уехал в столицу, год провел безвылазно в университетском колледже, слушая лекции по разным наукам, философии, латинской и греческой литературе, и особенно по юриспруденции. Затем я стал посещать собрания лордов и особенно сошелся с маркизом Сноуком. Я посчитал, что это даже к добру, так как лучше него никто не разбирался в делах семьи моей будущей невесты и жены. Но главной причиной были его выступления, которые позволили ему сколотить фракцию под названием «Первый Орден», к которой я с радостью присоединился. Он назвал наш управляющий отдел «Рен». Я его возглавил и набрал людей среди рыцарей. Рыцари были отлично подготовлены и не позволяли мне терять форму в городских условиях. На этой почве мы немного повздорили с дядей Люком, он не хотел, чтобы я проникался чужими техниками боя и идеями. Я искренне не понимал, чем это могло мне навредить, поэтому свел наше общение до редких необходимостей по праздникам. До последнего я откладывал день отъезда. До лордов дошел слух, что наш принц слег с тяжелой болезнью крови. Если слухи просочились, то дела, должно быть, совсем плохи, и кровь там не причем. Нездоровье принца — это удар по короне, перед которым она долго не устоит. Наше время — время угасаний и упадка, я давно понял, что судьба благоволит тому, чтобы прошлое умерло, нет смысла за него держаться. Если раньше я не рассматривал внучку Палапатина, как стоящую фигуру, то теперь с каждым днем все больше понимал мотивы своих родственников и ждал помолвки и свадьбы, чтобы укрепить свои позиции и позиции «Первого Ордена». Возможная ссора с Палпатинами на много лет отбросит назад прогресс, достигнутый в столице. От этих размышлений меня отвлек один из рыцарей. — Магистр? Мы собираемся сегодня в клуб, а вечером в салон к одной известной вам леди. — О-о-о, мои рыцари опять соскучились по девушкам? Идите без меня. Завтра я отправляюсь домой, надо собирать вещи. — На вашем месте, милорд, я бы пользовался каждым моментом до женитьбы. Потом не соскочите с этими Палпатинами. Я не стал ему отвечать, только указал жестом на выход. В городе девушки были доступнее, это факт, некоторые леди прикрывали свою деятельность салонами для обсуждения искусств, азартными играми и сплетнями. Но истинная цель была в знакомствах со свободными девушками, которые искали неплохое содержание в обмен на свое время. Мои рыцари весьма ценили такие места, женитьба им не светила еще довольно долго, возможно, они даже погибнут, так и не обзаведясь семьей. Я иногда присоединялся к ним, несколько раз доходило до того, что девушка уводила меня в свои комнаты. Но расслабиться я не мог, потому что только и думал о том, чтобы не совершить никаких глупостей. Моих детей выносит только Рей Палпатин и точка. Как бы меня не привлекали эти девушки, в последнее время я старался их избегать. Почему-то мне не хотелось, чтобы до Рей дошли компрометирующие слухи. Зачем портить отношения, которые еще даже не начались, глупыми сплетнями, которые определенно донесли бы до ее ушей? Мы сможем обо всем договориться после свадьбы, и если она не захочет меня видеть, то я еще успею найти утешение. Я приехал в замок Скайуокеров буквально за три дня до начала праздника. Моя мать с порога бросилась меня обнимать и затараторила с рассказом о приготовлениях. Я был очень рад, что она сняла с меня большую часть дел по организации, хотя свадьбы всегда традиционно устраивались более старшим поколением. Поэтому не совсем понимаю, почему чувствовал себя обязанным. Наверное, мне стоит отвлечься и перестать думать о делах, хотя бы те две недели, что я проведу дома. -- Прискакал гонец и сообщил, что заметил несколько экипажей с гербами Палпатинов. Значит, через час или два они доедут. Я поднялся в свою комнату, чтобы подготовиться. Стены моей комнаты были выложены камнем, недалеко от окна стояла кровать с пологом, напротив нее — несколько кресел и камин. Повсюду лежали ковры. Подойдя к шкафу, я попытался выбрать что-то особенное среди черной одежды, наряжаться мы планировали только на завтрашний торжественный ужин. Ладно, значит черное. Люк, мать с отцом, я и прислуга вышли встречать гостей. Им пришлось добираться целые сутки, они, должно быть, мечтают только об отдыхе, а не о церемониях. Первое звено из экипажей затормозило, обдав меня пылью, характерной для дорог ранней осенью. Открылась дверца, первыми вышли служанки, я подошел ближе и увидел, как море красной ткани разлилось по ступенькам. Рей, определенно это была она, спустилась на землю и остановилась, чтобы всех поприветствовать. Она была в очень длинном красном плаще с золотой вышивкой, ее голову покрывал капюшон. С нашей последней встречи она сильно подросла, но я точно узнал нижнюю половину ее лица, подбородок, губы, шея — это все, что я сейчас мог рассмотреть. После формальных приветствий моя мать подхватила Рей под локоть и повела показывать ее комнату. Мы с Люком остались принимать ее сундуки и распределять по хранилищам. В следующий раз мы увидимся с ней завтра вечером. Рей Я отодвинула шторку и стала смотреть через окошко экипажа на выраставший вдали замок Скайуокеров. Мы были в пути уже больше суток, так как приходилось делать остановки чаще из-за большого количества путешественников. Совсем недавно от нашего экипажа отъехал гонец из поместья жениха, который встретил нас на дороге и стремительно умчался с вестями к хозяевам. Как раз достаточно времени, чтобы сменить дорожную одежду на более парадную. Я переоделась в фиолетовое платье, новые сапожки. Служанки поправили мою прическу, в которую я не забыла вставить одну из подаренных заколок. Сверху я набросила широкий красный плащ, его вышивали умелицы с наших земель специально к моей помолвке. Отчего-то я не хотела, чтобы встречающие видели мое испуганное лицо, а я была испугана. Скорее всего я освоюсь уже через несколько минут, но первое впечатление от меня не должно вызывать жалость. Я поглаживала свой кинжал поверх ткани платья, и это движение меня успокаивало. Экипаж резко затормозил перед группой людей, я отпрянула в глубину своей комнатки, глубоко вздохнула, надвинула капюшон посильнее и спустилась на землю. Нетрудно было догадаться, кто из встречающих кто. Вон там — леди Лея и ее супруг Хан. Они держатся за руки. Чуть поодаль ее брат — Люк, он одет, как монах, но что-то я не припоминаю, чтобы он имел отношение к клирикам. Прямо передо мной — он, Бенджамин Органа-Соло из Скайуокеров. Конечно же, я заметила его первым, он выделялся своей наглухо застегнутой черной одеждой без единого цветного пятнышка. Он был на голову выше меня, огромные руки в кожаных перчатках, широкие плечи. Все те же блестящие глаза и длинные волосы, только теперь они были не до плеч, а до подбородка. Я усмехнулась своим прежним мыслям, что он слишком стар: нет, он молод и хорош собой. Бен смотрел на меня в упор, как будто хотел прожечь красную ткань, на лице — ни тени улыбки. По спине побежали мурашки, его облик слишком воинственный. Слава Богу, начались приветствия, и я сбросила с себя подползшие тревожные мысли. Герцогиня сразу подхватила мою руку и повела ко входу. — Дорогая, Рей. Сейчас я отведу тебя в твою комнату. Сможешь вымыться после дороги. Ужин тоже принесут. Завтра после обеда состоится торжественная часть. Ты же знаешь, что обручение не менее важное событие, чем сама свадьба. — Благодарю вас, леди… — я опустила капюшон на плечи и улыбнулась. На всякий случай тряхнула локонами, чтобы она заметила подарок от Скайуокеров. Но леди виду не подала. — Леди Лея. Называй меня по имени. — Леди Лея. Хорошо. Пусть моим служанкам все покажут, они знают, что мне нужно. — Леди Лея распахнула двери в мою комнату, мою на ближайшие две ночи. Высокие потолки, большие окна, туалетный столик из резного дерева, даже ширма для переодеваний. — Это прекрасно! Ваши покои где-то поблизости? — О, нет, дорогая! Этот этаж гостевой. Мы с Ханом в противоположном крыле, там же Люк. А Бен поселился в задней части дома, говорит, что там тише, и прислуга не шумит с раннего утра. Так что, располагайся спокойно. Я за тобой не слежу. — Лея рассмеялась, я тоже невольно улыбнулась. — Понимаю. Спасибо за теплый прием. — Мы распрощались. Я сбросила обувь, закинула плащ на ширму. Подошла к ванной и попробовала ладонью воду. Очень теплая. Пожалуй, надо окунуться. Кое-как выбралась из этого жутко тесного наряда и залезла в воду. Мои служанки принесли еду и помогли мне помыться. Пока они распаковывали и раскладывали вещи, я отключилась на своей кровати прямо поверх покрывала. Проснулась только на следующее утро, когда солнце едва начало выплывать из-за горизонта. Мне предстоял длинный день и лучше бы я выспалась, но уснуть мне больше не удалось. Оглядев комнату, я заметила, что мои девочки уже приготовили лучшее жемчужное платье, развесив его на ширме. Рядом поставили туфельки, аккуратно сложили сорочку. Шкатулка с украшениями уже ждала на столике. Другую одежду положили тоже на виду, включая мой тренировочный костюм. К обеду меня переодели, волосы убрали золотым гребнем и покрыли вуалью. Бедный Бенджамин, он снова не увидит моего лица до того момента, как мне подадут знак открыться. Я спустилась по парадной лестнице в зал, шлейф моего платья медленно соскальзывал по ступенькам вслед за мной. Скайуокеры предпочитали отделку в голубых тонах, когда как у меня дома любили красное. Вдоль стен стояли два длинных стола с гостями, посередине был обеденный стол поменьше, только для меня и хозяев. В центре было пустое место, наверное, мое. Меня представили. Бен сверлил меня глазами и ждал. Я открыла лицо и так же уверенно посмотрела в ответ. Ничего, ни один мускул не дрогнул на его лице, или у глаза… мне показалось? Он вышел из-за стола, взял меня за руку и проводил на место. Мой жених сменил черный мундир на красный. Думаю, что и это ему казалось перебором. Он сел по правую руку от меня, рядом с ним — Люк. Слева расположились Лея и Хан, которому досталась роль ведущего на этом обручении. Спустя час перечислений бесконечных титулов и имен присутствовавших гостей нам наконец позволили встать и произнести клятвы. Бен надел на мою руку жесткий золотой браслет, теперь я официально его невеста. С этого момента наш брачный контракт считался действительным и начинался обратный отсчет до свадьбы. К нашему столу повалили гости с цветами и поздравлениями. Каждый хотел, чтобы его заметили и запомнили, даже священник, который обвенчает нас в главном монастыре Скайуокеров, пришел познакомиться. С каждой минутой злость вскипала внутри меня все сильнее. Я надеялась, что смогу хотя бы немного поговорить с будущим мужем! Но мы не сказали друг другу ни слова сверх того, что предписывали нам обстоятельства. Я с трудом досидела до конца, со злостью тыкая в мясо на своей тарелке и пропуская мимо ушей щебетание леди Леи. Формальная часть завершилась с закатом солнца, и всем желающим можно было покинуть зал без долгих объяснений. Чем я и воспользовалась, ускользнув от их внимания с коротким поклоном. Хан любезно проводил меня до дверей, пожелал спокойной ночи и сообщил, что собирается всех сразить абсолютно новомодной бильярдной игрой. Почти ни у кого такой нет! Вернувшись в свою комнату, я сползла на пол по двери. Посидев несколько минут, я услышала стук. Пришли мои служанки, с их помощью я разделась и погрузилась в ванну, попросив оставить меня до утра. Я лихорадочно обдумывала помолвку, теребила пальцами помолвочный браслет и наконец поняла, что осталась ни с чем: я так и не получила ответов на свои вопросы. Ведь мы даже ни разу не поговорили наедине! Вода в ванне быстро остыла, пришлось перебираться в кровать. Какое-то время до меня доносились звуки веселых разговоров с праздника, потом все стихло. Я так и не погасила свечу, мысли не хотели уступать место желанному сну. Я встала с постели и начала мерить шагами комнату, затем мой взгляд упал на мою тренировочную одежду. Свободные черные штаны, туника на завязках с запахом. Где-то был черный шарф. Переодевшись, я обмотала голову и лицо шарфом, кинжал спрятала за пазуху. Бесшумно я вылезла на карниз своего окна и ловко спустилась по выступам на газон. Прошла к задней стене замка, осмотрела окна. Надо сначала заглянуть в те, где есть свет. Вдруг повезет. А повезло мне на втором этаже, где мне удалось рассмотреть тот самый красный мундир. Я подцепила замочек не плотно закрытого окна и скатилась внутрь. Сначала я спряталась за креслами. В этот момент Бен вошел в комнату из смежного помещения, наверное, из его отдельной купальни или кабинета, и подошел к кровати. Он был босиком, стоял спиной, и я готова поклясться, что его одежда практически полностью повторяла мою. Надо будет навести справки о том, кто меня обучал. Повозившись с одеялом, он вернулся в смежную комнату. Я быстро перебежала и спряталась под кровать, сердце колотилось, кинжал был прижат к груди. Мой взгляд заметил его ступни, свободные черные штаны заканчивались над щиколотками. Я успела все это рассмотреть, пока он приближался к кровати. Она немного скрипнула — кажется, Бен лег спать. Пора. Я прокатилась по полу и молниеносно запрыгнула сверху на Бена, приставив кинжал к его горлу. Мои бедра жестко стиснули его, чтобы не вздумал делать резких движений. — Почему ты голый? — что за дурацкий вопрос я задала. Он успел снять тунику перед тем, как вернулся второй раз к кровати. Мой шарф сполз с лица, и мне пришлось резко скинуть его с себя. — Ре-е-й? — глаза Бена расширились, потом он ухмыльнулся. — Ты пришла ко мне в комнату спросить, почему я голый в своей кровати? — О, Господь, конечно, нет. Просто я не заметила, когда ты снял тунику. — Я нервно поерзала и плотнее прижала кинжал. В горле пересохло. — Так зачем же ты пришла? Я настолько тебе не понравился, что ты решила меня убить? — Он поднял руки к голове, показывая, что в них ничего нет, но я занервничала сильнее. — Но я восхищен. Какая ты… смертоносная. — Он бросил взгляд на оружие. — Интересная штучка, стащила у деда? — Что? Нет! Никого я не собиралась убивать. Что за вздор! Я хотела поговорить. И кинжал мне подарили! — Он хмыкнул с сомнением. — Поговорить? Мы уже говорим. — Заткнись! То есть нет, отвечай! Кто ты такой? — Он вскинул брови в изумлении. — Бенджамин Органа-Соло из семьи Скайуокеров, единственный наследник. — Сейчас я точно полосну лезвием. — Прекрати издеваться. Что ты за человек? Что ты любишь? Натаскиваешь ли ты собак на людей? Наказываешь прислугу? Кнутом? Сколько у тебя любовниц? Скажи мне сразу, если есть дети. — Я состроила самую устрашающую гримасу, на которую было способно мое девичье лицо. Он внимательно слушал без тени насмешки. — Хм-м-м… Ты хочешь узнать, не садист ли я? — Я кивнула. — Нет, Рей, упаси Господь, я не получаю удовольствия от мучений других людей. Но я не безгрешен. Мне доводилось убивать в стычках на границах. Но таков мой долг — защищать таких, как ты. Я вздохнула, чуть ослабив руку с оружием. — А дети? Не увиливай. — Он устало зажмурился и задержал дыхание. — Не смею предположить, что ты поверишь мне на слово, но я не держу любовниц. И какие еще дети? Я же не идиот: мы должны объединять семьи, а не дробить на мелкие ветви. Я задумалась над его словами, немного тряхнула плечами, пытаясь снизить уровень нервного напряжения. Мое тело было будто натянутой стрелой, а разум — сплошным инстинктом. Одно неверное слово — и я за себя не отвечаю. Мне нужно уходить. Но я не заметила, как перестала контролировать ситуацию… Одним движением он перевернул меня спину и подмял под себя. Я поняла, что не могу пошевелиться. Он положил мои руки на подушку рядом с головой и прижал своими руками, удерживая меня за запястья. Кинжал скатился по подушке прямо к краю кровати и оказался в недосягаемости. — Неужели ты думала, что справилась со мной? — прошептал он мне на ухо. Бен посмотрел на мое лицо, я закусила нижнюю губу, это не ускользнуло от его взгляда. — Я всего лишь хотел узнать, кто и зачем пробрался ко мне в комнату. Но теперь я знаю, что это ты. Ты думала, я не заметил тебя сразу? Признаюсь, это неожиданно. Я сражен, поэтому хочу, чтобы ты тоже запомнила эту встречу. — Он уже не шептал, но голос стал ниже. — Ч-ч-то ты собираешь сделать? — еле слышно пробормотала я, прерывисто вдыхая воздух и совершая вялые попытки вывернуться, с каждым разом все слабее. Я успела только быстро взглянуть на его лицо: волосы свисали вниз, он обкусал губы так же, как и я. Бен отпустил мою левую руку, чтобы запустить ладонь в мои волосы и приподнять затылок. Почувствовав его губы на своих губах, я замерла, мне не хотелось шевелиться, чтобы не спугнуть те ощущения, которые накрывали меня в этот момент. Меня поцеловал мой будущий муж, и это мой первый поцелуй! В этом не было бы ничего предосудительного — многие обрученные позволяют себе поцелуи и объятия — если бы не обстановка, в которой мы находились. Свеча в его комнате погасла в какой-то момент, только луна освещала комнату. Мы были наедине, в его постели, он практически не одет — недопустимые вещи! Но эти мысли очень быстро улетучились из моей головы, потому что он зарычал и требовательно проник в мой рот языком. Я попыталась неуклюже ответить, но его тело только сильнее прижалось к моему. Я позволила себе протянуть свободную руку и коснуться его длинных волос. Это было приятно, мои пальцы коснулись кожи его головы. Он закрыл глаза и остановился, пока я неуверенно продолжала массировать. — Не волнуйся, ты вошла сюда девой, ею и выйдешь. — снова прошептал его голос, после чего его язык провел по ушной раковине. — Но так просто я тебя не отпущу. Его губы переместись на мою шею, затем к ключицам, и я запрокинула голову, чтобы обеспечить доступ. Его руки потянули ворот туники, пока не задержались на завязке запаха. С ней он справился молниеносно, распахивая ткань. Бен провел рукой от шеи до талии, затем повторил путь губами. Своей грудью он касался моей кожи, и каждое прикосновение опаляло изнутри. Мне кажется, я тихо застонала, когда его губы остановились под моим пупком. Я услышала его шумный вдох. Мне стало слишком жарко, кровь пульсировала в висках, не смогла удержаться, чтобы не потереться бедрами друг об друга. Следующим движением Бен резко поднял мои ноги и прижал колени к моей груди. Он подцепил пояс штанов и приспустил до сгибов коленей. Паника захлестнула меня. «Что он делает? Он меня обманул и воспользуется моей беспомощностью, тем, что не могу противостоять его силе?» Я почувствовала его поцелуи на задней и внутренней стороне бедер, а затем его язык проник между моих ног. «А это что еще такое? Разве так происходят соития… Мне рассказывали совсем другое. И он точно не снимал одежду. Боже… как приятно…» Не знаю, сколько это продолжалась, несколько секунд или десятки минут. Бен слегка развел мои бедра и снова провел языком и губами, задев какую-то точку на моем теле. Покалывания прекратились, и будто несколько валов теплых и приятных волн окатили меня. Совершенно точно я дрожала и не была тихой в этот момент. Бен остановился и отпустил меня. Я положила ноги на кровать и осмотрела себя: туника распахнута, штаны спущены, дыхание частое. Я быстро оделась и нащупала свое оружие, пока он молча смотрел на меня совершенно безумными глазами. — Я-я не знаю, что ты сделал… — осмелилась произнести я. — О-о-о, ничего особенного. Небольшой подарок на память. Только ты так громко отреагировала, как бы нас не услышали. — А вдруг нас услышали? Что тогда? — внутри все похолодело, глаза расширились. — Если тебя найдут в моей комнате… среди ночи. Наверное, нам придется пожениться прямо завтра. — Он так спокойно об этом говорил, еще и взял за руку. — Но-но я не хочу завтра! У меня путешествие… Я не могу остаться здесь, нет. Отпусти. Я страшно запаниковала, что он именно этого и добивается. Возможно, он специально усыпил мою бдительность. Поэтому, схватив кинжал, я начала вырываться, мы покатились в борьбе по кровати, пока он пытался увернуться от оружия, упали на пол и замерли на минуту, сцепившись взглядами. — Дай мне уйти. Немедленно. — Но это ты угрожаешь мне оружием. Боюсь, что ты в таком состоянии продырявишь меня насквозь. — Нет, это ты держишь. Кто не отпускал мою руку? — Ре-е-й… — Он перевернул меня на спину, пытаясь выбить оружие, но я резко дернула рукой и полоснула лезвием по его лицу у лба и через бровь. Несколько капель крови упали на меня. Он резко скатился с меня и обхватил лицо руками, склонившись над полом. Кровь продолжала течь сквозь пальцы. — Прости… — тихо прошептала я и бросилась к двери. «Боже, что наделала! Теперь он меня возненавидит…» Я бежала по пустым коридорам замка, пока не забилась в нишу с окном. Я беззвучно рыдала, уставившись на окровавленный кинжал в моих руках.