Костяной кинжал

Бен Помолвка близилась к завершению. Я заметил, что Рей топчется на месте у лестницы и словно задумалась, в какую сторону ей надо идти. Толкнув отца в бок, я склонился и быстро шепнул ему на ухо: — Окажи мне услугу. Проводи мою невесту в ее спальню. — Хан бросил хитрый взгляд на нее, потом на меня, затем сделал жест, соединив большой и указательный палец в кольцо, как бы заявляя, что все будет сделано, после чего, так ничего и не сказав, ушел по направлению к Рей. Что я особенно ценю в характере Хана, так это готовность ввязаться в любую авантюру, не задавая лишних вопросов. Я продолжал прощаться с гостями, а одним глазом поглядывал на лестницу. Когда отец почти скрылся из виду, он вдруг посмотрел прямо на меня, подмигнул и исчез в коридоре. В ответ я улыбнулся уголком рта. — Мальчик мой, рада была вас повидать, тебя, Хана, — знакомый голос вырвал меня из размышлений, — и наших близнецов. Еще раз поздравляю! Милая девочка. Хотела с ней перекинуться парой словечек, но птичка уже упорхнула. Я останусь на одну партию с Ханом, а потом пойду. Как ему откажешь! Маз. Приглашенная художница. Она была родом из Песчаного края, сильно загорелая и всегда носила огромные очки. Маз приехала в нашу область после одной из морских поездок Хана. Всю помолвку она просидела в углу напротив нашего стола, скрытая за холстом. Мы пригласили ее, чтобы она запечатлела на память всю мою семью и Рей. Когда картина будет готова, мы повесим ее работу в наш главный холл. Узкая портретная галерея — настоящая достопримечательность нашего дома. Стены справа и слева увешаны бесконечным количеством картин. С потолка свисают на цепочках разной длины, разнообразных цветов, стилей односвечные и многосвечные люстры. Потолка практически не видно. В начале галереи неизменно висит портрет основателя династии, вероятно это и не он изображен, но проверить в наше время уже невозможно. В конце галереи — сменяемая часть выставки. Там находятся портреты тех, у кого сейчас титул, поэтому там висит полотно с Люком, Ханом и Леей. А в какой-то момент на той стене появлюсь я с женой. — Ох, это ты, Маз. Да, отец зовет всех. Даже специальную комнату для игры в бильярд оборудовал. Я громко объявил, чтобы все желающие принять участие или просто посмотреть следовали за мной. Каким-то чудом первую партию Маз с Ханом сыграли вничью. Еще парочка гостей проиграли ему всухую. Потом настала моя очередь. Должно быть, мы очень увлеклись взаимным желанием отыграться, потому что, когда последняя партия завершилась, в комнате уже не осталось ни одного человека. — Хэй, Бен, только Соло самые стойкие! — Отец, уже далеко за полночь, — я громко вздохнул, — пожалуй, я тоже пойду. — Кстати! Раз уж мы одни. Твоя красотка доставлена в полной сохранности. — Хан широко улыбнулся. — Красотка? Что за кр…? Ах, Рей. — Отец усиленно закивал. — Спасибо, что проводил. И нет, я ничего не задумал! Просто не хотел ее смущать своим присутствием в дверях ее комнаты. — Ой, Бен, я видел, как ты на нее смотрел весь день. — Я закатил глаза. — Она тебе нравится, разве это не хорошо? — Ладно, готов признать, что она мне нравится. Спокойной ночи. — Настроение для обсуждения моих чувств было крайне неподходящим, да я и сам еще ни в чем не был уверен. Закрыв за собой дверь своих покоев, я прильнул лбом к деревяшке и какое-то время так и стоял, собираясь с мыслями. Час был уже довольно поздний. Красный мундир я походя скинул на кровать. Сноук использовал красные и черные цвета для формы нашего ордена — скорее всего вдохновился своим герцогом Палпатином. Для сегодняшнего торжества я взял нашу парадную военную форму. По-моему, как всегда, это не понравилось только Люку. Нам удалось прийти к некоторому перемирию, так как ни один из нас все равно не собирался ничего менять, поэтому тратить энергию на споры было бы бессмысленно. Честно говоря, иногда я совсем его не понимаю. Это же его идея — устроить брак между Скайуокерами и Палпатинами, даже в нашем брачном контракте прописано, что с рождением первенца он официально передаст все титулы мне. Так чего же он так зол за мой альянс со Сноуком? Я прошел в свою купальню, там стояла круглая бочка на львиных ножках с водой. Приобретение отца в одну из его торговых кампаний. Скинув оставшуюся одежду, буквально на несколько секунд погрузился с головой в холодную воду, которая, очевидно, остыла очень и очень давно. Температура не располагала к тому, чтобы задерживаться в купели надолго. Я вылез на каменный пол, переоделся в свободную одежду. Пока я пытался просушить свои длинные волосы, до моих ушей донесся слабый лязг и дрожание стекла. Значит, со стороны окна. Кажется, у меня гости. Я сразу же насторожился, мгновенно начал продумывать план. Не подавая виду, я вышел из купальни и неспеша прошел к кровати. Краем глаза отметил, что кто-то в черном затаился в районе камина. Мой гость точно не из здоровых головорезов, иначе бы он там не поместился. Что ж, эта игра даже забавная. Я подхватил мундир и вернулся к купели. От духа опасности и возможного риска меня бросило в жар, я скинул тунику к мундиру и отправился навстречу ночному посетителю. Повторив свой маршрут к кровати, я убедился, что человека на старом месте больше нет, окна и двери тоже не скрипели, значит, он все еще в комнате. Буду надеяться, что меня не проткнут сквозь перину шпагой, или саблей, или с чем он там пришел. Когда моя голова коснулась подушки, мне едва удалось сосчитать до трех, как фигура в черном оседлала меня и приставила какое-то оружие к моему горлу, то ли нож, то ли кинжал. Это кто-то от Люка? У меня такая же тренировочная форма. Но зачем ему это? Нет, это что-то другое. Я продолжал рассматривать его… или ее. Шарф с лица полностью сполз, она что-то сказала, и я окончательно убедился в том, что это… моя невеста. Рей. Рей! События стали принимать неожиданный оборот. Зачем ей понадобилось пробираться таким странным способом ко мне? Ха, она же Палпатин. Их предки по праву обладали репутацией самых вероломных подданных королевства. Не удивлюсь, если они сговорились сорвать сделку. Но раз она не попыталась убить меня сразу, то ей что-то от меня нужно? Я вижу, что она настроена на разговор. Она что-то затараторила про тунику, и до меня дошло, что девушка смутилась от моей наготы. Эта мысль меня почему-то развеселила, и я решил просто наблюдать, что будет дальше, но бдительность терять нельзя — этой острой штукой она может поранить себя или меня. — Ты пришла ко мне в комнату спросить, почему я голый в своей кровати? — Она непрестанно беспокойно двигалась, то сжимая, то разжимая бедра, и, похоже, абсолютно не осознавала, как это трение действует на меня. Двух слоев тонкой одежды было недостаточно, чтобы не обращать внимания на тепло ее тела и теперь уже все более ощутимый мой собственный распаляющийся интерес. Пока мы продолжали говорить, я обратил внимание на клинок. Что-то в нем мне показалось знакомым, где-то я слышал про оружие с подобным описанием. Я снова оглядел ее целиком с этим кинжалом. В ее глазах поблескивало пламя догорающей свечи с прикроватного столика, дыхание резкое, неровное, волосы непослушно растрепались — никогда я не видел девушек более прекрасного вида. Осознание пронзило меня и, словно игла, прошло насквозь через мою голову, от виска к виску: я влюбился. Совершенно точно. На несколько секунд я даже перестал ее слышать, и начал бормотать то, что было сейчас в моей голове. Бен, соберись! Кажется, она задает вопросы, от которых зависят наши будущие отношения. Когда наш диалог наконец добрался к сути, и она спросила про мои скелеты в шкафу, я вдруг понял, что несмотря на то, что это в мою комнату тайком пробрались, что это мне грозят острым лезвием, злодей в этой комнате я. Такое положение дел меня совершенно не устраивает, и неизвестно, представится ли мне еще шанс сблизиться с Рей. Мои ответы ввели ее в задумчивость, а меня — чуть ли не в панику. Мне нужна ее реакция. До безумия. Она вся дрожала, ей нужно расслабиться. Я расскажу ей всю правду, прошепчу… покажу. Улучив подходящий момент, я навалился своим весом поверх ее тела и впился в ее пересохшие губы. Теплые, шелковистые. Когда от Рей не последовало ответа, то на мгновение я смутился: если она будет сопротивляться, то сразу выпущу ее из рук. Но она всего лишь очень слабо отзывалась. Неужели я только что украл ее первый поцелуй? Похоже на то. Эта мысль снесла практически все мои внутренние барьеры. Но сейчас не время для всех барьеров. Она запустила свои пальчики в мои волосы, отчего кожу головы стало приятно покалывать, я чуть не застонал в голос. — Не волнуйся, ты вошла сюда девой, ею и выйдешь. — Эту границу я поставил скорее для себя, чем для Рей. Когда слова прозвучали вслух, то будто бы стали осязаемыми. Борьба со своими собственными мыслями была бы проиграна слишком быстро, но теперь у меня осталось хоть немного контроля. Я спустился губами к ее подбородку, провел языком по шее, упоительные ощущения. Она позволила снять с себя тунику, я прислушивался к каждому вдоху и каждому выдоху своей невесты, что ей нравится, что неприятно, а что щекотно. Услышав ее особенно громкий и потому необыкновенно сладостный для моих ушей стон, я задержался над поясом ее штанов и вдохнул аромат ее бархатистой кожи. Чистое возбуждение. Она захныкала, тем самым побуждая меня к следующим шагам. Сейчас я был готов зацеловать все ее тело, до самых пальцев ног, но… я слишком много хочу, времени на все не хватит. Следовало бы раздеть ее полностью, но я слишком торопился, ведомый какими-то первобытными инстинктами. Целовал ее бедра, между ними и не выпускал, будто опьяненный происходящим, пока не почувствовал характерную дрожь под своим языком. Отдышавшись, Рей подскочила и натянула на себя свою одежду. Наверное, мой вид ее напугал: меня, должно быть, выдавали переполнявшие чувства, все было написано на лице. По правде говоря, я впервые сделал с девушкой нечто подобное. Сам не знаю, почему такое желание на меня нашло только сейчас. Никто из нас двоих теперь не забудет эту ночь, хоть она еще и не осмыслила произошедшее. Мне захотелось снова прижать ее к себе, но пока только сжал ее ладонь в своей руке. Я увидел, как она снова схватилась за этот проклятый кинжал. Ее неумелые игры с острыми предметами действовали мне на нервы: то есть мне нравился вид вооруженной девушки, но не тогда, когда острием размахивают у моего лица. По всей видимости, я снова потерял баллы в ее глазах. Во мне все еще бурлило слишком много энергии, и я позволил втянуть себя в бессмысленную возню, подобие спарринга. — Ре-е-й… — Я попытался призвать ее к миру, но почувствовал острую боль у лба и рядом с глазом. По носу и подбородку потекли теплые струйки… моей крови. Я резко сел на колени, пытаясь очистить лицо руками, но рана была в слишком неудачном месте — ничего не рассмотреть без посторонней помощи. Рей тут же убежала с извинениями. Боже, мой вид кого угодно напугает! Кое-как доковыляв наощупь до купальни, я подхватил первое попавшееся полотенце и зажал им рану. Теперь можно хотя бы одним глазом нормально видеть. Надо найти нашего доктора. Нет, к доктору нельзя. Будут вопросы, а вопросы могут повлечь проблемы для моей невесты. Мать давно спит и разволнуется. Люк — точно нет, он весь замок поднимет. Отец. Да, пойду к нему, он точно знает, где швейный набор игл матери. Наспех одевшись и продолжая зажимать рану полотенцем, я побежал к кабинету Хана. Когда я заметил полоску света под его дверью, то невольно издал вздох облегчения. Я ворвался без стука, захлопнул за собой дверь и на всякий случай закрыл засов. Отец оторвал взгляд от карточного пасьянса и несколько раз моргнул, будто бы я ему померещился. — Бен? — наконец произнес он. — Что случилось? Это полотенце выглядит так, будто на нем пять человек казнили. — Он встал из-за стола и подошел ко мне, чтобы осмотреть. — Я… я был неосторожен. — ляпнул я первое же, что пришло в голову. Хан с недоверием поднял одну бровь и сощурил глаз. — Выкладывай. Если бы ты был «неосторожен», то пришел бы не сюда. — Он подошел к столику, где стояла чаша с водой, взял свежее полотенце, намочил его и вернулся ко мне. Я зажал рану чистой тканью и уже почти не чувствовал боль. Пропитанное кровью полотенце он кинул в камин. — Придется зашивать. Только на прошлой неделе зашивал Люку плечо, еще даже не убрал иглы в шкаф. — Это Рей… Она проникла ко мне в комнату, когда я ложился спать. У нее были ко мне… вопросы. — Я вздохнул. — Возникло небольшое недопонимание. Но я сам виноват. — Рей?? Я знаю, что она тебе нравится, но ты, должно быть, уснул, потому что Рей Палпатин могла явиться в твою комнату только в твоем сне. — Нет, это правда! Мы немного повздорили и даже поцеловались, а потом… — Нет! Ни слова больше! Мне нисколечко не интересно, что там у вас было потом. — Я почувствовал, как кровь прилила к щекам. Отец достал швейные принадлежности и разложил на столе. — Какая у меня невестка оказалась! С сюрпризом. Думаю, ты ей тоже нравишься, Бен. — Хан поднял одну иглу и продемонстрировал мне. — Работа наших лучших косторезов, тончайшая. Рану зашили за несколько минут, мне было не привыкать к таким процедурам. Голову пришлось замотать, похожу в бинтах несколько дней. Я поблагодарил отца и попросил его придумать какую-нибудь легенду, почему я не явлюсь завтра провожать экипажи Палпатинов. Рана сначала ощутимо горела, но через какое-то время боль стала уходить на задний фон. — Куда ты так торопишься? — Я должен убедиться, что с Рей все в порядке. Может случиться, что эта пустяковая царапина на моем лице привела ее в ужас. Пока замок не проснулся, и я всех не распугал, надо хотя бы попытаться найти ее. В ответ Хан только хмыкнул и помахал мне рукой. Первым делом я побежал к ее комнате. Постучал. Никто не открыл. Тогда я толкнул дверь, осветил фонарем стены — никого нет. Эх, надо обшаривать замок. Я пошел по хорошо знакомым коридорам, пока не уперся в одну из угловых башенок задней стены и не увидел ее — на широком подоконнике у большого окна. Кинжал выпал из ее рук, а сама Рей уснула. Я поднял клинок, вытер его об свою одежду, подошел к невесте, провел рукавом по ее лбу, чтобы стереть пару чуть засохших капель крови. Взял ее на руки и понес по направлению к ее комнате. Она ни разу не проснулась. Рей Наутро я проснулась, потому что пришли служанки и стали суетиться в комнате. Принесли воду, небольшой перекус. Я усиленно делала вид, что сплю: мне приснилось нечто совершенно фантастическое, я же не могла натворить столько всего за одну ночь? Я открыла глаза: ночная рубашка на мне. Затем бросила взгляд на тумбочку, и все внутри похолодело — мой кинжал лежал там, а я совершенно точно не могла его туда положить. Взяв его в руки, я увидела, что-то кто-то попытался оттереть кровь, но на резьбе все еще оставались пятна, которых вчера однозначно не было. — Миледи, — позвала одна из служанок, — герцогиня Лея просила передать, что господин Бенджамин не сможет сегодня оказать вам честь и надлежащим образом проводить. Также она сказала, что вы все поймете. Сердце забилось, как бешеное. Значит, мне ничего не приснилось. Все это было в самом деле. И поцелуи… и его кровь. Какая чудовищная нелепость! Как я теперь покажусь ему на глаза? Приличные девицы не нападают на людей, или, по крайней мере, не оставляют свидетелей в живых. Я подскочила в поисках своего черного костюма, он оказался аккуратно сложен на табуретке у туалетного столика. Взглянула на свою безумно дорогую белую сорочку в пол. Меня еще и переодели? Уши запылали. Я не помню ничего после того, как расплакалась у окна. Хотя… Какие-то смутные отрывки в памяти есть, словно меня куда-то несли… Это был Бен? Пусть это будет он… или я не вынесу такого позора, если меня коснулся кто-то еще. — Благодарю за известия. Передай герцогине, что я все поняла, но была бы рада увидеть ее напоследок. — Я сделала несколько глубоких вдохов и придала лицу самое безмятежное выражение из всех возможных. Весь день я вздрагивала от каждого шороха, скрипа, голоса, надеясь, что Бен вот-вот выйдет из-за угла и хоть что-то мне скажет. Перед самым отъездом Лея с Ханом и Люк коротко со мной попрощались, но я была рада и этому. Сама я так и не решилась попросить их что-нибудь передать их сыну, мне было не известно, что он им рассказал. Могу сболтнуть лишнего. Уже сидя в своем экипаже, я всю дорогу думала о том, что он так ко мне и не вышел! Вдруг Бен очень разозлился? А вдруг Скайуокеры решили пожаловаться на меня королю? Тогда... Тогда меня ждет, что угодно… могут изгнать, лишить всего… даже повесить… Согласно контракту в таких случаях все состояние отойдет к Скайуокерам. Я беззвучно заплакала, надвинув посильнее капюшон: как я могла быть настолько глупой и не думать о последствиях. Остается только ждать своей судьбы. И свадьбы. По приезде домой я сразу направилась к дедушке, чтобы просить ускорить свой отъезд. Я просто не могла больше усидеть на одном месте. Мне казалось, что меня точно найдут. — Милая, покажи поближе, — дедушка указал на браслет с обручения, — хмм, меньшего я от Скайуокеров и не ждал. Обычное кольцо на палец? Нет, это не их стиль. Это все еще кольцо, бесспорно, и даже носить его можно на руке. Но только на твоем запястье. — Я непроизвольно улыбнулась. И вправду, они всегда все делают сверх ожиданий. Пришлось подавить непрошенные воспоминания, сейчас не время предаваться мечтаниям. — Прими мои поздравления, — он легонько похлопал меня по плечу. — Ты выбрала, куда поедешь? — Да, — мое лицо просияло, — в Песчаные земли и в Портовый город. Как же я мечтаю взглянуть на дредноуты! — задумчиво сказала я. Дедушка улыбнулся в ответ. — Все ясно. Я так и думал, почти все уже готово, чтобы отправляться. — Да ладно, просто признай, что мои служанки тебе донесли мою болтовню. — Ну, допустим. — Мы оба рассмеялись. -- Через несколько дней мы уже были в дороге к песчаным регионам нашей страны. Я старалась убрать воспоминания о своем провале как можно подальше. Втайне я надеялась, что Бен пришлет мне письмо, или записку, или что угодно. Однако до отъезда для меня ничего не приносили, и теперь я узнаю, искал ли меня кто-нибудь или нет, только когда вернусь. О Песчаных землях я слышала только из рассказов путешественников, читала в книгах и кое-что видела на картинах. Но мне улыбнулась удача, и я оказалась здесь лично. Сегодня я встала пораньше, вместе с рассветом, чтобы полюбоваться видом с окраины города, пока зной не стал слишком невыносимым. Я надела легкую серую льняную одежду, завернула голову длинным отрезом ткани, чтобы песок не забивался в волосы и ноздри, прихватила оружие — здесь это ни у кого не вызывало вопросов — и отправилась мимо рынка к небольшой площадке на возвышении скалы, откуда открывался наилучший вид. Там был обустроен небольшой оазис с зеленой травой под ногами и несколькими раскидистыми деревьями над головой. Кругом открывалась бескрайняя пустыня, попадались лишь редкие камни, да дюны. Было приятно стоять, смотреть, как солнце восходит над горизонтом, как меняется цвет песков, в зависимости от угла падения солнечных лучей. Когда у меня закончилась вода, было уже позднее утро, и я отправилась через торговые ряды назад. В одном из переулков я заметила маленькую площадь и небольшой круглый фонтан в несколько ярусов из бежевого камня. Несколько ручейков размеренно стекали в нижнюю чашу, на дне которой переливались десятки монет. У меня своих монет не было, но мне захотелось подольше задержаться у воды. Достала кинжал и стала бездумно водить кончиком лезвия по поверхности воды, выводя какие-то затейливые фигуры. Рябь искажала мое отражение мелкими волнами, пока мне не стало мерещиться, что я вижу уже не себя. Темный силуэт постепенно приближался, приобретая все более знакомые очертания: волосы, нос, подбородок… Глаза расширились, рука выпустила рукоять, и кинжал плавно опустился на дно. На меня снова смотрело мое отражение, я потрясла головой, словно желая смахнуть наваждение. Надо возвращаться, стало слишком жарко. Чудится всякое перед глазами. Похлопала себя по бедру — оружие на месте. Я вернулась к улочкам, которые должны были привести меня к рынку, а оттуда я знала точный путь. На секунду я задержалась перед самой обыкновенной дверью, но с очень необычной резной ручкой, выкрашенной золотой краской. Как причудливо и дорого для таких мест. На моих глазах ручка повернулась, открывая дверь вовнутрь, меня схватили за руку и втащили в дверной проем. Дверь захлопнулась, отсекая от меня весь свет. В темноте кто-то был, и этот кто-то взял мою руку и произнес: — Позвольте я расскажу вам историю. — Голос женский, немолодой, и как будто доносится снизу, наверное, этот человек меньше меня ростом. — Историю?.. Да, я не против. — Просьба меня удивила и заинтересовала, я даже не успела встревожиться из-за темноты. Рассказчица начала. — Однажды Королева влюбилась в Короля. А Король в Королеву. Очень-очень давно. Со всей страстью, с полной отдачей. Рука женщины легонько подтолкнула меня сделать еще шаг в темноту. Голос женщины заполнял все пространство, обволакивал меня. — Что в этом такого, спросите вы? Они правили разными землями. Королева была правительницей Песчаных владений, а Король управлял Ночными пределами. Они встретились случайно. Их страны добрососедствовали и имели много общих праздников. Король приехал из любопытства посмотреть, какие гуляния устраивают в Песчаных владениях на Весеннее Солнцестояние. Я вздрогнула. Весеннее Солнцестояние — в этот день будет моя свадьба. Своей незримой рукой женщина подтолкнула меня вперед и продолжила. — Они нашли друг друга в гуще толпы. Король и Королева. И решили связать свои Судьбы навсегда, и пожениться. Но свита Королевы была против, они с волнением наблюдали, как Королева собралась растворить их страну в браке с чужеземцем. Свита созвала совет. Они совещались день, ночь, спорили, предлагали варианты… Рука вновь подтолкнула меня, отчего я сделала еще несколько шагов. Мне казалось, что я забываю дышать, мне хочется узнать продолжение истории. — Что же выбрала свита? Женщина тяжело вздохнула. — Свита постановила его разорвать, уничтожить и избрала в союзники звезды. Когда Король гостил у Королевы с визитом, свита выманила его в пустыню в безлунную ночь. Они окружили его, а звезды упали и сплелись в сеть, которую они набросили на Короля. Довольная собой свита, облегченно вздохнула и покинула пустыню. Они видели, как звезды поглощают Короля. — А Королева? ¬— тревожно спросила я. — Королева смотрела в окно и заметила, как звезды упали на землю. Она схватила свой кинжал и бросилась к месту падения. Она увидела, как ее возлюбленный Король борется с сетью и ринулась со своим кинжалом резать путы. Однако звезды все больше пожирали его, пока он окончательно не растворился на ее глазах. А Королева… Королева настолько отчаянно и безрассудно кидалась на звезды, что они сожгли ее своим жаром до черного пепла. Только кинжал остался лежать в песке. История оказалась трагичной. Ком в горле не давал нормально сглотнуть подступившие первые слезы. Я сделала несколько шагов следом за женщиной. — Но это не все. — Мой взгляд метнулся по направлению к ее голосу. Там была надежда. — К утру звезды вернулись на небо и забрали с собой Короля. После той ночи на небесах появилось новое созвездие — его назвали Скайуокером. Он вознесся вместе со своим Ночным пределом. Да, территорий с таким названием я не припомню. Но слышала, что они встречались в наших легендах. А еще так здесь называли ночное небо. — Скайуокером? Так что, нынешние Скайуокеры — его потомки? Женщина рассмеялась. — Нет, дорогая, просто основатель династии явно любил легенды нашего края. — Она прочистила горло и продолжила. — Черный пепел Королевы лежал на песке всю ночь неподвижно, а с первыми лучами взвился в непроглядную бурю. С тех пор говорят, что ее дух живет в пустыне, как песчаный демон. Кто попадется в эпицентр ее гнева, тому смерть. Бывает, что находят тела с забитыми черным песком ноздрями. Вот только откуда в нашей пустыне черный песок? — Должно быть ее горе слишком страшное… оттого и гнев так велик, — предположила я. — Возможно, — задумалась рассказчица, — однако говорят, что в беззвездную и безлунную ночь Король спускается в нашу пустыню и дает возлюбленной тело. Это самые тихие ночи в году. Ни одна песчинка не шелохнется со своего места. Я услышала лязг металла, затем луч дневного света начал слепить мне глаза, я резко вздернула руку, чтобы укрыться. Рассказчица привела меня к другой двери этого здания и жестом предлагала выйти. Я поспешила на улицу, затем, кое-что вспомнив, резко обернулась. — А что стало с кинжалом? Женщина практически закрыла дверь, но я немного успела рассмотреть ее: невысокая старушка в огромных очках. — Он пропал. — Дверь захлопнулась перед моим носом. После пары попыток дернуть за ручку стало ясно, что второй раз меня не впустят. В эту ночь меня мучили беспокойные сны. Будто бы я — та самая Королева, а мой будущий муж — Король. Он то целовал меня, как тогда, в помолвку, то нес на руках, то пропадал, но в конце я никак не могла его спасти — он всегда исчезал. Наутро я себя чувствовала так, будто не спала вовсе. Кошмары повторялись еще пару ночей, но затем стихли. Однако не было дня, чтобы я не прокручивала всю эту историю в голове, пытаясь понять, какое это может иметь значение лично для меня. Идей не было. -- Следующим пунктом моего назначения был Портовый город. Дедушка сделал для меня практически невозможное — выбил месяц обучения парусному делу, а в конце мне пообещали, я смогу поуправлять целым кораблем. Но моим истинным желанием было, чтобы меня провели на дредноут. Я хочу увидеть своими глазами эту убийственную силу нашего королевства изнутри. Меня встретил огромный косматый капитан и попросил называть его Чуи. Спустя несколько дней нашего общения и обучения мне стало ясно, что, во-первых, мой дед не особенно-то и напрягался. Просто отправил письмо Хану, а тот все организовал. Во-вторых, что лучшего учителя мне не найти во всем мире. Мы будто бы были всю жизнь знакомы. В-третьих, мне была рассказана тысяча и одна история из повседневной жизни Скайуокеров, что мне даже было неловко от некоторых подробностей. Например, из детства Бена. В-четвертых, Чуи шепнул мне на ухо, что знает, что я разукрасила лицо младшего Скайуокера и тихо поинтересовался, что тот натворил. На что я состроила возмущенное лицо и ответила, что это не его дело. Чуи раскатисто посмеялся и сообщил, чтобы я ни о чем не переживала, так как Скайокеры гордятся шрамами от своих женщин. Я с сомнением отнеслась к последнему утверждению, но душа все равно успокоилась. Чуи исполнил свою часть договора и позволил мне провести наш последний день в рулевой рубке его корабля. К сожалению, с дредноутами не сложилось: я смогла только любоваться ими издалека, с берега или с воды. Странные сны иногда возвращались, но не чаще раза в месяц. И каждый раз на утро мне дико хотелось вернуться в комнату Бена, потому что мне казалось, что только он знает, что нужно делать. Когда я со всем своим сопровождением вернулась в замок Палпатинов, до свадьбы оставалось несколько месяцев. Меня ждали длинные хлопоты по организации той части торжества, за которую отвечает семья Палапатинов. А на подоконнике в моей комнате меня встретил букет сухоцветов без единой записки, но завязанный голубой шелковой лентой с гербом Скайуокеров.