kiss me, love me

      У Азирафеля сильно кружилась голова. Он не понимал, куда Кроули ведет его, и просто опирался на него, пытаясь не упасть. Кроули вывел его за пределы школы, провел по улице. Увидев парк около школы, в котором уже приключилось столько событий, Азирафель подумал, что там у них и пройдет очередная посиделка. Но Кроули прошел мимо.       — Куда ты меня ведешь? — странно, что Азирафель спросил это, когда они прошли столько, и смысл вопроса давно потерялся. Кроули мог увести его куда угодно, а Азирафель встрепенулся только сейчас.       — Я бы отвел тебя к себе, но живу дальше, так что — к тебе. Стой, — и Кроули остановился, резко выпустив Азирафеля, и развернулся к нему. Азирафель тут же потерял равновесие и вцепился Кроули в локоть, пытаясь его найти. Где-то на краю сознания мелькнуло, что — не должен он вот так держаться за Кроули. Но тошнота и двоящееся изображение в глазах считали иначе. Кроули ничего не сказал ему. Просто мягко положил свою ладонь поверх его. — Ты не узнаешь дорогу к своему дому? — и Кроули пощелкал пальцами перед его лицом. — Видишь вообще нормально? Он настолько сильно приложил тебя?       Азирафель прикрыл глаза от такого обилия вопросов. Его затошнило сильнее, когда он попытался задуматься над ответами.       — Может, отвести тебя в больницу? — Кроули с сомнением посмотрел на него и нахмурился.       — Нет, дом — лучший вариант.       И Азирафель гордился собой. У него получилось целое многосмысловое предложение, и он даже понял, о чем шла речь.       Кроули снова нахмурился, покачал головой, а потом потянул Азирафеля на себя, придерживая.       — Какое интересное дежавю, — заметил он, пока они шли по дороге. Яркое осеннее солнце неприятно било в глаза, и Азирафелю казалось, что небо озаряется долбанным светом. Он жмурился до такой степени, что в какой-то момент небо раздвоилось, и он почувствовал, что его вывернет наизнанку. — Воу, все нормально?       — Яркий свет, — ответил Азирафель, — не могу, тошнит…       Кроули кивнул. Он быстро стащил с лица очки и надел их на Азирафеля.       Мир погрузился в приятный полумрак. Стекла настолько идеально не пропускали свет, что Азирафель выдохнул с облегчением.       — Спасибо.       — Вообще-то они изначально твои, — заметил Кроули, подтягивая Азирафеля к себе. Они уже успели свернуть на узкую улицу, и прохожие с недоверием косились в их сторону.       Только в этот раз Азирафель не думал, что это двусмысленно смотрится.       Он думал о том, что ему пиздец, как плохо.       — Так о каком дежавю ты говорил? — в очках стало легче, и Азирафель расслабленно выдохнул.       — Сперва ты вел к себе меня, теперь я веду уже тебя, — Кроули неловко усмехнулся. — Согласись, мы с тобой связаны судьбой.       — Ты это сейчас серьезно?       — Конечно, нет, просто говорю с тобой, чтобы ты оставался в сознании. Ты даже не бледный, ты серый.       — Я же твоя судьба, терпи, — фыркнул Азирафель, и Кроули громко засмеялся.       Через какие-то полчаса, которые показались Азирафелю мучительной вечностью на качающейся карусели, Кроули довел его до дома. Они вместе вошли, и Азирафель, оставив Кроули на пороге, метнулся в ванную, захлопнув за собой дверь.       Он очень надеялся, что Кроули не слышал, как его тошнило. Но подозревал, что ошибался.       Когда он вышел, умывшись и напившись воды прямо из-под крана, ему стало лучше. Мир шатался меньше, голова кружилась не так сильно, и больше его не мутило. Только вот тело все равно сотрясала мелкая дрожь.       Азирафель снял очки и протянул их Кроули, который уже довольно сидел в его комнате, на стуле, по-хозяйски развалившись и рассматривая книги на полках.       Когда Кроули повернулся к нему, Азирафелю показалось, что два его разноцветных глаза слились в один непонятный золотой цвет. Но потом он сфокусировался, видя перед собой уже привычную гетерохромию.       — Садись, — Кроули поднялся и подтолкнул его к кровати. — Где у тебя аптечка?       — На кухне. А зачем? — Азирафель сел. У него не возникло даже мысли о том, что Кроули командует им в его же комнате.       У него вообще не осталось никаких мыслей.       Только желание отрубиться как можно быстрее и забыть о собственной жизни.       — А ты видел себя в зеркало?       Азирафель покачал головой и тут же приложил ладони к вискам, когда она снова закружилась.       Плохое было решение.       — А ты посмотрись. Ой, и опять дежавю! — довольно хмыкнул Кроули. Азирафелю даже показалось, что он услышал сарказм. Или иронию.       Он уже ничего не соображал.       Кроули скрылся из его комнаты, и Азирафель закрыл глаза, пытаясь сосредоточиться хоть на чем-то, чтобы облегчить свое состояние.       Раз, два…       С ним все в порядке, это всего лишь драка, и далеко не первая в его жизни. Он уже получал по голове, по лицу, и ничего плохого в этом нет.       Три, четыре.       Подумаешь, лучший друг предал его во всех смыслах. Это не делает самого Азирафеля плохим, это ведь не он плохой человек, это Гавриил…       Пять…       — Эй.       Азирафель отнял руки от лица, чувствуя, как прогибается матрас, и заметил, как Кроули присаживается рядом. На его лице играло такое беспокойство, что Азирафель невольно свел брови.       — Как ты там оказался? — спросил Азирафель, наблюдая за тем, как Кроули закатывает рукава пиджака и смачивает ватные диски перекисью.       — Это не так сложно, как тебе кажется, — Кроули пожал плечами и вдруг очень напряженно посмотрел на него. Азирафель источал само спокойствие. — Я в курсе многих вещей в школе, особенно если это касается драк.       — Не сомневаюсь, — и Азирафель глубоко вздохнул.       Ему показалось, что он должен его поблагодарить. Но в этот момент Кроули протянул к нему руку с зажатой в пальцах ватой, пропитанной антисептиком, и приложил к его нижней губе.       Азирафель застыл, выпучив глаза. Все его тело напряглось, когда влага коснулась губ.       Кроули сидел очень близко, напряженно глядя на него.       А потом Азирафель почувствовал жжение и ойкнул, прижимая пальцы к губам. Кроули тут же отстранился, когда он сам схватился за вату.       — У тебя губа разбита, — произнес он, отводя взгляд.       — Я почувствовал, — Азирафель пристально посмотрел на Кроули, который с большим интересом принялся ковыряться в аптечке.       А еще он почувствовал, как сердце забилось быстрее.       Но даже с Мишель его сердце не билось так быстро при поцелуях. А значит, все в порядке, он не чувствует к Кроули того же, что чувствовал к Мишель.       — Я, наверное, должен сказать тебе спасибо, — Азирафель неловко посмотрел на Кроули, который старательно делал вид, что происходящее его ни капли не волнует, — после всего, что я тебе высказал, я даже не думал, что ты… поможешь мне.       — Но ты ведь тоже помог мне, несмотря на то, что я тебе неприятен, — Кроули поднял голову и уставился перед собой. — Так что, теперь все… честно.       — Я все равно тебе благодарен.       Азирафель поймал взгляд Кроули. Какие-то несколько мгновений ему казалось, что-то особенное есть в его глазах. И это далеко не их разный цвет. А потом в сознание закралась ужасная мысль.       — Кроули! — воскликнул он так, что Кроули вздрогнул. — Ведь ты… ты…       — Я? — подсказал Кроули, едва приподняв бровь.       — Ты же не хотел, чтобы кто-то знал о… ну… ты ведь меня обнял при Хастуре и Гаврииле, и еще при тех парнях. И, возможно, кто-то мог смотреть в окно. Мы ведь не общаемся, по школе поползут слухи!       Кроули едва приоткрыл рот и удивленно посмотрел на Азирафеля, будто он сам не подумал об этом. Потом Кроули закусил губу и опустил взгляд. И выглядел он при этом настолько спокойным, что Азирафель даже возмутился этому.       — Тебе что, совсем все равно?!       — А почему ты так сильно об этом переживаешь? — голос Кроули стал тише, пока он продолжал напряженно смотреть вниз.       — Потому что ты с самого начала просил не говорить никому об этом, а значит, для тебя это важно! — Азирафель возмущенно привстал и тут же сел обратно, когда голова снова закружилась. — И я не должен быть причиной того, чтобы эту тайну раскрывать. Особенно вот так!       — Ты так кричишь, будто тебе уже не плохо, — Кроули поморщился, — расслабься, даже если так, это не твои проблемы.       — Нет, они в том числе и мои!       — Почему? — Кроули вдруг недовольно на него посмотрел. — Потому что тебя тоже это касается? Тебя могут посчитать…       — Нет! — Азирафель перебил его так резко, что Кроули нахмурился. — Я переживаю только о том, что у тебя будут неприятности из-за меня. Зря я что ли столько времени тебя избегал.       — Что?       Азирафель вдруг замолчал. Окей, от головокружения он сказал немного лишнего. Ну, совсем чуть-чуть.       Он отвернулся от Кроули, когда тот с интересом пододвинулся к нему ближе.       — Я думал, ты избегаешь меня, потому что я тебе не нравлюсь.       — И это тоже! — оправдался Азирафель, и Кроули приподнял одну бровь. — Но в большей степени… я просто не хочу, чтобы у тебя были проблемы.       Кроули неоднозначно покачал головой.       — Я бы не сказал, что у меня или… у нас были бы настолько сильные проблемы, если бы мы вдруг начали общаться. Никто ведь не в курсе о том, что произошло на вечеринке. Мы могли бы… — Кроули вдруг замялся, глядя в сторону. — Просто быть друзьями.       Азирафель глубоко вдохнул.       И снова дежавю. Кажется, они уже что-то говорили о дружбе. Кроули снова предлагает, а Азирафель…       — Вообще-то… — неуверенно произнес он, — если бы мы действительно были друзьями, это бы не вызвало никаких вопросов. Ну, знаешь… о том, почему ты вдруг меня защитил и… прочее.       Кроули выпучил глаза так, что Азирафелю стало смешно. А потом сложил руки на груди.       — Не надо мне делать одолжений в виде дружбы, Азирафель! Если у меня и будут проблемы, то я как-нибудь разберусь с ними сам!       Азирафель молча посмотрел на него.       Ладно, теперь он вообще ничего не понимал. Возможно, его слишком сильно ударили, раз происходило вот это вот все.       — Я не делаю тебе одолжение… — произнес он, опустив взгляд. — Я действительно хочу тебе помочь.       Кроули сидел, выпрямившись и сжав в кулаках бутылочку с зеленкой. Он смотрел на Азирафеля сверкающими яростью глазами, и Азирафелю показалось, что Кроули усиленно размышляет.       Например, а не завершить ли начатое Гавриилом.       — На наказаниях я заметил, что у тебя проблемы с математикой, — произнес Азирафель осторожно, все еще пытаясь быть вежливым. Он и сам не понимал, какого хрена предлагает Кроули дружбу и помощь, после того, как посылал его сам же несколько раз подряд. Но когда лучший друг бьет по лицу так, что голова продолжает кружиться до сих пор, а плохой мальчик с вечеринки спасает и даже пытается быть немного милым, приоритеты несколько смещаются. Ну или… или Гавриил ударил его по голове слишком сильно. — Я бы мог помочь тебе с ней. И с чем-нибудь еще. У меня нету проблем с учебой. Только с биологией, с ней, прости, не помогу.       — Я знаю биологию в идеале, — стервозно заметил Кроули, все еще смотря на Азирафеля с обидой. Он немного оттаял и перестал сидеть так воинственно и прямо, расслабившись. — Но ладно, со всем остальным у меня действительно есть проблемы.       — Мы могли бы… — осторожно предложил Азирафель, — помочь друг другу. Это было бы полезно, и тогда у твоих друзей не возникло бы никаких вопросов о том, почему ты общаешься со мной.       — А ты не думаешь, что никто и так не подумает, что между нами что-то есть и все такое… — спросил Кроули, хмурясь.       — Думаю. Но все равно не хочу тебя подставлять. Или ты хочешь, чтобы о твоих предпочтениях знали в школе?       — Не хочу.       — Тогда не вижу ничего плохого.       Кроули приоткрыл рот и посмотрел на Азирафеля с сомнением. А потом также неуверенно кивнул. И отодвинулся на кровати, увеличивая между ними расстояние. Кроули продолжал перебирать содержимое аптечки, молча пялясь перед собой.       — Если с тобой все в порядке, я пойду, — произнес он, поднимаясь с кровати, — тебе нужно поспать и… привести лицо в порядок. Не хочу мешать.       Азирафель хотел сказать, что он ему не так и мешает, потому что в доме все равно никого нет, потому что отец вернется еще не скоро, а он вымотался одиночеством и больше не может находиться один.       Но Азирафель кивнул, соглашаясь с Кроули.       Больше всего ему хотелось раздеться и залезть под одеяло. А с Кроули это было бы неуместно.       Азирафель невольно покраснел, помотал головой и словил еще один приступ тошноты.       Кажется, Кроули это заметил, а потому сам убрал аптечку с кровати на стол и поспешно отошел.       — А можешь, прежде чем уйти…       Азирафель поднял голову и уставился на Кроули, остановившегося в дверях и повернувшегося к нему.       — Дать мне свой номер?

***

      Кроули улыбнулся, глядя в окно и совершенно не слушая, что говорит учитель. На парте лежал телефон, на экране которого высветилось сообщение от Азирафеля. Кроули даже не помнил, радовался ли он раньше так просто смске со смешной картинкой.       Никогда, наверное. Его все эти мессенджи вообще бесили. Но Азирафель вместо звонков предпочитал только так, поэтому…       Они с Азирафелем общались уже больше недели, и все это время с его лица не сходила глупая влюбленная улыбка. Серьезно, он и не думал, что способен улыбаться настолько долго. Вот почему Вельзи сразу спалила его. Сам виноват.       Но нельзя не тянуть улыбку, когда пишет Азирафель.       Сперва, правда, Кроули подумал, что Азирафель передумает насчет своего предложения. Что как обычно разыстерится, решит, что Кроули — зло в чистом виде, что это очередная попытка его соблазнить, и пошлет Кроули куда подальше.       Но, к удивлению, Азирафель действительно предложил ему посидеть за математикой на следующий же день. Правда, у него голова болела настолько, что он смог вытерпеть всего лишь час, а потом уснул прямо в школьной библиотеке, в которой они сидели за книжками. И Азирафель даже не стал противиться тому, что Кроули укрыл его своим пиджаком. Просто сказал, что с его стороны это неразумно.       Кроули только фыркал каждый раз, когда Азирафель замечал, что он стоит слишком близко, пытается положить ладонь на плечо или оказывает хоть какие-то знаки внимания.       Кроули понимал, что это может только оттолкнуть Азирафеля, но ничего не мог с собой поделать. Даже мысль, что в школе кто-то косо посмотрит, уходила на второй план, когда он видел перед собой Азирафеля.       Азирафель сделал ему шаг навстречу. И Кроули невообразимо счастлив просто иметь возможность быть рядом.       Азирафель действительно оказался очень умным. Учеба давалась ему настолько легко и спокойно, насколько Кроули давалось… ничего. Ну, может, он и не пытался. Но все эти цифры и буквы для него были сплошным адом, и он только поражался тому, как Азирафель быстро справляется с домашкой, а потом по несколько часов объясняет Кроули, как правильно.       — Я, конечно, могу все написать за тебя, мне не сложно, но какой в этом будет смысл, — сказал он, после того, как Кроули спустя три часа не просто разнылся, а громко разматерился на всю библиотеку так, что их выгнали.       Поэтому в этот день у них была запланирована встреча в магазине Кроули. Он работал в вечернюю смену, а Азирафель неожиданно предложил посидеть с ним до конца, а потом вместе пойти в школу.       Сказать, что Кроули был счастлив — не сказать ничего.       Когда урок закончился, и Кроули вышел в коридор, Хастур положил руку ему на плечо и с интересом спросил:       — Ты с каких пор начал домашку делать? Да и еще так качественно.       — Просто скажи, что тебе нужно списать, не будь занудой, — Кроули усмехнулся и спихнул руку друга с плеч.       Хастур слишком обожал тактильный контакт и казалось, готов трогать все, что движется, а что не движется — двигать и трогать. А вот Кроули это нервировало. Он и сам не против объятий, но в последнее время ему казалось, что друг с этим максимально перебарщивает.       — Мне интересно, с каких пор ты стал таким умным, — Хастур хмыкнул и поправил лямку рюкзака. — С тех самых, как начал тусить с тем светленьким пареньком?       По телу Кроули прошелся холодный пот, и он натянуто ухмыльнулся.       — Не твое дело.       — Смотри, испортит он тебя, и станешь очередным зубрилой, которого не вытащишь ночью в бар.       — Между прочим, мы не были в баре с того момента, как ты начал встречаться с Вельз. Так что, не пытайся меня в чем-то обвинять, дорогуша.       — Сколько можно повторять, мы не встречаемся! — Хастур возмущенно выпрямился и забегал взглядом.       Кроули широко ухмыльнулся.       — О, так значит, кое-кто хочет встречаться, а ему не дают, — его улыбка стала еще шире, как только Хастур отвел взгляд, — не будь мудаком.       — Ты сам никогда не был в отношениях, ты не знаешь, как оно.       Пока они шли по коридору, ученики молча расступались. Никто не хотел, чтобы такой крупный парень, как Хастур, задел плечом, и тем более никто не желал случайно задеть Кроули. Он даже ухмыльнулся, когда парень, едва не налетевший на него, шлепнулся о стену, пытаясь увернуться.       На самом деле Кроули никого не трогал еще с момента, как номер Азирафеля появился в его телефоне. Кроули напрочь забыл о том, что кто-то в школе его раздражает. В последнее время его раздражал только болтливый друг, который, к слову, со своими чувствами к Вельз забыл, что они тоже могут проводить время вместе. А ведь раньше они каждый вечер слонялись по улицам. Правда, потом Кроули понадобились деньги, и пришлось устроиться на работу. А, кажется, тогда-то Хастур и подкатил к Вельзевул.       Кроули задумался. Сам виноват, что друг стал уделять ему меньше внимания? Ладно, это не столь важно, имеет же Хастур право на личную жизнь.       Хотя это очень удобно, ведь Кроули мог спокойно сидеть по вечерам в библиотеке с Азирафелем, и никто его не трогал.       Все оказывались только в выигрыше.       А Хастур вдруг задумал возмущаться. Вечно он чем-то недоволен! Точно все дело в Вельзевул.       Кроули даже подумал, что надо с ней поговорить, а то совсем доведет его друга. Она может. Ему ли об этом не знать.       — Мне не нужно быть в отношениях, чтобы все понимать, — Кроули, завернул за угол, направляясь в кабинет химии, — забыл, что я о-очень умный?       — Если бы ты бы о-очень умным, ты бы два года в одном классе не сидел.       — Умный и очень ленивый, — поправил Кроули и остановился.       На другой стороне коридора стоял Гавриил, прислонившийся к стене и прижимая к груди загипсованную руку. Хастур сказал ему тогда, что это вышло случайно, не хотел он ее ломать. Но Кроули не поверил. Он был более чем уверен, Хастур только и ждал этой возможности.       Заметив их, Гавриил нахмурился и направился прямо к ним.       — Знаешь, что мне интересно, Кроули, — прошептал он, подойдя к нему вплотную и не обращая внимания на Хастура, вставшего рядом. — Почему ты вдруг решил заступиться за такого неудачника, как Азирафель.       — А мне интересно, зачем ты общался с ним столько лет, — Кроули ухмыльнулся, — ну знаешь, друзей ведь выбирают себе под стать, а раз Азирафель неудачник, то…       — Помнишь нашу сделку, Кроули? — Гавриил сжал пальцы здоровой руки в кулак. — Так вот, она отменяется! Готов к последствиям?       — А ты готов? — Кроули сложил руки на груди. — Насколько я помню, условия работали в обе стороны. Как и последствия.       — О, поверь. Ради такого я и к собственным последствиям буду готов.       И Гавриил ушел, задев Кроули плечом. Кроули пошатнулся, и Хастур придержал его.       — Ну и о чем вы? — спросил он. — А почему я не в курсе твоих сделок с Гавриилом? Когда ты вообще успел?       — Ты и не должен быть в курсе всех моих дел, — Кроули закусил губу, судорожно соображая. — Это плохо Хастур, очень плохо. Единственное, на что я надеюсь, что он побоится мести с моей стороны. Но, видимо, он слишком обиделся за сломанную руку.       — Прости, — Хастур пожал плечами, — я действительно не хотел.       — Ага, встречаться с Вельзи ты тоже не хочешь, — прошипел Кроули и быстрым шагом направился в кабинет химии.

***

      Азирафель действительно нервничал, пока шел по плохо освещенным улицам в сторону магазинчика, в котором работал Кроули. Его не покидало странное чувство, что это немного… ненормально… с другой стороны с Гавриилом они точно так же проводили время, вместе оставаясь и на ночь друг у друга, и ходя в различные места поздно вечером.       Что же с ним такое?       Почему только к Кроули он настолько предвзято относится?       Знал Азирафель — всему виной тот проклятый поцелуй.       Симпатию Кроули только слепой бы не заметил. Пока они вместе занимались домашкой, пока вместе шли из школы и прогуливались в парке. Переписывались, когда время уже переваливало за полночь. И хотел бы Азирафель сказать, что только придумал все это, но, когда проснулся в библиотеке укрытый пиджаком Кроули, оказавшимся, к слову, невероятно мягким и теплым, и заметил, как Кроули с улыбкой копошится в телефоне, что-то щелкнуло в голове Азирафеля.       И он подумал…       Да… Кроули действительно он симпатичен.       Но сейчас Азирафель шел к нему в магазин прекрасно это зная. Зная, что нравится Кроули, и что он… не отталкивается, как бы Азирафель не старался.       И ведь Азирафель даже сам предложил ему всю эту тесную дружбу.       Не так она и плоха, если подумать.       За все время, что они общались, Азирафель ни разу не почувствовал себя одиноким, хотя отец все еще был в командировке.       Когда он зашел в магазин, на двери приветливо звякнул колокольчик. Но оглядевшись, Азирафель не нашел Кроули.       И лишь когда он осторожно подошел к столику, за которым Кроули работал в прошлый раз, Кроули показался из-за двери, которая, вероятно, вела в служебное помещение.       — О, ты уже пришел, — Кроули расплылся в улыбке и подошел в стойке. — А я вот курить отходил. Покупатель мне все нервы истрепал — розы не того оттенка, а где я, блять, возьму тот оттенок? Пальцами щелкну?       — Ты уверен, что покурил достаточно? — Азирафель снял рюкзак и осторожно положил его на все еще влажную стойку.       Кроули быстро подхватил его, не давая намокнуть, и убрал к себе на стул.       — Достаточно! — фыркнул он и приветливо указал на второй стул за стойкой. — Проходи, не будешь же ты тут стоять.       — А у тебя часто бывают гости?       — Да-а, Вельз с Хастуром постоянно тут тусуются. Больше им, видите ли, негде.       — А сегодня они где? — Азирафель с интересом посмотрел на него, уселся на стул и даже удобно устроился, укладывая рюкзак к себе на колени.       — Вероятно, у Вельзи, у ее матери сегодня ночная смена, — Кроули махнул рукой и сел рядом.       Азирафель бросил на него взгляд. Кожаный фартук идеально сочетался с его черной толстовкой и очень эффектно выделял талию. Азирафель учуял тонкий запах сигарет от Кроули, вперемешку с одеколоном и невольно глубже вдохнул.       В магазинчике Кроули было… очень уютно. Да и сам Кроули… уже не так сильно его пугал. Если не рассматривать его дольше десяти секунд, все в порядке.       Азирафель откашлялся и достал из рюкзака учебник. Кроули кисло посмотрел на него и сполз на стуле, откинувшись на спинку.       — Я тебе, конечно, очень за все это благодарен, но как же это уже успело меня подзае…       — Кроули! Сколько я тебя просил? Хотя бы при мне не матерись.       Кроули скорчил рожицу и приложил палец к губам.       — Ладно, не буду. Надоело мне все это. Доволен?       — Вполне, — Азирафель кивнул и отвел взгляд от пальца Кроули, все еще находящегося у губ.       Дальнейшие полчаса последовал маленький ад под названием — Кроули, который ничего не понимает, и Азирафель, который пытается ему все объяснить.       От того, как Кроули весь напрягается и начинает дрожать, пытаясь решить самый простой пример, напряженно вытаскивает кончик языка и закусывает губы, Азирафелю хотелось только улыбаться и улыбаться. В эти моменты Кроули выглядел таким… милым. Хотелось сказать — не мучайся, я сделаю все за тебя, иначе ты провалишься в преисподнюю. Но все затевалось ради того, чтобы Кроули сам понял, как все делать, поэтому Азирафель, как строгий учитель, только качал головой на просьбы Кроули помочь, повторял и показывал снова и снова. А потом заставлял Кроули решать все самому.       Кто бы мог подумать. Кроули боялись в школе почти все, а Азирафель так спокойно в прямом смысле мучил его какой-то математикой.       В самом деле, волшебный между ними тогда был поцелуй.       Азирафель покраснел, вновь вспомнив его, и отвернулся от Кроули. Тот уже минут пять посасывал несчастный карандаш, пока пытался решить уравнение, и Азирафель неотрывно наблюдал за этим действием, и только сейчас отмер.       — Послушай, не хочешь перерыв сделать? — спросил Азирафель, который больше не мог наблюдать за этим зрелищем.       — А? — Кроули посмотрел на него так, будто увидел впервые. — Подожди, я почти понял!       А потом расстроенно уставился в учебник.       — Ну вот, ты меня сбил с мысли! — и он расстроенно ударил карандашом по тетрадке. Но зато наконец вытащил его изо рта. — Теперь все сначала!       — Не переживай, у тебя все получается, — Азирафель положил ладонь на плечо Кроули и замер, когда понял, что он сделал.       Кроули медленно повернулся к нему и опустил голову к его ладони. На Кроули весь вечер были очки, и он отказывался снимать их. Говорил, что ненавидит, когда клиенты пялятся на его глаза. Хотя за всю ночь в магазин не заглянули ни разу.       Потому что, как и говорил Кроули много раз — а кому вообще нужны цветы так поздно?       — Думаешь? — спросил Кроули. Азирафель почувствовал, как все тело Кроули напряглось от его прикосновения. Ему стало неловко. Захотелось одернуть руку, но Азирафель испугался, что это Кроули обидит.       Поэтому он просто сглотнул и совсем едва сжал пальцы.       — Да, у тебя, правда, получается все лучше и лучше, — и Азирафель улыбнулся настолько ободряюще, насколько вообще способен.       Брови Кроули резко поднялись вверх, и его рот приоткрылся. Он резко отодвинулся, разрывая прикосновение, и Азирафель неуверенно приложил ладонь к груди.       — Ты прав, мне действительно стоит покурить, — пробормотал Кроули и резко встал со стула и направился к запасному выходу.       Азирафель неловко уставился на пустой стул перед собой.       И что он в этот раз сделал не так?       Они просто повторяли примеры… может, он не должен был прикасаться к нему? Азирафель наслышан, что Кроули не особо любит, когда его кто-то трогает. Это может вывести его из себя, и это одна из причин, по которой он так часто дерется.       Азирафель помотал головой. Нет, это бред. Вряд ли простое похлопывание по плечу могло вот так повлиять на Кроули.       Поглядев на исписанную тетрадку, Азирафель улыбнулся. Кроули почти все зачеркивал, писал судорожно, быстро и нервно. Торопился и делал ошибки, зачеркивал, писал заново, делал все некрасиво, начинал злиться и снова все зачеркивал. Потом выдергивал лист и начинал все заново.       Азирафель погладил пальцами помявшуюся бумагу и попытался немного выправить складки.       Кроули и в жизни такой же импульсивный.       Азирафель закусил губу.       Как будто он знал — какой на самом деле Кроули в жизни. Мало тех встреч, что между ними были, чтобы понять, какой Кроули вообще человек. Слухи о нем слишком противоречили тому, что Азирафель видел собственными глазами. Сложно делать какие-то выводы.       Кроули вполне мог только притворяться хорошим. Или… о чем Азирафель задумался совсем недавно. Кроули мог притворяться плохим…       Он уже совсем запутался во всем этом и решил просто не думать. Думать вообще вредно — от этого приходят плохие мысли. И они посещали Азирафеля настолько часто, что он готов был общаться с Кроули дольше, потому что пока школьный задира болтал рядом с ним, Азирафель забывал обо всем плохом.       Дверь снова хлопнула, и Кроули, пройдя мимо своей расхлябанной походкой, плюхнулся на стул. До Азирафеля дошел резкий запах.       — Ты сколько выкурил? Голова не закружится?       Кроули истерично усмехнулся.       — Не-ет, — он задумчиво посмотрел в тетрадку. — Но отдохнуть действительно не помешает. А то у меня мозг взорвется.       — Хорошо, — Азирафель сам закрыл учебник и тетрадку Кроули и отодвинул их в сторону. — Знаешь, я давно хотел у тебя спросить.       Кроули повернул к нему голову, и Азирафелю показалось, что он снова напряжен.       Что же он делает не так?..       — В общем, — продолжил Азирафель уже более неуверенно. — В тот день, когда ты сделал букет для моей матери… ты не мог бы сказать, что это были за цветы?       Кроули приоткрыл рот, уставившись на Азирафеля.       — Если ты помнишь, конечно, — смущенно добавил Азирафель, отводя взгляд.       — Помню, — ответил Кроули. — Конечно, я помню.       Он откашлялся и немного покачался на стуле.       — Я тебе запишу, — произнес он и, открыв тетрадь, неаккуратно выдернул из нее лист и быстро начал писать на нем карандашом. — Вдруг ты забудешь, мало ли. Ты, конечно, умный, но память штука капризная. Иногда даже название любимого фильма не вспоминается, что говорить о названии растений.       — Ты, должно быть, очень умный, раз помнишь их все, — Азирафель с интересом глянул в листочек.       Кроули фыркнул и протянул его ему.       — Ага, именно поэтому мы сейчас сидим здесь, и я второй час не могу решить простой пример. Потому что я на самом деле гений.       Азирафель осторожно сложил листок пополам и положил во внутренний карман курточки.       — Надо в правила об отмене мата добавить еще и отсутствие сарказма, — деловито произнес он, складывая ладони на коленях.       Кроули подавился воздухом и ошарашенно посмотрел на него.       — Похоже, я тебя избаловал.       — Конечно, — саркастично выдавил Азирафель, и Кроули поморщился, — видишь, тебе тоже это неприятно.       — Эй, да половина из того, что ты говоришь — сплошной сарказм! — Кроули возмущенно сложил руки на груди и закинул ногу на ногу.       Азирафель проследил за этим движением, бросив быстрый взгляд на обтянутые узкими джинсами колени и снова покраснел.       — Неправда, — заметил он и отвернулся. — И спасибо за названия цветов.       И Азирафель снова улыбнулся.       Возможно, это отвлечет Кроули.       Кроули в самом деле ничего не ответил, только хмыкнул и уставился в стол.       Они сидели так какое-то время, пока Азирафель, наконец, не повернулся к нему и не предложил продолжить. В этот раз Азирафель неосознанно придвинулся ближе. Он чувствовал, что сидит слишком близко, но так проще показывать Кроули, который совсем запутался в вычислениях, и Азирафелю пришлось объяснять все заново.       Кроули, казалось, против не был. Он и к Азирафелю не особо проявлял внимания, целиком сосредоточившись на тетрадке.       Только один раз, когда Кроули снова начал терзать карандаш, Азирафель отвлек его, попросив решить дополнительный пример. Иначе он бы не вынес снова эту пытку. Особенно находясь к Кроули так близко.       Наконец, Кроули победоносно выдохнул, захлопнул тетрадку и хлопнул по ней ладонью.       — Закончил!       Азирафель улыбнулся. Кроули радовался простому выполнению домашки, как победе в гладиаторском бою. Будто на кону стояла чья-то жизнь. Он повернулся к нему настолько довольный, что даже очки не мешали видеть эту гордость на его лице.       Азирафель неосознанно радовался вместе с ним. Счастье Кроули оказалось заразительным.       — В этот раз я невероятен, — заметил Кроули, довольно складывая руки на груди и откидываясь на спинку стула.       — И очень скромен.       — Скромность — это не ко мне.       В этот момент Кроули осекся, и Азирафель удивленно проследил за ним. А потом закусил губу, вдохнув громко, словно увидел где-то пожар. Он даже не заметил, как пододвинулся к Кроули слишком близко, и теперь они сидели почти вплотную друг к другу, а Азирафель уперся коленом в стул прямо между ног Кроули. Из-за того, что Кроули много вертелся, прямо сейчас они касались друг друга коленями, и только в этот момент, посмотрев вниз, Азирафель это… почувствовал.       Тепло и дрожь.       Азирафеля накрыло такой волной смущения, что он не сразу сообразил, что должен отодвинуться, прервать контакт. Что он вообще — первый нарушил границы Кроули, хотя при этом так охранял свои.       Его парализовало, и он продолжал сидеть и пялиться на это соприкосновение. Он даже задышал чаще, начиная впадать в панику.       Кроули не успел ничего сделать или сказать. Он только поднял ладонь, и Азирафель не понял, что он хотел, как где-то справа от него раздался веселый звон колокольчика.       Звук реальности ворвался в сознание, разбив невидимое стекло, и Азирафель отпрянул от Кроули, чуть не упав со стула.       Кроули отреагировал спокойнее. Просто кашлянул, выпрямился на стуле и легким движением поправил фартук. А потом повернулся в сторону вошедшего посетителя, раскрыл рот и привстал.       Азирафель повернул голову.       В магазин вошел человек. Старше их, с черными волосами и щетиной на лице, очень высокий и широкоплечий. В кожаной куртке с вышитым изображением горящего черепа на плече. С волосами, собранными в неаккуратный короткий хвостик, он выглядел настолько самоуверенным, что Азирафель смутился. Чем-то веяло неприятным от него. Особенно, когда он направился к стойке.       — Привет, Кроули, — он облокотился локтем о витрину, наклонившись вперед, и широко, нагло улыбнулся и прищурился. — Соскучился?       У Азирафеля что-то стянулось внутри от вида этой улыбки. Такой ужасной и неприятной. От этого голоса, низкого и тягучего.       Он глянул на замершего на месте и побледневшего Кроули.       — Люцифер?..