kiss me, love me

      Азирафель продолжал с неприязнью наблюдать за Люцифером все то недолгое время, что тот провел в магазине. Люцифер не проявлял к нему никакого интереса, не замечая, словно его не существует, и полностью сосредоточившись на Кроули, поэтому Азирафель имел преимущество в наблюдении.       Кроули встал, вышел из-за стойки и облокотился поясницей о витрину. Люцифер, попросив Кроули подобрать букет, все же смог увлечь Кроули на другой конец магазина. И пока Кроули терпеливо показывал ему все, что Люцифер просил, он кружил вокруг Кроули, словно акула. Медленно, хищно разглядывая его и не переставая улыбаться. Кроули с достоинством терпел эту пытку, общаясь с Люцифером не больше, чем как с обычным клиентом.       И, наконец, Азирафель понял, что в этом Люцифере его так напрягает.       Он флиртовал! И не просто флиртовал, а с Кроули!       Азирафель понял, что это жутко раздражает, когда Люцифер подошел к Кроули со спины и положил ладонь на плечо. В Азирафеле в этот миг вспыхнуло такое негодование, что он едва не вскочил со стула.       А Люцифер все продолжал кружить вокруг Кроули, постоянно называя его какими-то приторно-сладкими прозвищами, которые бесили Азирафеля все сильнее.       И что раздражало еще больше — Кроули никак этому не препятствовал. Он спокойно разговаривал с Люцифером и никак не пытался пресечь его флирт.       В итоге Люцифер все же выбрал цветы и попросил Кроули перевязать их черной лентой.       Кроули вернулся за витрину, встав рядом с Азирафелем, и принялся подготавливать цветы к продаже и подбирать ленты. Люцифер измучил его, подбирая их ширину и оттенок. И говорил он таким вальяжным голосом, что Азирафель сжал под столом кулаки.       — Я всегда говорил, что у тебя талант в этом, — восхищенно произнес Люцифер оглядывая небольшой, но красивый и изысканный букет, который Кроули ему протянул.       — Я просто перетянул его лентой, ты преувеличиваешь, — Кроули, все еще немного бледный, пожал плечами.       Азирафель вдруг подумал — как хорошо, что Кроули в очках. Люцифер не видит его глаз. Это показалось ему чем-то таким сокровенным, чего какой-то Люцифер не должен видеть. И особенно колючая мысль забралась Азирафелю в голову — эти очки ему дал именно он.       — И такой талант так бездарно пропадает здесь, — заметил Люцифер, перестав смотреть на розы, как на красивую девушку, и перевел такой же взгляд на Кроули. — Уверен, Хлои понравится.       — Хлои? — Кроули удивленно посмотрел на Люцифера, и тот широко ухмыльнулся, наконец, завладев его вниманием. — Ты все-таки ее добился? Я думал, она считает тебя несносным засранцем.       — Так и есть, — Люцифер ему подмигнул, — но девушки любят несносных засранцев, не так ли?       Кроули неоднозначно пожал плечами. Когда он встал ближе, Азирафель снова почувствовал напряжение, сковавшее Кроули, стоило Люциферу подойти и протянуть его имя.       Азирафелю очень хотелось встать и заслонить Кроули собой. Сказать этому Люциферу, чтобы тот перестал смотреть на него таким голодным взглядом и валил к этой Хлои, кем бы она не была. Но Азирафель молча продолжал наблюдать.       — Кстати о несносных засранцах, Кроули, — в голосе Люцифера скользнуло что-то хищное, и Кроули встрепенулся, посмотрев на него. Азирафелю показалось, что Кроули неосознанно потянулся в сторону Люцифера, схватившись за край стола. — Когда ты собираешься выплатить мне долг, м? — Кроули закусил губу, и Люцифер довольно улыбнулся. — Я все понимаю, мой хороший, но, надеюсь, что ты помнишь — нельзя так легко забывать тех, кто тебе помог, когда ты буквально… был на самом дне?       Кроули тяжело выдохнул.       — Я помню, Люцифер, — его пальцы сильнее сжали стол. — Я тебе все верну.       — Конечно, конечно, вернешь, — Люцифер успокаивающе закивал. Но в этом жесте таилось столько угрозы, что неприязнь Азирафеля к нему увеличилась вдвое. — Не волнуйся, солнышко, я не буду забирать у тебя ничего насильно. Я всегда готов подождать. Просто надо убедиться, что ты обо мне не забыл.       Азирафель перевел взгляд на Кроули. Тот стиснул зубы.       — О тебе не забудешь…       Люцифер расплылся в улыбке.       — Вот и чудно! Но ты ведь помнишь — с таким красивым личиком, как у тебя, я всегда готов забыть о каком-то там долге. Всего за одно свидание. Это ведь так чертовски мало, верно? — Люцифер ухмыльнулся, глядя, как от его слов Кроули сильнее стискивает зубы. — Кстати, сколько с меня за эту прелесть? — и он поднял в воздух цветы.       — Нисколько, — процедил Кроули, — за счет магазина.       Люцифер с наигранным восторгом улыбнулся.       — С тобой, как всегда, приятно иметь дело. Не скучай.       Напоследок он подмигнул ему, и медленно покинул магазин. После него остался неприятный осадок в виде невероятно напряженной атмосферы.       Словно в магазине побывал сам Сатана.       Кроули устало выдохнул и плюхнулся на стул, закрыв лицо ладонями. Азирафель тут же пододвинулся к нему. Он еле выдержал эту пытку. Причем Азирафель сам не понимал, почему его так сильно выбило из колеи это общение. Кроули не его друг. И не его собственность. Он не может так ревностно относится к нему. Однако, этому внезапно разросшемуся в груди чувству Азирафель прекрасно знал название.       — Кроули, с тобой все хорошо? — обеспокоенно произнес он и неосознанно положил ладонь ему на плечо. В прошлый раз этот жест напугал Кроули. Но сейчас он словно не заметил его.       — Да, не бери в голову, — Кроули отнял руки от лица и выдохнул. Азирафель видел, как тяжело Кроули делать вид, что все в порядке, но не собирался сдаваться.       — У тебя проблемы? Кто это был?       Кроули посмотрел на дверь.       — Старый знакомый… — ответил он расплывчато. — Послушай, тебе в самом деле не стоит об этом переживать.       — Не стоит переживать?! — Азирафель не выдержал и так тщательно скрываемые внутри чувства все равно выплеснулись наружу. Он пытался сдержаться, честно. Очень пытался. Но вид настолько убитого Кроули оказался невыносим. — Он ведь угрожал тебе, как бы при этом не улыбался! И… и шантажировал!       Кроули устало улыбнулся и запрокинул голову.       — Я знаю, — спокойно ответил он, — знаю. Поверь, тебе… правда, не о чем переживать. Люцифер — это точно не твоя проблема. Она только моя.       — Но я хочу тебе помочь!       Кроули медленно поднял голову. Он долго и внимательно смотрел на него, и Азирафель едва поборол в себе желание стянуть с него чертовы очки и увидеть, какая эмоция играет на его лице.       — Ты мне ничего не должен, — ответил Кроули, мягко кладя ладонь на ладонь Азирафеля, которой он все еще сжимал его плечо. Он осторожно отцепил ее от себя.       — Дело не в том, что должен, — выпалил Азирафель. — Дело в том, что я хочу. И клянусь, я от тебя не отстану, пока ты не позволишь мне помочь. И ты прекрасно знаешь — я довольно упрямый.       — К сожалению, знаю… — Кроули тяжело выдохнул, почесав затылок, — как так вышло, что за ночь меня умудрились поиметь сразу двое, а на мне все еще штаны…       Азирафель очень недовольно нахмурился.       Ему и так не понравилось все, что сейчас происходило в магазине, а это неуместное сравнение еще больше его разозлило.       — Все просто, Азирафель, — Кроули стянул очки и потер глаза. Гнев Азирафеля мгновенно улетучился, когда он заметил его жест. Кроули как будто… решил довериться ему одним только этим жестом. — Я просто должен ему денег.       — И как много? — Азирафель снова нахмурился.       — Слишком много, — Кроули истерично хихикнул, — в этом магазинчике платят не так щедро, как ты думаешь.       — Но… почему ты не попросишь? У родителей или друзей? — Азирафель в непонимании уставился на него.       — Тогда я все равно останусь должен им.       — Да, но… иметь долг перед другом, и этим… — Азирафель скривил губы, — совсем разные вещи!       — Нет, я все равно не хочу, — Кроули помотал головой, — прошу, не заморачивайся так. К концу года я точно накоплю эту сумму, и Люцифер оставит меня в покое.       Азирафеля вдруг кольнула неприятная мысль.       — А если не оставит?.. — тихо выдохнул он. — Ты ведь видел его… он такой…       — Пугающий? — Кроули хмыкнул, видя, что Азирафель никак не подберет нужного слова. — Есть такая вероятность. Если ему что-то нужно, он всегда это получает.       — Он явно намерен получить с тебя свидание, — Азирафель не заметил, как в его голосе прозвучала неуместная ревность. Зато заметил Кроули и с интересом выгнул бровь. Азирафель это уловил и тут же попытался оправдаться. — Я к тому, что это твое дело, но я отчетливо видел, как тебе все это неприятно. Поэтому и забеспокоился.       — Забеспокоился? — повторил Кроули, внимательно смотря на него. — Обо мне?       До Азирафеля, наконец, дошло, как он выглядел со стороны. Неприятные чувства, так легко вызванные в нем Люцифером, настолько затмили ему взор, что он не сразу понял, как это все увидит Кроули.       Ему вспомнилось, как однажды Мишель сильно обиделась на него за сцену ревности, заявив, что она не его собственность.       Боже, а ведь они с Кроули только недавно начали общаться друг с другом нормально!       — Я просто хотел сказать… — попытался оправдаться Азирафель, пока Кроули с цепким прищуром разглядывал его. — Я просто хотел сказать… что… он действительно выглядел плохим и… от него исходила такая угроза. Конечно, я заволновался за тебя, — Кроули склонил голову набок, и Азирафель снова поспешил подобрать правильные слова, — не пойми неправильно, я помню, что ты гроза школы, и, конечно, ты сильный, но… — Азирафель мучительно свел брови, чувствуя, что сам загоняет себя в угол, — но волноваться это нормально!..       Он и сам в это все не верил. Куда там Кроули.       Но Кроули в понимании кивнул и осторожно положил ладонь Азирафелю на колено. Внимательно следя за его реакцией и напряженно вглядываясь в его лицо.       — Все хорошо, — произнес он, — не переживай так сильно, — его пальцы совсем едва сжались на колене Азирафеля.       Азирафель вдруг подумал, что вот сейчас он должен отстраниться, потому что такой жест, он очень интимный. Он происходит только между двумя людьми, когда они сильно доверяют друг другу. А еще так трогают тех, кто нравится, чтобы выразить это чувство.       Но сейчас Азирафель не чувствовал, что Кроули пристает к нему или пытается соблазнить.       Сейчас в этом крохотном жесте Азирафель почувствовал лишь глубокую и очень трепетную заботу.       — Я тебе обещаю, все будет хорошо, — Кроули пододвинулся к нему ближе. Как будто во всей этой ситуации именно он собирался защитить Азирафеля, а не наоборот. — Тебе не о чем волноваться.       Азирафель заметил, что его пальцы сжали ладонь Кроули, только тогда, когда уже почувствовал ее тепло.       Они сидели так близко, между ними повисло нечто совершенно необъяснимое, но именно сейчас Азирафелю казалось, что это самое происходящее. До странного правильное. Ему очень не хотелось отпускать Кроули. Между ними образовался крохотный кокон, внутри которого были только они и это обещание. Что бы ни случилось — все будет хорошо. Эти слова были так нужны Азирафелю. И не только сейчас. Они просто были ему нужны. И, услышав их от Кроули, Азирафель вдруг понял, что Кроули… его не обманет. Это снаружи есть Мишель, Гавриил и Люцифер. Математика, биология и реальная жизнь.       А здесь. Только они двое.       Азирафель ощутил странный трепет, с ужасом понимая, что все это — вызвало всего лишь одно такое совсем легкое касание Кроули.       — Я тебе верю, — тихо сказал Азирафель.       И только сказав это вслух он вдруг понял, что еще никогда и никому не говорил подобных слов.       Казалось, они такие обычные и самые банальные. И как, оказывается, мало случаев, в которых их можно произнести.       Кроули улыбнулся, и Азирафель опустил взгляд, разглядывая его улыбку. Такую полную облегчения и тепла, что захотелось…       Азирафель, тут же очнувшись от странного наваждения, резко отстранился от Кроули.       Кроули никак на это не отреагировал, только спокойно отвернулся, давая Азирафелю возможность справиться с собой.       Это неправильно! Совершенно не правильно, что прямо сейчас ему захотелось его поцеловать!..       — Математика… — выдохнул Азирафель, хватаясь за это слово, как за спасение, в надежде, что они смогут вернуться в реальный мир.       — Математика, — спокойно согласился Кроули.       Краем глаза Азирафель видел, что Кроули напряжен и находится где-то глубоко в своих раздумьях. Но он не стал больше давить на него. Он не имел право. Не мог просить о чем-то большем, после того, как деликатно Кроули обошелся с ним.       Азирафель упорно старался не уснуть остаток ночи, чтобы не оставлять Кроули одного наедине с собственными проблемами. Но ему не удалось, и вскоре он уснул.       И проснулся, как обычно, укрытый его теплым и мягким пиджаком, от которого так приятно пахло сигаретами и одеколоном.

***

      Кроули был очень удивлен, когда утром, вместе с ним дойдя до школы, Азирафель не стал делать вид, что они не знакомы. Вообще-то Кроули примерно так это утро и представлял. Они дойдут до ближайшего угла, и Азирафель, вспомнив, что они в очень странных отношениях, отвернется от него, пойдет вперед чуть более быстрым шагом, а Кроули, вздохнув, пойдет следом, лелея воспоминания о прошедшей ночи. Но Азирафель снова его удивил. Он продолжал говорить до тех пор, пока они вместе не пересекли ворота школы, и Кроули сам не остановился в непонимании глядя на него.       — Что такое? — спросил Азирафель, повернувшись к нему.       — Мы, конечно, теперь общаемся в школе чуть больше, но… — Кроули замялся, — ты обычно предпочитаешь не стоять ко мне слишком близко.       Азирафель с пониманием приоткрыл рот, и его лицо приняло такое выражение, будто он вспомнил об этом только сейчас.       — Но… мы ведь договорились, что… мы друзья? — вдруг неожиданно спросил он.       Кроули кивнул.       — И друзья могут… вместе прийти в школу и дойти до класса?       — Могут, — Кроули снова кивнул и подошел к Азирафелю ближе. — Просто не думал, что…       — Давай, просто меньше думать, — предложил Азирафель и неловко улыбнулся, — если я продолжу это делать, мне кажется, я совсем сойду с ума.       — Согласен, думать порой бывает очень вредно, — согласился Кроули и кивнул в сторону школы. — Ну, пойдем, друг. Провожу тебя до твоего класса. Если это, конечно, не нарушит твои особенные дружеские границы.       — Боюсь, я вынужден соблазниться подобным предложением, — Азирафель улыбнулся так лучезарно, что у Кроули сердце забилось с тройной скоростью. Ему очень захотелось подойти к Азирафелю и взять его за руку. И именно так довести его до класса. Чтобы все-все знали, что Азирафель под его защитой, никто не имеет права его не то, что трогать, но даже смотреть в его сторону.       Кроули со вздохом переборол это желание и подошел ближе.       Как назло, Кроули не удалось до конца воссоздать в своей голове эту иллюзию недосвидания, в котором он просто провожает Азирафеля, потому что в коридоре школы им встретился Хастур.       Да, в последнее время они с Азирафелем часто пересекались в коридорах, здоровались, но в основном их общение проходило после уроков, и никто особо не видел, как они общаются. Кроули всеми силами пытался избегать неловких моментов.       — О, вот значит, с кем ты теперь мне изменяешь, — Хастур широко улыбнулся при виде мило беседующих Азирафеля и Кроули.       Азирафель испуганно на него посмотрел, Хастур подошел вплотную и небрежно закинул руку ему на плечо.       Кроули заскрипел зубами, стараясь скрыть всколыхнувшийся в нем гнев. Чертов Хастур и его страсть трогать все подряд.       Главное не показывать, что Кроули это задело, чтобы не вызвать лишних вопросов. Поэтому Кроули натянуто улыбнулся и кивнул Азирафелю, пытаясь его приободрить. Он впал в ступор, стоя рядом с Хастуром, вдвое больше его.       — Ты первым изменил мне с Вельзевул, — заметил Кроули, ненавязчиво высвобождая Азирафеля из захвата друга, — думал, я буду убиваться в одиночестве?       — Как оказывается меня легко заменить! — Хастур хохотнул. — Ладно, малыш, — он посмотрел на Азирафеля, — ждем тебя к нам. Кроули. Предложение с баром все еще в силе.       — Это было не предложение, это была предъява! — заметил Кроули. — Я все еще не простил, что ты променял меня на Вельзевул.       — И я искуплю всю вину, напоив тебя в баре. Я буду с Вельзевул, а ты можешь звать своего нового друга. Ты ведь пойдешь?       Азирафель, на которого вдруг снова обратилось внимание Хастура, замялся.       — Я… э… — протянул он, не зная, как отреагировать. — Я давно не был в баре…       — И это отличный повод туда пойти! Все, я пошел, меня ждет Вельз.       — И ты снова кидаешь меня ради нее! — крикнул ему вслед Кроули.       — Да, но ты же не один!       Кроули усмехнулся. А потом перевел взгляд на Азирафеля. На его лице застыла очень странная эмоция, значение которой Кроули не смог разгадать.       — Азирафель?       Азирафель посмотрел на него и поморгал, словно очнувшись ото сна.       — Я не совсем понял, что произошло, — произнес он, неловко замявшись. — Честно говоря, когда я увидел твоего друга, в голову полезли не самые приятные мысли.       — Я думаю, — Кроули хитро улыбнулся, и Азирафель во все глаза посмотрел на него. — Что мы только что полностью убедили его в том… — Кроули приблизился и шепнул ему на ухо, — что между нами ничего плохого нет.       Азирафель испуганно встрепенулся и огляделся.       — Но ведь между нами действительно ничего нет!       — Угу, — согласился Кроули, закусив губу, — но ты очень боялся, что по школе пойдут неприятные слухи. Видишь, все хорошо. Мы можем спокойно общаться.       На лице Азирафеля засияла такая улыбка, что Кроули невольно улыбнулся сам.       — Кстати, Хастур умеет хорошо давить, так что, если ты не хочешь никуда идти, то ты вовсе не обязан, — Кроули посмотрел на Азирафеля. Помня, какой тот тугой на подъем, он побоялся, что подобное предложение может спугнуть его и так нежную психику.       — На самом деле, — Азирафель неловко покраснел, — я уже не помню, когда в последний раз выбирался куда-то с друзьями. Мои… — он осекся и поглядел на Кроули, — в общем ты и так знаешь. На самом деле… ты единственный, с кем я общаюсь в последнее время.       Кроули удивленно раскрыл рот. А вот этого он не ожидал. Он знал, что Азирафель разорвал контакты с Гавриилом и Мишель, но был уверен, что у него были и другие друзья. Или родственники в конце концов.       — Тогда решено! — Кроули сжал кулаки и позволил себе быстро обнять Азирафеля за плечи и тут же отпустить. Хастуру же можно, почему ему нет? — Мы пойдем в бар!

***

      Пойти в бар в конце этой же недели не получилось. У четырех человек оказалось слишком много дел. То работа Кроули, то дополнительные курсы Азирафеля. Один раз, когда уже почти все получилось, Вельзевул перед самым сбором сказала, что мать чем-то запрягла ее, и она не придет. Без нее решили не собираться. Точнее Хастур не видел смысла идти без нее, а Кроули слишком побоялся остаться с Азирафелем наедине. Собственно, Азирафель и не был против того, что они так никуда и не пошли. И все это затянулось почти на три недели.       И все это время Кроули, не переставая, общался с Азирафелем. Их диалоги совсем плавно перешли из сообщений в телефоне до реальных разговоров в коридорах и на школьном дворике, чему Кроули несказанно радовался.       Азирафель в самом буквальном смысле оживал у него на глазах. Уже не такой нервный, вздрагивающий почти от каждого звука и готовый впасть в истерику из-за любой мелочи. Оказалось, когда Азирафель расслаблен, он не похож на стервозную девчонку, готовую закатить скандал на пустом месте.       Кроули действительно привык к тому, что с Азирафелем стоит следить за каждым словом, наблюдать за его реакцией и бояться, что тот разобьется, словно дорогой и очень хрупкий хрусталь. Но спустя время Кроули расслабился, видя, что Азирафель… другой.       Да, живой, прелестный и светящийся счастьем и жизнерадостностью. Правда, даже это не делало его менее саркастичным и вредным.       Если с Хастуром он разговаривал так, словно они старые знакомые, потому что Хастур сам по себе мог разговорить кого угодно. И развести на что угодно, и это главное его достоинство, за которое Кроули его так любил. То с Вельзевул все не так просто. Вельзевул была тяжелым человеком, и чтобы вытерпеть ее, нужно иметь железные нервы и неисчерпаемый запас терпения. Вельзевул — язвительная стерва, готовая наброситься на кого угодно и с наслаждением и чувственным смаком растерзать.       Кроули искренне удивился, когда Азирафель абсолютно никак не отреагировал на все ее умение убивать и выводить из себя одними словами, и сделал несколько выпадов в ее сторону, заставив замолчать.       И Вельзевул стала к нему добрее. Азирафель прошел от нее страшную проверку, и в последствии совершенно спокойно и миролюбиво общался с ней.       По мере все большего общения с Азирафелем до Кроули дошла странная истина. Общение и друзья — вот, чего все это время не хватало Азирафелю. Конечно, если бы Кроули находился в натянутых и нездоровых отношениях, он бы тоже истерил по любому поводу. Ведь напряженные нервы так легко порвать.       И от этого желание оберегать Азирафеля, оградить его от всех опасностей только возросло в нем. Хотелось постоянно быть рядом, хотелось сделать для него что угодно, лишь бы продолжать видеть его таким. Счастливым.       Каждая улыбка, подаренная ему Азирафелем, отпечатывалась в сердце Кроули светлым знаком, которые он старательно откладывал в памяти, желания сохранить, как минимум, навсегда. С каждой улыбкой и теплым взглядом хотелось больше. Отдать Азирафелю свое сердце, обернув его цветной ленточкой. Вручить в руки, встать на колени и сказать — это твое, твое!       Кроули боялся, что все это отпечатывается в его взгляде, и все меньше снимал очки, не желая выдать Азирафелю все то, что накапливалось внутри него. Он все больше следил за собой, боясь случайно сорваться и дотронуться до него неподобающе. Сказать то, что Азирафель на деле не желал слышать. Во всех смыслах показать свои чувства.       Кроули прятал их. Скрывал за очками и натянутыми улыбками. За дерганными жестами, постоянно сжимая джинсы до жестких складок. За саркастичными шутками.       Чем больше Азирафель расслаблялся рядом с ним, тем больше на Кроули наваливалось напряжение. Теперь уже его нервы натягивались, словно тонкие струны, готовые вот-вот лопнуть.       И, наконец, Кроули начал чувствовать почти постоянное беспочвенное раздражение. Его раздражало, что он не мог дотронуться до Азирафеля, не мог взять его за руку, как Хастур брал Вельзевул. Не мог поманить за угол и там прижаться к его губам.       Кроули все еще помнил их божественный вкус, и жаждал повторения. Он по ночам видел, как Азирафель падает в его объятия и принимает его поцелуи. В своих бесконечных мечтах представлял, как касается его.       Сжимал кулаки и зубы в реальности, прощаясь с Азирафелем и даже не хлопал его по плечу, держа руки в карманах. И провожая жадным и скрытым стеклами взглядом.       Азирафель согласился на дружбу с ним.       Но Азирафель не соглашался принимать его сердце.       Кроули сходил с ума, не зная, как подступиться к нему. Боясь снова его разозлить и перестать видеть улыбку счастья на его лице.       Вместо этого терзаясь изнутри и лишаясь собственного спокойствия.       Кроули стал настолько злым, что ученики шарахались от него, завидев в коридоре. Замолкали, заметив рядом его силуэт.       И только Азирафель, как будто не замечая этого, продолжал улыбаться, находясь так близко, но так чертовски далеко.

***

      Кроули вспомнил, что туча под неприятным именем Люцифер нависает над ним, когда вечером в пустом магазине его взгляд упал на розы.       Кроули почти забыл о нем, подавленность, разрастающаяся в нем день ото дня уткнула его взгляд в цветы и вызвала в воспоминаниях недавно произошедшую сцену.       Он жалел о своей сделке с Люцифером еще с первого дня их знакомства.       С первого дня Кроули прекрасно знал, Люцифер просто хочет его. Его жадный взгляд, которым он разглядывал Кроули, мокрого от дождя, с кровью, стекающей из носа по губам, стоящего рядом с его клубом, говорил за него. Люциферу не нужны никакие деньги, потому что Люцифер в свои ранние года до неприличия богат. Люциферу, как он не раз выражался, нужны лишь красота и грамм удовольствия.       Кроули не рассказывал об их знакомстве никому. Ни друзьям, ни сестре. Потому что это позор — оказаться избитым собственным отцом на улице, под хлещущим дождем, и согласиться на приглашение сомнительного незнакомца. Люцифер был добр к нему. Когда они только познакомились, он еще не был тем засранцем, в которого его превратил излишек денег. В то время с ним еще можно было адекватно общаться. И все же, со временем Люцифер перестал относиться к Кроули с той теплотой, что была в самом начале их общения. И Кроули стал для него очередным средством заработка. Люцифер предложил ему крупную сумму за то, что Кроули передаст кое-что от него его другу. Кое-что очень важное и ценное, то, что должно обязательно попасть ему лично в руки. Но Кроули по неосторожности потерял эту небольшую коробочку, которую Люцифер вручил ему. Кроули ожидал, что его изобьют за подобное, что-нибудь отрежут или вовсе сотворят что-то крайне плохое. Потому что Кроули прекрасно понял, что именно Люцифер дал ему в руки. Но Люцифер лишь сказал, что Кроули должен возместить ему эту сумму. Прекрасно зная, что ее у Кроули нет. И предложив очень простую альтернативу. Но Кроули, стиснув зубы, пообещал все возместить. Он уже работал на тот момент, но прекрасно понимал, что этого не хватит. Но Кроули не собирался ложиться в постель к Люциферу. Во всяком случае Кроули так думал, пока не понял, что сумму Люцифер хочет слишком огромную.       Люцифер не слишком любил напоминать о себе. По большей части Кроули понимал, что не так сильно он ему нужен. Денег у Люцифера навалом, а тех, кого можно затащить в постель еще больше. Кроули прекрасно знал, что не особенный он, чтобы заморачиваться ради него.       Просто Люцифер любил играть с людьми. Просто иногда ему становилось скучно, и на глаза ему что-то попадалось. Он так и сказал Кроули — в тот день, когда тот избитый лежал на улице, Люциферу просто было скучно, поэтому он и решил подойти и предложить помощь.       Но в этот раз, спустя почти полгода, а может и больше, Люцифер все же решил напомнить о себе. И Кроули, все еще продолжая пялиться на чертовы розы в магазине, с сомнением понимал — если Люцифер вспомнил — это серьезно. Либо ему действительно нужны деньги, что очень вряд ли… если, конечно, у него не очень много вот таких Кроули, которые должны ему.       Либо Люциферу стало слишком скучно.       Но сейчас Кроули не собирался просто так давать играть с собой. Это тогда, больше года назад Кроули было абсолютно плевать на все, что происходит с жизнью. Кроули было плевать, что он мог сдохнуть, лежа на холодной земле под дождем, потому что тогда — жизнь не имела смысла. Тогда Кроули отмахивался от всех взглядов Люцифера, и Люцифер прекрасно видел, что Кроули, даже если и отдаст ему себя — ничего не почувствует.       А сейчас…       У Кроули был он…       И ему он пообещал, что разберется с этой проблемой. Долг Люциферу, благо лишь большие деньги, а не собственная душа, был неинтересен Кроули, и только теперь, Кроули понял… насколько на самом деле плохо, что он все еще не рассчитался с ним.       — Не ожидал тебя увидеть, свет мой, — Люцифер ласково посмотрел на него, и Кроули поморщился. Он уселся напротив Люцифера, за столиком его клуба. Как можно дальше от него. Когда Люцифер не пытался одеваться, как подросток, он выглядел на свой реальный возраст. Хоть всего на несколько лет старше Кроули, но он всегда казался ему намного взрослее. — Хочешь шампанского или чего-то покрепче?       — Нет, — Кроули помотал головой, — я ненадолго.       — Кончил дело и гуляй смело, да? — Люцифер усмехнулся, и Кроули отвел от него взгляд. — Ты выглядишь очень напряженным, так и хочется тебя расслабить.       — Я принес тебе деньги, — выдохнул Кроули и положил перед Люцифером большой конверт. — Здесь все. И я больше никогда не хочу тебя видеть.       Люцифер выглядел настолько удивленным, что Кроули злорадно ухмыльнулся.       — Не ожидал, — признал он, колко глянув на Кроули. Хлои за его спиной извивалась у шеста, и Кроули быстро отвернулся от нее.       Люцифер положил на нее глаз, еще когда они с ним только познакомились. И Кроули прекрасно знал, что от шеста в то время Хлои была очень далека.       В Люцифере можно было измараться так сильно, что выбраться потом не представлялось возможным. Но Кроули искренне надеялся больше никогда не встречаться с ним.       Хватит этого общения. Может, Люцифер и помог Кроули не сдохнуть в один день от пневмонии, может, пообщавшись с ним, Кроули в самом деле почувствовал вкус жизни после длительного эмоционального опустошения.       Но этой суммы вполне должно было хватить взамен на все, что дал ему Люцифер.       — Очень жаль, — выдохнул Люцифер без фальшивой наигранности, — твое желание — закон, ты помнишь. Не хочешь видеть — как угодно. Боюсь, мне придется о тебе забыть.       Кроули выдохнул. Он уже собирался встать, когда Люцифер снова сказал.       — Я всегда выполняю условия сделок, поэтому не покушусь на твою безопасность, если ты сам этого не захочешь, котенок. Но знай… если тебе снова когда-то будет нужна моя помощь, — Люцифер выразительно на него посмотрел, — двери моего клуба всегда для тебя открыты.       — Сомневаюсь, что она мне понадобится, — прошипел Кроули и вылетел из его клуба, точно зная, что больше никогда даже не появится в этом районе.

***

      Вернувшись домой, Кроули не верил, что это, наконец, закончилось. Он больше никогда не вспомнит о Люцифере.       Кроули оглядел свою опустевшую комнату. От слишком многих вещей ему пришлось избавиться, чтобы наскрести нужную сумму. А еще с мольбами занять у сестры, изо всех сил не выдавая, на что ему деньги. Согласиться помогать теперь еще и ей. Но Кроули это сделал!       Кроули мог и дальше сидеть в надежде, что что-то изменится, что случится чудо. Но Азирафель со своим искренним беспочвенным беспокойством подтолкнул его.       Азирафель, такой далекий и недоступный, к которому Кроули тянулся всей душой. Та самая его причина случайной встречи с Люцифером. А теперь толчок для того, чтобы забыть это знакомство.       Возможно, если бы не он, Кроули бы не решился раз и навсегда распрощаться с Люцифером. Кроули бы просто не хватило сил на это.       Но он пообещал Азирафелю.       И он это сделал.       Азирафель не узнает об этом. Кроули не скажет. Это слишком жалко, чтобы делить с тем, в кого так давно влюблен. Даже то, насколько важную роль Азирафель в этом сыграл, Кроули не скажет ему.       Кроули чувствовал, что Азирафель не из тех, кто будет прижимать к стене, пока не услышит всю правду. Азирафель уважает чужие границы, пусть иногда пытается их нарушить. Он простит Кроули эту маленькую тайну.       Лежа на кровати, лишившись всей техники, что у него была, кроме телефона, Кроули просто смотрел на фотографию Азирафеля в нем и глупо улыбался.       Азирафель даже не подозревал, какую власть имел над ним.       Маленький шаг на пути к свободе — единственное, что хоть немного успокоило душу Кроули, истомившуюся по страстному желанию взаимности от одного человека.       Даже весь гнев, в который Кроули впадал все это время, испарился, дав себе волю. Весь он ушел в попытку уйти от Люцифера.       Не заряженный эмоциями, передавшимися ему от Азирафеля, Кроули бы просто на это не решился.       На часах был час ночи, в комнате не горел свет, и лицо Кроули освещал только экран телефона. Кроули зарылся щекой в подушку, скомкав одеяло и обняв его. Так легко представить, что это Азирафель. Главное не думать о том, насколько это жалко.       Экран телефона моргнул, и Кроули уставился на него, не мигая.       Почему не спишь?       Кроули расплылся в глупой улыбке. Наверное, дьявол придумал эту функцию, благодаря которой можно видеть человека в мессендже в любое время суток.       Не спать ночью — мое хобби. Это ведь столько возможностей — придумывать новые злодеяния!       Кроули хмыкнул, нажав «отправить».       Конечно, он бы с удовольствием написал что-то вроде — я не могу уснуть, потому что постоянно думаю о тебе, и прямо сейчас мне бы очень хотелось, чтобы ты был рядом.       Но они ведь друзья. Надо держать планку.       И, между прочим, Кроули бы даже не имел ввиду ничего пошлого. Он бы хотел, чтобы Азирафель сейчас был здесь, вместо этого дурацкого одеяла, не для того, чтобы совратить его нежную душу. А просто для того, чтобы он был рядом.       Кроули просто тянуло к нему, словно магнитом.       Азирафель прочитал сообщение, но не ответил. Кроули закусил губу. Обиделся за сарказм? Или может, просто не получил интересного ответа. Или уснул. Вариантов в его голове пролетело уйма.       И уже после его телефон позвонил, и Кроули, два раза чуть не выронив его от неожиданности, наконец, ответил.       И постарался звучать достаточно непринужденно насколько мог.       — Надеюсь, я тебе не помешал? — Азирафель прозвучал довольно взволнованно.       — Конечно, нет, час ночи — самое время чтобы поделиться новостями. Но у меня другой вопрос. Почему ты сам не спишь в такое время?       Азирафель замялся.       — Просто я все еще один. И знаешь, иногда от этого факта очень тяжело уснуть. Ты вроде хочешь это сделать, но по каким-то причинам не можешь.       Кроули закусил губу. Он готов был сорваться с места сейчас же, чтобы прибежать и составить ему компанию. Помочь уснуть.       — Пробовал читать? М-м… посмотреть какой-нибудь тупой сериал? Высчитать в голове формулу для определения даты конца света?       — Очень смешно, Кроули, — Азирафель очень старался сдержаться, но Кроули все равно услышал в его голосе смешинку. Она заставила тепло улыбнуться. — Вообще-то… действительно пробовал. Даже изучил школьную программу на два месяца вперед.       — За вечер? — Кроули выпучил глаза.       — Конечно, нет, — Азирафель снова неловко замялся. — Это ведь не первая ночь, в которую я плохо сплю.       — Ох… — Кроули все же не сдержал эмоционального стона. Тут же зажмурился, скорчив лицо, сжал кулак и выругался про себя. — Что же ты сразу не сказал, у меня есть для тебя целый список фильмов, которые ты можешь посмотреть. От них тебя склонит в сон за двадцать минут.       — Я предпочитаю читать, вообще-то, — ответил Азирафель, но после короткого молчания все же добавил. — Но с удовольствием выслушаю твои предложения.       Кроули закатил глаза.       — Я польщен степенью твоего доверия, — он мысленно призадумался, посоображал, а потом все же решился. — Мы могли бы посмотреть что-нибудь вместе.       Азирафель молчал какое-то время.       — Прямо сейчас?       — Конечно, нет! — Кроули неожиданно для себя прозвучал обиженно. Подумать только, Азирафель решил, что Кроули готов прямо сейчас побежать к нему, лишь бы посмотреть фильм. Ну, готов, конечно, но Азирафелю ведь не нужно этого знать. — Завтра, послезавтра, когда там ты не занят постоянным учением уроков.       — Я свободен завтра, — прозвучало довольно быстро и неожиданно тепло.       Кроули от этих слов растекся в улыбке еще больше. Он встал с кровати и сделал по комнате круг. А потом еще один. Остановился у окна, открыл его и достал сигареты. Ночная прохлада прошлась по коже, и Кроули щелкнул зажигалкой.       — Тебе повезло, потому что завтра я, совершенно случайно, тоже свободен.       Азирафель хмыкнул.       Кроули выдохнул дым. У него ладони вспотели, и он зажал телефон между щекой и плечом, вытерев их о штаны.       — Какое приятное совпадение, — выдохнул Азирафель ему в ухо. Это были самые обычные слова, сказанные весьма будничным тоном, но Кроули на мгновение прикрыл глаза.       — Так значит, мы договорились? — уточнил Кроули, когда пришел в себя и затянулся сигаретой. Дым мелко разлетелся по комнате.       — Думаю, да, — или ему показалось, или Азирафель произнес это куда тише, чем все остальное до этого. — Кстати, я совсем недавно говорил с Вельзевул, и она сказала, что в ближайшие дни свободна.       — О, — Кроули моргнул, выныривая из странного состояния, в которое Азирафель вогнал его своим шепотом в телефон, — точно. Наш маленький алкоголик очень хочет пойти в бар?       Из телефона донеслось недовольное сопение.       — Маленький алкоголик сто лет никуда не выбирался с друзьями.       С друзьями.       Эти слова так тепло отразились в сердце Кроули, что он улыбнулся, сползая с подоконника.       — Что ж, может, в конце недели нам удастся сходить. Но ты не думай, Азирафель! Лично мне ты пообещал первому! Поэтому фильм и кино для нас в приоритете.       — Конечно, дорогой.       Кроули застыл. Он почувствовал, как Азирафель на том конце точно так же неловко замолчал. Кроули быстро понял, что это вырвалось у Азирафеля совершенно случайно, возможно, по какой-то старой привычке. Возможно, Азирафель сейчас об этом дико жалел и не знал, как оправдаться за неправильный выбор слов.       — Помни, у меня хорошая память, — сказал Кроули как ни в чем не бывало.       С невероятнейшим трудом заставив голос звучать бодро и не выдавать, какой шквал это нечаянно брошенное слово создало в его бедной голове.       — Азирафель, — позвал Кроули после долгого молчания. — Скажи, что наш диалог наскучил тебе и мой нудный голос смог тебя усыпить.       — Вообще-то, — Азирафель заговорил еще тише, чем говорил до этого, — теперь мне не хочется спать… еще больше. Ты меня больше… приободрил, чем усыпил. Прости.       — Это нестрашно, — Кроули улыбнулся. — Сейчас мы что-нибудь придумаем.       И они говорили еще очень долго. Кроули рассказывал Азирафелю всю ерунду, которая приходила в его голову, и Азирафель звонко смеялся в телефон. Самому Кроули, правда, приходилось говорить приглушенно, чтобы случайно не разбудить отца. Азирафель тоже оказался изобретательным на веселые истории, делясь с Кроули всякими оригинальными мыслями.       Голос Азирафеля не усыплял. Он побуждал говорить с ним до самого утра. Он успокаивал. Он ворожил. Кроули улыбался, укладываясь на подушку и снова обнимая одеяло. Ему было интересно, что сейчас делает Азирафель. Сидит на кухне со стаканом воды, лежит, укрывшись одеялом или может, сидит у окна и смотрит на небо.       Что он делает, разговаривая с Кроули глубокой ночью?       В какой-то момент Азирафель начал разговаривать с ним менее активно. Стал чаще зевать, а его ответы стали походить на мычание и молчаливое согласие. Кроули улыбнулся. Он позвал его. Позвал еще раз. Но Азирафель так и не ответил. И, наконец, Кроули услышал, как тот сопит в телефон.       Азирафель уснул.       Кроули снова улыбнулся, все еще не сбрасывая звонок и поплотнее завернулся в одеяло.       Они уснули вместе…       Кроули имел полное право так считать.       Он горделиво чувствовал личную ответственность за то, что все-таки нагнал сон на мучающегося от недосыпа Азирафеля.       Спустя время Кроули выключил звонок, удостоверившись, что Азирафель ему не отвечает. Уткнулся носом в подушку, стараясь скрыть не сходящую с лица улыбку.       Ему понадобилось не так много времени, чтобы провалиться в сон.       На часах было четыре утра.