kiss me, love me

      Азирафель устало открыл глаза. Солнце неприятно било сквозь раскрытые шторы, и вчерашнее количество алкоголя сразу дало о себе знать.       Блять, ведь только недавно клялся сам себе, что больше так пить не будет…       С мучительным стоном Азирафель оторвал голову от подушки, вставая и выпрямляясь. Что ж, затылок хоть и налит свинцом, зато не тошнит и не выворачивает наизнанку, как это было в прошлый раз.       И со смесью удивления и внезапно накатившего страха, Азирафель обнаружил себя на диване в собственной гостиной.       — А я уже начал беспокоиться, — Гавриил уселся рядом, протягивая ему стакан с водой, и Азирафель, ошарашено выпучив глаза, машинально забрал его из рук. — Ты так долго спал и со стонами ворочался, что я подумал, у тебя отравление.       Азирафель недоверчиво посмотрел на бывшего друга. Он ничего не соображал вечером, когда вернулся домой на эмоциях и встретил Гавриил у своего порога. Единственное, что ему удалось — в пьяной истерике выплакаться на его плече, а потом уснуть прямо в гостиной.       Что ж, за много лет общения Гавриил его и не в таком состоянии видел, так что…       Стыда Азирафель не испытывал. Он поглядел на плед, которым Гавриил укрыл его, а потом откинул в сторону.       — Недостаточно просто прийти ко мне, укрыть меня одеялом, вести себя так, будто ничего не случилось, и думать, что я прощу тебя за то, что ты сделал, — произнес он, посмотрев на Гавриила.       — Знаю, — Гавриил вздохнул и пододвинулся ближе, — но я хочу сделать все, чтобы мы с тобой снова могли общаться.       — Зачем тебе это? — Азирафель устало выдохнул. У него голова кружилась, а воспоминания о вчерашнем вечере заставляли думать, что его жизнь окончательно потеряла всяческие ориентиры, лишившись последнего своего смысла. — По-моему, ты и так прекрасно жил. Мог бы начать встречаться с Мишель и не трогать меня. Всем было бы лучше.       — Мне не нужна Мишель, — Гавриил недовольно нахмурился.       Азирафель закатил глаза.       — Она была нужна мне! Я ее любил!       — Ты не любил ее, — Гавриил положил ладонь ему на плечо и сжал, заглянув в глаза, — ваши отношения были отвратительны, и ты все время жаловался. Неужели тебе сейчас без нее хуже?       Азирафель покачал головой. Ему не просто хуже…       Кроули так долго вертелся вокруг него, неоднозначно навязывая свои чувства. Он поцеловал его, столько раз прикасался. Он так открыто доверил ему свою тайну, а потом столь же доверчиво хотел, чтобы Азирафель ответил ему взаимностью.       И стоило Азирафелю на жалкий миг усомниться в собственных чувствах… поверить в то, что Кроули… может быть ему небезразличен, не как друг…       Кроули предал его.       К чему в таком случае все это было? Для чего так активно соблазнять его, чтобы затем так жестоко оттолкнуть? Ведь Кроули знал, что Азирафеля уже один раз предали… знал и все равно…       — Я хочу, чтобы ты ушел, — Азирафель выпрямился и посмотрел на Гавриила, — после всего я не могу быть твоим другом.       Гавриил вздохнул, как будто только и ждал подобного ответа. Закусил губу, о чем-то усиленно раздумывая, а после все же кивнул.       — Точно не хочешь поговорить о том, что случилось вчера? Я еще никогда не видел тебя в таком состоянии. Тебе было очень плохо. Я чувствую, что произошло нечто нехорошее.       — Не хочу, Гавриил, — Азирафель покачал головой.       На самом деле… он хотел. Так сильно хотел! Он настолько запутался в собственных чувствах. Прямо сейчас он думал о Кроули, и сердце стучало в бешенной ярости. В жаркой обиде на него. Хотя в сущности… Кроули имел на это полное право. Ведь сам Азирафель не раз говорил ему, что они только друзья, что быть между ними ничего не может, что Азирафелю не нравятся парни. Азирафель понимал это.       Но Кроули все равно не должен был с ним так поступать!       И как бы то ни было. Если он скажет что-то Гавриилу, он выдаст тайну Кроули. И как бы сильно он сейчас на него ни злился, поступать с Кроули настолько подло Азирафель не мог.       — То, что происходит со мной — не твое дело, — выдохнул он, понимая, что прямо сейчас упускает единственную возможность хоть с кем-то обсудить свои проблемы.       Ведь больше… поговорить ему не с кем.       Весь его круг общения в последнее время заключался исключительно в Кроули.       Гавриил кивнул. Он взял свои вещи и направился к выходу.       — Увидимся в школе, Азирафель, — произнес он, — и знаешь… я ведь пришел не просто так. Если ты действительно захочешь узнать, почему в тот вечер я переспал с Мишель… я всегда готов с тобой поговорить.       И Гавриил ушел.       Азирафель остался совсем один. Слезы, из последних сил сдерживаемые все это время, вновь потекли по щекам, и Азирафель утер нос рукавом.       Ни в какую школу он идти не хотел. В школе будет Кроули. И Кроули захочет узнать, почему Азирафель ушел, не попрощавшись.       А что, если Кроули, как с близким другом, решит поделиться с ним подробностями того, как провел ночь?..       И почему для Азирафеля это вообще так важно? Он ведь не влюблен в Кроули, в конце концов!       Кроули не нравится ему.       Всхлипнув, Азирафель закрыл лицо ладонями, опрокинув голову на спинку дивана. Он окончательно и бесповоротно запутался в собственных чувствах.       После того, в каком состоянии Азирафель провел ночь, идти по улице было невыносимо. Солнце ярко светило, отчего болела голова. Азирафель едва передвигал ноги, устало удерживая на плече лямку от рюкзака. Он опоздал на первый урок. Вообще-то он вполне мог успеть… но Азирафель не пошел на него целенаправленно, оставшись дома и тупо пялясь в одну точку. Прокручивая в голове одну-единственную мысль. Но с другой стороны… пойти в школу было страшно…       По итогу, завязав шнурки на кроссовках, Азирафель решительно вышел на улицу с твердым намерением. Он ничего не скажет Кроули.       Кроули перед ним ничем не обязан, Кроули ничего не обещал ему. Азирафель придет в школу и сделает вид, что ничего не произошло. Они друзья. Друзья, которые решили в компании выпить, а Кроули просто приглянулась какая-то девушка. Ведь если бы они точно также пошли в бар с Гавриилом, Азирафель бы и слова ему не сказал за то, что тот променял его на девчонку. Вот и с Кроули… должно быть точно также, если Азирафель действительно считает их друзьями.       Азирафель шел по улице, плотно сжав губы, и как мантру повторял про себя, что они с Кроули всего лишь друзья.       Только появившись в школе, Азирафель сразу попал в поле зрения учителя, и его моментально потащили к директору. Сделали выговор за прогул и пообещали доложить об этом отцу.       Азирафель сглотнул. Еще с детства его строго приучили к тому, что бывает за плохую учебу и прогулы.       Но прямо сейчас… ему так наплевать!       Вчера он искренне попросил у отца помощи. Азирафель и так редко просил что-либо, даже когда умерла мама, отец не сказал ему ни единого слова поддержки. Так почему сейчас, когда Азирафель запутался настолько, что хотелось орать от безысходности, у единственного важного человека в его жизни не нашлось лишней секунды, чтобы просто выслушать его?..       Азирафель замер у стенки школьного коридора, задумчиво закусив губу.       А что бы он ему сказал?..       Что бы отец сказал, если бы вдруг все не так понял?       Размышления Азирафеля прервал школьный звонок. Коридоры моментально заполнились учениками и шумом, и Азирафель осторожно отстранился, уйдя к окну.       Все в порядке, это всего лишь обычный школьный день. А вчера был самый обычный поход в бар с друзьями.       — Азирафель!       Азирафель чуть не выронил рюкзак, когда развернулся и увидел перед собой Кроули. Он даже не сразу его узнал. Кроули выглядел ужасно. Даже за счет скрывающих половину лица очков, было заметно, что он почти не спал и, похоже, даже не привел себя в порядок, так как был одет в ту же одежду, что и вчера, только изрядно измявшуюся.       В голове пронеслась мысль…       Кроули успел переспать с этой девушкой?..       — Почему ты ушел вчера и даже не попрощался? — Азирафель крупно вздрогнул, когда Кроули схватил его за плечи. Он тут же огляделся, в страхе боясь, что это могут увидеть, но толпа учеников вокруг проходила мимо, не обращая на них никакого внимания. — Вельзевул сказала, что тебе стало плохо, но когда я пошел тебя искать, не нашел. Это ведь незнакомый район, я волновался, что ты можешь потеряться или попасть в неприятности!       Азирафель приоткрыл рот, глядя на Кроули.       Волновался?       — Я звонил тебе, но ты не отвечал, Азирафель, что случилось?!       Азирафель нелепо моргал еще несколько секунд, чувствуя, как пальцы Кроули сильно сжимают его плечи, словно когти хищной птицы.       — Ты меня спрашиваешь — что случилось? — прошипел Азирафель, грубо спихивая с себя руки Кроули и отталкивая его. — Ты бросил меня в компании своих друзей! Я говорил тебе, что испытываю неловкость в их обществе, а ты пообещал, пообещал, Кроули, что будешь рядом! А потом просто оставил меня одного!       Кроули опешил настолько, что не смог ничего сказать. Он просто стоял, раскрыв рот и нелепо разведя руки в стороны.       — Как ты мог так со мной поступить?! — тихо произнес Азирафель, чувствуя, как в уголках глаз в очередной раз скапливаются слезы. — Ты же знал, как сильно ранило меня предательство Мишель… Только ты… только ты об этом знал! И все равно поступил со мной точно так же!       Азирафель развернулся и спешно бросился прочь по коридору, оставив Кроули одного.

***

      Кроули закусил карандаш, сидя на бесполезном уроке. Он не слушал, что говорит учитель. Он толком не понимал, что происходит вокруг, гипнотизируя взглядом раскрытую тетрадку, на которой выводил хаотичные линии. Вельзевул, сидящая недалеко, внимательно поглядывала на него краем глаза, но Кроули совсем не замечал этого.       Броситься следом за Азирафелем и схватить его за руку помешал банальный страх. Вокруг было столько учеников, что Кроули не решился, едва подавив в себе это желание.       Теперь он об этом жалел.       Надо было побежать за ним, а он, как трус, остался стоять на месте, лишь наблюдая за тем, как скрывается в толпе белая макушка Азирафеля. Весь оставшийся день он не видел его в коридорах, не нашел даже в его классе. Ни в столовой, ни во дворе Азирафеля тоже не было. Кроули пришел к выводу, что Азирафель ушел из школы. И теперь, найти его точно не представлялось возможным. Кроули понятия не имел, в каком забытом уголке города Азирафель мог находиться.       Вельзевул схватила его за руку, как только закончился последний урок, и они вместе вышли в коридор.       — Кроули, с тобой все в порядке?       — Все ли со мной в порядке? — Кроули усмехнулся и одним рывком прижал Вельзевул к стене. Проходящая мимо одноклассница поспешила быстрее уйти, чтобы не попасть под горячую руку. — Ты мне скажи — в порядке ли я!       — Ты что творишь, отпусти! — Вельзевул попыталась пнуть его, но Кроули резко пресек эту попытку.       — Сперва провоцируешь меня, а потом спрашиваешь, что происходит? — прошипел Кроули. — Я тебя предупреждал, что не посмотрю в следующий раз ни на то, что ты девочка, ни на то, что мы близкие друзья.       — Я ничего не понимаю!       — Тогда нахрена ты лезешь ко мне, если не понимаешь? Ты все испортила, Вельзи, все, что я пытался сделать с таким трудом!       Кроули резко выпустил Вельзевул. Хастур оттолкнул его и закрыл Вельзевул собой.       — Ты что творишь, Кроули?       — Не мешай мне! — Кроули сжал кулаки, но Хастур упрямо мотнул головой, продолжая защищать Вельзевул.       — Совсем из-за этого мальчишки с ума сошел, что готов наброситься даже на Вельзевул? — спокойно спросил Хастур. — Ну, давай, попробуй, только сперва со мной справься.       Кроули сжал кулаки. Он уже готов был наброситься на Хастура, как сзади раздался выразительный кашель.       Обернувшись, Кроули уставился на Гавриила, стоящего рядом. Он миловидно улыбался, насмешливо глядя на них. Кроули заметил, что ему, наконец-то, сняли гипс.       — Ты же помнишь про драки, Кроули? — спросил он. — Впрочем, мне плевать, если тебя выгонят из школы, все только вздохнут с облегчением. Мне нужно поговорить с тобой. Это важно.       — Говори, — Кроули нахмурился, немного подрастеряв пыл.       — Наедине, — с нажимом сказал Гавриил, — впрочем, если ты уже не против, мы можем поделиться этим и с твоими друзьями.       Кроули побледнел. Стиснул челюсти и разжал кулаки. Он был уверен, Гавриил прекрасно видит его выразительный взгляд из-под очков. А если не видит, то, как минимум, чувствует.       — Пошли, — бросил он, отходя от Вельзевул и Хастура.       — Черт, Кроули, что происходит? — Хастур схватил его за плечо, не желая пускать его вместе с Гавриилом.       Кроули вырвался из его хватки.       — Кстати, Вельзевул собирается тебя бросить, — кинул он ему через плечо и, отвернувшись, направился по коридору вместе с Гавриилом.       Гавриил вывел его в школьный двор. Они дошли до ближайшего дерева — только в этом месте не было никого, кто мог бы услышать их разговор.       — Итак, я понял, — Гавриил широко ухмыльнулся, когда Кроули встал напротив, сложив руки на груди, — тебе нравится Азирафель.       Кроули глубоко вдохнул.       — Какое это имеет значение? — стиснув зубы, прошипел он. — Мы договорились не вмешиваться.       — Да, — Гавриил добродушно кивнул, — но, кто же знал, что… именно Азирафель — твой любовный интерес.       На секунду замешкавшись, Кроули вдруг широко раскрыл рот.       — Твою мать, не говори, что тот парень, о котором ты говорил…       Гавриил кивнул.       — Азирафель, да.       В груди Кроули поднялась неукротимая вспышка злобы. И тут же внезапная мысль озарила голову. Кроули уставился на Гавриила, подняв указательный палец и удивленно раскрыв рот.       — Черт возьми… и поэтому ты переспал с Мишель?! Чтобы их разлучить?       Гавриил скупо улыбнулся, ничего не говоря.       — Нет… — Кроули помотал головой, — Азирафель ни за что не примет тебя, если узнает. Он любил ее!       — Не любил, — Гавриил закатил глаза, — сколько можно повторять одно и то же? Кроули, ты так не к месту вмешался в мой план, заманив Азирафеля в свои сети. Не понимаю, почему все это время он общался с тобой. Но… судя по тому, в каком он вчера был состоянии — ты облажался.       — Ты его видел? — Кроули удивленно выдохнул.       — Я ведь его друг, всегда должен быть рядом, когда происходит что-то плохое, чтобы поддержать.       Кроули рассмеялся.       — Никакой ты ему не друг. Ты подло поступил с ним, и Азирафель должен знать!       — Да, конечно, должен. А ему расскажешь ты? — Гавриил приподнял бровь. — Насколько я помню, ты безмерно боишься, что хоть кто-то в школе узнает о твоей ориентации, — Гавриил подошел ближе, почти вплотную к Кроули, — а я — не боюсь, — шепнул он, — мне плевать. Как думаешь, с кем будет Азирафель — с тем, кто боится взять его за руку, или с тем, кто готов обнять вопреки всему? Поверь. Я знаю его куда дольше, чем ты. Я знаю, что ему нужно.       — Не думаю, что ему нужен человек, готовый разлучить его с любимым, — Кроули помотал головой.       — А это не тебе решать, — Гавриил хмыкнул, — и если Азирафель вдруг узнает об этом, тогда вся школа узнает, почему за все это время Энтони Кроули так и не обзавелся дамой сердца.       У Кроули похолодели кончики пальцев.       — Ты не посмеешь…       — Посмею, еще как, — Гавриил улыбнулся, — ты мне не соперник, но… нет ничего плохого в том, чтобы уравнять шансы. Азирафель никогда не выберет такого, как ты.       Кроули стиснул зубы.       — Увидимся, — с этими словами Гавриил оставил его одного.       С яростным криком Кроули ударил кулаком по дереву. Кожа на костяшках содралась, но Кроули даже не заметил боли.

***

      Как только Азирафель собрался переступить порог школы, чтобы сбежать домой, закрыться в собственной комнате, забраться под одеяло и не вылезать оттуда как минимум несколько дней, на его плечо легла тяжелая ладонь.       — И куда мы собрались в самый разгар учебного дня?       Азирафель обернулся, поднял голову и со страхом уставился на мистера Юэнса. Учитель литературы добродушно ему улыбнулся и отошел на шаг. Замявшись, Азирафель опустил взгляд.       — Мне нездоровится.       — Тогда может, стоит отвести тебя в медицинский кабинет? — мистер Юэнс обеспокоенно осмотрел его, впрочем, не заметив ничего кроме бледности и опухших глаз.       Азирафель помотал головой.       — Я просто хочу пойти домой, — пробормотал он, не зная, как более вежливо отвернуться и пересечь порог ненавистной школы.       — Азирафель, утром на собрании я услышал о твоем прогуле, а теперь вижу в насколько ты ужасном состоянии. Я не могу отпустить тебя домой.       — Да, и что же вы сделаете? — выпалил Азирафель, сжимая кулаки, и с вызовом поглядел на учителя. — За руку меня на урок потащите?!       Мистер Юэнс с интересом приподнял бровь и убрал руки за спину.       — Разумеется, нет. Ты можешь пойти домой, если хочешь. У меня уже закончились занятия, и мой класс пустой. И если вдруг тебе хочется выговориться или просто посидеть в одиночестве, в моем шкафу есть успокаивающий травяной чай. Пойми, отпускать учеников домой в разгар учебного процесса — против правил, а правила эти существуют не просто так. Но… если ты настаиваешь, — мистер Юэнс глянул в сторону школьных ворот. — Держать я тебя не стану и никому не сообщу, что видел тебя. На уроках и так заметят, что тебя нет.       Азирафель посмотрел на него, теперь уже не очень уверенный в собственных действиях.       — Так что, как насчет чая? — спросил мистер Юэнс.       После долгих колебаний, Азирафель кивнул.       Через некоторое время он сидел в кабинете литературы, разглядывая на стенах шпаргалки и правила, рисунок какого-то поэта, нарисованный на доске мелом, и наблюдал за тем, как мистер Юэнс заваривает ему чай.       — У меня все равно будут проблемы из-за того, что я пропустил уроки, — пробормотал Азирафель, когда перед ним поставили белую чашку с причудливой ручкой в виде крыла.       — А у кого их не бывает? — мистер Юэнс добродушно улыбнулся. — Знаешь, если я поговорю с твоими учителями, они не станут сильно давить на тебя. Я объясню, что тебе нездоровилось так сильно, что ты просто не смог спросить у них разрешение об отгуле.       Азирафель недоверчиво на него посмотрел.       — Ты смотришь на меня так, словно я никогда не пропускал уроки, — мистер Юэнс улыбнулся и присел за парту напротив, налив чай и себе. — Понимаю, ты из тех учеников, которым важна стопроцентная посещаемость. Иначе, никто бы не обратил внимания. Во всяком случае, настолько агрессивного.       — Если честно, я просто не понимаю, зачем вам это. Мне казалось, что вы меня ненавидите.       Мистер Юэнс едва не подавился чаем.       — Нена… с чего ты взял, боже праведный?! Какой учитель будет ненавидеть ученика? Вы же все дети!       — Я не ребенок! — Азирафель недовольно нахмурился и тут же стыдливо опустил взгляд на чашку. Конечно, для взрослого человека он всего лишь ребенок. — Просто я все время с вами спорю. И я не раз высказывал свое мнение о методе вашего преподавания.       — Да-а, — мистер Юэнс довольно выдохнул, — единственный ученик, с которым можно вести интересный диалог. Знал бы ты, как скучно, когда на уроке все молчат.       Азирафель едва не выронил кружку. Он застыл с широко выпученными глазами, пытаясь переосмыслить услышанное.       А он все это время думал…       — Простите… — тихо выдавил он из себя.       — Тебе не за что извиняться, — мистер Юэнс отхлебнул чая. — Главное, что у тебя есть тяга к знаниям, и собственное мнение. Не пропадешь в этой жизни.       Азирафель опустил взгляд, молча отхлебывая чай. С сахаром, как он любил. И очень вкусный. Он молчал на протяжении нескольких минут, пока мистер Юэнс с интересом болтал в кружке свой чай и что-то набирал в телефоне.       — Так что, — он посмотрел на молчащего Азирафеля. — Не хочешь поделиться тем, что случилось?       — А это нормально, что вы спрашиваете об этом?       Мистер Юэнс пожал плечами.       — Вы все еще юные, хотя думаете, что взрослые и познали жизнь. И если вдруг кто-то из вас попал в секту или, например, на деньги… казино, долги, азартные игры. Или может, что-то хуже… Мало ли, моя обязанность, как минимум, попытаться помочь. А ты… выглядишь не как обычно, за версту чувствуется, что что-то произошло.       Азирафель закусил губу. Он не думал, что выглядит настолько плохо.       А через секунду, Азирафель поставил чашку на стол и выпалил все мистеру Юэнсу, как на духу. Про смерть матери, о которой не говорил ни с одним из своих друзей, про девушку, которую, как думал, любил, но она предала его, про лучшего друга, из-за которого девушка бросила его. Про отца, которому плевать абсолютно на все, что происходит с его сыном. И про парня, к которому Азирафель, как думал, у него появились странные чувства.       Азирафель говорил и говорил, практически не останавливаясь, на одном дыхании, не мог остановиться, слова так и лились изнутри, никому ни разу не высказанные, так долго терзающие его душу. Имен он не называл, его голос повышался все сильнее, эмоции хлестали через край, и только в самом конце своей долгой речи, Азирафель осознал, что слезы снова текут по его лицу. Он замер, остановившись на полуслове, так и не закончив мысль, испуганно прикрыл рот рукой, только сейчас поняв, насколько лишнего он сболтнул человеку, который мог рассказать об этом всем учителям, директору и даже его отцу. Азирафель почувствовал себя гнусным жалобщиком, и новый поток слез сполз по его щекам.       Некоторое время мистер Юэнс молчал, просто глядя на Азирафеля. Азирафель закусил губу, неловко отведя взгляд.       — Стало легче?       — Что? — испуганно спросил Азирафель, посмотрев на него. Он ожидал услышать поток осуждения и не сразу понял сути вопроса.       — От того, что высказался? Легче стало? Как я понял, тебе совсем не с кем обсудить свои проблемы.       Азирафель неуверенно кивнул. Вообще-то… несмотря на все возможные ужасающие разум последствия, на душе стало так легко от того, что все так долго хранимое где-то глубоко внутри, наконец, было сказано вслух. Как будто Азирафель освободился от тяжкого груза.       — Немного, — тихо сказал он. — Вы же не… — он поднял на мистера Юэнса испуганный взгляд. — Не станете говорить об этом… другим учителям? Или детям?       — О том, что у тебя проблемы в отношениях? — мистер Юэнс приподнял бровь. — Конечно, нет. Они бывают у всех, и это нормально переживать об этом и ставить в приоритет учебы.       — Странно слышать это от вас… — Азирафель выдохнул и осторожно схватился за кружку, делая глоток остывшего чая. Только сейчас он заметил, что за окном уже успело стемнеть, и на улицах зажглись фонари.       — Я же знаю, что ты умный парень, — мистер Юэнс вздохнул, отставив чашку. — Просто у тебя сейчас тяжелый период в жизни. Неудачно сошлись обстоятельства. Это тяжко. И самое неприятное, что тебе еще придется со всем этим разбираться. А что хуже — самому.       — Вы не… — Азирафель в непонимании нахмурил брови. — Не будете давать советы?       — Чтобы брать на себя ответственность за твою судьбу? — мистер Юэнс улыбнулся. — Прости, решать, что с этим делать — только тебе. А чувства… в них вообще нельзя полагаться на чужое мнение. Только на свое собственное. Если, конечно, только твой эм… партнер не издевается над тобой или не… вносит в отношения негатив. Тогда стоит прислушаться к окружающим или рассказать об этом.       Азирафель снова непонимающе на него посмотрел.       — Но, как я понял, ты сам не можешь понять, что чувствуешь. Придется думать самому.       — А что, если я просто не хочу? Я уже совсем ничего не понимаю, мистер Юэнс. Не понимаю, что происходит.       — Значит, ты к этому не готов. Правильное решение само придет в нужный момент. И если оно действительно будет правильным, ты сразу это поймешь.       От этой мысли Азирафелю вдруг стало легче. Ему стало легче просто от того, что он с кем-то поговорил. В самом деле, разгребать то, что сам натворил придется самому, и никто не сделает это за него. Ни мистер Юэнс, ни отец, ни Кроули.       А ведь Кроули…       На самом деле никогда на него не давил. Кроули просто хотел быть рядом и, как мог, показывал собственные чувства.       Азирафель снова начал путаться.       — Вижу, тебе действительно стало легче, — мистер Юэнс улыбнулся, — глаза перестали быть настолько безжизненными. Ты, видимо, подумал о чем-то хорошем, раз они так загорелись.       — Подумал… — пробормотал Азирафель.       — Вот и славно.       Азирафель поднялся, отодвинув опустевшую кружку с остатками трав. Проблемы никуда не делись, но… перестали приносить столь разрывающую на части боль. Стало легче. Появилась мысль, что хотя бы в этот раз Азирафель сможет это пережить. Как минимум… у него есть какой-то смысл жить дальше.       — Спасибо, что выслушали меня, — тихо сказал Азирафель, надевая на плечи рюкзак.       — Можешь не сомневаться — о твоих секретах никто не узнает. — Мистер Юэнс отсалютовал ему кружкой. — Иди домой осторожно, уже вечер. Провожать тебя я не буду — потому что вот это уже будет странно.       Азирафель усмехнулся, понимая, что улыбнулся в первый раз за весь день.       Раньше он никогда не думал, что плохие люди могут помочь. В то время, как самые близкие оказывались способны на предательство.

***

      Кроули уселся на скамейку. Он полчаса стучал в дверь Азирафеля, пока не понял, что дома его нет. Поэтому ушел, сев неподалеку так, чтобы видеть, когда Азирафель вернется домой.       Кроули сжигала адская злоба. Он готов был разломать что угодно. В кармане вибрировал телефон — Вельзевул заваливала его сообщениями. Она спрашивала, что с ним происходит, где он, почему его нет дома, потом оскорбляла его, потом просила прощения и снова спрашивала, что случилось. Кроули едва удавалось побороть страстное желание разбить телефон об асфальт. Его останавливала только мысль, что новый ему не по карману после того, как он отдал все, что у него было, Люциферу.       Блядский Гавриил…       Два года назад Кроули все-таки смог признаться сам себе, что ему не просто симпатичен Азирафель. А что Кроули безнадежно в него влюблен. После нескольких месяцев блуждания по школьным коридорам и взглядов украдкой, Кроули так и не нашел в себе сил, чтобы признаться ему в собственных чувствах. Они казались неправильными, и больше всего Кроули боялся, что Азирафель оттолкнет его, если он вдруг подойдет к нему и просто во всем признается. Собственно… по итогу все так и вышло. Азирафель его оттолкнул, а Кроули все не терял надежды. Но два года назад это казалось страшнее. Кроули прочитал кучу форумов о том, как правильно переживать подобное. Как можно признаться… Но все равно так и не набрался для этого храбрости. Собственные чувства разрушали изнутри, терзали душу и мешали спать. И, ради интереса, Кроули зашел на сайт знакомств. Он сильно удивился, когда наткнулся на парня из собственного города… очень долго Кроули не решался нажать на кнопку, но по итогу… они договорились о встрече.       Они с Гавриилом одновременно замерли в удивлении и шоке на задней парковке торгового центра, когда узнали друг друга. Просто стояли и смотрели перед собой, глупо моргая. Кроули не выдержал первым.       — Нет уж, с кем угодно, но не с тобой, староста-святоша! — фыркнул он, сложив руки на груди.       Гавриил уязвленно на него посмотрел и зеркально повторил его жест.       — Знаешь, ты тоже абсолютно не похож на парня, которого я пытаюсь вытравить из головы.       После нескольких оскорблений в адрес друг друга они немного постояли, а потом разговор… завязался сам собой. Не слишком содержательный, но единственное, что узнал Кроули — Гавриилу плевать, с кем встречаться, но парень, в которого он влюблен еще с детства, совсем не понимает его намеков и сам влюблен в очень дурную девушку. Он хотел просто отвлечься, по-быстрому перепихнуться, чтобы временно забыться, но не ожидал встретить Кроули.       Кроули тоже не ожидал его встретить. Но все равно из вежливости поделился тем, что ни с кем не встречается просто потому, что ему нравится только один человек. И Кроули думал, что ему не нужен никто другой, но предел его терпения исчерпался, и Кроули просто решил… попробовать.       Еще немного поговорив, они мирно сошлись на том, что не будут никому рассказывать об этом в школе. Гавриил не будет трогать его, а Кроули не будет трогать Гавриила.       Все было честно. И работало на протяжении целых двух лет.       А теперь Гавриил…       Поставил ему условие. И не просто! Он еще и зарился на Азирафеля! А Кроули только понадеялся, что эта шаткая дружба между ними когда-нибудь может перерасти в нечто большее.       Он решительно не понимал, что пошло не так…       Почему все рухнуло в неизвестный момент?..       Кроули просидел до самого вечера, в то время как на улице стемнело и зажглись фонари. Но Азирафель так и не появлялся. Кроули начал беспокоиться. Не случилось ли с ним чего-то плохого?       Азирафель слишком эмоционален, мало ли, к чему это может привести.       Встрепенувшись, Кроули уперся локтями в колени, чувствуя, как успели затечь конечности.       Он увидел, как Азирафель бредет в сторону дома. Он усердно смотрел в телефон, потом остановился, приложил его к уху. Немного постоял, выругался и положил телефон в карман.       Не успел Азирафель дойти даже до дома, Кроули вырос перед ним, тяжело дыша от быстрого бега.       — Азирафель, послушай, нам надо поговорить, — выдохнул он через силу, пытаясь звучать убедительно.       — Нам не о чем разговаривать, — Азирафель схватился за лямку рюкзака, словно она могла защитить его.       Кроули ожидал увидеть враждебность, но вместо этого… на лице Азирафеля сияла самая настоящая обида.       — Я не понимаю, что произошло, хотя бы дай мне шанс — расскажи, почему ты так сорвался? Все было в порядке, мы хорошо проводили время, почему ты вдруг исчез, а теперь… а теперь даже не хочешь меня видеть?       Азирафель поджал губы и посмотрел в сторону.       — Мне нечего тебе сказать, — ответил он.       Азирафель постарался отойти в сторону, но Кроули перегородил ему дорогу.       — Я не позволю тебе уйти, пока не выясню, почему ты так ведешь себя!       — Не позволишь?! — выпалил Азирафель. — Я тебе, что — игрушка?! Которую можно целовать, когда вздумается, вот так вот вламываться в мою жизнь, ломать мое мировосприятие, а потом бросать, потому что не понравилось?!       — О чем ты говоришь, я не понимаю!       — Я говорю о том, что ты целовал ту девушку в баре! — от крика Азирафеля Кроули широко раскрыл глаза и отступил на шаг. Зато Азирафель словно ожил. Как будто очнулся от того состояния, в котором находился.       — Девушку? — Кроули удивленно моргнул. И широко раскрыл рот, вспоминая этот момент. Он был для него настолько незначителен и мимолетен — всего лишь способ, чтобы Вельзевул отстала от него. Он и понятия не имел, что Азирафель видел это. — Но… но Азирафель, послушай…       — Не хочу ничего слушать! — Азирафель упрямо мотнул головой и быстрым шагом направился вперед, толкнув Кроули плечом.       Кроули остался стоять на месте, пытаясь понять происходящее. Мысли накатывали в голову острым наплывом, мешая одна другой, в то время, как перед глазами стояло лишь одно — эта обида на лице Азирафеля, его опухшие покрасневшие глаза.       — Подожди, — Кроули развернулся, глядя в след уходящему Азирафелю. Тот даже не обернулся. — Постой!       Кроули бросился за ним. Он осознал, что делает, только после того, как схватил Азирафеля за запястье, грубо развернув к себе. Азирафель уставился на него широко раскрытыми глазами. Весь замер, только грудь тяжело вздымалась от быстрого дыхания. Кроули с силой сжал пальцы на его запястье.       — Почему тебя волнует, что я целовался с какой-то девушкой? — пытливо спросил Кроули, заглядывая в испуганные глаза перед собой. — Мы с тобой просто друзья. Такие же, как мне Хастур и Вельзевул. Что плохого в том, что твой друг с кем-то целуется?       Азирафель поджал губы, на мгновение отвел взгляд, а после снова обиженно уставился на Кроули.       — Вот именно. В этом ничего такого нет. Ты можешь целоваться и встречаться с кем хочешь. Поэтому нам с тобой не о чем говорить!       — Тогда почему тебя это задевает?.. — Кроули посмотрел на Азирафеля с искренней надеждой. — Азирафель, неужели ты… ревнуешь?       На лице Азирафеля отразился весь спектр эмоций. Он упрямо помотал головой и дернул на себя руку, пытаясь избавиться от хватки. Но Кроули держал крепко, даже не думая отпускать. Ему чертовски надоело, что каждый раз Азирафель вот так кидает его, лишая любых возможностей.       — Тебе не дружба все это время была нужна, — выпалил Азирафель, краснея, непонятно от злости или смущения, — думаешь, я не понимал, что все, что ты делал — это не попытка быть хорошим другом? Ты просто пытался втереться ко мне в доверие!       — Да, пытался! — не выдержав, воскликнул Кроули. — Потому что я в тебя влюблен!       Азирафель застыл, ошарашено моргая.       — Я влюблен в тебя не первый год, и что прикажешь мне делать, если ты не желаешь даже подумать об отношениях только потому, что я — парень! Нам что, было плохо, когда мы проводили время вместе? — Кроули схватил Азирафеля обеими руками. — Я же чувствовал, что тебе хорошо, ты смеялся, ты не думал о плохом, мы вместе гуляли, а когда мы поцеловались на вечеринке, тебе было приятно! Ты возбудился, я это чувствовал, ты обнимал меня и сам притягивал к себе. Так почему ты продолжаешь отрицать хотя бы самую маленькую возможность того, чтобы быть со мной?!       — Хватит! — Азирафель оттолкнул Кроули, вырвавшись из его хватки. — Прекрати так со мной поступать!       Кроули отступил на шаг. Его плечи опустились, и он, не моргая, посмотрел на Азирафеля.       — Ты не нравишься мне! — Азирафель сжал кулаки. — Не нравишься! И я не желаю с тобой отношений. Пойми это уже, наконец!       Кроули сделал еще один шаг назад. В его глазах засияла обида. Он тяжело задышал, молча глядя на Азирафеля, надеясь сам не зная на что.       Не торопясь уходить, Азирафель продолжал стоять напротив, прожигая Кроули взглядом.       — Нравлюсь, — произнес Кроули. Он снял очки, небрежно спрятав их в карман и посмотрел прямым взглядом. — Я тебе нравлюсь!       Брови Азирафеля в сомнении дернулись, и Кроули, ухватившись за этот жест, нерешительно шагнул вперед.       — Может, тебя смущает, что я парень, — продолжил он, подходя ближе и подмечая, что вопреки всему Азирафель не отступает в страхе, а лишь выжидающе смотрит на него, — может, тебе не по душе то, какие слухи ходят обо мне в школе. Я не святой, и никогда не стану оправдываться за то, какой я. Даже перед тобой. Но я нравлюсь тебе, сколько бы ты это ни отрицал!       Кроули схватил Азирафеля за плечи, притянул к себе и поцеловал. Грубо, настойчиво, плотно сомкнув губы. Чувствуя, как Азирафель столь же капризно и плотно смыкает свои в ответ. Кроули не собирался отстраняться. Не такого он хотел поцелуя после той пьяной ночи. Но остановить самого себя было просто невозможно. Он обнял Азирафеля, прижимая к себе. Моментально ощутив, как Азирафель кладет ладони ему на грудь в попытке оттолкнуть.       Азирафель стоял, замерев, хлопая глазами от удивления. Кроули всем телом чувствовал его напряжение. Но черт возьми, Азирафель был таким горячим и так дрожал от гнева и злости, что против собственной воли Кроули разомлел и прижался к нему со всеми чувствами, что скопились в нем за такое долгое время.       Всего пара секунд истинного блаженства, в которое Кроули мог держать его в своих руках и целовать. Всего один краткий миг, в который Кроули показалось, что Азирафель сейчас подастся ему навстречу и ответит на поцелуй. Обнимет в ответ и скажет заветное «нравишься».       Ладони с силой уперлись ему в грудь, и Азирафель оттолкнул его от себя.       Звонкий хлопок озарил тишину улицы, и Кроули с широко раскрытыми от удивления глазами прижал ладонь к покрасневшей щеке. Его глаза заблестели, пока он в искреннем шоке смотрел на Азирафеля, все еще не опустившего руку.       Азирафель выглядел настолько же удивленным, но за один миг на его лице вновь расцвела обида.       — Не подходи ко мне больше, Кроули, ты слышишь? — дрожащим голосом произнес он, прижав ладонь к груди. — Не смей больше целовать меня, когда вздумается!       Азирафель отступил на целый шаг, едва не упав.       — Не хочу… больше никогда не хочу тебя видеть! — прошептал он и, отвернувшись, побежал к собственному дому.       Кроули провел кончиками пальцев по щеке, глядя вслед удаляющейся белой фигурке. Только сейчас до него вдруг дошло, что они все это время стояли на улице. Оглядевшись, Кроули заметил, как из окон некоторых домов на него таращатся заинтересованные лица.       Шагнув назад, Кроули сглотнул. Азирафель скрылся в собственном доме, но свет в окнах так и не зажегся.       Отвернувшись, Кроули медленно поплелся прочь, все еще продолжая держать ладонь у щеки.       Не было даже боли.       Только осознание предательства и чувство, словно его только что бросили.

***

      Забежав домой, Азирафель прислонился к двери спиной, моментально сползая вниз. Плюхнулся на пол, не заметив, как из раскрывшегося рюкзака повалилось наружу все содержимое.       Он схватился за голову, до боли вцепившись в волосы, и закрыл глаза. Слезы вновь непроизвольным потоком покатились из глаз.       Сердце бешено стучало, готовое выломать ребра, и остановить его казалось просто невозможным.       Кроули снова поцеловал его.       Страх накатил на разум холодной волной, и Азирафель вжался лицом в колени, не понимая, как избавиться от обрушившейся на него гаммы эмоций.       В этот раз Азирафель был трезв.       И что ему теперь делать, когда поцелуй с Кроули в самом деле ему понравился?..

***

      Тихо довольным присвистывая, Дагон сунула ключ в замок двери своего приюта для животных. Солнце уже встало, и ярко светило в глаза. А после прекрасного свидания Дагон пребывала в необычного для нее хорошем настроении и желании отдать малышам всю любовь, что в ней накопилась за ночь.       Дверь открылась, звякнул колокольчик. Дагон сделала шаг вперед, проходя в магазин.       — Ох, блять…       Дагон замерла и раздосадовано выдохнула. Хорошее настроение напрочь сдуло, оставляя обыденную раздражительность. Кроули лежал на полу магазина, сжимая рукой пустую бутылку крепкого виски. Брат совсем не шевелился, раскинув конечности в стороны, а на лице у него красовался совсем свежий синяк.