Будь моей Тенью

114 Киниро бережно занёс Широганэ в свою резиденцию на руках, дав распоряжение его не беспокоить. — Ты такой холодный, любимый, будто Кай... совсем замёрз. И твоё сердце ко мне так же холодно... — с глубокой печалью добавил он. Киниро присел на диван, Тень продолжала лежать у него на руках без сознания. Бледный, с разметавшимися белыми волосами, весь в снегу, Широганэ действительно напоминал персонажа из какой-нибудь северной легенды. — Такой холодный... — снова проговорил Киниро, подносят его ледяную руку к своим губам. — Я отогрею тебя, любовь моя... Он расстегнул пальто на Тени. — Как же ты убийственно красив... — с болью и тоской прошептал Киниро. — Как больно ты ранил меня в самое сердце льдом своего безразличия, если бы ты знал... — он начал дышать на руки Широганэ, отогревая их. — Рюуко... — простонал Широганэ, не открывая глаз. На его щеках появился лихорадочный румянец, он был в бреду. Киниро откинул волосы с его лица: — Какой ты стал горячий, любимый, ты весь пылаешь... — Рюуко... — снова проговорил Широганэ, заметавшись у него на руках. Киниро издал стон: — О... как же невыносимо больно... Киниро ненавидел этого загадочного Рюуко, которого так преданно и самозабвенно любил Широганэ и в то же время ему безумно хотелось стать этим Рюуко, испробовать на себе, каково это, быть любимым, испытывать счастье, наслаждаться взаимностью. — Рюуко... — в очередной раз проговорила Тень, ворочаясь в бреду. — Я здесь, любимый, — прошептал Киниро, склонясь над ним, — я Рюуко, я здесь, с тобой, все хорошо... Он провёл рукой по щекам Тени, на которых пылал румянец, дотронулся до его горячих полуоткрытых губ. Не выдержав, син-рэй забрался языком в его рот, жадно срывая сладкие поцелуи, Широганэ отвечал ему. Находясь в бреду, он думал, что рядом с ним находится Рюуко. "О боги, как же прекрасно быть любимым! Как я хочу стать этим Рюуко!" — он снова со всей страстью приникнул к горячим губам Тени. — Рюуко... — прошептал Широганэ, когда Киниро отпустил его, — я так тебя люблю... — Да, да, я Рюуко, — сказал Киниро, снимая с него пальто и расстегивая рубашку. Он прикоснулся губами к обнажившейся груди. — Я люблю тебя... — проговорил Широганэ, обняв его в ответ. Киниро остановился, сжал его в объятиях, он хотел, чтобы время замерло, насладиться моментом, представить, что Широганэ говорит это все ему. — Ты любишь меня? Я твой Рюуко, — прошептал Киниро ему на ухо. — Люблю... Я тебя люблю, Рюуко, — прошептал Широганэ в бреду. Киниро провёл пальцем по его обнаженной груди, рисуя невидимый круг вокруг соска. — Хочешь меня? — Да, Рюуко... Киниро полностью раздел его и раздался сам. Он сжал в руках обнаженную Тень, покрывая её бесконечными поцелуями. Широганэ отвечал ему на поцелуи и гладил в ответ. Киниро готов был умереть от этого призрачного счастья, у него была иллюзия того, что он любим Широганэ. Самая сладкая ночь, от которой бешено колотится сердце и мурашки бегут по коже. — Широганэ, я так сильно люблю тебя, если бы ты знал... — прошептал Киниро. — И я тебя люблю... — ответила Тень. Син-рэй думал, что его парализовало от этих слов, будто сердце остановилось и ему не хотелось уже больше ничего. Просто знать, слышать, чувствовать, что он любим Широганэ. Ради этого он готов был стать кем угодно: хоть Рюуко, хоть самим дьяволом. — Хочу тебя... — прошептал Широганэ. Он метался на подушках, пылая жаром. Киниро прикасался губами к его самым сокровенным местам, пока не услышал стон возбуждения, и только тогда он вошёл. — Какая безумно сладкая ночь... — прошептал син-рэй. Широганэ стонал в его объятиях, по его телу пробежала дрожь. До самого утра Киниро ласкал Тень и не мог насытиться, он уже почти сам поверил, что он Рюуко. И только когда Широганэ заснул, Киниро тоже закрыл глаза, сжимая его в своих руках. Он почувствовал себя бесконечно счастливым. Киниро проснулся, Широганэ по-прежнему спал в его объятиях, не просыпаясь, он весь пылал. Син-рэй обеспокоенно встал с постели, надевая на себя халат. Одурманенный любовью и страстью, он совсем не подумал, что Широганэ скорее всего заболел. Киниро немедленно позвонил слуге: — Сейчас же позови сюда самого лучшего лекаря, пусть сию минуту придёт в мою спальню. Киниро склонился над Широганэ, лицо которого горело, нежно взяв его за руку, он поднес её к своим губам. Лекарь не заставил себя долго ждать. — Осмотрите больного и сделайте все для его скорейшего выздоровления, я щедро отблагодарю вас. — Пора возвращаться в мир Теней, Шисуи, — сказал Хомураби. — Я останусь здесь, — ответил король рэев. — Я не могу оставить Рюуко. — Рюуко ты оставить не можешь, а меня, своего мужа, можешь? — разозлился Хомураби. — Рюуко нужна помощь, у него беда, он мне как брат! — Хорошо, — сказал Хомураби, — тогда оставайся со своим Рюуко, а я пойду, — он развернулся и пошел прочь из бара. — Хомураби! — крикнул ему вслед Шисуи. Повелитель Теней обернулся и вопросительно посмотрел на него. — Не оставляй меня, пожалуйста, не уходи, я люблю тебя... И Хомураби не мог сопротивляться гипнозу этих невообразимых янтарных глаз. Будто существовали невидимые нити, за которые Шисуи постоянно дергал. Повелитель Теней вернулся и крепко обнял короля рэев. — И я тебя люблю, Шису. Они начали целоваться. В соседней комнате раздался стон Рюуко, Шисуи сразу же сорвался туда. Рюуко бредил, как в лихорадке. — Широганэ... Широганэ... Собрав последние силы, Шисуи приложил к нему свои руки: жар молниеносно покинул Рюуко, дыхание стало ровным, он успокоился и уснул. Шисуи совсем ослаб, отдав оставшиеся силы. — Шису? Ты очень бледен, — сказал Хомураби. Король рэев едва не упал, подхваченный повелителем Теней. — Все хорошо, Хомураби. — Тут спать негде. — Разложи диван, пожалуйста, я бы хотел прилечь. Хомураби быстро разложил диван и опустил на него Шисуи, накрыв его тёплым одеялом. — Столько дел... стольким рэям нужно помочь, а я так слаб... — Шису, ты можешь заболеть, тебе нужно поесть. — Я ничего не хочу, Хомураби, приляг ко мне, я бы просто поспал. Хомураби разлегся на диване, схватив Шисуи в охапку. — Как же там мои дети? — печально проговорил он. — Живы ли они? Шисуи прижался к Хомураби, свернувшись в комок и поцеловал его огромную ладонь. — Погладь меня по спине, Хомураби, от твоих прикосновений я быстрее засну. — Хорошо, любимый. Хомураби провёл рукой по его спине, боясь оцарапать начавшими отрастать когтями. Шисуи согрелся и начал постепенно засыпать. Сны после всего пережитого были тревожными и беспокойными.