Будь моей Тенью

120 — Подкури мне сигару, — сказал Шики, рассевшись в кресле. Теперь он не мог делать сам привычные вещи — в бою пострадала правая рука. Митсеру подкурил сигару и засунул её сину в рот. Шики вздохнул, его охватила невероятная тоска и пустота. Война проиграна, Хомураби не станет повелителем обоих миров, син-рэи неубиваемые, смысл жизни для сина был утерян. Грусть и одиночество пленили душу. — Митсеру, ты меня любишь? — неожиданно спросил син, держа сигару в левой руке и выпуская дым колечками. Парень ошарашенно обернулся. — Да, Шики, да! А почему ты спрашиваешь? Глядя на него, син усмехнулся: — Так, просто. Стало интересно. Подойди ко мне, наклонись. Митсеру послушно наклонился. Шики прикоснулся к его губам и выдул сигарный дым ему в рот. Парень начал кашлять. — Дурак, — сказал син, — в себя тяни! Это называется цыганский поцелуй, — он снова вздохнул. — Как поправлюсь, займусь поисками нового тела, максимально приближенного к моему. — Шисуи! — крикнул ему вслед Хомураби. — Я возвращаюсь в свой мир. Раз проблемы Рюуко тебя волнуют больше, чем я и свой супружеский долг ты выполнять не собираешься, я подыщу себе кого-нибудь другого. Король рэев обернулся на него с таким укором в янтарных глазах, что повелитель Теней прикусил язык. — Ну и иди! — сказал Шисуи, отправившись в бар, Шисуи последовал за ним. Он застал короля рэев безудержно рыдающим. — Я отдал тебе всего себя, а ты, ты... — Шису, — проговорил Хомураби, — я это несерьезно сказал, я сказал это специально, чтобы ты обратил на меня внимание. Но Шисуи и не думал успокаиваться. — Хомураби, я не потерплю измены, не прощу, хочешь уходить, уходи навсегда... — Да ничего я не хочу! — Хомураби обнял короля рэев, прижав его к своей широкой груди, которая сразу же стала мокрой от слез. Прекрати плакать, я тебя люблю, — Хомураби слизал слезы с лица короля рэев. Но мне нужно идти, — добавил он, — я и так задержался. Нужно узнать, что с моими детьми, какие мы понесли потери, лечить больных синов, они верят в меня. Шисуи строго посмотрел на Хомураби. — Если я узнаю, что ты мне изменил... — договорить он не успел, так как владыка Тени закрыл ему рот поцелуем. Широганэ после душа собрался ложиться в постель, все его мысли были заняты воспоминанием о волшебной встрече с Рюуко. Он отшатнулся в сторону, чуть не вскрикнув, когда увидел, что в его постели расположился Киниро. Широганэ продолжал сторять на месте, потом сделал два шага назад. — Почему ты так боишься меня, Широганэ? — посмотрел на него Киниро. Его светло-карие глаза блестели. — Не бойся, я не притронусь к тебе, просто посплю рядом. Уж слишком мне печально и одиноко спать одному, без тебя. Можно? — Я имею право здесь что-то решать? — Тень легла на край кровати, чтобы быть как можно дальше от Киниро и отвернулась от него. — Спокойной ночи, Широганэ, — сказал син-рэй, печально вздохнув. Ощущение того, что Широганэ рядом, просто сводило с ума, но Киниро дал себе слово сегодня не трогать его, пусть привыкнет. Но как же хотелось дотронуться до этих мягких серебряных волос! Провести рукой по белоснежной коже, по бедру и дальше, проникнуть в самые потайные места, насладиться объятиями, поцелуями, постигнуть самые сокровенные глубины... Будто читая его мысли, Тень накрылась чуть ли не с головой. Сон не шёл, Широганэ лежал, как на иголках, ожидая, что в любой момент попадёт в крепкие объятия син-рэя, из которых ему не вырваться. Но время шло, ничего не происходило и Широганэ начал засыпать, а Киниро так и не уснул. Ночью Широганэ метался, разговаривал во сне с Рюуко и прильнул к груди син-рэя, обнимая его. Сердце Киниро забилось, дыхание перехватило. — О, Широганэ, любовь моя... — прошептал Киниро, обнимая Тень в ответ, будто разряд тока пробежал по всему телу. Син-рэй почувствовал очень приятное тепло в груди. Сейчас он не думал о похоти, радуясь счастью, что может засыпать, сжимая своего возлюбленного в объятиях. Широганэ во сне издал то ли вздох, то ли стон. Киниро провёл рукой по шелковистым волосам, развернувшись к нему лицом, погладил спящую Тень по щеке, дотронулся кончиками пальцев до ее губ. — Любимый... — прошептал Киниро. — Ты как? — спросил Хомураби. — Живой, как видишь, — ответил Шики, — рука... — А Саваки? — Саваки тяжело ранен, но, говорят, пришёл в себя. Наная цел и невредим, как заговоренный. У Хомураби гора с плеч свалилась: дети живы! — Скажи Наоки, чтобы взялся за немедленное лечение Саваки, пусть поставит этого сина на ноги. — Он уже лечит Саваки. Благодаря ему и своему юному любовнику, Саваки выжил. — Великолепно. Всех синов, нуждающихся в медицинской помощи, лечить за мой счёт! — Очень много убито, Хомураби, очень... Владыка Теней печально вздохнул, он внимательно посмотрел на сина: видел ли Шики, как он унижался, стоя на коленях перед Киниро? Не должен, ведь он был ранен в это время. А вдруг? Позвонил телефон. — Да, Шису? — Хомураби, чем ты занят? Что делаешь? С кем ты? — Общаюсь с Шики по поводу детей и убитых синов. Картина печальна... — Кто там ещё с вами? — Никого, а кто должен быть? Был ещё один молодой парень с красными волосами, но он ушёл. — Какой парень?! — Не знаю, приятель Шики, вероятно, его любовник. — Хомураби, как закончишь с делами, набери меня, пожалуйста, я переживаю. — Хорошо, любовь моя. — Вот так, сдал мою личную жизнь с потрохами, — усмехнулся Шики. — А что было делать? Он начал ревновать меня к каждому столбу. — Я купила тебе подарок, — сказала Лулу. Девушка удивилась и посмотрела на неё. — Что это? — Платье. — Но я не ношу чёрное. — Надень, тебе подойдёт. Ая примерила платье: лиф увеличивал грудь, что лишний раз напомнило о прозвище "плоскогрудая". — Ты его специально взяла, чтобы напомнить, что у меня маленькая грудь! — разозлилась девушка. Слово за слово, и они уже готовы были вцепиться друг другу в волосы. — И какого черта я только связалась с тобой! — воскликнула Ая. — Это я с тобой связалась. Плохая была идея, ведь ты настоящая дикарка! — На себя посмотри! — Ая толкнула Лулу и та стукнула её в плечо. Этого хватило, чтобы завязалась драка. — Плоскогрудая ты и есть! — Ну так и отвали от меня, если я такая! Они катались по полу, платье Аи, и так чрезмерно короткое, задралось ещё выше. Син провела рукой по гладкой лодыжке и проскользнула пальцами между бедер. Ая вздохнула. — Ну что, присмирела? — усмехнулась Лулу. — Я знаю, как тебя успокоить, дорогая. Пощечины переросли в страстные поцелуи. — Я тебя и люблю и ненавижу одновременно! — воскликнула Ая. Син снова усмехнулась. — Я знаю, как заставить тебя только любить. Её пальцы пробрались глубже, а язык скользнул вниз живота. Ая вскрикнула. После любовных утех они обсуждали насущные проблемы за чашкой кофе. Вспоминая о том, что сейчас происходило, Ая то и дело краснела. — Война окончилась и этот син-рэй похитил нашего Широганэ, очевидно, он сильно любит его. Лулу о чем-то задумалась. — А кто же его не любит? — Ну я же не влюбилась в него, — ответила Ая. — Может, тебе просто мужчины не нравятся? — Я не знаю, — честно призналась девушка, — ты... ты мне нравишься! — выпалила она, густо покраснев.