Будь моей Тенью

122 Сегодня начинались долгожданные праздники в честь нового правителя обоих миров, а, вернее, как он сам себя называл — самого бога. Киниро бесстрастно смотрел на толпу с высоты балкона, его красота слепила, как солнце, длинные волосы, будто золотые нити, шевелил ветер. Син-рэй был задумчив, он витал далеко от всей этой мирской кутерьмы. Киниро внимательно наблюдал за Широганэ. Он видел, как Тень взволнованно вглядывается в толпу, кого-то ищет глазами. Син-рэй знал, кого он ищет и ждёт. Опять Его! Глаза Киниро сузились от бессильной злобы и ревности, он сжал пальцы в кулак, эта пытка была невыносима. Киниро подошёл к Широганэ и, развернув его к себе, впился в его губы на виду у миллионной толпы, жадно, как зверь, который голоден, весьма откровенно обнимая. В толпе прокатился шепот, никто такого не ожидал. Рюуко позеленел, потом глаза его налились кровью, как у быка, с проклятиями он кинулся через толпу. — Рюуко! — закричал Шисуи, схватив его. — Молю тебя, успокойся, остановись! — Ты это видишь?! — Успокойся, он специально провоцирует тебя, не поддавайся! Будто назло, Киниро ухмыльнулся, глядя в толпу, не выпуская Широганэ из своих крепких объятий, он знал, что Рюуко наверняка наблюдает за ними. — Хочу представить вам свою вторую половину, — сказал Киниро, — король Тени, Широганэ, который разорвал все свои старые связи и будет вместе со мной управлять обоими мирами. В толпе зашумели. — Да здравствует бог обоих миров Киниро! — Да здравствует король Тени Широганэ! — Мы с моим возлюбленным приготовили каждому из вас подарки, никто не уйдет с пустыми руками, — продолжал Киниро. Толпа зашумела ещё громче. Рюуко просто бесновался. — Успокойся! Не поддавайся панике, он пытается вывести тебя из себя, — говорил Шисуи, но в Рюуко словно бес вселился, он готов был всех поубивать. Шисуи пришлось потратить немало своей энергии, чтобы утихомирить и увести истинного короля Света. Шисуи имел дар убеждения и ему удалось повлиять на Рюуко, хоть это было очень сложно. Широганэ не мог дождаться, когда все это закончится и он, наконец, сможет вернуться в свою комнату и был очень рад, когда это произошло. — Для чего ты это все устроил?! Я похож на клоуна в цирке, к чему нужна была эта клоунада? Син-рэй обнял его сбоку и уткнулся головой в плечо: — Прости, мне хотелось, чтобы все знали, как сильно я люблю тебя, поделиться своей радостью со всем миром. — Просто показуха! — Не злись, Широганэ. Проси, чего хочешь, исполню любой твой каприз. — Я могу хотеть только одного — выйти отсюда! — Нет, Широганэ, это невозможно! — Зачем тогда лжешь, что исполнишь любой мой каприз?! — Широганэ догадывался, что Киниро это все устроил с расчетом на то, что увидит Рюуко, который наверняка там был, он представил, как больно было Рюуко все это видеть и слышать. Рассвирепевшая Тень накинулась на Киниро с кулаками. — Подлое, мерзкое создание, ненавижу тебя! — Широганэ, ты осознаешь, что если я ударю тебя в ответ, то покалечу или убью? — Да мне плевать! Лучше умереть, чем провести остаток дней тут с тобой! Удары продолжали сыпаться на Киниро, пока син-рэй не схватил его за запястья, тоже начиная злиться. — Не советовал бы тебе злить меня, Широганэ. — Опять угрозы. Это все, что ты можешь? — Что я могу, я продемонстрирую тебе сейчас в постели. — Нет... — Нет? Я пытался обращаться с тобой по-другому, но это не помогло, поэтому я больше не буду сдерживать себя. Широганэ не мог пошевелиться, Киниро пригвоздил его к кровати. — Не надо, прошу тебя... Киниро смотрел на него сверху вниз и победоносно улыбался, волосы струились золотом. — Что, присмирел? Теперь тихий и покорный? — Да пошёл ты! — Оскорбляй меня, ненавидь, это лучше, чем равнодушие! — Киниро начал неистово целовать его. — Пожалуйста, не нужно, нет... — прошептал Широганэ, пытаясь оттолкнуть его, но это оказалось невозможно. — Прости, — проговорил Киниро, — я больше не могу сдерживаться... Широганэ задумался: смог бы он полюбить это существо, если бы никогда не знал Рюуко? И не мог ответить на этот вопрос. Красота Киниро парализовывала, завораживала. Син-рэй уже активно раздевал его. — Я не злюсь, что ты ударил меня, мне даже больно не было. Гораздо больнее, когда ты плюешь мне в душу, Широганэ... — Насилие — твой конек. — Я не собираюсь насиловать тебя, любимый, я сделаю так, что ты сам захочешь меня. Киниро был искусным любовником и знал, как сделать партнеру приятно. Он уже выучил все эрогенные зоны Широганэ. — Ну как, нравится здесь, ещё скажи, что нет? Широганэ не мог отрицать, как приятны его телу были все эти ласки, хоть в душе он все больше начинал ненавидеть син-рэя. — Как я долго этого ждал, — шептал Киниро, — любовь моя, какой пыткой было сдерживать себя... Я вижу, как сильно ты меня хочешь... — он прижимал Широганэ к своему разгоряченному обнаженному телу. — Не обольщайся, даже, если моё тело сейчас хочет тебя, душа моя к тебе пуста! — Молчи! — Киниро закрыл ему рот поцелуем и ворвался в него, заполнив собой, будто ураган. — Хочу, чтобы ты стонал, кричал в моих объятиях, моя прекрасная Тень... Саваки сидел на постели полуобнаженный, длинные светлые волосы падали на перебинтованный торс, он мог самостоятельно приподниматься на постели. Джеро сидел рядом и держал его за руку, смотря влюбленными глазами. — Саваки! Я так счастлив, что с тобой все хорошо. — А я счастлив, что ты рядом со мной, — ответил син, — и ни на минуту от меня не отходишь. Значит, я скоро поправлюсь. — Саваки... Почему ты выбрал именно меня? Ведь ты такой красивый, такой сильный, почему я?.. — Не знаю, Джеро, — ответил син, — наверное, это любовь... Поцелуй меня. — Саваки... — мальчик с трепетом в сердце подполз на коленках к сину, обвив его шею худыми руками, начал жарко целовать в губы. Саваки с удовольствием отвечал на поцелуи, обнимая мальчика одной рукой. — Саваки, от твоих поцелуев у меня начинает кружиться голова... Без тебя я никто. Ты — моё вдохновение, не будет тебя, не будет и меня... — Ах, милый Джеро, зачем ты такое говоришь? Ты гениален, такие люди рождаются раз в несколько столетий, цени себя и своё искусство... — Саваки, поцелуй меня ещё, хочу быть пьяным от твоих поцелуев. — Прости, что не могу дать тебе большего, я болен. — Я буду ждать сколько нужно, какое счастье быть рядом с тобой, Саваки! — мальчик уткнулся лицом в грудь сина совсем как маленький котёнок.