Будь моей Тенью

128 Джеро смотрел на море, вглядываясь в темную гладь. Море было таким же мрачным как и небо, над которым нависли свинцовые тучи. Он посмотрел на сина, который тоже любовался суровым морским пейзажем. Волосы его трепал ветер, развевая и полы пальто. — Саваки, ты такой красивый, — проговорил мальчик, — я тобой восхищаюсь и снова хочется тебя рисовать. Син посмотрел на него с высоты своего роста. На его белом бескровном лице изобразилась улыбка. — Как только зима окончится, мы поплывем на корабле. — Да, да! — подпрыгнул Джеро. Саваки поймал его и прижал к себе, развернув лицом к морю. — А тебе уже и правда лучше? — спросил мальчик. — Рана не болит? — Намного лучше, Джеро, спасибо за такую трогательную заботу обо мне, за то, что был рядом. — Саваки... как я мог покинуть тебя в такую минуту, ты — моя жизнь... — мальчик взял руку сина и прижал её к своей щеке. — Ты такой холодный, Саваки, пойдём в дом. — Пойдём, мой дорогой. Син шёл медленно, потому что ещё не совсем оправился после болезни, да и мальчик не поспевал за его широким шагом. — Я растоплю камин жарко-жарко и согрею твои руки, — он помог сину снять пальто. — Джеро? — сказал Саваки, когда мальчик разжигал огонь в камне. — Что тебя беспокоит, скажи мне? Я чуваствую твою тревогу, что-то не так. — Все хорошо, Саваки. Поленья затрещали в камине. — Подойди сюда, пожалуйста. Син взял Джеро за руку и помог взобраться к себе на колени. — Скажи мне, что тебя беспокоит? — син взял мальчика за подбородок. — То, что ты разлюбишь меня, найдешь себе кого-то другого, — опустил глаза Джеро. — Глупости какие, с чего это я тебя вдруг разлюблю? — он провёл рукой по щеке Джеро и мальчик с благоговением прижался к ней, обхватив обеими руками. Саваки склонился к нему и начал целовать в губы. — Саваки, — едва не простонал Джеро. — Тебе ещё нельзя, швы могут разойтись. — Мне, может, и нельзя, но ты ведь можешь удовлетвориться и не заставляя меня делать резких движений? — он подмигнул. — Ты хочешь, чтобы я был сверху? — спросил мальчик. — Саваки, я сделаю все, как ты скажешь... — он взял его руку и начал покрывать поцелуями. — Ах, милый Джеро, — погладил его по голове син. Киниро несколько дней не заходил к Широганэ. Слуга приносил ему еду и все. Широганэ охватила тоска, сидеть в этой клетке было невыносимо. Он не выдержал и решился выйти, в дверях наткнувшись на Киниро. — Далеко собрался? — спросил син-рэй. Как всегда, он выглядел безупречно, в нарядных белых одеждах, на которые золотом падали волосы. — Не могу я долго злиться на тебя, — проговорил Киниро. — За что ты злишься на меня, за то, что я тебя не люблю? Никто не может полюбить насильно, это чувство даётся нам свыше. — Кто может быть выше меня, самого бога? — Самопровозглашённого бога, — усмехнулся Широганэ. — Как бы там ни было — ты мой, когда ты уже осознаешь это и перестанешь упрямиться? О, Широганэ, как я скучал по твоим губам, по твоим прекрасным волосам, твоим бездонным синим глазам... — не давая Тени опомниться, он заключил её в свои объятия. К своему ужасу, Широганэ осознал, что хочет Киниро. Син-рэй умело развратил его тело, заставив испытывать желание, он находил на нем самые сокровенные точки, эрогенные зоны, доводя до исступления. Заметив, как Широганэ возбуждён, Киниро победоносно улыбнулся: значит не все ещё потеряно. Он опустил его на кровать, продолжая ласкать те самые зоны, от прикосновений в которые Широганэ не мог сдерживать стон. — У меня нет сил противостоять тебе... — прошептала Тень. — Не нужно противостоять мне, любимый, я хочу, чтобы ты открыл мне своё сердце, впустил в свою душу, как впускаешь в своё тело... — Ты сам это делаешь... — Потому что ты этого хочешь. Широганэ в душе не мог не признать, что так, как Киниро, его не мог удовлетворить даже Рюуко, син-рэй был мастером любовных утех. Но Тень променяла бы это все вместе взятое, чтобы только иметь возможность сжать в объятиях своего Рюуко, который казался сейчас далекой, несбыточной мечтой. — Ну же, Широганэ, не противься, я же вижу, как ты хочешь... — шепнул ему на ухо син-рэй. И вот, последний бастион пал и Широганэ перестал сопротивляться, всецело отдав себя ласкам Киниро, он отвернулся в сторону и закусил губу, пока син-рэй целовал его в шею, прогуливаясь руками по самым интимным частям его тела. — Широганэ, тебе же нравится это, не отрицай... Тень распахнула огромные глаза. — Я не люблю тебя, Киниро, просто хочу. Вернее, развращенное тобой, моё тело хочет тебя, больше ничего. Заноза больно вошла в душу син-рэя, но, не смотря на это, он улыбнулся: — Пусть будет так и ты просто хочешь меня, я не против. Это значит, что мне уже многого удалось добиться.