Сердце, которого он не чувствовал до этого, гулко заколотилось у него в груди. Ему показалось, что эхо ударов раскатилось по всему коридору, и у него заложило уши. Он обеими руками прикрыл сердце, пытаясь заглушить его.
Однако это ведь не собачья пасть, и потом, даже если держать обеими руками пасть истошно лающей собаки, — всё равно будет слышно её рычание.
Гастон Леру, "Призрак оперы"
***
Намджун приехал в студию не свет ни заря. Один прекрасный, потрясающий, бесподобный парень попросил привезти новое оборудование, которое пришло на почту. Ким подвергся настолько огромному количеству пошлых и колких шуток от группы, что за жизнь не сосчитаешь. Но Джун лишь только посмеялся над своей же ветренностью и наивностью. Он ничего не отрицает и соглашается, ведь влюбился, как какой-то сопливый мелкий школьник. Джин только успел мило надуть розовые щеки и похлопать невинно длинными ресничками, а у младшего бабочки бьются в животе и хочется орать от того, насколько идеален человек перед ним. Сокджина хочется обнять защитить и сильно прижать к себе, до конца дней не выпускать и греть неувядающую радость и тепло. Не дать замерзнуть горячим аккуратным рукам и никогда не позволить мягкому нежному румянцу покинуть щеки. Намджун звонит в дверь. От чего-то живот стягивает в узел из-за дико жуткого волнения. Перед встречами с Сокджином всегда так. Джин показался в проеме дубовой двери перед ним растрепанным, сонным, в растянутых домашних штанах и обычной белой футболке. — Я иногда остаюсь здесь спать, так что прошу простить за внешний вид. — Старший Ким смущенно заливается краской и прячет лицо, а затем пропускает внутрь студии. Здесь в комнате ярко пахнет лимоном и свежеспиленным деревом, Намджуну, если честно, по барабану, откуда взялся этот запах, но ему жутко нравится. На том самом белом диване разместилась мягкая белая подушка и теплое желтое покрывало. Видимо Джин спал именно здесь. — Ты так еще красивее. — улыбается младший, сверкая ямочками на щеках. Но кажется Джин пропустил это мимо ушей и успел убежать на мини-кухонку, чтобы заварить ромашковый чай, как Джун понял — это его любимый. Джун проходит, усаживается в мягкое такое же белое, как и диван, кресло и вертит в руках новенький блестящий фотоаппарат. Принеся две милые чашки и протянув одну младшему. На ней гласила громкая надпись «твой дом — твои правила». Довольно примитивно и шаблонно, но Джуну здесь нравилось абсолютно все. От Джина дующего на горячий чай, чтобы он поскорее остыл, до шикарного запаха, который похоже источался из специального распыляющего «дезодоранта». Но потом Джин восхищенно охает, замечая технику, которую заказывал почти две недели назад. Ким его завороженно оглядывает шепча, что долго копил на него. В его глазах такой блеск счастья. Он чуть ли не запрыгнул на руки Намджуну радостно улыбаясь и благодаря за то, что его привез его. От такого Джина приятно колет сердце и хочется радоваться вместе с ним. — Это Canon EOS R… — все таким же восторженным счастливым голосом произносит он. — Мне это совсем ничего не дает, но я рад, что ты счастлив. — Джун, кажется, сейчас треснет. Не Джин, а он. Потому, что на него такого радостного хочется вечно смотреть. — Спасибо, что привез. Тэхен будет в восторге. — пищит Джин и обнимает младшего, нечаянно стукаясь с ним лбом. А потом смеются, оба.***
— С добрым утром. — Тэхен печально улыбается, вспоминая их прошлый вечер, ставя на стол тарелку с блинчиками, которые Чимин просто обожает. Чимин долго спал, видимо, слишком разнервничался. Он стоит в проеме двери помятый с небольшим гнездом на голове и с жалостью смотрит на Тэхена, будто взглядом говорит, что сожалеет. Никогда никого жалеть не нужно. Всем сразу кажется, будто их калеками называют. Ужасное чувство. — Не смотри на меня так, садись. — Прости… Как давно ты встал? — Чимин ерошит алые пряди и садится за стол, сразу же крадя один блин и обильно поливая его сгущенкой. — Примерно два часа назад. Ты вовремя проснулся, успел на блинчики. — Тэхен загадочно подмигивает своему хену, а затем откусывая кусочек блина. — Почему ты раньше не рассказывал…? Тэхен так и останавливается, замирая с вилкой поднесенной ко рту. — Потом поймешь, я не хочу больше об этом разговаривать. — Тэхен не осознанно сжимает челюсти, от чего на лице играют желваки. Он смотрит на Чимина в упор, сам не понимая, что чувствует. — Давай все будет, как было… — Он прожевывает блин, который поместился с вилки в рот. Не будет, как прежде. Это по глазам Чимина видно. Поэтому Тэхен тихо и жалобно добавляет, — пожалуйста. — Хорошо…***
Чонгук. Блять. Влюбился. Это он понял только недавно. Его сразу притянуло к Тэхену, будто они два магнита. И это не потому, что Чонгук хочет с кем-то отношений, и Тэхен оказался хорошим претендентом, а потому что он тупой и влюбился в парня, которого почти не знает. Чон никогда себя так не чувствовал. Никогда. Каждый раз взрыв радуги ломающий изнутри ребра при упоминании одного имени. Это потрясающе. Чону нравится это до легкой дрожи в пальцах. Да, Чонгук спал с парнями, даже думал, что это может быть серьезно и его чувства взаимны. «Чувства» были лишь маленькой симпатией, а Гук просто не знал, что такое любовь, более того, нарочно держал эмоции в себе и никогда не давал себе расчувствоваться. Тэхен стал переломным. Все поменялось. Гук стал по-другому видеть мир, он начал чувствовать, и теперь Чон понял, что эмоции, это лучшее, что может быть в этом мерзком мире. Чону перекрыли кислород запахом легкой тягучей карамели. Он захотел жить. Смотреть на одного единственного человека, вдыхать его бесподобно вкусный запах, варить ему чай и с ложки кормить чем-нибудь острым, чтобы потом дуть на обоженные перцем губы, целовать в щеки, шею, губы, вместе болеть и по ночам смотреть дурацкие сериалы. Вот этого хочет Чонгук. И он добьется. Тэхен будет его. А пока Гук едет на своей крохе, в его мыслях появляется разъяренный Намджун. Ведь он снова опаздывает. И не на репетицию, а в гребаный клуб, где они будут выступать. О нездоровой любви к Тэхену он еще успеет подумать, а вот сейчас нужно заняться своей мамочкой, которая наверняка рвет и мечет потому, что там где гук находится нету связи и дозвониться никак нельзя.***
Чимин предложил поехать в клуб, где будет выступать его любимая группа. Хотелось не особо, но после того, что произошло, расстраивать друга не было никакого желания. В клубе душно и сильно пахнет алкоголем. Чимин написал что будет через 15 минут. Музыка ударяет по ушам. От чего-то голос кажется знакомым. Тэхен пробирается через толпу, которая в такт подпевает словам в песне. Это рок, но от чего-то он не такой плохой, чем тот, что Тэхен слышал раньше. Вокруг слоняются пьяные мужчины и становится немного не по себе и хочется поскорее уйти отсюда. Хриплый знакомый голос. Откуда же Тэхен знает его… Он садится к бару подальше от маленькой сцены, где похоже и находятся сами музыканты. Слышны девчачьи восторженный вскрики, Тэхен на это лишь закатывает глаза. Музыка очень громкая, такая, что закладывает уши. Вокруг на танцполе счастливые люди, у них не сходит с лица глупая улыбка. Тэхену же такие места совсем не по душе. Тут везде запах сигарет. Он быстро на телефоне печатает ответ Чимину. На правдивое «я уйду, если не появишься через 5 минут» Чимин бросает «уже лечу, моя птичка». Тэхен усмехается. Чимин называет его каждый раз по разному, и каждый раз у него получается, чтобы Тэхен стал счастливый из-за одного его слова. Бармен предлагает Тэхену выпить маргариту, на что тот сразу соглашается. Сидеть, как дурак и оглядываться на невероятно счастливых и расслабленных людей без коктейля — очень трудно. Рядом подсаживается милая девушка в коротком искрящем платьем и улыбается ему, Тэхену, что мирно пьет маргариту и наслаждается одиночеством в громком обществе. Она махает длинными темными волосами и предлагает потанцевать. — Простите, я не умею. — Тэхен отворачивается и хлебает напитка, пытаясь успокоиться, потому что находиться здесь становится невыносимо, а желание бросить все и уйти увеличивается до нереальных, глобальных размеров. Приходится перекрикивать музыку потому, что без этого они друг друга не услышат. — А я научу. — Девушка задорно смеется, будто сказала что-то, что ее саму насмешило. Она подбирается к Киму ближе и облизывает пересохшие губы. На ум приходит, что она под градусом уже давно, а то и под наркотой. Ее щеки покрыл легкий румянец, а в глазах летают пестрящие яркие блики огней, которые освещали клуб. Она медленно опускает веки и поднимает веки из-за чего длинные ресницы дрожат. — Ты красивая. — Тэхен видит в ней модель, она высокая, с прекрасной фигурой, с длинными ногами и красивым лицом. — Приходи на фотосессию. — Ким хватает двумя пальцами свою визитку из кармана и протягивает ее девушке. — Так ты фотограф… — Девушка снова ярко улыбается, смеется и разглядывает визитку. — Я позвоню тебе, Ким Тэхен, и мы договоримся. — Она заказывает рюмку коньяка, получает ее и тут же выпивает залпом. — А теперь танцевать. — И тянет Тэхена на танцпол. — Ну погоди, я же правда не умею. — Обреченно выговаривает Тэхен, упорно оставаясь на его месте. Девушка оборачивается и становится запрещенно близко, от чего Ким делает шаг назад, но упирается в твердую стенку. Она подходит плавно, словно кошка и шепчет что-то неразборчивое на ухо. А Тэхену и все равно, ему бы убежать из этого клуба поскорее. Он не смеет оттолкнуть девушку, у него на это отдельный невидимый пункт, ведь «слабый пол» нельзя обижать, к слову, он теперь не кажется таким слабым. — Он гей, отойди от него. Этот хриплый голос, черт. Чонгук стоит в черной рубашке с заглаженными на одну сторону волосами оперевшись на стену и смотрит за разворачивающейся сценой. — А ты что тут забыл?! — Тэхена уже если честно потряхивает от этого места. Мало того, что Чимин куда-то пропал, пристала красивая девушка, так тут еще и Чон-ты-что-следишь-за-мной-Чонгук. — Обидно, а я думал ты специально на мое выступление пришел. — Чонгук грустно хмыкает. — Сора, а ты вали отсюда. Этот мальчик занят. — Из всего клуба я выбрала именно его, у тебя неплохой вкус, гуки. — Девушка загадочно подмигивает и исчезает в громкой толпе. — Это моя сводная сестра Ан Сора, не обращай внимания. — Чонгук хотел взять Тэхена за талию, однако тот вырвался. — Какого хрена?! А я вам что, игрушка какая-то?! — Тэхену нужен свежий воздух, туда он и направляется. А Чонгук следует за ним. Выйдя из клуба, Тэхен вдыхает свежий не пропахнутый сигаретами воздух. А когда из этой же двери выходит Чон, он лишь закатывает глаза. — Тэхен… — Что?! — кричит Тэхен. Вместо ответа Чонгук грубо вжимает его в стену здания крепко сдавливая ладонями хрупкие плечи. Чон незамедлительно накрывает Тэхеновы губы своими, мнет их грубо, кусает, а потом нежно зализывает горячим языком. Он целует то нежно, то страстно и мокро, обвивает сильными руками его тонкую талию. Заставляет задыхаться, заставляет желать. Тэхен перед ним податлив, неумело пытается отвечать и прикрывает в наслаждении глаза держа руками за его щеки. Чонгук не смеет останавливаться, пока не поздно, остается только надеется, что Ким после этого не оттолкнет его. Чонгук проникает во влажный рот языком и пробует бесподобный вкус, проводит по внутренней части нижней губы, от чего Тэхен не сдержавшись стонет прямо в губы. А Гук не дает даже отдышаться и целует, целует, целует. Переплетается языками, ласкает и сжимает талию руками. А затем Тэхен легонько отпихивает от себя, намекая на небольшую передышку. Он опускает голову из-за чего Гук не может разглядеть эмоции на его лице. Тэ продолжает держаться за его щеки и кажется тихо посмеивается. — Ты украл мой первый поцелуй. — Тэхен поднимает голову и лучезарно улыбается, заглядывая в омуты чужих глаз напротив, в которых читается чистая влюбленность, только пока Тэхен это не понимает. — Значит, буду первым во всем. — Нет, Чонгук, я не девственник… Мой первый раз украл брат… Болезненно проносится в голове. — Тэхен…? — Чимин растерянно подходит, наблюдая за этими двумя, а внутри от чего-то все сильно жмется. Он нервно сглатывает. — Чонгук, тебя где носит?! — В дверь из клуба влетает Юнги, а потом залипает на красноволосого, который чуть ли не слезы льет. Мин от чего-то замер и прижать к себе этого парня захотелось, но вместо этого он сжимает челюсти, чувствуя скрип зубов об друг друга. Юнги не чувствовал такого никогда. — Тэхен, объяснишься, почему целуешься с гитаристом моей любимой группы?.. Чимин еще не понял, от чего дрожит, как будто сейчас на улице зима. Но при виде, как Тэхена кто-то другой трогал за талию и впивался в губы, внутри что-то переклинивает. Чонгука хочется ударить. Гребаного Чон Чонгука, чей голос он так любит. Он невольно сжимает руки в кулаки. Почему его так коротит от мысли, что Тэхена трогают… Возможно дело в крепкой дружбе и в том, что он недавно узнал о Тэхене…? — Они приходили ко мне на фотосессию… — Тэхен виновато поджимает раскрасневшиеся губы, смотрит на Чимина и не понимает, что не так… Чимин зажмуривает глаза и бросая короткое «пойду напьюсь, уезжай домой» уходит в клуб, нечаянно задевая Юнги плечо. — Гук, пора… — Завтра в шесть, Чон Чонгук. — Тэхен оставляет смазанный поцелуй на губах и уходит. А Чонгук давит глупую улыбку. А об «я не девственник» он подумает потом. Не время.