В пасти безумия (South Park edition)

      Времени на то, чтобы всё как следует обдумать, и принять правильное взвешенное решение — не было. Не раздумывая ни секунды, Стэн просто схватил Венди за руку и потащил за собой в коридор, совершенно не обращая внимания на её протесты и попытки освободиться. О раненой ноге он уже практически забыл, как и вообще обо всем, что случилось в том проклятом лесу. В голове была только одна мысль — надо как можно скорее сваливать отсюда. Всё это место положительно сводило его с ума, и чем дольше он тут пребывал, тем сильнее чувствовал, что его рассудок попросту не выдержит.       Волоча за собой по идущей вниз лестнице, как он считал, свою жену, Стэн совершенно машинально взял лежащий на перилах молоток, тот самый классического дизайна, с черно-красной ручкой и блестящей серебристой металлизированной частью.       — Ух ты, прямо как в том самом известном музыкальном клипе, — подумал он. И тут его взгляд упал на многочисленные фотографии, украшающие стены холла. Фотографии явно счастливой семейной жизни, вот только вместе с Венди на них был не Стэн, а его лучший друг — Кайл.       — Стэн, остановись, не делай глупостей, — услышал он голос спускавшегося вниз по лестнице мистера Брофловски.       — Когда только вы успели? — Стэн выдохнул эти слова, словно бы его изнутри душили приступы безумной ярости. Не помня себя, он принялся в бешенстве разбивать все эти прекрасные фотографии, что иллюстрировали семейную идиллию этого дома. Звон разлетающегося в дребезги стекла, будто похоронный колокол, звучал у него в голове.       — Раз, ещё раз, так, и ещё, получай! — не помня себя, вопил Стэн. Дикий, безумный крик Венди заставил его остановиться. Кайл лежал внизу лестницы на ступеньках, как показалось Стэну, не дыша. Тоненькая едва заметная струйка крови не спеша стекала у него из области лба.       — Стэн, что ты наделал, больной ублюдок! Ты же убил его, — кричала Венди сама не своя.       — Возьми ключи от машины, — произнес Стэн каким-то механическим, будто чужим голосом. — Мы отсюда уезжаем. Должно быть, что-то в его взгляде заставило Венди молча повиноваться. Через несколько минут, они уже сидя за рулем незнакомого Стэну минивэна, быстро набирая скорость, ехали по направлению к выезду из города. Всё случившееся с трудом, словно бы кирпичная стена, медленно укладывалось у Марша в голове.       — Я убил его? Нет, этого не может быть, это не правда, я ведь разбивал фотографии, а с ним даже не дрался. Венди сидела рядом, подобно каменному изваянию, за всё время нахождения в автомобиле она не произнесла ни слова. Поворот, ещё один, третий. И вот он снова на главной улице неподалеку от дома Кайла. Что за хрень здесь творится? Стэн резко ударяет по газам и выворачивает руль до упора вправо, выезжая на объездной съезд. И ещё раз он делает круг, затем второй, третий, выбирая разные направления, но результат всё время оказывается одинаковым. Он каким-то непонятным образом выезжает на главную улицу рядом с домом Кайла. С трудом сдерживая дрожь в руках и просто рвущееся на части здравомыслие, он делает очередную попытку, и вновь оказывается там же, но на этот раз уже с новыми действующими лицами. Полицейский патруль поджидает его у дома Кайла, впрочем, как и сам мистер Брофловски, и он ну вроде бы, по крайней мере, на вид вполне себе жив.       — Заглушите двигатель, выходите с поднятыми руками. Стэн выполняет приказ даже не раздумывая, краем глаза замечая, что Венди буквально птицей метнулась к Кайлу и прямо-таки повисла у того на шее.       — Дорогой, дорогой, с тобой всё в порядке? — защебетала она.       Стэн был не в силах больше выносить эту сцену, но благо тут его запихали на заднее сидение полицейской машины. Всё время пока он находился в дороге до участка, Марш просто ни о чем не думал, пребывая в некой прострации. В участке его быстро засунули в какую-то тесную грязную камеру, где он, конечно же, был не один. Воняло здесь так, что, пожалуй, в канализации и то пахло получше, и причиной тому был его сосед, какого-то совершенно непонятного и неопрятного вида бомж.       — А я узнал тебя, — тут же ненужный собеседник обратился к Стэну. — А ты меня? — и не дожидаясь ответа добавил. — Неверное, нет, как и все они… Они забрали, забрали у меня всё, забрали, слышишь ты, забрали! — Бомж, похоже, начал приходить в неописуемую ярость. В следующее мгновение, он уже схватил Стэна за плечи и начал его трясти. — Они забрали, забрали у меня всё! Слышишь ты, меня слышишь? — орал он ему прямо в лицо.       Стэн и без того сильно физически и нервозно потрепанный за сегодняшний день был вовсе не готов к такому повороту.       — Приятель, приятель успокойся, — попытался он хоть немного утихомирить внезапно озлобевшую вонючку. — Я ничего у тебя не забирал, и понятия не имею, о чем ты говоришь, и кто ты вообще. — И, казалось бы, эти такие простые и доходчивые слова возымели совершенно противоположный эффект.       — Аааааааа! И ты туда же, мерзкий говнюк! — дико заорал бомж и налетел на Стэна с кулаками. Марш никак не ожидавший, что его такие обыденные слова вызовут столь ужасную бурю гнева, просто опешил. Град ударов с такой скоростью, которую он никак не мог себе представить от столь странного субъекта, обрушился на его лицо. Тут же кровь из сломанного носа и рассеченной губы заполнила его ротовую полость. Один глаз оказался подбит, а второй Марш почел за благо закрыть сам, так как ослепнуть ему совсем не хотелось. Он, конечно же, попытался защититься, поставить какие-то неумелые блоки. Но скорость и сила ударов были таковы, что не о какой контратаке не могло идти и речи. Неизвестно чем бы всё это закончилось, но внезапно дверь камеры открылась, и вошел сам начальник участка. Одним пинком он отшвырнул избивающего Стэна бомжа в противоположный угол камеры, где тот сразу чудесным образом успокоился.       — Мистер Марш, у меня для вас хорошие новости, — произнес он с плохо скрываемым злорадством. — Наш мэр не будет выдвигать против вас никаких обвинений, хотя я смотрю вам и так крепко досталось, будет неплохо, если вас осмотрит доктор. Вызовите ему перевозку, — крикнул он в коридор дежурному смотрителю и с этими словами покинул камеру. Смотритель с явной неохотой вызвал для Марша скорую, при этом ещё раз отогнав от него агрессивного бродягу, который вырывался и орал, что Стэн непременно станет таким же как он.       Уже сидя в карете скорой помощи, Марш разглядывал свое лицо. Кровь остановилась, но его физиономия выглядела ужасно. Посиневшая, распухшая, наложено несколько швов и налеплена пара десятков пластырей.       — Приехали, — услышал он грубый голос санитара, причем он затормозил так резко, что и без того неловкий Стэн чуть не впечатался и так уже поврежденным фейсом в поручень автомобиля. — Ну, до приемного покоя сам доползешь, чай не лежачий, а у меня ещё вызовов полно. — И с этими словами не больно-то деликатный жирный парамедик оставил его у дверей госпиталя под названием Ворота в Ад.       Стэн толкнул раздвижные стеклянные двери и вошел внутрь. На ресепшене миловидная медсестра только лишь заметив его впечатляющий лик тут же позвала врачей. Шатающегося Стэна посадили в кресло-каталку, установили капельницу и препроводили в палату, сказав, что врач его осмотрит утром, так как час уже поздний. Соседом Стэна в палате оказался какой-то человек видимо совсем не в лучшем состоянии. Стэн его не видел, но по хриплому дыханию из-за занавески понял, что тому гораздо хуже, чем ему. Так как до утра было полно времени и его никто не собирался беспокоить, Марш наконец-то мог предаться собственным размышлениям и немного собраться с головой. Целый круговорот событий захлестнул его за этот день, сначала он думал, что убил Кайла, потом непонятное поведение Венди и невозможность уехать из города, после попадание в полицейский участок и вот наконец-то на больничную койку, куда его так вежливо препроводил тот сумасшедший психованный бродяга. Да, здесь было над чем подумать, вот только все мысли были какие-то несуразные и невеселые. Что-то тут не так, совершенно непонятно, ещё вчера Стэн просто ехал в гости к другу, а потом этот лес, странное поведение его жены, да и сам друг оказался каким-то предателем.       — Как там сказал этот полицейский… Мэр, да, высоко Кайл забрался, и какой благодушный, даже не стал выдвигать против меня обвинения, — с сарказмом думал Стэн. — А Венди, в машине она была как истукан, будто неживая, временами мне казалось, что это вообще не она, а потом с такой эмоциональностью обняла этого еврея, — со злобной завистью отметил про себя Стэн, совершенно не понимая, что же тут происходит. Во всех этих раздумьях, размышлениях, самоедстве, угрызениях и прочих непонятках пролетела ночь. Глаз он так и не сомкнул, а посему под утро чувствовал себя совершенно разбито, словно по нему проехался паровой каток. Ранним утром в палату заглянули. Это была курящая белокурая медсестра и пара помощников-санитаров.       — Ну, с добрым утром, красавчик, — поприветствовала она Стэна, при этом сплюнув прямо на больничный пол сигарету, причем не тонкую дамскую, а настоящую вонючую папиросу. — Сейчас тебя осмотрит доктор, давай-ка присаживайся в каталку. — И Стэна усадили в то самое вчерашнее кресло. Бейджа на медсестре не было, но Стэн всё равно сразу её узнал, это была его бывшая одноклассница — Барбара Стивенс, от которой когда-то сходили с ума все парни начальной школы. Та безо всяких церемоний, и как показалось Стэну с какой-то недоброй ухмылкой, пристально разглядывала его покалеченную физиономию.       — Неплохо тебя отделали, но все равно ещё красивый, — тут же она закурила ещё одну цибару. — Но ты не тушуйся, здесь есть те, кому и похуже, — она безо всяких церемоний отдернула занавеску, и глазам Марша предстал очередной шок-контент. На соседней койке лежал человеческий обрубок, то есть реально — торс, голова, ни рук, ни ног. Конечности ампутированы полностью, руки по локоть, ноги по самый пах, при этом всё лицо и тело было в каких-то грязных бинтах с запекшейся коркой крови.       — С каждой новой операцией его становится всё меньше, — произнесла Бебе с нескрываемым удовольствием. — Ладно, нам пора, пристегните его, ребятки. Путь нам предстоит долгий.       Два здоровенных санитара притянули его плотно кожаными ремнями к креслу и покатили по коридору. Множество распахнутых дверей, лестниц, грузовых лифтов и как итог их цель путешествия — анатомический театр, где Стэну сразу стало не по себе.       — Каково черта, что вы собираетесь со мной делать, зачем вы притащили меня в помещение для операций и публичной вивисекции? — начал было Стэн, но сразу смолк, так как его глазам предстал здешний доктор, тот самый парень с ДЦП из его школы, никто иной как Джимми Волмер.        — Д-дамы и г-господа, вы отличная публика! — сильно заикаясь и будто бы давясь словами, Джимми раскланивался перед зрителями, занимающими удобные места за стекленной перегородкой.       — В-вы, вы отличная публика, — все продолжал Джимми, при этом явно выдавливая с трудом из себя слова. — И-и-так-итак, всё отлично, все удобно расселись, ну что же начнем, — перешел он наконец к действиям.       — Медсестра Б-б-бебе, — проговорил он споткнувшись раз двадцать на её коротеньком имени. — Передайте мне, пожалуйста, инструменты.       Бебе снова выкинув окурок на этот раз на пол непосредственно операционной, подтолкнула доктору какой-то грязный ящик, накрытый ветошью, похожей на тряпку для мытья полов. Когда доктор Джимми убрал тряпку, глазам Стэна предстали какие-то ржавые и зазубренные пилы. Тут-то он почувствовал, как к его горлу подкатил комок.       — Джимми, ты ведь не собираешься что-то делать со мной этим ржавым дерьмом? — проговорил он с плохо скрываемой тревогой.       — С-стэн, — услышал он ответ доктора. — Конечно же, н-нет. Это просто маленькая ш-шутка, чтобы чуть-чуть напугать т-тебя, — и Джимми костылем, что всё время держал у себя в руке, отодвинул ящик в сторону. — Медсестра Стивенс, пожалуйста, стерильные инструменты, — серьезным тоном продолжил он. Выбросив очередную недокуренную сигарету, медсестра подола ему никелированный блестящий поднос.       — С-стэн, только не б-бойся, п-пожалуйста, это не очень б-больно, — снова заикаясь, как вне себя, доктор Джимми продемонстрировал зудящую в его руках автоматическую пилу для трепанации.       — Нет, нет, черт возьми, нет! Вы все здесь спятили! — Стэн начал вырываться, но ремни крепко удерживали его на поверхности стола.       — Санитары, пациент недостаточно зафиксирован. — Заикания Джимми вдруг куда-то резко исчезли, Стэну даже показалось, что это вовсе не его друг-инвалид с ДЦП, а кто-то другой в его теле, гораздо более хитрый и злой. На секунду его глаза встретились с глазами Джимми, и в них он увидел пустоту, словно в зеркале или в отражении водной глади, там не было никого, это была пустая оболочка, которой кто-то руководил, будто ведомой за нити марионеткой. Стэн снова осекся и замолчал, что толку говорить с бездушной куклой, никто его не поймет и не послушает. Пожалуй, это конец, он обречен. Джимми в это время снова взяв в руки микрофон, как заправский стендапер решил рассказать публике о предстоящем.       — Это будет трепанация с трансплантацией, подобного в мире ещё никто не делал. И так, преступим, — Джимми, будто находился на арене Колизея, ощущая себя звездой. Стэн уже даже не пытался вырваться, так как просто не мог пошевелиться даже хотя бы на миллиметр. Блестящая пила из хирургической стали с визгом крутилась над его лобной костью, Стэн зажмурил глаза ожидая ужасную боль, но чувствовал лишь небольшое явное давление.       — Дамы и господа, вы отличная публика! — Снова заговорил Джимми. — Медсестра Бебе принесите донора для нашего реципиента.       Стэн не хотел открывать глаза, но что-то его заставило, и тут же он об этом пожалел. В банке находился черный блестящий паук с красным узором на брюшке.       — Понимаешь, Стэн, это поможет тебе быстрее адоптироваться к происходящему, — доктор Джимми пытался объяснить полную абсурда, нонсенса и безумия ситуацию, но Стэн прекрасно понимал, что это всё невероятно и ненормально бессмысленно. Однако, не будучи в силах даже пошевелиться, он просто не мог ничего сделать.       — Не двигайся, пожалуйста, и тогда ты почти ничего не почувствуешь.       Стэн в изнеможении закрыл глаза.       — Даже не думай о том, что происходит. Это не со мной, это не я, это какой-то кошмар… — Мысленно твердил он самому себе, но легкое покалывание в лобной области назойливо напоминало о безумии происходящей реальности. Не будучи больше в силах выдержать и секунды происходящего Стэн выпуча глаза заорал, что было силы. И вдруг почувствовал, как удерживающие его ремни резко ослабли.       — Дамы и господа, вы просто отличная публика! Поаплодируем же сегодняшнему нашему главному герою, — и доктор Джимми продолжил раскланиваться перед уже расходящимися зрителями.       — Это была всего лишь шутка, Стэн.       Грязное полуразбитое зеркало на шарнирах повернулось к лицу Марша, и он увидел, что с его лбом всё в полном порядке. К нему никто даже не прикасался, более того никакой одутловатости и следов побоев тоже не было, будто никакой бродяга на него и не нападал. Не думая над увиденным и не собираясь больше ни секунды тут оставаться, Стэн с диким криком, как был в больничной пижаме, выбежал на улицу.