В пасти безумия (South Park edition)

      Тот рассказ, что Картман узнал от ничего не утаившего Баттерса, многое изменил и даже сломал в его вполне устоявшемся сознании. Да, было интересно, заманчиво, интригующе, но концовка как всегда оказалась просто шокирующей. И Картмана удивило вовсе не то, что городок, в котором он вырос ныне находится где-то на перекрестках между мирами, нечто подобное надо полагать он уже давно начал подозревать, а то, что местный повелитель, то есть демиург его старинный знакомый. И признаться, этот факт просто вывел его из себя.       — Почему не я? — мысленно орало все его существо. — Я же всю свою жизнь стремился к величию! Именно я должен был стать этим демиургом, так нет же этот урод опять всё у меня украл. План дальнейших действия при подобном ходе мыслей, разумеется, появился сам с собой, чему к тому же немало поспособствовало то обстоятельство, что Баттерс не забыл упомянуть о Хайди.       — Она единственная, кто обладает свободой воли и может делать, что ей вздумается. — Эти слова глубоко засели в мозгу Картмана. К тому же тот факт, что миловидная девчушка стала лидером и символом местной деструктивной, то ли сатанистской, то ли языческой секты, лишь подогрел его интерес.       — Так, славно, даже щикарно, — разумеется, Картман тут же решил нанести визит своей бывшей девушке, полагая, что с его даром убеждения и характером Хайди манипулировать ей будет нетрудно. Каково же было его разочарование и злость, когда его даже не допустили до местной величественной жрицы, более известной здесь как богиня. Являя собой что-то вроде камео для здешних адептов, Картману было не суждено увидеть её образ, это конечно привело его в ужасное бешенство. Но пара мощных ударов в корпус и орущего и вырывающегося, словно свинья жиртреста волокут в грязный подвал. В ту самую железную клетку, где уже есть один обитатель. С размаху швырнув о твердый бетонный пол, служители, закрыв дверь, оставили Эрика осознавать происходящее.       — Чертовы ублюдки, вы ещё все пожалеете, стоит мне только поговорить с ней, как вы все подохните, — Картман и не думал ломаться духом, успокаиваться, или признавать свое поражение. Однако посидев час другой в грязном каменном мешке он немного поостыл, поняв, что от его проклятий ругани и выпендрежа толку, собственно, не так и много, а посему стал мыслить более практично и утилитарно. Впервые заметив из-за своего просто безмерного эго, что собственно в клетке-то он и не один.       — А, Стэн, привет, — тут же проговорил Картман, словно бы искренне радуясь встрече. — Что, тебе тоже досталось, да, эти ублюдки просто обнаглели. Хватают ни в чем не повинных людей средь белого дня прямо на улице и засовывают вот во все это дерьмо.       Надо признаться Картман был не в курсе, знает ли Марш обо всем, что здесь творится, а посему, будучи довольно хитрой задницей, не спешил раскрывать ему все свои карты.       — Я тут одного старого приятеля повстречал — Баттерса, помнишь такого педика? В общем, мне удалось навешать ему на уши лапши, так что мы теперь вроде как работаем вместе. И он знает, куда я направился, и в случае длительного отсутствия меня хватится, стало быть, попытается нас отсюда вытащить. — Эрик специально использовал множественное местоимение в своем монологе, дабы этот прием дружественной психологии мог интерполировать его «я» и на собеседнике. Но Стэн конечно не был настолько туп, чтобы сразу кидаться в объятия к жиртресту, с которым к слову и раньше-то особо не дружил.       — Баттерс… Ты что серьезно? — произнес он тоном, скептицизм которого давил сильнее, чем двухсот тонная гиря. — Ну что же, тогда, пожалуй, надеться нам вообще не на что.       — Да ладно, не кисни, — Картману был явно не по душе подобный ответ и он немного завелся. — Не, Баттерс конечно как был педиком, так и остался, сейчас вообще везде в платье ходит, но он не такой уж и бесполезный.       После этого Картман поведал Стэну историю всех своих приключений, разумеется, в выгодном для самого себя ключе. Но видимой реакции от Марша так и не увидел, что ещё больше усилило раздражение жиртреста.       — Да, тебе через многое пришлось пройти, — только и промямлил уныло Стэн, словно безвольная медуза и тут же принялся рассказывать о собственных бедах и несчастиях, похвастаться победами, в которых точно не мог. — Ну, в общем, и тогда я думал, что мне уже конец, а этот комик и по какому-то странному стечению обстоятельств ещё и доктор — Джимми, как произнес — шутка. Ну а я дико заорал, и в чем было, так и выбежал на улицу. — Закончил Марш свое грустное повествование, почему-то опустив произошедшее в кофейне Твика.       — Ага, вижу ты до сих пор в этой больничной пижаме, — Картман невольно скривился от плохо скрываемого отвращения и злорадства. — Короче, немножко не повезло тебе. — Но долго участвовать в чьей-то судьбе и даже притворяться жиртрест просто не мог.       — Эй, а ты не в курсе, они вообще кормить нас тут собираются, — и тут же громко заорал. — Эй, ублюдки, я вообще-то жрать хочу! — И словно бы по мановению волшебной палочки со стороны не освещенной каменной лестницы послышались тяжелые, но в тоже время уже знакомые шаги. Тот самый пастор, ну точнее Крейг появился во весь свой мускулистый облик перед камерой с двумя пленниками.       — Приношениям не полагается есть, — произнес он, словно выплёвывая слова в своих оппонентов. — Но ради того, что когда-то мы были знакомы и даже друзьями, я решил вас немного подбодрить. — Поднос с несколькими гамбургерами был поставлен на пол неподалеку от решетки.       — Приношениям? — Стэн и так будучи посиневшим от холода, позеленел от страха. — О чем ты, черт возьми, Такер, что вы собираетесь с нами сделать? Крейг заулыбался, причем от его ухмылки стало бы не по себе даже самому закоренелому бездушном уроду.       — Не бойся, Стэнли, — проговорил он. — Будет не очень больно, — и не вдаваясь в дальнейшие объяснения, развернувшись, покинул подвал. А в то самое время пока Марш был на грани паники от так внезапно свалившихся на голову добрых вестей, Картман был занят лишь одним, из-за своих коротеньких жирных ручонок, он никак не мог дотянуться до подноса с едой, чтобы наконец-то пожрать. Всё то, что им только что преподнес так внезапно дьявольский пастор, он либо не услышал, либо попросту пропустил мимо ушей. Не придав этому сколько-нибудь важного, тем более столь колоссального, как его сокамерник значения.       — Черт, мать твою, этот идиот его так далеко поставил, никак не могу дотянуться, помоги Стэн, — наконец буквально взмолился Эрик. Однако Маршу вовсе было не до еды. Он изменился в лице и был готов вот-вот потерять сознание. Картман наконец понял, что происходит со Стэном и даже был немного рад этому, но ситуация была не в его пользу, поэтому он решил всё же немного Марша приободрить.       — Да ладно, не дрейфь, херню полную несет этот придурок, я знаю самую главную в этой секте никто нас в жертву не принесет, всё нормально будет. Возьми ты себя уже в руки Стэн, что ты за тряпка и помоги уже достать мне этот гребанный поднос. Как ни странно эти мало что значащие речи на Стэна подействовали благоприятно.       — А знаешь, Картман, ты прав, что-то я совсем расклеился, просто столько всего и сразу навалилось, да, сейчас я тебе, конечно, помогу, — и Марш было пошел по направлению к решетке за подносом, как застыл на полпути.       — Ну чего там, ты скоро? — Эрик уже явно сгорал от нетерпения, от того подошел взглянуть сам и разразился самой великолепной бранью, какую только мог сочинить. Выругавшись всласть, он, однако, чуть было не разревелся. — Ну, всё, всё, это конец, мы обречены, а всё ты виноват Марш, сопля ты проклятая! Стэн конечно был весьма меланхоличен и флегматичен, но оскорблений в свой адрес терпеть явно был не намерен, а посему раздраженно заметил.       — Какого черта, жиртрест, что ты несешь?!       — Ты что совсем что ли тупой, — Картман уже явно начал беситься. — Не видишь, что ли что подноса нет? Стэн это прекрасно видел и поэтому был явно в некотором ступоре.       — Слушай, а ты вообще уверен, что он был? — проговорил он, так как сам никакого подноса не видел.       — Ну, ещё бы, да, о таких вещах не шутят, Марш, — выкрикнул Картман и разразился самыми горестными рыданиями. Стэн был несколько огорошен, ему ещё ни разу не приходилось видеть, чтобы так сокрушались о каких-то вроде бы исчезнувших гамбургерах, а посему даже слов для утешения подобрать не мог. Да не особо-то ему этого и хотелось. Прошло, наверное, несколько десятков минут. Картман всё истерил, Стэн же сидел, насупившись в дальнем углу камеры, будто его тут и не было. Неизвестно сколько бы ещё продолжалась вся эта странная тягомотина, если бы не знакомый Стэну голос произнес совсем рядом.       — Эй, а чего это так ревет та большая свинка? Марш устало и в тоже время резко от неожиданности поднял взгляд. Перед ним стоял тот самый бомж, которого ему посчастливилось встретить в полицейском участке. Находился он по ту сторону решетки, то есть как бы на свободе, да к тому же ещё и уплетал весьма аппетитный на вид гамбургер. Стэн невольно отшатнулся от прутьев, памятуя, как в прошлый раз этот псих отправил его в весьма своеобразную больницу. Движения Марша не ускользнули от взгляда Клайда и он насмешливо, но в тоже время весьма добродушно проговорил:       — Да ладно, не дергайся, я больше не держу на тебя зла, ведь мое предсказание почти сбылось и теперь ты так похож на меня. Стэн выпучил глаза и не знал, что ответить, но на подмогу ему пришел, всего пару мгновений назад так безнадежно плачущий Картман.       — Сволочь! — проговорил, задыхаясь, он. — Отдай гамбургер, Клайд, а то пожалеешь!       Реакция Клайда была весьма неожиданной, в ответ на эту злобную херню, он бросился к решетке пытаясь заключить Эрика в объятия.       — Ты узнал меня, узнал! — верещал он. — Хоть кто-то тут меня узнал! — при этом рыдая от счастья. Картману, однако, никакие обнимашки с психопатом явно были не нужны.       — Ты сожрал наши гамбургеры! Да чтоб ты сдох, скотина! — злобно выпалил он, пытаясь освободиться. С немалым трудом ему это, конечно, удалось. ***       На следующий день, а может быть и ночь, так как счет времени был здесь весьма затруднителен, Крейг снова навестил будущие приношения, которые, к слову сказать, времени не теряли, и не слишком-то уже надеясь на помощь какого-то, так далекого почти несуществующего, Баттерса, проводили настоящий мозговой штурм, на тему — помоги себе сам. И после долгих и бурных дебатов пришли к не утешительному выводу, что надеяться, в общем-то, не на кого, выбираться надо самим, а для этого им просто необходимо сначала вывести из себя, а потом вырубить здешнего пастора.       Удобный момент не заставил себя долго ждать, лишь Крейг снова появился в застенке, как Картман начал оскорблять самыми последними ругательствами и веру, и религию, и собственно, самого Такера. Однако чертов церковник на провокации так легко не велся, будучи настоящим мужиком, и даже упомянутая связь последнего с кофейным чертом Твиком, не слишком-то вывела Крейга из себя. Поняв, что план «А» трещит по швам и вот-вот вообще накроется медным тазом, Картман перешел к плану «Б», ведь у него всегда были тузы в рукаве. Остатки гамбургером, которые не сожрал Клайд, и которые жиртрест берег для себя на черный день пошли в ход, дабы приманить то, что обычно находилось в кармане сутаны Такера. Операция прошла успешна. Увлеченный обменами неприличными жестами с участием среднего пальца со Стэном, проповедник даже ничего не заметил.       — Хе, Крейг, глянь-ка сюда, что у меня есть, — Картман держал за шкирку маленькую полосатую морскую свинку, безвольно обвисшую в его руках, будто уже дохлую. Лишь заметив Страйпи в руках врагов, Крейг буквально съехал с катушек. Всё выверенное и вышколенное поведение, что было, словно надежной железной заслонкой в его душе, моментально исчезло.       — Немедленно передай зверька назад, — проговорил он тихо, но при этом задыхаясь от ярости.       — У-у-у, назад, — Картман явно начал входить в раж. — Понимаешь, тут после недолгого рассуждения было решено, что, пожалуй, я это раздавлю, — и характерным движением Эрик показал, будто бы со всей силы собирается шваркнуть животное об пол. Не прошло и пары секунд, как взбесившийся проповедник ворвался в камеру, снеся железную дверь. А Картман от одного его удара растянулся на полу.       — Страйпи, где Страйпи? — нервно тараторил Крейг, шаря по полу. Однако в плохо освещенной клетушки найти мелкого грызуна оказалось нелегко. Огорченный неудачей поп громко провозгласил:       — Ну, всё, он пропал, конец вам, придурки! — и набросился на Стэна, пытаясь его задушить.       Перед глазами Марша поплыли разноцветные, будто нефтяная пленка на воде круги. Он задыхался и чувствовал, что вот-вот провалится в небытие.       — Наверное, все, это конец. Так глупо, бессмысленно и абсурдно, — подумал Стэн и внезапно почувствовал, как зверская хватка бешенного священника на его горле ослабла. А сам Крейг медленно, словно мешок с мукой осел на пол, ткнувшись лицом в грязь, с его затылка потекла небольшая струйка крови.       — Вот так, поднос оказался весьма тяжелым, — Клайд возник за спиной осевшей фигуры. — Вот что, пацаны, я решил сбежать вместе с вами. Пойдемте, пора отсюда выбираться.       И буквально собрав с пола Картмана, у которого вновь почему-то обострился паралич, либо он решил так соврать, они поплелись по длинным коммуникационным коридорам и стоковым сооружениям, то есть, проще говоря, самой что ни на есть вонючей канализации. Уже пройдя немало, ну, во всяком случае, по своим собственным меркам и рассуждениям, они нос к носу столкнулись с фигурой в супергеройском одеянии. Тихий, но при этом внушающий спокойствие, размеренный и разумный голос произнес:       — Ступайте за мной, я вам помогу.