***
Сознание тонуло в вязкой темноте. Не ощущалось ничего, но и это не пугало. Эмоции и чувства пропали, освободив место пустоте. Она затягивала в бездонную дыру, откуда душе путь один – в небытие. Вдали, кажется, мерцало что-то яркое. Душа знала – именно оттуда она падала. Но, где она была сейчас, у нее не было власти. А те, кто ее имели, не использовали ее. Нужно было бороться. Но за что и с кем? Ответы и время ускользали, как песок сквозь пальцы. Но что время здесь? Сколько часов, дней, лет душа была здесь? Может, миновали века или тысячелетия. Вокруг была всепоглощающая темнота, но даже в ней возникла еще более темная фигура. И она, заслонив собой искру, протягивала руку. Касаться ее было запрещено. Но пустота потеряла свою вязкость и приобрела твердость. Теперь душа стояла рядом. И, несмотря на незнание, чувствовала величие, исходящее от фигуры. Та стояла неподвижно, указывая путь к искре. Казалось, та была совсем недалеко. Но чем ближе душа была, тем дальше становилась искра. Темная фигура не двигалась, наблюдая за происходящим. Слева, из темноты, появилась еще одна искра. Чужеродная, незнакомая, но мерцала она близко. И неумолимо приближалась. Темная фигура была немного обеспокоена. Измученная душа хотела дальше, к своей искре. Но эта, новая, затягивала к себе все сильнее. Сил бороться не было. Душа сдалась. Ее поглотил незнакомый мир. Тот, в котором ей совсем не было места.***
Ровный писк пульсировал в голове. Сознание было мутным и говорило одно – вернуться. Уже это было невозможно. Голова наполнялась чужеродными знаниями. Или это были утерянные воспоминания? Феликс не знал. Теперь это было его имя. Веки приподнялись с большим усилием. Расфокусированный взгляд уперся во что-то белое. Становилось ясно, что это потолок. В стороне виднелись фигуры в белом. Суетящиеся доктор и медсестра. Также они что-то говорили, но слух ощущался, как погруженный в воду. Хотелось пошевелиться, чтобы убедиться, что мир реален. Но тело было ватным. Внезапно все прошло. Как по щелчку или взмаху ресниц. Стало легче дышать, а мир вокруг стал наконец более реальным. Разговор врачей перестал быть набором звуков, а их лица можно было разглядеть. Но ни то, ни другое Феликс не запомнил. Все было как-то скомкано, не по-настоящему. Люди вокруг странные, как тени. Он едва смог понять, что вышел из комы. Кажется, он отравился или съел что-то не то. Подробно ему никто не объяснял. Когда его выписали, ему нужно было пойти домой. Адрес он знал, но был там словно впервые. Это легко оправдывалось диагнозом частичная потеря памяти на листочке с выпиской из больницы. Появилось чувство, что за ним наблюдают... И оно никак не уходило. Ни в кровати, ни на кухне, ни в соседнем магазине. Также, на улице, кроме странных людей, он видел силуэт. Он словно преследовал его. Он был на улице, в парке, в конце рядов с продуктами. Феликс пытался звонить в больницу, но те с легкой руки оправдывали все травмой головы. Листочек с выпиской подтверждал, что да. Но действительно ли этот диагноз был там до этого? Все вокруг казалось фальшивкой. Здания, люди, даже тот кот у скамейки. Расписание одно и то же: дом, магазин, парк. Относительное спокойствие нарушала темная фигура на горизонте и звонки с неизвестного номера, но Феликс на них не реагировал. Все, что выбивалось из ежедневной жизни, исключалось. Но долго так продолжаться не могло. Как разоблачить этот дешевый спектакль? Феликс решил: он должен удостовериться в том, что все это ложь. Город ведь большой, верно? Значит, здесь должно быть много улиц. Изменяя своим привычкам, парень прошел мимо магазина и свернул на какую-то улицу. Она была абсолютно безликой, словно дешевые декорации. Казалось, коснешься стены, и та упадет, сделанная из картона. Он продолжил идти вперед, смотря на серые дома и тротуар. Не было видно ни одного признака жизни. Словно этот мир состоял только из небольшой области, сделанной только для него. Но несмотря на все, Феликс почувствовал, как по спине поползли мурашки от чужого взгляда. Это значило только одно. Парень резко повернулся, и его взгляд тут же уставился на темную фигуру в худи и с накинутым капюшоном. От этого перехватило дыхание. Сколько раз он думал, как они окажутся рядом, но... готов он к этому не был. – Ты несчастлив здесь? – равнодушный голос прозвучал, как из ниоткуда. Феликс едва понял, что обращаются к нему. Но быстро собрался. – Я не могу жить во лжи. – Если вернешься, мало что изменится, – в безэмоциональном голосе не было даже усмешки. Скорее, констатация и так всем известного факта. – Лучше, чем быть в одиночестве. – Спорный вопрос. Ты не был там, но уверен, что там лучше. Может, ты там еще более одинок... – темная фигура словно задумалась. – Да, наверное, так и есть. – Ты можешь меня вернуть? – это волновало Феликса больше, чем дискуссии о том, что было и чего не будет. Темнота вокруг фигуры недовольно всколыхнулась. – Знал бы ты, с кем разговариваешь, не стал бы так требовать... Но увы, моя сестра Бездна любит поглощать воспоминания. – Тогда... могу я услышать твое имя? – Мое настоящее имя не может быть названо. Простые люди могут лишь звать меня Начало. – Ты не человек... Но кто? – Божество, – так просто, словно это обыденность. – Радуйся, не каждый встречает меня. За тебя вступились, так что... Я верну тебя домой. Наведи там порядок. Это единственное, что я от тебя потребую. Удачи. Мир вокруг, от картонных домов, до ровного тротуара, в считанные секунду разрушился до пустоты. А Феликса отбросило к звезде, к которой он стремился.