Откат

22.10.2018, Воскресенье, 2:16 Вот и пошёл двадцатый по счёту год, как я существую на этой планете. Причем пошёл он неожиданно для меня, поскольку про свой день рождения я благополучно забыл. И так бы и не вспомнил, если бы об этом не позаботилась Милана, собственноручно организовав нам праздник. Пока я, словно ужаленный в жопу волчара, носился по городу, восполняя миллион авралов в своих делах, моя любимая сестрёнка успела пробежаться по магазинам, накупить всяких вкусностей, приготовить ужин и накрыть на стол, а также приготовить мне подарок. Честно – для меня это было весьма неожиданно и очень приятно. Я настолько погряз в рутине, стараясь поскорее забыть посетившее нас горе, что такие, казалось бы, обыденные радости стали для меня редкостью. Пора, наверное, что-то менять… Из записей в личном дневнике

***

Покинув клуб кибернетиков, два его участника и один я отправились в путь. Если верить карте лагеря, то идти нам предстоит максимум минут двадцать. И это хорошо, поскольку неизвестно, что из себя представляет подземное пространство старого лагеря и насколько мы там можем задержаться. Главное – подвести к своему логическому завершению этот импровизированный поход до обеда, иначе нежелательных и, будем честны, не самых приятных вопросов вряд ли удастся избежать. Пока я витал в своих мыслях, плетясь где-то позади, дуэт блондинов вёл оживленную беседу. Я особо не вслушивался в то, о чём они говорят, но слова «детали» и «робот» слишком часто появлялись в одном предложении. В какой-то момент мне стало интересно, каких это роботов обсуждают кибернетики, что я и поспешил узнать у них: – Так о чём, собственно говоря, идёт речь? – А? – удивился Электроник. – «Детали», «Робот» и «Детали для робота» – всё, что я слышу от вас последние десять минут. Вот и хочу узнать – о чём, собственно говоря, идёт речь? – А ты вступи к нам в кл… – начал в очередной раз Сыроежкин, но я перебил его: – Электроник, ну серьёзно, смени уже пластинку! Говорил же, у меня душа к музыке лежит, а в кибернетике я словно свинья в апельсинах. – Ладно, ладно, понял я. Но и ты пойми, у нас дефицит кадров. Дел много, а рук на всё не хватает. – Ну, увы и ах, мои руки уже заняты. Ты бы знал, сколько нам всем мороки предстоит с этим концертом. Говорю, как человек, принимающий участие в разработке сценария. А если, упаси боже, соберётся приехать с проверкой какая-нибудь комиссия из министерства управления культурой, то о спокойной жизни можно будет забыть. – М-да уж. Весёлого мало… – резюмировал Шурик. – Ага. Но с другой стороны, оно того стоит. Когда стихают последние ноты отыгранной песни, а ты стоишь с гитарой в руках, оглядывая аплодирующую тебе толпу самым счастливым взглядом в этом мире – это просто непередаваемое ощущение! – почему-то разоткровенничался я. – А ты уже выступал, что ли? – удивился Электроник. – Ага. Не то чтобы я артист со стажем, но пару школьных номеров отыграл на ура. Ладно, это всё лирика, предлагаю вернуться к нашим баранам. Так что за киборг-то? – А, это… – как-то сухо начал Электроник, но тут же словил заряд энтузиазма и продолжил уже веселее. – Это наш проект! Человекоподобный робот, способный выполнять ряд несложных задач. – Например? – поинтересовался я. – Например, двигать руками, ногами, ходить и даже танцевать! – Гордо заявил Шурик. – Да уж. Весьма нетривиальная задачка вам предстоит. – Да не то, чтобы… Собрать-то его не сложно, сложно лишь отыскать нужные детали, правильно его откалибровать и, чёрт возьми, успеть сделать всё это за две недели! – поделился откровением Сыроежкин. – А у вас не было мыслей наградить своё творение чем-то ещё? – Например? – Ну, не знаю, чем-то необычным. Имитатор личности, голосовой модуль, оптический квантовый генератор в глазах… – Издеваешься? – фыркнул Шурик. Ну, его можно понять, в реалиях СССР подобные технологии если и существуют, то доступ к ним у простых смертных, тем более в глубинке страны в обыкновенном пионерлагере, навряд ли есть. «Обыкновенном». Ха-ха! «Совёнок» ведь просто цитадель максимально привычных вещей! Так что, кто знает, может быть, тут где-то и завалялась парочка инструкций по производству и грамотному применению технологий будущего. – Есть немного, – честно признался я. – Найти и успешно применить такие технологии в реалиях простого пионерлагеря, – простого, ага, охотно верю! – Это что-то из области фантастики! – Ну так в этом и вся соль! Невозможное возможно и всё такое, – улыбнулся я. Кибернетики задумались на пару секунд над моим несомненно великолепным предложением, а я тихонько посмеивался в кулак. Наконец, Шурик помотал головой, словно прогоняя наваждение, и изволил молвить: – Да не, бред это всё. – Ну, моё дело предложить, как говорится. – К слову о предложениях… – Продолжил старший кибернетик всея «Совёнка». – Точно к нам не хочешь? Из наших сверстников мало кто вообще такие слова знает, хотя бы значение, а уж тем более область их применения. – Хах. Как говорил Леонардо Да Винчи – «Любое препятствие преодолевается настойчивостью»? – Вот, видишь, ты великих людей цитируешь, да и про науку что-то да знаешь, видно же! Я уверен, если вступишь к нам – точно найдёшь, чем заняться! – Ладно, давайте так. Обещать ничего не буду, но, если будет свободное время – буду к вам забегать. Договорились? Нас всех вполне устраивал такой компромисс, так что предложение было принято. Как и во многих случаях, первое впечатление оказалось обманчиво, и под видом каких-то придурковатых фоновых пионеров скрывались две довольно интересные личности, хоть и со своими тараканами в белобрысых головах. Так что не думаю, что я сильно обеднею, если и правда пару раз загляну в их обитель. Пока мы вели нашу непринуждённую беседу, большая часть пути успела скрыться позади. Так что, если приглядеться, то можно увидеть, как сквозь густые кроны деревьев показывается на глаза небольшая поляна с каким-то зданием, которым, вероятнее всего, и является так называемый старый лагерь. Оставшийся путь до оного занял буквально пару минут, так что сейчас мы стояли в десятке метров от входа, оглядывая округу любопытным взглядом. – Да уж, досталось этому месту… – пробубнил я себе под нос. Достаточно лишь одного взгляда на любую деталь экстерьера старого лагеря, чтобы понять – это место старше нас троих вместе взятых. Всё, начиная с тех ржавых качелей и заканчивая крышей здания, уже на прямом пути в мир иной. Ну да ладно, что я, мало заброшек видел на своём веку? Я окликнул кибернетиков, отвлекая их от созерцания местных «красот», после чего вся наша троица направилась внутрь. Изнутри здание выглядело ещё печальнее. Не очень хотелось тут блуждать, так что я поспешил выяснить, как нам вообще попасть в этот загадочный бункер. Ответ нашёлся почти сразу же – стоило мне кинуть взгляд в угол комнаты, как он тут же зацепился за металлическую крышку люка в полу. Кстати, довольно неприметную крышку, так что факт того, что я так быстро её обнаружил, был скорее заслугой случая, чем моего великолепного зрения. – Видимо, нам сюда, – резюмировал я, обращаясь к будущим светилам советской науки, которые в нынешний момент обшаривали соседнюю комнату на предмет чего-нибудь интересного для них. Они не заставили себя долго ждать, и уже спустя минуту мы стояли около люка, с интересом глядя на него. – Очень странно… – высказал я вслух свои мысли. – Что такое? – поинтересовался Шурик. – Тут словно кто-то был недавно. Причём он попытался замаскировать это. Видите, тут, тут и тут словно специально грязи насыпали, а чуть поодаль, в пыли, явно виден чей-то след. Ну-ка... Я поднапрягся, пытаясь открыть крышку люка. Попытка оказалась успешной, хоть и не очень простой в исполнении. Мне, между прочим, человеку не самой слабой комплекции, с трудом удалось отворить эти врата в нижний мир. – Как я и думал. Довольно тяжело поддаётся, мало кто сможет открыть её. А парней нашего возраста в лагере всего четверо… – Я продолжал рассуждать вслух, а кибернетики с явным интересом слушали меня. – Это мы втроём и Семён. Вы говорите, что тут не были, Семён вроде постоянно со мной тёрся… Интересно, кому это понадобилось спускаться туда? Не физрук же туда лазил, в самом деле! Хотя, я догадывался, чьих рук могло быть это дело. Как и любым порядочным странным местам, этому тоже полагалось иметь странного человека. И тут такой был. С ним я столкнулся вчера вечером, возвращаясь домой. Ну а что, судя по первому впечатлению, подобное поведение очень даже подходит неизвестному типу. Ну да ладно, хрен с ним. Я закончил строить из себя следопыта и обратился к двум стоящим позади меня парням: – Ладно, пошлите уже внутрь. Кибернетики ответили согласием на моё предложение, так что спустя минуту я уже спускался по лестнице вниз. Следом полез Шурик, а замыкающим звеном нашего импровизированного альпинистского отряда стал Электроник. Спустившись вниз, я достал фонарик и включил его, а затем мы отправились дальше. Лестница вела к туннелю, который, в свою очередь, вёл куда-то прямо. Разглядеть, куда именно, не предоставлялось возможным, поскольку света моего фонаря не хватало, чтобы разглядеть конец этого туннеля. Ну, если что – всегда можно вернуться назад, благо этот «коридор» развилок не имел. Вот так мы и шли, изредка перебрасываясь непринуждёнными фразами, пока луч света не выхватил в конце туннеля чёрно-жёлтый знак радиационной опасности. – Стоять! – машинально выкрикнул я, попутно поднимая сжатый кулак, согнув руку в локте. Ха, всегда знал, что я тот ещё позер! Жестом, который обычно используют в группах различных силовых структур, и который сам по себе вырвался у меня в этих подземельях, я обратился к двум стоящим позади пионерам. М-да уж, действие тупее некуда. Но вся комичность ситуации выветрилась из моей головы, стоило мне осознать, что вообще произошло… Знак радиационной опасности… Ра-ди-а-ци-он-ной! Сука! Голову тут же вскружил нескончаемый вихрь мыслей. Радиация. Тут, в СССР. Да ещё и в восьмидесятые! В начале, мать его, июля! А если вдруг на дворе 86-й год, а мы где-то на севере Украины? Ведь выброс тогда накрыл почти всю Беларусь к ебене матери! Конечно, навряд ли мы находимся так уж близко к эпицентру взрыва, учитывая местный климат, но, если брать в учёт ещё и странность этого мира как такового (а миры, в которые ты проваливаешься, уснув в автобусе, априори странные!), то всё может быть. Я точно не помню, сколько по времени от советских граждан скрывали факт взрыва четвёртого энергоблока на чернобыльской АЭС, так что, опять же, всё может быть! – Ш-шурик… а какой сейчас… год? – выпалил я. – Чего? Ты на солнце перегрелся, что ли? – удивился кибернетик. – Просто… скажи… – Тысяча девятьсот восемьдесят седьмой. Фу-у-у-х! Аж отлегло! Конечно, радиация держится десятки лет, но за год, я думаю, успели уже всех эвакуировать и уж тем более оповестить о смертельной опасности. Так что навряд ли детей отправили бы в лагерь, расположенный в западной части страны. А значит, всё хорошо. Боже, какой же я даун! Развёл, блин, панику на пустом месте! Так и до нервного срыва недалеко! Причём раньше за мной такого не наблюдалось, я почти всегда оставался спокоен даже в самых стрессовых ситуациях. Но угроза жизни, пусть и, как выяснилось, призрачная, всё же сделала своё дело. Так, ладно, отставить панику, берём себя в руки и смелым шагом идём дальше, что я и сделал, подавая пример товарищам. Мы подошли к двери. На этот раз свет выхватил всю стену целиком, а не только дверь, так что в глаза бросилось множество новых деталей. Лампы на стенах, какие-то плакаты, большая красная кнопка чуть выше и правее двери и, разумеется, сама дверь. Массивные петли, красное колесо, такого же цвета ручка и тот самый пресловутый чёрно-жёлтый знак. Внимательно осмотрев преграду, мы попытались открыть дверь. Я попробовал дёрнуть за ручку, нажать на красную кнопку, крутануть колесо, но ничего из вышеперечисленного нам не помогло. Колесо просто не поддавалось, но совместными усилиями трёх человек мы сумели прокрутить его до упора. Наконец дверь поддалась, и, сопровождаемая противным звуком давно не смазывавшихся петель, открылась, а за ней мы увидели… Комната. Не особо просторная, не особо уютная и ещё много вот таких вот «не особо», но, тем не менее, вполне пригодная для временного существования. Внутри, к моему удивлению, горел свет. Причин сего явления может быть несколько – может быть, его включил я, нажав на ту красную кнопку (а может быть, я тем же действием стёр с лица земли пол-Америки ¯\_(ツ)_/¯ ), может быть, он тут работает автономно, питаясь, например, напрямую от лагеря. Но, в принципе, чихать я хотел, как он тут горит, главное – что горит. Помимо света, в этом месте обнаружилась двухэтажная кровать, причём даже застеленная, стол и прилегающий к нему шкаф с кучей разнообразных приборов, пять маленьких шкафчиков вдоль стены, два огнетушителя в углу, противогаз на полу, шкаф с другой стороны, а также дверь. Ещё одна массивная металлическая дверь, уже без всяких пометок, располагалась слева от нас. Пока кибернетики возбуждённо копались в местных приборах, я попытался открыть вторую дверь. Неудачно, что, в принципе и не удивительно. Отбросив эту затею, я также подошёл к приборам, отыскал среди них счётчик Гейгера, включил его и, убедившись в том, что его показатели не превышают нормы, окончательно успокоился. Поверить только, накрутил сам себя из-за спонтанных мыслей, словно глупенькая четырнадцатилетняя девчонка. Поздравляю, Стефан, ты окончательно ёбнулся! Обшаривая эту странную комнатушку, я наткнулся на фомку в одном из шкафчиков. Эта находка побудила меня вернуться к идее открыть вторую дверь. Попробовав поддеть её сбоку, я также не достиг никаких результатов, и тогда я решил приподнять эту дверь снизу и снять её с петель. Ну а что, петли старые, ржавые, так что эта идея вполне себе имеет право на жизнь. Поддев фомкой дверь снизу, я что есть силы навалился на несчастный инструмент, и результат не заставил себя долго ждать. Медленно, но верно дверь поползла вверх, пока в определённый момент не наклонилась в мою сторону. Я еле успел отпрыгнуть, не желая на собственной шкуре проверять, сможет ли эта тяжёлая гадина придавить позвоночное «Стефан», после чего дверь с грохотом упала на пол. Кибернетики аж подпрыгнули от неожиданности, после чего развернулись и дружно уставились на меня оху… очень удивлённым взглядом. – Это ты что сейчас сделал? – первым очухался Электроник. – Дверь с петель снял, что, – ответил ему я. – А зачем? – За тем же, зачем я вообще и попёрся сюда. Из праздного любопытства! – И что там, за этой дверью? – Не знаю, давайте посмотрим. Подойдя к двери, мы дружно уставились на… ещё один туннель. Точно такой же, по которому мы и попали сюда. Раздирающее меня изнутри любопытство отчаянно требовало отправиться на дальнейшее исследование местных подземелий, что я и предложил сделать блондинистой братии. – Зачем? – не разделял моего энтузиазма Электроник. – Мы же вроде уже всё нашли, куда ещё лезть-то? – А почему бы и нет? – вклинился в разговор Шурик. – Да, детали-то мы нашли, но ведь интересно, что там дальше? – Вот-вот, – поддержал я Александра, – тем более, тут точно такой же туннель. Мы просто посмотрим, куда он ведёт, а потом вернёмся назад. Кстати, может быть, в конце находится ещё один бункер. На этих словах Шурик буквально просиял, а вот Сыроежкин по-прежнему не разделял нашего желания отправляться невесть куда. В итоге мы сошлись на том, что Электроник отправляется назад, захватив с собой с таким трудом добытые запчасти, а мы с Шуриком двигаем дальше. Попутно мы поручили Электронику следить за обстановкой и доложить нам, если вдруг вернётся, или уже вернулась, вожатая (как выяснилось, у кибернетиков с собой были самопальные рации, корпусом которых служило то, что раньше было розовой мыльницей в форме бегемота). Отправив Сергея на поверхность, я прихватил с собой фомку, запихнул её за пазуху, после чего мы с Александром двинулись вперёд. Мы шли, попутно ведя беседу ни о чём. Я, как человек с фонарём, двигался чуть впереди, Шурик же тихо плёлся позади. В какой-то момент я потерял бдительность, обернулся в сторону кибернетика, отвечая на какой-то его вопрос и попутно не прекращая идти, пока в один момент не услышал: – Осторожно! Конец этой реплики я слушал, падая неизвестно куда. Как оказалось, на нашем пути зияла огромная дыра в полу, в которую я и имел честь свалиться. Фонарь, перед тем, как вылететь из моей руки, успел оросить пол неведомой пропасти ярким светом, так что летел я уже заведомо зная, где земля. Все эти мысли пронеслись в голове буквально за одну секунду, пока тело на автомате выполняло действия, которые я не делал уже, наверное, лет пять. Я спружинил на землю, частично опираясь на выставленные вперед руки, после чего перенаправил импульс, гася тем самым инерцию, и полетел слегка вперед. Дабы не поздороваться с полом лицом, пришлось уйти в кувырок. По завершению сего великолепного пируэта я встал на ноги, отряхнулся, подобрал фонарь и посветил наверх, откуда на меня уже в который раз за день был направлен удивлённый взгляд. – Ты как, живой? – обеспокоенно спросил Шурик. – Ни царапинки. Только вот не пойму, куда я свалился. Шахты какие-то… – выпалил я. Действительно, вокруг меня были каменные стены, огороженные деревянным настилом, и рельсы. Сзади был тупик, а вот вперёд вела длинная дорожка, конец которой луч моего китайского фонарика вновь не смог выцепить. – Вылезти сможешь? – поинтересовался кибернетик. – Навряд ли. Высота не та. Эх, надо было всё-таки взять с собой рюкзак, там хоть верёвка была. – мечтательно протянул я. – Тогда я к тебе. – Это ещё зачем? – Ну как «зачем»? Помочь своему товарищу – долг каждого настоящего пионера! И прежде чем я успел вымолвить уже заготовленную в голове тираду о том, что спускаться сюда – не самая лучшая идея, и что лучше пусть Шурик отправляется за подмогой, Александр ловко зацепился за непонятный штырь в стене, рывком спустился вниз и спрыгнул с него. Правда, прыгнуть на ноги и устоять на них оказалось выше его сил, так что Шурик мог бы и познакомиться с землёй поближе, если бы я вовремя не удержал его. – Спасибо! – молвил глава кибернетического кружка, после чего отряхнулся и задал вполне себе разумный вопрос. – Что будем делать дальше? Идей было две. Либо попытаться «забуститься» обратно, либо наугад идти вперед. Первый вариант показался нам сложным и неинтересным на фоне второго, так что мы смело (и в который уже по счёту раз за день) отправились в неизвестность. Весь наш энтузиазм разом испарился, как только в свете фонаря показалась развилка. Опасаясь ещё одного падения, я светил уже не вперёд, а себе под ноги, так что появление разветвления оказалось неожиданной и, что самое главное, не самой приятной новостью. – М-да... – многозначительно изрёк Шурик. – И что будем делать? Назад пойдём? – Ну, раз уж мы решили идти до конца, то предлагаю поиграть в симулятор лабиринта. У тебя часы есть? – Ну, есть. – Тогда поступим вот как. Ты пойдёшь направо, а я налево, причем на каждой развилке будем поворачивать в одну сторону. Засекаем двадцать минут, после чего разворачиваемся и на всех последующих развилках выбираем альтернативное направление, т.е. в твоём случае туда только направо, назад только налево. Возвращаемся и докладываем о своих успехах. А там уже решим, что делать дальше. – Неплохой план. Вот только ты уверен, что выход где-то там? – Ну, а где же ещё ему быть? Не через эту же дыру отсюда ископаемые вытаскивали. – Резонно. А как мы поймём, что пришли на нужную развилку, когда пойдём обратно? – Ну, если что, мы всё равно выйдем обратно к дыре. Хотя, признаюсь, мне тоже не очень хочется лишний раз мотаться туда-сюда. Нам нужно… О, придумал! Я достал из кармана свою китайскую шайтан-отвёртку, вытянул одну из полосок, которая оказалась лезвием ножа, после чего сделал довольно видимую отметку на стене в виде креста, а для надёжности ещё и воткнул туда отвёртку кибернетика. – Ну вот, нулевой меридиан обозначен, выдвигаемся? – Давай. – Двадцать минут, помни! Двадцать минут! – заговорщицким голосом выговорил я, попутно направляясь в темноту. Свой фонарь я отдал Шурику, убедив его в том, что у меня есть ещё один. И, убедившись, что мы находимся друг от друга в достаточном удалении, я достал из кармана телефон и включил фонарик уже на нём. Хм, 11:04. Желательно быстрее свернуть этот недопоход, иначе пропустим обед, а мой организм явно намекнул, что это не самая лучшая идея. Вот так вот, в тишине и наедине со своими мыслями, я двигался вглубь тоннеля. Ожидаемо, спустя N-ное количество времени перед моим взором предстала ещё одна развилка. Вопроса «куда идти?» не возникало, так что я бодрым шагом направился влево, насвистывая по пути какую-то мелодию. Вторая развилка тоже не заставила себя долго ждать, так что выполнив ещё один поворот налево, я отправился дальше. И так бы я и шёл неизвестно куда, если бы в определённый момент дорога не сделала крутой поворот, зайдя за который, луч света выхватил из темноты камень, на котором… Чтоп, сто? От увиденного я так и застыл, освещая фонарём нижнюю половину сидящей на этом самом камне девушки. Да-да, именно девушки, и именно сидящей на камне! Что она тут делает? В этом богом забытом месте, в десятке метров под землёй, преспокойно себе сидела и осматривала меня девушка! Причём, судя по всему, наголову больная девушка (ну а кто в здравом уме будет сидеть, сука, в шахтах на камне, ожидая неизвестно чего?)! Собравшись с силами, я сделал то немногое, на что был способен, а именно – направил луч света чуть выше, что бы тот захватил сидящую передо мной особу полностью. На секунду в её глазах промелькнул хищный блеск, ну, или это был блик от фонаря, после чего свет охватил это создание полностью, заставляя меня ощущать то же самое, что и на автобусной остановке в первый мой день здесь. Ё-ё-ё-баный ты нахуй, это ещё ЧТО? – прозвучало очень чётко где-то на грани моего сознания. Причем настолько чётко, что я подумал, что обзавёлся шизофренией. Я внимательно осматривал сидящее передо мной антропоморфное существо. Причислять её и дальше к числу людей мешали два новоиспечённых фактора. На голове этого миловидного создания красовались кошачьи ушки, а из-за спины в воздух взлетело неведомое каштановое нечто, что при более детальном рассмотрении оказалось хвостом. Я было подумал, что это бутафория, и передо мной сидит просто чокнутая косплеерша (ага, в шахтах под неизвестным пионерлагерем 80-ых, находящимся где-то в междумирье), как тут предметы кошачьей гордости словно прочитали мои мысли, ушки дёрнулись, а хвост принялся выписывать в воздухе разнообразные пируэты, пока в конце концов не изогнулся в форме знака вопроса. – Ты кто? – нашёл я наконец в себе силы заговорить с этой девочкой. К слову, стоит отметить, что, как и все обитатели этого лагеря, она была очень миловидной особой, и только наличие у неё атрибутов, которые, вообще-то, нормальным людям иметь не положено, не дало мне сразу отметить её красоту. – Я? – удивилось существо, но тут же продолжило. – Я – это Я. – Подожди, то есть как это… Ты – это ты… В принципе, логично, но… У тебя есть имя? – Имя? Есть. – И какое же? – Юля, – просто ответила эта хвостатая особа и тут же продолжила. – А ты кто? – А я… Похоже, уже не я… – совершенно запутавшись в том, что происходит, ответил я. – Ну как это – ты, и не ты? Так ведь не бывает! – удивилась Юля. – Почему? Пока что на более осмысленные ответы меня не хватало, так что нёс я откровенную тарабарщину. Но мою собеседницу, казалось, нисколько не удивлял этот факт. – Потому что! – сердито насупилась странная девочка. – Просто не бывает, и всё! – Ладно. Мозг, объявив об использовании всех основных, резервных и вообще всех возможных ресурсов, ушёл на перезагрузку, до последнего не желая понимать и принимать всю странность и абсурдность ситуации. Но у кошкодевочки в определённый момент заиграло любопытство, и она вновь обратилась ко мне: – А тебя как зовут? – Меня… Стефан… С утра вроде был. Я попытался разрядить атмосферу плоской шуткой, но, видимо, этой особе такое понятие, как «юмор», незнакомо в принципе. Так что она вновь уставилась на меня удивлённым взглядом. – Как это – «с утра вроде был»? – Нуу… Вот так вот… Шутка такая, в общем, – я попытался улыбнуться, но вышло из рук вон плохо. Вместо полноценной улыбки у меня просто скривились уголки рта, делая меня похожим на сбежавшего из психонаркодиспансера пациента. – Пон-я-я-ятно, – протянула Юля. Видимо, она посчитала, что диалог можно, в принципе, закончить, но я так не думал. Терзавшее меня волнение потихоньку отступало, я взял себя в руки и задал вопрос, который первым посетил меня при её виде: – А что ты тут делаешь? – Ловлю мышей. Простой, казалось бы, ответ, отправил мой только что худо-бедно перезагрузившийся в аварийном режиме мозг на ещё одну перезагрузку. В голове бил набат, сердце робко спрашивало «а ничего, что я без стука?», в общем – полная жесть. Однако последний упомянутый орган вскоре вновь начал перекачивать кровь, причём вдвое быстрее. Выброс адреналина и ускоренный метаболизм сделали своё дело, прогнав к чертям собачьим всю скованность и неуверенность. – А ты? – продолжила Юлия. – А что я? – Ты что тут делаешь? – Я выход ищу. Мы тут заблудились с моим другом, теперь ищем путь наружу. – Твой друг, это который в очках? – поинтересовалась кошкодевочка. – Он самый. А ты что, видела его? – Видела. Даже помочь хотела, но он убежал, – с неприкрытой грустью в голосе сказала Юля, впрочем, тут же повеселев. – Хотя, побежал он как раз-таки в сторону выхода! Шустрая, однако, девочка. Успела от Шурика сюда добежать. Или тут как в старом добром мультике – «вашу маму и там, и тут…»? «Передают». Я подумал «передают»! Впрочем, не столь важно, главное, что Саша сейчас где-то около выхода, а значит, надо поскорее его найти, пока он не заблудился. – Вот и отличненько! Не подскажешь мне, где мне теперь его искать? – А просто иди так же, как и шёл. И придёшь к своему другу и к выходу! – Так и сделаю! Спасибо, Юля! – Пожалуйста! Оставив антропоморфную кошку и дальше глядеть в никуда, я отправился на поиски товарища. Слова кошкодевочки оказались верны, ибо спустя приблизительно двадцать минут я наткнулся на приоткрытую деревянную дверь, по ту сторону которой слышались непонятной природы звуки. Я смело, но осторожно шагнул внутрь. Внутри меня встретила чуть более чем «вообще не» освещённая комната, куча мусора, дурацких надписей на стенах и прочего такого. Зайдите в любой заброшенный подвал – картина там будет точно такая же. Но самым главным было не это. Самым главным была картина «пионер обыкновенный, сидя в углу стрёмной комнаты в позе эмбриона, воет и бубнит себе под нос что-то про какие-то голоса». Интересно, однако. Не тронулся ли умом первый в «Совёнке» кибернетик, столкнувшись с затхлым подземным воздухом и одной антропоморфной кошкой? Нужно быть настороже. – Шурик! – позвал я парня. Шурик не откликнулся, продолжая сверлить взглядом дыру в стене. Только с четвёртого раза мне удалось до него достучаться: – А? Кто здесь? – испуганно ответил Александр. – Это я, Стефан, я за тобой пришел. Пошли, нужно выбираться отсюда. – Не-е-ет… – протянул белобрысый – Нет-нет-нет-нет-нет! Не пойду я никуда! – Блин, Шура, хорош уже дурака валять! Подземный воздух явно плохо на тебя влияет! Пошли уже! – Никуда. Я. Не. Пойду. А-ХА-ХА-ХА-ХА! Я всё знаю! Вы опять будете меня водить туда-сюда по этим чёртовым туннелям! Не-ет! Второй раз я на это не куплюсь! Я буду сидеть тут! – Да всё, кончай истерику, пошли! Меня конкретно выбешивало нынешнее состояние кибернетика, ещё немного, и я ему пропишу бодрящего оздоровительного леща. Может быть, Шурик это почувствовал, а может быть – очередной непонятный импульс поступил в серое вещество, это не столь важно. Гораздо важнее то, что воспалённый разум очкастого решил, что лучшая защита – это нападение, после чего он выхватил какую-то непонятную арматуру и кинулся с ней на меня. Только факт того, что я заранее был готов к подобному развитию событий, дал мне шанс не получить по голове страшной тяжёлой железкой. Идею выхватить фомку и парировать ей я отбросил сразу – слишком много играющих не мне на руку факторов. Я могу тупо не успеть, а если даже и успею – отдачей от удара могу повредить кисть, что не даст мне возможность в случае чего защититься во второй раз, да и саму фомку могу потерять. Я не стал строить из себя мастера ближнего боя, предпочитая вместо этого просто отпрыгнуть немного влево, разрывая дистанцию. Арматура с глухим гулом разрезала воздух в том месте, где секунду назад стоял я, а я просто развернулся к Шурику и как мог пнул его сзади по толчковой ноге. Ноги парня, не ожидавшие подобного, подкосились, арматура вылетела, а сам он стал заваливаться на спину, но я вновь поймал его. Тот оглядел меня непонимающим взглядом, после чего с силой оттолкнул и скрылся в неизвестном направлении, бормоча под нос что-то в духе «я вам ещё покажу!» И вновь я теряю равновесие, но в этот раз кувыркаться было опасно – слишком много стекла вокруг. Вместо этого я просто что есть силы прыгнул вверх, сгруппировался в воздухе и встал на полусогнутые. Как же хорошо, что в своё время я успел достаточно позаниматься чуть ли не в каждой интересной мне секции моего города! Если бы не эти навыки, лежать бы мне тут с пробитой головой. Спорт – это, конечно, хорошо, но спортом ты стресс не снимешь. А вот никотином – запросто. Я достал сигарету, зажигалку, прикурил и блаженно прикрыл глаза, опёршись на ближайшую стену. Волна дрожи, перерастающей в ощущение внутренней теплоты, пробежалась по телу, голова закружилась, одним словом – кайф! Приговорить сигарету стало делом пяти минут, после чего я задумался о том, а куда мне, собственно говоря, идти? Можно, конечно, попробовать поискать Шурика, но второй раз на него натыкаться ой как не хочется. Только я подумал о том, что, наверное, скоро обед, и нужно посмотреть время, как услышал горн, призывающий всех на трапезу. Но… Я же в старом лагере! Или уже нет? Ладно, надо понять, откуда идёт звук. Раз он пробрался под землю, значит где-то тут есть связь с землёй обетованной. Кто нам поможет найти проход? Правильно, физика! Всё просто – под землёй давление всегда выше, а ветер – не что иное, как гоняемые за счёт перепадов давления потоки воздуха. Эх, помню я, оказывается, ещё что-то со школы! Я достал зажигалку и вновь зажёг её, внимательно глядя, куда качнётся пламя. Стоило этому импровизированному компасу указать мне путь, как я тут же рванул туда. И действительно, в свете фонаря там обнаружился небольшой, но проход, а чуть дальше – лестница, ведущая наверх. Судя по виду из-за решётки – куда-то в лагерь. Я залез наверх и тут же столкнулся с преградой – решётка была заперта. Ну, в принципе, где наша не пропадала-то? Меня не особо волновало возможное наказание за порчу имущества, гораздо больше мне хотелось вылезти уже из этой грёбаной дыры! Так что я смело принялся херачить ломом по решётке, пока последняя не оказалась выбита. Стоило мне вылезти на поверхность, как я тут же повалился на траву. Эндорфиновый подъем закончился, ему на смену пришла тяжёлая одышка и осознание того, насколько же я на самом деле устал. Полцарства за горячий душ и мягкую постельку! Находясь в положении лёжа и восстанавливая силы, я потихоньку пересматривал в голове весь спектр сегодняшних приключений. – Ну и дела-а… – многозначительно высказал я, а потом добавил от всей глубины русской души. – Блядь!