Пионер в андертейле.

Но что изменится? Разве что я тут умру. Никакого другого исхода быть не может. Я замешкался и Фриск уже летела на меня. Между ей и мной прыгнуло что-то. Это был молдсмолл. Последний. Мой нож снова загорелся. Отступать некуда-позади Москва. Я в очередной раз разрубил Фриск, вся моя рука уже стала полупрозрачной, а ладонь вообще горела как и нож. Фриск же полностью горела красным, а глаза и улыбка были бордовыми. У Санса почему-то проломился череп, лицо Флауи перекосило, а у Чары просто оторвалась нижняя часть тела. Летающая с двумя ножами и кишками нараспашку она, наверное, вызвала бы ужас у обычного человека. Но людей в этой комнате не осталось. Мы рвали Фриск на части, убивали всеми возмоджными способами. Казалось, наши атаки несли оттенок боли в самом их существовании. Комната начала уничтожаться. Вылезали какие-то темные фигуры, они помогали против Фриск. Появлялись какие-то знаки. Виндингс текст-я знал его из воспоминаний Санса. Вот настал момент. Во мне столько решимости. Разум ломается. Нас двое. Мы едины. Мы убиваем. Уворот. Удар. Мы рвем её за обе руки. Смерть и жизнь уже перестали иметь смысл. Все было в красном. Красный мир, красная Фриск, океан крови на полу. Иногда она падала в бездну, ибо мир уже рвался. Тут оставалось совсем ничего. Наверное, за этим коридором уже пустота. Она сильнее. С каждым разом. Быстрее. Сильнее. Новые тактики. Новые удары. У неё слишком много решимости. Надпись "You can't" стала появляться все больше и больше. Я не попадал. Я начал расплываться. Нет, нужно сосредоточиться. Боль? Удар. Кровь...