Перелом
13 июля 2023 г. в 04:19
— Тебе чего? — как с бомжом, который пришёл побираться, заговорил Денис с монахом.
Тот пристально посмотрел на него. Ух ты! Какая прекрасная блондинка! Голубоглазая! С веснушками! У неё даже член есть! Теперь понятно почему брат Андрей запал на это чудо чудное.
— А где здравствуйте? — нахмурился Герман. — Ты всегда так разговариваешь со старшими? Вежливых слов не знаешь?
— Вам кого? — с раздражением вякнул Денис, даже не пытаясь прикрыть свои интимные места перед незнакомцем.
— Во-от, уже лучше! Мо-ло-дец! — похвалил Герман.
Переступил через порог и вошёл в квартиру как в свои апартаменты, отодвинув Дениса, стоящего в дверях. Денис раззявил рот от такой наглости.
— Вы кто? — схватил незванного гостя за рукав.
— А по мне разве не видно? — широко улыбнулся Герман. — Ты что уже забыл, как попы́ выглядят? — Он двинулся дальше, вглубь его жилища.
— Вам кого надо? — Денис хотел ухватить наглеца за плечо, чтобы остановить.
— Тебя надо, тебя, ангелочек! — Герман перехватил руку Дениса, которой тот хотел его сцапать, и пожал её. — Очень приятно с тобой познакомиться, Денис. Я — отец Герман. Или просто Герман Виссарионович, если ты не православный.
Этот мужик вёл себя точь-в-точь как Олег. Бесцеремонно ходил по квартире, смотрел, смотрел, высматривал. Так тщательно, как будто собирался её покупать. Денис так офигел от его хамовитости, что даже заговорить с ним не мог, а только молча ходил за ним по пятам и ворчал. Мужчина брал в руки его вещи, прикасался к предметам обихода, к стенам. Перед тем, как прикоснуться к чему-либо, он растирал ладони, а после касания встряхивал кисти. Денис вспомнил, что точно так же делал он сам на «Битве экстрасенсов» и на своих сеансах, когда хотел получить какую-либо информацию о человеке.
— Мда, — почесал Герман бороду, — хорошо вы тут погуляли, мальчики! Ого! — увидел воду на полу в коридоре, соединяющим ванну с прихожей и кухней. — Скоро к тебе соседи снизу поднимутся. Как с работы придут, так сразу. Деньгу приготовь.
Он завершил экскурсию, отряхнул ладоши, как будто они были в песке или в пыли, но уходить пока не собирался и неожиданно спросил Дениса:
— У тебя кошка есть?
— Нету! — рявкнул Денис. Если этот мужик сейчас же не уберётся отсюда, то он расцарапает ему рожу побаще всякой кошки.
— Если нет кошки, то может есть кот? Или котёнок? — пристально посмотрел на него Герман.
Он издевается? Денис начал свирепеть. Грудь его расправилась, ноздри раздулись, кулаки и челюсти сжались. Даже член сморщился и стал намного меньше, чтобы не болтаться между ног и не мешать хозяину передвигаться. Денис в минуты на минуту был готов применить грубую физическую силу и вышвырнуть этого наглого мужика из своего дома.
— Очень странно… — Герман задумчиво пощипывал свою чёрную с сединой бороду, нисколько не беспокоясь, что Денис может напасть на него. — Вот ты говоришь, что ни кошки, ни кота у тебя нет. А кто же тогда у тебя тут мяукает? Мяу-мяу, мяу-мяу. Слышишь?
Он поднял палец вверх, призывая к полной тишине и прислушался, саркастично улыбаясь и таращась на хозяина квартиры. У Дениса заколотилось сердце. Он всё понял. Понял, кто этот человек. Он — экстрасенс! Он сотрудничает с правоохранительными органами! Он помогает полиции выслеживать наркопреступников! Что, если полиция уже вычислила Олега и пришла сюда за ним?! И за Масей! И за Денисом! Теперь их всех посадят! А Денису дадут пожизненное за то, что он наводил на людей порчу!
— Что Вам от меня надо? Откуда Вы обо мне знаете? — запаниковал Денис, пятясь назад, поближе к входной двери. А что, если за дверью его ждут полицейские?
— Успокойся, ангелочек. — Герман уловил его страх. — Я здесь, чтобы избавить тебя кое от кого…
Он выдвинул полку книжного шкафа, где лежали нотные и лекционные тетради Дениса с музыкального училища, и прочий бумажный хлам. Оттуда из-под этого хлама он вытащил старый, времён СССР фотоальбом. Тот самый, который Денис нашёл на чердаке Сашиного дома в Покровке.
— Вот где ты ЕГО подцепил! — обрадовался Герман находке и потряс фотоальбомом перед Денисом. — Вот что является причиной твоих страданий! — постучал по твёрдому картонному переплёту. — Немедленно сожги его и освободишься, — протянул ему фотоальбом.
Денис выхватил его из рук монаха и прижал к сердцу, как нечто самое ценное и дорогое, что у него было. Злобно, исподлобья посмотрел на пришельца. Выражение лица его было злющим. Он давал неприятелю всего несколько секунд, чтобы тот убрался отсюда.
— А-а, понятно, — хитро улыбнулся Герман, — вы теперь с ним единое целое. Теперь он управляет тобой. Ну что ж… — Он полез за пазуху. — Придётся тогда применить тяжёлую артиллерию…
Денис с напряжением смотрел на действия Германа. Что там у него за пазухой? Пистолет? Он хочет застрелить его? Но увидев вынутый из-за пазухи крест, громко рассмеялся. Его так пробило на ха-ха, что он не мог остановиться. Этот дядечка никакой не экстрасенс и не сотрудничает с полицией, а он обычный священник и пришёл изгнать из него демона.
— Эй, ты! Слышишь меня, демон? А ну назови своё имя! — Герман стал в позу экзорциста — с высоко поднятым крестом над головой.
— Хуй соси! — Денис показал ему фак и продолжил надрывать кишки.
— Именем Иисуса Христа, бес, повелеваю тебе выйти! — Герман подскочил и стукнул Дениса крестом по голове. Потом осенил его им три раза.
Денис сразу примолк, согнулся пополам и схватился за живот, как будто у него началось несварение. Всё, процесс изгнания пошёл! Герман стоял и наслаждался картиной, как Дениса воротит. Вдруг где-то что-то зажурчало. На кишечное бурление не похоже. А похоже на то, как вода тонкой струйкой льётся на пол. Денис разогнулся и убрал с живота руки. Герман увидел его мокрые ноги и лужу на полу. Обоссался! Денис стоял и довольно посмотрел на своё мокрое дело. Ни стыда, ни досады за это маленькое недоразумение он не испытывал. Прыснул смехом, увидев офигевшую рожу Германа. Действия этого мужика вызывало у него лишь дикий смех. Такой, что он даже обоссался. Герман осерчал. Как он смеет смеяться над ним и над святым распятием? Он вынул из кармана телефон и кому-то позвонил. Денис не слышал, с кем он говорил и о чём. Он повалился на пол и начал кататься от смеха, прямо по мокрому полу — по своему ссанью. Вдруг, кто-то под белые рученьки подхватил его с двух сторон и поставил на колени пред его величеством Германом. По обе стороны от себя Денис увидел двух здоровенных монахов. Телохранители его величества.
— Именем Иисуса Христа! — по новой начал Герман с крестом над головой. — Приказываю тебе, дух бесовский, выйди и покинь сие тело раба божьего Дионисия!
Ни фига не сработало. Денис скрестил на груди руки и изогнул брови дугой, спрашивая своим видом: «И это всё?».
— Именем первоверховного апостола Павла, изгоняющего нечистых духов одним своим словом, повелеваю тебе, бес, выходи!
Герман должен справиться. Иначе не видать ему тугой Сашиной попки, как своих ушей. Денис зевнул. Похоже, заклятье Германа на него совсем не действовало.
— Знаешь ли ты, бес, от чьих имён я тебе приказываю? — Герман начал нервничать. Что-то пацан ведёт себя слишком спокойно для бесноватого. Может, он и не одержимый вовсе, а просто псих или наркоман?
— Ну да, знаю, — сонным голосом произнёс Денис и зевнул. — Иисуса знаю. И апостола Павлика знаю. Прикинь, я даже Ваню из Крондштата знаю. А ты кто? Тебя не знаю! А потому нет у тебя надо мной никакой власти! Вали отсюда, пока цел!
— У-у, какой ты свирепый! А может, мы с тобой договоримся? — Герман подмигнул, а Денис навострил уши. Что этот дядька хочет ему предложить? — Я здесь только за тем, что твой бывший меня попросил тебя отчитать. Имя его помнишь, надеюсь? Живёт он в моём монастыре и находится у меня в послушании. Мне всего-то от тебя нужно, чтоб ты привёл себя в порядок и передал ему свой пламенный привет на камеру. Попроси у него прощение за тот телефонный разговор, в котором ты матерился, как сапожник; улыбайся, скажи, что ты избавился от демона и теперь у тебя всё замечательно.
— А-а, так это он тебя сюда прислал?! — обрадовался демон, платоядно облизнувшись.
— Он, он. У меня с ним договор. Я по его просьбе, изгоняю тебя из его ненаглядного, а он взамен должен будет… — Тут Герман попридержал язык. Представил, как будет внедряться в жаркий Сашкин зад и вытрахивать из него стоны. Целый год! — Впрочем, что он будет мне должен, тебе знать не обязательно. Ну что? Согласен на сделку?
— И что я с этого поимею? Что за мою услугу ты дашь мне взамен? — любопытствовал демон.
— А что ты хочешь? Какие твои условия?
Герман был уверен, что демон потребует денег. На наркотики для своей жертвы. Чтобы быстрее добить её. Алкоголь, наркотики, сексуальные извращения, аборты, шальные деньги — любимые средства демонов, с помощью которых они уничтожают человечество.
— Убей его! — неожиданно выдал демон. — Убьёшь, и я сделаю так, как ты хочешь.
— Не пойдёт. — Герман сморщил лицо. — Я — монах, а не киллер.
— Тогда возьми меня с собой в монастырь! Я сам убью его! — Демон покорно припал к ногам экзорциста, показывая, что это его самое жгучее желание.
— Какой ты свирепый! — Герман окинул взглядом худого, длинноволосого парня, который меньше всего походил на убийцу. Если он убьёт Андрея, то кого же тогда Герман будет трахать? — Не пойдёт. У меня монастырь, а не преступная группировка.
— Тогда проваливай! — вскричал демон страшным басом, обнажая свою уродливость, которая до этого момента, удачно скрывалась в образе симпатичного юноши.
Денис резво вскочил на ноги и коленом ударил Германа под дых. Тот согнулся пополам и застонал. Монахи-телохранители тут же попытались Дениса скрутить. Но тот шустро уворачивался и поочерёдно, то одному, то второму наносил удары то по челюсти, то по грудине. Потом он схватил их по одному за ворот одежды, одной рукой протащил по коридору и по очереди вышвырнул за дверь как паршивых псов. Крест, Библию и двухлитровую бутылку со святой водой, которую принесли монахи, выкинул в окно. И насрать, если они упадут кому-нибудь на голову и проломят череп! Денису на всех насрать с высокой колокольни! Та сила, которой он обладал в этот момент, настолько превосходила человеческие возможности, что трое здоровых мужиков не смогли справиться с ним. Он не дал им даже шанса попробовать это сделать. После того, как железная дверь закрылась, а монахи оказались лежащими на лестничной клетке, раздался оглушительный грохот на весь этаж. Это Денис с той стороны ударил кулаком в железную дверь.
— Ни хуя себе он! — не смог сдержать эмоций один из монахов. Даже сам испугался, что сматерился и ударил себя по губам.
Герман лежал на полу полубоком, как старый морж. Демон изрядно потрепал его. Герман повредил руку при падении. Монахи, помятые и в порванных подрясниках, помогли настоятелю встать. Герман пошевелил рукой и выругался. Кажется, у него был перелом. Нужно ехать в травмпункт. Возвращаться к Денису он не собирался. С его точки зрения парень был безнадёжен и жить ему осталось недолго.
А Денис ещё некоторое время возбуждённо, как бык на корриде, бегал по квартире, в поисках красной тряпки, на которую он сможет напасть и выплеснуть свою ярость. Устал и завалился поспать. Проснулся от нестерпимой боли. Болела правая рука. Кисть распухла и покраснела. Кожа на костяшках стёрта, мясо под ней разорвано и покрыто засохшей кровью. Он пошевелил пальцами и закричал от острой боли. Кажется, он сломал себе кисть, когда вдарил ею по железной двери. Нужно было ехать в больницу. Блядь! Как же ему это всё осточертело! Как он устал метаться туда-сюда! Помогать людям, помогать отцу, а потом разом разрушать всё это. Он снова пропал почти на два дня, игнорировал звонки отца и не отвечал на сообщения клиентов. Допустив кучу орфографических ошибок (так как печатал левой рукой), написал Светлане Леонидовне, что ушёл от них из-за полтергейста; чтобы они больше не боялись и жили спокойно. Без него. Он будет просто перечислять им деньги на лекарства и заезжать иногда навещать их. Она что-то писала ему в ответ, но он не читал.
Кисть распухала всё больше и больше. К вечеру она уже была не красной, а синей. Пальцы искривились так, что и без осмотра врача, и без рентгеновского снимка можно было поставить себе диагноз. Денис с большим трудом принял нормальный человеческий облик. Хорошо, что было лето и не нужно было надевать на себя большое количество одежды. Надел футболку и шорты при помощи одной руки и поехал в травмпункт. Если бы он знал, что Герман тоже побывал там двумя часами ранее, и что ему будет оказывать помощь тот же врач, который осматривал Германа, и если бы этот врач узнал, что травмы у этих двоих взаимосвязаны, то, наверное бы, очень удивился. В итоге, Герман обошёлся трещиной лучевой кости, а вот Денису не повезло. У него диагностировали множественные переломы фаланг пальцев правой руки со смещением. И хоть бы один палец уцелел. Но ни хрена! Они все были переломаны. В жопу ему вкололи обезболивающее и противовоспалительное, наложили на кисть гипсовую лонгету и прописали кучу лекарств. Через две недели нужно будет сделать повторный рентгеновский снимок. Если к тому времени кости не начнут срастаться, то нужно будет делать операцию.
Пиздец! Денис был так зол на себя, на Германа и на всю эту историю, что едва удержался, чтобы не вдарить здоровой рукой по железной двери рентген-кабинета. Пусть тоже будет перелом. Для симметрии. Только, если он это сделает, то его, вероятнее всего положат в больницу. В психиатрическую. Потому что членовредительством занимаются только душевнобольные люди. Это Саша! Это всё Саша! Это он виноват во всех его бедах!
Смеркалось. Увидев из окна такси церковные купола, отливающие червонным золотом в лучах заходящего солнца, Денис передумал ехать домой и попросил таксиста высадить его у ворот городского кафедрального собора.
«Что ты делаешь? Куда?!» — Денис почувствовал лёгкое головокружение, подходя к воротам храма.
— С меня хватит! Ты меня достал! Избавлюсь от тебя раз и навсегда!
«Тебе опытный экзорцист не помог, и ты надеешься, что тебе поможет рядовой священник?»
— Мне всё равно, кто мне поможет. Лишь бы помог.
«А как же я? Как же наша любовь? Как же наш с тобой договор, Денис? — Демон вновь стал давить на жалость. Он постоянно так делал. То унижал, избивал и грозился, что убьёт, то плакал, умолял и клялся в вечной любви. — Я выполнил свою часть договора и твоему отцу стало лучше. Он до сих пор живёт. Тогда как врачи дали ему всего пару месяцев. И он хорошо себя чувствует, он поправляется. Я сделал всё, что ты от меня хотел, Денис, а ты… Где твоя благодарность? Это так ты меня любишь, что хочешь от меня избавиться?»
— Я устал! Я не могу так больше жить! Можешь забрать свои силы! Они мне не нужны!
«А я? Я тебе тоже не нужен?»
Денис не знал, что ответить. Ему стало так жалко демона, что слёзы навернулись на глаза. Он снова и снова его жалел. А потом снова и снова страдал от того, что пожалел. Он думал, что у него получится исправить его, сделать из него светлого ангела. Ему казалось, что его сил и любви хватит на то, чтобы демон стал ангелом. Но возможно ли это? Может ли тот, кто раз и навсегда отвернулся от Бога, кто вступил с Ним в борьбу и питает ненависть ко всему, что Он сотворил, покаяться, попросить прощение и снова вернуться в отчий дом на небеса? Может ли тот, кто за тысячи лет так и не покаялся, исправиться за один миг? Сатана знает, что его ждёт вечный огонь и вечные муки. Но почему-то он не спешит исправляться, чтобы избежать этой страшной участи. Вместо этого он злится и ненавидит Бога и Его творение ещё сильнее. Значит, его не исправить. Демона нельзя направить на путь добра. Это невозможно. А потому Денис взвалил на себя неподъёмную ношу. Кажется, что только сейчас он осознал, какую непоправимую ошибку совершил, впустив «Сашу» в свою душу.
Вечернее богослужение давно закончилось, и прихожане разошлись. Но двери храма ещё не закрыты, значит, его настоятель — отец Михаил всё ещё здесь. Он всегда уходит последним. Скорее всего, сейчас он принимает исповедь у своих духовных чад. «Саша» очень просил Дениса не входить в храм. Плакал и умолял исполнить последнее его желание перед тем, как его изгонят. Денис выполнил его просьбу и остался стоять на ступеньках у паперти. Долго ждать не пришлось. Отец Михаил вышел через десять минут в сопровождении мужчины и женщины средних лет. Они разговаривали, когда Денис подошёл к ним и поздоровался со священником.
— Денис, это ты! — радостно поприветвовал его отец Михаил.
У старика была хорошая память. И зрение тоже было хорошим, несмотря на преклонный возраст. По традиции он хотел благословить Дениса и уже очертил перстами крестное знамение во имя Отца, Сына и Святого Духа. Но Денис под благословение не подошёл, чем удивил и отца Михаила, и сопровождавших его мужчину и женщину. Он с ходу начал рассказывать зачем он пришёл:
— Отец Михаил, я — одержимый. Во мне бес сидит. Изгоните его, пожалуйста.
— Денис, да ты что? Какой бес? — Старый священник будто не слышал. — Ты лучше расскажи, как у тебя дела, сынок? Я давно тебя не видел, — приобнял он его и ласково погладил по голове.
— Отец Михаил, пожалуйста, изгоните из меня беса! — Денис отстранился от него, как будто ему были неприятны его прикосновения.
— Приходи завтра на литургию. После литургии мы с тобой поговорим. Хорошо?
— Нет! Завтра будет поздно! Отец Михаил, давайте сейчас! — стоял на своём Денис, нервно переминаясь с ноги на ногу. Пожалуйста! Умоляю Вас! — Он пытался сложить руки в молитвенный жест, но ему мешала гипсовая повязка.
— Что у тебя с рукой? — спросил отец Михаил.
— Ничего. — Денис убрал руки за спину.
— Хорошо, Денис. Давай сейчас. Пойдём я тебя поисповедую.
Отец Михаил подошёл к двери храма, подзывая Дениса к себе. Женщина осталась стоять на паперти, а мужчина спустился и куда-то ушёл.
— Не хочу я исповедоваться! Зачем исповедоваться? — заупрямился Денис. — Я и так постоянно исповедовался, когда у вас тут работал.
— Так это когда было?.. — протянул отец Михаил. Он был спокоен и, кажется, не верил тому, что говорил Денис. — Пойдём, пойдём, — открыл дверь, приглашая Дениса войти в храм, — пойдём я тебе грехи отпущу.
— У меня нет грехов, — уверенно заявил Денис, чем расстроил отца Михаила. Ведь у всех есть грехи. Только один Сын Божий — Иисус Христос без греха. Неужели Денис этого не знает?
— Ну что ж, — хмыкнул отец Михаил, закрывая дверь храма теперь уже на ключ. — Раз нет грехов, то ты тогда святой. А святые одержимыми не бывают. Их бесы боятся. Иди домой, Денис. Сейчас ворота закроют. — Он начал спускаться по ступенькам.
— Нет, отец Михаил, Вы не понимаете! — Денис быстрее него сбежал по ступенькам вниз и перегородил ему дорогу. — Я, правда, одержим! Во мне демон живёт! Он меня мучает! Помогите мне!
— Денис, перестань! Не неси ерунду! — начал сердиться отец Михаил. Он устал и торопился домой. — Никакой это не демон, а это нервы у тебя сдают. Сходи к врачу. К психологу сходи.
— Да не нужен мне врач! И психолог мне не нужен! Отец Михаил, почему Вы мне не верите?
Его голос дрожал. Он вот-вот заплачет от отчаяния. Женщина, стоявшая рядом с отцом Михаилом, не выдержала и прикрикнула на него:
— Молодой человек, ну чего Вы пристали к батюшке?! Он же Вам русским языком объяснил, что Вы не одержимый! Идите сходите к психиатру!
— Сама иди! Я не с тобой разговариваю! — огрызнулся Денис, глотая слёзы.
На улице совсем стемнело. Уже не было видно лиц людей, а только их контуры. Вот крепкая мужская фигура движется прямо на него.
— Это что такое?! — налетел на него какой-то мужик. — Ты как с женщиной и с батюшкой разговариваешь, сопляк?
— Коля, Коля! — голос отца Михаила. — Не надо. Отпусти его. Как зовут твоего беса, Денис? — спросил он.
— Саша, — не раздумывая ответил Денис, потому что это было правдой.
— Иди ты! — сердито махнул рукой отец Михаил и пошёл по ступенькам вниз, поддерживаемый женщиной.
— Отец Михаил! Отец Михаил! — закричал Денис. Здоровой рукой схватил его за подрясник и сильно потянул, чтобы остановить.
— А ну-ка прекрати, Дениска! — топнул ногой священник, освобождая подрясник из его цепких пальцев. — Совсем уже обезумел! Посмотри, до чего довела тебя твоя страсть, этот твой гомосексуализм! Вот от чего тебе избавляться надо, а не от демона! Это не бес, а это содомский грех тебе житья не даёт, мучает тебя! Покайся, Денис! Покайся в своём мужеложстве пока не поздно!
— Идите вы все!.. — заплакал Денис и убежал. — В пизду! — добавил, когда оказался за воротами храма.
Домой пошёл пешком. К ночи добрался. Дома на него напал «Саша» и жестоко избил. Денис очнулся на полу, перепачканный собственной кровью, которая сочилась из носа и разбитых губ. Демон ударил его табуреткой по лицу. Спасаясь от него, Денис выбежал на улицу. Сел на лавочку около детской площадки. Прохожих уже не было, и магазинчики у дома закрылись. Находясь в полном одиночестве, Денис не мог отделаться от чувства, что демон следит за ним. И не только он, а все следят за ним. Он вздрагивал и оглядывался от любого шороха: от звуков и сигналов проезжающих по шоссе автомобилей, от самолёта, заходящего на посадку, от шелеста листьев кустов и деревьев, которых трепал лёгкий ночной ветерок. Он чувствовал тотальный контроль над собой. Всевидящее око постоянно, двадцать четыре на семь следило за ним: что он говорит, что делает, о чём думает. Убежать от него, от его слежки можно было только одним способом. Денис открыл для себя этот способ совсем недавно. Он знал, что нужно делать, чтобы демон не смог до него добраться. Денис спрятался в домике-теремке на детской площадке, чтобы никто его не услышал, взял телефон и сделал звонок. Абонент, которому он звонил, принял вызов с третьего раза.
— Алло! Олег! Мне опять хреново! Мне нужен меф! Привези мне. Я около своего дома на детской площадке. — Денис старался говорить как можно тише, опасаясь, что его кто-нибудь услышит.
— Дэни? — Голос собеседника был усталым и сонным. Он протяжно зевнул. — До утра не мог потерпеть? Три часа ночи! Все нормальные люди спят в это время вообще-то.
— Вообще-то ты мне должен! И я имею право потребовать свою долю когда захочу. А хочу я сейчас!
— Дэни, мы же… — Олег зевнул. — Ты же только пару дней назад употреблял. Нельзя так часто. А то подсядешь.
— Ты же говорил, что меф безопасен, что это не наркотик. Говорил, что если просто нюхать, то наркоманом не станешь.
— Ну да… Говорил. — Голос Олега звучал лениво. Он часто обрывал свою речь зевотой. — Но всё равно так часто его нельзя. Для здоровья вредно.
— Что это ты о моём здоровье беспокоишься? О своём беспокойся лучше. Если ты сейчас же мне не привезёшь, я тебя полиции сдам!
— Э! Э! Э! Дэни, ты чё? — Голос у Олега сразу зазвучал бодро. — Да мне не в лом тебе привезти. Хоть сейчас, если хочешь. Но я правда переживаю за тебя, что ты подсядешь. Так нельзя, Дэни! Держи себя в руках! Я тебя по-дружески прошу.
— По-дружески? Да какой ты мне на хуй друг, если ты не хочешь мне помочь, когда мне плохо?! А мне реально сейчас плохо, Олег! Блядь!.. — Денис заплакал и бросил телефон от себя.
— Эй! Алло! Алло, Дэни?! Послушай меня, не реви! У тебя банальный отходняк! Тебе просто нужно перетерпеть маленько и всё пройдёт! Сходи, купи себе баночку пива! Пиво реально помогает пережить ломку! Алло?! Дэни, ты меня слышишь? Алло?! — на том конце всхлипы. — Дэни, я сейчас приеду! Не обещаю, что быстро, но приеду! Жди!..
Последние слова Олега вселяли надежду. Денис устал от посторонней личности, обитающей в его сознании. Покончить с собой? Ему не хватало на это смелости. Он много раз думал о самоубийстве. Но всякий раз, когда он хотел убить себя, его что-то останавливало. Возможно, это его семья. Возможно, это знание, которое он получил в церкви, что самоубийцы не наследуют рай. Волновало ли его то, что он не попадет в рай? Он об этом не задумывался. Но постоянно вспоминал поступок Иуды Искариота, который предал Христа, а после, пошёл и удавился. Этот библейский сюжет тесно врезался ему в память. Иуда — предатель. Он совершил самоубийство. Значит, самоубийство — это предательство. Это не уход из жизни, не уход от себя, от проблем, а предательство. Только эгоистичный и самолюбивый человек, который никого не любит, может пойти на самоубийство. Он думает в этот момент только о себе. Его не волнует, какое огорчение будут испытывать его близкие, его друзья; его домашний питомец в конце концов, жизнь которого целиком и полностью зависит от его хозяина. Его не волнует, что общество, да и вселенная в целом, с его смертью больше потеряют, нежели приобретут. Самоубийца волнуется только о себе, чтобы ему было лучше. Остальные пусть как хотят. А это самый настоящий эгоизм и предательство по отношению к близким людям, по отношению к человечеству в целом. А у Дениса были близкие люди. Всего двое. Но и ради двоих он готов был жить и терпеть. А жить и не сойти с ума от жизни ему помогут наркотики. Теперь только с ними он может чувствовать себя полноценным и счастливым.
Где-то через час приехал Олег. Денис получил от него сообщение, но машину его не увидел. Наверное, Олег бросил её подальше отсюда, чтобы меньше светиться и не попадать в поле зрения, — стратегия кладменов. Они встретились и зашли в подъезд. Олег увидел гипс на руке Дениса. Увидел, что его лицо и футболка измазаны кровью. Испугался и спросил, что с ним. Денис не был в настроении рассказывать о подробностях встречи с Германом. Огрызнулся, что это не его собачье дело. Олег отдал Денису два пакетика с веществом, замотанных в чёрную изоленту и попытался ещё раз поговорить с ним о вреде частого употребления. Но Денис и слушать не захотел. Начал препираться, что Олег ему не друг и не родственник, и вообще он ему никто, чтобы прислушиваться к его советам. Олег сказал, что теперь они в расчёте и что если он ему «никто», то больше к нему не поедет. Если нужно будет вещество, пусть Денис сам ищет, где его достать. И пусть больше не звонит ему и не пишет. Ведь он ему «никто». Кладмены на дом товар не доставляют. Если гора не идет к Магомету, то Магомет сам придёт к горе. Олег дал Денису понять, что это последняя их встреча и что больше он не хочет иметь с ним никакого дела, и ушёл.
Денис поднялся в квартиру, распотрошил один пакетик с мефедроном и употребил. А потом пошёл гулять на улицу, потому что настроение у него было отличное. Вышел на проезжую часть, встал посредине дороги и начал махать руками проезжающим автомобилям, здороваясь с ними, желая им доброго утра и удачного дня. В семь часов утра на трассе было уже оживлённо. Был рабочий день, и люди выезжали на работу пораньше, чтобы не стоять потом в пробках. Денису сигналили, объезжали его и орали из окон, что он ебанутый, что он обдолбанный наркоман, угрожали ему полицией и психбольницей. Кто-то снимал его на телефон и ржал над ним. Денис не понимал, отчего все люди такие злые? Ах, да! Они же не знают, что такое «мяу-мяу». Если бы они только знали, как с ним улётно! Денис подумал, как хорошо было бы, если бы все люди на земле принимали наркотики. Все вмиг бы стали добрыми, весёлыми и счастливыми. Все бы стали жить дружно и прекратили воевать друг с другом. На земле воцарились бы мир и гармония. Не было бы зла, не было бы воин, экологических и экономических кризисов, если бы все, все, все жители земли употребляли наркотики. Все государства раздавали бы гражданам наркотики бесплатно, и все были бы счастливы. Почему же люди такие отсталые? Почему они такие тупые? Почему никто не рекламирует меф? Не рассказывает о радости, которую он приносит? Это неправильно! Об этом должны знать все! Если бы Денис знал раньше, что можно вот так просто стать счастливым, то он бы нюхал меф с самого детства. Теперь он должен просветить людей! Это его долг, его миссия! Он должен поделиться тайным знанием, которым он владеет, с другими людьми! О пользе наркотиков должны знать все!
Денис снял с себя измазанную кровью серую футболку и стал размахивать ею как флагом. Так его заметит больше людей. Они будут подходить к нему, и он будет рассказывать им о пользе мефедрона. Он бесстрашно ходил по трассе против движения автомобилей и рисковал попасть под колёса. Что-то кричал и размахивал футболкой, призывая людей остановиться и послушать его проповедь, ведь у него есть решение всех их проблем. Одна машина притормозила около него, съехала на обочину и остановилась. Из авто вышла девушка, подбежала к нему, схватила за руку и увела подальше от дороги в безопасное место. Настоящая героиня! Спросила, где он живёт и нужна ли ему какая-нибудь помощь. Денис ей мило улыбался, а на все её вопросы мотал головой, сообщая этим телодвижением, что ему не нужна помощь, что у него всё хорошо и он счастлив. Поблагодарил её за уделённое ему внимание, обнял, нечаянно стукнув её по плечу своей гипсовой культяпкой и поцеловал чуть ли не в губы. Какая она добрая и хорошая! Ни один водитель не остановился, чтобы позаботиться о нём, а она остановилась. Все ругали и материли его, а она не ругала, а она ему помогла. Наверное, она тоже принимает наркотики. Ведь она такая добрая!
Девушка кое-как отвязалась от него, от его благодарностей, комплиментов и признаний в любви. А когда он предложил ей пойти к нему домой и заняться с ним сексом, она побежала к своей машине, села в неё и уехала. Денис разочарованно смотрел ей вслед. Что он сделал не так? Почему она от него убежала? Он просидел на лавочке у соседнего дома, вслух разговаривал сам с собой и над чем-то смеялся.
— Сашка, а Сашка! Где ты, мудила? Где ты, урод? Хуй соси! Соси хуй, Сашка! — хихикая, показал фак припаркованному рядом автомобилю, как будто демон сидел за рулём. Ему было хорошо. Ему было свободно. Ему было всё по кайфу.
А вот Герману по кайфу не было. Ещё день назад он рисовал в воображении, как загнёт Сашку раком и засадит ему глубоко-глубоко, по самые яйца. Найдёт его заветную точку G и простимулирует так, что тот станет умолять трахать его ещё и ещё. Авеля Герман не сможет держать в монастыре целый год. Парень ещё не закончил школу, и за ним скоро приедут родители. А вот Андрей всегда будет с ним. Но трахнуть его ему так и не доведётся. Всю обратную дорогу Герман злился и досадовал. В постели ему придётся ограничиться пока одним лишь Авелем. А после, как тот уедет, нужно будет искать ему замену среди молоденьких, бесоодержимых трудников.
О приезде настоятеля уже все знали. Как только Герман вышел из машины, то увидел перед собой Андрея. Вот собака! Никто из братии ещё из ворот не вышел, а этот вон уже прибежал. Герман даже немного испугался от неожиданности, когда увидел Андрея, стоящего перед ним и испрашивающего благословения. Он был взволнован и, спешно чмокнув руку настоятеля, спросил, что с Денисом.
— Да он у тебя наркоман конченный, — равнодушно ответил Герман. — Зря только к нему ездил, время терял. Забудь его. Ему уже ничем не поможешь. Недолго ему осталось.
Эти слова ранили сердце Андрея. Ему стало плохо. Как будто это он был наркоманом; как будто это ему недолго осталось, а не Денису. Через минуту подтянулась остальная монашеская братия. Столпилась вокруг своего настоятеля, радуясь его приезду. А Андрей отошёл в сторонку и стоял, как отрешённый. Потом он ушёл к себе в келью и встал на молитву.
Отобедав, Герман пошёл к Авелю. Ему нужно было сбросить сексуальное напряжение и избавиться от мыслей о неудаче, которая постигла его как экзорциста. Комната Авеля была закрыта снаружи на замок. Герман уже и запамятовал, что поручил Андрею приглядывать за Авелем, а Авелю — проводить ночи с Андреем. Интересно, хорошо ли мальчики покувыркались в его отсутствие? Понравился ли Авель Андрею? Обойдя территорию монастыря и не найдя Авеля, Герман постучался в келью Андрея. В ответ тишина. Дверь не закрыта изнутри. Герман не стал повторно стучать и читать положенную молитву, а просто открыл дверь и вошёл. Застал Андрея, стоящего на коленях около икон. Авеля в келье не было. А его кровать была. Андрей продолжал молиться, не обращая на Германа внимание.
— Авель где? — спросил его Герман, не дождавшись окончания молитв.
— Зачем он Вам, отче? — повернул голову Андрей.
— Хм, ты будто не знаешь, — ухмыльнулся тот и демонстративно почесал низ живота.
— Пожалуйста, отче, оставьте его в покое. Он не игрушка для плотских утех.
— Хватит тут умничать! — рассердился Герман, потеряв терпение. — Иди зови его! Куда его спрятал? — Андрей молчал. — Если ты его сейчас же не приведёшь ко мне, я сам его найду! И тогда вам обоим не сдобровать!
Андрей поднялся с колен. Как показалось Герману, он был готов выполнить его требование и пойти за Авелем. Но Андрей, выходя в двери, вдруг, развернулся, загородил собою выход и сказал:
— Только через мой труп.