***
— Теперь ты постарел, — хохотнул Майк, обхватив друга за шею и растрепав его светлые волосы. Они сидели в уютной кухне в доме Эрвина: сам виновник торжества, Майк, Ханджи, Тесс и Уильям, забежавший совсем ненадолго. — Но ещё не дед! — фыркнула Тесс. Она вальяжно откинулась на спинку стула, закинув ногу на ногу, и поигрывала пальцами на бокале с вином. — Это пока! — рассмеялся Микки, всё ещё не позволяя другу вырваться. Правда тот делал это не особо старательно. — Эрвин не врёт, Уилл, что ты влюблён в некую Петру Рал? Уильям осуждающе взглянул на отца, но тот хитро улыбнулся, мол, сам виноват, что раньше не рассказал. — А вот нам не рассказал! — Вы пьяны, Майк, — мягко заметил Уилл. Ханджи, основательно окосевшая, дрожащим пальцем ткнула Микки в нос и произнесла, стараясь сфокусироваться на нём: — Нельзя пить, друг, нельзя. Кухню сотряс взрыв хохота. Эрвин улыбался так широко, что болело лицо. Только ради этой минуты и стоило открыть крепкое вино. — Так, господа взрослые, я пойду уже. Меня на один вечер отпустили, — произнёс Уилл, который из-за этого и не любил дни рождения отца — его пьяные друзья становились совершенно невыносимыми. Конечно, их можно счесть весёлыми, но только если с ними проводят время их ровесники. Солдаты, повидавшие столько ужаса за свои жизни, находят малейший повод для веселья. — Уилл, мы проводим тебя, а то попадёшь в какую-нибудь беду. Уровень преступности высок! — Майк, который после выпивки становился веселее обычного, нетвёрдо стоял на ногах. — Да и ты, выпивший вина, можешь нарваться на неприятности! — Ты выпил? Когда успел? — поинтересовался Эрвин, но не слишком сурово. На него алкоголь совсем не влиял. Он лишь пару раз пригубил бокал, и то для приличия. — Тебе же пятнадцать всего. Слишком много пьёшь в последнее время. Ты же не в гарнизон хотел вступать! — Отец! — отмахнулся Уилл. — Я чуть-чуть! — Он приблизил указательный и большой палец на крохотное расстояние. Эрвин подавил смешок. — Это столько в бутылке осталось, — ухмыльнулась Тесс. — А вот проводить тебя — идея здравая. Может, заодно и Ханджи протрезвеет. Уилл в надежде на спасение взглянул на отца, но тот в очередной раз оказался в объятиях пьяного друга, и юноша, вздохнув, пошёл одеваться. Выйдя на улицу, все вдохнули свежий морозный воздух, приятно покалывавший горло и нос. Ханджи, ни капли не протрезвевшая вопреки ожиданиям, покачнулась и ухватилась за плечо Уильяма. — Какой же ты красивый, — протянула она. Все замерли. У Эрвина брови поднялись настолько высоко, насколько было возможно. — Я таким сыном не могла бы нарадоваться! — Женщина, отстань от ребёнка, — посоветовала Тесс и прошептала: — Эрвин, можно я её потом у тебя под столом оставлю? Мужчина усмехнулся и первый поспешил по дороге. Уилл, не желавший оставаться с остальными наедине, рванулся за отцом. — Микки, а не спеть бы нам песню? — мечтательно проговорила Ханджи и готова была исполнить своё предложение в сию же секунду, но Тесс зашипела на неё: — Эрвину ещё жить в этом районе, замолчи! — А что, хорошая идея, — всерьёз призадумался Микки и затянул: — Как на Стене сидит ворона-а-а… — Недоволен, что пришёл? — тихо спросил Эрвин сына. Тот виновато кивнул. — Извини за это. — Он покосился на уже горланящих песню друзей. — Но мне действительно хотелось хоть ещё немного времени провести с тобой. Ты же вот-вот уедешь за Стену Мария… Будешь хоть приходить в Сигансину проводить Разведкорпус на очередную миссию? — Если буду там, то обязательно приду, — пообещал Уилл. — Не передумал вступать в Разведку? — спросила Тесс, оставившая Майка с Ханджи надрываться в пяти шагах от них. Эрвин взглянул на сына, нахмурившись. Его стремление стать солдатом именно этого рода войск воспринималось не так давно всего лишь детским желанием, однако сейчас парень настроен слишком решительно. — Тоже считаешь, что мне не стоит быть похожим на отца? — свёл брови Уилл, так удивительно напоминая в этот момент Эрвина, что женщина улыбнулась. — Нет, не думаю, — улыбнулась Тесс. — Эрвин может сколько угодно тебя отговаривать, но кое-что важное ты от него унаследовал — упрямость. В независимости от того, куда ты вступишь, будь то военная полиция, гарнизон или Разведкорпус, этот род войск приобретёт замечательного солдата с прекрасными навыками! Уилл взглянул на женщину: на её открытое доброе лицо, чуть наивные большие синие глаза, на все её морщинки — и ощутил невероятный прилив благодарности к Тесс. — Ти у нас слишком ценит чужое мнение, — прохладно заметил Эрвин. — Но, — продолжил он, поймав два разъярённых взгляда, — я сам столько говорю о свободе, а собственного сына готов заставить идти туда, куда ему не хочется. Я прекрасно осознаю, что ты должен сам выбирать, но пойми: я не хочу в один день услышать, что ты погиб, или я сам не смогу тебя спасти. — А ты-то, отец? Разве твоя тётя не смирилась с тем, что её племянник служит в Разведке и каждый раз рискует жизнью ради человечества, выходя за Стены? О ней ты хоть думал? — Эрвин взглянул на Уилла. Казалось, он смотрел в собственное отражение только на двадцать лет моложе: тот же орлиный нос, чьи крылья нервно подрагивают, те же широкие брови, сведённые к переносице, те же голубые глаза, смотрящие как никогда с упрямым вызовом, и те же высокие острые скулы, порозовевшие от возмущения. — Что ты хочешь услышать, Уильям? — устало спросил Эрвин. — Ты же знаешь и сам, что я не смогу тебя остановить и что никто тебе не помешает служить во имя свободы человечества, но отцовское сердце не может не волноваться за сына, пойми. Они уже подошли к кадетскому корпусу. Эрвин обхватил сына правой рукой за плечи и ласково встряхнул. Майк и Ханджи, дотянув последнюю строчку, стояли, тяжело дыша и совершенно невменяемо улыбаясь. Тесс неодобрительно косилась на них. — Пиши мне, ладно? Столько, сколько посчитаешь нужным. — Их взгляды встретились. Уилл кивнул и стряхнул руку отца с плеч. Они ещё несколько секунд простояли друг напротив друга, и парень исчез в дверях здания. — По-моему, их в фонтан окунуть надо, — недовольно пробурчала Тесс, сжав локоть друга и кивнув на Ханджи и Микки. — Давай уж без меня, а? Не я их заставил выпить столько! Да и если военпол будет проходить мимо фонтана, они сильно удивятся, застав там капитанов Разведкорпуса. Мы только укрепились в обществе, а они… — Поможешь довести их до штаба? — попросила женщина. Эрвин улыбнулся. — Конечно.***
Утро встретило Эрвина громким стуком в дверь. Протирая глаза и налетая на мебель, — ударившись о столик, мужчина чертыхнулся — он спустился вниз и, заглянув в глазок, испуганно впустил раннего посетителя в дом. — Командир, что случилось? — удивлённо спросил он. Шадис хмуро на него уставился и, неожиданно вспылив, прокричал, вжимая Эрвина в стену: — Какого хрена мне сообщили, что двоих солдат Разведкорпуса нашли в фонтане мэра Стохесса, а третий, замеченный там же, сбежал?! И эти солдаты ни кто иные как Ханджи и Тесс! А убежал, видимо, Майк? Я же отпустил их к тебе на праздник не для того, чтобы они подрывали нашу репутацию! — Командир, — прохрипел Эрвин, судорожно хватая воздух ртом. Шадис отдёрнул руку от его шеи, и Смит получил доступ к кислороду. Сон сняло мгновенно. — Я их проводил до поворота дороги в штаб, — начал он, откашливаясь. — А потом пошёл домой. Я не знаю, что случилось дальше. Видимо, Ханджи и Микки дружно полезли купаться в фонтан, а Тесс их вытаскивала, и… — Эрвин развёл руками в стороны. — Что вышло — то вышло. — Переодевайся. Мы идём за ними. Требуется тот, кто подтвердит их личность. Военпол просто издевается… Ханджи и Тесс все знают в лицо. Это просто для того, чтобы унизить Разведкорпус. — Шадис нахмурился, без приглашения прошёл в гостиную и уселся на диван. Эрвин ещё секунду глядел на него, а потом рванулся в свою комнату переодеваться. Спускаясь по лестнице, он застёгивал верхние пуговице на рубашке. Шадис, с интересом рассматривавший стеллаж с книгами, поднялся и, видимо, решил, что Эрвин выглядел достоино для человека, который весь вечер и почти всю ночь пил с друзьями. Эрвин не смог сдержать улыбки, когда они подошли к зданию полиции и, зайдя в него, обнаружили Ханджи и Тесс, спавших в обнимку на жёсткой койке за решёткой. — Они оказали сопротивление, — оправдываясь перед разъярённым Шадисом, сообщил дежурный. Он отпер решётку, позволив Эрвину войти. Тот осторожно пихнул спящих женщин, и Тесс в сию же секунду проснулась. — Эрвин, наконец-то! Простите, командующий! Ох, я убью Микки, — прорычала она и, растолкав подругу, вытащила её на волю. — Грин, Зоэ, вы чего творите?! — прорычал Шадис, когда они вчетвером вышли на улицу. Женщины потупились. — А что случилось-то, когда я вас проводил и пошёл домой? — Эрвин был куда спокойнее своего командира. Данная ситуация была даже весёлой. — Они увидели издалека фонтан и решили искупаться. — Тесс заламывала руки. — Я их хотела вытащить, но не смогла. А мимо проходил патруль, и Микки успел удрать. Я тоже хотела, но Ханджи, видимо, решила, что фонтан — лучшее место для жизни, и осталась там. Эрвин, я тебя умоляю, больше не подливай ей вина, как вчера вечером! Я осталась там с ней, пытаясь вытащить её, тут нас и повязали. — Эрвин, — рыкнул Шадис, но мужчина лишь весло взглянул ему в глаза. — Я-то не полез купаться, командир. Да и как не отметить без вина тридцать пять лет? Кто же знал, что они так напьются. Однако, — всё же укоряюще взглянул он на Ханджи, — ваше с Микки поведение недопустимо даже под действием алкоголя. Тем более, вы ветераны Разведкорпуса. Ханджи отмахнулась. Судя по её виду, вчерашняя выпивка дала о себе знать головной болью. Эрвин, улыбаясь, взглянул на устало ухмыляющихся подруг, рассерженного командира и почувствовал невероятную привязанность к ним всем, даже не осознавая, что через время ему придётся потерять многое, столь ценное для него.