Oh baby, take a look at me Oh baby, do you like what you see? Oh baby, take a look at me 'Cause I'm the hottest motherfucker that you've ever seen
С громким стоном парень сползает вниз с рабочего кресла под стол, прикрывая глаза рукой, а потом сжимая пальцами переносицу. Боже, как же он устал. – Звучишь как раненый носорог. Ты жив там вообще? – Чимин наклоняется к лучшему другу с кружкой кофе в руке, тыкая того на пробу пальцем в бок. Ну не палочкой, и на том спасибо. Тэхён знает, что ответа от него не требуется, поэтому просто молчит, созерцая нижнюю поверхность своего письменного стола, за которым провёл, кажется, последние лет пять, не меньше. Этот универ его доканает. Какой, ну вот какой чёрт его дёрнул идти на языковую специальность? Что это было? Помутнение рассудка? Да, он любит языки, он их, чёрт возьми, обожает, но вот одного маленького фактика не учёл, да: столько писать, сколько от него требовали здесь, не смог бы никто. Ну, кроме самого Тэхёна, по мнению его профессоров, видимо. Ким был одним из лучших учеников, прилежным, трудолюбивым, и, как следствие, самым востребованным в учительском кругу, как самая удобная ездовая лошадка. И хоть лошадка уже давно превратилась в полудохлого верблюда, кое-как таскающего из раза в раз на своём отощавшем горбу все эти конкурсные эссе, исследования, анализы и проекты, ненасытным педагогам всё казалось, что Тэхён будет рад взяться за новую работу. А Ким и брался, потому что отказать этим деспотам был не в силах. Проблема скорее всего была в том, что парень писал не только хорошо, но, что ещё более важно, писал быстро. Сдавал работы раньше срока. Поэтому вместо ожидаемого отдыха каждый раз получал счастливую благоволящую улыбку и новое задание, ведь «для вас ведь это пара пустяков, мой мальчик». Пара пустяков, ага. Пара пустяков, пара бессонных ночей, пара килограммов истраченных нервов, пара выстрелов в голову и всё это закон… – Тебе нужно проветриться, Тэ, – Пак грустно смотрит на убитого друга, поглаживая того по голове. – Если это подразумевает с ветерком пролететь с девятого этажа на первый из окна, то я согласен, – уныло доносится из-под стола. – Нет, мой дорогой, пострадаешь в другой жизни, там, где не будет меня… – Ты всегда будешь со мной, – упрямо отвечает Тэхён. – Спасибо, милый, я польщён, но всё же, я имел в виду вечеринку. – Вечеринку? – Ким даже выглядывает из-под своего убежища. – Ты настолько меня не любишь? – Что? При чём тут это, Тэ? Не глупи, алкоголь и танцы помогут тебе развеяться и выкинуть твои бесконечные буквы из головы. Как у тебя до сих пор нервы не сдали, ума не приложу? Тэхён улыбается квадратной улыбкой. – Их просто не осталось, – он истерично хихикает. – Нет нервов – нет проблем. И начинает смеяться совсем уж нездоро́во, так, что Чимин не на шутку пугается, но смех резко обрывается, переходя в измотанное молчание и одиноко стекающую по щеке слезу. – Эй, ну ты чего, мишка мой??? – старший подтягивает Тэ к себе, укладывая курчавую голову на колени и обнимая за шею руками, несколько раз коснувшись губами побледневших щёк. – Совсем тебя застращали, продыху не дают. Тебе нужно отдохнуть. Так, чтобы все мысли из головы вылетели. Ну сам посуди, вот останешься ты дома и сразу начнётся: «а что бы такого сделать?», «а может прибраться?», «а вот профессор ещё один конкурс упоминал...». Оно тебе надо? А так мы с тобой потанцуем, выпьем, увидишься со всеми. Покажешь, что ты не динозавр и вполне себе не вымер, м-м-м? Продемонстрируешь миру своё хорошенькое личико, такое грех прятать. Таких друзей, как Пак Чимин, на планете существует очень мало, Тэхён почти уверен, что он такой один. Такой поддержки, понимания, безоговорочного доверия Ким бы фиг от кого дождался, но есть верный «Чимин-а», и с ним никакие беды на страшны. Тэ и правда очень своего друга любит, а в такие вот моменты особенно. – Подцепишь себе какого-нибудь красавчика, хорошо проведёшь время, а уж после этого отоспишься всласть. Вот увидишь, после отдыха писаться как по маслу будет... – Чимин слышит чужое бурчание себе в живот и прерывается: – Что? – Я тебя люблю, – Тэхён перекатывается на спину, заглядывая соулмэйту в глаза. – Ты знаешь это? Глаза Чимина превращаются в щёлочки от лучезарной улыбки. – Знаю. И тоже тебя люблю. А теперь вставай, ленивая жопка, пора собираться.***
Тэхён поправляет укладку, мысленно оценивая образ целиком ещё раз. Изначально он не хотел одеваться как-то ярко или вызывающе этим вечером, но Чимин и его «опять костюм серой мыши напялил?!» кого хочешь переубедят. Поэтому...тотал блэк. Он весь в чёрном. Даже волосы темнее кажутся.И, опять же, Ким бы с радостью обошёлся полупрозрачной рубашкой и брюками, но Чимину понадобилось выставить напоказ не только его грудь, но и обязательно задницу, поэтому Тэхёну пришлось облачиться в очень сильно супермегаоблегающие джинсы. – Я мог бы вообще без штанов пойти, так-то, – ворчал Ким, скрещивая руки на груди. – Не гунди, – Пак расстегнул другу ещё одну пуговицу на рубашке, отодвинув края подальше друг от друга, чтобы открыть кожу. – В образе должна оставаться загадка. Тэхён скептически оглядел свой почти просвечивающий круглый зад и идеально прорисовывающиеся под тканью бёдра (спасибо, что не член). – Загадка? У меня загадка в количестве сантиметров, я так понимаю? – Какая разница, сколько у тебя сантиметров, Тэ, если ты всё равно не будешь использовать их по назначению? Ким задохнулся от возмущения, но не нашёл, что возразить. В конце концов, он и правда предпочитает быть снизу. Он выглядит дорого. Это не совсем привычное чувство, потому что Тэхён, хоть и отнюдь не мышка в выборе одежды, но всё же предпочитает более нейтральные образы обычно. Взгляды окружающих его людей скользят по нему очень заинтересованно, однако Ким всё ещё чувствует приличную усталость, и нет никого, кто мог бы перебороть в нём желание опуститься на ближайший диванчик и, побольше выпив, провалиться в сладкие грёзы. Только мысль, что ему снова приснится экран ноутбука с открытым Вордом, останавливает его от этого отступательного манёвра. – Ну чего ты такой тухлый? Не нравится? Пак появляется под боком, заглядывая в глаза. Одет он чуть ли не ярче Тэхёна, только в отличие от Кима решил всё же добавить красок. На Чимине в облипку асфальтового цвета джинсы, белая футболка с логотипом Gucci (не подделка, один из его богатеньких бывших подарил Паку такую мажорскую вещицу) и кожанка, плечи и спину которой усеивают разноцветные стеклянные стразы. Его выкрашенные недавно в розовый волосы лежат на голове в нарочитом беспорядке, а губы умело подкрашены розовым тинтом. Горяч, что уж тут, горяч словно сам дьявол. И только дурак не догадается, для кого вся эта красота была надета, подобрана и для кого вертит сейчас задницей в танце. Вон он, белобрысый хриплый повелитель продюсерского пульта, пьёт что-то явно покрепче пива в своей жутко крутой андерграундной компании. Тэхён слегка поворачивается, чтобы Чимин отступил в сторону, открыв на себя ещё лучший обзор из того самого угла, и вздыхает: – Да нет, всё в порядке. Даже музыка классная. И это правда, саундтрек тут что надо, не совсем клубняковая жвачка, а что-то удобоваримое для ушей и слушателей, но в то же время всё ещё располагающее к верчению задом, чем занимается добрая половина посетителей «собрания». – Просто я вымотан, ты же понимаешь. – Тебе нужно расслабиться! Идём танцевать. – Я спать хочу, Чим. – Ну давай же, идём, а то тебя так никто и не увидит в твоём углу, – Пак уже почти тащит его в сторону танцевального пространства, пока Тэхён, как может, упирается изо всех сил. – Да кому тут меня видеть, – кряхтит парень, потому что Чимин, хоть и меньше его, но, зараза, сильный. Взгляд Кима непроизвольно перетекает на толпу танцующих людей, остановившихся на секунду и шумно весело дышащих, ожидающих начала очередного трека, и тут... Он даже не знает, что цепляет его первым. Может, глаза, они у этого парня определённо большие и яркие, а может быть улыбка, что не предвещает абсолютно ничего хорошего, мощная грудь под тонкой тряпочкой кроп-топа или усеянная тату правая рука, проколотая бровь или кубики пресса над ремнём чёрных кожаных штанов, а может фантастические бедренные мышцы, так и приглашающие приземлиться сверху и опробовать их твёрдость своими ягодицами. Он не знает...You like the way I move my body Take control, Illuminati I'm the baddest at the party for sure
Боже, этот парень выглядит таки-и-и-и-им горячим... – Тэхён? Тэхён! Тэхён!!! Да что с тобой?! – к реальности его возвращает Пак, прыгающий рядом и пытающийся дозваться лучшего друга. Ким стремительно пунцовеет щеками, отводя на миг глаза от соблазняющего его дьявола, но Чимин успевает проследить, куда был направлен взгляд. В глазах старшего мгновенно отражается понимание. – Ох, чёрт, он на 150% в твоём вкусе. – Чим... – Он на 250% в твоём вкусе! – Чим, давай домой пойдём? Пак мгновенно поворачивается к нему с совершенно серьёзным лицом: – Если он не трахнет тебя этой ночью, то твоя жизнь прожита зря, понял? Иди. Тэхён сглатывает. – Сейчас же! И его разворачивают на 90 градусов, прямо в сторону незнакомца, пока сам Чимин отходит в сторону, внимательно, однако же, наблюдая за другом, чтобы тот, не дай Бог, не вздумал сбежать. Ким Тэхён смотрит в глаза этому исчадию ада. За что? За что природа придумала делать некоторых парней настолько, мать его, горячими?Oh baby, take a look at me Oh baby, do you like what you see? Oh baby, take a look at me 'Cause I'm the hottest motherfucker that you've ever seen
О да, Тэхёну очень нравится то, что он видит. Он бы очень хотел видеть такое каждую секунду каждого дня всей оставшейся жизни, но даже если ему позволено смотреть сейчас – это уже благословение. Хотя и проклятие тоже, потому что отныне и навеки этот парень – главный герой всех влажных кимовых снов. Ким Тэхён – обычный студент филологического ВУЗа. Ким Тэхён обладает прекрасной внешностью и харизмой. Ким Тэхён не имеет проблем с уверенностью в себе. Но Ким Тэхён никогда не встречал кого-либо горячее этого парня, и у Ким Тэхёна под ложечкой сосёт от того, как до чёртиков идеально эта скотина улыбается ему сейчас, виляя своими охуенными до звёзд перед глазами бёдрами. Тэхён зажмуривается, мысленно благодаря матушку-природу и свои гены за отнюдь не невзрачную внешность, и запрокидывает голову, залпом допивая всё содержимое своего стакана разом, чтобы алкоголь мог ударить в голову, а все мысли и сомнения вылетели из головы напрочь. И они вылетают, потому что: – Так и будешь стоять или, может, присоединишься?