A cruel land of fun

      Узнав, что помимо директора цирка и его зама с женой на ужин к ним в дом придёт Лайла Валеска, Виктория вспыхнула нездоровым румянцем. — Папа, ты не представляешь, что это за ужасный человек! Ты не видел то, как она обращается со своим сыном! — говоря это, она даже не думала, что защищает Джерома. Того самого Джерома, который с самых ранних лет причинял Вики одни лишь обиды, унижения и внушал страх. — Я всё знаю, Вики. И нечего так реагировать, — поправляя свой костюм перед высоким зеркалом в пол, раздражённо ответил Стивен Харт. — Мальчишка и впрямь несносный, ты же знаешь сама не понаслышке.       Харт повернулся к дочери и, положив ладони ей на плечи, заглянул в большие серые глаза, которые постоянно напоминали о любимой жене. — Будь умницей и веди себя как полагается, договорились?

***

      Сидя за столом, Виктория с недовольным видом накручивала пасту на вилку и постоянно звонко ударяла столовым прибором о фарфоровую тарелку, выказывая своим поведением негодование. И каждый раз отец сердито хмурил брови, поджимал губы и с недовольством смотрел на дочь. Вики лишь пожимала плечами, будто была совершенно ни при чём, и продолжала ковырять вилкой блюдо.       В основном за столом шла речь о продлении аренды на следующий год и повышении платы, что явно не устраивало циркачей. Лайла всё время приглушённо наиграно смеялась и не выпускала из руки бокал с красным вином, будто сроднилась с ним. То, как игриво она посматривала на хозяина дома, всё время поправляла своё малинового цвета платье с глубоким декольте, явно привлекая внимание к себе, заставляло Вики крепко сжимать пальцами вилку от негодования. — О, Стивен! Вы всегда были щедры по отношению к цирку «Хэйли», — льстивым голосом прощебетала Лайла, пристально смотря в серые глаза Харта.       Раздался очередной звон от серебряной вилки по семейному фарфору. Виктория, не выдержав откровенного флирта Валески, вскочила со стула и упёрлась ладонями в стол, злобно скрепя зубами. — С меня хватит! Я не хочу сидеть и слышать весь этот бред! — Виктория Харт! — грозно прорычал хозяин дома. — Что ты себе позволяешь? Немедленно извинись за своё поведение перед гостями! — Стивен с негодованием резко вытер губы салфеткой и бросил её на стол, не сводя глаз с дочери. — Ох, Стивен! Не стоит так с девочкой. Сейчас все подростки такие сверхэмоциональные! У меня такой же паршивец дома. Еле с ним справляюсь, — как бы непринуждённо и с улыбкой добродетели проговорила Лайла, незатейливо переводя взгляд со Стивена на Вики. — Знаю, как Вы с ним справляетесь! Я достаточно видела утром и слышала много всего! — никак не унималась Виктория, которую переполняли гнев на женщину и непонимание своего отца. Неужели никто не видит всю эту напускную фальшь Валески?! — А ты что так защищаешь моего гадёныша?! Влюбилась?! Ха-ха-ха! — смех был искренний, но блеск в зелёных как у Джерома глазах был холодным и угрожающим.       У Виктории щёки вспыхнули румянцем от таких слов и мерзкого хохота, которые высмеивали девочку при всех за столом. Не выдержав такой обиды, она выбежала из дома и направилась прямиком в родной парк аттракционов. Всю дорогу она пыталась успокоиться и вытирала свои слёзы ладонями. В ярости она распустила высокий пучок на голове, и волосы мгновенно рассыпались по её спине. Она почувствовала некое облегчение и, запустив пальцы в волосы, немного потеребила их на затылке, думая о произошедшем.       Да как посмела эта гнусная тётка так сказать?! Влюбилась?! Нет! Просто никто не заслуживает такого обращения, с которым Джером жил с самого детства. Пришла, сидит, улыбается, пьёт вино, а где её сын? Чем он сейчас занят?       Виктория вдруг остановилась на развилке дорог: одна вела в отцовский парк, а вторая — в цирк. Шмыгнув носом и глубоко вздохнув, Виктория посмотрела сначала в одну сторону, а потом в другую. Закусив нижнюю губу и слегка прищурившись, Харт направилась к куполам в красно-белую полоску. Она совершенно не знала, почему пришла к циркачам, и лишь оглядывалась, будто кого-то ища. Кого-то конкретного, кого-то, кому было совсем не сладко в этой жизни.       Найти Джерома не так сложно, если знаешь чем он обычно занят. На открытой кухне его не было, лишь чистая вымытая гора посуды. В трейлере с вывеской на двери «Лайла» не горел свет. Да и главный шатёр с манежем сегодня не работали и поэтому вряд ли там требовалась помощь с уборкой. Остался последний вариант — вольер с животными. И Виктория, потирая вспотевшие вдруг ладошки о свой летний василькового цвета короткий комбинезон, зашла в цирковой зверинец. Тусклое свечение ламп по периметру создавало какую-то мистическую и опасную атмосферу среди больших и маленьких клеток с животными. Виктория настороженно осматривалась вокруг и заметила, что во многих местах уже было прибрано, и поэтому двинулась ускоренным шагом в самый конец, где был загон с лошадьми и пони. — Заблудилась, что ли?! — неприязненно, но с нотками настоящей усталости глухо прозвучал голос Джерома из одного стойла, где находилась Пеструшка, самая любимая лошадь Виктории. Кобыла была породы аппалузы и именно из-за своего окраса белая в чёрную крапинку получила такую кличку.       Харт вздрогнула от неожиданности, но не подала виду и повернулась к парню. Она окинула его взглядом и пришла к выводу, что Джером трудился не покладая рук. Синие джинсы, перепачканные грязью, красная футболка со слегка надорванной горловиной, растянутая и с тёмными пятнами от пота. А бинт на ладони с утра, что был стерильно белым, теперь был грязно-серого цвета. От этого зрелища Вики вмиг подурнело, и она сглотнула несколько раз, пытаясь не думать о том, что было под повязкой в конце рабочего дня Валески. — Нет. Я не заблудилась, — собравшись с духом, ответила Виктория и, сцепив пальцы за спиной в замок, сделала шаг к стойлу Пеструшки.       Осматривая морду лошади, которая тянулась к Вики, чтобы понюхать девочку, Харт боковым зрением заметила, как Валеска пристально наблюдал за её движениями. Виктория положила ладонь на нос Пеструшки, слегка погладив его, и с улыбкой на губах посмотрела на парня. У Джерома в руках был деревянный замусоленный гребень, которым он явно только что расчёсывал гриву. — У нас тоже есть пара лошадей в конюшне, и я знаю, как за ними ухаживать, так что могу помочь с этим… — Вики снова разглядывала чёрные крапинки на морде лошади и в конце снова вернулась к Валеске.       Парень, облокотившись на дощатую перегородку стойла спиной и сложив руки на груди, с прищуром выслушал предложение Харт. И спустя пару секунд залился громким чудны́м истерическим смехом. Пеструшка дёрнулась от внезапного резкого смеха подростка, как и Виктория, которая с диким непониманием на лице смотрела на то, как Джером схватился за живот и согнулся пополам, вздрагивая от конвульсий. Харт совершенно растерялась и не могла понять, что так развеселило парня.       Когда Джером почти успокоился, его улыбка быстро исчезла с лица, оставив лишь тонкую полоску поджатых губ. А глаза, до этого искрившиеся от безудержного веселья, угрожающе и холодно пронзали насквозь Харт. Валеска, сгорбившись, приблизился к Виктории и, указав вытянутой рукой на выход из вольера, тихим и низким голосом произнёс: — Пошла вон отсюда! Мне не нужна ничья помощь!       Вики, на мгновение оцепенев от страха, забегала глазами по лицу парня, а после сорвалась с места, едва сдерживая слёзы от обиды на его резкие слова. Позади раздался едкий смешок, и это задело Викторию сильнее, чем грозный взгляд Джерома минуту назад. Она свернула к инвентарю, что был у стены вольера, взяла совковую лопату и вернулась с ней к стойлам лошадей. Не обращая никакого внимания на Валеску, Харт зашла в загон, где находилась золотисто-рыжая пони, и начала как ни в чём не бывало вычищать стойло животного.       Джером, всё это время с любопытством наблюдавший за действиями Харт, лишь ухмыльнулся и, достав сигарету, что была у него за ухом, принялся хлопать по своим карманам в поисках зажигалки. — Тебе вот серьёзно заняться больше нечем, да? — всё ещё сомневаясь в искренней помощи Вики, равнодушно поинтересовался Валеска, зажав в зубах самокрутку и взмахнув пренебрежительно руками.       Поняв, что ответа он не получит, Джером направился к ближайшему выходу, чтобы покурить и немного расслабиться. Свежий воздух снаружи приятно наполнил лёгкие юнца, но ещё приятнее был наполненный дурманом травы дымок, которым он затягивался в минуту перекура. Солнце уже полностью зашло за горизонт, и очередной будничный день Валески практически подошёл к концу. — Однако быстро ты управилась… — приподняв в удивлении брови, воскликнул Джером, когда вернулся в конюшню. — В вольере у слона у тебя бы ушло полдня, — очередная ехидная ухмылка лице, сложив руки на груди, он не сводил глаз с Вики. — Если вдвоём, то, может, быстрее получится? — стряхнув руки после работы, Харт сдула со лба чёлку, представляя каково это, наводить порядок у слона. — Ахахах! Рассмешила! Давай вали к своим куклам! — снова ядовито отозвался Валеска, указав Вики на выход с совершенно серьёзным и холодным взглядом. — Я не хочу домой! — протестующие возразила Харт, вытянувшись словно солдат по струнке и пристально всматриваясь в глаза парня. — Что?! Папочку разозлила, да?! — он с нескрываемым любопытством наклонился к Вики, засунув руки в карманы джинс.       Виктория поджала губы и опустила на мгновение глаза на свои жёлтые кеды, впиваясь ногтями в свои ладони от дискомфорта, который доставил ей вопрос Валески. Особенно его интонация и выражение лица. После она медленно изучающе начала поднимать взгляд по Джерому. Чёрные резиновые сапоги перепачканные грязью и навозом, джинсы цвета индиго, из переднего кармана торчит гребень для лошадей. Харт зацепилась за него взором, а после, внезапно осмелев, выхватила гребень из кармана Валески и сразу направилась к Пеструшке. — Ха! Я уже привёл эту кобылу в порядок! — пытаясь остановить этими словами, выпалил Джером.       Виктория взглянула на мягкую гриву лошади, бережно провела пару раз ладонью и увидела пару плетёных небрежно кос. Непроизвольная улыбка заиграла на её губах, и она, приподнявшись на носочки, взглянула на парня через спину Пеструшки. Тот стоял, поставив руки в боки, и, склонив голову, рассматривал свои сапоги. Явно был недоволен, что девчонка обнаружила его парикмахерские способности. Но спустя минуту он вздохнул и, взяв в руки вилы, принялся таскать сено в стойла лошадей.